Текст книги "Маскарад для двоих"

Автор книги: Элисон Келли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)

Глава двенадцатая

Они лихорадочно сбрасывали одежду, прерываясь лишь на горячие, жадные поцелуи, потом он подхватил ее на руки и отнес на постель. Для Стефани это был самый волнующий опыт в жизни. Легкие, быстрые поцелуи Джоя заставляли ее задыхаться от наслаждения и слез. Как может человек, способный на такую безмерную нежность, не верить в любовь?

– У тебя кожа как светлый атлас, – выдохнул он. Его губы прокладывали дорожку из поцелуев от ее шеи к животу. – Я хочу почувствовать каждый миллиметр твоего тела. – Он опять прикоснулся горячим влажным поцелуем, потом поднял голову и посмотрел в ее замутненные желанием глаза. – Скажи мне, чего ты хочешь… что тебе нравится.

Глупые слова… Все ее тело хотело его – его рук, губ, поцелуев.

– Неважно. – Она провела рукой по темным шелковистым волосам. – Ты читаешь мои мысли раньше, чем они у меня появляются.

– Все равно скажи, – настаивал он. – Я хочу знать, что тебе больше нравится. – Он скользнул языком к ее груди.

– Все… – выдохнула она, извиваясь от сжигающего желания и стараясь сдержать рвущиеся с языка слова любви. Но его рот и руки все настойчивее подводили ее к кульминации, и все труднее было не прошептать «я люблю тебя». И тут в голову пришла неожиданная мысль. Восторг словно ветром сдуло. – Джой! – закричала она. – Перестань! Перестань сейчас же!

От ее крика у Джоя болезненно сжалось сердце. Его охватили страх и раскаяние.

– Боже, детка, что случилось? Я сделал тебе больно?

– О, Джой… я обожаю все, что ты делаешь. Но я не могу уже больше ждать.

Последней полубессознательной мыслью Джоя, когда Стефф сунула ему презерватив, было: как еще ее здравый смысл работает в такой момент? В нем бушевало только всепоглощающее желание.

Ее голова лежала у него на согнутой руке, ноги сплелись с его ногами.

– Джой… – Ее дыхание обожгло ему кожу.

– Ммм.

– Наверное, это звучит банально и наивно для тебя… – Она нервно провела пальцами по его груди. – Но… ну, я хочу, чтобы ты знал, что с тобой лучше заниматься любовью, чем с любым другим. Лучше, чем я могла себе представить.

Почувствовав, как она напряглась от его сухого смешка, Джой инстинктивно сжал ее в объятиях, не дав ей спрыгнуть с кровати в смятении или негодовании.

– Успокойся, солнышко! Я не над тобой смеюсь. Ты права – было хорошо.

Она резко привстала, чтобы посмотреть ему в глаза.

– Хорошо? Хорошо? – На ее лице появилось саркастическое выражение. – Ну что же, отлично. Я, наверно, должна преклониться перед твоим сексуальнымопытом… но, черт, если это только хорошо… я хочу уйти!

Джой уловил насмешливый огонек в ее глазах, но не поддался на уловку. Он одним движением подмял ее под себя.

– Нет, не получится! Думаю, надо предупредить, что от матери своего ребенка я ожидаю определенных стандартов.

– Да? – Из ее взгляда исчезло веселье. – Ну, решение еще не окончательное…

– Тем не менее даже не думай покинуть скоро эту кровать, не говоря уже о том, чтобы уйти. Допускаю, когда я сказал, что было хорошо, то несколько недооценил. – Он хмыкнул. – Но остаток ночи у меня свободен, если ты интересуешься. Мы можем повторить, и я изменю свое мнение.

– Остаток ночи? Ты не собираешься домой?

– Не собирался… – Он нахмурился. – А что? Ты хочешь, чтобы я ушел?

– Нет, конечно, нет, – быстро ответила она. – Просто твоим твердым правилом было никогда не проводить ночь с любовницей, даже если у вас роман…

– Я уже сказал тебе, Стефф, что изменил свое мнение о многих вещах…

Это был соблазн. Конечно, сказала себе Стефани, не стоит принимать его слова близко к сердцу… Но это было сложно. Особенно после нежности и волшебства этой ночи.

И становилось все сложнее с каждым днем…

По утрам он поднимался, чтобы принести ей стакан апельсинового сока и чашку кофе без кофеина, и она знала, что, как только она все выпьет, он поможет ей принять душ. Вследствие этого она решила, что душ, пожалуй, стимулирует больше, чем кофеин.

Они покидали душ, только когда заканчивалась горячая вода, вместе одевались, а потом глядели в одно зеркало – Джой брился, а Стефани накладывала макияж. Конечно, все это сопровождалось поцелуями и ласками, так что собирались они в ужасной спешке, чтобы успеть заехать до работы в кафе и позавтракать.

Если в офисе и заметили, что теперь Джой заскакивает в кабинет Стефани несколько раз в день вместо нескольких раз в неделю, как раньше, никто ничего не говорил. Они тоже решили не показывать своих отношений. Дункан, вероятно, решил, что они последовали его совету и Джой живет у Стефани на случай, если неожиданно нагрянут Маллиганы. А охранник если и удивлялся, почему они начали приезжать и уезжать одновременно, то держал свое недоумение при себе.

Стефани знала, что ее жизнь настолько прекрасна, насколько можно мечтать. Мысль о том, что Джой не создан для долговременных отношений, приводила ее в отчаяние, потому что она знала, что уже никогда не сможет выйти замуж за кого-нибудь другого. Во время этих мрачных размышлений она клала руку на живот, и в голове постоянно крутилось только одно: «А что, если я беременна? Ведь это возможно…» И надежда появлялась снова.

Нет, я не собираюсь загонять Джоя в ловушку, сказала она себе, когда на пятый день их «романа» они вылезли из постели только для того, чтобы заехать к Джою домой собрать его вещи. Она снова поймала себя на мысли «А что, если…».

Нет, она никогда не сможет украсть у Джоя свободу, но мысль о ребенке наполняла ее невероятной радостью. Если она не способна научить Джоя любви, то научит ребенок.

– Глубоко в своих мыслях, Стефани?

– О, Дункан… привет. – Она переложила папки на столе, надеясь выглядеть очень занятой. – Чем могу помочь?

– Я заглянул, чтобы сказать, что Брэд Кэри вернулся из отпуска.

Стефани изобразила на лице вежливый интерес.

– Да?.. У него был медовый месяц?

– Ну, и это тоже, но он также делал небольшую… скажем так… тайную работу для меня на «Острове миражей».

Дункан знал, что Брэд был там?

– Я хотел, чтобы он, как наш главный архитектор, сам взглянул на месте, какие изменения нам надо сделать. Я решил: раз он собирается пропустить работу из-за своего медового месяца, то есть смысл одним выстрелом убить двух зайцев. И для него это неплохо, потому что медовый месяц ему ничего не стоил.

Стефани пыталась переварить полученную информацию.

– А… э… Джой знал, что Брэд там будет?

– Нет. Но я специально предупредил Брэда, чтобы он не удивлялся, если увидит там Джоя, но избегал его как только сможет.

Здорово! Они избегали его, а он избегал их!

– Я не хотел рисковать. Маллиган мог узнать, что Кэри работает у меня, и догадаться, как я заинтересован в сделке. Я бы сказал, немного промышленного шпионажа. – Он самодовольно ухмыльнулся и добавил: – Все равно, я хочу, чтобы через несколько дней ты зашла к Брэду и взглянула на его предложения. Раз ты руководитель отдела рекламы и видела все своими глазами, внеси изменения в сервис для гостей, чтобы мы были впереди конкурентов.

– Конечно. Гм, Дункан, мне интересно… Ты же всегда был против личных отношений на работе; так почему ты не перевел Кэрри Дент, когда они с Брэдом поженились?

– Просто потому, что мне они кажутся не теми людьми, которые позволят личным отношениям мешать работе. Они оба достаточно амбициозны, чтобы терять время, обнимаясь в коридорах или занимаясь любовью на столе в обеденный перерыв. Я всегда старался быть справедливым. Если у людей есть стимул и амбиции, то я не против их личных отношений в свободное время.

Когда через несколько часов Джой зашел в кабинет Стефани с ланчем, он хохотнул, услышав эту историю.

– Так почему ты не сказал Дункану, что мы видели Брэда на курорте? – спросила она, поглощая шоколадный молочный коктейль, который Джой поднес ей со словами, что ей нужно больше пить молока.

– Я хотел сам поговорить с Кэри об этом. – И еще кое о чем. Например, чтобы он держался от Стефани подальше, если хочет сохранить зубы, не говоря уже о работе. – Старик не говорил, слышал он что-нибудь от Маллиганов? – спросил Джой.

– Нет, слава богам! – Она вздохнула. – Знаешь, одно дело – заниматься любовью на «Острове миражей», и другое – продолжать маскарад в реальном мире.

– Согласен – вокруг слишком много наблюдателей. – Он мягко поднял ее с кресла. – И в том числе Дункан.

– Прежде всего Дункан. Признание, конечно, облегчит мою душу, но сознаться сейчас – это не только сорвать сделку, но и опозорить «Портер корпорейшн». И обидеть Дункана.

Джой от всей души тоже хотел бы пожалеть об их общей хитрости, но… нисколько не жалел.

– Мы справимся, Стефф, – пообещал он и, запустив пальцы в ее пышные серебристые кудри, добавил: – Для тебя это, наверное, не очень большое утешение, но для меня наша семейная жизнь уже не такой маскарад, как на острове.

Он сам опешил от своих слов. Но не смог сдержаться и прильнул к ее приоткрытым от удивления губам. А когда она обхватила его за талию, прижавшись всем телом, он понял, что чувствует полное счастье, о котором раньше и не догадывался.

Он прижимал ее все теснее, целовал все глубже. Чтобы коснуться нежного обнаженного тела, вытащил сзади блузку из юбки. Но его желание взыграло с новой силой, когда ее язык ответил на его безумие со все возрастающей страстью. Наконец, ему понадобилась вся сила воли, чтобы убрать руки и освободить ее.

Они прерывисто дышали, не в силах оторвать взгляд друг от друга. Увидев в ее серых глазах желание, он пожалел, что они на работе.

– Солнышко… если я сейчас отсюда не уйду, я, наверное, нарушу правила компании и завалю тебя прямо на стол.

– Если ты сейчас отсюда не уйдешь, я, наверное, завалю тебя раньше, чем мы доберемся до стола.

Он застонал и не рискнул обнять ее, когда наклонился поцеловать в щеку.

– Я ухожу, хотя никто не знает, как я смогу сосредоточиться на чем-нибудь…

– Дункан только что говорил с сэром Фрэнком, – сказал ей Джой по внутренней связи через два дня. – Очевидно, Тори очень настаивает на ужине с нами.

– С тобой, ты хочешь сказать, – поправила Стефани. – Меня она терпеть не может.

Она вздрогнула, услышав в трубке теплый смешок.

– Если хочешь, я избавлю тебя от этого с помощью утреннего недомогания. Кстати, ты знала, что оно может быть у тебя в любое время дня?

Глаза у Стефани наполнились слезами. Вчера Джой весь вечер изучал женский журнал, где была рубрика о беременности и родах. Его постоянное цитирование различных фактов, цифр и техники родов почти разорвали ей сердце. Грудь у нее стала полнее и чувствительнее, голова болела, и она чувствовала себя совершенно несчастной.

– Стефф? Ты слышала?..

– Джой, выслушай! – крикнула она. – Я не беременна! – Наступила тишина, и она прикусила губу, чтобы не расплакаться.

– У тебя наступили месячные?

Она ждала, что он обидится на ее крик или опять скажет, что это еще не точно. Поэтому не сразу среагировала на произнесенные спокойным голосом слова.

– Э… нет, еще нет. – Подавляя слезы, она выдавила из себя смешок. – Извини, Джой, я не хотела на тебя набрасываться… Теперь насчет Маллиганов. Я не хочу подводить тебя, так что по поводу ужина договаривайся так, как удобнее тебе и Дункану, хорошо?

– Стефф, я…

– Слушай, мне надо идти. Э… я сказала Дункану, что посмотрю планы, которые сделал Брэд. Увидимся позже, – сказала она по возможности весело, быстро положила трубку и стрелой вылетела из кабинета.

Ей понадобилось добрых пятнадцать минут, чтобы взять себя в руки и поправить макияж. Конечно, она ведет себя по-идиотски. Конечно, она все время знала, что не беременна. Но она не может после всего, что у них было, отказаться от счастья просыпаться каждое утро рядом с любимым мужчиной. Она почти позволила себе поверить, что замужем за Джоем, что ждет ребенка, и даже позволила себе надеяться, что их «роман» продлится всю жизнь…

Стефани стояла как вкопанная. Господи, что с ней случилось? Ну, допустим, она не беременна и Джою не нужно на ней жениться. Но это вовсе не означает, что она должна отказываться от их отношений, или что она меньше его любит, или что они не могут быть любовниками.

Конечно, дни, когда они вместе, сочтены, но Джой значит для нее больше всего в мире, и, черт возьми, она не собирается раньше времени сжигать мосты и оплакивать их разрыв. Когда это случится, она будет готова, но не собирается сдаваться, пока Джой не скажет ей, что все кончено!

– Где ты была? Я обыскал все здание! – Он шел ей навстречу по коридору.

Если считать, что ласковый голос и подхалимское заглядывание в глаза есть признак разрыва, значит, стоило стерпеть этот возмутительно хозяйский тон.

– Зачем? – Она стиснула зубы.

– Ты сказала, что пойдешь к Кэри. Это было двадцать минут назад.

Уж не ревнует ли он?

– Извини, – ответила Стефани, чувствуя, как поднимается настроение, – я пошла в туалет, повинуясь импульсу. Постараюсь информировать тебя о своих действиях и, – она хмыкнула, – не проводить там слишком много времени.

– Не умничай! Я с ума сходил от беспокойства. – Джой мысленно выругал себя за такое признание. На самом деле ему стало значительно легче, когда Кэри сказал, что не видел ее, но он начал беспокоиться, когда оказалось, что ее не видел никто.

– Ты волновался, что я увижусь с Брэдом? – Это был явный подкол, но она примирительно погладила его по щеке. – О, Джой… ты правда думаешь, что после того, что у нас было, я могу им интересоваться?

– И лучше тебе этого не делать! – мрачно бросил он и резко притянул ее к себе, когда у нее хватило нахальства рассмеяться. – Что смешного?

Она с озорством покачала головой.

– Ничего, кроме твоей ревности к Брэду.

– Я никогда не говорил, что ревную к нему. – Это был единственный ответ, который избавлял его от лжи и от признания того факта, что в первый раз в жизни он чувствовал угрозу со стороны другого мужчины. – На самом деле я искал тебя, чтобы рассказать, как мы можем избежать встречи с Маллиганами. – Он помолчал, сначала – чтобы помучить ее, а потом – просто залюбовавшись.

Однако она может расстроиться, что не беременна, и тогда, следуя своей привлекательной, но чисто женской логике, решит, что их отношения подошли к концу. Он сам поразился, какое отчаяние его охватило от подобной перспективы, надо было срочно что-то придумать.

– Джой… – Она дернула его за галстук. – Расскажи мне свою великую идею.

– Сначала поцелуй меня.

Она хмыкнула.

– Деньги вперед? Нет, мистер Фокс, сначала посмотрим, что за товар.

– Товар отличный. Просто, как все гениальное. Так что, я думаю, не поднять ли цену до двух поцелуев…

– Джой!

– Ладно… Короче, мы берем сейчас отпуск.

Она застыла от удивления, и он легко прижал ее к стене. Как всегда днем, кудри уже были растрепаны и выглядели так, будто она только что с постели или он пропустил их сквозь пальцы в любовном экстазе.

– Джой, скажи честно… ты нюхал днем клей?

Рассмеявшись, он прижался лицом к ее шее.

– Зачем, если твой запах возбуждает сильнее любого наркотика?

– Я не могу в это поверить, – пробормотала она.

– Ты правда превосходно пахнешь, – поддразнил он, но Стефани не улыбнулась, а уставилась на него так, будто у него выросла вторая голова.

– Ты, – она ткнула его в грудь маленьким красно-коричневым ноготком, – Джой Фокс, который не брал больше чем полдня за… бог знает сколько времени, серьезно предлагаешь, чтобы мы бросили все в критический момент и взяли отпуск просто… – она щелкнула пальцами, – просто так?

– Конечно. Мы оба его заслужили. А поскольку сэру Фрэнку известно, что мы жили несколько недель отдельно, он смирится с нашим отсутствием.

Она подозрительно смотрела на него, в уголке рта притаилась легкая улыбка.

– Ты уверен, что не пал жертвой какого-нибудь гипнотизера?

– Я пал жертвой твоих чар. А теперь перестань умничать и признай, что план великолепен.

Ее прекрасные блестящие губы собрались розочкой, и Джой почти бессознательно потянулся к ним, все ниже наклоняя голову.

– А что об этом сказал Дункан?

Он пожал плечами и поцеловал ее в уголок рта.

– Я скажу ему, когда он вернется, – пробормотал он и поцеловал в другой уголок рта. – Я подумал, мы могли бы отправиться в дом у залива, где будем перемещаться только с пляжа в спальню и обратно.

Он почувствовал ее беззвучный смешок.

– Это означает, что ты перестанешь меня кормить?

– Мы будем заказывать пиццу, – сказал он тихо, перейдя на шею. Она поощрительно изогнулась, и он тут же сделал шаг вперед, прижал ее к стене и завладел ртом. Она быстро ответила, и он в который раз пожалел, что они на работе.

– Хм… э… думаю, Дункан не одобрит, – произнесла она, когда он опять спустился к шее.

– Одобрит. Он знает, что чем меньше мы будем общаться с Маллиганами, тем лучше… – Он прервался, когда она подняла ему голову. У нее в глазах светилось изумление.

– Я имею в виду, что мы теряем рабочее время, обнимаясь в коридоре.

– А, да. И он еще говорил о занятиях любовью на столах, да?

Она кивнула.

– Как, по-твоему, он относится к кладовкам? – спросил он, изобразив задумчивость.

– Это вызовет у него трепет. Как и новость, что ему одному придется иметь дело с Маллиганами, – ответила она глубокомысленно и, прочитав протест на лице Джоя, добавила: – В любом случае я не могу сейчас взять отпуск. К следующей неделе мне надо доделать работу.

Это была не совсем ложь. У нее куча работы, потому что за последние несколько месяцев Стефани слишком мало времени провела на рабочем месте. Но на самом деле она хотела приберечь свой отпуск для того пасмурного дня, который, она знала, все равно наступит. Дня, когда Джой разорвет их отношения. Тогда ей понадобится период траура. Хотя в глубине души она знала, что сердце никогда не оправится от этой раны.

Отодвинув эту мысль в сторону, Стефани выдавила из себя уверенную улыбку.

– Не беспокойся, мы справимся сегодня вечером, и все наконец закончится.

Глава тринадцатая

Весь вечер в голове у Джоя крутилась только одна мысль: «Я не хочу, чтобы все заканчивалось».

Ужин с Маллиганами и проводы их в аэропорт заняли шесть часов. Больше про этот вечер он ничего не помнил. Он видел только Стефани, слышал только ее мелодичный смех. Потрясающая красота ее лица заворожила его…

Они возвращались из аэропорта, и Джой боялся оторвать взгляд от дороги. В полном и абсолютном молчании, в которое погрузилась Стефани после отъезда Маллиганов, было что-то угрожающее.

Когда машина повернула к ее дому, на него снова накатил непонятный страх. Ему было нужно время, чтобы обдумать все не отвлекаясь… одному. Но в первый раз в жизни мысль о том, чтобы остаться в одиночестве, наполнила его ужасом.

Казалось нелепым, что Стефф разорвет их отношения только потому, что она не беременна. Джой был убежден, что, если бы они находились где-нибудь подальше от компании и сделки с Маллиганами, она бы поняла, что их отношения основаны не только на бизнесе и прекрасном сексе. Они… особенные. Но как он объяснит ей все это, если сам ничего не понимает?

Он все еще был в замешательстве, когда свернул на подъездную аллею. От яркого фонаря над гаражом он окончательно почувствовал себя в полном мраке. И…

– Джой, я знаю, Дункан ждет тебя, так что не надо провожать меня до двери.

Стефани отстегнула ремень безопасности и стала открывать дверцу прежде, чем заскрипели тормоза и машина остановилась. Она улыбнулась ему.

– И ты можешь передать крестному, что меня совсем не позабавило, как он переложил на нас обязанность отвезти их в аэропорт. «Мой доктор рекомендует мне ложиться спать не позднее двенадцати часов», – передразнила она. – Ха! С каких пор считается, что вросший ноготь на ноге требует серьезной операции?

Джой не успел вылезти из машины, а она уже шла по газону к дому, говоря со скоростью сто слов в минуту.

– Но учти, сейчас я уже не злюсь на него. Так здорово сознавать, что мы избавились от Маллиганов раз и навсегда. Назови меня стервой, – обратилась она к двери, роясь в маленькой вечерней сумочке, – но держу пари, что они собираются в Швейцарию для лечения. Его – от алкоголизма, а дорогой Тори – сделать еще одну пластическую операцию… О, слава небесам! – Она рассмеялась, зазвенев ключами. – А то я уже подумала, что придется залезать в дом через окно, а потом объясняться с полицией.

– Почему? – спросил он напряженно. От этой непрерывной болтовни его замешательство перешло в раздражение, а потом – в гнев. – Ты поменяла замки, пока я ездил домой за вечерним костюмом?

Ее смех раздался на секунду позже, чем надо.

– Никак не привыкну, что живу не одна. Я забыла, что дала тебе ключ.

Джой боялся ответа, но все равно спросил:

– Это вежливая просьба его вернуть?

– Нет! Нет, конечно!

Он молча взял ключ из рук Стефани и открыл входную дверь. В холле он включил свет, открыл комод и выключил охранную сигнализацию. Для его дрожащих пальцев это было непростой задачей. Он вздохнул, чтобы успокоиться, быстро поцеловал ее.

– Спокойной ночи, солнышко. Убедись, что закрыла за мной дверь, хорошо? – (Она кивнула, явно усталая после изнурительного девятнадцатичасового дня.) – И слушай, не включай сигнализацию – я разбужу тебя и принесу завтрак в постель.

– Нет! Будет лучше, если мы завтра отдельно приедем на работу. – По ее лицу пробежала еще одна принужденная улыбка. – Дункан, помнишь?

Джой не стал напоминать, что Дункан является на работу на рассвете, даже когда едет полтора часа из загородного дома. Он только коротко кивнул, сел в машину и уехал.

По дороге Джой думал только о Стефф.

На следующее утро он со страхом узнал, что Стефани позвонила секретарю и попросила перенести все встречи, потому что она «плохо себя чувствует» и сегодня не придет.

Когда она не ответила на его звонок и не включился автоответчик, Джой прыгнул в машину, сходя с ума от беспокойства.

Он уложился в тридцать две минуты вместо сорока. У двери ее дома он затормозил на полной скорости, так что завизжали тормоза. В голове царила полная ясность и решимость сказать то, что целыми днями крутилось у него в голове. Он открыл дверь, и в животе похолодело: в доме никого не было.

У Элли широко открылись глаза и рот, и она уставилась на Стефани.

– Что ты сказала?

– Я спала с Джоем, – повторила та.

– Вот это да! Боже мой, Стефф… когда?

– Несколько раз.

– Боже, боже мой! Я… э… – Она потрясла головой. – А сколько именно «несколько»?

Она пожала плечами.

– Много. У нас… роман.

– У вас роман! – Несколько посетителей кафе, расположенного в фойе отеля, которым управляла Элли, оглянулись. Она запоздало понизила голос и удивленно добавила: – Не могу в это поверить, Стефф… то есть вот это да! Роман… с Джоем, из всех людей…

– Поверь. Мы живем вместе уже…

– Живете…

– Хуже, – перебила Стефани, – я влюбилась в него.

Элли небрежно махнула рукой.

– Ну, это я уже поняла. Ты никогда не спала с парнями, в которых не влюблялась.

– Да, и я никогда не молилась, чтобы оказаться беременной.

– У тебя будет ребенок от Джоя?

Стефани закусила губу от боли.

– Если бы… Это единственное, чего я хочу. И еще: я не хочу, чтобы наш роман закончился! – И у нее по щекам заструились слезы.

Три часа она отвлекала Элли от работы, рассказывая свою печальную историю, и наконец поняла, что пора брать себя в руки. И, как всегда делала в таких случаях, отправилась по магазинам.

В свое время диван не помог сразу забыть Брэда, когда она только вообразила, что влюблена. В случае с Джоем надо было выбрать что-нибудь очень личное, например ожерелье или, может быть, кольцо. Нет, не кольцо! Точно не кольцо. Она опять едва сдержала слезы. Кольцо напоминало бы об «Острове миражей».

Кулинария! Вот что! Джой всегда издевался над ее кулинарными способностями и ее желанием готовить… Она купит несколько кулинарных книг, продукты и все современные приспособления и превратится в шеф-повара! И тогда Джой проглотит свои слова!

Четыре часа спустя переживания Стефани причиняли ей почти физическую боль. Она еще раз доказала ту простую истину, что против безответной любви не помогают ни хождения по магазинам, ни чистка овощей, ни резка, ни шинковка. Ей даже не хватило сил переложить все эти горы нарезанных овощей, мяса и рыбы в новый котелок с выпуклым днищем или распаковать антикварный сервиз, который она купила под новые сверкающие столовые приборы из серебра.

Если повезет, эта третья чашка настоя ромашки поможет ей пережить сегодняшний вечер, не разрыдавшись на глазах у Джоя. Хотя ей казалось, что после целого дня почти непрерывных рыданий, сочувствия Элли и бесчисленных продавцов уже пора было миновать стадию слез, если не выплакать их все. Так что настроение у нее должно теперь только подниматься! И кто знает, может, через день-два, когда ей привезут обстановку для столовой, у нее будет подходящее расположение духа, чтобы оценить купленные вещи и устроить обед в честь начала ее новой, одинокой и бездетной жизни без любви?

От шума машины Джоя сердце застучало быстрее, хотя Элли позвонила и предупредила. Вот оно – начало неизбежного конца.

О, Боже, пожалуйста, пусть до конца будет еще очень, очень далеко, молилась она, считая удары сердца, когда Джой вошел в комнату.

– Почему ты не позвонила и не предупредила меня? – спросил он.

Не «привет», не «как ты себя чувствуешь». Просто раздраженный, требовательный вопрос. Стефани прокляла надежду, которая упрямо отказывалась покидать ее. Стараясь сохранить хоть какое-то самообладание, она продолжала смотреть в окно.

– Я не видела смысла беспокоить тебя, пока точно знала, что нет никакой причины.

– Правда? А тебе не приходило в голову, что я мог беспокоиться, когда ты не появилась на работе? Когда не ответила на мои звонки? Когда я утром приехал, а тебя здесь не было? Черт, Стефани, если бы я не нашел Элли на деловом обеде, то поехал бы в полицию.

Она упрямо продолжала стоять к нему спиной. Джой никогда не чувствовал такого разочарования, и никогда еще его так не ставили на место, как в эту минуту.

– Черт возьми! Повернись и посмотри на меня, Стефани!

Она повернулась, выражение полного отчаяния на ее лице разбило ему сердце. Воспаленные глаза с покрасневшими веками на бледном, вытянутом лице выражали неподдельное страдание. Боже мой, он никогда не видел это красивое лицо таким… безропотно несчастным.

– О, Стефф…

Джой потянулся, чтобы дотронуться до нее, но она отскочила в сторону.

– Рискуя обидеть тебя непониманием, Джой, я все же скажу: плохая новость в том, что месячных до сих пор нет.

– Так ты беременна?

– Я… я не уверена. Но именно ты сказал, что нам надо готовиться к худшему.

Да, он так говорил. Но сейчас все было иначе.

– Ну, тогда, я думаю, пора воспользоваться домашним гестом для определения беременности и выяснить…

– Ты купил тест?

Джой кивнул.

– Он в шкафу под косметичкой. Если ты готова… я пойду возьму его, мы еще раз прочитаем инструкцию и сделаем его сейчас.

– Предполагается, что его надо делать рано утром.

– О! Тогда нам придется подождать до завтрашнего утра.

– Нет, не придется. – Она глубоко вздохнула. – Я тоже купила тест и уже его сделала.

Джой нахмурился.

– Но ты сказала, что не знаешь… А, ты имеешь в виду, что еще ждешь результата?

– Нет, – она еще раз вздохнула, – я боялась посмотреть.

– Хорошо… Где тест? Я проверю.

Стефани мгновенно повернулась.

– Нет. Я тоже пойду.

Она бросилась за ним, он поймал ее за руку и крепко сжал.

Через минуту Джой смотрел на маленькую пробирку на туалетном столике Стефф. Ее цвет был каким угодно, только не голубым. Инструкция на тесте гласила: «Голубой цвет – положительный результат; неизменившийся – отрицательный».

Стефани жалобно всхлипнула. Выражение глубокого отчаяния появилось у нее на лице.

– Стефф, все хорошо, – начал он быстро. – Все ясно. Видишь? – Он поднял в доказательство пробирку. – Ты не беременна. Цвет стал бы голубым…

– Я знаю! – истерически огрызнулась она.

– Ты… ты знаешь? Но… но ты плачешь… я не понимаю.

– Конечно, не понимаешь! Ты никогда не хотел детей, а я мечтала стать матерью, сколько себя помню, – прорыдала она. – Я так хотела этого ребенка.

– Солнышко, успокойся… Это же не означает, что у тебя не будет других детей.

– Но я не хочу других детей! Я хочу этого ребенка! Твоего ребенка. Нашего ребенка… О боже… Я так хотела его.

Джой почувствовал, как от мгновенно вспыхнувшей надежды сердце его увеличивается до такого размера, что грозит разорвать грудную клетку.

– Я хотела твоего ребенка.

– По… почему? – В горле стоял ком, и Джой едва мог говорить. Но ему было очень нужно услышать эти три слова.

– Потому что… я люблю тебя, черт возьми! Знаю, ты не поверишь, ты думаешь, любви не бывает, но она существует, Джой, – убеждала она. – Когда это случится, ты поймешь. Я не могу объяснить, но…

– Тогда я попробую, – мягко прервал он, пристально глядя в ее широко раскрытые глаза. – Любовь – это когда даже при звуке имени любимого человека ты оборачиваешься, надеясь, что он здесь. Когда ты смотришь на него, пульс у тебя стучит в ритме рока, а звук его голоса – самая замечательная симфония, которую ты когда-либо слышал. И ты постоянно думаешь об этом человеке, когда вы не вместе. Когда он все время в твоем сердце. Когда его прикосновение одновременно и самая возбуждающая, и самая успокаивающая вещь на свете. Это лучший в мире секс. Это когда вдруг обнаруживаешь, что сердце – самая эрогенная зона во всем теле. Клянусь богом, Стефф, что люблю тебя больше, чем ты можешь представить. И никогда не перестану тебя любить.

Ошеломленная, со слезами на глазах она бросилась в его объятия.

– О боже, Стефф! Я так сильно тебя люблю! Так сильно! Пожалуйста, пожалуйста, не плачь, – просил он, целуя слезы у нее на щеках. – В следующий раз все будет как надо. Знаю, очень жаль, что у нас сейчас не будет ребенка, но у нас может быть десяток детей, если ты захочешь… – Он осекся, когда она вырвалась, пристально посмотрела на него удивленными глазами, окруженными пушистыми мокрыми ресницами, и нахмурила брови.

– Ты тоже надеялся, что я беременна?

Он кивнул, горько улыбнувшись.

– Давно? – спросила она изумленно.

– Я не помню точной даты, – поддразнил он, – но когда в первый раз представил у тебя в животе ребенка, которого мы создали, я понял, что очень хочу его увидеть.

Стефани вдруг почувствовала себя самой счастливой и любимой женщиной на свете.

– О, Джой… – Она положила голову ему на грудь. – Я никогда не думала, что кто-нибудь сделает меня такой счастливой. А ты действительно хочешь жениться на мне? – спросила она, боясь, что, может быть, от счастья что-то не так поняла.

– Конечно, я хочу жениться на тебе! Господи, Стефани, ты не слышала, что я сказал? Я сказал, что люблю тебя, что хочу, чтобы у нас была семья, традиционная семья. И дом с камином. И куча альбомов с фотографиями. Пусть паши дети их рассматривают.