Текст книги "Любовное наваждение"

Автор книги: Элис Детли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)

– Я предпочитаю исходить из объективных различий между полами.

Пози, желая скрыть свое согласие с его словами, нагнулась, чтобы вытереть щеки Джонатана.

– Поэтому ты до сих пор не женишься?– вдруг спросила она.– Ей нужно было это знать. Она хотела знать и, вместе с тем, боялась услышать ответ.– Никак не найдешь женщину, готовую разделить твои взгляды, которые многие называют устаревшими?

Он засмотрелся на стайку розовых фламинго, перья которых искрились в лучах послеполуденного солнца.

– Ты имеешь в виду выбор между карьерой и материнским долгом?—спросил он.– Да, мне нравятся энергичные деловые женщины, но я восхищен теми, которые могут отказаться от бизнеса во имя детей.—Он повернулся к ней; какие-то неясные огоньки вспыхивали в глубине его глаз.– Нет, Пози. Не говоря уже о том, что моя собственная работа несовместима с семейной жизнью, я не женился потому, что не встретил женщину, с которой хотел бы разделить не только постель, но и жизнь.

Пози снова наклонилась, чтобы вытереть подбородок Джонатану, хотя в этом не было никакой необходимости. Ей не хотелось смотреть на Рикардо. Она сознавала, что получила очень ясный ответ. Рассуждения Рикардо в сущности определили границы взаимоотношений, возможных между ними.

– Становится поздно,—довольно сухо сказала она,– малыш устал, пора возвращаться.

Рикардо сопровождал их всю дорогу до дома, и Дорис радостно улыбнулась, увидев их на пороге.

– А вот и незваный гость! – объявил он с улыбкой.

– Да, что вы, Рикардо, мы всегда рады вам. Входите! – настаивала Дорис, и, к досаде Пози, он немедленно согласился.

От присутствия этого мужчины Пози чувствовала себя маленьким зверьком, неожиданно попавшим в ловушку.

Она заметила, что Джо устало трет кулачками глаза. Это был спасительный выход.

– Можно, я искупаю Джонатана? Дорис притворно закатила глаза.

– Я выдам тебе приз, – пошутила она, кивнув в сторону бара.

Пози провозилась с племянником гораздо дольше необходамого. Они с Джо плескали ладонями по воде, подгоняя в ванной его надувную уточку. Потом она вымыла ему голову, вытерла мальчика махровым полотенцем и отнесла в постель. Наконец он заснул, и нужно было вернуться в гостиную. Может, Рикардо уже ушел?..

Нет, он был еще здесь. Дорис показывала ему фотографии крестин Джонатана. Среди них была и потрясающая фотография Пози в шляпке, которую ее уговорили надеть в тот день. Невестка подняла на Пози глаза и улыбнулась.

–Как он?

– Уснул. Я вымыла ему голову.

– Правда? Как тебе это удалось? Он вопит на весь дом, когда я это делаю. Садись и выпей шерри!

– Нет, спасибо.

Пози не хотелось видеть эти насмешливые темные глаза.

– Чепуха! – сказала Дорис.– Вполне можешь немного выпить. Не думаю, что твой шеф осудит тебя за это.

Они пили и болтали обо всем на свете, правда, говорили больше Дорис и Рикардо, а Пози в унылом молчании слушала. Видя, что к нему вернулось беззаботное обаяние, она подумала, что Дорис смогла бы заговорить любого.

Даже в спокойной мирной гостиной, потягивая шерри, она не могла не ощущать его сексуального призыва, ошеломляющего мужского начала, которое скрывалось под внешне спокойными и изысканными манерами.

Почувствовав себя скованной и лишней, Пози собралась было уходить, когда Рикардо снова удивил ее, как удивлял весь день. Поставив пустой бокал на низкий столик, он поднялся.

– Пора. Я пойду, Дорис.– Глаза его блеснули, когда он взглянул на Пози.—Тебя подвезти?

Она покачала головой.

– Спасибо. Я еще немного посижу.

– Вот как? – В его тоне была едва уловимая досада.– Тогда долго не засиживайся, а то опоздаешь на свидание.

– Свидание? О чем ты?

Он саркастически улыбнулся, увидев в ее глазах замешательство. Только через несколько секунд туман, заволакивающий временами ее память, рассеялся. Конечно! Когда он пригласил ее пообедать, Пози солгала, что сегодня вечером будет занята.

– Свидание,– повторил он. – И не говори, что ты совсем забыла об этом, Пози.

– Нет…– запнулась она.– Конечно, не забыла.

Дорис проводила его до дверей, и когда возвратилась в гостиную, то все еще улыбалась.

– Как он мне нравится, – доверительно сказала она. – Я встречалась с ним до этого только раз. Он совершенно очарователен.– Она вздохнула.—Рикардо пригласил нас в роскошный ресторан, всех троих. Удивительно, что он так много времени уделял чужому ребенку. Это хороший знак! Говорят, итальянцы просто боготворят детей. Я знала, что он итальянец, но по акценту совершенно невозможно догадаться, правда?

– Да, – уныло отозвалась Пози в надежде, что похвалы наконец иссякнут.

В глазах Дорис появился вопрос, и Пози знала, что не сможет ей солгать.

– Как дела? – быстро спросила она, желая перевести разговор в иное русло.

Дорис бросила на нее взгляд, говоривший красноречивее всяких слов.

– В общем, неплохо. А в частности – просто замечательно. Я готова расцеловать этого Рикардо Росси. С тех пор как он приобрел компанию, Криса как будто подменили. О, временами он жалуется – не без этого,– но он сейчас так много работает и, кажется, снова начал себя уважать. Больше того, после работы он идет домой, а не в какой-нибудь бар!

Она вспыхнула до корней льняных волос и вдруг стала ослепительно молодой и хорошенькой.

– Мы сейчас ладим с Крисом гораздо лучше, чем прежде. И в постели тоже. А теперь, когда ты все выяснила, скажи мне одну вещь. У тебя действительно сегодня вечером свидание?

Пози покачала головой.

– Нет.

– Тогда какого черта ты не позволила Рикардо проводить тебя?

– Потому что я этого не хотела.

– О! А что случилось?

– Ничего. Просто он не в моем вкусе.

– Чушь! – живо отозвалась Дорис. – Он во вкусе любой женщины.

– Может быть,– сказала Пози мрачно.– Но ему всего лишь нужно затащить меня в постель.

Дорис хихикнула.

– Ну и что в этом плохого? Этого хотят все мужчины, и насколько я представляю, большинство женщин в восторге от такой обязанности.

– Возможно,– тяжело вздохнула Пози.– Но я не хочу быть одной из этого большинства.

Дорис кивнула. Огонек понимания зажегся в ее ярких голубых глазах.

– О, понимаю,– медленно сказала она,– мы говорим о редкой ситуации: один мужчина и одна женщина.

Это было абсолютно верно. В одном предложении Дорис сформулировала ту мысль, которую Пози не желала произносить. Быть единственной, желанной, любимой, слиться с близким человеком в одно целое, видеть его каждый день, варить ему кофе и рожать детей. Этому есть только одно название – брак. Дорис молча кивнула.

– И по твоему мнению, он этого не хочет? Пози припомнила его слова в зоопарке. О типе женщин, который ему нравился. О том, что он никогда не встречал женщины, с которой хотел бы разделить жизнь. Яснее не скажешь.

– Он сказал мне это сегодня,– печально ответила она.

Как-то ей удалось уйти, не расплакавшись перед Дорис. Но когда Пози вернулась домой, она провела остаток вечера, отчаянно ругая Рикардо и пытаясь сдержать слезы. Завтра у нее деловой ланч в «Гранчестер Отеле», и горе ей, если глаза будут красными.

И уже не в первый раз за последнее время она заснула с мыслью, что это сумасшествие – иметь профессию, которая основана на таком эфемерном фундаменте, как красота.

На следующее утро, облачившись в короткие синие шорты и такую же майку с золотой надписью «Вавилон», Пози вошла в огромный зеркальный зал «Гранчестер Отеля», где должна была состояться съемка.

Рикардо был первым и, в сущности, единственным человеком, которого она увидела. В зале было множество людей, но гордый профиль, прямые плечи и прекрасно скроенный костюм резко выделяли его среди прочих.

Пози словно была обречена видеть только его.

Глаза их встретились. Его – вопрошающие, а ее… Какие? Господи, какими они были? Что можно было в них прочесть? Знал ли он, что от одного его вида ее сердце ускоряет бег. Понял ли он, что, заметив устремившуюся к нему Сибиллу Рэчелл, она ощутила примитивную ревность, захлестнувшую ее подобно цунами, услышал ли ее безмолвный крик?

Улыбаясь, Рикардо кивнул что-то сказавшей ему Сибилле и подошел в Пози.

– Привет, дорогая, – сказал он вкрадчиво.

– Доброе утро, Рикардо.– Она вежливо склонила голову.

– Как ты спала? – спросил он совершенно неожиданно.

– Хорошо,– солгала она.– Почему ты спрашиваешь?

– Вот поэтому.– Он осторожно коснулся ее нижнего века.– Даже макияж не может скрыть этой синевы.

О Господи, все пропало, это очень серьезный упрек, и если так будет продолжаться, она вскоре окажется без работы.

– Что же делать со съемкой? Перенесем на другой день?

– Не беспокойся. Я попрошу фотографа скорректировать свет. Сомневаюсь, что кто– нибудь, за исключением меня, это заметит,– сказал он, и от его многозначительной улыбки еще щеки вспыхнули.

Голова кружилась только от того, что он был рядом, и она понимала, что должна отойти от него как можно скорее, прежде чем совершит непоправимую глупость, сказав, что мечтает, чтобы он женился на ней.

– Извини, Рикардо, думаю, что фотографы уже готовы.

– Подожди.– Он положил руку ей на плечо.– Как насчет ланча со мной после съемок?

– О нет! Спасибо! – ответила она мгновенно.

– Почему? – усмехнулся он.– Боишься не справиться со своими чувствами?

Пози не просто боялась, она была в ужасе. Она хотела было возразить, но он покачал головой.

– Давай прекратим эти игры, Пози,—произнес он нежно.– Мне нужно многое тебе сказать.

Он пристально смотрел на нее, и нужно было иметь недюжинные силы, чтобы выдержать этот взгляд. В нем была такая магнетическая сила, что Пози не могла отвести глаз.

– Что еще? – прошептала она. Он тряхнул головой.

– Сейчас—ничего. Тебя ждут. Потом ланч. Это все.

– Рикардо, объясни почему…

– Потому что мы оба хотим этого,—сказал он просто и улыбнулся.– И потому, что, как я уже сказал, нам надо поговорить. Обещаю во время ланча прилежно изображать из себя джентльмена.

– Хотелось бы посмотреть! – усмехнулась Пози.

– Ну так увидишь. Иди. Сибилла уже готова. Надо наконец закончить эту серию фотографий.

Было уже далеко за полдень, когда съемки завершились, и Пози начала раскаиваться, что согласилась на ланч. Рикардо же, не обращая внимания на ее безмолвный протест, повел ее из зеркального зала к лифту.

– Куда мы идем? – спросила она, когда он нажал кнопку.

– Ко мне.

Наглости его нет предела! Она тряхнула головой.

– Если ты вздумаешь опять приставать ко мне со своими недвусмысленными предложениями…

– Пози!

– Что?

– Разве я не дал слово держать себя в узде? И если ты, вместо того чтобы делать поспешные выводы, позволишь себе немного подумать, то согласишься, что мои апартаменты—это идеальное место. Не говоря уже о том, что оттуда открывается великолепный вид на Лондон, я хочу побеседовать с тобой наедине.

Глаза его скользнули по ее костюму.

– И я не могу себе представить, что ты действительно хочешь отправиться в ресторан в таком виде.

Пози совершенно забыла о своем фривольном костюме и, опустив глаза, увидела золотой лозунг «Вавилона» на своей груди.

Рикардо усмехнулся.

– Но если ты на самом деле не в состоянии мне поверить, то мы можем спуститься в бутик и подобрать для тебя что-нибудь более подходящее. Или я отвезу тебя домой и подожду, пока ты переоденешься.– Он бросил взгляд на золотые часы, мерцавшие на запястье.– Но если мы это сделаем, ты пропустишь ланч. А тебе нужно поесть, потому что не ошибусь, если скажу, что за прошлую неделю ты похудела.

– Это тебя удивляет? – парировала.

– Ничуть,– спокойно согласился он.– Знаешь, у меня тоже не было аппетита.– Он прямо посмотрел ей в лицо.– Не веришь? Посмотри!—И он положил ее руку на свой плоский живот.

Меньше всего на свете ей нужен урок анатомии, где Рикардо был бы учебным пособием!

– Я верю тебе на слово,– быстро сказала она, отдергивая ладонь.

Оказалось, что в апартаменты Рикардо ведет отдельный лифт, и, когда они поднялись на восемнадцатый этаж, Пози поняла почему.

Они шагнули в огромное, застеленное белым ковром пространство. Он поймал ее удивленный взгляд.

– Тебе здесь нравится, не так ли?—спросил он без всякого хвастовства, когда она вошла за ним в комнату, где стоял уже изысканно накрытый стол.

– Ну, что я говорил о виде на Лондон? Великолепно, не правда ли?

– Вид изумительный,– произнесла она еле слышно, осознав, что может прочитать цифры Биг Бена.

– Я могу предложить тебе выпить?

Пози перевела взгляд на стол. На белоснежной скатерти ваза с бордовыми благоухающими розами, в тон им искусно сложенные салфетки, серебро ослепительно сверкает, искрится резной хрусталь.

Она пристально посмотрела на Рикардо, глаза ее сузились.

– Так это было заранее предусмотрено?

Он кивнул.

– Разумеется.

– И ты действительно был убежден, что я соглашусь на ланч?

Его, казалось, ничуть не смутило обвинение, прозвучавшее в ее голосе.

– Я не побился бы об заклад, Пози.– Он улыбнулся.—Я не мог быть убежден, давай лучше скажем, что я был почти уверен.

– Как ты самонадеян,– сказала она тихо и засмеялась.

– Что я могу с этим поделать, женщинам нравится!

– Абсолютно ничего! – вспылила она.– Я передумала насчет ланча…

– Пози,– прервал он мягко,—извини за дерзость. Пожалуйста, останься.

Она хотела заставить себя уйти, но ноги упрямо отказывались подчиняться ей. Вместо этого она позволила Рикардо подвинуть ей стул и, поблагодарив, села.

– Может быть, немного вина?—спросил он, заняв место напротив нее.

Она машинально хотела сказать «нет» – выпитое за ланчем вино всегда клонило ее в сон,– но никогда в жизни ей не хотелось так выпить, как сейчас, и она оставила свои привычки.

– Да, но только чуть-чуть!

Он налил ей бокал шабли, бутылка которого стояла в серебряном ведерке со льдом.

Пози с каждым глотком ощущала, как покой охватывает ее. Она поставила бокал на стол и бросила на своего визави холодный насмешливый взгляд.

– Итак, Рикардо, о чем ты хотел со мной поговорить?

– Не сейчас. Сначала поешь,– скомандовал он.

В последние дни у Пози совсем не было аппетита: меню состояло из одних фруктов и соков. Но когда она увидела гигантских креветок, черные влажные маслины, тончайшие ломтики копченого лосося, изысканный крабовый салат—все эти дары средиземноморской кухни, в которой так много солнца, моря и страсти, впервые за много дней она почувствовала настоящий голод.

Пока они ели, Рикардо рассказывал ей о «Смит моторс», о сделке, которую он только что заключил в Чикаго, и хотя она была совершенным профаном в финансовых вопросах, он объяснял все так терпеливо и так доходчиво, что Пози почувствовала, что после двух-трех таких уроков сможет вполне успешно играть на бирже.

Она по своей привычке съела на десерт полтарелки клубники со сливками, потом, подняв глаза, увидела, что он молча наблюдает за ней. Клубника вдруг потеряла всю свою привлекательность, и Пози быстро опустила ложку.

– Давай выпьем кофе в гостиной,—сказал он,—там нам будет удобнее.

Разморенная вкусной едой и вином, Пози поднялась и прошла к большой мягкой белой софе. Чашечка дымящегося кофе стояла перед ней на низком столике. Рикардо расхаживал по гостиной бесшумными шагами с грацией тигра, высматривающего добычу. Без всякого предупреждения он вдруг произнес:

– Я должен извиниться перед тобой, Пози.

– За что? – Она была совершенно ошеломлена.

– За свое поведение. Я ведь не верил, когда ты говорила правду.

Пози смотрела на него с изумлением, она хотела знать, что именно он имел в виду.

– Я разговаривал с Чезаре Чекки.

– И?

– Он заверил меня, что ваши отношения были исключительно деловыми, что ты просто заштопала его джинсы.

У Пози на мгновение перехватило дыхание.

– Но ведь я говорила тебе это! А ты только издевался.

– Знаю. Я был не прав, прости меня.

– И для того, чтобы покаяться,– спросила она недоверчиво, – ты устроил этот ланч и так долго уговаривал меня прийти сюда?

– Нет, не только для этого. Я только начал.

Она откинулась на софе и выжидающе посмотрела на него.

– Да! Я слушаю тебя, Рикардо.

– Тебе понравилась наша вчерашняя прогулка? – вдруг спросил он.

Пози прищурилась.

– Вчерашняя?

– В зоопарке? – подсказал он, его темные глаза неотступно следили за ней.– Пози смотрела на него в замешательстве.– Только честно.

– Да,– честно сказала она в конце концов.– Полагаю, нам было хорошо вместе.

Рикардо улыбнулся, и эта улыбка, как всегда, смягчила суровые черты его лица.

– Я тоже так думаю. Давно я не получал такого удовольствия от обычной прогулки.

– Я не уверена, что поняла тебя,– сказала она медленно, подозревая, что слишком хорошо знает, что он имеет в виду, и настороженность отразилась на ее лице. – К чему ты клонишь?

– Я только хочу, чтобы ты спросила себя, Пози, кто выиграет от того, что ты отказываешься признать… что нас влечет друг к другу? Почему ты продолжаешь бороться со своим чувством? – закончил он.

Губы ее приоткрылись в искреннем удивлении.

– Но нас не существует, Рикардо.

– Разве? Скажи, что ты не думаешь обо мне каждую минуту, и я назову тебя лгуньей,– произнес он, жестом призывая ее к молчанию.– В этом признании нет ничего постыдного.

– О да, я с тобой согласна, – ответила она холодно. – Твое чувство разгорается как огонь только потому, что я не уступила. Ты привык получать от жизни все, что захочешь. И вдруг нашел что-то, что тебе не удалось взять. Если бы я легла с тобой в постель сегодня, завтра бы ты уже меня забыл.

– Нет. – Он тряхнул темной головой.– Это не так. Я не забыл тебя за долгие восемь лет. Я все еще хочу тебя, Пози, – сказал он просто, – больше, чем какую-либо женщину в жизни.

– И что же я должна делать, благодарить тебя за это признание?

– Я не жду благодарности.

– Чего же ты ждешь?

Рикардо пожал плечами. Как всегда, когда он волновался или возмущался, акцент его усиливался и он становился истинным итальянцем.

– Я дурно обошелся с тобой, дорогая! Я даже был бестактен, говоря, что хочу, чтобы ты стала моей любовницей. Даже слово «возлюбленная» обидело тебя. Но как я еще могу назвать эти взаимоотношения? Скажи, как обычно называют их твои мужчины, Пози?

Ее мужчины! Великий Боже, как бы он хохотал, узнав, что не было ни одного! Ни единого!

Пози сцепила руки, чтобы не было видно, что они трясутся от ярости. То, что он приукрасил свое желание затащить ее в постель предложением стать его возлюбленной, взбесило ее гораздо больше, чем все, сказанное им когда-либо раньше. По крайней мере, когда он просил ее стать его любовницей, он был честнее. Ну и лицемер!

– Взаимоотношения? – едва слышно повторила она. – Я не совсем точно поняла, что ты имеешь в виду? Может быть, ты прояснишь, что ты понимаешь под этим? Как часто мы будем видеться?

Она увидела, что глаза его вспыхнули предвкушением победы.

– Так часто, как позволит наша работа. Я часто отсутствую, как ты знаешь, так что наши встречи будут до некоторой степени нерегулярны. Конечно, теперь, когда у тебя контракт с «Вавилоном», нам будет легче выбрать время для встреч…

Как он хладнокровен, думала она в гневе, кровь ее кипела. У него еще хватает наглости улыбаться.

Больше того, это была спокойная уверенная улыбка человека, сознающего, что он вот-вот получит то, что хотел.

– Скажи мне, Рикардо.– Пози медленно и тщательно подбирала слова.– У тебя есть девушки во всех городах, где находятся филиалы фирмы?—Она увидела, что он нахмурился, но продолжала: – А я буду твоей девушкой в Лондоне? В таком случае я буду иметь исключительные права на тебя или предполагается, что мне придется делить тебя с Сибиллой.

Выражение его лица было столь грозным, что при обычных обстоятельствах Пози испугалась бы, но сейчас ей было все равно.

– Что ты сказала? – спросил он пугающе спокойным тоном.

– Я только хотела знать, – дерзко вздернула подбородок Пози,– будет ли Сибилла принята в расчет?

– Сибилла?

Рикардо произнес это, словно совершенно не понимал, о чем его спрашивают.

– Да, Сибилла. Я не знаю, насколько у тебя широкие взгляды, Рикардо, но боюсь, не потерплю любовного треугольника.

– Треугольника? За кого ты меня принимаешь? – Ей уже приходилось видеть его разгневанным, но это было ничто по сравнению с тем негодованием, которое проступило сейчас на его лице. – За неразборчивого в связях человека?

– А за кого ты принимаешь меня? За женщину, которой можно хладнокровно делать подобное предложение? Удивляюсь, что ты не поручил своему юристу подготовить варианты проекта нашего соглашения! – Она нетвердо встала на ноги.– Извини, но ответом будет «нет». Я думаю, теперь мне лучше уйти, пока мы не наговорили друг другу того, о чем можем потом пожалеть.

Он мгновенно поднялся. Весь гнев его как будто испарился, и Пози ничего не могла прочесть на его непроницаемом лице.

– Очень хорошо, – сказал Рикардо спокойно.– Я провожу тебя.

Пози вдруг стало страшно обидно, что он готов так легко позволить ей уйти. Рикардо даже не умоляет ее остаться, сообразила Пози с упавшим сердцем. Он слишком горд для этого.

– Пожалуйста, не беспокойся. Я найду дорогу сама.

– Я сказал, – повторил он с мягкой угрозой,– что провожу тебя.

Тишина, сопровождавшая их до главного вестибюля, становилась невозможно гнетущей. И когда он открыл дверь лифта и повернулся к ней, его черные глаза пронзили ее.

– До свидания, Рикардо,– сказала она печально, ненавидя эти слова за их окончательность. Инстинктивно она поняла, что Рикардо не побежит за ней, и на этот раз все будет кончено.

– До свидания, Пози,– произнес он угрюмо.

Было что-то горьковато-сладкое и невыносимо мучительное в том, как он это сказал.

Пози заколебалась, раздираемая эмоциями, зная, что должна уйти, и страшась этого момента. Оба застыли, не решаясь сделать последний шаг.

Его взгляд был мрачным и решительным. Казалось, воздух вокруг накалился от напряжения. Она увидела жилку, бьющуюся у него на виске, и не могла оторвать глаз от любимых черт.

Но неожиданно его лицо просветлело, в глазах появилась мечтательная нежность, которая была ее погибелью.

– Поцелуй меня, Пози. Только один раз. На прощание.

Она не смогла бы противиться его просьбе, даже если бы хотела. Только один поцелуй, говорила она себе, когда, шагнув к нему, оказалась в его объятиях. Рикардо притянул ее к себе так сильно, как будто больше не соби-рался отпускать ее никогда.

– Любимая,– пробормотал он хрипло, и, сжав ее лицо в ладонях, долго и пристально смотрел на нее, прежде чем склониться к ее рту в сладчайшем поцелуе, которому она уже знала, лишь почувствовав прикосновение его губ, может быть только одно завершение. Когда он наконец оторвался от нее, на его губах играла нежная улыбка. В глазах Пози застыло изумление.

– Это нечестно.– Голос ее задрожал.

– Что нечестно?

– Целовать меня так.

– Как? Так?

И рот его снова приник к ее губам, и она, затрепетав, безвольно поникла в его руках.

– Так? – улыбнулся он нежно.

– Да,– ответила она беспомощно.

– А разве кто-нибудь говорил о честности – пробормотал он, зарывшись в густые пряди ее волос и прижимая к себе еще крепче.

– Но ты обещал,– запротестовала она вяло, упираясь в его плечо и чувствуя медленные тяжелые удары его сердца, бьющегося в унисон с ее собственным.

– Когда обещал, я скрестил пальцы, чтобы Бог не покарал меня за вранье, – со смешком ответил он.– И какова же цена обещанию, если оно означает, что я должен перестать бороться за то, что достойно борьбы?—В глазах его стоял немой вопрос.– Если ты окончательно отвергаешь меня, Пози, скажи об этом прямо. Я не беру того, что не дают добровольно.

Она знала, чего он хочет. И сама хотела того же, уже изнемогая от страсти, мучавшей ее столько времени, не дававшей ей чувствовать себя свободной.

– Ты знаешь, что я хочу, – неожиданно для самой себя сказала Пози дрожащим голосом и прочитала торжество в его глазах. Он снова припал к ее губам. И если у нее и оставались какие-то сомнения, то этот поцелуй их развеял.

Рикардо оказался совсем не таким, как она себе представляла. Она воображала его настойчивые объятия, всепоглощающую страсть, глубоко волнующее, но очень краткое слияние, которым он стремился бы погасить пламя, бушевавшее в его крови так долго. Но все было иначе.

Даже со своей неопытностью Пози оценила его сдержанность. Он продолжал целовать ее, словно не мог насытиться сладостью ее губ. Его явное одобрение придавало ей смелость отбросить неведение, перестать думать и позволить сердцу и природе управлять своими движениями.

Ее руки ласкали его плечи, затем обвились вокруг шеи, пальцы странствовали в густоте пышных волос. Со стоном Рикардо притянул ее к себе так, что она болезненно ощутила на себе давление его пульсирующей страсти.

Стон наслаждения сорвался с губ Пози, когда его пальцы сквозь шелк лифчика нащупали твердый бутон соска и начали нежно, ритмично сжимать его. Ее колени, задрожав, раздвинулись, и она сама в страстном неудержимом желании плотнее и плотнее стала прижиматься к его бедрам.

Он на секунду оторвался от ее губ, и Пози обмякла в его руках, почувствовав страшную опустошенность, словно лишилась чего-то важного, без чего не могла дышать.

– Сейчас, любимая,– хрипло прошептал он.

– Да, сейчас, – эхом повторила она.– Да, Рикардо, да… Сейчас.

Не говоря ни слова, он поднял ее и понес в спальню, где уложил на постель. Шторы были задернуты, и в комнате царил мягкий полумрак. Он стянул с нее майку и бросил на ковер. Его глаза вспыхнули голодным пламенем.

– О, Пози, как ты прекрасна! – пробормотал он, дрожащими от возбуждения пальцами расстегивая ее бюстгальтер.

Пози погрузилась в водоворот неизведанных ранее чувств. Горячая волна желания прокатилась по ее телу, груди налились тяжестью, когда он, освободив их от тонкого шелка, начал исследовать изгибы ее тела соблазнительно-влекущими движениями губ и рук.

Рикардо снял с нее шорты; его глаза не оставляли ее лица ни на секунду, пока он снимал с себя рубашку и распускал ремень, расстегивал молнию джинсов.

И когда Пози увидела всю силу его возбуждения, она задохнулась от вожделения. Высунув кончик языка, она медленно провела им по своей нижней губе, неосознанно провоцируя его, не говоря ничего и обещая все.

Он лежал рядом с ней, пристально изучая ее лицо, лаская грудь, наблюдая за ее реакцией, когда его рука, двигаясь вдоль ее стройных ног, задержалась на шелковистом холмике между ее бедер. Ее тело, отзываясь на каждое его движение, чуть вздрагивало в мучительном ожидании, пока он наконец не сжалился над ней, и его пальцы не проникли под ее трусики.

– Скажи мне, что ты хочешь меня, Пози,– прошептал он,– и я заставлю тебя кричать от наслаждения… Только скажи мне,..

Словно издалека слыша его слова, захваченная магической силой движения его руки, она еле слышно прошептала:

– Да, я хочу тебя, Рикардо. Возьми меня… Задыхаясь от возбуждения, он стянул с нее трусики и достал маленький пакетик из ящика стола. Она была благодарна Рикардо за то, что он защищает ее от возможных последствий, но все же ощутила легкое разочарование от его действия.

Но когда Рикардо снова обнял ее, она забыла обо всем.

Он вошел в нее одним резким движением и внезапно замер, почувствовав сопротивление. От острой боли, пронзившей ее тело, ногти Пози впились в его спину, и она ощутила как мышцы его напряглись.

– О Боже! – воскликнул он, полный изумления.

Он догадался, подумала она. Конечно, догадался, но что будет теперь? Таким опытным мужчинам, как Рикардо, вряд ли нравится иметь дело с девственницами. Неужели он остановится?

Но нет, он не остановился. Он не смог остановиться. Боль осталась только в памяти, и Пози начала движение бедрами, подчиняясь заданному им ритму.

Рикардо, тяжело дыша, отвечал ей, и каждый его мощный толчок подвигал ее все ближе и ближе к вершине наслаждения.

Его имя слетело с ее губ, и она громко застонала, когда первая тяжелая волна блаженства накрыла ее, затем другая…

И Рикардо, напрягшись в последнем движении, дойдя до наивысшей точки, издал короткий возглас и зарылся лицом в ее золотые волосы, разметавшиеся по подушке.

Они лежали без движения секунды, минуты, а может быть, долгие часы… Пози чувствовала, как биение ее сердца постепенно успокоилось, блаженная нега разлилась по ее телу. Как человек, умирающий от жажды и только что напившийся холодной родниковой воды, она ощущала себя и опустошенной, и радостно наполненной одновременно.

Рикардо приподнялся, оперевшись на локоть.

– Патриция! – с ласковым укором произнес он. – Должен сказать, ты предоставила мне не лучшую возможность узнать, что ты невинна.

Смущенная, она отвернулась, но он нежным движением повернул ее к себе.

– Признайся, милая, я причинил тебе сильную боль? – прошептал он,– Скажи, я сделал тебе больно?

– Совсем нет, может быть, чуть-чуть.

– Я был бы более осторожным, если бы ты призналась в своей невинности мне заранее.

– Зачем? Что, твои девицы докладывают о своей невинности, прежде чем лечь в постель?– вспылила она и плотно сжала ресницы, потому что слезы душили ее.

Он что-то нежное шептал ей, но Пози не разобрала слов.

– Патриция! – уже чуть ли не кричал он.

– Что?

– Открой глаза и посмотри на меня!

– Нет!

– Да!

Нехотя Пози сделала то, что он просил. Рикардо улыбался и с такой нежной проникновенностью смотрел на нее, что это сразу же обезоружило ее.

– Ты не хотела бы, чтобы я показал тебе, как это бывает без боли? – спросил он и, не дожидаясь ответа, придвинулся к ней своей обнаженной плотью, целую ее шею, властно лаская ее груди и бедра…

– Да, хотела бы. – Это была единственная фраза, которую она смогла произнести.

Ее голос дрожал, а тело жаждало повторения того, что уже произошло, дабы быть уверенной, что все это не мираж, а действительно счастье, которое можно испытать только вдвоем.

Итак, она стала его любовницей, думала Пози, натягивая тонкие французские чулки, заканчивающиеся широкой кружевной резинкой, стоя перед зеркалом в его спальне туманным лондонским утром. Из ванной комнаты доносился шум душа и голос Рикардо, напевающий какую-то мажорную итальянскую арию. Не оставалось никаких сомнений, что он счастлив. После очередной ночи, проведенной с ней, он пребывает в отличном настроении, с тихим раздражением подумала она.

Не то чтобы Пози сожалела о случившемся. Она наслаждалась его близостью, и куда бы они ни ездили—будь то посещение театра или поездка за город,—все обязательно заканчивалось постелью.

Глядя на себя в зеркало, она сосредоточенно расчесывала волосы щеткой, пытаясь докопаться до истинной причины своего раздражения и неудовлетворенности.

Чего, собственно, она хочет? Рикардо ласков, добр, внимателен, щедр, порой даже чересчур. Он совершенно неотразимый любовник. Разве этого мало?

Ответ был прост – он не сказал одного-единственного слова, которое выделило бы ее из длинной цепи его женщин, и она не могла отделаться от чувства тревожной неуверенности, что в один прекрасный момент и ее могут заменить. Именно поэтому она порой внушала себе, что не стоит привязываться к нему, и была сдержанно холодна с ним, подсознательно оберегая себя от возможной боли в будущем.