Управляя общим. Эволюция институций коллективного действия

Текст добавлен: 3 апреля 2017, 03:00

Текст книги "Управляя общим. Эволюция институций коллективного действия"

Автор книги: Элинор Остром

Жанр:

Экономика

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 30 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

Назад к карточке книги

СХОДСТВА МЕЖДУ СТАБИЛЬНЫМИ САМОУПРАВЛЯЕМЫМИ ИНСТИТУЦИЯМИ ОР

Несмотря на различия между структурами ОР, описанными в текущем разделе (а существенные различия имеются), они имеют и фундаментальные сходства. Одно из них заключается в том, что все структуры ОР сталкиваются с неопределенными и сложными условиями. На горных территориях нельзя предсказать место и время осадков. В ирригационных системах нерегулярные осадки также являются одним из основных источников неопределенности. Поскольку структура, основанная на физическом труде, имеет тенденцию к снижению уровня неопределенности, она увеличивает уровень сложности в этих системах. Ирригаторы должны иметь практические инженерные и сельскохозяйственные навыки.

В отличие от неопределенности, вызванной такими природными средами, население в этих местах длительное время остается стабильным. Люди имеют общее прошлое и рассчитывают разделить будущее. Для них важно поддерживать свою репутацию как надежных членов сообщества. Эти люди живут бок о бок и обрабатывают сельскохозяйственные земли из года в год. Они надеются, что дети и внуки унаследуют их землю. Иначе говоря, их ставки дисконтирования низкие. Если в один момент времени делаются значительные инвестиции в обеспечение, то владельцы или их семьи, вероятно, будут пожинать плоды.

Большое количество норм, которые четко определяют «правильное» поведение, развивались с учетом всех этих параметров. Благодаря таким нормам люди во многом могут жить в тесной взаимосвязи без чрезмерных конфликтов. Кроме того, репутация человека, который держит слово, честен в отношениях и надежен в делах, – это ценный актив. Разумные, долгосрочные собственные интересы усиливают восприятие норм должного поведения. Ни в одной из этих ситуаций не задействованы участники, которые сильно отличались бы правами собственности на активы, навыками, знаниями, национальностью, расой или другими переменными, которые могут сильно разделить группы лиц (R. Johnson and Libecap, 1982).

Конечно, наиболее заметным сходством является непоколебимая стойкость, которую демонстрируют эти ресурсные системы и институции: ОР четко отвечают критерию устойчивости. Институции отвечают критерию институциональной устойчивости Шепсла (Shepsle, 1989b), который заключается в том, что правила разрабатываются и изменяются с течением времени в зависимости от опций коллективного выбора и выбора установочных, «конституционных» норм. Эти случаи были специально отобраны потому, что они «выжили», тогда как другие потерпели неудачу. Теперь перед нами стоит задача объяснить причины их устойчивости и надежности, учитывая, каким нелегким должно быть достижение такого рекорда в сложных, неопределенных и взаимозависимых условиях, когда люди постоянно сталкиваются с существенными стимулами для оппортунистического поведения.

Конкретные рабочие нормы в этих случаях существенно отличаются друг от друга. Следовательно, они не могут быть основой для объяснения в различных условиях. В японских горных сообществах, например, права и обязанности имеют юниты-семьи, а не отдельные лица. В горах Швейцарии права и обязанности наследуют отдельные лица мужского пола, имеющие частную собственность в деревне и остающиеся жителями деревни. В восточной части Испании права фермеров на воду для ирригации привязаны к унаследованному, приобретенному или арендованному земельному участку и не касаются деревни. На Филиппинах права и обязанности определяет комплексный контракт между держателями права на долгосрочный узуфрукт⁸8
Узуфрукт – вещное право пользования чужим имуществом с правом получения доходов от него, но с условием сохранения его целостности и целевого назначения. – Прим. пер.

[Закрыть]. Правила, определяющие, когда, где и как лицо может присвоить выделенные ему ресурсные юниты или сколько от него требуется рабочих дней, также значительно отличаются в зависимости от примера.

Хотя определенные правила, которые используются в различных условиях, и не могут служить основой для объяснения институциональной надежности и устойчивости этих ОР, все же часть моего объяснения базируется на том, что конкретные правила отличаются. Различия в конкретных нормах связаны с конкретными характеристиками физических систем, с культурными взглядами на мир, с экономическими и политическими отношениями. Без правил, которые отличаются, присваиватели не могли бы воспользоваться положительными чертами местных ОР или избежать возможных ошибок, которые могут возникнуть в одних условиях, но не возникают в других.

Вместо того чтобы перейти к рассмотрению конкретных правил, я обращаюсь к набору из семи принципов, которые характеризуют все эти надежные институции ОР, а также к восьмому принципу, используемому в больших и сложных случаях. Они приведены в таблице 3.1. Под «принципом проектирования» я имею в виду важный элемент или условие, помогающие объяснить успех этих институций в поддержке ОР и получить присваивателей, которые из поколения в поколение используют установленные правила. Этот список принципов проектирования пока является предположением. Я еще не готова утверждать, что эти принципы – необходимые условия для обеспечения институциональной устойчивости в условиях ОР. Необходимы дальнейшие теоретические и эмпирические исследования, прежде чем можно будет высказать относительно этого серьезное утверждение. Я готова предположить, однако, что после того, как будут завершены дальнейшие научные работы, можно определить набор необходимых принципов проектирования, и в основании такого набора будут основные положения, установленные в данном разделе³⁶.

Табл. 3.1. Принципы проектирования, проиллюстрированные стабильными институциями ОР

1. Четко определенные границы

Отдельные лица или домохозяйства, имеющие право изъятия ресурсных юнитов из ОР, должны быть четко определены, так же, как и границы ОР как таковых.

2. Соответствие между правилами присваивания и снабжения и местными условиями

Правила присвоения, которыми ограничивается время, место, технология и/или количество ресурсных юнитов, должны соотноситься с местными условиями и правилами снабжения трудовыми, материальными и/или денежными ресурсами.

3. Механизмы коллективного выбора

Большинство лиц, которых касаются действующие правила, должны участвовать в их модификации.

4. Moниторинг

Лица, осуществляющие мониторинг состояния ОР и поведения присваивателей, должны быть подотчетны присваивателям или сами быть присваивателями.

5. Градуированные санкции

Присваиватели, нарушающие действующие правила, должны подвергаться градуированным наказаниям (зависящим от серьезности и обстоятельств нарушения) от других присваивателей, или от избранных присваивателями должностных лиц, или и от тех, и от других.

6. Механизмы решения конфликтов

Присваиватели и их должностные лица должны иметь быстрый доступ к дешевой площадке разрешения конфликтов между присваивателями или между присваивателями и должностными лицами.

7. Mинимальное признание права на организацию

На право присваивателей создавать их собственные институции не должна посягать внешняя власть.

Для ОР, являющихся частями больших систем:

8. Институции-«матрешки» («вложенные» институции)

Присвоение, снабжение, мониторинг, принудительное исполнение решений, разрешение конфликтов и управленческая деятельность должны быть организованы на нескольких уровнях «вложенных» институций.

Чтобы предоставить по этим принципам проектирования правдоподобное объяснение стабильности ОР и связанных с ними институций, мне нужно показать, что они могут повлиять на стимулы так, что присваиватели будут готовы взять на себя обязательства, соответствующие действующим нормам, разработанным в таких системах, мониторить соблюдение правил друг другом, а также воспроизводить институты ОР через поколение. Рассмотрим каждый из принципов проектирования по очереди.

1. Четко определенные границы

Определение границ ОР и определение круга тех, кто имеет право его использовать, – это первый шаг для организации коллективных действий. Пока границы ресурса и/или круг пользователей ресурса остаются неопределенными, никто не знает, чем управлять и ради кого. Без определения границ ОР и закрытия их для «чужих» местные присваиватели окажутся перед риском того, что любые их плоды будут пожинать другие лица, которые не приложили к этому никаких усилий. В лучшем случае, те, кто инвестировал в ОР, могут не получить такие дивиденды, на которые рассчитывали. В худшем – действия других способны разрушить ресурс как таковой. Итак, для того, чтобы любой присваиватель имел хотя бы минимальную заинтересованность в координации структуры присваивания и снабжения, присваиватели должны быть в состоянии лишать других лиц прав доступа и присвоения. Если есть значительное количество потенциальных присваивателей и спрос на ресурсные юниты высок, то разрушительный потенциал в случае разрешения всем свободно изымать ресурсные юниты из ОР может довести ставку дисконтирования, применяемую присваивателями, до 100 %. Чем выше ставка, тем ситуация ближе к единственному выбору в дилемме, при котором доминирующей стратегией всех участников является чрезмерное использование ОР.

Со времен работы Сириаси-Вантрупа и Бишопа (Ciriacy-Wantrup and Bishop, 1975) наличие границ, которые определяют, кому разрешено присваивать ресурсные юниты с ОР, используется как единственная отличительная черта институций «общей собственности» в противовес институциям «открытого доступа». Иногда складывается впечатление, что это все, что необходимо для достижения успеха в управлении ОР. Определение этого атрибута как одного из семи, а не единственного – придает его значимости больше реализма. Простого закрытия границ недостаточно, так как все еще остается возможность для ограниченного числа присваивателей увеличить количество ресурсных юнитов, которые изымаются, до такого уровня, что это либо распылит всю потенциальную ренту, либо полностью уничтожит ресурс (Clark, 1980). Итак, в дополнение к закрытию границ необходимы некоторые правила, ограничивающие присваивание и/или делающие снабжение обязательным.

2. Соответствие между правилами присваивания и снабжения и местными условиями

добавление хорошо сформулированных правил присваивания и снабжения помогает объяснить стабильность ОР. Во всех этих случаях правила отражают специфические характеристики конкретного ресурса. Среди четырех испанских huertas, расположенных близко друг от друга, конкретные нормы каждой huerta довольно существенно отличаются. Только в одной системе (Аликанте), где после строительства дамбы Тиби в 1594 году появилось водохранилище, проводятся водные аукционы. во время аукциона утром в воскресенье до сведения ирригаторов Аликанте доводится информация об уровне воды в водохранилище. Следовательно, они знают, какой именно объем воды получат, если купят час воды. в системах без водохранилищ вода строго привязана к земле, и используются определенные формы ротации. в валенсии каждый фермер в установленном порядке принимает столько воды, сколько может надлежаще использовать. Соответственно, каждый фермер имеет высокую степень определенности относительно количества воды, которая будет получена, и меньше уверенности относительно точных сроков. В Мурсии и Ориуэле, где количество воды еще более ограничено, применяется более жесткая ротация и система временных отрезков, в течение которых ирригаторы могут держать свои ворота открытыми. Кроме того, правила, с помощью которых пытаются решить проблему получения воды, относятся к более диверсифицированной местности, чем Валенсия. Немного отличаются в каждой системе правила, которые используются для определения размера платы за «водных охранников» и за деятельность по обслуживанию ОР, но во всех случаях тот, кто получает больше воды, и платит больше. В регионе отсутствует единый набор правил для всех ирригационных систем, который решил бы специфические проблемы управления каждой из этих в целом схожих, но совершенно разных систем³⁷.

3. Механизмы коллективного выбора

Большинство лиц, которых касаются действующие правила, должны участвовать в их модификации.

Институции ОР, использующих этот принцип, способны лучше адаптировать свои правила с учетом местных условий, поскольку лица, которые непосредственно взаимодействуют друг с другом и с физическим миром, могут изменить правила с течением времени так, чтобы они лучше соответствовали специфическим особенностям их условий. Присваиватели, проектирующие институции ОР, которые характеризуются первыми тремя принципами – четко определенные границы, хорошо «подогнанные» правила и участие присваивателей в коллективном выборе, – должны быть в состоянии разработать хороший набор правил, если уж их расходы на изменение правил относительно низкие.

Наличие хороших правил, однако, не гарантирует, что присваиватели будут их соблюдать. Также и тот факт, что присваиватели в примерах, о которых говорилось в наших исследованиях, разработали правила и согласились их соблюдать, не является адекватным объяснением соблюдения этих правил в течение веков лицами, которые не участвовали в первичной договоренности. Это даже не объясняет, почему соблюдают правила те, кто участвовал в ней. Готовность соблюдать правила ex ante – это лишь декларация о намерениях. А вот согласие следовать правилам постфактум, когда возникают сильные искушения, – это уже значительное достижение.

Проблему получения согласия соблюдать правила – независимо от их происхождения – аналитики часто перекладывают на всезнающие и всемогущие внешние органы, которые будут обеспечивать вы-полняемость соглашений. В случаях, описанных здесь, достаточного присутствия внешней власти, чтобы играть хоть какую-то роль в ежедневном выполнении действующих правил, не было³⁸. Поэтому внешние органы нельзя использовать для объяснения такого высокого уровня соблюдаемости правил.

Некоторые недавние теоретические модели повторяющихся ситуаций действительно прогнозируют, что люди могут адаптировать контингентные стратегии для создания оптимального равновесия и без внешних органов, но с очень специфическими требованиями к информации, которые редко встречаются в «полевых» условиях (Axelrod, 1981, 1984; Kreps et al., 1982; T. Lewis and Cowens, 1983). в этих моделях участники принимают решительные стратегии сотрудничества, пока сотрудничают и все остальные. Если кто-то уклоняется от сотрудничества, то модели предписывают, что и все остальные немедленно начнут уклоняться и будут делать это сколь угодно долго. Предполагается, что информация о стратегии каждого в предыдущем раунде есть в свободном доступе. В эти модели не включена никакая деятельность по мониторингу, ибо предполагается, что информация уже имеется.

Однако, как показывают наши исследования, даже в тех случаях, когда репутация важна и люди придерживаются договоренностей, одного этого недостаточно для обеспечения стабильного длительного сотрудничества. Если бы этого было достаточно, то присваиватели могли бы не инвестировать средства в мониторинг и применение санкций. Однако во всех долговременных ситуациях вполне очевидны активные инвестиции в мониторинг и применение санкций. Это подводит нас к рассмотрению четвертого и пятого принципов проектирования.

4. Мониторинг

Лица, осуществляющие мониторинг состояния ОР и поведения присваивателей, должны быть подотчетными присваивателям или сами быть присваивателями.

5. Градуированные санкции

Сейчас мы на острие проблемы – и с впечатляющими результатами. в надежных институциях мониторинг и санкции осуществляют не внешние органы власти, а сами участники. Начальные санкции, применяемые в этих системах, тоже удивительно низкие. Хотя часто считается, что участники не будут тратить время и усилия на мониторинг действий друг друга и применение санкций, мы имеем существенные доказательства того, что они действительно делают и то, и другое. Присваивателям в этих ОР удалось преодолеть возможные проблемы дилеммы второго порядка.

Для объяснения инвестиций в мониторинг и санкции, которые мы видим в этих надежных самоуправляемых ОР, может быть полезным термин «квазидобровольное соблюдение», использованный Маргарет Леви (Margaret Levi, 1988a, ch. 3) для описания поведения налогоплательщиков в системах, где большинство людей все-таки платит налоги. Уплата налогов добровольная в том отношении, что люди решают оплатить их в тех ситуациях, в которых их к этому непосредственно не принуждают. Одновременно это «...квазидобровольность, поскольку недобросовестные подлежат принуждению, если их поймали» (Levi, 1988a, p. 52). Налогоплательщики, по Леви, выбирают стратегию квазидобровольного соблюдения, когда они ...уверены в том, что (1) правители будут выполнять свои договоренности и (2) другие участники будут их выполнять. Налогоплательщики – стратегические игроки, которые будут сотрудничать только тогда, когда ожидают, что и другие игроки также будут сотрудничать. Соблюдение договоренностей каждым зависит от соблюдения их другими. Никто не хочет быть «неудачником».

(Levi, 1988a, p. 53)

Леви подчеркивает контингентную природу обязательства соблюдать правила, возможную в условиях повторяемости. Стратегические игроки готовы следовать набору правил, утверждает Леви, если они считают, что:

1) общая цель будет достигнута;

2) другие также будут придерживаться правил.

Леви не первая отмечает контингентное поведение как источник стабильных долгосрочных коллективных решений. В предыдущих работах, однако, контингентное поведение рассматривалось как альтернатива принуждению (см. например, Аксельрод (Axelrod, 1981, 1984) и Т. Льюис и Коуэнс (T. Lewis and Cowens, 1983)). Леви же, напротив, рассматривает принуждение как необходимое условие для достижения квазидобровольности соблюдения как формы контингентного поведения. В ее теории принуждение повышает уверенность людей в том, что они не неудачники. Пока они уверены, что другие сотрудничают, а правитель действует ради общего блага, они охотно придерживаются налогового законодательства. В теории Леви принуждение, как правило, осуществляется внешним правителем, хотя его теория не отрицает и других принудителей.

Чтобы объяснить соблюдение правил в рассмотренных случаях, мы не можем ссылаться на внешние органы. Присваиватели ОР создают свои внутренние органы, которые, во-первых, сдерживают тех, кто испытывает соблазн нарушить правила, и тем самым, во-вторых, гарантируют добровольным квазисоблюдателям, что другие тоже соблюдают правила³⁹. Однако, как обсуждалось в разделе 2, нормальной презумпцией является то, что участники сами по себе не будут осуществлять взаимный мониторинг и принуждение к соблюдению правил, поскольку такие действия связаны с относительно высокими личными расходами и производят общественное благо, доступное каждому. Как отмечает Элстер (Elster, 1989, p. 41), «наказание почти всегда дорого обходится тому, кто его осуществляет, а выгоды от наказания диффузно распределяются среди всех членов». Учитывая доказательства того, что люди занимаются мониторингом, относительные издержки и выгоды должны иметь другую конфигурацию, нежели отмечалось в предыдущих работах: или расходы на проведение мониторинга меньше, или выгоды для отдельной личности выше, или и то, и другое.

Расходы на проведение мониторинга во многих стабильных системах ОР низкие благодаря действующим правилам. Ротационная система ирригации, например, обычно ставит двух субъектов, которые наиболее сталкиваются с мошенничеством, в непосредственный контакт. Ирригатор, ротация которого заканчивается, хотел бы продлить время пользования (и тем самым увеличить количество полученной воды). Следующий ирригатор в ротационной очереди ожидает, пока закончит предыдущий, и хотел бы начать раньше. Присутствие первого ирригатора удерживает второго от преждевременных действий; наличие второго удерживает первого от чрезмерного продолжения. Нет необходимости вкладывать дополнительные ресурсы в деятельность по мониторингу. Мониторинг является побочным продуктом их сильной мотивации использовать свою ротационную очередь сполна. Система ротации мест рыбной ловли, которая используется в Алании, имеет те же характеристики, по которым ведется наблюдение с низкими издержками теми, кто больше всех хочет сдерживать мошенников в конкретный момент и в определенном месте.

Множество способов организации рабочих групп в швейцарских и японских горных общинах также приводят к тому, что мониторинг становится естественным побочным продуктом использования общего. Институциональный анализ, который просто постулирует наличие внешнего принуждения с нулевой стоимостью, не рассматривает возможности того, что правила, разработанные присваивателями, сами могут оказывать существенное влияние на стоимость, а следовательно, и на эффективность мониторинга со стороны внутренних или внешних органов.

Кроме того, совершенно очевидно, что те присваиватели, которые проводят мониторинг, получают личное вознаграждение за хорошую работу. Человек, разоблачающий нарушителя, получает статус и престиж хорошего защитника общего достояния. Нарушитель теряет статус и престиж. Те, кто осуществляет мониторинг, получают частные выгоды. Когда внутренний мониторинг осуществляется в рамках специализированной должности, подотчетной другим присваивателям, некоторые механизмы увеличивают вознаграждение за хорошую работу или подвергают нерадивых риску потерять свои позиции. В испанских huertas часть штрафов остается у охранников; японские детективы также оставляют себе саке, полученное от нарушителей⁴⁰. все охранники на формальных должностях ответственны перед при-сваивателями, а значит, их можно легко уволить, если они недобросовестные. Поскольку присваиватели, как правило, наблюдают за охранниками, а также друг за другом, то система мониторинга и санкций имеет некоторый дополнительный «запас прочности». Даже если не срабатывает один механизм сдерживания правонарушений, то это не запускает каскад правонарушений, потому что есть другие механизмы-предохранители.

Следовательно, расходы и преимущества набора правил мониторинга не зависят от конкретно принятого набора правил. Также они не унифицированы во всех системах ОР. Когда присваиватели проектируют по крайней мере некоторые из своих собственных правил (третий принцип проектирования), они могут учиться на своем опыте и разрабатывать скорее выполнимые, нежели невыполнимые правила. А это значит: обращать внимание на расходы на осуществление мониторинга и обеспечение выполнения правил, а также на выгоды, которые будут получать те, кто будет осуществлять мониторинг и обеспечивать соблюдение правил.

В условиях повторяемости, в которых присваиватели сталкиваются с неполнотой информации, те из них, кто осуществляет мониторинг, получают ценную для себя информацию, которая может улучшить качество их стратегических решений. В большинстве теоретических моделей, где показаны контингентные стратегии, ведущие к оптимальному и стабильному динамическому равновесию, считается, что игроки имеют полную информацию о прошлом. Они знают, что делали другие в последнем туре принятия решений и как эти решения повлияли на результаты. Никакого внимания не уделяется тому, откуда берется эта информация. А в ситуациях, которые мы рассматривали в этом разделе, получение сведений о поведении и результатах стоит дорого.

Если присваиватели усваивают контингентные стратегии – каждый соглашается следовать набору правил, пока большинство также будет их соблюдать – каждый должен быть уверен, что другие действительно придерживаются правил и их поведение дает ожидаемые выгоды. Итак, ранее не признанной «частной» выгодой от мониторинга в условиях, когда информация стоит дорого, является то, что игрок получает информацию, необходимую для принятия контингентной стратегии. Если присваиватель, который осуществляет мониторинг, находит того, кто нарушил правила, выгоды от этого являются общими для всех использующих ОР, а разоблачитель получает индикатор уровня соблюдаемости. Если тот, кто осуществляет мониторинг, не находит нарушителя, то раньше предполагалось, что частные расходы были сделаны безо всякой пользы для отдельного человека или для группы. Если данные об уровне соблюдаемости не в свободном доступе, тогда тот, кто осуществляет мониторинг, получает от этого ценную информацию. Присваиватель, который осуществляет мониторинг и следит за распределением воды другим присваивателям, не только обеспечивает общественное благо для всех, но и получает информацию, необходимую в будущем для принятия стратегических решений.

Наблюдая за поведением других людей, присваиватель, осуществляющий мониторинг, узнает уровень условно-добровольной соблюдаемости в ОР. Если не обнаружено ни одного нарушителя правила, присваиватель узнает, что другие люди соблюдают правила и никого не обманывают. Итак, для присваивателя, который осуществляет мониторинг, безопасно и дальше следовать стратегии квазидобровольного соблюдения. Если присваиватель, осуществляющий мониторинг, выявляет нарушения, то можно узнать о конкретных обстоятельствах нарушения, принять участие в определении надлежащего уровня санкций, а потом решить, стоит ли самому соблюдать правила в дальнейшем. Если же присваиватель, осуществляющий мониторинг, разоблачит нарушителя, который обычно придерживается правил, но однажды столкнулся с серьезной проблемой, то на практике подтвердится то, что все уже знали: всегда случается такое, что тот, кто обычно придерживается правил, может поддаться искушению достаточно сильному, чтобы его сломать.

При таких обстоятельствах присваиватель, осуществляющий мониторинг, может решить, что целесообразно применить только незначительные санкции. Иногда достаточно лишь небольшого штрафа, чтобы напомнить нарушителю о важности соблюдения правил. При-сваиватель, осуществляющий мониторинг, и сам может оказаться в подобной ситуации в будущем и хотел бы, чтобы к нему в тот момент проявили понимание. Каждый будет знать об этом инциденте, а надежность репутации нарушителя будет зависеть от соблюдения им правил в будущем. Если присваиватель, который осуществляет мониторинг, предполагает, что нарушитель преимущественно будет соблюдать правила в будущем, то сам присваиватель, осуществляющий мониторинг, может спокойно продолжать стратегию соблюдения. Подобный инцидент также подтвердит для этого присваивателя важность мониторинга даже тогда, когда большинство в основном придерживается правил.

Реальная угроза для квазидобровольного соблюдения правил может возникнуть, если присваиватель, осуществляющий мониторинг, выяснит, что есть люди, которые нарушают правила регулярно, в таком случае можно ожидать, что он прибегнет к эскалации санкций, пытаясь остановить будущие правонарушения этих людей и других лиц, которые могут начать им подражать, в любом случае присваива-тель, осуществляющий мониторинг, будет иметь актуальную информацию о соблюдаемости правил и санкционированном поведении, на основании которого в будущем будет принимать решение о личном соблюдении правил,

Посмотрим на ситуацию также глазами того, кто нарушает правила и кого разоблачил местный охранник (который в итоге рассказал всем) или другой присваиватель (который тоже может рассказать каждому), Будучи задержанным местным охранником, нарушитель будет иметь три результата: 1) прекращение нарушения и возможное возвращение украденного; 2) распространение информации о том, что кто-то другой в аналогичной ситуации, вероятно, будет пойман, и это будет повышать уверенность в уровне квазидобровольного соблюдения; 3) взыскание штрафа, а также потеря репутации надежного человека. Для возвращения случайного нарушителя на путь квазидобровольного соблюдения правил крупный денежный штраф может и не понадобиться. Большой штраф относительно человека, который столкнулся с необычной проблемой, способен привести к возмущению и нежеланию соблюдать правила в дальнейшем. Градуированные наказания (начиная от незначительных штрафов и вплоть до изгнания) в условиях, когда тот, кто накладывает санкции, хорошо знаком с личными обстоятельствами других присваивателей и потенциальными убытками, которые могут быть вызваны чрезмерными санкциями, бывают значительно эффективнее, чем серьезные штрафы, наложенные за первое нарушение.

Если квазидобровольное соблюдение будет зависеть от уровня соблюдения правил другими, то каким должен быть этот уровень, чтобы обеспечить соблюдение в течение длительного времени? Предварительные теоретические работы предусматривали, что нужно 100 %, но, например, М. Тейлор (M. Taylor, 1987, p. 89—90) предполагает, что хватит и меньше. Предполагалось, что любое нарушение (или ошибка) запустит необратимый процесс: каждый будет решительно наказывать правонарушителя (и себя), нарушая предыдущие договоренности. хотя эти модели триггерных стратегий и имеют теоретическую привлекательность стабильного равновесия, но они не описывают поведение, которое наблюдается в исследованных нами ситуациях (или любых других ситуациях, о которых я читала или наблюдала в «полевых» условиях). Приемлемый уровень квазидобровольного соблюдения, побуждающий присваивателей и в дальнейшем не отказываться от такого соблюдения, будет разным в разных ситуациях и будет зависеть от экономических и других обстоятельств ОР. Толерантность к нарушению правил может быть очень высокой во время депрессии, пока повышенный уровень – временный и не угрожает выживанию ОР. Такое случилось в одной из японских деревень, которую изучала МакКин, во время депрессии 1930-х годов:

Почти все знали, что фактически каждый житель села нарушал правила. Люди потихоньку ходили по общественному лесу ночью, рубили деревья большего размера, чем допустимый, и даже использовали недозволенные дереворежущие инструменты. Это было именно то поведение, которое могло начать трагедию общего, но этого в Яманака не произошло. Вместо того чтобы тотально нарушать правила, забыв об осторожности, нарушители сами пытались контролировать себя из уважения к сохранению общего достояния и крали из леса только от отчаяния. Инспекторы или другие свидетели, которые видели нарушения, молчали из сострадания к отчаянию нарушителей и из уверенности, что эта проблема временная и на самом деле не повредит общему достоянию.

Назад к карточке книги "Управляя общим. Эволюция институций коллективного действия"