Текст книги "АН Том 10 (СИ)"

Автор книги: Элиан Тарс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 16 страниц)

Поморщившись, он направился в мою сторону.

Признаться, я хотел рвануть за недобитым Гуру. Уж очень сладок соблазн пленить птицу высокого полёта.

Однако же слова великого князя об артефакте отрезвляли. Я не хочу подвергать под удар своих людей. А отправляться одному против десяти, среди которых ещё и Гуру с артефактом…

Я ж не бессмертный в конце концов.

– Аскольд Андреевич, я в восхищении. Вы смогли ранить Гуру и заставить его бежать. Высочайший подвиг! – великий князь Казанский протянул мне ладонь для рукопожатия.

Я снял шлем космодоспеха, открывая лицо, как того требовала вежливость.

– Благодарю, Евгений Кириллович. Одному бы мне это не удалось.

– Ваши воины под стать вам, – улыбнулся он, посмотрев на моих космодесантников. – Не будет ли наглостью просить вас снять шлем? – обратился он к космодесантнику в изящном тёмно-фиолетовом доспехе.

Через секунду шлем щёлкнул, а ещё спустя секунду мы увидели длинную копну чёрных волос. Волосы каскадом упали на плечи моей прекрасной жены, и Соня улыбнулась.

– Значит ни я, ни враг не ошиблись, – хмыкнул Евгений Ромодановский. – Вы отлично сражались, Ваше Высочество.

– Благодарю, – кивнула она. – Могу то же самое сказать и обо всех вас.

Минутка расслабленности после тяжёлого боя прервалась уже в следующий миг, когда внутренние динамики моего шлема сообщили, что поступил запрос на соединение от Андрея Оболенского.

Что там у великого князя Тверского? Уже прикончил Волынского?

Глава 25

Выжимая всю мощь из космодоспеха, я летел по небу и смотрел прямо перед собой.

Золотой свет восходящего солнца разливался над горизонтом, радуя глаза гармонией красок, а душу наполняя тёплом.

Я и не заметил, как быстро закончилась ночь. Ну да, сегодня ведь самая короткая ночь в году.

Летнее солнцестояние.

Но через секунду любование красотой утра уступило место тревоге, что поселилась во мне пятнадцать минут назад. В памяти всплыл разговор с Андреем Оболенским, который и послужил её причиной.

– Прошу прощения, меня заманили в ловушку, – проговорил его голосом динамик моего шлемофона.

– Ты в порядке? – быстро ответил я.

– Да, но Волынский ушёл. Но я найду его! Я обещал вам!

– Успокойся. Я помогу тебе.

И вот я, позволив уйти одному Гуру, отправился за головой другого.

А вместе со мной отправились пять космодесантников, возглавляемых моей прекрасной супругой.

Чуть скосив голову, я посмотрел на изящный тёмно-фиолетовый космодоспех. Алиса помогала его проектировать, ведь делался он по индивидуальным меркам. Именно она и предложила назвать своё творение «Ночная волчица». На мой взгляд, доспех идеально подошёл моей жене, а название – доспеху.

Ещё в начале беременности Соня практиковалась в управлении космодоспехом. Тогда с неё и сняли мерки. Когда же живот начал стремительно набирать объём, полёты Соне пришлось отложить. Но восстановившись после родов, Соня вновь вернулась к тренировкам, теперь управляя уже своим собственным космодоспехом.

И вот сегодня фактически происходит её боевое посвящение в космодесантники.

– Ты отлично сражалась, милая, – похвалил я супругу через рацию, поняв, что до сих пор не сделал этого.

– Спасибо, – тепло ответила Соня. – Жаль только Гуру ушёл… Но я согласно с тобой и великим князем Казанским, жизни наших бойцов важнее… Но Волынскому мы уйти не дадим, – прорычала она напоследок.

Соня терпеть не может единственного маршала империи. И дело тут даже не в том, что сегодня днём он внезапно атаковал её и остальных ребят. Её неприязнь уходит своими корнями ещё в те времена, когда я выступал на бойцовском турнире для школьников. Она до сих пор не может простить Волынским, что они послали двух Мастеров, чтобы они травмой вывели меня из турнира.

Она такая милая в своём желании рвать за меня глотки. Пусть даже и Гуру.

– Аск, можешь говорить? – раздался в шлемофоне голос Арвина.

– Слушаю.

– Как у вас дела? Мы тут закончили, они сваливают. Как и договорились, не преследуем, так – мониторим, чтобы точно свалили.

– От усадьбы тоже все сбежали. Юля в безопасности.

– Славно.

Мы перекинулись ещё парой фраз, и Арвин отправился наводить порядок на своём направлении.

– Мы на месте, – произнёс я на канале группы, зависнув в воздухе над чёрной от гари поляне. Совсем недавно тут кипел бой высокоранговых бойцов.

Хорошо, что потушили пламя после себя, а то лес бы под Новочеркасском сгорел бы к Форкху.

– Разделимся надвое и начинаем поиск. Помните, в бой без приказа не вступать, – твёрдо произнёс я.

В паре с Соней мы заложили вираж и направились на северо-восток. Держались в ста метрах друг от друга и прочёсывали местность.

Согласно докладу великого князя Тверского, маршал Михаил Артёмович Волынский сейчас ранен. Сопровождают его двое, уходили они через лес пешком. Полагаю, для того, чтобы не привлекать к себе внимание шумом двигателей.

– Мой принц, вы уже на месте? – зашуршал динамик голосом Андрея Оболенского.

– Да, присоединились к поиску.

– Спасибо. Простите за это.

– Хватит извиняться, – вздохнул я. – Что с остальными Волынскими?

– Уходили при поддержке вторженцев. Но мы окружили их и заставили сдаться.

– Значит, они у нас…Понял.

Завершив разговор, я заложил круг, внимательно всматриваясь в кроны деревьев. Форкхово дерьмо, скрыться от глаз в таких зарослях легче лёгкого. Хорошо, что в космодоспехах тепловизоры.

Хм…

Я замер в воздухе.

– Дорогой, я тоже вижу, – ко мне подлетела Соня. Её голос звучал напряжённо.

Под нами очень быстро улепётывал на север одинокий силуэт. «Тепла» от него было слишком много. Огненный стихийный доспех?

Но бежит как-то резво для огненного атрибута.

– Проверим, – ответил я и с места набрал приличную скорость.

Я нырнул в океан зелёных листьев, точно в бассейн – деревья тут росли довольно густо.

Уклоняясь от особенно толстых ветвей и тараня тонкие, я быстро снизился и увидел удирающий белоснежный силуэт.

Стихийный доспех молний.

Не Волынский. Тот огневик.

– Похоже, они разделились, – быстро сказал я в микрофон и рванул за улепётывающим человеком.

Была крохотная вероятность, что я преследую кого-то из наших. Дезертира? Или он тоже кого-то преследует?

И пусть я почти не верил, что гонюсь за союзником, прекрасно понимал, что с ним стоит быть помягче. Неважно, кто передо мной, мне нужно с ним поговорить.

Я быстро настигал удирающего. Двигатели космодоспеха работают довольно тихо, но всё же не бесшумно. Плюс свист раздираемого воздуха, шелест листвы… В один момент неизвестный обернулся.

Я летел без стихийного доспеха, то есть выставив на всеобщее обозрение свой космодоспех. Любой союзник понял бы, что я свой и попытался бы как-то обозначить себя.

В меня же полетела белоснежная шаровая молния.

Ага. Не из своих, значит.

Молнию я поймал левой рукой и сжал, развеяв. В этом густом лесу это лучшая тактика, не хочется потом тратить время на тушение пожаров.

На огромной скорости облетев дерево, я резко взмыл в воздух, а затем, заложив дугу вокруг ещё четырёх деревьев, зашёл Мастеру с тыла.

Ему было сложно следить за моими передвижениями.

Но он пытался! Вертел головой, держал наготове огромную шаровую молнию…

Минус огромных скоростей в том, что и мозгу приходится работать слишком быстро. Атрибут «молния» не ускоряет скорость реакции или скорость переработки информации мозгом. Правда, принято считать, что атрибуты жи́вы откликаются на особенности тела носителя. То есть сами по себе люди с молнией будут шевелиться и думать гораздо быстрее основательных владельцев, например, атрибута «земля».

Но я – другой случай. Мои мозги ещё в прошлой жизни научились максимально эффективно обрабатывать информацию. И пусть сейчас я медлительнее себя прошлого, я всё же соображаю гораздо быстрее других владельцев молнии. Вероятно, и кровь Архея в моих венах способствует этому.

В общем, бой в густом лесу на огромных скоростях для меня не создаст особых проблем.

В отличие от моего противника.

Он лишь в последний момент успел защититься от моей шаровой молнии. Правда, в тот же миг ему в спину врезались ледяные колья и частично пробили стихийный доспех. Мастер дёрнулся и пропустил момент моего стремительного приближения.

Пальцы космоперчатки схватили его за защищённое белоснежными молниями горло.

Я сконцентрировал больше альтеры вокруг своей кисти, продавливая стихийный доспех.

– Сдавайся и выживешь, – холодно проговорил я, ударив противника в упор импульсом родовой Ауры.

– Ненавижу! Ненавижу тебя! Тварь! Монстр! Чудовище!!! – залепетал Мастер.

Чего это он? Мы раньше встречались?

– Как ты смеешь, тля, обращаться в таком тоне к моему мужу! – вспылила Соня, приземлившись рядом. Но увидев мою поднятую руку, замерла, пытаясь держать себя в руках.

– Наглец… – пробурчала она себе под нос.

Сконцентрировав немного альтеры в ладони, поднятой руки, я отвесил Мастеру звучную пощёчину, сбив его стихийный шлем.

Н-да, рожа знакомая. А вот этот его глаз, отнюдь не глаз.

Я потянулся рукой к лицу Мастера.

– Нет! Не нужно! Уйди!!! – заверещал он. – Не снова.

Рывком я выдернул из его глазницы пустышку. Шарик-протез.

– Не может быть… – удивлённо прошептала Соня, заглядывая в белое как снег лицо одноглазого Мастера. – Это тот самый?

– Да, – кивнул я. – Один из двух Мастеров Волынского, которые пытались не допустить меня до турнира.

– Ах ты ж гад!!! – воскликнула Соня и врезала кулаком ему в живот.

К этому моменту от давления моей альтеры и Ауры, Слуга Волынских совсем утратил контроль над жи́вой и лишился покрова…

– Кха… – выдохнул он. Я отпустил его, и одноглазый согнулся пополам.

Пока он кашлял в покрытую росой траву, я связался со своими космодесантниками. Одноглазый прокашлялся, я же дёрнул его за шкирку и впился в него взглядом.

– Где Волынский?

– Я… ничего тебе не скажу!

– Говори, идиот подневольный. За прошлое мы с тобой квиты. Не расти новый должок.

– Иди… ты… к чертям! – выплюнул он.

Я тяжело вздохнул и покачал головой.

– Соня, солнышко, полетай, пожалуйста, немного. Может, увидишь беглеца. А я с этим сударем чуть-чуть пообщаюсь.

– Хм?.. – изобразила удивление супруга. – Хорошо, дорогой, – елейным голоском пропела она.

Визор её красивого шлема был направлен на ползающего в траве Мастера. Тот с ужасом смотрел то на меня, то на мою жену.

Соня развернулась, приготовилась к взлёту, но встрепенулась, будто что-то забыла и, через плечо обратилась ко мне:

– Только сильно не заигрывайся, сладкий. Не хочу снова кровь-кишки с твоего нагрудника отскабливать.

И взмыла в небо.

Вот ведь милая чертовка, а!

Люблю её.

Улыбаясь под шлемом, я повернулся к одноглазому.

Он стал ещё бледнее прежнего.

Через две минуты я узнал то, что мне было нужно, а за пленённым одноглазым Мастером прибыл один из моих космодесантников – вколол ему снотворное и сопроводил на ближайшую военную базу.

Я поднялся в воздух. Заметив это, ко мне подлетела Соня.

– Что ты делаешь? – удивлённо спросила она, когда я поднял забрало шлема.

Я показал ей мини-гарнитуру, которую в следующую секунду воткнул в ухо.

– Направляй остальных, пусть подтягиваются к нам, – сказал я и опустил забрало, затем нажал кнопку вызова…

Пришлось подождать ответа…

– Да, – услышал я усталый голос, в котором всё ещё слышались властные нотки.

– Не хотите прекратить пустую беготню и сдастся? – ровным тоном спросил я. – С семьёй хоть побудете.

Динамик микрогарнитуры напряжённо молчал шесть секунд.

– Ты? – наконец-то фыркнул Волынский. – Семьёй моей прикрываешься? Чего ещё ждать от бесчестного создания, порождённого отцовским беспутством и бесчестием.

Глянув на Соню, я улыбнулся и указал рукой на северо-восток. В этом направлении мы и полетели.

– Давайте не будем говорить о чести, Михаил Артёмович, – сказал я в микрофон гарнитуры. – Хватит уже переливать из пустого в порожнее. Я прекрасно понимаю всю прелесть того, что ваши близкие не смогли сбежать и теперь под нашим наблюдением. Но шантажировать вас жизнями членов семьи не собираюсь. Это не в моих правилах.

– Да? – голос Волынского звучал скептически. – И зачем тогда ты звонишь? Хочешь похвастаться, что прикончил моего Мастера?

– И вы снова неправы, Михаил Артёмович, ваш Мастер жив и относительно здоров. Я звоню только для того, чтобы предложить вам сдаться. Сможете побыть с семьёй. Обещаю, сдадитесь по-хорошему и даже запирать вас в темницу не буду. Выделим вам домик погостить. Правда, наручники, блокирующие жи́ву, надеть придётся.

– Звучит здорово… Но знаешь, что? Иди к чёрту! Я сам приду за своей семьёй. Вот увидишь. И если с ними всё будет в порядке, обойдусь с тобой и твоей жёнушкой мягко. Убивать не стану.

– Значит, не хотите сдаваться? – грустно вздохнул я.

– Я не предам Александра Борисовича. Всё. Отбой. Тебе остаётся лишь в страхе ждать, когда я приду за тобой.

– Вы ошиблись в третий раз за наш короткий разговор, – сухо произнёс я. – Поднимите голову.

Я, Соня, Андрей Оболенский с одним из его космодесантников плюс ещё два моих космодесантника, образовав в небе круг, зависли над небольшой полянкой. Через неё в этот момент как раз бежал единственный маршал Российской Империи – Гуру Артём Михайлович Волынский.

Одноглазый Мастер указал мне лишь примерные направления, где следует искать другого Мастера и Волынского. Как я и думал, эти трое разделились, пытаясь повысить свои шансы на выживание. Должно быть, понимали, что если мы засечём кого-нибудь из них через тепловизоры, то придётся в любом случае спуститься с небес и проверить, кто это.

А значит, потерять время.

Молодец, маршал. Он ведь ещё и не пошёл в ту сторону, в какую должен был идти по мнению одноглазого…

Но вот радиоволны микрогарнитуры сдали его с потрохами. Мой космодоспех оснащён не только «стандартными» технологиями космодоспехов. Отследить «звонок» и вывести направление на экран визора?

Легче лёгкого.

– Нашли меня, значит? – просипел динамик микрогарнитуры голосом Волынского. – Но не думайте, что я вам так просто дамся!

* * *

Полянка пылала огнём. И посреди этого буйства, согнув спину и свесив руки, будто плети, замер высокий мужчина в порванной окровавленной рубахе.

Он вскинул голову. Его взгляд был яростным и безумным.

Форкх меня дери, а ведь на людях Волынский всегда старается держаться холодно. В такие моменты он обычно похож на властного уравновешенного человека, у которого всё под контролем.

Но отчего-то, когда сталкивается со мной, быстро взрывается, давая выход своей огненной натуре.

– Ну же!!! Налетайте!!! Что, уже забыли, что пришли за моей головой?!!! Или не по силушкам вам забрать голову маршала? – раскинув руки в стороны, он резко выпрямился, а затем и вовсе загнулся в обратную сторону.

С невероятной скоростью белоснежная молния размером с человека устремилась на Волынского.

Разумеется, молнией был облачённый в стихийный доспех Андрей Оболенский. Мой местный отец принялся осыпать противника градом стремительных ударов. Лишь треть из них Волынский отбивал, остальные принимал на стихийный доспех – в очередной раз покрыл себя огнём Волынский за миг до первого удара Оболенского.

– Назад!!! – рявкнул я.

Мощный огненный поток вырвался из тела Волынского и ударил в Андрея Оболенского.

– Не лезьте больше! – прорычал я через внешние динамики шлема.

И сорвался с места.

Волынский меня раздражал. За всё то время, что мы с ним знакомы, он приносил одни проблемы. Однако сейчас я начал испытывать к нему еще и толику уважения. Он сражается до конца, хоть проигрывает нам в численности и общей силе.

Мне захотелось лично в столкновении один на один завершить его битву.

Так будет правильно.

– Если я проиграю, дайте ему уйти, – поддавшись чувствам, выкрикнул я.

– О? – удивлённо протянул Волынский. – Серьёзно?

– Серьёзно. А теперь довольно слов.

– Хах! Согласен!

Он вмиг восстановил огненный доспех, который пестрил прорехами после атак Оболенского.

Ну а я… уже успел сконцентрировать массу жи́вы и альтеру вокруг правого кулака. Туго сплетённые в шар золотые молнии трещали, разгоняя мою уверенность в победе почти до сотни процентов.

Я рванул вперёд.

Волынский тоже сделал шаг, запуская в меня огненный вал.

Выставив вперёд кулак с молнией, я ворвался в огонь. Наплевав на боль, пролетел его насквозь, и мой кулак врезался крепкое предплечье Волынского…

Во все стороны разлетелись золотые молнии.

– А-а-а!!! – заревел от боли единственный маршал Российской империи.

Мои молнии смогли обжечь огненного Гуру.

Послышался треск костей.

Я увидел звериную ярость в глазах противника. Он вцепился мне пальцами в горло. Кость на его руке была полностью уничтожена, кисть падала на траву….

А он и не думал сдаваться.

– Кха… – он выплюнул кровь, когда тугие золотые молнии пробили ему живот.

Только тогда он потерял контроль над жи́вой и обмяк. Падал на меня…

Я не стал отходить, подхватив тело маршала.

– Ты обещал… не вредить им… позаботься о них… – прошептал он, закрывая глаза.

– Не помню, чтобы обещал именно это, – вздохнул я, вонзив в бочину Волынского иглу шприца.

Глава 26

Даже если у кого из высшей аристократии и оставались сомнения, что война нашего альянса и блока Канцлера неизбежна, то теперь они были совершенно развеяны.

Ночные бои по итогу проходили аж в десяти точках княжества Новочеркасского.

И завершились нашей победой.

По крайней мере, так мы объявили аристократам, оставшимся в гостях у князя Новочеркасского и до сих пор сохраняющим нейтралитет. Такую позицию передали и нашим агентам, стирающим пальцы о клавиатуры во имя постов в «Триединстве».

По факту же всё оказалось несколько сложнее. Да, потери врага выше наших. Да, некоторые из нападавших сдались в плен и начали охотно сотрудничать с дознавателями княжества Новочеркасского, которым велели использовать с такими людьми исключительно мягкие методы. Да, некоторые гости отказались бежать ночью из княжества, хотя возможность у них была. Тем самым они продемонстрировали свою позицию в развернувшимся конфликте.

Тем не менее потери с нашей стороны, пусть и сравнительно небольшие для столь жаркой битвы, но все же имеются. Есть и раненые – например, у великого княжича Казанского – брата великого князя и одного из Гуру княжества – сломана рука, повреждены внутренние органы, добавилось отверстие в брюшной полости… Так что минимум на две недели Тимур Кириллович Ромодановский выбыл из обоймы профессиональных бойцов княжества.

Однако, как бы цинично это ни звучало, потери среди бойцов – обычное явление для военного конфликта. Куда хуже другие последствия – чуть больше половины проканцлерской высшей аристократии, гостившей в Новочеркасске, удалось сбежать. Точнее воины Канцлера поспособствовали их освобождению.

Но! Если посмотреть на это с другой стороны, то сбежать удалось не всем. Война с Канцлером только началась, а он уже нашими стараниями лишился части своей верной руководящей верхушки. Плюс кое-кто перешёл на нашу сторону, восхищенный успехами…

Как бы то ни было, я считаю, что хоть эта война только началась, наша победа в ней уже вырисовывается весьма не иллюзорно.

Примерно с такими мыслями на следующий день я произнёс речь перед оставшимися в Новочеркасске влиятельными аристократами. Их можно было разделить на условные пять группы: полноценные союзники; те, кто открыто выразил нам свою поддержку, готов сотрудничать, но пока не готов отправлять бойцов; нейтралы, которые заинтересованы в том, чтобы присоединиться к нам, но пока не решаются этого сделать; более робкие и вёрткие нейтралы, которые до последнего будут пытаться угодить и вашим, и нашим. Ну и последняя, пятая группа – сторонники Канцлера, которым не удалось сбежать. Но они пытались и, учитывая все обстоятельства, сейчас считаются политическими пленными. Наручники мы на них не надевали, в казематы не сажали, однако телохранителей лишили и держим под наблюдением, пусть и в комфортабельных домах.

Учитывая разношёрстность состава, наши встречи проходили в разных форматах с разным набором участников – обсуждать военную стратегию с теми, кто не предоставил войска, нет смысла.

Кроме того, многие желали побеседовать со мной тет-а-тет… Ну или хотя бы пара на пару – я с Софьей, собеседник со своей женой…

В общем, пришлось хорошо поработать языком.

Наш импровизированный съезд в Новочеркасске продлился три дня. Всё-таки на более долгий срок не стоит оставлять княжества и генерал-губернаторства без владык.

Мы уехали. В Новочеркасске остались лишь местная аристократия во главе с князем и княгиней, да те, кого мы официально признали пленниками.

– Скорее бы увидеть Архея, – мечтательно проговорила Соня, привалившись к моему плечу, когда наш самолёт набирал ход на взлётной полосе аэродрома Новочеркасска.

– Уже скоро, – улыбнулся я, – потискаешь малыша, порадуешься.

Она посмотрела на меня с лёгким укором.

– Что? – не понял я.

– Не только потискаю, а накормлю нормально. Знаешь, как все эти дни я места себе не находила, что моего любимого сына кормит какая-то тётка?

– Положим не какая-то, а прошедшая строгий отбор милая женщина-кормилица, – попытался успокоить ее я.

– Пусть так, – буркнула Соня. – Но всё равно больно.

Семь секунд она дулась, а затем чмокнула меня в нос.

– Прости, дорогой. Просто устала за эти дни. По Архею соскучилась. Но я рада, что нам удалось побыть вместе, пусть и при таких обстоятельствах.

Спустя всего три минуты она задремала на моём плече.

Я тоже попытался уснуть. И, вроде бы это у меня даже получилось, если бы спустя двенадцать секунд моей полудрёмы я бы не почувствовал приближение Вадима.

Приоткрыв один глаз, я увидел его напряжённое лицо.

Я начал осторожно перекладывать Соню, она недовольно заворчала во сне

– Всё хорошо, в туалет отойду, – тихо проговорил я.

А спустя ещё минуту я оставил небольшой ВИП-зал нашего самолёта и переместился в другой, предназначенный для сопровождающих.

– Ну?

– Шарапов связался со мной, – доложил Вадим, который в последние дни, пока я «возился» с аристократами, в очередной раз испробовал на своей шкуре роль моего личного секретаря. – Враг выдвинулся. Атакуют по трём направлениям.

– Ясно, – спокойно ответил я. – Как наши?

– Преисполнены уверенностью, – усмехнулся Вадим. А затем серьёзным тоном добавил: – Но это небезосновательно, господин. Я верю, что легко и просто наше княжество не взять! К тому же у врага, по нашим данным, лишь один Гуру. Командующий, который вряд ли полезет в первых рядах. И…

– Хватит, дружище, – перебил я, коснувшись его плеча. – Не нужно меня успокаивать. Я согласен с аналитиками, сейчас наше княжество сильнее, чем во время нападения клана Анже. А характер угрозы отличается. Всё будет нормально.

Я перевёл взгляд на карту Енисейского княжества и соседних территорий, открытую на экране ноутбука Вадима. Три направления, значит… Всё, кроме северного. Мы знали, что так будет. Знали, что часть войск из Томской и Иркутской губерний стянуты в Красноярскую и понимали зачем.

Канцлер переходит к активным действиям. Уничтожив Александритов, он уничтожит корень и ствол сопротивления. Без меня созданный альянс с высокой долей вероятности рассыплется. Останутся лишь самые преданные – Оболенские, Платовы… Может быть, Троекуровы и Ромодановские. Но на этом всё. А если Канцлеру ещё и удастся в целости и сохранности захватить завод по производству космодоспехов… Он вообще тогда будет козликом скакать от радости.

Но вот ведь какая штука – сильные высокоранговые бойцы – очень ограниченный ресурс. Они всегда нужны на границах. Особенно, сейчас, когда вероятность войны с Британцами и Франко-Испанцами выросла до девяносто восьми процентов. Каждый день теперь приходят все новые и новые настораживающие сведения о передвижениях войск этих империй.

Так что ослаблять защиту границ в угоду тому, чтобы прийти за моей головой, нельзя – если враг организует стремительное нападение, то даже за полдня сможет загнать Российскую империю в такую яму, из которой потом будет очень сложно выкарабкиваться.

Внешние границы, наоборот, необходимо укреплять. Как, впрочем, и внутренние. Ведь в относительной близости от Москвы много княжеств. Тверь, считай, вообще на заднем дворе находится. Правда, и имперских военных баз вокруг столицы столько же, сколько мух в вазочке с вареньем, оставленной на улице в тёплый летний день.

Эдакая буферная зона.

И в данный момент эта зона ощетинилась стволами, готовясь защищаться от могучих противников. На фоне которых княжество Енисейское выглядит довольно скромно. Если бы не космодесантники, нас бы, наверное, вообще ни во что бы не ставили.

Исходя из всего этого, Канцлер решил задавить нас не качеством – всё-таки сложно постоянно собирать мобильные сильные отряды, а количеством.

Хорошо, что нам удалось сохранить втайне детали победы над силами клана Анже.

А ещё лучше, что после той битвы мы обзавелись и новыми козырями.

* * *

Самолёт продолжал безмятежно бороздить широкие поля из облаков. Мы старались пролетать вдали от крупных населённых пунктов и военных баз. Однако дважды нас замечали на радарах и связывались с нами, чтобы выяснить принадлежность самолёта.

Без капли стеснения мы выдавали себя за имперских бояр. Один из плюсов боярской вольницы – коли не пересекаешь границу империи, не нужно никому давать полётный план или что-то похожее. Сел в свой самолёт, да и лети куда угодно. Если территория, конечно, в принципе не закрыта для полётов.

Когда до Енисейска оставалось лететь около двух часов, проснулась Соня. Отправилась меня искать – я как раз пил кофе с телохранителями. Воспитанные бойцы тут же повскакивали с мест, когда в зал вошла княгиня.

А она не постеснялась сесть с нами.

Я в двух словах рассказал ей о ситуации.

– Так что бои уже начались. Разведывательные. Заманиваем противника поглубже.

– Ты же собираешься сразу лететь в одну из точек? – серьёзно спросила Соня.

– Да, – я усмехнулся.

– Я полечу с тобой, – безапелляционно заявила княгиня.

Я не собирался ей отказывать в этом желании. Мог бы попробовать переубедить, но зачем спорить с княгиней на глазах у бойцов?

– Хорошо, – я кивнул. – Нашему княжеству очень повезло, что его прекрасная княгиня настолько самоотверженна, что готова отложить встречу с малюткой-сыном после долгой разлуки, ради того, чтобы лично прибыть на поле боя.

– Разве я могу поступить иначе? К тому же, с князем Енисейскому княжеству, на мой взгляд, повезло ещё больше, – она улыбнулась.

Через полтора часа мы начали облачаться в космодоспехи.

А ещё через двадцать минут двенадцать космодесантников вылетели из самолёта.

* * *

Четыре часа спустя. Штаб вооружённых сил княжества Енисейского. Главный зал.

– Всё это напомнило мне старый добрый анекдот, – заявил Ярый, откинувшись на спинку кресла. Обведя присутствующих взглядом он, не дожидаясь, пока кто-нибудь выкажет хотя бы толику заинтересованности, продолжил:

«А представь, – говорит один зампотыл другому, – Китай нам войну объявит! Мы им по носу щёлкнем, а они сдаваться в плен начнут».

А второй в ужасе и отвечает:

«Ой не надо нам такого кошмара! Чем мы кормить столько пленных будем?»

Ярый весело засмеялся над своей шуткой.

– Бах!

По столу ударил тяжёлый кулак генерала Лежалого.

– Смешно тебе? – впился он взглядом в Ярого.

– Чуть-чуть, – кивнул тот в ответ. – Тоже мне… вояки.

Генерал Лежалый тяжело задышал, раздувая ноздри.

– Не кипятись, генерал, – быстро проговорил Ярый. – Успокойся. Береги себя, ты нам нужен! А что до обстоятельств… Так ведь в самом деле необычно, столько пленных. Наши машинки и громкоговорители сработали на ура. А голос его сиятельства… Ну вы сами знаете, как он умеет убеждать.

Генерал выдохнул и, мотнув головой, потянулся за чашкой чая.

– Мы должны благодарить богов и нашего князя, что всё так сложилось, – сделав глоток, проговорил он. – Никому не хочется сражаться со своими. Считай, с соседями. Хорошо, что у них мозгов хватает бросать оружие. А чем прокормить их мы найдём.

Говоря это, генерал не заметил возмущённый взгляд зампотыла.

– Его светлость прибыл! – доложил собравшимся в штабе офицерам запыхавшийся солдат.

– Хватит расслабляться! – рявкнул генерал. – Лучше ещё раз повторите свои доклады.

– А чего их повторять? – хмыкнул всё тот же Ярый. – Его светлость всегда лучше нас знает, что и где произошло.

Генерал побагровел, распахнул было рот, но не успел ничего сказать – из коридора уже слышались быстрые и уверенные шаги, принадлежать которые могли лишь князю.

* * *

– Эх, тяжёленький денёк выдался, – проговорила Соня и, изящно прикрыла зевок левой ладошкой. На правой же её руке лежал Архей. После того как мы вернулись домой и приняли душ, жена не выпускала нашего сына из рук.

– Главное, что всё закончилось хорошо, – сказал я, садясь рядом с ней на диван и протянув ей стакан с молочным коктейлем. Свободной рукой я нащупал пульт от телевизора, – Ну, решила, что будем смотреть?

– Хм… хм… хм… – напоказ задумалась Соня. За то время, что мы провели вместе, я прекрасно изучил её привычки и знал, когда играет. – Чтобы выбрать… Чтобы выбрать… Может быть, фильм про Зорро, а?

– На ночь, приключенческий? – изобразил я сомнение.

– А почему бы нет. Ведь этот фильм дорог нам обоим… Разве нет? – она мило улыбнулась.

– Ну Зорро, так Зорро, – я не смог ей отказать.

– Я рада, что несмотря ни на что, мы можем вот так побыть все вместе и отдохнуть, – прошептала Соня, когда начались вступительные титры.

– Я тоже рад, – также шёпотом ответил я.

За сегодня я передел много дел. В том числе успел сразиться с недоброжелательно настроенными пришельцами, провести несколько рабочих совещаний, переговорить по закрытому каналу связи с другими князьями…

Теперь я хочу отдохнуть. Выкинуть всё из головы. Отвлечься…

И побыть с самими близкими мне людьми.

Насладиться моментом и набраться сил.

Чтобы завтра вновь окунуться с головой в хлопоты.

Нам нужно подготовить достойный ответ Канцлеру. Приложить все силы, чтобы эта глупая междоусобная война поскорее закончилась нашей победой.