Текст книги "Милое чудовище"
Автор книги: Елена Яковлева
Жанр:
Иронические детективы
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц)
Глава 11.
А ЛЯ ГЕР КОМ А ЛЯ ГЕР!
Тамару собирали на ответственное задание долго и придирчиво. После того как Мура в очередной раз повторила подробнейшие инструкции, подруги занялись внешним видом своей разведчицы. Прежде всего выяснилось, что в Тамарином гардеробе нет подходящего для намеченной вылазки костюма.
– Ну и что, – сказала диверсантка, – по крайней мере, ни у кого не будет сомнений, что мне действительно нужно новое платье.
– Как ты не понимаешь? – кипятилась Мура. – Женщина, которая одевается так, как ты, вообще сроду не пойдет в Дом моды, она поедет на Черкизовский рынок, купит там себе самую дешевую тряпку и будет ее носить, не снимая, всю оставшуюся жизнь.
– Если на то пошло, то я не напрашивалась. Уж лучше я и вправду поеду на Черкизовский рынок, чем в этот ваш Дом моды, – обиделась Тамара. – Вот уж где наверняка ничего хорошего не подберешь. Видела я тут показ по телику: спереди – один фиговый листок, сзади – два, а на голове – крышка от кастрюли. Да чтобы я такое надела!
Проблема Тамариной экипировки усложнялась тем, что ни Викины, ни Мурины наряды ей не подходили. Во всяком случае, без кардинальной переделки. Викины ей были велики в объеме, Мурины – по росту. Впрочем, последний недостаток устранялся быстро, но Тамара заартачилась, поскольку их с Мурой вкусы резко расходились. Ничего удивительного, вкусы Муры расходились не с одной Тамарой, но и со всем остальным человечеством. И не только в манере одеваться.
В конце концов после длительных примерок и совещаний из Тамариного гардероба все же был выбран костюм, мало-мальски соответствующий образу женщины, знающей толк в хороших вещах, – строгий черный костюм, но лишь после того, как с него была спорота аляповатая желтая отделка.
– Пойдет, – вынесла вердикт Мура. Тамара окинула взглядом свое отражение в зеркале:
– Ну и что хорошего в этом глубоком трауре?
– Это не глубокий траур, а респектабельность, чтоб ты знала, – отчеканила Мура.
Викуля, привыкшая за четыре года исполнять роль рефери на боксерском ринге, поняла, что настал ее момент вмешаться в намечавшийся поединок:
– Девочки, девочки, не ссорьтесь. О вкусах не спорят!
– Да? – недоверчиво переспросила Мура. – Хотела бы я посмотреть на придурка, который придумал эту поговорку.
– А по мне, так без разницы, как я буду одета, – твердила свое Тамара, – по-моему, мы слишком все усложняем.
– Чтоб ты знала, – хмыкнула Мура, – в таких делах необходимо продумать все до мельчайших деталей. А ля гер ком а ля гер!
– А ля… что? – удивилась Тамара.
– На войне как на войне, – с постной физиономией пояснила Мура: мол, с кем ей, умнице-разумнице, приходится иметь дело.
Так или иначе, в десять утра Тамара отправилась «на разведку», предварительно напомнив Вике и Муре, что они остаются с детьми. – Все будет в порядке, – пообещала Вика. Слава богу, на Викулю можно было положиться. Вот Муре Тамара не доверила бы даже гремучую змею, пожалела бы несчастное животное.
* * *
Администраторша, сидевшая в фойе Дома моды «Элита», была сама любезность. То ли на нее произвела впечатление Тамарина респектабельность, достигнутая путем безжалостного отпарывания отделки с ее костюма (господи, на какие жертвы только не пойдешь ради дружбы!), то ли ее как следует выдрессировали.
Эта пожилая особа с подсиненной сединой вела себя прямо как добрая тетушка.
– Здравствуйте, милочка. Что вам угодно? Старомодное слово «милочка» в ее устах звучало абсолютно естественно и не резало слух.
Тамара смутилась от такого внимания и уставилась на носки своих немного запылившихся лаковых туфель:
– Да я… хотела что-нибудь выбрать для себя.
– А что именно? Деловой костюм? Выходное платье? – сыпала любезными вопросами администраторша.
– Честно говоря, я не до конца еще определилась… Знаете, захотелось чего-нибудь новенького на лето. – Тамара тщательно подбирала слова, вспоминая наставления Муры.
– В таком случае вы попали по адресу, – обрадовала ее администраторша, – именно туда, куда нужно. У нас много интересных моделей, а цены божеские в отличие от других домов. И работа тщательная. Обратите внимание на швы, все очень аккуратно. И потом, здесь можно купить качественные вещи в два раза дешевле, чем в прочих местах. Дешевле только на рынке, но там ведь одно барахло. Вот, сами посмотрите!
Она подвела Тамару к длинному ряду с одеждой.
Тамара для отвода глаз прикоснулась пальцами к одному платью, к другому.
– Это последние модели. Обратите внимание, какая прелесть, – стрекотала за ее спиной администраторша. – Недаром к нам со всей Москвы съезжаются.
– Со всей Москвы? – Тамара огляделась, желая увидеть жаждущих одеться в кургузые юбчонки.
– Ну, сегодня такой день… Не очень удачный. Во-первых, понедельник, во-вторых, у нас на прошлой неделе случилось очень неприятное происшествие. Ох, такое неприятное!.. А вот этот цвет вам очень к лицу. – Она сняла с кронштейна вешалку с костюмом ярко-желтого, прямо-таки цыплячьего, цвета, при виде которого Тамара готова была рухнуть на пол от хохота. Муру бы сюда!
С большим трудом подавив гомерический смех в зародыше, Тамара старательно изобразила искренний интерес к вывешенным в фойе тряпкам. Следующая ее фраза прозвучала почти как бессмертное изречение героя «Бриллиантовой руки»:
– Скажите, а у вас нет такого же, только другого размера и другой расцветки?
– К сожалению, это все, что у нас есть, но вы можете заказать то, что хотите. Заказ мы выполним быстро, а цена будет точно такая же.
– Что ж… – пробормотала Тамара, соображая, как лучше вызвать администраторшу на откровенность. Все-таки она явилась сюда не за нарядами, а совсем, совсем по иной причине… – Может, я к вам как-нибудь в другой раз загляну, поскольку у вас такой неудачный день…
Выбранная Тамарой тактика подействовала безошибочно.
– Да тут совсем другое, к нашей работе не имеет никакого отношения, – на пониженных тонах сообщила пожилая женщина, – просто несчастный случай. – Она огляделась по сторонам и стала говорить почти шепотом:
– У нас манекенщица погибла при странных обстоятельствах, прямо перед показом.
– Как погибла? – деланно ужаснулась Тамара. – Прямо здесь?
– Да нет, не здесь, слава богу, – поспешила успокоить администраторша, – тут неподалеку, в ДК. Наш Дом моды снял там зал для показа – у нас ведь помещение маленькое, места нет, – ну… и там ее убили. – Последнее слово она произнесла так тихо, что Тамаре пришлось читать по губам.
– Да что вы! – Тамара всплеснула руками.
– А девушка-то какая была: молодая, красивая, да самая лучшая у нас. Всего двадцать три года! И кому только она могла помешать?
Тамара почувствовала, что вошла в доверие, и стала расспрашивать дотошнее:
– Так, может, кто-нибудь ее… так сказать, на личной почве? У красивых девушек бывает много поклонников…
– Бывает, – согласилась администраторша, – но эта не такая, серьезная девушка. Я ее, честно говоря, вообще ни разу с мужчиной не видела. Наверное, они у нее были, но сюда не таскались, как к другим… Так что вы решили насчет костюма? – спохватилась она. На лице ее снова застыла дежурная любезность, непроницаемая и бесстрастная.
Тамара поразилась столь резкой перемене и поискала ее причину. Причина оказалась высокой женщиной с озабоченной миной, быстро пересекшей фойе и скрывшейся за дверью с надписью «Служебный ход».
– Так что вы решили насчет костюма? – повторила администраторша.
Тамара заколебалась. У нее оставалось всего два варианта: либо вежливо отказаться и вернуться к Муре и Вике с пустыми руками в прямом и переносном смысле, либо приобрести себе какой-нибудь костюмчик канареечной расцветки в обмен на кое-что новенькое об убитой манекенщице. Впрочем, покупка костюма еще ничего не гарантировала. М-да… Но с другой стороны, чем она рисковала? Денежками, выданными ей Мурой и Викой? Вот возьмет и специально их потратит, чтобы Муре в следующий раз неповадно было посылать ее на такие задания.
– Пожалуй, я и вправду купила бы такой, если, конечно, мне его подгонят по фигуре, – решилась наконец Тамара.
– Тогда я прямо сейчас провожу вас в ателье. – Администраторша подхватила Тамару под руку и отвела к молодой лохматой халде, встретившей потенциальную клиентку не слишком приветливо.
Даже не поздоровавшись, халда спросила:
– Какую вам модель?
– Мне такой костюм… ну, у вас там желтый висит, а я хотела бы другого цвета и по фигуре, – пробормотала Тамара.
– Желтый… Какой номер модели? Тамара растерялась, но за нее вступилась администраторша:
– Пятнадцатый.
– А чем желтый плохой? Отличный цвет! – начала торговаться халда, которой, видимо, проще было всучить Тамаре то, что уже есть, нежели возиться с ее «капризами».
– Нет, желтый я не хочу, – решительно заявила Тамара, уже настроившаяся уйти, хлопнув дверью.
– Тогда могу предложить сиреневый, салатный и бежевый, – буркнула халда и, не дожидаясь ответа, достала из кармана халата сантиметр и принялась обмерять Тамару, причем так бесцеремонно, словно сама она была не портнихой, а гробовщиком, а Тамара, соответственно, бесчувственным телом. Потом на Тамару, глазом не успевшую моргнуть, посыпались вопросы:
– Длину какую будем делать? До колена или до середины икры? Пиджак как, посвободнее или в облипочку?
Тамара едва успевала отвечать.
Обмеры еще не успели закончиться, как в комнату заглянула вторая халда, жутко похожая на первую, только не такая лохматая. В руках у нее тоже был сантиметр.
Вторая сделала круглые глаза и спросила у первой:
– Слышала, Анжелке какие-то письма пришли? Уже в милицию сообщили.
Первая больно щипнула невольно вздрогнувшую Тамару:
– Стойте ровно, а то у вас талия будет под мышками!
После чего бесстрастно откомментировала сообщение соратницы по швейному цеху:
– А что милиция? Ничего они не найдут. У нас в подъезде старуху за квартиру прикончили, и что? Уже другие жильцы въехали, может, те самые, что бабку кокнули, а милиция все ищет, ищет… Еще долго искать будут, юные следопыты.
– Старуха еще ладно, а тут молодая, – вздохнула вторая, – замуж собиралась…
– Замуж? За кого? – осведомилась первая, все еще тискавшая Тамару.
– За кого, не знаю… Просто она дня два назад обмолвилась, мол, есть у нее кто-то на примете. Достойный вроде. Я так поняла, что солидный мужик какой-то…
Тамара настроилась выслушать еще много полезного, но занимавшаяся ею бабенка быстро выписала ей квитанцию, велела оплатить ее в кассе и приходить за заказом через неделю.
Когда Тамара выходила из Дома моды, ее чуть с ног не сбил невысокий мужчина в помятом костюме и с не менее помятой физиономией, прытко выскочивший из «Жигулей». Мужчина неразборчиво извинился и нырнул в фойе.
Глава 12.
КРОЛИКИ ИЗ ЦИЛИНДРА
Серж Домант на этот раз был в странном полупрозрачном балахоне с огромным жабо и напоминал грустного Арлекина. Сходство усугублялось скорбным выражением его бледного лица с явными признаками физического и морального вырождения. Ну не любил Юрий Викторович Рогов таких типов и не особенно это скрывал. Они, по мнению сыщика, по своему вредоносному воздействию на общество находились приблизительно на той же доске, что и небезызвестная Алена Вереск, упорно и последовательно разлагающая женскую половину рода человеческого и разрушающая вполне благополучные браки.
Впрочем, Рогов вспомнил, что по паспорту Серж Домант был всего-навсего Сергеем Порфирьевичем Кузовковым, происходящим из села Болото Курской губернии, и на душе у него потеплело.
– Так что у вас здесь случилось, господин Кузовков? – осведомился он официально.
Такое обращение явно не понравилось новоявленному Сержу, он даже вздрогнул, услышав фамилию предков. Видно, сильно от нее отвык.
– Вот, письма пришли. – Модельер достал из верхнего ящика стола два запечатанных конверта.
– Вы их не вскрывали? Кузовков дернул плечом:
– Нет, конечно.
Рогов взял письма в руки, взвесил их на ладони, посмотрел на штемпели, потом нетерпеливо распечатал то, что было отправлено раньше, а именно – шесть дней назад. Внутри находился свернутый в четыре раза лист бумаги с несколькими набранными на компьютере строчками. Рогов быстро пробежал глазами написанное и уставился на Кузовкова, словно ключ к странной абракадабре, которую он прочитал, был на лбу у грустного модельера. Бесполезно! Сыщик снова уставился в чудной текст, силясь понять, что бы он мог означать, в чем, впрочем, так и не преуспел. И это само по себе было странно, ибо идиотом он себя не считал.
– Что-нибудь прояснилось? – спросил заинтригованный модельер.
– Более-менее, – неопределенно молвил сыщик, прокручивая в голове прочитанное. А в письме было написано ни много ни мало: «Она идет, не глядя под ноги и не оборачиваясь назад, она думает, что жизнь и дальше с ловкостью заезжего факира будет вынимать из своего волшебного цилиндра специально предназначенных для нее кроликов».
И подпись: «Орден обманутых жен».
Хоть убей, непонятно!
Рогов вскрыл второе, надеясь, что хоть там обнаружится что-нибудь более-менее внятное. Увы, его постигло горькое разочарование. Следующий текст был еще похлеще: «Когда ты плаваешь в счастье, точно эмбрион в околоплодных водах, не стоит думать, что так будет всегда». И подпись, между прочим, все та же – «Орден обманутых жен». Рогов тихо затосковал, предвидя, что с письмами придется попотеть. Какие факиры? Какие кролики? Какие эмбрионы? И наконец, какой такой орден? Может, секта какая-нибудь? Только этого и не хватало!
Вывел сыщика из оцепенения Арлекин-Кузовков:
– Странно, что письма послали сюда, а не по домашнему адресу, правда?
– Пожалуй, – согласился Рогов. – Если что-нибудь еще придет, немедленно сообщайте нам.
– Конечно, конечно, – заверил его модельер, – разве я не понимаю… А… Позвольте спросить, у вас уже есть какие-нибудь версии?
«Ишь какой подкованный, версии ему подавай», – зло подумал Рогов и сделал вид, что ничего не слышал.
Кузовков же стал оправдываться:
– Не подумайте, что я вмешиваюсь, но мне бы очень не хотелось, чтобы это убийство связывали с деятельностью Дома моды. Ну, вы понимаете… Поднимется шумиха: то да се. А мы ведь только-только начали раскручиваться, и показ у нас был первый. В общем, нам эта история может сильно повредить. Пойдут разговоры: что это за Дом моды такой, не тот ли, в котором манекенщицу убили? А наш бизнес тут совершенно ни при чем; я уверен, что причину нужно искать в ее личных связях.
– Может, уточните, в каких именно? – немедленно закинул удочку Рогов.
Кузовков с готовностью «клюнул».
– Это, конечно, между нами, так сказать, чисто мужской разговор… – затараторил Серж, не заметив, что Рогов поморщился при слове «мужской». – В общем, манекенщицы – девушки молодые, красивые, пользуются успехом, у них много поклонников, за ними тянется шлейф сплетен…
– Так вы собираетесь потрясти передо мной этим шлейфом? – с едкой иронией уточнил Рогов.
– Нет, вы только не подумайте чего-нибудь плохого. Лика была вполне приличная девушка. Я ее нашел не через агентство, она пришла со стороны и раньше, кажется, работала секретаршей в какой-то фирме… А я ее взял к себе, подумал: девушка красивая, что еще надо?
– У нее были конфликты по работе?
– У Лики? Да что вы'.
– Так она была паинькой? – усмехнулся Рогов, заранее уверенный в том, что в каждой женщине скрывается черт с рогами и копытами. По крайней мере, до поры до времени. И когда эта пора наступит, не знает никто, но на всякий случай нужно быть всегда начеку.
– Я бы так не сказал, – ответил Кузовков, – скорее она просто ко всему относилась, как бы вам сказать поточнее… э-э, немного отвлеченно, не принимала близко к сердцу, а потому и не переживала, и не спорила. Она была как айсберг… Ну, вся ее жизнь проходила вне этих стен, она в нее никого не посвящала.
– Значит, скрытная, – заключил Рогов.
– Вовсе нет. Я же сказал, что она просто была в стороне от всего, ни во что не вмешивалась.
– А что насчет ее личных связей? Вы, кажется, о них упоминали.
– Так вот, насчет личных связей… Я случайно знаю, что там, где она снимала квартиру, ну, в общем, где-то поблизости живет какой-то тип, совершенно на ней повернутый. Однажды, еще зимой, я как-то подвез Лику – у нас была запарка, и ей пришлось задержаться до полуночи, – и, представьте себе, ее возле подъезда , ждал такой здоровый амбал, косая сажень в плечах, лоб в два пальца шириной. Ну, вы понимаете… – в голосе Кузовкова прозвучало нескрываемое пренебрежение. – Этот тип подбежал к машине и стал высказывать недовольство в таком духе: мол, где была, почему поздно и так далее. Я спросил, кто это такой, а она ответила со смехом: мой постоянный и самый преданный поклонник.
– А с чего вы взяли, что он живет поблизости?
Модельер замялся:
– Ну, почему-то мне так показалось… Ах, да, она назвала его местным аборигеном! Точно! Я все выходные думал, думал, вспоминал, вспоминал… Очень хотел помочь следствию.
Конечно, он хотел помочь следствию, а заодно и увести его подальше от своего тряпичного бизнеса.
Рогов протянул лжефранцузу ту самую фотографию, на которой покойная манекенщица была снята в интригующем Рогова колье.
– Скажите, вы когда-нибудь видели у нее эту штучку?
Кузовков повертел снимок в руках, унизанных кольцами и перстнями бутафорского вида.
– Занятная вещица; Похоже, что не дешевка какая-нибудь, но при мне она ее ни разу не надевала. Я и фото это вижу впервые. Для чего это она снималась, интересно?
– А вы не можете предположить, кто автор снимка?
– Трудно сказать, хотя… Спросите у Шубина, мы пару раз обращались к нему, когда нам нужны были услуги фотографа. Где-то у меня был его телефончик… – Кузовков раскрыл объемистую записную книжку. – А, вот, пожалуйста! – Модельер черкнул на листке телефонный номер фотографа и передал записку сыщику.
Еще Рогов осторожно, чтобы не возникло подозрений, выведал у Кузовкова, не бывала ли в Доме моды Виктория Мещерякова. Модельер ответил, что он лично об этом ничего не знает. Сдержанно поблагодарив модельера, Рогов тем не менее не спешил осуществить его заветную мечту – чтобы он, Рогов, поскорее испарился из стен Дома моды, – а напротив, с удовольствием их, эти самые стены, проинспектировал и порасспросил всех, кого в них нашел. Так сказать, закинул невод. Улов оказался не то чтобы обильным, но и назвать невод пустым было нельзя. Одна из скромных тружениц модельного бизнеса сообщила о том, что Лика однажды обмолвилась о некоем мужчине, за которого она якобы даже собиралась замуж, а другая смутно припомнила, что как-то видела у нее колье, очень похожее на запечатленное на снимке.
Но самый главный сюрприз ждал его в фойе.
Общительная и любезная администраторша вспомнила даму, по описаниям похожую на Викторию Мещерякову, и рассказала весьма любопытную историю об обстоятельствах их встречи. Значит, Пышечка интересовалась Ликой Столетовой, если, конечно, администраторша ее ни с кем не перепутала? Однако!
* * *
Когда подполковник Кобылин прочитал первое письмо, физиономия его откровенно вытянулась, когда же он ознакомился со вторым, она приняла привычные формы, хотя и приобрела несвойственное ей глубокомыслие.
– Это что еще за хренотень? – наконец нарушил он сосредоточенную тишину. – Ты что-нибудь понимаешь?
– Боюсь, что нет, – признался Рогов. Кобылин нацепил на нос очки, которые надевал крайне редко, в основном для придания себе солидности, и, шевеля губами, опять погрузился в чтение. И снова с тем же результатом.
– Китайская грамота, да и только! – развел он руками. – Прямо «грузите апельсины бочками»! А подпись так вообще – шпионские страсти. Может, нам поискать убийцу среди организаторов детских утренников?
– Я бы поискал среди организаторш, – прозрачно намекнул Рогов.
– Имеешь в виду ту дамочку, что шлялась за кулисами?
– Если бы только за кулисами, – поделился свежедобытыми сведениями Рогов. – Как выяснилось, за несколько дней до убийства она, или другая, очень похожая, околачивалась в Доме моды и даже интересовалась Столетовой. Убивать ее она, конечно, не убивала, но что-то за ней стоит.
– А подпись-то, подпись, – поддал жару подполковник, – обманутые жены… А муж у этой Мещеряковой есть?
– А как же, имеется, – хмыкнул Рогов, вспомнив субботний визит к Мещеряковой, – я его даже лицезрел.
– Тогда нужно проверить, не увлекается ли этот самый муж длинноногими манекенщицами.
– А что, неплохо получается, – оценил Рогов. – Муж загулял с манекенщицей, а жена взяла и перерезала ей глотку. Классический вариант, почти хрестоматийный!
– Ну ты раньше времени-то не радуйся.
Сначала выясни все о муженьке, а потом уже бей в литавры. Кстати, ты свою подопечную уже ввел в курс дела?
– Да нет, не успел еще, – нехотя отозвался Рогов. – А зря! Голова у нее светлая, шурупит, это я тебе точно говорю. И письма эти ей покажи, пусть почитает. Если эту дребедень сочинила баба, то наша Шурочка скорее в ней разберется.
– Есть, – пробормотал Рогов и осведомился:
– Я могу идти?
– Иди, иди, – благословил его подполковник, напомнив напоследок:
– Шуру, Шуру подключай к работе.
* * *
Протеже подполковника сидела, закинув ногу на ногу, и вдохновенно трудилась над маникюром с помощью пилки для ногтей. Появление Рогова ее не смутило и не отвлекло от интересного занятия. Она только скосила на него глаза и сообщила:
– Тут к вам женщина приходила.
– Какая еще женщина?
– Ну… – она откинула голову назад, чтобы полюбоваться своей работой, – не Мерилин Монро, конечно, но достаточно молодая, лет тридцать – тридцать пять, думаю, но выглядит старше. Скорее всего торгует на рынке, загар у нее такой характерный, солдатский… Да, по всей видимости, она сильно выпивает… И еще: на запястье левой руки у нее наколка в виде подковы…
– А дома у нее случайно не живет ручной питон по кличке Федя? – ехидно поинтересовался Рогов, пораженный такой индукцией и дедукцией.
– Насчет питона ничего не знаю, она в основном заостряла внимание на своей племяннице, которая сейчас лежит в больнице с сотрясением мозга, и ругалась. На вас, между прочим.
Утверждала, что это вы бедную девушку туда спровадили.
– Какая еще девушка? – Рогова просто заклинило от удивления.
– Будто бы вы ее в магазине избили или что-то в этом роде, – меланхолично уточнила Шура Тиунова, продолжая облагораживать свои ногти.
Только теперь Рогов понял, что речь идет о девчонке, неудачно разыгравшей из себя вооруженного грабителя. Рассказывать обо всем этой нахалке с пилкой ему не хотелось, а потому он оставил ее выступление без комментария. Только подумал, что надо бы узнать, как обстоят дела у его магазинной «крестницы», получившей вероломный удар по голове томом сочинений Алены Вереск.
Сыщик плюхнулся на стул, выложил из кармана на стол злополучные письма и тяжелым взглядом уставился на свою нежданную помощницу. Она вела себя по-прежнему крайне непринужденно.
Рогов откашлялся и заговорил, с трудом преодолевая внутреннее сопротивление:
– Об убийстве манекенщицы вы, надеюсь, уже знаете?
– В общих чертах.
Рогов приступил к разъяснению деталей, чувствуя, как язык вязнет в словах, точно в вате.
Наконец он добрался до писем.
– Я могу с ними ознакомиться? – проявила прыть юная нахалка.
Рогов молча кивнул ей на конверты. Шура Тиунова внимательно прочитала послания, задумалась, глядя в потолок, прикусила пухлую нижнюю губу и выпалила:
– Очень любопытный текст… А главное, у меня такое чувство, что я читаю это не в первый раз…
Рогов выпучил глаза, а она повторила:
– Точно, где-то мне это уже встречалось. Мне нужно сосредоточиться, и тогда я вспомню, где именно.