Текст книги "Песня о неземной любви (СИ)"

Автор книги: Елена Силкина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 23 страниц)

Сеона долго выбирал место для посадки. Все удобные точки обзора были заняты. Неожиданно он обнаружил почти пустую крышу узкой башни, и, когда подвёл машину поближе, понял, почему. Там сидел Фросонг в очень плохом настроении.

– Илэ-оо! Когда твоё выступление? Мы не опоздали?

– И не опоздаете. Выступления не будет. Мой напарник не явился и исчез с любой связи. Так что, увы… Разве что, если бы ты согласилась… Раз ты невеста маура, значит, и сама такая же бесстрашная…

– Лучше – я, – мрачно сказал Сеона.

– Если будешь ты, нас не так поймут, – ухмыльнулся Фросонг. Даже выступающие челюсти не портили его обаятельную улыбку. – Напарник – женщина, и номер по сюжету этому соответствует.

– Чтоб я упустила возможность полетать с драконом? Да за кого ты меня принимаешь?

– За юную глупую кэрриолянку!

Она была настолько уверена в собственном уме, что не обиделась.

– Значит, всё правильно. Чем моложе кэрриолянка, тем она более рисковая.

– Ясно. Халеарн меня не просто побьёт…

Нужно было переждать сольное выступление, потом взлететь на шлюпке, изобразить горячую поклонницу, прокричать приветствие и как бы в азарте вывалиться из машины, чтобы Фросонг подхватил напарницу в воздухе. Затем следовал полёт на тросике, прицепленном к крылатому шихайту, а также у него на плечах, разумеется, с подстраховкой в виде поддетого под платье гравипояса…

Вначале всё шло по плану, но потом в небе появилась ещё одна шлюпка, и из неё тоже выпала барышня. Фросонг сумел поймать обеих. Неожиданная вторая напарница перехватила инициативу у Иры, прицепила к себе карабин подвески и принялась показывать высокий класс. Она танцевала в воздухе на тонком тросе, как на шесте. При этом шихайт вовсе не летел ровно и плавно, он выделывал сложные фигуры пилотажа. Ира вздохнула. Она не сумела бы ничего подобного и провалила бы Фросонгу всё выступление. Она держалась у него на плечах только благодаря специальным ремням…

Потом шихайт спустился вровень с крышами высоких зданий и поплыл в воздухе, раскинув крылья неподвижно, а девушка исполнила акробатический танец у него на спине на маленькой платформе.

Когда они приземлились под шквал аплодисментов и приветственные крики, выяснилось, что девушку, такую же чернокожую, как шихайт, зовут Энни, ей девятнадцать лет, она прилетела с Земли и гравипояса на ней не было…

Оставшиеся номера не смотрели. Ира взглянула на Фросонга, увлечённого беседой с Энни, и потребовала от Сеоны немедленного возвращения в Эйяу…

Ирруор спал.

Кшон успокоил Иру, заявив, что так и должно быть, он восстанавливает силы, а днём он просыпался и вполне бодро разговаривал, и она правильно делает, что не сидит рядом, ему не понравилось бы, что она видит его таким ослабевшим…

Ира постояла возле палаты, просунула голову в дверь, посмотрела.

«Фросонг – потрясающий. Сеона сказал, что он летает в космосе сам по себе, без корабля… Вот бы его сагитировать… Хочу небольшую армию и боевой крейсер в качестве эскорта… Наверняка на пол-пути очередная засада окажется…»

В последние дни, занятая своими чувствами и забывающая контролировать свои мысли в расчёте на то, что их могут прочесть, она не выбирала ни темы, ни формулировки, когда раздумывала о чём-либо…

6.

На следующий день Ира надела тёмно-коричневое платье со шнуровкой по типу блио и тонкой бахромой на лифе и рукавах и рыжие мягкие туфельки-мокасины, закуталась в тёплую апельсиново-рыжую шаль, распустила волосы, поделенные на прямой пробор и подчёркивающие узкое лицо с тонкими чертами, и вместе с Сеоной отправилась в гости к Кёрту. Они спустились пешком с холма, на котором располагался медицинский центр, и поднялись на соседний.

Дома в маурском городке располагались не вплотную, а на приличном расстоянии друг от друга, окружённые большими участками окультуренной плодовой и ягодной растительности. Многие из них находились на возвышенных местах, некоторые – в низине.

Навстречу юррианцу и землянке попалась юная маурина, которая проводила их до самого дома и даже до комнаты, после чего сразу убежала, её лёгкие шаги быстро стихли поблизости…

Ира включила свой пси-блок в качестве переводчика.

Искомый дом с башенкой находился на самом высоком месте, на вершине холма, почти вровень с корпусами медицинского центра.

В отличие от прочих интерьеров этого дома с обилием мягкой мебели и подушек просторная светлая комната Кёрта на верхнем этаже башенки отличалась крайней аскетичностью. Из окон открывался вид на большое расстояние на все четыре стороны. Морской простор, плато и степь, здания городка и надо всем этим бескрайнее бездонное небо…

Кёрт сидел в массивном жёстком кресле и выглядел ещё более исхудавшим. Он словно иссыхал не по дням, а по часам. Пятицветные густые волосы заметно потускнели, тонкие черты лица заострились, лишь глаза остались прежними, глубокие, яркие, со взглядом мягким и несколько отстранённым.

Он сделал слабый жест рукой, подзывая Иру поближе, одновременно выразительно посмотрел на Сеону, а, возможно, и сказал ему что-то беззвучно. Сеона поспешно испарился из комнаты.

Ира подошла почти вплотную к креслу.

– Послушай меня. Это немного – то, что я хочу сказать о тебе и о нём. Усмири эмоции, не добавляй свою тревогу к его чувствам.

Ира без уточнений поняла, что Кёрт имеет в виду Ирруора.

Она потупилась. Кёрт говорил совсем тихо, и она невольно ответила почти шёпотом.

– Я не просто в тревоге, я в дикой ярости, готова рвать и метать. Нас преследуют, врагов слишком много, я ищу возможность избежать их, но пока не нахожу… Если до него доберутся, я не переживу…

– До вас не доберутся, если он будет спокойным и сильным. А он будет таким, если спокойной и сильной будешь ты. В браке двое поддерживают друг друга на равных. Если оба будут достаточно мудры, тогда станет прочным и удачным и брак, и путь…

Любовь – это ответственность. Он несёт ответственность за тебя, ты несёшь ответственность за него. Прекрати быть его уязвимым местом, стань его поддержкой. Ты можешь искать возможности, но делай это хладнокровно. Отбрось страх. Тот, кто боится, уже проиграл. Тот, кто ярится – тоже…

Я хотел бы, чтобы Халеарн также зашёл навестить меня.

– Он не сможет. Он лежит без сил и почти без чувств, спит…

– Ясно… Сеона покажет тебе соответствующую Песню. Я не могу это сделать, иначе ты рискуешь скопировать неподходящие интонации…

Кёрт тяжело поднялся с кресла и подошёл к столу. Он посмотрел на еду на тарелке и не тронул ни кусочка, посмотрел на чашку с молоком, поднял её и сделал несколько глотков.

– Помни мои слова и сегодня же попроси у Сеоны Песню. А сейчас я должен идти… Эоро.

Он улыбнулся ей, приложил ладонь к груди и слегка наклонил голову.

– Эоро. – Она скопировала его жест и попятилась в коридор с радостной улыбкой.

Кёрт выглядел гораздо живее, чем пять минут назад. Он явно не собирался умирать…

7.

Сеоны не оказалось ни в коридоре, ни вообще в доме. Ира вышла во двор.

Ой-ёй-ёй, вот это да. Приложил так приложил. «Уязвимое место»…

Она побрела по тихой солнечной дороге, размышляя и высматривая Сеону.

Ты же мечтала о необычном и прекрасном мужчине? Вот – получи и распишись. А впридачу – рисковая жизнь. Такова цена за твою мечту…

Навстречу вприпрыжку торопилась та самая барышня, которая провожала их к дому Кёрта. Она тянула за руку молодого мужчину, её глаза горели весёлым любопытством. Они вдвоём остановились перед Ирой.

– Я – Кирисса Шурроми, а это Кариф Усмей. У нас сегодня свадьба, и мы приглашаем тебя. И Сеону сейчас пригласим, когда отыщем…

У Кириссы были двухцветные, неяркие волосы с охристыми и коричневыми прядями, большие глаза цвета кофе с молоком и узкая лёгкая фигура, подчёркнутая мягко облегающим платьем с пышной недлинной юбочкой. Одетый в светлое долговязый Кариф улыбался, демонстрируя белоснежные клыки, и глядел лукаво и выжидательно.

Ира посмотрела на них, открыто и беспомощно, не пряча ни отчаяния, ни подступающих слёз.

– Это большая честь для меня, я благодарю вас, я бы с радостью, но… Пожалуйста, не надо… У меня тяжёлая ситуация, я буду плакать, а на свадьбе плакать нельзя, это нехорошо… Я не хочу портить всем праздник…

Кариф посерьёзнел.

– Ты не будешь плакать. Дай мне руку.

Ира опустила глаза и представила мысленную картинку.

Кариф переглянулся со своей невестой и молча покачал головой. Кирисса с сожалением вздохнула.

– Хорошо, мы не настаиваем. Приходите в гости, когда сможете…

Трое попрощались кивком головы и разошлись в разные стороны.

Кирисса убежала во двор одного из соседних домов.

– Ой, девочки, что я вам расскажу, вы сейчас упадёте! Халеарн здесь!!! Кёрт сказал! А ещё я узнала, что он снова поёт!!!

Со двора раздался дружный вопль, восторженный и бессвязный. Затем хор распался на отдельные голоса.

– Мы сможем увидеть его, поговорить! Попросим спеть!

– Вряд ли. Он в больнице, спит.

– Разбудим! А если плохо себя чувствует, дадим энергию!

– Руммей нас не пустит.

– Прорвёмся!!! А не прорвёмся, так пролезем!

Около трёх десятков молодых маурин разом ринулись к калитке. Они не дрались и даже не особенно толкались, просто все одновременно попытались выскочить на улицу, застряли, налегли всей массой, повалили забор и побежали по дороге.

Ира бросилась за ними следом, на бегу пытаясь дозвониться до Кшона. Она сильно отстала, но след потерять было невозможно.

Маурины стремительно неслись вниз с холма, усеивая путь следования потерянной обувью, бижутерией, мелкими аксессуарами и даже предметами верхней одежды, в которой бежать стало жарко. У одной из них развязался шнурок, она сбросила туфли и кинулась дальше. Развевающаяся накидка другой девушки зацепилась за забор, порвалась и отправилась следом за туфлями на обочину. У третьей низко свисающая ветка вычесала из волос крупную заколку, владелица даже не остановилась, чтобы подобрать украшение…

Одна из маурских девушек первой достигла забора, окружающего медицинский центр, сбросила туфли, молниеносно вскарабкалась на ближайшее дерево, цепляясь когтями рук и ног, пробежала, балансируя, по высокой ветви, перескочила на забор, спрыгнула во двор и полезла на здание. Она долезла до крыши и с неё собралась спуститься в открытое окно верхнего этажа.

Из дверей корпуса вышел Кшон. Полный высокий врач выглядел ещё более внушительно, чем обычно. Рыжие пушистые волосы блестели на солнце, и казалось, что с них сыплются сердитые искры, так же, как из горящих гневом глаз. В руках у Руммея был какой-то прибор.

– А ну пошли вон отсюда, не то силовое поле включу! – рявкнул он. – Мюрэа, немедленно слезай с окна, иначе «сачком» сниму! Всё равно палата Халеарна вовсе не на том этаже! Успеете навестить, когда он поправится! Вон, я сказал!

Маурины, облепившие забор, очень неохотно спустились вниз и столпились перед воротами. Ворота автоматически распахнулись, Мюрэа медленно-медленно, понукаемая Кшоном, вышла на дорогу.

– С кем Кёрт говорил о Халеарне? – спросила она у Кириссы.

Кирисса показала на Иру, которая только подходила к больничным воротам.

– С какой стати? Кто она ему?

Кирисса что-то зашептала, потом увлеклась и заговорила громче.

– …Я даже не думала, что когда-нибудь увижу её, что она действительно реальна… Смотри, какая красивая!.. И я чувствую, что она очень хорошая…

– Не может быть, что это она!!!

Темноволосая маурина ринулась вперёд и остановилась перед Ирой, бесцеремонно оглядывая её с ног до головы.

– Я – Мюрэале Ирмуа. Ты кто? Это правда, что ты – будущая Халеарн?

– Да, – ответила Ира напряжённо, пытаясь незаметно оглядеться.

Если бы Мюрэале не была мауриной, можно было бы подумать, что они с Ирой близнецы. Одинаковый рост, похожие тёмно-коричневые волосы почти до колен, гладкие и блестящие, словно шёлк, большие голубые глаза чуть-чуть вразлёт. Только осанка различалась. Ира сутулилась, кутаясь в шаль, Мюрэа держалась горделиво и прямо, как туго натянутая струна. Глаза её горели бешенством так, что даже побелели.

– Ты?! Он заплатил такую цену – за тебя?! Грубая, глупая, бездарная, безобразная, неухоженная, слишком хилая даже для человека, нуль в миарре! И в постели ты его вряд ли удивишь! Ко всему прочему ещё и короткоживущая!!! На что он себя обрёк?!! Почему?!! Ты!!! Ты отняла его у меня, у многих! Это я должна быть на твоём месте!

Она выглядела так, словно вот-вот бросится на Иру.

– Поговори с ним, – очень спокойно и внятно сказала Ира. – Я его себе в карман не положила и в башне не заперла. Если он сочтёт, что ты для него – лучший вариант, я вцепляться в него когтями не буду…

– Потому что у тебя их нет!

Мюрэа сказала это гораздо спокойнее, в её глазах бешенство сменилось презрением.

– Я поговорю. И подожду, пока он в тебе разочаруется, а это случится очень скоро.

Ира не ответила, аккуратно обогнула её и прошла в больничный двор при полном молчании маурских девушек. Ворота автоматически закрылись за ней.

Кшона во дворе уже не было. Ира пробралась в дальний коридор первого этажа, остановилась там и принялась истерически смеяться. Она хохотала всё громче и громче, пока не сползла по стенке на пол со слезами на глазах. А потом в изнеможении добрела до своей палаты и зарылась с головой под одеяло, не решившись даже заглянуть к Ирруору в таком состоянии…

8.

Под утро её разбудил Сеона.

– Пойдём в Эйяу, попрощаемся, – сурово сказал он. – Кёрт умер. Его нашли на пол-пути с холма, в зарослях, в стороне от дороги. То ли он не хотел, чтобы видели, как он умирает. То ли он к кому-то шёл, но дойти не успел…

Ира молча оделась во что попало, Сеона взял её за руку, и они отправились…

Она не помнила, как они дошли, как пробрались сквозь плотную толпу вокруг дома, на лестницах и в коридорах, как попали в комнату в башенке.

Кёрт лежал на кровати, одетый в охристую хламиду и укрытый по пояс светлым покрывалом. Он так иссох, что выглядел неузнаваемо.

Ира смотрела на него несколько мгновений, не желая верить в то, что произошло. Потом развернулась к дверям, почти ничего не видя, как в тумане. Толпа стояла так плотно, что, казалось, выйти совершенно невозможно. Но мауры расступились, и она побрела во двор, а там внезапно сорвалась на бег.

Сеона кинулся за ней.

Она далеко не убежала, повалилась в траву и зарыдала так, что от неё шарахнулись. Она едва ощутила, что кто-то подобрался к ней и крепко обнял.

– Ни разу не видел, чтобы человек так убивался по мауру, тем более малознакомому. Случайная привязка?

– Никакой привязки я не вижу. Просто она успела полюбить его. Кёрта нельзя было не любить…

Сеона поднял её на руки и унёс. Когда она перестала рыдать, он поставил её на дорогу и схватился обеими руками за своё горло.

– Что с тобой? – испуганно спросила она, тщетно стирая слёзы со щёк.

– Я – не целитель и тем более не миарн, я просто взял на себя. Так умеют все мауры от природы. Чтобы ты не плакала, когда пойдёшь туда… – он кивнул на больничный корпус.

– А то Халеарн тебя побьёт? – всхлипнула она.

В таком состоянии Сеона не был склонен воспринимать юмор.

– За твои слёзы он не побьёт, а просто убьёт…

Она шагала по дороге, то и дело спотыкаясь, и снова плакала, но тихо и молча.

– Подожди, не уходи, – сказала она Сеоне, когда они пришли в медцентр.

Уже наступило утро. Надо было обратиться в таорэн. Ире пришла в голову мысль о «ловле на живца», она готова была пойти даже на это, лишь бы избавиться от преследования…

9.

Она осторожно зашла в палату, посмотрела на Ирруора, который, казалось, спал, тихо объяснила, что снова поедет в Файетринку с Сеоной, и вздрогнула, когда Ирруор неожиданно отозвался – беззвучно, не открывая глаз.

«Да, уезжай. Уезжай с Сеоной, он спрячет тебя. Ты не давала мне слово, а если бы и дала, я освободил бы тебя от него… У него спокойная профессия инженера и вес меньше. В случае чего ты спокойно дотащишь его куда угодно… Подобие локона на память у тебя есть… Ап тебе не поможет, он сам в тяжёлой ситуации… Возможно, Фросонг – наилучший вариант. Он летает в такие места, куда эрниане не доберутся…»

Ира оторопела и даже перестала плакать.

– Ты всё не так понял!!!

Он не ответил. И к тому же лежал навзничь. Она в ужасе выскочила в коридор, схватила Сеону за руку и потащила в палату к Ирруору.

– Помоги, проверь! Он здесь или снова вздумал уйти?! Я сама не могу понять!

Сеона мрачно взглянул на Ирруора, лежащего с закрытыми глазами.

– Не бойся, он здесь… – проворчал Сеона вслух. А мысленную речь от Иры закрыл.

«Депрессия слабого маура – это тяжело. Депрессия сильного маура – это просто страшно… Халеарн, не притворяйся. Я слышу, что ты не спишь. В чём дело?»

«Уведи её, увези её, спрячь её в безопасном месте… Она тоскует, она ярится, она хочет вырваться отсюда! Пусть так и будет, как она хочет… Увези её. О тебе не знают, случайная встреча… Мишенью для Оэренгайнов буду я один… Если она останется со мной, она погибнет, она уже несколько раз чуть не погибла…»

«Халеарн, не глупи. Думаешь, с кем-нибудь другим ей будет безопаснее, чем с тобой? Ты столько боролся, а теперь хочешь отказаться от всего сам? Ты спятил – не тогда, в десять лет, а сейчас. Как так вообще можно – взять и отпустить без всякой борьбы?»

«У тебя тоже есть все шансы столкнуться с подобным. Когда бесценное существо рядом с тобой терзается и бесится только потому, что находится рядом с тобой, ты отпустишь его, лишь бы оно не страдало. И неважно, полезешь ли ты после этого на стенку или просто сдохнешь… Я не могу защитить её… Безопасных мест в Галактике мало, если они вообще есть… Кахур не станет для неё убежищем, и даже Тайр… Хана выкрали прямо из столицы… Увези её, я буду знать, что она жива, этого достаточно…»

«Всё ты сможешь, приди в себя! Что с тобой происходит? Депрессия? Из-за чего? Из-за потенции? Да, выстрел из парализатора действует на мауров сильнее, чем на людей. Но ты же отлично знаешь, что он не фатален, всё восстановится через несколько дней…»

Ира тревожно переводила взгляд с одного маура на другого.

– Мрм-м-да-а, – шутливо-издевательски мурлыкнул вслух Сеона. – Обретение мечты – страшная вещь.

– Почему? – Ира неприятно удивилась. Что он такое несёт?

– А посмотри на Халеарна. Срывы, депрессия, крыша едет. В тряпку превратился. Правильно большинство мауров делает – предпочитают сначала как следует нагуляться, прежде чем сеанс той-миарры устраивать. Если вообще устраивают… Этот же решил, что он умнее всех. Вот и получил.

«Халеарн, над тобой будет смеяться весь Кахур. И вся Галактика тоже».

«Мне всё равно».

«Ты перестал быть котом, ты превратился в собаку, грохнулся на спину и поднял лапы кверху».

«Мне всё равно».

«Ну, раз тебе всё равно, то я уведу у тебя барышню даже против её воли. Ничего страшного, это же не маурина, немного поплачет, побьёт посуду и успокоится. Я утешить сумею. Ты-то уже ни на что не способен».

«Против её воли?!!.. Немного поплачет?!!..»

Он рывком сел на постели и сверкнул глазами.

– Я тебе сейчас покажу, на что я способен!!!

Он прыгнул с кровати на пол, его отнесло на стену от головокружения, но через мгновение он выпрямился и утвердился на ногах.

– Вы со мною не шутите,

Я – маур из Мэйра-сити… – издевательски пропел Сеона и со смехом вылетел в коридор. Там он оглянулся, удостоверился, что Ирруор понёсся следом, и резко прибавил скорость.

Коридор был длинным. Оба проскочили его во мгновение ока. Сеона забежал в одну из комнат и заперся. Ирруор поковырял в замке когтем вместо отмычки, потом разбежался и в прыжке вышиб дверь своим весом. Сеона выскочил в окно. Ирруор прыгнул наружу следом за ним.

Ира побежала за маурами с парализатором наготове, боясь, что не успеет ни догнать их вовремя, ни выстрелить…

Сеона прыгнул в фонтан и развернул в сторону Ирруора трубу с форсункой. Ирруор заслонился локтем от тугих водяных струй и метнулся в керамический бассейн, при этом снёс и скульптуру с постаментом, и трубу с форсункой, но Сеону не поймал.

Тот нырнул в ракушечный грот и забаррикадировался скамьёй в виде крупного необработанного камня. Ирруор проломил ребром ладони стенку грота. Сеона ускользнул снова. Они разметали фигурную горку из разноцветного песка, обрушили участок декоративной ограды, несколько вазонов, штабель строительных материалов, ажурную беседку…

Сеона взлетел на дерево, Ирруор последовал за ним, гонка вокруг здания продолжилась по ветвям. В какой-то момент Ирруор остановился и залёг в кроне. Сеона возвратился с другой стороны и наскочил на засаду, но увернулся. Он оказался на дереве с тонким стволом. Кахурианин схватился руками за ствол, стряхнул на землю юррианца, обрушился сверху и прижал его к земле.

– Ну, бей, – Сеона отвернул голову вбок.

– Не собираюсь, – с улыбкой проворчал Ирруор, взирая сверху вниз на своего поверженного противника.

– Если ты не собирался меня бить, зачем же ты за мной гонялся?

– Уже и сам не знаю. Вставай. Я понял – ты просто заставил меня побегать, чтобы я в себя пришёл.

– Так ведь пришёл же.

Оба засмеялись.

Ирруор протянул Сеоне руку и повалился на траву.

– Отвратительно, – пробормотал он, опуская веки. – В глазах темно…

– Сеона! – гневный рык от входа в здание заставил всех троих вздрогнуть. – А теперь я тебя буду гонять! – разбушевался Кшон. – Я не случайно прописал ему постельный режим! Интенсивный курс, на котором он настоял, является слишком большой нагрузкой даже для такого сильного организма, как у него! А ты что устроил?! Здесь не спортивный лагерь!

Руммей вызвал транспортёр-антиграв…

10.

– Ты всё не так понял… Я не убегала, я искала для нас помощь, я не оставлю тебя, что бы нам ни грозило…

Она низко склонилась к нему и с ужасом увидела, как из-под сомкнутых век по бронзовым щекам побежали блестящие прозрачные дорожки, скрываясь в двухцветных волосах.

Она нагнулась ещё ниже, закрывая его своим маленьким телом от Сеоны, от Кшона, от всего мира, судорожно обняла и стала гладить по волосам, по лицу, по плечам.

«Всё, всё… Всё хорошо… Никто не видит, а я не считаю это слабостью…»

В конце концов он глубоко вздохнул, притянул её к себе и уткнулся лбом в её локоть.

Она забыла, что они не одни, и заговорила вслух.

– Почему ты на этот раз не удерживал меня?

– Хотел предоставить тебе выбор…

– Какой ещё выбор?! Я его уже сделала, давным-давно. С самого начала. Только не знала тогда, могу ли доверять.

– Как ты могла сделать выбор, если на тот момент ещё не видела никого отсюда, кроме меня?

– А у меня интуиция хорошая. Я сразу вижу, когда моё, по мне, то самое. Тот самый…

Он открыл глаза и захохотал.

– Почти те же слова я сказал в десять лет. Только мне никто не поверил…

Он перестал смеяться и задумчиво посмотрел в потолок с улыбкой в золотых глазах.

«Я получил всё, что хотел, и даже гораздо больше… У меня теперь есть главное сокровище мужчины – любимая женщина…»

Сеона отвёл взгляд и посмотрел в окно, вдаль.

«Какой же ты безнадёжно романтичный. Ты юный, Халеарн. Невзирая на твой возраст… Главное сокровище мужчины – дело».

«Дело – само собой. Но одного дела недостаточно…»

– А что за песня про маура, которой ты меня дразнил? – спросил Ирруор вслух.

– Это ты поинтересуйся вот у неё, она мне своей земной музыкой все уши промурчала, пока в Файетринку мотались. Я пару строчек немного перефразировал.

Ира побагровела…

11.

На следующий день Сеона съездил в Файетринку по поручению Ирруора и вернулся с дружеской посылкой.

Энни, благодарная за уступку во время выступления с Фросонгом, постаралась на славу. В её пакете нашлась и необходимая косметика и парфюмерия, и интересная этническая бижутерия, и фрукты. Апельсины, мандарины, грейпфруты, памела, чай с лимоном и лаймом… Ира набросилась на все свои любимые фрукты разом.

Потом она привела себя в относительный порядок – слазила в душ, воспользовалась депилятором, надушилась, соблюдая внушённое матерью правило «трёх пшиков», и, обретя таким образом уверенность, прибежала в палату к Ирруору.

Он проснулся мгновенно, едва она только появилась в дверях, рывком сел в постели, принюхался и чихнул, а потом неожиданно раскашлялся так, что слёзы из глаз потекли.

– Выйди!

Продолжая кашлять, он зарылся с головой под одеяло.

– Выйди скорей, ради всего святого! И вымойся!

Она оторопела на миг, но затем тут же вылетела в коридор.

– Что такое?! У тебя аллергия?

– У меня непереносимость! Запах цитрусов не выносят все мауры без исключения! Для нас это всё равно, что нашатырь для человека!..

Ира опрометью бросилась в душ…

Когда она вернулась, Сеона как раз отчитывался Ирруору о результатах своей поездки.

Оперативные работники местной таорэн тщательно обследовали кахурский борт снаружи, ничего подозрительного не обнаружили ни с помощью аппаратуры, ни посредством личного сканирования.

По цепочке постов таоры сделали запросы. На всём протяжении обеих трасс – на Кахур и на Тайр – никаких подозрительных кораблей и шлюпок не наблюдалось.

Можно было лететь…