Текст книги "Заповедник снов"

Автор книги: Елена Картур

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 27 страниц)

Глава 18

Следующий день у советника выдался хлопотным, в первую очередь надо было что-то решать с Трагатом и Кэт. Забрать ее как можно быстрей, или же наоборот затянуть, как думалось вчера? Неясно пока, что более выгодно сейчас, и каким образом повлияют на ситуацию принесенные Асмундом новости. В конечном итоге решил действовать по ситуации. Однако самолично мчаться на встречу с главой гильдии убийц было несолидно, да и бесполезно. Трагат никогда не соглашался на такие вот внезапные личные встречи. А значит, в первую очередь послать гонца в условное место и дождаться, когда там передадут сообщение главе гильдии и принесут ответ. Да не один раз, скорее всего. Долго и в самом деле хлопотно, гонец постоянно отрывает от других дел, да и возвращается почему-то постоянно не ко времени. Хорошо, что Кэт самому забирать не обязательно, даже как-то и не солидно советнику по таким мелким делам суетиться, можно и послать кого-нибудь. И даже ясно кого – Бьёрна. Надежный и неболтливый парень, ему вполне можно получить это дело.

В свете последних проблем следовало бы временно ограничить до минимума все контакты с гильдией. Но тут уж ничего не поделаешь, Кэт нужно забирать. Придется немного рискнуть. Если бы Ингельд знал заранее, что все так серьезно, он бы просто отменил вчерашнюю встречу с Трагатом. Но не судьба.

К обеду явился гонец из дворца: Его Величество желает видеть своего третьего советника сегодня вечером. Это было нетипично, потому тревожно. Нет, вызов во дворец дело привычное, советник мог день или два не появляться при дворе, если не было ничего срочного. И король, разумеется, мог в любой момент вызвать своего советника, но обычно по вечерам никаких рабочих совещаний не было, а о прибытии чужеземных послов всегда было известно заранее.

Если уж на чистоту, в отличие от двух других советников, работы у Ингельда не так уж много. Какие должны быть обязанности у человека, который изображает из себя совесть короля? По сути, вовремя сказать, что тот не прав, не поплатившись за это головой. В других королевствах с этим успешно справлялся шут, однако предок нынешнего короля считал, что шут – это несерьезно, ему, конечно, многое позволено, но к словам шута часто просто не прислушиваются, а королевского советника выслушать положено по определению, на то он и советник. Однако Его Величество бездельников рядом с собой не терпел, так что регулярно подкидывал третьему советнику ту или иную работу. Вот и получалось, что график Ингельда был хоть и свободным, однако очень неравномерным.

Что ж, посмотрим, что Его Величество скажет сегодня. Увиливать Ингельд не собирался, было бы что-то по-настоящему плохое, король отправил бы не приглашение во дворец, а гвардейцев с приказом на арест.

Прислал сообщение Асмунд, обещая заглянуть в гости перед тем, как советник отправится во дворец. Возможно, у него будут новости, которые позволят лучше подготовиться к предстоящему разговору с Его Величеством.

Но сегодня советник ждал еще одного гостя и ждал с нетерпением. Этот человек работал на него уже три года и обычно занимался разнообразными деликатными поручениями и работой с сетью осведомителей за пределами столицы. Вегард, невысокий сорокалетний блондин с обаятельной улыбкой и веселым нравом. Чем-то он сильно походил на Асмунда, на этой почве оба очень быстро нашли общий язык, и граф регулярно пытался переманить Вегарда в тайную стражу. Тот обычно отшучивался, не спеша менять что-то в своей жизни. Асмунд не отчаивался и предлагал снова и снова сменить место работы, скорее уже в шутку, чем всерьез, надеясь получить положительный ответ. И никогда не спрашивал у Вегарда о причинах такой верности.

Ингельду причина была прекрасно известна, но с другом он ей делиться не собирался, не потому, что не доверял, дело было в том, что он обещал не раскрывать никому этой тайны. И слишком ценил Вегарда, чтобы нарушать обещание. Бывший разведчик и рейнджер был обязан советнику жизнью, и не только своей, но жены и, тогда еще не родившегося, ребенка. Оказать услугу этому человеку у Ингельда получилось случайно, но Вегард считал себя должником, а понятия о чести у него были совершенно рыцарские.

Разведчику приходилось постоянно бывать в разъездах, последний раз он уезжал по одному важному поручению на два месяца. Впрочем, все "важные" поручения в свете последних событий отходили на второй план. Советник был рад, что теперь будет кому поручить работу с информаторами и сбор слухов. Вегард разбирается в этом намного лучше. И своих, личных осведомителей у него было достаточно и в столице.

Асмунд и Вегард появились почти одновременно, советник уже собирался во дворец, времени оставалось мало.

– Ты почти опоздал, – заметил советник, – я уже ухожу.

– Я тебе все равно ничего особенного сказать не могу, – развел руками Асмунд. – Аронтцы подсунули королю намек на то, что ты занимаешься шпионажем в их пользу и посоветовали обратить на тебя более пристальное внимание. Доказательств у них нет, иначе бы предоставили их сразу. Но торговля информацией всплыла, это только укрепит подозрения в шпионаже, даже если ничего незаконного они не нарыли.

Советник поморщился.

– Выяснил, кто ведет расследование? Получится к ним как-то подобраться?

– Ты чересчур много от меня хочешь, – усмехнулся граф. – Не думаешь же, что у меня полный дворец агентов? Всего лишь свой человек среди близкой к Его Величеству прислуги. Можно кое-что подслушать, но уж точно не совать свой нос в секретные документы.

– Резонно. К тебе еще не приходили с вопросами?

– Нет, однако, полагаю, уже знают, что мы работаем вместе. Скорее всего, проверили сразу. Думаю, не следует это отрицать. Мы работаем вместе, ты работаешь на меня. Тайный агент тайной стражи, – Асмунд усмехнулся собственному каламбуру. – Будем настаивать на этой версии.

– Не ради денег, а исключительно из патриотизма? – советник вернул усмешку.

– Ну, это будет уже совсем подозрительно, ты, и совсем без выгоды, – не согласился граф. – Тебе даже король не поверит.

– Приму к сведению. Мне пора во дворец. Введи в курс дела Вердана. Боюсь, ему не удастся отдохнуть после поездки, пусть поработает в городе.

– Ты ему доверяешь?

– У меня есть основания, сам знаешь.

Его Величество был хмур и явно не очень рад приходу своего третьего советника. Но никаких вопросов Ингельд не дождался, ему буквально с порога было заявлено:

– Я не желаю видеть Вас в столице в ближайшее время, советник. Вы отправляетесь с инспекцией в Филакейские долины. Аронцы в последнее время чрезвычайно активны. Вы должны выяснить, что именно им нужно в спорных землях: доступ к Заповеднику или же место силы.

– Мои полномочия?

– Самые широкие, зайдите завтра в канцелярию, Вам вручат приказ за моей подписью. И, советник… извольте покинуть столицу как можно быстрей.

– Как прикажете, Ваше Величество, – Регди поклонился и вышел из кабинета короля весьма озадаченным. Он никак не мог понять, что это, почетная ссылка? Провокация, не попытается ли он связаться с аронтцами, оказавшись вдали от столицы и надзора ищеек короля? Или же Его Величество решил таким образом зачем-то на время убрать советника подальше от непонятных покушений?

Много неясного, но результат разговора с королем советника озадачил.

День подходил к концу, а за мной так никто и не пришел. Пора начинать беспокоиться, или еще рано? Мне казалось, что Ингельд все же не будет тянуть с этим, но мало ли. Может, у него случилось что? Вот это меня больше всего и беспокоило. За себя не волновалась уже совсем, со мной тут обращались вполне деликатно, из комнаты разве что выпускали только по естественным надобностям, да и то под очень пристальной опекой Тора. Зато мы очень много с ним разговаривали, не сказать, правда, чтобы особенно плодотворно, на отвлеченные темы дракон разговаривал с превеликим удовольствием, многословно и иногда так растекаясь мыслью, что спустя какое-то время было сложно вспомнить первоначальную тему разговора. А вот если я пыталась выяснить нечто по-настоящему важное, тут начинались проблемы! Эта дурацкая игра в шпионов за весь день довела меня до белого каления, моментами мне просто хотелось вцепиться в Тора клыками и когтями и трясти, трясти, трясти, пока он, наконец, не научится нормально отвечать на вопросы вместо того, чтобы постоянно увиливать! Уф, ну или хотя бы пристрелить, чтоб не мучиться. Мне не мучиться.

Кругом сплошная конспирация, интриги и шпионаж. Помешанные тут все на них, что ли? Лишнего слова не вытянешь без боя даже у дракона, да и тот норовит в сторону увильнуть каждый раз. И все-таки кое-что полезное мне из него выудить удалось. Благо, нам и не мешали, Старый как ушел утром, так больше и не появлялся.

Но чем ближе вечер, тем больше я нервничаю. Почему меня никто не забирает? Что там случилось у Ингельда? А вдруг его там без меня и убили уже?! Неприятная такая мысль. Что ни говори, а к Ингельду я уже успела очень сильно привязаться, к нему и к Бьёрну, больше, пожалуй, в этом мире нет никого, о ком я могла бы всерьез волноваться.

Когда начало темнеть, я от беспокойства уже не могла усидеть на месте, да и просто жутко не хватало движения в замкнутом пространстве, так что вскорости начала бегать по комнате, иногда даже по стенам. В самом прямом смысле. Собственная скорость и крылья позволяют чуть ли не потолку бегать, но по потолку неудобно, падаю.

– Успокойся, – Тор недовольно отвернулся к камину, – у меня от тебя уже в глазах рябит.

– Не могу! – делаю еще один, уже неизвестно какой по счету, круг по комнате. – Я нервничаю.

– Совершенно бессмысленное занятие, – прокомментировал Тор, закрывая глаза.

– Знаю, – останавливаюсь, чтобы отдышаться, – но ничего не могу с собой поделать.

Дело было, конечно, не только в том, что я нервничала. На меня в буквальном смысле давили стены. Никогда прежде не страдала клаустрофобией, но, по всей видимости, очень скоро ей обзаведусь. Это Тор, может быть, старый и ленивый дракон, ему все равно. А я дракон молодой, энергичный и, главное, крылатый. Мне простор нужен и возможность для приложения накопившихся за сутки безделья сил. Да, комната достаточно большая и в ней минимум мебели, что не затрудняет движения. Но она заперта! И это, как оказалось, сейчас моя главная проблема.

Беспокойство за Ингельда, полная неизвестность и действующие на нервы стены накладывались друг на друга, превращаясь в гремучий коктейль.

– Еще чуть-чуть, и я кого-нибудь загрызу, – смотрю на Тора. – Тебя, например!

– Все вы молодые – беспокойные, – неодобрительно заметил Тор.

– Зато ты старая ленивая ящерица!

Тор открыл один глаз, взглянул укоризненно.

– Ну, извини, – вздыхаю. – Меня эта неопределенность очень раздражает. Хоть бы уже твой хозя… прости, друг пришел и что-нибудь сказал. Или меня и вовсе возвращать не собираются?

– А ты настолько хочешь обратно к этому человеку?

– Знаешь, да, – я забралась в кресло и свернулась клубочком. Какое же оно все-таки маленькое! – Хочу. Я слишком хорошо еще помню свою человеческую жизнь, чтобы всерьез воспринимать идею перебраться в Заповедник. Не думаю, что там можно найти такие достижения цивилизации, как: мягкая кровать, теплый туалет и горячая ванна. Полагаю даже, что питаться там можно исключительно тем, что собственноручно поймаешь, да еще и в сыром виде.

– Ты забываешь, что там обитают вполне разумные существа, – хмыкнул Тор. Его позабавили мои рассуждения.

– Ну, допустим, они в самом деле обеспечивают себе минимальный комфорт, – не стала спорить я. – Но перспектива ловить на завтрак птичек с тем, чтобы потом поджарить их над примитивным очагом, меня все равно ничуть не вдохновляет. Да тебя самого-то, как видно, больше устраивают теплый дом с камином и слуги, почтительно приносящие все готовое на подносе, иначе не сидел бы здесь, а улетел в Заповедник. Скажешь, я не права?

Дракон неопределенно хмыкнул, не спеша отвечать на вопрос, и перевел тему:

– Но ты ведь не можешь не понимать, что твоя привязанность именно к этому человеку создана искусственно. Комфорт вовсе не означает необходимость возвращаться именно к нему.

Интересно, он очевидных вещей не понимает или же просто подначивает меня? Скорее, второе, тоже мне, великий учитель.

– А смысл мне менять шило на мыло?

– Что, прости?

– Да не важно, выражение такое. Я имею в виду, какой смысл мне что-то менять? Драконы ценны именно как фамильяры, так что любой человек, который пожелает обеспечивать мое комфортное существование, прежде всего сделает это ради того, чтобы обзавестись фамильяром. Следовательно, к нему у меня тоже возникнет искусственная привязанность. Так какой смысл менять того, к кому я уже привыкла, на неизвестно что? К тому же рядом с Ингельдом есть и другие люди, которые симпатичны мне по вполне естественным причинам, это тоже важно.

– В логике тебе не откажешь, – улыбнулся Тор.

– Да тут много ума не надо, чтобы сообразить, – отмахнулась я. – Слушай, как тебе не скучно тут все время сидеть?

– Сама же говорила: я старая ленивая ящерица.

Вот ехидная зараза, подловил все-таки! Я подумала: сделать вид, что обиделась, что ли? Однако пока решала этот занимательный вопрос, в комнате появился новый персонаж. Вернулся Старый.

– Можешь радоваться, – сообщил он мне, – тебя сегодня забирают. Часа через два.

Наконец-то! Замечательная новость, она действительно стоит того, чтобы порадоваться. Домой хочу! Никогда не страдала никакими фобиями, теперь у меня точно есть одна. Всего-то за сутки.

Мужчина вынул меня из кресла, и сел сам, странно, как он вообще поместился в этой маленькой хрупкой конструкции, напоминающей детский стульчик своими габаритами.

– А теперь, малышка, слушай внимательно. Все, что я тебе сейчас расскажу, ты должна будешь передать советнику. Как можно подробней.

– Каким образом? – интересуюсь. – Разговаривать с ним я еще не могу, местную грамоту не знаю. Пантомимы разыгрывать? Извините, это несерьезно.

– Исхитришься как-нибудь, – усмехнулся Тор. – Я в тебя верю.

– Вот, спасибо!

– Я продолжу? – Старый посмотрел на нас чуть насмешливо.

– Да, конечно, извините.

– Значит, так: в гильдию недавно пришел заказ на советника. Заказчики потребовали личной встречи с руководством гильдии, что уже само по себе странно. Ко всему прочему они уверенно гарантировали, что вскорости советник попадет в опалу. И, возможно, даже потеряет должность при дворе.

И станет гораздо менее полезным для своих криминальных партнеров, угу. Но теперь я хотя бы поняла, с кем же Ингельд ведет дела. Наемные убийцы. Нет, он точно ненормальный авантюрист!

Я слушала и размышляла одновременно. Люди, которые обратились в гильдию, готовы были платить и весьма дорого. Мужчина не сказал этого прямо, но я так поняла, выгода этого предложения вполне могла превысить ту, что имеется сейчас от сотрудничества гильдии с Ингельдом. Но Старый почему-то не хотел, чтобы гильдия соглашалась на их условия. Не нравились ему эти подозрительно скользкие типы, чуял он, что они из тех, кто не гнушается и проклятиями баловаться, а в этом мире как я уже успела узнать, это считается чем-то крайне подлым и бесчестным. К тому же от всего этого дела ощутимо попахивало политикой, что в такое неспокойное время для гильдии могло завершиться плачевно.

Ох, тут он прав, похоже, и про политику, и про то, что все может очень плохо кончиться. Не знаю, как для гильдии, мне на нее плевать, если честно, а вот для Ингельда – очень может быть. Потому что это наверняка все те же личности, что устроили ему проклятие и прочие покушения. А есть еще аронтцы, которые почему-то хотят дискредитировать Ингельда перед королем. Действуют они независимо друг от друга, или это одна и та же сила? А зачем дискредитировать, если все равно пытаются убить? Не все ли равно покойнику, какая у него репутация?

Ох, и каша заварилась! Надеюсь, мы из этого выберемся.

Старый к тому же потребовал, чтобы я не говорила Ингельду, от кого все это узнала. Подслушала. Смотрю на него скептически. С чего бы это?

– Я рискую головой, рассказывая сейчас все это, так что ты помалкиваешь, а я в свою очередь постараюсь отговорить Трагата принимать заказ на голову советника.

Понятно, я помалкиваю, и все будет хорошо, а если наоборот – нас будут убивать. Справедливо. Из того, что я подслушала, действительно можно сделать некоторые выводы, похожие на то, что мне сейчас рассказали. Да, если ты начинающий Шерлок Холмс. Ладно, надо молчать – буду молчать.

Как же все-таки это все сложно. Но, видимо, очень уж неприятные эти люди, которые хотят убить Ингельда, раз Старый решился на подобное. Конечно, в случае чего он сможет все спихнуть на меня, открыв тайну разумных драконов. Подслушала и все додумала сама. Но… очень шаткое оправдание. Не такой я гений, чтобы вот так все понять по нескольким коротким фразам.

Впрочем, это уже его проблемы, а я, так уж и быть, умолчу кое о чем, благо, сейчас это сделать будет проще, чем рассказать все в подробностях. Еще придется крепко подумать, как это сделать.

Примерно через час меня завернули в небольшую попону, как для лошади, только гораздо меньше, явно Тор от души оторвал, передали какому-то незнакомому тощему пареньку.

– Не волнуйся, – сказал Тор, хотя начать волноваться я еще и не успела, – этот парень доставит тебя куда надо. Не пытайся сбежать по дороге, пожалуйста. Потеряешься еще в городе или нарвешься на кого-нибудь, кто пожелает нажиться на бесхозном драконе.

– Ну, не считай меня совсем ребенком, устраивать побег я не буду. Если меня действительно доставят домой, а не куда-нибудь еще.

Дракон лишь усмехнулся.

– Счастливо. Надеюсь, еще увидимся.

– Я тоже, – отвечаю искренне, – пока.

Вот только вопреки заверениям, парень, которому меня поручили доставить домой, направился вовсе не туда, а в какое-то кафе. Или по местным меркам это таверна? В таких заведениях в этом мире я еще не бывала. Уже начинать нервничать, или пока не стоит?

Увидев за одним из столов ужинающего Бьёрна, поняла, что нервничать не стоит, все идет как надо. Могла бы и раньше догадаться, вообще-то, у них тут тайны и шпионские игры. Доставить меня просто на место, без всей этой конспирации, ну, натуральная катастрофа будет.

Парень передал меня из рук в руки Бьёрну, забрал кошель со звякнувшими в нем монетами и молча ушел.

Опять почувствовала себя товаром, как в тот день, когда Ингельд меня купил. Неприятно. В такие моменты ощущаю себя маленьким беспомощным зверьком радом с людьми. Вроде мышонка или, в лучшем случае, кошки. Неприятно, но Бьёрна я все-таки видеть рада, успела соскучиться. Он, кажется, тоже.

– С тобой все в порядке? Не знаю, что происходит, но я за тебя беспокоюсь.

Ох, и что же такое происходит, если спокойный, как каменная стена, и такой же нелюбопытный Бьёрн вдруг начал задавать подобные вопросы? Хотя, я все равно ответить не могу, потому, наверное, и спросил. И все же забота приятна, Бьёрн хороший друг. Я улыбнулась и, как кошка, потерлась щекой о его руку.

Хочу домой. Только сейчас поняла, что незаметно для себя начала так называть дом Ингельда.

Глава 19

Возвращение домой принесло неожиданные новости. Утром мне сказали, что мы срочно уезжаем, уже завтра. Я даже расстроилась слегка: перспектива ехать куда-то зимой в местных, почти средневековых условиях не особенно вдохновляла. Были, однако, и свои плюсы – мы окажемся поблизости от Заповедника, Тор отчего-то очень настаивал, чтобы я там побывала, намекая на множество полезных знаний. Лететь непонятно куда и непонятно зачем, к тому же еще и в одиночку, я бы, пожалуй, не рискнула. Но вот заглянуть по пути… это может оказаться даже полезным. Возможно, там действительно есть что-то, что мне необходимо увидеть. И с другими драконами познакомиться любопытно. И я все же предпочла бы предпринимать подобное путешествие летом. Но уж как вышло, вероятно, оно и к лучшему. Как бы я не старалась остаться жить среди людей, Тор зародил во мне кое-какие сомнения. Полагаю, именно этого он и добивался – заставить задуматься, что я теперь дракон, и нельзя же всю теоретически очень долгую жизнь провести в качестве уникальной домашней зверушки. Не факт, кстати, что я таки додумаюсь именно до тех результатов, к которым он меня так старательно подталкивал, пока что я лишь пришла к выводу, что нужно иметь запасную платформу, где в случае чего я смогу быть просто одной из многих, а не этим самым уникальным питомцем.

Сейчас меня, впрочем, гораздо больше занимало, как донести до Ингельда то, что рассказал мне Старый. Легко сказать – придумаешь. А вот не придумывается! И главное, Ингельд понимает, что у меня есть что-то важное, уж это-то я объяснить смогла, но дальше дело не пошло. Особенно угнетало то, что информация жизненно важная, и промедление может очень дорого обойтись.

Начинаю всерьез завидовать Тору – он имеет возможность спокойно общаться со своим человеком. А мой до сих пор не додумался научить меня грамоте, вот сейчас бы половину проблем разом решили. Надо ему намекнуть как-то, нельзя же, в конце концов, тянуть до бесконечности. Есть надежда, что с моей драконьей памятью я научусь писать раньше, чем с таким риском полученные сведенья безнадежно устареют.

Я постаралась объяснить это Ингельду, ну уж тут всяко проще, чем пересказать результаты моей шпионской деятельности. Небольшая пантомима с привлечением книг, пера и бумаги, а также настойчивая мысль: "Научи меня писать. Или пусть Бьёрн научит". Телохранитель даже предпочтительней, он всегда находит для меня время, к тому же отличается спокойствием и терпением. А Ингельд, напротив, постоянно занят, и сейчас ему ко всему прочему необходимо готовиться к путешествию.

"Научи меня читать и писать, – я гипнотизировала его проникновенным взглядом. – Или пусть Бьёрн научит, он надежный и не болтливый".

Ингельд посмотрел на меня слегка ошарашено, тряхнул головой. Я воспряла духом, неужто получилось-таки?

– Мне сейчас некогда… – медленно проговорил Ингельд. – Но, думаю, пора учить тебя грамоте, этим займется… Инга.

Я скривилась, и вот пойми теперь, получилось внушить ему нужную мысль или сам дошел. Нет, Инга, безусловно, девушка хорошая, но чем-то неуловимо она мне не нравится. Друзьями мы так и не стали.

Заметив мою несчастную мину, Ингельд утешающе почесал между рожками.

– Бьёрн пока что мне нужен, а из прислуги мало кто умеет читать и писать, в лучшем случае, по слогами и с ошибками. Они ничему полезному тебя научить не смогут. Но вечером, если будет желание, можешь попрактиковаться с Бьёрном.

Пришлось смириться, выбора-то особенно нет. Важную информацию Ингельду нужно передать как можно скорей, а полноценно разговаривать мы сможем еще не скоро. Значит, остается только заниматься с Ингой и ждать Бьёрна. Уверена, он в помощи не откажет.

Инга, что неудивительно, тоже не проявила особого энтузиазма от необходимости меня чему-то учить. Она явно не из тех, кто получает удовольствие от возни с маленькими детьми и милыми зверушками, к тому же, кажется, единственная, кто еще не осведомлен о степени моей разумности. Наверняка полагает, что я лишь чуть более сообразительна, чем положено обычному дракону.

Магические способности девушки еще не до конца восстановились. В этом мире маги делятся на две очень неравные категории: те, что восстанавливают свой магический резерв практически мгновенно, но жестко привязаны к месту силы, и такие уникумы, как Инга, абсолютно автономные, но в то же время восполняющие потерю силы очень медленно, особенно если потратили больше определенной границы. И девушку длительный процесс восстановления раздражал не меньше, чем необходимость возиться со мной. От вынужденного безделья характер у нее портился, чем дальше, тем больше.

На самом-то деле Инга уже вполне могла бы выполнять свои обязанности телохранителя, не факт, что ей пришлось бы каждый день пользоваться магией направо и налево. Пока как раз ничего такого не случилось, с чем бы нельзя справиться без магии. Однако Ингельд и Бьёрн дружно решили, что использовать единственного доступного мага всего лишь в качестве телохранителя нецелесообразно и довольно расточительно. Растратит свои силы на то, с чем и рыжий вполне способен справиться, а когда нужда возникнет именно в маге, от нее и пользы никакой. Не знаю уж, додумалась ли сама Инга до этого или нет, но объяснять ей, разумеется, ничего не стали. Вообще-то и мне тоже не стали, но достаточно, что обсуждали в моем присутствии.

А Инге кажется, что ее намеренно игнорируют, дабы поставить на место. Мол, Ингельд за ту выходку с шантажом решил наглядно ей продемонстрировать, в насколько подчиненном положении она здесь находится. Даже Бьёрн, простолюдин, не имеющий никакого титула, вправе ей приказывать. Вероятно, она и не зря все это подозревает, Ингельд вполне мог бы, однако необходимость заниматься со мной восприняла как еще одно наказание, бессмысленное, по мнению Инги, тем более что я сама старалась не демонстрировать излишнюю сообразительность. Не догадывается девушка, что я выхожу за рамки обычных фамильяров, вот пусть и дальше не догадывается. И как можно дольше.

Но чему-то она меня все-таки научила, несмотря на общую непродуктивность процесса. Я выучила алфавит, что, в общем-то, несложно с драконьей памятью, единственное, что оказалось непросто – это не путать некоторые похожие буквы. Здешний алфавит даже отдаленно не напоминал ничто привычное, земное. Он для меня все равно, что китайские иероглифы: запомнить-то запомнила, но больше, как картинку. Некоторые казались очень похожими на вид. Потренировалась писать самые простые короткие слова и читать. С последним оказалась самая большая проблема – прочитать вслух, так, чтобы меня поправили, если что-то не правильно, я не могла. К тому же в этом языке, так же как и в русском, некоторые сочетания букв писались не так, как читались, ко всему прочему имелся некий значок, похожий на обычную галочку, пишущийся под некоторыми буквами или их сочетаниями, назначение этого знака я поняла далеко не сразу, поначалу сочтя чем-то вроде ударения. Потом выяснилось, что ошиблась, это аналог нашего твердого знака. Не буква алфавита, а такой вот отдельный знак. Со знаками препинания вышла примерно та же проблема, половина из привычных мне в этом языке то ли вовсе не использовались, то ли Инга не смогла мне доступно объяснить. Учитывая, что переспросить у меня возможности нет, оба варианта равно вероятны.

В целом, результатом сегодняшних трудов стали несколько десятков самых простых слов, которые я научилась писать относительно без ошибок, и построение коротких и чудовищно безграмотных фраз, а также болящие от напряжения лапы. И крайне раздраженная моей бестолковостью Инга. Она оказалась не лучшим педагогом, сердилась, когда я делала элементарные ошибки или не понимала объяснений. А как тут поймешь? Язык я уже, конечно, знаю достаточно хорошо, чтобы разбирать, что говорят вокруг, но не настолько, чтобы понимать все, и что сложней, я не могу сказать, что не поняла, и попросить повторить объяснение.

Чем дальше, тем больше чувствую себя первоклашкой, причем первоклашкой бестолковой. Наконец Инге это надоело:

– Это бесполезная трата времени. Хватит на сегодня.

Ну, хватит, так хватит, мне и самой это уже начало порядком надоедать. И полное отсутствие педагогических талантов у Инги, и неудобное перо, к которому совершенно не приспособлены драконьи лапы с длинными когтями и короткими пальцами. Они уже начали болеть от долгих упражнений, словно весь день провозилась, а оказалось, всего-то четыре часа.

Ну и чем теперь заняться все оставшееся время? Была бы человеком, готовилась бы к предстоящему путешествию, а теперь готовиться могу разве что морально. Из личных вещей у меня имеется любимое одеяльце и, вот уж смех, да и только, клетка. Так себе имущество, и, как ни странно, до сих пор меня это вполне устраивало.

Вот так живешь в доме, который уже практически считаешь своим, и вдруг обнаруживаешь, что твоего-то в нем и нет почти ничего. Наверное, это такая особая драконья неприхотливость, потому что стоило только об этом всерьез задуматься, и я поняла, что ведь ничего особенного мне и не нужно. До сих пор не возникло ни единой необходимости обзаводиться личными вещами.

Нет, так не пойдет! Дело не в том, что мне внезапно понадобилось какое-то имущество. Я действительно не чувствую такой уж необходимости в вещах, что вообще-то даже странно для меня, в своей человеческой жизни я часто слишком сильно привязывалась к вещам, по сути, не таким уж значимым. Но в том-то как раз и дело, мысли о личных вещах и привязанностях, в том числе и к знакомым местам и людям потянули за собой и другие. Я все еще воспринимаю этот мир, как сон, как нечто временное. Как будто вопреки всему все еще надеюсь вернуться и потому опасаюсь привязываться к кому-то и чему-то. Ну, с привязанностью к людям вышла осечка, она образовалась помимо моей воли. Пора, пожалуй, и об остальном подумать, не верю ж я, в самом деле, что смогу вернуться? Возвращаться уже некуда, даже если это все-таки окажется бредом больного мозга, то однажды просто все закончится. Очень разумные мысли, и в голову приходят не в первый раз, однако в глубине души я все равно в них не верю.

И какой вывод из всех этих размышлений? Пора обрастать корнями, которые привяжут меня к этому миру и заставят, наконец, поверить в его реальность. Дело, разумеется, не в личных вещах, я так и не смогла придумать, что же мне может быть настолько необходимо, что я не могла взять на время попользоваться у Ингельда, а хотела бы иметь свое. Но, тем не менее, отказываться от всего только лишь на том основании, что в случае чего я потом буду скучать по какой-то безделушке, это и вовсе глупость несусветная. Да и сейчас скучаю – по кошке, любимым книгам и плееру. И ничего, живу вот как-то.

До чего ж занимательные мысли иногда от безделья в голову приходят, кто бы мог подумать. Самое время сейчас приобретать какое-нибудь имущество, перед отъездом, ну да. Чтобы было, из чего чемоданы собирать. Пойти, что ли, ограбить рабочий стол Ингельда?

Совершить акт вандализма мне не дали, что, пожалуй, и к лучшему. Ингельд, наконец, вернулся. Неожиданный отъезд изрядно перемешал все его планы, и советнику пришлось мотаться по городу, срочно улаживая дела. У него слишком много разнообразных связей в столице, чтобы можно было себе позволить просто уехать никого, не предупредив, не перенеся или отменив сделки и прочие свидания.

Пообщаться не удалось, Ингельд наскоро поужинал и засел в своем кабинете работать с какими-то бумагами. На мои грустные вздохи и выразительные взгляды он не реагировал. Ну и ладно, не очень-то и хотелось! Значит, к Бьёрну пойду, дальше учиться читать и писать.