Текст книги "Змиулана: красавица или чудовище?"

Автор книги: Елена Соловьева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

Глава 1

 

Нет таких качеств, которые целиком и полностью господствовали бы в нас.

Мишель де Монтень

 

Дмитрий Селиванов – это имя было знакомо каждому человеку, имеющему счастье проживать в Приволжском федеральном округе, окруженному могучими реками и таежными лесами. И для всех оно ассоциировалось  с такими понятиями как деньги, власть и успех. В свои неполных тридцать четыре года Дмитрий успел достичь немалых успехов:  его бизнес процветал, расширяясь день ото дня.  Этому человеку принадлежали несколько крупных торгово-развлекательных  центров, сеть аптек, несколько ресторанов, а также множество торговых площадей, сдаваемых в аренду. Все, к чему прикасалась рука бизнесмена,  работало и приносило огромные доходы своему владельцу. Дмитрий умел правильно составить бизнес-план, грамотно подготовить договора, учитывая все возможные решения разносторонних правовых вопросов и спорных аспектов. Он мастерски подбирал себе персонал, безошибочно угадывая в людях нужные ему качества, и мог найти подход к любому арендатору, работавшему с ним. Его уважали и боялись одновременно. Мужчины считали его примером для подражания и всячески старались завести с ним дружбу. Женщины боготворили: любая девушка, уже после минутного знакомства, готова была продать душу, лишь бы оказаться в постели Селиванова. И дело было вовсе не в атлетической внешности Дмитрия и не в его туго набитом кошельке. Этот человек мог расположить к себе любого, обладая воистину магическим магнетизмом. Если это было выгодно ему, Дмитрий с легкостью подбирал «ключик» к любому, попавшему радиус его действия собеседнику.

Такое положение вещей вполне устраивало Селиванова, привыкшего всегда и во всем добиваться свое цели. И горе тому, кто вставал на его пути. Он мог запросто смести со своей дороги не только конкурентов, но и представителей власти, пытавшихся помешать ему в его начинаниях. И способ был не важен: подкуп, угрозы, шантаж – все шло в ход, ни нормы законодательства, ни нормы морали не имели особой ценности для Дмитрия. Он все сметал на своем пути, словно смерч, налетавший стремительно и беспощадно.

Когда-то давно, Селиванов был сиротой и жил в комнате с обшарпанными стенами, ел дрянную пищу и спал на ветхом матрасе. Потом стал солдатом срочной службы. Затем контрактником, побывавшим в горячих точках, после чего и вовсе оказался безработным, жившим на пособие. Но так продолжалось не долго.

Первым винтиком в гигантской бизнес-машине Селиванова стала квартира, предоставленная государством. Однушку на окраине города Дмитрий сдал в аренду под склад, а сам несколько лет жил там, где придется и как придется. Все это время он копил деньги, боясь тратить их даже на еду (да и зачем что-то покупать, если на близлежащую помойку свозили просроченные товары из супермаркетов?). Он ходил в обносках, ночевал у знакомых или просто в незапертых подъездах, не позволял себе никаких излишеств.

Его сбережения росли, и вскоре Дмитрий стал обладателем автосервиса, размещенного в полуподвальном помещении. Он работал без устали, сна и отдыха, но выполнял заказы всегда точно и в срок. Клиенты были довольны, а, следовательно, давали рекомендации друзьям и знакомым. Буквально через год Селиванов смог нанять дополнительный персонал и переехать в центр города.

А дальше его захлестнул водоворот событий: новые, неизменно успешные начинания, следовали одно за другим.  Дмитрий приобретал все большую известность и просто сумасшедшие прибыли. Нищета осталась позади, будто дурной сон. Сейчас мужчина носил эксклюзивные костюмы, шившиеся для него на заказ; пах дорогим парфюмом;  управлял шикарным авто и жил в двухэтажном особняке в элитном районе. Ничто в нем не напоминало того изможденного подростка, каким он был раньше.

Дмитрий делал все возможное, чтобы доказать себе и окружающим, насколько далеко сумел уйти от прошлого. Он никогда не носил дешевой одежды, ел только свежеприготовленную еду, спал на свежем белье, доводя свою домработницу до истерики понятиями о чистоте. Если Селиванов замечал, что на его рабочем столе появилась пыль, а поданный на ужин суп был разогрет – незамедлительно увольнял весь домашний персонал. И такие инциденты случались довольно часто, поэтому Дмитрий никогда не знал, да и не стремился запомнить, имена горничных, поваров и других людей, работавших на него (к чему забивать себе голову ничего не значащими подробностями?).

Совсем иное отношение было у Селиванова к сотрудникам, имевшим для него особую ценность. Качественный персонал получал достойное вознаграждение за свои труды и отзывался о своем руководителе только положительно. Дмитрий умело создавал вокруг себя атмосферу полного доверия и взаимопонимания. Он знал о своих сотрудниках все, вплоть до цвета их нательного белья, и мог искусно манипулировать своими подчиненными так, что те и не понимали, что происходит.  Он как паук заманивал в свои сети нужных людей и не выпускал до тех пор, пока их силы окончательно не иссякнут.

Благодаря тому, что теперь Дмитрий получал стабильный «пассивный» доход, ему уже не требовалось посвящать всего себя работе. Появилось время на посещение выставок и театров, отдых за границей и светских раутов – как в своем городе, так и в столице. Его охотно принимали везде. Если на мероприятие прибывал Селиванов, то оно обязательно имело грандиозный успех. Дмитрий, имевший за плечами лишь диплом об окончании ПТУ, был намного эрудированнее, чем многие профессора, так как постоянно самосовершенствовался. Он с удовольствием бывал на лекциях и семинарах, при этом круг его интересов был настолько обширен, что многие только диву давались, как может уместиться в голове человека такое громадное количество информации. Из своего багажа знаний Селиванов мог с легкостью извлечь то, что наверняка заинтересует выгодного для него собеседника, расположит оппонента к его персоне. А когда клиент «созреет»,  из него можно выжать любую информацию, а также заставить его сделать то, ради чего, собственно, Селиванов с ним и знакомился. Люди для Дмитрия были лишь ступенями на пути к достижению поставленных целей – их внутренний мир был ему нимало не интересен.

Словом, Селиванов был королем своего личного королевства и наслаждался всем тем, что могла предложить ему жизнь за большие деньги. Вот и сейчас он возвращался с очередной вечеринки, посвященной созданию нового благотворительного фонда. Дмитрий прибыл к особняку на такси, в компании высокой стройной блондинки. Всю дорогу девушка улыбалась и томно прижималась к боку спутника. Она уже не слышала фраз, которые произносил Дмитрий, а была счастлива лишь от того, что «зацепила» такого мужчину.

Дмитрий галантно распахнул дверь такси и предложил даме опереться на его руку. Девушка, уже всем телом ощущавшая близость торжественного момента, слегка дрожала, поднимаясь по высоким ступеням особняка. Ей были не в новинку роскошь и великолепие, но в мыслях барышни уже проносились образы их с Дмитрием дальнейшей совместной жизни, приводившие все ее существо в трепет. Она не была ни легкомысленной, ни развратной, но что-то в облике Дмитрия заставило девушку согласиться на предложение отправиться к малознакомому мужчине «в гости».

Селиванов помог спутнице скинуть с плеч меховое манто и проводил ее в гостиную, где расторопная прислуга уже накрыла стол, включила музыку и зажгла свечи, создав романтическое настроение.

– Прошу, – сказал Дмитрий, пододвигая для девушки резной стул, созданный по образцам эпохи ренессанса. – Насладись моим скромным угощением.

Он хлопнул в ладоши, и девушка в белом переднике внесла на подносе фрукты, ломтики сыра и шоколад. Ко всему этому прилагалась бутылка изысканного вина и шампанское.

– Что ты предпочтешь? – спросил Дмитрий у девушки. – Вино или шампанское?

Слегка порозовев от смущения,  дама указала наманикюренным пальчиком на ведерко со льдом, в котором охлаждалась бутылка Кристал брют.

Дмитрий похвалил ее выбор и разлил шампанское по бокалам.

– Кажется, ты говорила, что недавно прибыла из Парижа? – напомнил он девушке разговор, начатый еще в такси.

Кокетка утвердительно кивнула и стала рассказывать о том, как принимала участие в показе мод известного кутюрье. Она с упоением перечисляла наряды, в которых выходила на подиум, описывала присутствовавших гостей и других девушек. Между тем шампанское все убывало, а сознание начинающей модели все больше заволакивала приятная легкая пелена.

Дмитрий сидел неподвижно, игриво лаская длинный локон девушки. Он выглядел так, словно с интересом слушает повествование, и умело вставлял немногочисленные реплики. Мужчина пристально смотрел  на это юное создание, увлеченное рассказом, лаская и гипнотизируя девушку своим взглядом. Он и не пытался слушать то, о чем говорила прелестница. От мягкого локона его ловкие пальцы перебрались к розовой раковине уха, прикоснулись, вызывая дрожь желания в юном теле обольстительницы. Дмитрий уже знал, что девушка полностью в его власти, а малозначительный разговор лишь вызывал в нем некоторое раздражение. Он придвинул свой стул ближе; одной рукой обхватил прелестницу за талию – другая оказалась на ее трогательно округлом колене. Селиванов поднес губы нежной девичьей шее, обогрел ее своим теплым дыханием. Его твердый язык нащупал пульсирующую вену, прошелся по ней, оставляя за собой влажный след. Стая мурашек пробежала по телу девушки, рождая в ее груди томление – верный признак нарастающего желания. 

– Ты позволишь мне поцелуй? – шепнул Дмитрий, заранее предвидя ответ.

Девушка кокетливо улыбнулась, придвинулась ближе. Селиванов провел ладонью по подбородку прелестницы, приподнял его. «Пора кончать с разговорами, – подумал про себя Дмитрий. – Не за этим я притащил к себе эту вертихвостку!» Он впился губами в трепещущие от его настойчивости уста, порабощая их, подчиняя собственной воле. Язык Дмитрия прошелся по губам девушки, вынуждая их разомкнуться. Жало его рта вторглось в свое сладкое убежище, дразня и завораживая, приглашая откликнуться на затеянную им игру. Девушка сладко вздохнула, почти теряя сознание от набежавшего на ее блаженства. Ноги ее стали ватными – прелестница окончательно капитулировала, сдавшись на волю победителя.

Дмитрий поднял свою добычу на руки и вместе с ней поднялся на второй этаж. Он миновал свою спальню и прошел в гостевую, сгрузив свою ношу на широкую кровать, застеленную шелковыми простынями. Опытные слуги уже разожгли камин и задернули шторы, сделав все так, как любит Дмитрий. Они прекрасно знали, чем заканчиваются подобные встречи и что последует за долгой ночью, наполненной страстью.

Мужчина не спешил: с присущей ему последовательностью он раздел девушку, не забывая приласкать ставшие обнаженными участки девичьего тела. Прелестница выгибалась навстречу его умелым рукам и сладко постанывала, прикусывая пухлую губку. Взор ее покрылся поволокой; она не могла разговаривать и едва дышала от возбуждения. Дмитрий криво усмехнулся – легкокрылая бабочка нашла свой огонек, который вскоре сожжет ее дотла. Не спеша снимать с девушки кружевные трусики, мужчина властно положил свою ладонь на трепещущее лоно: почувствовал влагу, насквозь пропитавшую тонкую ткань. Его указательный палец легко отыскал самое чувствительное место и слегка надавил на него. Девушка взвыла, изогнувшись как под пытками. Палец Дмитрия принялся совершать круговые движения, вынуждая девушку вздрагивать и извиваться. Только когда страсть партнерши достигла своего апогея, рука мужчины замерла, а потом одним резким движением сорвала кружевную упаковку, обнажая ставшую алой сочную плоть. Наслаждаясь действом, Дмитрий сложил вместе два пальца, зачерпнул каплю влаги из сокровенного источника девушки. Поднес добытое сокровище к своему носу и втянул в себя терпкий вожделенный аромат.

– Ты такая сладкая, – сказал он девушке. – Хочешь попробовать?

Не имея сил сопротивляться, его партнерша послушно облизала протянутую ладонь.

– Ты не разделся… – напомнила она Селиванову.

– Хочешь увидеть меня обнаженным? – уточнил мужчина и приподнял красиво очерченную темно-русую бровь.

– Очень, – призналась девушка. Приподнялась на ложе и потянулась к брюкам Дмитрия, не отрывая взгляда от объемной выпуклости, оттянувшей плотную ткань.

– Я сам! – Селиванов чуть ли не грубо оттолкнул хрупкую руку от существа своей мужественности и начал раздеваться.

Дмитрий не терпел поспешности и неаккуратности – он бережно снимал свою одежду, складывал ее, расправляя каждую складочку. Но это зрелище не оттолкнуло девушку, напротив: она с жадностью впитывала глазами увиденное. Селиванов был требователен не только к окружающим, но и к себе самому. Он держал свой ум и свое тело в ежовых рукавицах разума, доводя и то и другое до совершенства. Спортивное, подтянутое тело с порослью жестких волос, проложивших тропинку от груди к сосредоточию мужественности, предстало взору очарованной девушки. Рельефные мышцы рук, подтянутый живот с явственно обозначенными кубиками,  – все это  не могло оставить равнодушной ни юную деву, не более опытную женщину. Ни одну! Дмитрий наблюдал за реакцией партнерши, крепко стоя на ногах, представлявшимися могучими стволами сдвоенных дубов, крону которых избрал своим пристанищем могучий змей – настороженный, голодный, готовый броситься на предложенное ему подношение.

– Тебе нравится то, что ты видишь? – горделиво уточнил Дмитрий. – Готова ли принять меня в себя?

Девушка облизнула мигом пересохшие губы и кивнула, околдованная подрагивающим от неудовлетворенной страсти достоинства мужчины. Сведенная с ума его величиной и силой. Она протянула руку, чтобы прикоснуться к этому зверю, почувствовать его тяжесть, ощутить исходящий от него жар.

– Ты великолепен!.. – пробормотала она.

– Я знаю, – заявил Дмитрий. – Ляг обратно, раздвинь ноги.

Девушка беспрекословно подчинилась отданному приказу. Дмитрий наклонился над ней, завел ее руки за голову, не давая жертве возможности вонзить в себя острые коготки – следы на теле ему ни к чему. Вошел в нее резко, одним рывком. Партнерша всхлипнула, приподняла бедра. Дмитрий уловил ее движенье – подтянул к себе валявшийся на кровати валик и подсунул его под таз девушки, облегчая себе проникновение. Раз за разом он вонзался в трепещущую под ним плоть, исторгая из уст прелестницы протяжные стоны, переросшие в исступленный вой загнанной в угол волчицы. Дмитрий все продолжал свое действо, доводя партнершу до исступления. Ее крики приносили для него большее наслаждение, нежели собственное удовлетворение. Он стремился не только овладеть телом девушки, но и полностью подчинить ее своей воле, заставить покориться. Только когда истерзанное его неистовством тело замерло под ним, Дмитрий позволил и себе получить разрядку.

Девушка улыбнулась, не открывая плотно сомкнутых век. Попробовала подняться, но обессиленно упала на кровать, едва дыша от пережитого исступления.

– Прими душ, – распорядился Селиванов. – И не расслабляйся – не время. До рассвета еще далеко.

 

Дмитрий свесил ноги с кровати и оглянулся на спящую девушку: та смешно посапывала во сне, сложив губки в некое подобие бантика. Мужчина презрительно сморщился и протянул руку за стаканом минеральной воды, заботливо оставленным для него одной из горничных.

 Послышались неспешные шаги, и через мгновение раздался тихий, но настойчивый стук в дверь.

– Входи, Санек, я уже проснулся, – сообщил Дмитрий.

Александр Тихомиров, личный секретарь и, пожалуй, единственный друг Селиванова протиснулся в дверной проем.

– Доброе утро, – поприветствовал он Дмитрия. – Вижу, выспаться тебе не удалось.

– Жизнь дана один раз, к чему же тратить ее на сон? – усмехнулся Селиванов.

– Не боишься, что Дане станет известно о твоих похождениях? Или это ее будущая замена?

– Да какая еще замена?! – отмахнулся Дмитрий.  – Я даже имени этой девушки не помню. А что касается Даны, то пусть привыкает: у меня нет желания отказывать себе в некоторых вольностях и после свадьбы.

– Считаешь, такой вариант ее устроит?

– Ее устроит положение в обществе, связи и материальная независимость, которые я ей дам. Ради всего этого ей придется смириться с моими требованиями.

– У тебя на все готов ответ. Но стоит ли строить семью на подобном фундаменте?

– Только не заводи песню о великой любви, взаимоуважении и понимании, – предупредил друга Дмитрий. – Ей нужна моя поддержка, а меня вполне устраивает ее репутация и внешние данные, словом Дана – самый подходящий вариант и другие я не рассматриваю.

Разговаривая,  мужчины не заметили, что девушка давно не спит и слышит все, о чем они рассуждают. Ее руки судорожно сжимали край простыни, а глаза были полны слез.

– Как ты смеешь вести себя со мной так, после всего того, что между нами было?! – наконец обратилась она к Дмитрию.

– А что было? – искренне удивился тот. – Мы прекрасно провели время, но все хорошее когда-нибудь заканчивается.

– Как ты можешь?! – выкрикнула девушка и набросилась на Селиванова с кулаками. – Ты бессердечный, жестокий эгоист! Я ненавижу тебя!

Дмитрий легко перехватил руки девушки и взглянул в ее пылавшее гневом лицо.

– Послушай, я ничего тебе не обещал, – сказал он. – Ты сама согласилась поехать со мной, сама пила шампанское и, вроде бы, сама помогала мне раздеваться. Помнишь?

Вместо ответа девушка разрыдалась и, завернусь в простыню, стала судорожно собирать свои разбросанные по полу вещи. Кое-как похватав одежду, она направилась прямиком в примыкавшую к гостиной ванну.

– Сань, не давай ей туда войти! – крикнул Дмитрий. – Закроется и будет рыдать два часа. Будь другом, помоги ей собраться и вызови такси.

Тихомиров вздохнул, но просьбу друга исполнил.

За то время, что понадобилось Александру, чтобы избавиться от гостьи, Селиванов успел принять душ, побриться и направиться в столовую, чтобы выпить чашку ароматного кофе и отведать свежей выпечки, которую он так любил.

– Проводил? – спросил Дмитрий у вошедшего секретаря.

– Конечно, – кивнул тот. – Кстати, девушка сказала, что ненавидит тебя и постарается отомстить.

– Все как обычно, – не расстроился Дмитрий. – Пока ты гладишь их по шерстке – они ласковые и послушные, но стоит сделать что-то не так, сразу же превращаются в разъяренных бестий.

– Возможно, тебе просто стоит обходиться с ними более гуманно? – предположил Александр.

– В таком случае мне не избавиться от них никогда. Давай лучше перейдем к более важным вопросам, – сказал Селиванов и пододвинул к себе папку с документами, принесенными секретарем.

 

Глава 2

Каждое утро мы раскрываем глаза, как купец – ставни своей лавки, и выставляем себя напоказ, чтобы обманывать ближнего; а вечером снова закрываем их, потратив целый день на обман.

Жан де Лабрюйер

 

Более часа Дмитрий обсуждал с другом ряд последних, готовящихся к совершению сделок, давал нужные распоряжения и подписывал документы. После этого, довольный собой, он налил вторую порцию кофе и решил позволить себе еще одну булочку.

– Как все же здорово, что тебе можно есть все что заблагорассудиться и при этом оставаться в прекрасной форме! – заметил Тихомиров, с грустью поглядывающий на свой приличных размеров живот.

– Все дело в правильном распределении калорий, – ответил Дмитрий. – Вместо того чтобы вздыхать, пойдем вместе со мной в тренажерку. А еще лучше заведи себе какую-нибудь куколку с аппетитными формами, и тогда ты сможешь не только сбросить лишний вес, но и утратишь тягу к сладкому.

– Увы, но я предпочитаю тягать книжные тома, а не железяки, – пошутил Тихомиров. – А, глядя на твоих куколок, можно утратить веру в искреннюю любовь

– Кто говорит о любви? – вскинулся Дмитрий. – Я имел в виду чисто физическую сторону отношений между полами.

– Мне это не подходит, – отнекнулся Александр. – Пожалуй, я поеду – проверю все ли готово к вечернему приему.

Сказав это, секретарь поднялся с кресла и принялся перекладывать документы в строгом соответствии со своими представлениями о порядке.

– Твоя щепетильность когда-нибудь тебя погубит, – заметил Дмитрий, глядя, как его друг с особой тщательностью расправляет каждый лист и еще раз перечитывает все сделанные ранее пометки.

– А я думал, что именно мои навыки в ведении документации заставили тебя пригласить меня на должность секретаря, – сказал Александр, не отрывая при этом взгляда от очередного документа. – Или это не так?

– Я пригласил тебя только потому, что ты единственный, кому можно доверять, – серьезно заявил Дмитрий. – Мне прекрасно известно, что тебе множество раз предлагали другие, более высокооплачиваемые должности, но ты каждый раз отказывался, проявляя удивительную в наше время верность.

– Просто я знаю тебя таким, каким не знает никто, – ответил Александр, глядя поверх очков с толстыми стеклами. – И замечаю черты, которых, как считают другие, у тебя нет.

– Что именно ты видишь? – полюбопытствовал Селиванов.

– Я все еще помню мальчика, отдававшего свою котлету бездомным кошкам и мечтавшего накопить достаточно денег, чтобы ни один ребенок на свете не мерз и не голодал. И искренне верю, что этот ребенок живет в тебе до сих пор.

– Этого мальчика давно нет: он остался в приюте, вместе с кошками и котлетами! – открестился Дмитрий от слов друга.

– И все же, я останусь при своем, – заявил Александр и достал из необъятного кармана своего пиджака небольшую бархатную коробочку. – Это для Даны, – сказал он, – в счет извинений за вчерашний банкет без ее участия.

– Ты просто сокровище!.. – заметил Селиванов, рассматривая пару великолепных серег с бриллиантами размером с фасоль. – Думаю, за такой подарок она вполне может простить мне еще несколько прогулок на стороне.

– Ты неисправим, – усмехнулся Александр, но возражать товарищу не стал. Он вообще старался не спорить с  Дмитрием, считая его не только своим боссом и другом, но и личностью, чьи  утверждения не подлежат сомнению.

 

Тихомиров, как и сам Дмитрий, был сиротой и воспитывался в  приюте. Он всегда отличался кротостью характера и незлобивостью, за что ему частенько доставалось от сверстников и ребят постарше. Но так было ровно до тех пор, пока в приюте не появился Дмитрий, взявший скромного и забитого донельзя мальчишку под свое крыло. Никто не понимал причины дружбы этих двух ребят, кроме старой няни Натальи, называвшей их двумя сторонами одной медали.

Александр, души не чаявший в новом друге, помогал Дмитрию во всем. Именно Тихомиров приучил друга к чистоплотности и скрупулезному отношению к порядку. Как следствие, вещи ребят всегда были аккуратно сложены, постель заправлена, а посуда вымыта с особой тщательностью.

 Настоящие родители Александра были неизвестны, а фамилию Тихомиров мальчик получил  уже в приюте, во многом благодаря своим личным качествам. Следуя полученному прозвищу, юноша рос послушным и спокойным, что благотворно влияло на неуравновешенного и вспыльчивого Александра. Если Селиванов всегда и всем пытался показать свое превосходство, то Тихомиров был незаметным  и размеренным, что, в прочем, не мешало ему всегда идти к поставленной цели. И так незаметно получалось, что Александр всегда становился причастником всех самых сумасшедших затей Дмитрия, слепо следуя за своим товарищем. Когда в детском доме происходило какое-либо происшествие, можно было не сомневаться, к нему причастен Александр и помогавший ему Дмитрий.

Одним из самых безумных планов Дмитрия был предпринятый побег. Он и Александр были задержаны уже в поезде, следовавшем на юг страны. Как оказалось, мальчики успели не только обзавестись билетами, но и прихватили с собой достаточно продуктов, одежды и других необходимых предметов. На вопрос, откуда они это взяли, ребята упорно молчали, не выдавая друг друга. И только угроза, что Александра переведут в другой приют, подействовала на Селиванова. Он готов был признаться в чем угодно, лишь бы его товарищ не страдал, а в том, что на новом месте Тихомиров не приживется, Дмитрий нисколько не сомневался.

Неразлучные в детстве, Селиванов и Александр продолжили дружбу и в зрелом возрасте. Когда Дмитрий достаточно расширил свой бизнес, он разыскал Тихомирова и предложил ему должность своего секретаря. Естественно, тот согласился. С тех пор Александр стал правой рукой Дмитрия, надежным помощником и, во многом, его личной совестью. Только крайнее неодобрение Тихомировым некоторых сделок удерживало Селиванова от окончательного морального падения.

Оставаясь наедине с товарищем, Дмитрий часто вспоминал свое детство, но никому, кроме Александра, он никогда не раскрывал омута своего сердца. Для всех остальных Селиванов был примером эгоизма и полного отсутствия сожаления о чем бы то ни было.

 

Вот и сейчас, Дмитрий, встречая Дану, совершенно не сожалел о том, что провел прошлую ночь с другой девушкой. Он с особой тщательностью осмотрел наряд своей невесты, ее прическу и макияж и остался вполне доволен увиденным: длинные каштановые локоны чуть приподняты рукой опытного мастера и выглядят так, словно  по спине девушки рассыпан целый водопад; ярко-голубые глаза слегка подведены; губы чуть тронуты светлой помадой; платье элегантное, но не крикливое; каблук выходных туфель невысокий, но тонкий. Весь образ Даны свидетельствовал о достатке и хорошем вкусе. Да, невеста Дмитрия умела преподнести себя в лучшем качестве и вполне соответствовала требованиям Селиванова. Прием у губернатора, на который пара собирались отправиться, требовал от присутствующих строгого соблюдения установленных правил, в том числе гласящих, что солидность мужчины можно оценить по  внешнему виду и манерам его спутницы.

Поднимаясь по ступеням на второй этаж, чтобы немного отдохнуть перед предстоящим торжеством, Дмитрий успел заметить край узорного чулка, торчавшего из-за высокой кадки с огромной пальмой. «Эта дрянь и уйти не смогла по-человечески! – произнес про себя Дмитрий. – Неужели нельзя было забрать все свои вещи?» Он вздохнул и решил, что ему предстоит в очередной раз менять прислугу, не успевшую вовремя убрать все улики, свидетельствующие о его бурной ночи.

Дана, несмотря на усилия Дмитрия, все же успела заметить злополучную вещь и недоуменно приподняла тонкую, хорошо очерченную бровь, требуя объяснений. Но Селиванов сделал вид, что не заметил ее жеста. Когда же он преподнес невесте украшение, Дана приняла его с благосклонной улыбкой, усилием воли подавив в себе нарастающий гнев. Она прекрасно знала правила, по которым играл Селиванов, и понимала, что если не сможет сдержаться, то не видать ей обручального кольца как своих ушей.

– Эти серьги прекрасно сочетаются с моим платьем, – мило проворковала Дана, целуя Дмитрия в щеку. – Я польщена.

– Рад, что тебе нравится, – отозвался Селиванов. – Поедем сейчас, или выпьем по чашечке кофе?

– Думаю, нам действительно стоит немного задержаться: к опоздавшим гости проявляют особый интерес.

Дмитрий криво ухмыльнулся в ответ и приказал горничной подать кофе. Он занимал не последнее место в списке приглашенных, а потому вполне мог позволить себе такую роскошь, как опоздание. То, что Дана обожает эффектные появления и всеобщее внимание, нисколько не омрачало его, скорее наоборот, добавляло остроты их отношениям.

Невеста Дмитрия отставила свою чашку в сторону, испытующе присмотрелась к нареченному.

– Как полагаешь, мы можем заняться любовью, не испортив мне макияж? – поинтересовалась она.

– В этом случае нам придется отказаться от нескольких забав, которые тебе так нравятся, – не глядя на невесту, предупредил Дмитрий. – Ты согласна?

– При условии, что ты возместишь мне это упущение, – заметила Дана.

Происходящее между парой действо не попадало под понятие «любовь» даже с большой натяжкой. Дана, чопорная и холодная в свете, отличалась упорным стремлением подчиняться в постели. Она обожала разыгрывать  из себя рабыню. Нет, она не любила, когда ей причиняли физическую боль, но приходила в трепет, когда ее унижали. Морально и физически.

Дмитрий и Дана, не глядя друг на друга, сняли одежду, предназначавшуюся для приема. Следуя заведенному правилу, девушка опустилась на четвереньки, подползла к будущему супругу. Скорчив презрительную мину, Дмитрий грубо поставил ей на грудь ступню все еще обутую в блестящий ботинок. Дана покорно развязала ему шнурки; не удержалась, и слизнула с темной подошвы прилипшую к ней пылинку. Оставшись полностью раздетым, Дмитрий взял в руки свое уже порядком возбужденное достоинство и велел партнерше раскрыть рот. Девушка подняла голову и отрицательно мотнула головой. Тогда он притворился разъяренным и ударил девушку по лицу – не рукой, а тем, что было зажато в ней. Этот жест был очень легким, едва ли ощутимым, но привел Дану в восторг.

– Сделай это, прошу тебя, – жалобно проскулила девушка. Селиванов знал, о чем его просят, но не спешил. Дана должна была не просто просить, а умолять, вкладывая в свои слова всю присущую ей страсть.

– Господин, позволь мне насладиться твоим соком, излей его мне на грудь, – вдохновенно произнесла девушка, припадая к стопам Дмитрия, осыпая их поцелуями.

Сказать по правде, Селиванову не очень-то нравились подобные затеи, но он должен был отплатить невесте за ее терпение – не каждая женщина способна промолчать, узнав о сопернице. Снисхождение к проделкам Дмитрия, возместилось Дане сполна. Она получила то, о чем умоляла: мужчина помочился ей на грудь. Девушка счастливо выдохнула и стала размазывать по телу пролившуюся на нее влагу. От того, чтобы подставить под горячую струю свой жадный рот, она удержалась, зная, что после этого Дмитрий долго не захочет целовать ее в губы. Испытав первый экстаз, Дана развернулась к мужчине спиной, подставляя ему свой упругий зад. Прогнулась в спине как кошка и покорно сложила ладони на залитом влагой ковре. Чтобы добавить невесте удовольствия, Дмитрий не взял ее сразу. Прежде он несколько раз хлопнул ладонью по ее округлим ягодицам – ощутимо, но не оставляя видимых следов. Дана вскрикнула от восторга и закусила собственную ладонь. Не желая опускаться на измоченный ковер, Селиванов приказал невесте облокотиться на кресло. Дрожа от предвкушения, девушка послушалась и нетерпеливо вильнула попкой – она была готова к соитию. Дмитрий оседлал ее как норовистый конь, фырча от испытываемого удовольствия.