Текст книги "Императрица Вольного Братсва"

Автор книги: Елена Соловьева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)

– Проще пареной репы? – пошутила я.

– Примерно! – хохотнул в ответ Лысый.

– А ты уверен в Спайке? – решила я задать волновавший меня вопрос. – Он точно сделает то, о чем ты его просил?

– Он человек слова, – не раздумывая заверил меня Лысый.

– Человек? – переспросила я.

– Самый настоящий, – подтвердил Лысый, ясно давая мне понять, что в первый раз он не оговорился. – Спайк гораздо более человечен, чем многие из людей, с которыми мне приходилось сталкиваться.

– Это хорошо, – решила согласиться я (других способов спастись все равно пока больше не намечалось).

– Пойдем, отдохнем немного, пока корабль не принялся совершать гиперпрыжок, – потянул меня за руку Лысый. – Без искусственной гравитации нам несладко придется.

Мы с Лысым вольготно развалились на охапке сухой травы, предназначавшейся в качестве подстилки для животных. Подобная лежанка была гораздо мягче, чем в моей предыдущей каюте, и от нее приятно пахло не то свежестью, не то пожухшими цветами.

– И почему бы Репе самому не летать, используя фимианы? – заметила я. – Слышала, это топливо не перегревает двигатели, по этой причине отпадает необходимость делать долгие передышки между гиперпрыжками.

– Да Репа скорее удавится, чем позволит себе истратить столь драгоценный материал, – отозвался Лысый. – Судя по кораблю  и обмундированию его шайки, он тот еще скряга.

– Это точно, – поддакнула я. – Но ведь и Омфим – своеобразная планета. На ней не работают абсолютно никакие приборы, она действует почетче любой сверхсовременной системы безопасности. Некоторое время даже бытовало мнение, что Омфим – база внеземной цивилизации.

– Эти данные не нашли подтверждения, – перебил меня Лысый, показывая тем самым, что тоже осведомлен о многом.

– Для изучения было получено слишком мало материала… – разочарованно протянула я.

– Это как раз в духе Императора – проще объявить планету неприкасаемой и непригодной для проживания, чем попробовать изучить ее вдоль и поперек, – вновь принялся за старое Лысый. – Еще бы: в нашей Галактике полно места, к чему зацикливаться на одной планете, когда их миллионы?

– А ты побывал на многих участках Галактики? Много видел планет? – поинтересовалась я у Лысого, пропустив мимо ушей его обычную песню о недальновидности Императора (очень не хотелось вновь ругаться с ним из-за наших принципиально различающихся точек зрения).

Мужчина ответил не сразу. Он достал из вороха соломы пожухлую травинку и принялся неторопливо пожевывать ее. Я почувствовала, что разговаривать на предложенную тему Лысый не очень хочет, а еще – что он не до конца доверяет мне.

– Ничего не скажешь, – все же отозвался мужчина, – побросала меня судьба по разным уголкам Галактики. Чаще всего приходилось колесить по отдаленным планеткам, многие из которых находятся в совершенно запущенном состоянии. Для людей, проживающих там, каждый день – это победа над обстоятельствами.

– Такая жизнь закаляет характер, – подчеркнула я. – Наверное, именно это обстоятельство сделало тебя стойким перед лицом любых неприятностей.

– Пытаешься сказать мне комплимент? – улыбнулся мужчина.

 В этот момент на его щеках показались очаровательные ямочки, совершенно не вязавшиеся с его огрубевшим лицом и волевым подбородком.

– Нет, – как можно равнодушнее произнесла я, – просто высказываю свое субъективное мнение.

– Тогда позволь заметить, что и ты держишься молодцом! – поддержал меня Лысый.

– Для женщины? – криво ухмыльнулась я.

– Мне довелось видеть мужчин, которые тряслись от страха при виде дохлой крысы, – на полном серьезе заметил Лысый. – И там, в отсеке, ты была больше похожа на демона мести, чем на женщину.

– А сейчас? – сама не зная зачем, спросила я.

– Теперь ты внешне больше напоминаешь школьницу, – улыбнулся краешком губ мужчина. – И если бы не та мокрая майка, я мог подумать, что Репа принялся воровать подростков. Ты куда более органично смотрелась бы на выпускном балу, чем среди здешних декораций.

Я что-то невнятно пробурчала в ответ, немного обалдевшая от подобного замечания.

– Не обижайся, – попытался оправдаться Лысый. – Хотел сделать тебе комплимент, только вот я в этом деле не мастер.

– Считай, извинения приняты! Раз в комплиментах ты не мастер, расскажи о чем-нибудь другом, – попросила я мужчину. – Например, о том, как ты чуть не угнал корабль Репы.

– О-о-о! – радостно воскликнул Лысый. – В этом я мастак! Проникнуть на «скотовоз» труда не составило, так же как и отыскать рубку управления. Было даже немного скучновато: на этом гиганте стоит настолько примитивная система распознавания владельца, что простейшего отпечатка пальца Репы хватило, чтобы привести корабль в действие. Не встретив абсолютно никакого сопротивления, я заблокировал вход в рубку, став полновластным хозяином «скотовоза».

– Постой, каким именно образом ты получил доступ к управлению кораблем? Где раздобыл отпечаток пальца Репы? – спохватилась я.

История с попыткой похитить корабль у Репы обещала выйти очень интригующей, и мне было так жаль, что тримериновый ошейник не позволял прочувствовать ощущения рассказчика.

– Я столкнулся с Репой еще несколько месяцев назад, и этот человек показался мне крайне подозрительным, – начал свое повествование Лысый. – В разговоре с одним из моих товарищей этот тип держался очень скованно, все время пытался юлить и сильно дергался – все в его поведении свидетельствовало о том, что он пытается о чем-то умолчать. Я пригласил Репу, скажем так, к себе «в гости» – поговорить по душам. Эмпатов в моей команде нет, поэтому пришлось полностью положиться на интуицию. И она подсказала мне, что к новой встрече с Репой стоит подготовиться заранее. В том, что эта встреча обязательно состоится, я не сомневался. Мои ребята незаметно, так, чтобы «гость» ничего не заподозрил, скопировали его идентификационные данные, позволяющие открывать ту консервную банку, которую он именовал кораблем. Также я навел некоторые справки о Репе и смог узнать много интересного. Например, то, что этот тип уже участвовал в некоторых темных делах, хотя и не был в числе главных действующих лиц.

«Именно по этой причине Репа не попал в картотеку субъектов, разыскиваемых имперской разведкой, – добавила я про себя. –  А у Вольного Братства, похоже, есть свои собственные информационные базы. Вот бы получить к ним доступ!»

– Одного не пойму, – сказала я вслух, – если ты завладел кораблем Репы, что произошло потом? Как ты оказался в плену?

– Называй это неудачным стечением обстоятельств, – вздохнул Лысый. – Когда я понял, что Репа промышляет отловом людей, рядом со мной, как назло, не оказалось никого, кто мог бы помочь с ним разобраться (свой корабль вместе с командой мне пришлось одолжить на время другу). Но сидеть, сложа руки, – не в моих правилах. Я решил все сделать в одиночку, и у меня бы это получилось, если бы не мстительность Репы. Обнаружив, что его кораблем завладел кто-то другой, он погрозился убить всех тех, кто заточен на корабле. Я заблокировал доступ к отсекам, в которых находились пленники, но одного не предусмотрел – в тот самый момент прибыла еще одна группа Репы, которая пригнала новую партию пойманных. Их было с десяток. Все они были теми, за кого я в ответе… Мне пришлось предложить Репе обмен: корабль на свободу моих людей.

– Корабль с тобой в придачу?! – поразилась я.

– Поступить иначе было для меня не приемлемо, – согласился Лысый. – Если я хоть раз подведу своих людей, то навсегда утрачу их доверие.

– Оно для тебя так важно? – искренне удивилась я.

– Более чем, – кивнул мужчина. – В этом вся моя жизнь.

Подобной самоотверженности можно было только восхититься, что я не преминула сделать:

– Знаешь, впервые в жизни встречаю человека, столь ответственно относящегося к своим подчиненным. Ты прирожденный лидер!

– Да уж! – фыркнул Лысый. – Когда я соглашался на эту сделку, еще не знал, для чего именно Репа ловит людей. У меня было множество версий по этому поводу, но только в отсеке с омфимскими тварями понимание происходящего затопило мой разум. Сейчас даже нельзя с достоверностью утверждать, живы или нет те, кого я пытался спасти. Что если они не прошли испытание? – Лысый посмотрел на меня, и в его ангельских глазах пробежала ярость, перемешанная  с сожалением (взрывоопасная смесь!). – Если бы на борту этой посудины не находилось столько ни в чем не повинных людей, я давно бы разнес здесь все к чертям собачьим.

 Лысый сжал свои руки в кулаки так сильно, что они побелели. В порыве ненависти и бессильной злобы мужчина с ожесточением нанес резкий удар по металлической стене нашей с ним тюрьмы. Раздался гулкий звук, заставивший меня непроизвольно вздрогнуть.

– Прости, не хотел тебя пугать, – заверил меня Лысый. – Накипело…

– Ничего, – отмахнулась я. – Мне прекрасно понятны твои чувства.

А потом… Я даже толком не поняла, как это произошло, но в каком-то безумном порыве Лысый обеими ладонями обхватил мое лицо и слегка приподнял его, приближая к себе. Его губы были мягкими и теплыми; поцелуй, вначале яростный и страстный, постепенно становился все более нежным, завораживающим. Никогда не считала себя легкомысленной, но сопротивляться я и не помышляла, напротив – отвечала с полной самоотдачей. То ли произошедшее было следствием сильного морального потрясения, то ли нам обоим в этот момент хотелось просто почувствовать себя живыми, способными испытывать что-то, кроме ненависти и злобы, но поцелуй вышел просто восхитительным!

Не знаю, как далеко мы с Лысым смогли бы зайти, но все очарование момента разрушила реальность, бессердечно ворвавшаяся в наш водоворот страсти. Двигатели «скотовоза» врубились на полную мощность, и корабль, кряхтя от натуги, принялся совершать очередной гиперпрыжок. Несмотря на то, что внешняя оболочка судна покрыта специальным составом, позволяющим максимально снизить воздействие перегрузок на его внутренности, без включенной в каюте искусственной гравитации пассажирам приходилось несладко. Особенно при непосредственном входе и выходе их гиперпространства. И пусть сам прыжок длился не больше нескольких минут – нам с Лысым они показались вечностью.

– Похоже, Репа решил на своей посудине совершить невозможное, – заметил Лысый, когда стал понемногу приходить в себя после гиперпрыжка. – Нельзя же так гонять на такой рухляди?

– Этот пират никого не жалеет, – буркнула я, потирая ушибленный локоть, – ни людей, ни техники.

– Пират?! – вскинулся Лысый. – Говоря это, ты имеешь в виду Вольное Братство?

– Кого же еще? – искренне изумилась я.

– С чего ты взяла, что Репа имеет какое-либо отношение к Братству? Что за нелепая мысль?!

– Кто еще мог похищать людей и использовать их в качестве приманки для омфимских тварей? – вскинулась я.

– Вольное Братство никогда, слышишь – никогда не участвовало в подобных мероприятиях, – отчего-то рассердился мужчина.

– И ты можешь поручиться за каждого его члена? – ехидно уточнила я.

– Могу, – не задумываясь, ответил Лысый. – Ручаюсь за каждого! Головой!

Мужчина словно бы хотел добавить что-то еще, но вовремя умолк.

– Тогда кто такой Репа? – совсем растерялась я.

– Тот, кто не пожелал примкнуть к Братству, – стал поучать меня Лысый. – Таких не много, но они, все же, есть. И, позволь заметить, именно этих отщепенцев Вольное Братство именует пиратами.

«Да, – подумала я, – кому рассказать, не поверят. Надо же: пираты среди пиратов разделяются на пиратов и не пиратов. Полный абсурд!»

– А Вольное Братство, по-твоему, объединение Робин Гудов, борющихся с произволом Империи? – вспылила я. – Так?

– Просто кучка отребья, пытающаяся выжить, – уже чуть спокойнее объяснил Лысый. – Вольное Братство объединяет тех, кто не пригодился Императору, давая им некое подобие защищенности от внешнего произвола. Как со стороны Империи, так и со стороны людей, подобных  Репе. Да, Вольное Братство порой нарушает имперские законы, но делает это исключительно по крайней необходимости. Другой дороги к выживанию просто не существует. Что ты прикажешь делать гриверам, заточенным на Гривере; колонистам, исчерпавшим ресурсы выделенных им планет; людям, единожды преступившим закон и выдворенным за пределы благоустроенных обиталищ? Им нужно опустить руки и ждать, когда они сдохнут от голода? А что, если все эти люди не согласны с участью, предписанной им Императором? Если они тоже хотят жить, а не выживать? Что? – напустился на меня Лысый.

Как ни странно, но я почувствовала себя слегка виноватой. Ощущение было не из приятных.

– У Императора нет ни способов, ни необходимого количества людей и ресурсов, чтобы содержать тех, о ком ты говоришь, – попыталась оправдаться я.

– Как можно, владея Галактикой, иметь ограниченность в средствах? – воскликнул Лысый.

– Почти все предприятия, приносящие доход, находятся в руках частных компаний; на долю Империи приходится лишь малая часть получаемых ресурсов, – кинулась в объяснения я. – Все новые и новые планеты, которые могли бы принести немалую прибыль, осваиваются толстосумами. Империя просто не в состоянии проводить разработки самостоятельно. И дело даже не в неумении или нежелании, а в элементарном отсутствии человеческих ресурсов. Мало кто желает служить на благо Империи, гораздо проще и прибыльней прибиться к частной компании. И остановить этот процесс, а уж тем более – повернуть его вспять, не в силах даже Император.

– Но это вовсе не означает, что старикашка должен ничего не предпринимая наблюдать за тем, как рушится Империя! Ведь он даже не пытается что-либо изменить!

– У тебя есть конкретные предложения? – поинтересовалась я. – Ты знаешь, как обратить вспять процесс распада Империи и разделения ее частей по карманам частных компаний?

Лысый не ответил, да и что он мог сказать? Мир катился под откос, с каждым новым поворотом набирая все большую скорость. И не существовало преграды, способной остановить это безумное падение в пропасть.

Из тяжелых раздумий нас вырвало характерное подрагивание «скотовоза», производящего разгерметизацию. Мы с Лысым напряглись – скоро должна была решиться наша судьба. По приблизительным расчетам выходило, что корабль прибыл в то самое место, где гриверы сдавали туши животных. Если Репа поймает Спайка с поличным, зверочеловеку несдобровать. Да и нам с Лысым.

Минуты ожидания тянулись бесконечно. Я, чтобы убить время, принялась скручивать сухие стебли травы из подстилки, пытаясь придать им форму различных предметов. Лысый, глядя на мое занятие, пару раз иронично фыркнул, но комментировать столь увлекательное занятие не стал. Сам же он что-то сосредоточенно прокручивал в уме, морщась и подсчитывая на пальцах только ему ведомый результат. Разговаривать мы не пытались – боялись спугнуть удачу. 

Двери нашей каюты распахнулись и подозрительно серьезный Хилый, одной рукой придерживая автомат, закинул нам синтетический пищевой набор и бутылку воды.

– Почему один? – поинтересовался Лысый. – Нас же двое?

– Завтра высадим вас на Омфиме, там и пожрете, – проворчал Хилый и нехотя добавил: – или вас пожрут!

– А ты чего веселый какой? – поинтересовалась я у парня. – Случилось чего?

Ожидая ответа, внутренне напряглась, готовя себя к худшему (не переставая при этом надеяться на лучшее).

– Че-че? – передразнил меня Хилый. – Рябой велел, чтоб я при пленниках не болтал лишнего. А то, говорит, у вас обоих слух слишком острый!

Я немного расслабилась. Стоявший сзади меня Лысый тоже тихонечко выдохнул.

– Да ты, вроде, и так всегда немногословен, – попытался он польстить парню.

– Вот и я ему: всегда все только по делу. А он напустился на меня, мол, трепло ты, Хилый, и все тут!

– Это он зря, – заметил Лысый. – Ты ведь разве так, пошутить малость.

– Ага, – поддакнул Хилый и по-ребячьи утер нос рукавом.

– Говоришь, завтра на Омфим прибудем? – вклинилась в разговор я, уловив, что парень расслабился. Очень-очень осторожно, чтобы не спугнуть свою жертву, направила на Хилого эмпатическое воздействие, помогая ему разговориться. – А зачем сейчас останавливались?

– Да гриверы туши сдавали, – подтвердил наши догадки Хилый. – Но они вернулись уже, так что ща дальше поедем! Эй! – внезапно опомнился парень. – Ты че? – он уткнул дуло автомата мне в грудь.

– Ты не волнуйся так, – успокоил Хилого Лысый. – Дюймовочка в ошейнике и котенка не обидит.

– Ага, видел я, как вы в отсеке тех котят распотрошили. Ничего вам не скажу, не на того напали!

– Да мы и не собирались ничего выведывать, – промурлыкала я.

Хилый скорчил серьезную гримасу и с силой захлопнул дверь каюты. Мы с Лысым рассмеялись: сначала тихо, а потом – во всю глотку. Я так истерически хохотала, что у меня слезы потекли из глаз. Лысый поднес свою руку к моему лицу и тыльной стороной ладони стер с него соленую каплю.

– Не плачь, Дюймовочка, прорвемся! – ласково шепнул он мне.

И я ему поверила.

 

Планета Омфим, система Береника, созвездие Волосы Вероники,

Галактика Млечный Путь

Глава 9

Настал день икс. Провожать нас с Лысым в путешествие, может статься, последнее в нашей жизни, явились не Рябой с товарищами, а четверо других пиратов (из числа тех, которые не принадлежат к Вольному Братству). С двоими из них я уже встречалась – в тот день, когда меня забрали на «скотовоз».

– А где Рябой? – изумился Лысый, когда  нас выводили из каюты.

Один из пиратов презрительно сплюнул на пол, даже не взглянув в сторону пленника. Отвечать на наши вопросы эти отморозки, видно, не собирались. Наглядно демонстрируя оружие, молчаливый эскорт доставил нас к одному из аварийных люков. «Так-так, – сообразила я, – Репа настолько боится Омфима, что даже не рискует на него приземляться».

В довольно просторном помещении, заполненном спасательными шлюпками вековой давности, находилось еще трое дружков Репы, а также гриверы, поприветствовавшие нас дружным рычанием. «Скотовоз», зависший над Омфимом, подрагивал и, как мне показалось, готовился в любую секунду рухнуть вниз, не выдержав творившегося на нем безобразия. К моему сожалению, высадка других обреченных либо уже была завершена, либо производилась из другого люка. А, предположительно, Репа решил вначале ссадить на проклятую планету неугодных ему пленников, а уже потом заняться остальными. Но в любом случае – кроме гриверов, нас с Лысым и наших сторожей – возле люка никого не наблюдалось. Этот факт меня расстроил и обнадежил одновременно: увидеть своих товарищей, спускаемых на планету смерти, или вовсе не встретить их среди прошедших испытание, было бы одинаково тяжело.

– Чего мы тут толпимся без толку? – уточнил Спайк у одного из пиратов. – Кого-то ждем?

– Сейчас Ворон двоих своих притащит, и спустим вас, – буркнули в ответ.

Судя по всему, товарищи Репы гриверов не особенно жаловали и относились к ним не намного лучше, чем к пленникам. 

Верно говорят, что нет ничего хуже, чем ждать и догонять. Томимые непредвиденной задержкой, мы с Лысым немного приуныли. «Уж лучше поскорее оказаться на месте, чем бесцельно топтаться в неопределенности», – рассуждала я.

Прошло минут двадцать, и в смежном с аварийно-посадочным отсеком коридоре раздался топот ног. Ворона я узнала сразу, этого «вонючку» просто нереально было с кем-то спутать. С ним было трое напарников, буквально тащивших за собой двоих пленников, обмотанных цепью. Взглянув на прибывшее пополнение, Лысый замер. Нет, надо отдать ему должное – внешне мужчина оставался невозмутимым, но внутри него бурлили такие чувства, что даже мое тримериновое украшение едва сдерживало этот напор эмоций. Пленники тоже узнали своего капитана (или как там у Вольного Братства обозначаются командиры?); они, до того сопротивлявшиеся и не желавшие подчиняться Ворону, сразу немного обмякли. Как я поняла, Лысый пользовался немалым авторитетом среди своих подчиненных, раз при одном взгляде на него эта парочка перестала дергаться и спокойно взглянула в глаза приближавшемуся кошмару.

– У нас есть традиция, – нехотя произнес Ворон, обратившись к своим невольникам, – каждый из вас может выбрать себе напарника по своему усмотрению.  На раздумья у вас есть минута.

Я многозначительно посмотрела на Лысого, предлагая ему пойти с кем-нибудь из своих; он отрицательно мотнул головой и сжал мою закованную в «браслет» руку.

– А нельзя ли объединиться с гриверами? – отважился спросить один из людей Лысого.

– Они работают своей командой! – отрезал Ворон.

Пираты сняли цепь с двоих пленников, автоматически ставших второй «парой», готовящейся к спуску. Ворон обдал всех нас ненавидящим взором и продолжил:

– Значит так, спускаем вас по двое на шлюпках, рассредоточивая по основным местам отлова животных. Сразу после приземления вы выходите и отправляетесь на охоту. Задерживаться и пытаться угнать спасательные шлюпки настоятельно не рекомендую – они снабжены взрывчаткой. Дальше: каждой команде мы вручим сигнальные ракеты и самораспаковывающиеся клетки. Как ими пользоваться все представляют?

 Все пленники, за исключением меня, кивнули.

– На месте все объясню, – шепнул мне Лысый.

Ворон окинул меня снисходительным взглядом и криво усмехнулся. «Зря радуешься, – подумала я, – не дождешься ты, «вонючка», моей кончины».

– Как любит поговаривать наш командир, все проще пареной репы, – продолжил хохмить Ворон. – Накидываете клетку на как можно большее количество тварей и, если останетесь при этом в живых, пускаете ракету.  Мы засекаем сигнал и отправляем к вам шлюпку.

– Между запуском ракеты и эвакуацией нас с Омфима может пройти слишком много времени, – мрачно заметила я. – Тварям не понравится, что мы пленили их сородичей,

– Ты главное нам посылочку как следует запакуй, а сама можешь не возвращаться, – зашипел на меня Ворон. – Я даже рад буду, если ты и твой дружок подохнете.

– Кто бы сомневался! – заключил Лысый.

Ворон испепелил мужчину взглядом, но дальше этого не пошел. Он приказал своим дружкам распихать пленников по шлюпкам и лично выдал каждой паре по вместительному вещмешку, заполненному чем-то ровно до половины. Нас с Лысым грузили последними, и сделать это вызвался Спайк. Зверочеловек лично проследил за тем, чтобы мы плотно пристегнулись ремнями, и разомкнул на наших руках «браслеты». На вопросительный взгляд Лысого он ответил утвердительным кивком. «Ура! – возликовала я. – Ему удалось передать сообщение!»

За несколько секунд до отбытия, пока двери нашей кабинки еще были открытыми, Спайк резко приблизился ко мне и щелкнул своими острыми зубами возле моей шеи.

– Это тебе от меня презентик, Дюймовочка, – рыкнул он мне в ухо и ретировался.

Уже за закрывшимися дверями, когда Ворон не смог бы обнаружить предательство Спайка, я осторожно сняла с себя ошейник.

– Брось его в вещмешок, – предложил мне Лысый, пытаясь переорать шум двигателя спасательной шлюпки. – На обратном пути прилепим обратно.

Я кивнула и засунула тримериновое «украшение» на самое дно вещмешка.

– Почему Спайк не снял его раньше? – крикнула я.

– Что?! – не расслышал меня Лысый.

– Почему Спайк не снял ошейник раньше? – что есть мочи заорала я. И обнаружила, что шлюпка уже приземлилась и в кабинке наступила тишина.

– Пожалуй, у него были на это основания, – предположил Лысый, прочищая заложенные от моего крика уши. – Ну что? Будем вскрываться?

Неимоверно волнуясь, я набрала код разгерметизации на шлюпке. Двери плавно открылись; в кабинку ворвался яркий луч света, ненадолго ослепивший нас. Я зажмурилась от острой рези в глазах.

– Нужно выходить, – напомнил мне Лысый и потянул за руку к выходу. – Кто знает, на какое время рассчитано взрывное устройство.

– Ворону только дай повод, – согласилась я.

Омфим встретил нас не только обжигающим солнечным светом, но и моросящим дождем, грозившим промочить нас до нитки.

– Пойдем вон туда, – скомандовал Лысый, первым привыкший к необычайно яркому освещению.

Я послушно последовала за ним – глаза все еще слезились.

– Ты как? – уточнил мужчина, когда завел меня в укрытие, защищавшее нас от мелких капель, сыпавшихся из прорвавшегося омфимского неба.

– Все еще не могу смотреть, – призналась я. – Глаза буквально разъедает этим светом.

– Сейчас… – Лысый оторвал от своей рубахи длинную полосу ткани и обмотал ее вокруг моей головы. – Попробуй так.

Я несколько раз моргнула и поблагодарила мужчину – теперь мои глаза были достаточно защищены и могли видеть. Я осторожно выглянула наружу, желая сориентироваться на местности. А посмотреть было на что! Лысый увлек меня под раскидистый куст неизвестного мне растения, чьи широкие листья и стали нашим прибежищем от дождя. Все пространство, докуда хватало взгляда, было заполнено зеленью, купавшейся в падавших с неба каплях. Почва под нашими ногами была темной и рыхлой, усеянной многочисленными слоями уже пожухлой листвы. Вся растительность – от травы и до листьев гигантских пальм, возвышавшихся над нами на несколько метров, – была плотной и мясистой и напомнила мне изображения флоры тропических лесов Земли. Высоко над нами светило солнце Омфима – чуждое нам, но столь желанное для его коренных обитателей. Я высунула руку из-под листа и к своей радости обнаружила, что этот слепящий свет вовсе не припекает, как мне подумалось вначале, – он скорее приятно греет, не давая дождевым каплям чрезмерно охлаждать поверхности.  

– Однажды на одной из отдаленных планет я видел парник, в котором местные жители выращивали для себя овощи, – заметил Лысый. – Внутри этого сооружения был примерно такой же микроклимат – тепло и влажно.

– Да, – согласилась я. – Похоже, здешней растительности это действительно идет на пользу, только посмотри, как тут живописно!

– Надеюсь, тебя не введет в заблуждение кажущаяся безопасность этого места? – предупредил мужчина.

– Ни в коем случае. Я прекрасно осознаю, что за каждым из этих кустов и гигантских стволов может скрываться смертоносный монстр, готовый в любую минуту на нас напасть. Но и ты помни про мой эмпатический дар: сейчас, без ошейника, он вновь работает в полную силу. И в данный момент опасности рядом нет.

– Это очень неплохо, – заверил меня Лысый и кивнул в сторону стремительно исчезавшей за тяжелыми дождевыми облаками спасательной шлюпки. – Потому что теперь нам нужно либо выполнить задание, либо пойти на корм местной фауне.

– Предлагаю сперва осмотреть вещмешок и выяснить, что в него закидал Репа, – предложила я.

Лысый сгреб в кучу сухую листву, плюхнулся поверх нее и приступил к ревизии. В вещмешке обнаружились несколько сигнальных ракет, два длинных проржавевших ножа (и на этом спасибо), коробка самораспаковывающихся клеток, а на самом дне отыскался коробок непромокающих спичек. Все эти предметы мне были знакомы только по голографиям из прошлого, в руках я никогда ничего подобного не держала. Лысый подробно мне объяснил, как нужно запускать ракету и куда ее лучше направить; потом показал, как раскрывается и скручивается клетка.

– По-моему, эти штуки были изначально задуманы как метод обездвижения преступников, – вспомнила я. – Но после изобретения парализующих излучателей они стали ненужными.

– Типичное рассуждение имперской элиты, – фыркнул Лысый. – На отдаленных планетах все еще идут в ход и клетки, и наручники, и прочая дребедень. Иногда старые проверенные средства оказываются куда более действенными.

При упоминании о «прочей дребедени» и моя порядком затекшая от ношения ошейника шея заныла, и я принялась ее массировать. На выпад Лысого не ответила – не самое время вступать в полемику с единственным человеком, способным спасти мою шкуру.

– Мне все понятно, – сообщила я. – Не волнуйся, накинуть клетку и запустить ракету не так уж трудно. Гораздо сложнее изловить тварей и продержаться до момента прибытия спасательной шлюпки.

– У меня по этому поводу имеются некоторые соображения, – ввернул Лысый.

– Выкладывай! – потребовала я.

– Предлагаю отыскать самое безобидное животное, которое только можно найти на Омфиме. Во-первых, это значительно повысит наши с тобой шансы на благополучный исход операции, а во-вторых, поможет спасти несколько жизней новым пленникам Репы.

– Думаю, гриверы следовали этим же правилам, – рассудила я, – все те твари, которые находились в отсеке, как раз и были самыми безобидными. Правда, есть еще стагмы, похожие на земных зайцев животные. Их рост составляет примерно метр в холке, звери снабжены мощными задними лапами и длинными острыми резцами. Несмотря на все это, стагмы считаются одними из самых «дружелюбных» представителей Омфима. Эти твари обычно ходят поодиночке и редко нападают первыми.

– Подходит! – выпалил Лысый.

– Есть одна загвоздка, – предупредила я, – стагмы обитают в самой непроходимой части планеты, там, где помимо них водятся и другие, более смертоносные экземпляры.

– Ты готова рискнуть? – с надеждой предложил Лысый.

– Почему бы и нет, – согласилась я. – Жаль, Репа не снабдил нас хоть каким-то навигационным устройством. Как мы узнаем, в какую сторону идти?

– Есть у меня идейка, – краешком губ улыбнулся Лысый, – видишь то дерево? – Он кивнул в сторону высоченного ствола, верхушка которого находилась так высоко, что ее даже не было видно. – Сможешь взобраться?

Я недоверчиво окинула взглядом эту махину: кое-где на ней виднелись хлипенькие  отросточки-сучки, за которые можно было попробовать зацепиться. Эти крошечные «ступеньки» были до того ненадежными, что нечего было и предлагать мужчине самому карабкаться наверх. Однако, кое-что Лысый не учел: сучки находились выше моего роста, сам ствол на вид был слишком гладким, а его поверхность покрывала вязкая полупрозрачная субстанция.