Текст книги "Амазонки космоса: магическая сфера (СИ)"
Автор книги: Елена Кулик
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 18 страниц)
– А не много ли ты беспокоишься? Это начинает беспокоить уже меня.
– Прости, моя королева, – Алигия поклонилась, признавая своё поражение... в этот раз. Но Серил не слишком обольщалась на этот счет – ответный удар не заставит себя долго ждать. – Я смотрю, ты еще не определилась с его статусом? – спросила Алигия, кивая на двойной браслет на плече Серил. – Или твой самец настолько...
– Алигия, – слегка повысив голос, перебила ее Серил.
– Просто я...
– Опять беспокоишься?
– Нет, что ты. Просто я отправила Кэсса в поселок, – невинно хлопая длинными ресницами, сказала Алигия. – Мне бы не хотелось, чтобы твоего нового самца постигла участь Алонзо. Ты ведь знаешь Кэсса.
Серил молча смотрела на сестру и ждала продолжения. Она видела в ее глазах нескрываемое злорадство и удовлетворение, и сейчас как никогда была благодарна Матушке за решение усыпить Андрея до тех пор, пока не придет время отправлять его назад. Даже зная этого землянина всего несколько часов в общей сложности, Серил успела определить, что это за человек и как он отреагирует на обиду. К тому же, она не сомневалась, что тролль сделает всё, чтобы спровоцировать Андрея, и тем самым вызвать его на арену. А исход этого боя был слишком предсказуем.
– Ты же понимаешь, Кэсса трудно усмирить, – тем временем продолжила Алигия, не дождавшись хоть какой-то реакции на свои слова. – Кэсс вспыльчив, и если кто-то не так на него посмотрит или что-то не то скажет, его уже ничто и никто не остановит. Если бы ты меня сразу предупредила, я бы, конечно, не отправляла его в поселок, задержала бы здесь ... на какое-то время, пока твой самец адаптировался бы и узнал, что к чему. А, кстати, твой самец, он откуда? Он сможет выстоять против Кэсса, если что?
– Странно, Алигия, что тебе об этом еще не донесли, – Серил из последних сил сдерживалась, чтобы застывшая улыбка на ее побледневших губах не превратилась в оскал шакаца. – Не переживай ты так за моего самца. Он справится с Кэссом. А если нет – я выйду против твоего тролля. Я не позволю ему и в этот раз остаться безнаказанным, ты уж прости. Надеюсь, ты меня понимаешь.
Глаза Алигии заблестели.
– Что ты, сестра. Ты неправильно меня поняла! – нагло улыбнулась она. – Я поговорю с Кэссом, я ему всё объясню. То, что много лет назад произошло с Алонзо, – случилось по моей вине, я не успела остановить Кэсса. Хотя твой Алонзо любил над троллем пошутить и поиздеваться, и вызов был только вопросом времени, но Кэсс, конечно же, не должен был его убивать. Так что, если против кого тебе и выходить на арену, то только против меня.
Эта двусмысленная фраза не стала для Серил неожиданной, она давно ждала этого и всегда удивлялась, почему сестра тянет. Алигии осталось подкрепить свой вызов только ритуальными словами, и тогда предстоящий турнир станет последним для одной из них.
– Вот как? – спокойно произнесла Серил.
Остался еще один маленький шаг, но решится ли Алигия прямо сейчас? Амазонки смотрели друг другу в глаза, даже не моргая, словно от этого зависело дальнейшее решение. Серил с растущим напряжением ожидала слов вызова, а Алигия словно растягивала удовольствие, наслаждаясь ее смятением.
– Моя королева. Сааша Алигия, – раздался рядом встревоженный голос.
Серил и Алигия настолько сильно были увлечены своим противостоянием, что не заметили, как к ним подошла амазонка.
– Сааша Мурима, – недовольным тоном произнесла Алигия, не отрывая прищуренного взгляда от сосредоточенного лица сестры.
– Моя королева, я могу с Вами поговорить? – с настойчивостью произнесла амазонка.
– Да, конечно, сааша Мурима, – ответила Серил, подавляя вздох облегчения.
– Моя королева, – Алигия небрежно кивнула и быстро зашагала по коридору.
– Фух, – выдохнула Серил, когда сестра скрылась за углом.
– И что это было?
– Вызов, – усмехнулась Серил. – Почти вызов, – быстро исправилась она, когда увидела округлившиеся глаза своей советницы. – Ты чего такая обеспокоенная. Что-то случилось?
– Нам нужно поговорить, моя королева, – официальным тоном произнесла Мурима.
Серил нахмурилась, но ничего не сказала – молча развернувшись, они пошли по коридору к апартаментам королевы.
– И почему во дворце нельзя пользоваться магическими переходами, – бурчала Серил себе под нос, в очередной раз приветствуя встречающихся по пути амазонок. Те с благоговением взирали на свою королеву, опускали голову и прикладывали сжатый кулак к груди. Серил приветливо улыбалась и кивала в ответ, ускоряя шаг.
Она терпеть не могла этот дворец и все, что связано с должностью королевы. Серил давно бы добровольно сложила с себя все полномочия, если бы не проблемы с завесой и магией Матушки. Она несла ответственность за жизни амазонок, их спутников и за весь этот мир, поэтому не хотела и просто не могла переложить возникшие проблемы на чужие плечи. Тем более что перекладывать-то было не на кого – никто из амазонок не сможет победить Алигию. Значит, по праву сильнейшей следующей королевой станет именно она, а это грозит еще большими неприятностями и противостоянием между амазонками. Сейчас Алигию сдерживает только королева, но Серил сомневалась, что ей хватит сил справиться с сестрой. Сегодня она это очень хорошо почувствовала.
Серил остановилась возле дверей своих апартаментов на одно короткое мгновение, необходимое для опознания ауры. Дверь бесшумно открылась, и королева уверенно переступила порог. Не задерживаясь, она подошла к небольшому столику, стоящему у огромного, во всю стену окна. На столике тут же появился кувшин и два высоких стакана.
– Будешь? – не оборачиваясь, спросила Серил, наливая в стаканы тягучую голубоватую жидкость.
– Благодарю, – ответила вошедшая следом Мурима.
Амазонка взяла стакан, любезно протянутый королевой, и быстро выпила его содержимое. Серил недоуменно приподняла брови, глядя на амазонку, и только сейчас замечая, насколько та была встревожена. Королева поднесла стакан к губам и сделала маленький глоток. Наслаждаясь прохладой и крепостью напитка, она продолжала смотреть на амазонку поверх стакана, ожидая пока советница возьмет себя в руки и расскажет, что же ее так взволновало.
А тем временем Мурима подошла к столику, осторожно поставила на него стакан, и, не глядя на замершую рядом королеву, подошла к окну.
– Турнир через десять недель, – вдруг сказала она.
– Я помню, – стараясь сохранять спокойствие и выдержку, произнесла Серил.
– После него – большая охота, – словно перечисляя пункты плана, продолжала амазонка.
– Мурима, в чем дело? – спросила Серил, с раздражением глядя на напряженную спину советницы. – Говори уже, что такое, и не тяни время, я действительно устала и хотела бы ...
– Все, кто участвует в охоте, получили вызов.
– Что? Что ты сказала?
Мурима повернулась к Серил и с какой-то необъяснимой печалью посмотрела на свою воспитанницу.
– Многие из верных тебе амазонок получили вызов на предстоящий турнир, – тихо, но четко произнесла Мурима. – Я знаю, что законом запрещено, вызывать на турнир тех, кто участвует в большой охоте. Но в законе нет ни слова о том, что участник охоты не может сам бросить вызов и участвовать в турнире.
– Мурима, не томи, что случилось?
– Сегодня меня вынудили бросить это проклятый вызов. Прости, королева, я поздно поняла, что это была всего лишь ловушка и попалась, как девчонка. Прости. Мне жаль.
– Мурима, если честно, я тебя не понимаю.
– Помнишь охоту, когда погибла Мария, твоя мать и наша королева? Ведь это была твоя первая охота, так?
– К чему ты ведешь?
– Тогда было тоже самое, – Мурима подошла к столику и опустилась в стоящее рядом кресло, не обращая внимания на нарушение субординации. – Тогда, много лет назад, всех, кто был близок к королеве, так же вынудили участвовать в турнире. Многие амазонки погибли, остальные не смогли участвовать в охоте из-за большой потери сил. И тогда с королевой пошла новая команда, в которую входили и твои младшие сестры. Мария решила сама прикрывать их, а тебя поручила мне.
– Мурима, я все прекрасно помню. И то, как ты чуть не погибла, защищая меня, я тоже не забыла. Но к чему эти воспоминания?
– Все повторяется, Серил. Тогда погибла Мария, а ты стала королевой, как ее старшая дочь. Многие амазонки были против тебя, но через год на турнире уже никто не посмел бросить тебе вызов. Угадай, если ты погибнешь, кто станет королевой? – Мурима замолчала и впервые посмотрела на амазонку. – Кто сможет противостоять Алигии?
Серил поджала губу. Всего несколько минут назад, она и сама об этом думала. Если бы у нее была дочь, тогда бы она стала королевой и только через год, на следующем турнире, Алигия смогла бы оспорить это право.
– Алигия не станет бросать тебе вызов открыто, она хочет убрать тебя так же, как и твою мать, – устало закончила Мурима.
– Ты не можешь утверждать, что в гибели Марии виновата Алигия. Этому нет доказательств.
– А я и не утверждаю. Но, подумай, ведь тогда спаслась только твоя сестра, и не осталось никого, кто мог бы сказать, как ей это удалось.
– Мурима, это слишком серьезные обвинения. И тем более Матушка ...
– Ты ей доверяешь? – перебила амазонка.
– Ты о чем?
– Ты все еще доверяешь Матушке?
– Мурима, прекрати! – резко приказала Серил. Она быстро зашагала по комнате, пытаясь унять гнев и боль. – Ты не можешь обвинять Матушку. Благодаря ей мы живем, она охраняет нас своей магией, она помогает нам, она...
– Серил, послушай, – устало выдохнула Мурима. – Я живу дольше тебя, намного дольше. Я много знаю, а еще больше видела. Просто выслушай меня, а потом уже решай, что со мной делать: докладывать о моей измене совету или... тебе решать. Только выслушай. Боюсь, у нас не будет другого времени поговорить.
– Мурима, ты говоришь загадками, и это меня пугает. – Серил подошла к креслу и устало села. – Я выслушаю тебя только потому, что ты была подругой моей матери, защитила меня тогда на охоте, скрыв правду о моем ранении, и всегда помогала мне. Я выслушаю тебя, и ничего не скажу совету, но большего я тебе не обещаю.
– А я и не прошу. Ты девочка умная, дальше будешь действовать сама.
Мурима смотрела на напряженную королеву и молчала. Когда-то давно она уже пыталась донести свои наблюдения и мысли до Марии, но королева не поверила ей и вскоре погибла. Теперь она попытается убедить Серил, но очень сомневается, что и эта королева ей поверит. Ведь она и сама все еще сомневалась в том, что собиралась сказать.
– Ты заметила, что твоя сестра стала сильнее? – все еще глядя на Серил, спросила Мурима.
– Если ты сейчас начнешь намекать на то, что она использует магию своего самца, я разозлюсь.
– Заметь, ты сама это сказала, – усмехнулась Мурима. Серил нахмурилась еще больше и начала медленно подниматься с кресла, когда амазонка вдруг спросила: – Когда ты была с Алонзо, ничего странного не замечала?
Серил замерла на полпути, но потом все же опустилась в кресло.
– Что ты имеешь в виду?
– Ты никогда не замечала, что после проведенной ночи Алонзо странно выглядел и плохо себя чувствовал. Он никогда тебе ничего не говорил по этому поводу?
– Нет, но если учесть, что ... ночи часто бывали довольно бурными, я не удивилась бы, начни он жаловаться на бессилие, – хмыкнула Серил.
– Я о другом, Серил. Много лет назад я пыталась рассказать об этом Марии, но она обратила все в шутку, говоря, что мой эльф слишком слаб, если после ночи слияния он устраивает истерики, и мне следует завести себе другого самца. Потом Мария погибла. Я бы не стала поднимать этот вопрос сейчас, если бы... Ты знаешь, что, в отличии от эльфа, кентавр магически очень силен, да и физически не слаб. Так вот, однажды, после проведенной ночи Биенор нехотя признался, что у него такое ощущение, будто бы я забрала все его силы, осушила его до дна и если бы не договор между нами, он бы так и думал. Его запас магии существенно упал.
– Но ведь ты...
– Нет, конечно. Я бы никогда не нарушила закон, а тем более свое слово.
Мурима замолчала, ожидая реакции Серил. Уже то, что королева не смеялась и не пыталась перевести все сказанное в шутку, как когда-то сделала Мария, говорило о ее собственных сомнениях.
– Алонзо никогда не говорил ничего подобного, – задумчиво произнесла Серил. – Но после слияния, он спал несколько дней, словно дракон. Я спрашивала, что с ним, но он смущался и говорил, что ему нужно время восстановиться, поэтому у нас была всегда только одна ночь вместо трех положенных. Возможно, на самцов так действует преобразователь...
– Разве Алонзо нужно было меняться? – спросила Мурима.
– Нет, он физически подходил мне, но преобразователь все равно мог воздействовать на него.
– Ты никогда не говорила об этом с Амурой? – прищурившись, спросила Мурима. В ее душе затеплилась надежда.
– Нет, мы никогда не поднимали эту тему, тем более что они с вампиром сливаются при каждом удобном и неудобном случае, – хмыкнула Серил. – Если бы у него после слияния не было сил...
– А ты знаешь, что вампир отказывается от слияния именно в те дни, когда в небе появляется преобразователь?
– Что? Я никогда ... Но почему?
– Это ты у него спроси, – устало улыбнулась Мурима. – Думаю, он с удовольствием расскажет.
– Ты ведь не просто так начала этот разговор, и я уверена, у тебя есть какие-то мысли по этому поводу. Раз начала говорить, то выкладывай все до конца, – в голосе королевы появились стальные нотки.
– Думаю, тебе не понравится то, что ты сейчас услышишь.
– Не имеет значение, понравится мне или нет. Я хочу знать, что думаешь об этом ты.
– Что ж, я думаю, что магия наших спутников во время слияния... – Мурима замолчала, глядя прямо в черные глаза королевы, – идет к Матушке.
– Почему-то я так и подумала. – Серил потерла глаза и виски. – Мурима, я не знаю, что тебе такого сделала Матушка, почему ты ее так не любишь, но то, что ты сказала, – полный бред. Я слишком устала, чтобы выслушивать эту чепуху.
– Хорошо, я больше не буду тебе мешать, – тяжело вздохнула Мурима. Она медленно поднялась с кресла, ожидая, что Серил либо остановит ее, либо позовет охрану, но королева только с жалостью смотрела на нее. – Серил, я прошу тебя только об одном: не забывай этот разговор. Спроси других самцов, поговори с Амурой, а лучше всего спроси об этом своего нового самца, ведь скоро преобразователь выйдет из тени Нибура.
– Он ничего не скажет, – тихо выдохнула Серил. – Мурима, тебе пора. Все, что я могу тебе обещать, это только то, что я забуду наш разговор и не буду о нем вспоминать.
– Ты мне не поверила? – грустная улыбка появилась на губах амазонки.
– Мурима, у тебя нет доказательств. А то, что чувствует Биенор, – это всего лишь действие преобразователя. В отличие от других самцов, ему приходится сильно меняться.
– Простите за беспокойство, моя королева, – амазонка поклонилась и направилась к двери.
– Мурима, почему ты бросила вызов?
– Это уже неважно, моя королева, – дверь бесшумно открылась.
Мурима еще несколько мгновений смотрела на свою воспитанницу, словно намериваясь еще что-то сказать, но потом, не говоря ни слова, вышла из комнаты.
Серил сидела в кресле и долго смотрела на закрывшуюся дверь. Затем она откинулась на спинку кресла и закрыла глаза. В ее голове было пусто, а на душе горько. Она не успела справиться с одной проблемой, как на нее свалилась следующая. Серил не могла и не хотела, а еще больше боялась поверить в то, о чем только что рассказала Мурима. Признать это – значит подвергнуть все их законы и традиции сомнению. Но как ни больно ей было осознавать, слова Муримы запали ей в сердце, и теперь червь сомнения начинал грызть ее нутро. Тем более что сегодня она хорошо ощутила возросшую силу своей сестры.
– Шакац, – сквозь зубы выругалась королева.
В последнее время вопросов у нее было больше, чем ответов. Серил потерла шею, – она словно чувствовала, как тугая петля все сильнее сжимает ее. Ощущение опасности было таким явным, что Серил невольно взялась за рукоять меча.
Она не знала, что ей делать, но навалившиеся проблемы давили на нее со всех сторон. Ей нужны были силы. Серил быстро поднялась с кресла и подошла к едва заметной двери.
Она приложила к белой панели руку и замерла, не решаясь сделать то, что собралась. Но чем больше она анализировала сложившуюся ситуацию, тем четче осознавала, что ей не выбраться из этой западни без посторонней помощи. Она чувствовала себя точно шакац, которого загнали в хорошо расставленную ловушку, единственный выход из которой – петля.
Серил перевела дыхание и слегка нажала на панель. Дверь тут же отъехала в сторону, открывая вход. В спальне не было ничего, кроме огромной кровати и небольшого мраморного столика, на котором одиноко стояла стеклянная чаша. Там не было даже окон, а мягкий желтый свет лился из магических ночников на стене. По всему мраморному полу тянулась крупная блестящая цепь, закрепленная на одной из стен.
Этой спальней когда-то давно пользовался Алонзо, когда она брала его с собой в столицу. Он не любил бывать во дворце, поэтому все дни проводил здесь, в полном уединении с книгами, а по ночам они часто просто разговаривали. Он был приятным собеседником, умным, веселым. Он рассказывал интересные истории, делился своими знаниями и опытом. Она спрашивала у него совет, и он охотно давал его, ничего не требуя взамен. Когда Алонзо погиб, Серил второй раз ощутила зияющую пустоту в своем сердце, словно от него оторвали кусок, и эта кровоточащая рана до сих пор не заживала. Сначала у нее забрали мать, потом Алонзо, теперь она должна проститься с Андреем... Кто будет следующим?
Серил сжала кулаки и ногти впились ей в ладони. Она должна что-то предпринять, должна что-то сделать, а это значит, она должна поверить Муриме.
– Иди сюда, – властно произнесла Серил, переступая порог спальни.
До нее не донеслось ни звука, словно в комнате никого не было.
– Иди сюда, больше повторять не буду, – спокойно произнесла королева, сдерживая нотки приказного тона в голосе.
Цепь тихонько звякнула и зашевелилась. До Серил донесся тяжелый, обреченный вздох, и через мгновение из-за кровати вышел шакац, точнее самка шакаца. Она ступала медленно и мягко, словно перетекала или скользила по полу. Ее большие когтистые лапы едва слышно касались мраморного пола. Выйдя на середину спальни, самка остановилась и уставилась на своего мучителя.
– Я знаю, что уже была у тебя, и ты еще не успела полностью восстановиться, но ... но мне нельзя по-другому. У меня нет выбора, а значит, его нет и у тебя.
Самка шакаца наклонила большую голову, слушая королеву. Ее вертикальные зрачки еще больше сузились, а длинный хвост с кисточкой на конце мелко подрагивал. Самка злилась, Серил хорошо ощущала исходившую от нее ярость и ... безнадежность.
– Думаешь, если я умру, тебе будет лучше? – зло бросила Серил. – Надеешься получить свободу? Даже не мечтай. Если ты попадешь в руки Алигии, а именно к ней ты и попадешь, то не проживешь и недели. Она выпьет тебя до дна, а потом выкинет, как и других. Поэтому в твоих интересах... Да зачем я тебе все это объясняю! – вспылила амазонка. – Я ведь могу тебя просто заставить.
Самка стояла, спокойно глядя на королеву, и только шерсть на ее загривке встала дыбом, выдавая внутреннее напряжение и злость. Она готова была напасть, разорвать ненавистного хозяина на клочки, перегрызть тонкое горло, вымазав морду в теплой крови, но... Самка вдруг улеглась на полу, вытянула передние лапы и, положив на них голову, демонстративно отвернулась от амазонки.
– Сердишься? – горько усмехнулась Серил. – Как ни странно, но я тебя понимаю и поэтому не злюсь. Ты же знаешь, что мы с тобой в равной степени зависим друг от друга.
Серил, не боясь зверя, подошла к столику, взяла стеклянную чашу и поставила ее на пол, рядом с мордой шакаца. Она неосознанно протянула руку, словно желая дотронуться до жесткой шерсти, но вдруг передумала.
– Если ты забыла, это я спасла твоего сына, я отпустила его в обмен на твою добровольную помощь. Сейчас она мне нужна, как никогда, – самка даже ухом не повела, не обращая никакого внимания на амазонку. Ее глаза были закрыты, тело расслабленным – она будто бы спала, но Серил знала, что это не так. Напасть самке мешали договор и ошейник, крепко сжимающий ее шею. – Если бы не обстоятельства, я бы не просила тебя о помощи. Но сейчас помоги мне.
Самка подняла морду и посмотрела амазонке прямо в глаза.
Яд шакаца дает их телам молодость и силу, замедляя естественный процесс старения. Тогда на регенерацию не приходится тратить магию, а перед предстоящим сражением каждая капля силы – это шанс на выживание.
Самка шакаца отвела взгляд первой и тяжело вздохнула. Серил с облегчением перевела дыхание и быстро вышла из спальни. Она подошла к столику, на котором все еще стоял кувшин, схватила его и вернулась в спальню. Самка уже лежала на кровати, а на полу осталась стоять чаша, на дне которой плескалась золотистая жидкость. Ее было больше, чем нужно, больше, чем шакац давала раньше. Серил растерялась.
'Осилишь? – вдруг раздался в голове насмешливый голос самки. – Я отдала все, что у меня было... до последней капли. Теперь, чтобы восстановиться, мне нужно несколько дней'.
Не только голос шакаца был насмешливым, Серил казалось, что насмешка и вызов застыли в серых глазах с вертикальными зрачками, даже губы самки, казалось, подрагивали в наглой улыбке, обнажая два ряда острых клыков.
– Спасибо, – тихо произнесла Серил и щедро плеснула в чашу голубую жидкость из кувшина, разбавляя яд шакаца. И почему ее не научили отступать?
Серил поднесла чашу к губам, а затем посмотрела на самку. Шакац внимательно следила за ее действиями, глаза зверя превратились в две узкие щелочки. Она даже приподняла морду, не сводя хищного взгляда с амазонки.
'Не дождешься', – подумала Серил и по изумлению, мелькнувшему на морде шакаца, поняла, что ее мысль услышали.
Королева, не отрывая взгляда от зверя, стала медленно пить. Каждый глоток обжигал горло, затем огонь медленно спускался в желудок, охватывая все внутренности. Серил еще глотала, когда ясно поняла, что сейчас потеряет сознание. Самка шакаца медленно спустилась с кровати, выжидающе глядя на амазонку. Она подходила все ближе, а Серил уже ощущала как сознание погружается в пелену забвения. Что ж, она уже не успеет покинуть спальню, а значит, останется в полной власти шакаца.
'Попалась', – подумала Серил и провалилась во тьму.
Самка медленно подошла к амазонке и наклонилась к ее лицу, обнюхивая. Затем красный раздвоенный язык показался между рядами белых изогнутых клыков и осторожно коснулся лица амазонки.
'Я могу легко убить тебя сейчас', – мысленно произнесла самка, слизывая остатки собственной ядовитой слюны с губ Серил. – 'Но ты права, пока что мы нужны друг другу'.
Самка шакаца легла на полу возле королевы, согревая ее теплом своего большого горячего тела.
– Моя королева, я уже заждался.
Алигия, злая и раздражительная, зашла в свою комнату. Если бы двери не закрывались сами, она бы с удовольствием хлопнула ими, срывая свое бешенство. Ведь еще совсем чуть-чуть, и Серил не смогла бы открутиться от вызова. Так нет, надо было появиться Муриме.
– Моя королева злится, – мужской голос был бархатистый, с легкой хрипотцой, выдававшей возбуждение своего обладателя.
– Не называй меня так! – рявкнула Алигия, но в ответ услышала смех, от которого по ее спине пробежали мурашки.
– Мне нравиться тебя так называть, моя королева. Потому что ты истинная королева амазонок. Красивая, властная, жестокая, сильная, сексуальная...
– Кэсс, к чему эти комплименты? – приподняв одну бровь и разглядывая лежащего на кровати голого мужчину, спросила Алигия. И в ее голосе уже не слышалось былой раздражительности.
– Это не комплименты, это правда, – мужчина приподнялся на локте, не отводя прищуренных глаз от замершей у двери амазонки.
Алигия молчала, разглядывая своего самца. Его огромное зеленое тело лоснилось и блестело в свете магической лампы. Его бугристые мышцы еще больше выпирали от напряжения. На оливковых губах застыла улыбка, полная превосходства, а глаза горели нескрываемым желанием.
– Даже если это правда, не стоит произносить ее так громко в этих стенах, – хрипло произнесла Алигия. Она стала медленно подходить к кровати. – Смотрю, ты уже весь истомился в ожидании, – протянула она, с высокомерием оглядывая мужчину, и стараясь скрыть собственное возбуждение. Но обмануть тролля ей не удалось.
– Моя королева чем-то разгневана? Смею предположить, твой план провалился, так?
– Мне помешали, – отмахнулась от него Алигия, проводя пальцами по голому торсу тролля. Она видела, как напрягаются его мышцы и как часто вздымается грудь.
В отличие от других самцов, что у нее были до этого, Кэсс понимал ее с полуслова, угадывал все ее желания и был единственным, кто мог утолить ее жажду.
– Не расстраивайся, моя королева. Возможно, это и к лучшему, что ты не успела вызвать Серил на поединок. Когда ты станешь королевой, никто не посмеет сказать, что ты жаждала этого и выступила против сестры.
– Думаешь, мне не плевать, что думают остальные? Я знаю, где мое место и займу его, чего бы мне это не стоило.
– И я помогу тебе, – тролль схватил амазонку за руку и потянул к себе. Она, не сопротивляясь, упала на его широкую грудь. – Для этого я сделаю все возможное и невозможное, – зашептал он, и горячее дыхание обожгло шею Алигии.
– Хочешь стать самцом королевы? – улыбаясь, прошептала она ему на ухо, а затем легко прикусила мочку.
– Хочу, чтобы все преклонялись перед тобой. Ты станешь самой великой королевой амазонок, настоящей королевой!
Алигия уселась ему на живот, уперевшись руками в зеленую рельефную грудь.
– Мне нравится твое тщеславие. Оно греет мне душу, потому что я знаю, что есть существо намного хуже меня. – Алигия провела ногтями по упругому животу тролля, оставляя следы и с наслаждением слушая его сдавленные стоны. – Сегодня же отправляйся в селение и найди нового самца Серил.
– Она подтвердила его существование? Информация верна?
– Не знаю, кто и почему тебе докладывает обо всем, но, думаю, информация достоверная. Серил не отрицала его существования. Так что найди его, пока на нем нет браслета.
– Что? Серил не дала ему защиту? Почему?
– Не знаю, но ты найдешь его и сделаешь все...
– Я убью его, – перебил тролль, жадно целуя Алигию.
– Какой жестокий! Не жалко мальчика?
– В моем сердце нет места для жалости и раскаяния. И тебе это нравится, – прошептал он, срывая с нее безрукавку, которая легко распалась под его острыми когтями просто на куски. Он обхватил Алигию за талию, но его когти не причиняли вреда нежному женскому телу. – Позволь мне удовлетворить тебя и наполнить силой, которую ты так жаждешь.
Алигия выгнулась под его напором, отдаваясь охватившему ее желанию, но все же не теряя над собой контроль, она выдохнула:
– И убей, наконец, этого надоедливого вампира. Он начинает меня раздражать.
Глава 8.
Андрей брел по густому и дикому лесу. Он не знал сколько уже идет, откуда и куда направляется. Знал только одно: что обязательно должен выбраться отсюда. Он уже тысячу раз смотрел на часы, хотя понимал, что они показывают одно и то же время. Он приложил их к уху – часы тихонько тикали, но стрелки не двигались. Андрей удивленно уставился на циферблат, не понимая, что происходит. Затем он огляделся вокруг, пытаясь определить хотя бы время суток. Высокие деревья и густой подлесок закрывали от него небо, наполняя все вокруг густым матовым сумраком. Лес был какой-то дикий, непроходимый, словно тайга или джунгли. В нем не было ни тропинок, ни полян, ни оврагов. Вокруг сплошные одинаковые деревья и одни и те же колючие кусты.
Как ни странно, в воздухе не ощущалось запахов прелой листвы, сырости, аромата древесной смолы и специфического запаха грибов – ничего, что присуще обычному лесу. Не слышалось даже жужжания насекомых и звонкого пересвиста птиц. В лесу было тихо, даже слишком тихо, словно все звуки разом отключили или Андрей просто-напросто оглох. Но не было не только звуков и запахов, в этом странном лесу не ощущалось также ни малейшего колебания воздуха: ветер не играл в листве, не шевелились ветки. Словно все вокруг замерло, застыло, умерло.
– Я умер? – вдруг осознал Андрей.
Его голос прозвучал слишком глухо и замер, словно не успев слететь с губ.
– Где я? – снова произнес мужчина, зная, что ему все равно никто не ответит. Он только хотел услышать хотя бы какой-то звук в этой мертвой тишине.
Андрей зашагал дальше, продираясь сквозь густорастущие кусты и высокую траву, но чем дальше он шел, чем больше прилагал усилий, тем сильнее запутывался. Ему стало казаться, что он ходит по кругу, поскольку вокруг были все те же одинаковые деревья и кусты.
– Черт, хоть бы комары пищали, все было бы как-то лучше, – Андрей так и не понял, произнес он эту фразу вслух или только подумал – своего голоса он не услышал.
Он с еще большим усердием и напором стал бороться с ненавистным кустарником, пока его ноги окончательно не запутались в траве и он не упал в нее прямо лицом. Кое-как перевернувшись на спину, не обращая внимания на комья и ветки, упирающиеся в тело, он посмотрел в небо. В вышине, сквозь неподвижные листья деревьев, он видел безмятежную синь без единого облачка. Зеленные кроны замерли над ним как огромные своды.
– Ну и черт с ним, – равнодушно прошептал Андрей. – Плевать на всё...
Он лежал и смотрел в эту небесную синеву, а в голове не было ни единой мысли. Он уже ничего не хотел, ему ничего не было нужно. Вот так бы и лежал долго-долго, ни о чем не думая, ничего не чувствуя, ни о ком не переживая. Пусть мир катится к черту, пусть жизнь идет стороной и не трогает его. Он будет просто лежать... тихо, бездумно, вечно...
