Текст книги "Пробуждение (СИ)"

Автор книги: Елена Кулик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 21 страниц)

Глава 7

Макс сидел хмурый и злой в прохладном кафе аэропорта, нервно теребя в руках мобильный телефон. Эспрессо в маленькой чашке давно остыл, а он так и не притронулся к нему. Вчера у него не получилось вылететь из Генуи, как он ни старался, и, разумеется, это ужасно его расстроило и даже рассердило. Но еще больше его вывело из себя то, что рано утром в аэропорту он встретил Зигфрида, и выяснилось, что немец летит с ним в одном самолете, и мало того – на соседнем кресле.

Всю ночь, начиная еще с вечера, Макс звонил Лизи и никак не мог дозвониться. Сначала она была вне зоны доступа, потом просто не брала трубку. Он волновался, не зная, что с ней произошло, даже поднял на уши всех своих людей. Последний отчет он получил в полночь, и в нем говорилось, что его подопечная пришла домой пьяная и, к тому же, не одна. Незнакомый парень зашел с ней в квартиру и больше оттуда не выходил. Поэтому Макс названивал ей каждые десять – двадцать минут, пока в три часа ночи на его очередной телефонный звонок не ответил молодой мужской голос. Макс даже растерялся сначала, не находя нужных слов, но парень сам начал разговор. Он вежливо представился Константином и объяснил:

– Максим Васильевич, не волнуйтесь, Лизи уже спит и с ней все хорошо.

Макс на мгновение просто онемел то ли от злости, то ли от растерянности, а потом смог выдавить из себя только одно слово:

– Одна?

– Что? Я Вас не понял? – усмехнувшись, переспросил парень, и Макс тут же представил ехидную улыбку на губах этого наглеца.

– Я тебя спросил, – еле сдерживаясь, чтобы не перейти на крик, отчеканил Макс, – Лизи спит одна?

Константин явно не ожидал такого прямого вопроса, поэтому замялся на несколько мгновений, но к искреннему удивлению Макса нашелся парень довольно быстро и абсолютно невозмутимым голосом ответил:

– Сейчас – да, одна. Утром я передам ей, что вы звонили. Спокойной ночи, Максим Васильевич.

Макс несколько мгновений пялился на экран телефона, а потом снова набрал номер Лизи, но этот гаденыш уже выключил мобильный.

Сидя в пустом темном номере на кровати в одних трусах, Макс начинал тихо звереть. Его рейс снова отложили без каких-либо объяснений, а тут еще и это… приключение. Каждый звонок от его людей удивлял и озадачивал Макса все больше и больше. Получается, не успел он уехать, как Лизи пустилась во все тяжкие!? Для начала напилась до некондиции с кучкой местных хулиганов, потом приехала домой на дорогой машине, и вдобавок потащила незнакомого парня к себе в кровать. Когда он получил этот отчет, то никак не мог в это поверить. Он, конечно, знал, что она не божий одуванчик, но такого точно не ожидал.

Лизи с самого детства могла не только постоять за себя, но и сама часто выступала организатором разных потасовок. Когда она в первый раз пришла домой злая, ободранная и с синяками, на его вопросы тогда еще десятилетняя девочка только угрюмо молчала и сердито сопела, и он тут же отвел ее в секцию восточных единоборств, которую вел его давний школьный друг, где Макс и сам много лет занимался. Теперь Лизи перестала приходить домой в синяках, а его все чаще поджидали на улице взволнованные мамаши побитых парней и просили приструнить свою сестру. Макс клялся обязательно поговорить с Лизи, но ни разу не сделал ей ни единого замечания. Он хотел, чтобы она была готова к тому, к чему медленно и уверенно катилась ее жизнь. Он должен был ее подготовить, и внутри гордился тем, какой вырастил и воспитал эту девочку. Помимо единоборств, ее научили пользоваться холодным оружием и неплохо стрелять, к тому же она отлично плавала и увлекалась скалолазанием. Как ни странно, Лизи и самой все это нравилось, и на тренировки она бежала с удовольствием. Эту ее увлеченность Макс использовал для того, чтобы заставить ее еще и хорошо учиться. Он часто пугал девочку, что если она будет получать плохие оценки в школе, то он больше не пустит ее на тренировку, и она усердно училась, используя для этого любую свободную минутку своей до предела загруженной жизни.

Он знал о ней все: чем она дышит, о чем мечтает, кого любит. И теперь очень удивлялся, что ночью в его квартире делает молодой человек, с которым Лизи познакомилась буквально утром. Ведь он знал, что она давно и безответно влюблена в Ксандра. Тогда почему она затащила Костю к себе в постель? Что-то тут не клеилось, и Макс никак не мог найти разумное объяснение такому поведению своей подопечной, которую он уже давно считал близким, едва ли не родным человеком. Скорее всего, с Лизи что-то случилось, но он никак не мог выяснить что.

Макс так и не смог заснуть ни на минуту, простояв до самого рассвета возле окна, глядя на никогда не спящий город, вечно гудящий, как большой пчелиный улей.

И сейчас после нервной бессонной ночи и нелегкого перелета, сидя в кафе, не выспавшийся и злой Макс тихо скрипел зубами и старался взять себя в руки под насмешливым взглядом всегда бодрого и свежего Зигфрида. Именно немец затащил его в это неприглядное кафе, как только они зашли в зал аэропорта. Макс, хоть и не одобрял такого решения, но спорить со своим «любезно» навязанным спутником все же не стал, понимая, что перекусить перед рабочим днем им все же необходимо. Но то ли от беспокойства, то ли от неприятного соседства, у него абсолютно пропал аппетит.

Вдруг Макса осенило и, посмотрев на довольно ухмыляющегося немца, он спросил:

– Зигфрид, ты уже с местожительством определился? Если нет, то я могу…

– С местожительством? – переспросил мужчина.

– Ну, с отелем.

– Смысл слова «местожительство» мне понятно, – ехидно усмехнулся немец. – Меня лишь удивил твой вопрос.

– Почему удивил? Это элементарные законы гостеприимства. Ты же в незнакомой стране, не знаешь наших условий, языка и…

– Спасибо за твою трепетную заботу обо мне, дорогой друг, – перебил его Зигфрид на чистом русском языке с легким, едва уловимым акцентом. – Но, кажется, ты не совсем понял цель моей миссии.

От удивления Макс даже закашлялся, вытаращив на немца удивленные глаза, но быстро сумев взять себя в руки, он недовольно буркнул:

– Знаешь, у тебя неплохой русский.

Зигфрид только еще шире улыбнулся и в хитром прищуре его глазах появился озорной блеск. Макс лихорадочно стал перебирать в памяти все разговоры, что вел в присутствии немца, но, кажется, ничего лишнего он, к счастью, не сболтнул.

Тогда Макс незаметно перевел дыхание и, улыбнувшись сидящему напротив мужчине, язвительно спросил: – Так в чем же твоямиссия состоит, господин Гуднехт?

– Максимилиан, дорогой мой, неужели твой итальянский настолько плох, что ты не понял простых слов Кардинала? – Макс недовольно скривился на поучительно-насмешливый тон немца, но промолчал, а Зигфрид, так и не дождавшись его реакции на свои слова, продолжил:

– Я надеюсь, ты помнишь, что мне велено не спускать с твоей подопечной глаз ни на минуту, ни днем, ни ночью. Поэтому ни о какой гостинице не может быть и речи. Я буду жить у тебя.

– Что значит «у меня»? – опешил Макс.

– А то и значит, – Зигфрид не сдержал ехидной улыбки. – Мы будем жить все вместе большой дружной семьей… в твоей квартире.

Глаза Макса поползли на лоб от услышанного.

– Но у меня только две комнаты: Лизина и моя.

– Ну, тогда, если ты не хочешь, чтобы я спал с Лизи, я буду спать с тобой… В одной комнате, я имею в виду.

– Что?

– Ты против? – спросил Зигфрид с абсолютно серьезным выражением лица, но его с головой выдавали горящие дьявольским блеском глаза.

Насмешливый вид немца и стал для Макса тем самым ведром ледяной воды, которое быстро остудило его пыл и помогло взять себя в руки, поэтому через минуту он совершенно спокойно ответил:

– Я, конечно же, против твоего соседства, но если ты так хочешь спать со мной… в одной комнате, что ж, мне, как гостеприимному хозяину, стоит уступить тебе. Однако, если хочешь знать, я не в восторге оттого, что мне придется видеть твою наглую рожу двадцать четыре часа в сутки.

– Ну, не драматизируй ты так, – засмеялся Зигфрид. – Не буду я ходить за тобой по пятам. У меня есть и свои дела. Так что не стоит обо мне беспокоиться.

– Обрадовал, – недовольно буркнул Макс, и они снова замолчали. Умел все же немец вывести его из себя только одним словом, да что там словом – взглядом. Вроде бы ничего оскорбительного и не говорит, но в сочетании с его наглой и самоуверенной улыбкой, с дерзко горящими глазами, это почти всегда получалось колко и обидно.

Макс исподлобья посмотрел на Зигфрида, который с довольной физиономией допивал свой кофе, изящно поедая яблочный штрудель. И странное дело – ничего его не может вывести из равновесия. Как у него это только получается? Макс покачал головой и вернулся к своему начатому кусочку тирамису, продолжая лениво колупать его в тарелке.

– Подожди, если ты будешь жить у меня, то это надо как-то объяснить Лизи. А то двое взрослых мужчин, спящих в одной комнате, могут вызвать у нее нездоровые ассоциации, – вдруг сказал Макс, отложив бесполезную вилку.

Зигфрид посмотрел на него, так и не донеся последний кусок штруделя до рта. Потом он начал весело и громко смеяться. Макс только скривился, наблюдая за неадекватной реакцией на свои слова.

– Да уж, надо что-то придумать, – сквозь смех произнес Зигфрид. – А то меня не поймут, и ребята явно не оценят мой выбор. Скажут, что у меня совсем нет вкуса.

– Я не понял, что ты этим хочешь сказать? – в голосе Макса появилась наигранная обида. – Неужели, я тебе не нравлюсь? – томно протянул он и игриво подмигнул Зигфриду.

Тот сначала удивленно заморгал, а потом, также вызывающе улыбнувшись, погладил лежащую на столике руку Макса, и сказал:

– Дорогой, ну не злись. Что я могу сделать, если ты не соответствуешь моим извращенным вкусам!

Официант, который как раз в этот момент проходил мимо их столика, странно крякнул, ошарашенными глазами разглядывая сидящих мужчин.

– Зигфрид, прекрати дурачиться, – тихо сказал Макс и убрал руку со стола.

– Да ладно тебе, – улыбнулся немец. – И кстати, ты первым начал, я только подыграл тебе.

– Уж очень правдоподобно подыграл, – отчего-то еще больше разозлился Макс, оглядываясь на присутствующих в кафе людей. Все смотрели только на них, и от этих взглядов Макса бросило в дрожь. Он никогда не понимал этого странного немца, он никак не мог определить, когда тот серьезен, а когда просто шутит. Возможно, поэтому у них никогда не складывалось нормальное общение.

– Макс, я бы хотел как можно больше времени находиться рядом с твоей подопечной, – прервал затянувшееся молчание немец.

– Черт, Зигфрид, неужели тебе так трудно запомнить, что ее зовут Лизи?

– Макс, не кипятись ты так. Поверь, перспектива видеть твою недовольную рожу и день, и ночь, мне тоже не нравиться, но у нас нет выбора. Поэтому давай придем ко взаимовыгодному соглашению и поживем мирно … хотя бы какое-то время. Пока ты… окончательно не определишься.

Макс смотрел на немца, с удивлением осознавая, что только что Зигфрид впервые высказался так откровенно и серьезно, без своих едких подколок и насмешек. Даже его взгляд был слишком сосредоточенным и серьезным. Вот только Макс никак не мог понять, о чем именно он говорил, на что так непрозрачно намекает? Но по выражению лица Зигфрида, Макс понял, что тот не собирается продолжать и не будет ничего объяснять. Он молча смотрел на Макса, ожидая его ответ. Но какой? Что Зигфрид хочет услышать от него? Макс мысленно перебирал варианты, но так и не решился озвучить ни один из них. Он боялся ошибиться, боялся просчитаться, поэтому молчал, глядя на немца. Видимо, понимая, что сейчас ему ничего толкового от Макса не дождаться, Зигфрид вздохнул и спросил:

– Что ты предлагаешь?

– Ты о чем? – не понял его Макс.

– Хорошо было бы что-то придумать, чтобы я мог находиться рядом с … Лизи. Я бы хотел наблюдать за ней и дома, и в школе.

– Наблюдать? – усмехнулся Макс. – Так и скажи, что собираешься следить за ней. Вот только не представляю, как ты намереваешься это провернуть? – с недоумением спросил он. – Ты что же, рассчитываешь ходить за ней по пятам и подглядывать из-за угла, надеясь, что она тебя не заметит?

– А вот ты и придумай, как лучше мне это сделать. Ты же тут … директор.

– Вот черт, – выругался Макс, наконец-то сообразив, какую западню подстроил ему этот компаньон. Минуту назад немец был абсолютно серьезным, а вот сейчас в его глазах опять светилась насмешка, а губы уже растянулись в ехидной ухмылке.

Макс все больше хмурился и ругался. Быть под наблюдением и дома и в школе его совсем не устраивало. Он стиснул зубы, и желваки заходили на его бритых щеках. Надо придумать этому навязанному соглядатаю какое-нибудь занятие, чтобы иметь хотя бы несколько часов свободного времени. Зная пронырливый характер Зигфрида, тот будет совать свой аристократический нос в каждую дырку. Макс лихорадочно искал выход из сложившейся ситуации, и тут навязчивая реклама на мониторе в кафе навела его на одну каверзную мысль.

– Что ж у меня есть одна идея, но вот понравится ли она тебе… Справишься ли с таким делом? – потирая подбородок, протянул Макс.

– Ты скажи сначала, а там посмотрим, – хмыкнул Зигфрид. Он все это время не спускал сосредоточенных глаз с лица Макса и не упустил тот момент, когда в голову директора пришло решение этого щекотливого вопроса. И по выражению его лица Зигфрид понял, что идея ему явно не понравится.

– Ты же понимаешь, что шляться по школе и следить за учениками тебе никто не позволит? – Зигфрид на эти слова Макса только приподнял одну бровь, больше ничем не выдавая своего недоумения. – Поэтому я вижу только один выход в данной ситуации: стань учителем.

– Учителем? – спокойно переспросил Зигфрид. По правде говоря, что-то в этом роде он и предполагал услышать. Что ж, его хорошее образование не позволит ударить в грязь лицом – он может с блеском преподавать все что угодно, ну кроме русского языка, конечно.

– Да, учителем, – продолжил Макс. – Это даст тебе отличную возможность на вполне законных основаниях не только находиться в школе в любое время, но и разговаривать и следить за учениками.

– И в чем подвох? – прищурившись, спросил Зигфрид. Он чувствовал, что все не так хорошо и гладко, как Макс старается ему это преподнести. Он явно замыслил какую-то пакость. Обидчивая и мстительная натура!

– Господи, Зигфрид, о чем ты? – вполне искренне возмутился Макс и немец понял, что он таки прав в своих ощущениях. – Какой подвох? Я просто оформляю тебя учителем в школу, временно конечно, на испытательный срок, а, когда все закончится, просто уволю.

– И что же я буду… преподавать? – спросил Зигфрид и, поставив локти на стол, опустил голову на сплетенные пальцы. Немец выжидающе уставился на Макса, всем своим видом показывая, что раскусил его тайный замысел.

– Танцы, – просто ответил Макс и мило улыбнулся немцу, как проголодавшийся крокодил.

– Танцы? – тонкие брови Зигфрида слегка приподнялись.

– Ага, бальные, – еле сдерживая улыбку, уточнил Макс.

– Бальные? – переспросил Зигфрид и еще крепче сжал пальцы, но на его лице не дрогнула ни одна мышца.

– Но если у тебя нет необходимой подготовки, и ты откажешься от этого предложения, то я пойму. Но это единственная вакансия, что у нас есть. Ничего другого я придумать и предложить тебе не могу. Прости.

– Значит, танцы, – спокойно уточнил Зигфрид, и Макс поспешил утвердительно кивнуть, а его губы так и стремились растянуться в довольной ухмылке. – Бальные. – Макс снова кивнул, а немец не выдержал и весело рассмеялся, снова привлекая к их столику постороннее внимание. Макс нахмурился. Такой реакции на свое предложение он точно не ожидал. – Ну что ж … танцы, значит, танцы.

– Ты… ты что… согласен? – заикаясь от удивления, переспросил Макс.

– А что у меня есть выбор?

– Нет.

– Тогда, конечно, согласен. А ты на что надеялся, предлагая мне такой вариант? Что, думал, я испугаюсь и легко сдамся? – Зигфрид хмыкнул. – Да, ты плохо меня знаешь, друг мой!

– Ты хоть танцевать умеешь? – с плохо скрытым сарказмом, спросил Макс, все больше злясь на немца.

Тонкие губы растянулись в довольной улыбке:

– Я выпускник Венской школы бальных танцев. Предоставить сертификат?

Макс молча переваривал услышанную информацию, а немец с дьявольским наслаждением слушал злобный скрип его зубов.

– Поверю на слово, – наконец-то буркнул Макс. – Черт, – сквозь зубы выругался он.

– Что, дорогой мой Максимилиан, не получилось? – хмыкнул Зигфрид.

– Пока не знаю, – усмехнулся ему в ответ Макс. – Что ж, хоть какая-то польза будет от твоего присутствия в моей школе. Научишь моих оболтусов танцевать вальс.

– Вальс? – искренне удивился Зигфрид.

– Да, да, именно вальс, мой дорогой. – Макс сделал ударение на последних словах, ехидно улыбаясь. – А ты что думал, я тебя только для галочки учителем возьму? Нет уж. Будешь учить два выпускных класса танцевать вальс. Выделим тебе совместные уроки физкультуры. С физруком я договорюсь, думаю, тут проблем не будет.

– Дьявол, – тихо прошипел Зигфрид, вызвав довольную улыбку на губах Макса. – Что ж один – один, коллега, – и встав из-за стола, немец протянул мужчине руку. – Ну что, по рукам, господин директор?

– По рукам, господин хореограф, – и Макс крепко пожал его руку.

– У меня еще есть несколько дел в городе. Так что встретимся на рабочем месте. Когда я приступаю к своим обязанностям?

– Урок начинается в двенадцать пятнадцать, и не опаздывай.

– Тогда до встречи, а то меня уже ждут. – Зигфрид кивнул Максу и быстро пошел к выходу из кафе.

Макс смотрел ему вслед и довольно улыбался. Он же ему даже адрес не назвал! Интересно будет понаблюдать, как немец собирается его искать в таком большом городе!

Но не успел Макс вдоволь позлорадствовать и насладиться незапланированной местью, как зазвонил его мобильный и на экране высветился незнакомый номер.

– Слушаю, – настороженно произнес Макс.

– Я хотел сказать, чтобы ты не переживал, – раздался в трубке довольный голос немца. – Как тебя найти, я знаю. А это мой номер. Если что – звони.

Макс смотрел на телефон и из последних сил сдерживал рвущиеся наружу сплошь нецензурные выражения.

– Твою ж… – прошипел он, ударяя кулаком по столу.

Макс схватил чашку и залпом выпил холодный эспрессо, потом быстро набрал номер на мобильном.

– Через два часа в моем кабинете, – грубо бросил он в трубку и тут же отключился.

Резким жестом, выдающим его издерганность, Макс кинул на стол несколько купюр, не дожидаясь сонного официанта, и быстро вышел из кафе, направляясь к стоянке, где он оставил свой автомобиль перед отлетом в Италию.

***

– Максим Васильевич, Максим Васильевич, – в кабинет директора ворвалась молодая девушка. Макс мельком глянул на часы и усмехнулся. Прошло ровно два часа с момента его звонка. – Максим Васильевич, это просто не выносимо, – шмыгнула носом учительница, сдерживая слезы.

Макс оторвал взгляд от компьютера и снял очки.

– Что случилось, Наталья Вадимовна? – спокойно спросил он.

– Этот… этот Калай. Он опять… начал. Ведь все же было хорошо. А сегодня он … снова начал … придирался и высмеивал меня перед классом. Я … я больше не могу спокойно вести урок в этом классе, – заплакала молодая учительница, всего лишь первый месяц работающая в этой школе.

– Успокойтесь, пожалуйста, Наталья Вадимовна. – Макс встал из-за стола и подошел к девушке. – Я сейчас поговорю с ним, и все снова будет хорошо.

– Я… Я … не могу так, Максим Васильевич, – жалобно глядя на мужчину, прошептала она. – Калай там, в приемной, – выдавила девушка из себя, некультурно тыча пальцем в приоткрытую дверь.

– Вот и хорошо. Вы идите в класс и продолжайте урок, а я пока с ним поговорю, хорошо? – Макс обнял девушку за плечи, осторожно подталкивая к выходу. – Идите, идите. Детей нельзя надолго оставлять одних. Идите, Наталья Вадимовна.

– Хорошо, – снова шмыгнула она, вытирая слезы и, не глядя на нерадивого ученика, замершего посреди приемной.

– Иван, заходи, – резко произнес Макс и отступил от двери, когда к ней подошел высокий долговязый парень в потертом старом пиджаке и явно коротких для его роста брюках. На его лице были очки в темной роговой оправе с толстыми стеклами, волосы были блеклыми и жирными и висели грязными патлами, закрывая половину лица. Вдобавок он так сильно сутулился, что его фигура казалась еще более корявой и несуразной.

Иван зашел в кабинет, и Макс плотно прикрыл за ним дверь. Парень, не останавливаясь, прошел прямо к столу, сел на ближайшее кресло, не ожидая приглашения, и, развалившись в нем, закинул ногу на ногу. Сняв очки, он бросил их на стол и откинул с лица жирные волосы, брезгливо скривившись.

– Зачем вызывал? Что, пожар где-то? Между прочим, из-за твоего: «Через два часа в моем кабинете», мне снова пришлось доводить эту дурочку до слез, чтобы попасть сюда. И кстати, это уже третий раз. Она скоро сбежит твоей из школы.

– А что, ума не хватило на перемене зайти?

– Блин, до конца урока, между прочим, еще двадцать минут. – Иван указал пальцем на висевшие на стене часы. – Я бы опоздал, – нагло усмехнулся он.

– Так, хватит паясничать. Я слушаю тебя. – Макс обошел стол и сел в свое кресло.

– Блин, я же отправил тебе отчет еще вчера. Чего ты там не понял?

– Я не про вчерашний отчет. Я хочу знать все, что случилось уже сегодня. Рассказывай, и быстрее. У меня не так много времени. – Макс невольно бросил взгляд на часы. Если он не ошибается, то Зигфрид должен уже скоро появиться, а зная его немецкую педантичность и пунктуальность, тот точно явится на час раньше.

Иван Калай кратко и методично излагал все, что случилось сегодня с самого утра: как вначале пятого Костя покинул квартиру, как Лизи почти голая стояла на балконе и с кем-то разговаривала по телефону, потом в начале восьмого быстро выбежала из дома и пошла в школу. Как встретила возле ворот нового физрука, они о чем-то поговорили, и Лизи быстро побежала в здание школы, а потом девушка зашла в класс и больше его не покидала.

– Это все?

– Сплетни тоже рассказывать? – усмехнулся Иван.

Глаза Макса опасно сузились.

– Понял, понял. За несколько минут по всей школе разлетелся слушок, что твоя… сестра провела ночь с новеньким, с американцем. И они это, кстати, не скрывают. Так что готовься, господин директор, – ехидно усмехнулся Иван.

– Не забывай, с кем разговариваешь, – прошипел Макс. – Пошел… в класс.

– Как скажите, Максим Васильевич, как скажите, – раболепно пролепетал парень и, схватив со стола очки, быстро выскочил из кабинета.

Нацепив уродующие его очки, Иван снова сгорбился и, сунув руки в карманы, вышел из приемной директора школы. Секретарша только бросила на него мимолетный взгляд и снова стала что-то быстро печатать на клавиатуре, уставившись в экран монитора.

– Придурок, – выругался Иван, когда оказался в коридоре, подальше от дверей кабинета. В класс он уже возвращаться не собирался. Парень медленно брел по коридору, пиная какую-то бумажку и глядя в пол, поэтому и не заметил тройку ребят, стоящих возле окна. – Черт, – тихо процедил он сквозь зубы. – Вот влип.

– Ты только посмотри, кто тут у нас идет, – раздался ехидный смешок. – А мы-то все думаем, чем нам себя занять до конца урока! А вот игрушка сама в руки и приплыла.

К Ивану подскочил высокий крепкий парень и обнял его за плечи.

– Пошли, поговорим, что ли. Расскажи нам, и где это ты был?

– Отцепись, – буркнул Иван, еще больше сутулясь и силясь скинуть руку со своего плеча. – У директора я был.

– У директора? – весело рассмеялись парни. – И что ты там делал? Учебную программу обсуждал? Ты же у нас вон, какой умный. Просто профессор!

– Влад, отпусти, – резко сказал Иван, продолжая прятать свой взгляд.

– А то что? – переспросил его парень, чья рука, как клешня краба, вцепилась в его плечо.

– А то укушу, – глядя из-под очков, ответит тот.

– Укусишь? – парень рассмеялся. – Ой, как я испугался! – Двое других его дружков также загоготали на весь коридор, абсолютно не заботясь о том, что за дверями классов сейчас идут уроки. Даже если учителя и слышали посторонние разговоры в коридоре, они не обращали на это внимания, не желая вмешиваться.

Влад был одного роста с Иваном, хотя и раза в два его толще. Он больше напоминал медведя – здоровый, косолапый и не слишком умный; на его круглом лице всегда ехидно блестели маленькие злые глазки. Да и дружки были ему под стать: высокие, крупные и задиристые. Только когда в класс приходил Андрей Агеев, он единственный был в состоянии приструнить их. Тогда они вели себя более сдержано и не так агрессивно. Зато сегодня ничто не мешало им наслаждаться своей свободой и безнаказанностью.

– Значит, ты был у нашего любимого директора, – медленно протянул Влад. – Ты ему успел рассказать, как его милая сестрица провела сегодняшнюю ночь?

Иван косо посмотрел на парня и промолчал. Да, этот слух, благодаря Димону разнесся по школе со скоростью лесного пожара. Быстро, ярко и, вряд ли, его теперь так просто можно будет потушить. Хотя Лизи и училась в параллельном классе, но о ней уже, кажется, все и всё знали.

– Пошли, выйдем, и ты нам расскажешь, что тебе говорил господин директор. – Влад стянул с лица Ивана очки и настойчиво потянул его в сторону лестницы, двое других его дружков шли следом, громко смеясь и уже предвкушая веселое развлечение.

Иван еще больше насупился и огляделся. Если бы не Макс, он бы давно поставил этих уродов на место, но директор приказал их не трогать, и теперь он каждый день вынужден был терпеть их издевательства и наблюдать, как они терроризируют всю школу. В принципе, ему было плевать на всех остальных, но его они уже конкретно достали. Поэтому, не сопротивляясь, Иван шел вместе с ними в сторону лестницы, зная, что они потянут его в подвал. Вот там он уже сдерживаться не будет, тем более что он голоден и давно уже не ел. А с Максом он потом как-нибудь уладит это грязное дело. Иван даже облизнул губы, предчувствуя приятную, а главное, аппетитную забаву.

– Эй, придурки, отпустите парня, – раздался звонкий девичий голос, как только они завернули за угол. Иван тихо застонал.

– О, какая встреча! – взвыл от восторга Влад. – Малышка, пошли с нами, если хочешь хорошо провести время, – рассмеялись парни. – Обещаю, что не пожалеешь! Будет весело, тебе понравиться!

– Обещаешь? – переспросила Лизи и подошла ближе.

– Конечно, нас же трое. – И на довольных лицах парней появились развратные улыбки.

– Хочешь взять количеством, а не качеством, – хмыкнула Лизи и обвела улыбающихся парней презрительным взглядом. Потом посмотрела на хмурого Ивана. Как ни странно, она не видела в его глазах страха – он нисколько их не боялся и, скорее, следил за развитием событий, причем с явным интересом и кривя губы в надменной улыбке. Лизи это немало удивило. Может, парень мазохист и ему это нравиться, а она сейчас только зря вмешивается? Наплевав на глупые догадки, и все еще хмурясь, девушка уверенно сказала:

– Отпусти его, Влад.

– Черт, да что же это такое, – искренне возмутился парень. – Все мне приказывают, все что-то от меня требуют. Разве я тебе что-то должен? Или ты думаешь, что если…

– Только Макса сюда не приплетай, – перебила его Лизи. – Если ты плохо меня расслышал, я повторю: отпусти его.

– А то что?

– А то я тебя ударю, – спокойно ответила девушка, но внутренне она уже собралась и была напряжена. Она разулась, понимая, что каблуки – не лучшее, что может пригодиться в драке.

– Вот же сучка. – Влад ткнул очками Ивана в живот и толкнул его в руки стоящего позади него дружка. – Попридержи-ка пока этого урода, мы с ним позже разберемся. А сейчас я хочу с нашей красоткой поговорить. – Маленькие глаза Влада еще больше сузились и он начал медленно подходить к замершей в нескольких шагах от него девушке. Один из его дружков шел следом за ним, сохраняя на губах довольную и ехидную улыбку.

Лизи прищурилась. Парни были не только выше ее и тяжелее, их было двое, если не брать во внимание третьего, что сейчас держал Ивана и подбадривал друзей пошлыми советами и шутками.

Влад остановился в двух шагах от девушки, разглядывая ее похотливым, раздевающим взглядом.

– А ты ничего, – сказал он и облизнулся, как кот на сметану.

– Правда? А вот ты вблизи еще хуже, так что лучше отойди, – глядя на него с презрением, ответила Лизи.

Иван наблюдал за всем происходящим с живым интересом. Он даже забыл, что ему должен сутулиться и бояться. Он не раз наблюдал за Лизи в уличных разборках и на спаррингах с более опытными и сильными соперниками, поэтому сейчас больше переживал за здоровье парней, предвкушая быструю и вполне заслуженную расправу. В его глазах появился азарт и жажда крови.

– Значит, я тебе не нравлюсь? – растягивая слова, проговорил Влад и оглянулся через плечо к другу. – Слышь, Косой, я ей не по вкусу. Зато этот напыщенный американский щенок, ей настолько понравился, что она в первый же вечер перед ним ноги раздвинула.

Влад, прищурившись, разглядывал абсолютно спокойную девушку.

– Ага, – загигикал тот, кого назвали Косым, стоя за спиной Влада. – Он даже с Андрюхой вчера подрался из-за нее. Может, это она его так отблагодарила.

– И как тебе секс с американцем… понравился? – ехидно произнес Влад, делая еще один шаг к Лизи. – Может, попробуешь со мной… для сравнения?

Девушка быстро выкинула руку вперед и крепко схватила парня за мотню спортивных штанов. Он дернулся, а Лизи еще крепче сжала руку.

– Пусти, – фальцетом взвыл парень.

– Да, Влад, проигрываешь ты американцу. – Лизи сжала руку сильнее, и Влад застонал. – Мелковат, мелковат, – с наигранным сожалением, сказала девушка.

– Пусти, сука, – зашипел Влад, стараясь не дергаться. Его друг стал медленно приближаться к Лизи сбоку.

– Еще один шаг, и у него уже никогда не будет детей, – грозно сказала Лизи, поглядывая на Косого. Тот замер, переводя свой взгляд с Лизи на стонущего Влада.

Его бросок был быстрым, но не настолько, чтобы стать для Лизи проблемой. Она ждала этого, потому, оттолкнув Влада, с разворота ударила Косого ногой прямо в пухлый живот, вложив в удар всю силу. Тот сложился пополам и застонал, а ей навстречу уже несся Влад. Лизи уклонилась от его кулака и пнула его коленом прямо между ног, в бедное многострадальное место.

– Дурак, видать, детей тебе точно не хочется, – пробурчала Лизи, быстро разворачиваясь к Косому. Но тот не собирался на нее нападать, все еще пытаясь восстановить дыхание и держась за живот, он прислонился к стене. Влад стонал рядом, согнувшись в три погибели и держась за пах. Лизи повернулась к третьему дружку, который держал Ивана, и успела заметить, как этот странный ботаник в очках резко ударил локтем парня под дых, а когда тот согнулся, то залепил ему в нос кулаком, попав костяшками прямо по переносице. Когда дружок Влада застонал, хватаясь за нос, и кровь полилась между его пальцев, глаза Ивана странно заблестели, и он побледнел.