Текст книги "Пробуждение (СИ)"

Автор книги: Елена Кулик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 21 страниц)

– Так это был ты? – подскочил Макс.

– А ты, небось, думал, что это тебе Санта Клаус помогает? – засмеялся Зигфрид.

– Нет, я думал, что это люди Стефана. Тогда почему ты сразу не сказал…

– Я хотел, чтобы ты сам начал мне доверять. А если бы я тебе все это еще тогда рассказал, вряд ли бы ты мне поверил. Ты же меня так открыто ненавидел.

– Возможно, – задумчиво протянул Макс. – Теперь многое становиться ясно.

– Ага, осталось только выяснить, о чем я сегодня забыл, и что же со мной произошло на этой злополучной крыше, – со злостью бросил Зигфрид.

– Это вы о чем? – заинтересованно спросил Иван, который все это время очень внимательно слушал, стараясь не вмешиваться и вообще не обращать на себя внимания. Откровенничать о себе сейчас он был еще не готов, хотя понимал, что в скором времени это все равно предстоит сделать.

– Зигфрид совершенно не помнит, что случилось на крыше, после того, как ты ушел за Лизи. Кстати, как вы себя чувствуете? – Макс посмотрел на девушку. Хотя Лизи и была немного бледнее обычного, но ничего вызывающего беспокойство он не замечал. – Как часто эти приступы повторяются, и почему это происходит? И вообще, эти приступы – что это такое?

– Я не знаю. Просто внезапная боль захватывает все тело, а потом также неожиданно отпускает, – ответила Лизи. – И почему Иван переживает все это вместе со мной и как ему помочь, я даже не представляю.

– Кстати, Айван, а ты помнишь, что тебе тогда физрук сказал? – спросил Зигфрид.

– Ты о чем? Когда? – удивленно моргая, переспросил Иван.

– Ну, после того, как ты попробовал кровь Лизи.

Иван косо глянул на Макса и заметил, как мужчина нахмурился. Почему-то он думал, что этот вопрос не будет подниматься и все так и пройдет. То ли Зигфрид специально обратил на это внимание, то ли старается напомнить что-то важное, что Иван мог забыть. Он вообще смутно помнил тот вечер, и все то, о чем они говорили с физруком в заброшенном торговом ларьке. Слова хоть и достигали его затуманенного болью мозга, но плохо откладывались в его сознании. Сейчас ему все это казалось страшным сном, и только эмоции Лизи, которые он иногда воспринимал, и приступы, которые они переживали вместе, говорили о том, что все это произошло с ним на самом деле. В себе он не чувствовал совершенно никаких изменений. Хотя, может быть, так все и должно быть.

– Что именно ты имеешь в виду? – уточнил Иван.

– Он ведь сказал тебе, когда эти приступы должны прекратиться? – прищурившись, спросил Зигфрид. Он не понимал, почему Иван до сих пор рискует своей жизнью, которая может оборваться в любой, не зависящий от него момент, и не попросит Лизи о помощи.

– Когда Лизи полностью овладеет силой Стража, когда смириться с ней, тогда эти приступы и прекратятся, – нехотя произнес Иван, не глядя на девушку.

– Тогда она и тебе сможет помочь, я прав? – уточнил немец.

– Я не знаю, что надо сделать, – с сожалением в голосе сказала Лизи. – Я, правда, хочу помочь, но не знаю как. Даже не представляю. Чтобы спасти его, я готова признать и принять все, что только скажите.

– Опять этот физрук. Какая-то он темная личность, – недовольно проворчал Макс. – Мне кажется, нам нужно поговорить с ним … по душам.

– Ага. Попробуйте, – засмеялся Иван. – Вон Зиг уже поговорил.

– Когда это я с ним говорил? – удивился мужчина. – Да я его сегодня даже не видел.

– Как не видел? Ты сегодня с ним на крыше разговаривал, – ошарашено ответил Иван.

– Сегодня на крыше? – переспросил Макс, и мужчины переглянулись. – И о чем они говорили?

– Да я толком ничего и не расслышал, – нехотя промямлил вампир.

– Лизи, ты слышала, о чем мы с физруком говорили? – умоляюще глядя на девушку, спросил Зигфрид. Она только кивнула.

– Вы говорили о вампирах. А еще Вы назвали Олега летописцем.

– Кем? – переспросил Макс, еле сдерживая улыбку. – Кем он его назвал?

– Я действительно так сказал? – переспросил Зигфрид, все больше хмурясь. Лизи кивнула. – Ничего не помню. Что меня могло навести на эту бредовую мысль? – размышлял немец, ни к кому конкретно не обращаясь. – Что я имел в виду?

– Может то, что он ведет дневники Стражей? Ну и заодно проклятую книгу вампиров, – буркнул Иван.

– Что? – в два голоса ошеломлено спросили мужчины.

Иван перевел взгляд с одного на другого и повторил:

– Когда ты назвал его летописцем, физрук долго смеялся, а потом спросил, уж не думаешь ли ты, что он ведет еще и проклятую книгу вампиров.

– Она что, действительно существует? – спросил у Зигфрида ошарашенный Макс.

– А я знаю, – пожал плечами немец и вид у него был не менее изумленный, чем у друга. – Я же ничего не помню, забыл?!

– Она действительно существует. Я слышал о ней. Ксандр много лет уже разыскивает ее по всему свету, – нехотя признался Иван.

– Ксандр? Зачем она ему? – тут же влез Макс.

– Я слышал, что он хочет узнать об одном очень старом пророчестве.

– А ты откуда об этом знаешь? – прищурившись, спросил Зигфрид. – Опять умудрился подслушать?

– А если и так, то что? – ни мало не смутившись, дерзко бросил Иван.

– И что нам теперь делать? – вдруг спросила Лизи, прерывая готовый разразиться спор.

– С физруком однозначно надо встретиться и поговорить, – сказал Макс.

– Это сделаю я, – твердо ответила Лизи.

– Нет. Я думаю, что в школу тебе лучше не ходить. Это может быть опасно. Мы с Зигфридом должны связаться со своими людьми и многое обсудить и подготовить.

– Ну Макс… – возмутилась Лизи.

– Давай это позже обсудим, хорошо? – примирительно сказал мужчина, стараясь избежать скандала, хотя бы сегодня. У него уже и так раскалывалась голова от всей свалившейся на нее информации.

– Я могу отправиться к Ксандру и, как говориться, изнутри узнать о планах вампиров, – предложил Иван.

– Это безрассудно и опасно, – буркнул задумчивый Зигфрид.

– Не для меня, – нагло хмыкнул вампир. – Силу Стража во мне никто не слышит. Я проверял на знакомых вампирах. Думаю, Ксандр уже знает, что Егор передал силу сестре. Так что…

– А, кстати, куда он делся? – вдруг перебил вампира Макс и посмотрел на притихшую и все еще злую Лизи. – Ну, я имею в виду Егора. Куда он отправился, после того, как передал тебе силу? Он говорил что-нибудь?

– Когда я очнулась, то услышала, как он с кем-то говорил по телефону и очень злился. Он сказал, что хочет увидеть отца, а потом поклялся отомстить… Кардиналу.

– Вот черт. У нас почти не осталось времени. – Зигфрид быстро поднялся со стула. – Я должен позвонить.

– Что такое, Зиг? – Макс тоже встал.

– Если я правильно понимаю, мы с тобой кардиналу больше не нужны.

– То есть? – удивленно переспросил Макс.

– Подумай, – и мужчина вышел из кухни, направляясь в комнату и на ходу доставая телефон.

– Иван, ты серьезно говорил? – нагнувшись к парню, прошептала Лизи. – Ну, о Ксандре, что ты хочешь пойти туда?

– Думаю, Лизи, Иван прав. Хотя это и опасно, но сейчас нам нужна любая информация, – ответил за вампира Макс. – Мы должны узнать, что задумал Ксандр и какие теперь у него планы.

– Тогда я отправляюсь немедленно. Думаю, завтра в это же время я уже буду хоть что-то знать. – Парень поднялся и быстро направился в коридор, скорее всего, боясь, что Лизи попытается его остановить и отговорить.

– Будь осторожен, – с тревогой глядя на него, сказала девушка.

– Не беспокойся, дорогая, я постараюсь вернуться побыстрее, – усмехнулся Иван и пока Лизи ошарашено хлопала ресницами, он быстро нагнулся, чмокнул ее в щеку, и больше не говоря ни слова вылетел на лестничную клетку.

Лизи постояла несколько минут в коридоре, тупо глядя на закрывшуюся за вампиром дверь, потом медленно побрела на кухню. Она за сегодня безумно устала и, наверное, ей все-таки стоит поужинать, а то голова просто разрывается от голода и пережитых волнений.

Зигфрид подошел к окну, отключая телефон и снова пряча его в кармане. Вот скоро все для него и закончится. Как только Лизи полностью овладеет силой Стража, Грегор сможет спокойно уйти, а ему останется только вернуть новому Стражу то, что ему оставили на сохранение. Макс прав: когда умирает Страж, за ним следуют и его помощники. Что ж, он не в обиде на Грегора. Тот подарил ему еще двенадцать лет жизни.

Голубая луна слабо освещала темный двор, создавая еще больше теней, а богатое воображение уже рисовало монстров и чудовищ, сидящих за каждым кустом. Давно Зигфрид не чувствовал такой тревоги и… что там скрывать – страха.

Этот город так отличался от того места, где Зигфрид родился и вырос. В его городе улочки были узкими и чистыми, мощенные камнями, оставшимися еще с момента основания старого города. Ему повезло родиться в любящей и заботливой семье. Он каждую минуту своей жизни чувствовал их поддержку и сам старался не быть в тягость, поэтому часто улыбался и никогда не жаловался, много учился, а в скором времени смог посильно помогать отцу вести финансовый учет в его не большой, но достаточно прибыльной конторе. Пусть инвалид с детства, который за двадцать лет своей жизни, не сделал ни единого шага, навсегда прикованный к инвалидному креслу, но он чувствовал себя счастливым. Только в редкие перерывы между работой и постоянной учебой, подъезжая к огромному окну в своей комнате, его сердце сжималось от легкой тоски. Тоски несбывшейся мечты. В старом большом доме напротив размещалась знаменитая школа танцев. Зигфрид часто наблюдал как вереницы стройных юношей и красивых девушек покидали это заведения, весело переговариваясь и смеясь. Это была его единственная мечта – научиться танцевать. Единственная и несбыточная. Но он не расстраивался. Ведь не он один мечтал о невозможном. Кто-то мечтал о покорении недосягаемых небес или безмятежных морских глубин, кто-то стремился завоевать недоступные горные вершины или превратить жаркие пустыни в цветущие сады. Вот и он мечтал хотя бы раз станцевать вальс. С прекрасной партнершей, на щеках которой будет играть легкий румянец, ее белые локоны будут развиваться, а глаза возбужденно сиять. Он будет легко кружить ее в танце, и все будут восхищаться их красотой и изяществом. Помечтав немного у окна, он всегда возвращался к своим книжкам или бумагам отца.

Но его жизнь закончилась внезапно и жестоко. В их дом пришли они.Зигфрид не смог защитить свою семью, когда вампиры, измученные жаждой убивали отца, мать и маленькую сестричку. Почему они не тронули его, Зигфрид не знал, хотя, возможно, просто не успели, потому что пришел … он. Грегор убил вампиров, и как компенсацию, дал ему свою кровь, чтобы он смог жить дальше. Но Зигфрид не смог. Он целый месяц не выходил из дома, он пугался малейшего шума, он боялся собственной тени. Он день за днем сидел в инвалидном кресле, которое стало ему теперь не нужным, и мечтал о смерти. Он не мог и не умел жить по-другому. И вот когда в его доме закончилась вся еда, и он голодал уже больше недели, он все же решился покинуть свою квартиру. И первое место, куда он пошел, была школа танцев.

Его несбыточная мечта осуществилась. Но какой ценой! После этого он больше никогда ни о чем не мечтал и ничего не просил. Он танцевал, и только это не давало ему сойти с ума. Он стал знаменитым танцором. Его тело двигалось невероятно легко и виртуозно. А когда ему исполнилось сорок, он впервые понял, что не стареет, как остальные люди, что все еще продолжает выглядеть, как двадцатилетний парень.

Да, Зигфрид много ездил по миру, выступал во всех городах и странах, но всегда преследовал только одну цель – найти этого странного мужчину, чья кровь подарила ему новую жизнь. Он хотел найти его, чтобы вместе с ним истреблять вампиров.

И вот танцуя на большой сцене, неожиданно по его спине пробежал странный холодок, он поднял взгляд на ложу. Он был уверен, что оттуда, из темноты, на него смотрят черные глаза Стража. Как только затихла музыка, Зигфрид тут же покинул сцену, и в концертном костюме понесся по коридорам театра. Он забежал в ложу, когда Грегор уже выходил из нее.

– Возьми меня с собой, – первое, что выпалил он, когда перевел дыхание.

Грегор не очень удивился его просьбе. Он улыбнулся, и о великом танцоре Зиге Гуднехте больше никто никогда не слышал.

Глава 17

Кардинал любовно погладил старую поцарапанную крышку металлической шкатулки, вспоминая, сколько эмоций он пережил, когда за столько лет впервые смог заглянуть в нее через плечо старого аббата, пытаясь рассмотреть, что же она скрывает в себе.

Он достал из кармана широкой мантии небольшой ножичек и, скривившись, разрезал себе ладонь. Как только появились первые капли крови, кардинал приложил окровавленную руку к замку шкатулки. Крышка не открывалась. Видимо, крови Ксандра оказалось недостаточно, чтобы замок почувствовал в ней вампира, поэтому, тихо выругавшись, мужчина нанес себе еще одну рану, гораздо глубже первой. Тихий щелчок замка вызвал на его губах дьявольскую улыбку.

Кардинал осторожно достал из шкатулки маленькую черную книжечку. Покрутив головой, он, как всегда, не нашел куда можно поставить ящичек, и сунул пустую шкатулку себе под мышку. Аббат рассказал ему, из чего сделана эта самая проклятая книга вампиров, поэтому кардинал прикасался к ней с трепетом и внутренним отвращением.

Мужчина поднес книжечку ближе к лицу и стал пристально рассматривать. На обложке, сделанной из черной кожи, он четко смог разглядеть, маленькие поры, из которых торчат тонкие темные волосинки. В книге насчитывались чуть больше двух десятков страниц. Одни были темными, другие желтоватые, были и почти белые, но все они были из кожи людей, вернее вампиров.

Да, эта книга была живой. Чтобы прочитать в ней хоть слово, нужно напоить ее кровью, и только насытившись, страницы открывали свои тайны.

Сейчас Кардинал так же, как когда-то старый аббат, капал по капле своей крови на каждую страницу, ожидая ответа, как делал это уже много раз, и только одна из них откликнулась. На коже нехотя стали проявляться буквы, медленно складываясь в слова пророчества. Кардинал уже выучил его наизусть и все равно с маниакальным упорством каждый раз вызывал его и читал, снова и снова:

« Ты, держащий меня в руках и дающий свою кровь, запомни и прими свою судьбу! Когда трижды проклятый восстанет, когда друг убьет друга, а враг помилует врага, когда сын предаст отца, а отец спасет сына, появится ОН, соединив в себе мощь и величие чистокровного, отринув человеческую смерть и приняв вечность Стража. В одной руке он будет держать жизнь, в другой – смерть. Но бойся того, кто придет вместе с ним. Это твоя участь, дающий свою кровь. Иди и выполни свое предназначение».

Кардинал быстро захлопнул книжечку, положил ее в шкатулку и тут же закрыл крышку. Подержав ящичек в руках, он еще несколько минут смотрел на него невидящим взором, потом перевел дыхание и быстро сунул его назад в каменный сейф. Раздался тихий щелчок, закрывающегося механизма. Мужчина все больше хмурился, повторяя про себя слова пророчества. Кардинал покачнулся, отходя от стены – книга питалась не только кровью, но и жизненной энергией. Он вытер вспотевший лоб и посмотрел на окровавленную руку. Сколько таких порезов он уже сделал, а сколько еще сделает. Кровь все еще сочилась из ран на его ладони. Он подошел к каменному постаменту и, нагнувшись к гробу, злобно бросил:

– Что ж Грегор, скоро твой сын придет сюда и круг замкнется. Осталось подождать совсем немного. И как только ты восстанешь, я убью тебя, мой друг, несмотря на то, что когда-то ты спас меня. Так уж распорядилась судьба. Это мое предназначение.

Кардинал глянул на свою окровавленную ладонь и брезгливо скривился, а потом вытер ее о голую грудь Грегора.

– Не пропадать же добру, – буркнул он, глядя, как быстро бледная кожа впитывает в себя живительные капли крови. – Если бы ты не был Стражем, я бы мог поклясться, что ты вампир. – Шрамы на груди Грегора стали быстро затягиваться, но, как только кровь Кардинала полностью впиталась в тело, процесс регенерации тут же остановился. – Что ж до следующей встречи, Грегор, – хмыкнул мужчина и быстро покинул скорбную обитель последнего Стража.

Кардинал шел по длинному коридору, не забыв прихватить из темницы свой фонарь. Он не стал гасить свечи – они всегда затухали сами, как только он закрывал за собой двери. Почему это происходило Кардинал не смог понять, как и то, какие же силы управляли жизнью и смертью Стража.

Мужчина шел по узким извилистым туннелям подземелья, но его путь лежал не наружу. Он быстро спускался в недра скалы. Иногда ему приходилось пригибаться, иначе он доставал головой своды каменного туннеля. На протяженности всего пути ему часто попадались небольшие, выбитые прямо в скале пещеры или, скорее, кельи. Многие из них были закрыты тяжелыми металлическими дверями, но были и такие, вход в которые, перекрывали толстые решетки, тускло светящиеся в темноте. Часть этих странных дверей и решеток была закрыта изнутри, и открыть их еще никому не удавалось, хотя возможно, никто и не пробовал.

Сначала эти каменные темницы, хранящие свои жуткие секреты, пугали молодого Степку до икоты и дрожи в коленях. Проходя мимо них, он все время боялся, что сейчас дверь откроется и оттуда выскочит… Он и сам не представлял, что может оттуда выскочить, и поэтому боялся еще больше. С тех пор прошел не один десяток лет, но даже сейчас, когда он проходил по этим жутким коридорам, его всегда пробирала ледяная дрожь, и, только прилагая немалые усилия, он продолжал идти дальше, стараясь сохранять полное спокойствие. Его шаги глухо отдавались под каменными сводами подземелья.

Дойдя до очередной развилки, Кардинал уверенно свернул влево и, пройдя еще несколько метров, остановился возле черных металлических дверей. Он наклонился к ним, прислушиваясь, но оттуда не доносилось ни звука. Кардинал слышал только стук собственного сердца и тяжелое дыхание. Мертвая тишина царствовала в этой каменной обители, и только он нарушал ее вечный сон своим приходом.

Уже несколько минут кардинал стоял под дверью, стараясь унять сердцебиение. Сколько раз он зарекался никогда больше сюда не приходить, но все равно, раз за разом, спускался в недра этого подземелья, пересиливая собственный страх и стараясь унять предательскую дрожь в коленях. Собравшись с духом, он осторожно взялся за ручку и потянул тяжелую дверь на себя. Она была, как всегда, не заперта, хотя и поддавалась с большим трудом. За дверью оказалась толстая решетка, перекрывающая вход в келью. Как ни странно из этой темницы не повеяло сыростью и затхлостью. Пахло полевыми травами и озоном. Закрыв глаза, можно было бы с полной уверенностью сказать, что находишься на весеннем лугу после дождя. Кардинал взялся рукой за прутья решетки, и они неприятно завибрировали, издавая едва слышный то ли стон, то ли вздох. Этот необычный металл под рукой мужчины слегка нагрелся, отвечая на кровь древнего вампира в его венах.

– Ты опять пришел? – раздался из глубины темницы хриплый мужской голос.

Кардинал направил тускло светящийся луч фонарика в глубину комнаты. Бледный огонек блуждал в темноте, едва разгоняя густую тьму. Слева от входа, у дальней стены стояло каменное ложе, на котором лежал … человек. Свет фонаря освещал только слабый призрачный силуэт.

– Ты снова открывал книгу, – донеслось до кардинала, и в голосе говорившего не было вопросительных ноток.

Силуэт зашевелился и стал подниматься. Сначала он неловко сел, спустив ноги со странной постели, потом с трудом поднялся, потянулся, расправляя затекшие мышцы, и сделал несколько шагов к решетке.

– Зачем пришел? – На кардинала взирали белые глаза без зрачков на худом лице, седые спутанные волосы топорщились в разные стороны. Мужчина попытался пригладить их, но они его не слушались. На нем была надета коричневая ряса, подпоясанная крученой веревкой.

– Что-то последнее время, ты зачастил ко мне в гости, – с иронией в голосе произнес этот странный мужчина и еще ближе подошел к решетке. – Выключи свет, а то мои глаза начинают болеть, – приказным тоном произнес он.

Кардинал быстро и без возражений, отключил фонарь.

– Ты прочитал предсказание. Оно изменилось?

– Нет, – неуверенно ответил кардинал.

Брови старика взлетели вверх.

– Тогда зачем ты пришел? Или решился покончить с собой таким оригинальным способом? – он зловеще рассмеялся. – Время кормежки уже близко.

Кардинал нервно сглотнул, когда его собеседник взялся за ручку запертой решетки, что открывалась изнутри.

Кардинал смотрел в лицо аббата и не узнавал в нем того милого и улыбчивого старика, каким помнил его в первые годы пребывания в аббатстве. После того, как аббат прочитал послание из книги вампиров, с ним что-то произошло. Он изменился, его как будто подменили. Может быть, не зря эту книгу назвали проклятой?

Много лет назад, ничего не понимающий Степка, смотрел на вмиг побледневшее лицо старого монаха, приютившего его в этой обители. Аббат быстро закрыл книжечку прямо перед любопытным носом молодого мужчины, кинул ее в шкатулку и поспешно захлопнул. Он держал шкатулку в своих дряблых руках и не сводил с нее затуманенного взора, ничего не говоря и ни на что не реагируя, пока Степан не потряс задумавшегося аббата за плечо.

– Что там было? – сгорая от любопытства, спросил он аббата. Тот перевел на него задумчивый взгляд, потом прищурился и тихо спросил:

– Хочешь власти? Думаешь, сможешь ее удержать? – он ехидно усмехнулся, а Степан только изумленно таращился на седого аббата и ничего не понимал. – Что ж бери ее, только не пожалей… потом. Управлять вампирами не получилось даже у Стража, так с чего ты взял, что получится у тебя, мой мальчик?

Потом аббат поднялся и, крепко схватив Степку за руку, потащил в сторону подземелья. Старик уверенно вел его по запутанному туннелю. Сначала они зашли в келью, что прежде нашел Степка, и снова спрятали там книгу в потайной нише, а потом, прихватив факел, стали спускаться все глубже в недра скалы, куда Степан сам никогда не решался заходить. Аббат молчал на все вопросы молодого перепуганного мужчины, пока они не подошли к этой старой запертой двери. Монах легко открыл ее, затем толкнул толстую решетку, которая издала странный поющий звук, отреагировав на кровь вампира. Он быстро зашел в темную комнату и закрыл за собой решетку, оставив опешившего Степку снаружи.

– Ты станешь аббатом вместо меня, – твердо произнес он.

– Что происходит? – прошептал Степка и нервно оглянулся, но ничего не смог разглядеть в кромешной тьме подземелья.

– Я – вампир. Много лет назад Фредерико Марчелли обратил меня.

– Чего? – глупо спросил Степка.

Когда аббат начал рассказывать о вампирах, он решил, что тот сошел с ума. Также старик поведал и историю своей жизни. Как совсем юнцом пришел в это полуразрушенное аббатство, в котором было около десятка молчаливых и хмурых монахов, и главным среди них был Фредерико, молодой старец, как его называли. Эти странные монахи ни с кем не разговаривали, полностью игнорируя нового поселенца. В считанные дни на месте развалин они возвели величественный монастырь, и они же построили подземелье с этими диковинными кельями и запутанными коридорами. Эти монахи до сих пор здесь, в этом самом подземелье. Они спят в темных каменных пещерах, отрешенные от всего мира.

Вскоре Фредерико исчез из монастыря, оставив вместо себя совсем еще молодого парня. Он не раскрыл ему свою тайну и тайну спящих в подземелье монахов. Единственно, сказал без надобности не спускаться туда и никогда не открывать запертые камеры.

О монастыре, одиноко стоящим в горах, быстро узнали и в обитель стали приходить другие монахи, или те, кто хотел уединения и тишины. Тогда молодой монах и стал здесь главным. Фредерико появился снова только через шестьдесят лет. Старый и седой аббат узнал его и немало удивился тому, как молодо выглядел его наставник. Фредерико ничего не объясняя, сразу же спустился в подземелье, а когда вернулся обратил старого аббата в вампира, не спрашивая его согласия и разрешения. Просто сказал, что доверить тайну подземелья он не может больше никому. И снова исчез. А через сотню лет у ворот аббатства появился молодой замученный паренек, который назвался именем этого вампира и в его крови аббат явно почувствовал кровь и силу Фредерико. Аббат не стал ни о чем расспрашивать перепуганного парня, уже зная, что услышит в ответ. И возможно, правда бы так никогда и не выплыла наружу, если бы этот уже молодой мужчина, который называл себя Фредерико Марчелли, через несколько лет случайно не наткнулся на дневник монаха-пилигрима в старой полуразрушенной библиотеке. Он стал слишком откровенно расспрашивать остальных жителей монастыря про вампиров.

Слушая рассказ аббата, Степка не верил ни единому слову, считая старика свихнувшимся сумасшедшим. Ему было страшно находиться здесь в полной темноте, да еще и с ненормальным стариком. Но аббат крепко держал его, просунув свою дряблую, но очень сильную руку через прутья решетки. Как тогда ему удалось вырваться, кардинал не помнит. Но, не дослушав рассказ аббата, Степан побежал назад по темному туннелю, не оглядываясь и не слушая предостерегающие крики старика. Но когда он вернулся в келью аббата, там его ждал тот, кто много лет назад убил Фредерико и немецкого офицера. Прищурив блестевшие странным светом глаза, он внимательно оглядывал запыхавшегося и перепуганного мужчину, а потом грозно рявкнул:

– Где книга?

Степка стал медленно пятиться назад к двери, не сводя взгляда с бледного лица и краснеющих глаз Ксандра. За столько лет он так и не забыл это странное имя.

– Я знаю, что ее открывали. Я чувствую, что она была здесь. Где аббат?

– Не… не… не знаю, – пролепетал тогда Степка. Он так испугался, что никак не мог заставить себя убежать. А этот жуткий человек, надвигался на него, не выпуская из плена своих глаз.

– Говори, иначе… – Ксандр в мгновение ока оказался возле Степки, схватил его за шею и крепко сжал пальцы.

– Ксандр, остановись, – раздался еще один голос, и вампир медленно повернул голову к стоящему в кельи мужчине.

– Грегор, какая нелегкая тебя сюда занесла, – улыбаясь, произнес Ксандр, а его рука, держащая Степку за горло, сжалась сильнее, перекрывая парню воздух.

– Та же, что и тебя, – спокойно ответил незнакомец. – Отпусти этого человека. Он ни в чем не виноват.

– Простые люди не должны знать о нашем существовании, – грозно произнес Ксандр и повернулся к задыхающемуся Степке.

– Это твоя вина, что он узнал о вампирах, ты не можешь убить его. Если сделаешь это, я буду вынужден наказать тебя, – с сожалением в голосе произнес Грегор. – Ты нарушишь закон.

– Закон!? Я не подчиняюсь твоим законам! – Ксандр с неимоверной силой отшвырнул Степку.

– Ксандр, прошу тебя, отступись.

– Ты знаешь, что я не могу, – проговорил он, тихо и уже без злости.

– Знаю. Но сейчас, прошу: отступи. Просто уйди.

– А что, ты сможешь убить меня? – Ксандр усмехнулся и от его голоса, кашляющий у стены Степка, задрожал.

– Ты же знаешь, что смогу. У меня не будет выбора, если ты убьешь невинного человека.

– Черт, Грегор, как ты можешь? А ведь когда-то мы были друзьями. Братьями! Никого ближе тебя у меня не было. Почему все так повернулось?

– Такова наша судьба. Прошу, Ксандр, уйди, пока еще есть возможность. У тебя будет другой шанс заполучить эту книгу, а сейчас отступись, прошу тебя как друга.

– Нет, Грегор, ты мне больше не друг. Наша дружба закончилась в ту темную ночь, когда ты согласился стать Стражем. Теперь ты тот, кого я должен убить.

– Я знаю, Ксандр, но это случится не сегодня. Тебе в таком состоянии не справиться со мной, так что потерпи до следующего раза.

– Черт, Грегор, как же я ненавижу тебя. – И он исчез из кельи.

Степка смотрел на то место, где только что стоял этот страшный, пугающий его до смерти человек, и не верил своим глазам. Его там больше не было.

– Ты как? – услышал он голос и перевел взгляд на склонившегося к нему мужчину. – Как себя чувствуешь?

Степка, все еще кашляя, смог только кивнуть и что-то прохрипеть в ответ.

– Ты ранен? – с тревогой в голосе, спросил мужчина, оглядывая его окровавленный бок с торчащей из раны деревяшкой. Только сейчас, когда шок начал проходить, Степка почувствовал страшную боль в боку. Когда Ксандр швырнул его мужчина налетел спиной на какой-то деревянный столик, переворачивая и ломая его, и что-то острое воткнулась ему прямо в тело. – Не шевелись, я сейчас вытащу, – услышал он сквозь пелену боли.

Грегор разорвал на нем рясу голыми руками и осторожно перевернул Степку на бок. Тот застонал, а в его глазах потемнело.

– Потерпи, я быстро.

Когда Степка пришел в себя, он уже лежал на жестком ложе аббата, а этот странный мужчина сидел рядом на стуле и разглядывал его.

– Тебе уже лучше? – спросил он.

– Вроде. – Степка осторожно сел, но у него ничего не болело. Он стал с интересом ощупывать себя. На его голом теле не было ни царапинки. Только еле заметный белый шрам, который исчезал прямо на глазах.

– С тобой уже было такое, не так ли? – тепло улыбаясь спросил Грегор. – В тебе все еще чувствуется кровь вампира. Сколько тебе лет?

– Тридцать, – ошарашено ответил Степка, разглядывая свой бок и не прекращая ощупывать его дрожащей рукой.

– Тридцать, а выглядишь лет на восемнадцать – двадцать.

– Что?

– Говорю, что ты молодо выглядишь. Что ж теперь еще лет двадцать будешь таким же. Так что тебе лучше скрыть от остальных свой истинный возраст. Кровь и сила Стража спасла тебя от смерти, – усмехнулся он.

– Что вы со мной сделали? – соскочил Степка с постели. Грегор тоже поднялся. – Что это? Кто вы такой?

– Теперь ты знаешь, что, кроме людей, в этом мире есть еще и вампиры. Если хочешь жить – храни эту тайну. А насчет твоей молодости, что ж прости, у меня не было выбора. Если бы ты умер, мне пришлось бы убить друга. Прощай, хотя мне кажется, мы с тобой еще встретимся, – и после этих слов, он тоже исчез из кельи, словно растворившись в воздухе.

Степка тогда несколько часов просидел в темной кельи аббата, стараясь понять, а, главное, поверить, что все, что с ним произошло, было на самом деле, и он не сошел с ума. Потом, не смотря на ночь, он спустился в подземелье, прихватив по пути факел, и с внутренней дрожью подошел к толстой решетке, заглядывая в каменную пещеру, и стараясь рассмотреть в ней аббата. Только жажда знаний могла заставить его прийти сюда среди ночи. Он должен узнать, что же в этом мире на самом деле происходит.

Вот так они общались с аббатом уже много лет. Сначала Степка приходил часто. И чем больше он узнавал о вампирах и Страже, тем чаще в его голове появлялась будоражащая кровь мысль. И со временем он создал Орден Света, чтобы осуществить то, что тогда задумал.

Он приходил к этой решетке все реже и реже. Только иногда отправлял неугодных ему в это страшное подземелье, и они никогда не возвращались. Ведь и вампира иногда нужно было кормить.