Текст книги "Пробуждение (СИ)"

Автор книги: Елена Кулик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 21 страниц)

– Он хочет получить его силу, чтобы управлять вампирами, – прошипел Макс. – Но меня больше всего волнует вопрос, зачем все это нужно Ксандру?

– А ты уверен, что вампиру нужно именно это? Возможно, у него совсем другие планы и на Стража, и на Кардинала, да и на нас с тобой? Кто этих кровососов разберет. – Зигфрид снова подошел к окну и стал внимательно разглядывать дом напротив.

Макс смотрел на его спину и ждал продолжения. Сегодня для него просто день откровений какой-то! Каждый норовит его удивить так, что он потом несколько минут, а то и часов никак не может прийти в себя. И как ему теперь воспринимать слова Зигфрида и вообще насколько он может ему доверять? То, что немец многое недоговаривает, Макс чувствовал, но он и сам так поступал. Он тоже много рассказывал, а еще больше скрывал. Вот и сейчас, глядя на спину Зигфрида, он обдумывал, что может ему поведать о сегодняшнем разговоре с вампиром, а о чем лучше умолчать.

Пока Макс сидел, погрузившись в свои размышления, Зигфрид что-то увлечено разглядывал за окном.

– Что ты там увидел? – спросил Макс, удивленный таким долгим молчанием немца.

– Так, ничего особенного, – как-то слишком быстро ответил Зигфрид и задернул занавеску. – Может, будем спать?

– А как же мой разговор с Ксандром? Или тебе уже не интересно? – хмыкнул Макс.

– Интересно. И даже больше, чем ты можешь себе представить. Но я же вижу, что ты еще не решил, что хочешь мне рассказать, а что нет. Поэтому предлагаю завтра вернуться к этому разговору. Тем более, не знаю как для тебя, но для меня это был непростой день. Так что я ложусь спать, – словно отрезал Зигфрид и отошел от окна. Быстро раздевшись, он улегся на свою постель и отвернулся от Макса, который так и продолжал сидеть на диване и недоуменно хлопать глазами. – Спокойной ночи, – зевая, проговорил немец и засопел.

– И тебе спокойной, – выдавил из себя Макс, поглядывая то на окно, то на немца. Затем он все же лег и натянул на себя одеяло.

Пока происходил весь этот разговор в комнате Макса, Лизи пыталась дозвониться до Андрея. Ей все никак не давали покоя слова Черепа. Поэтому она уже битый час сидела на телефоне, без конца набирая номер Андрея. Сначала он скидывал ее звонки, а потом просто отключил телефон. Лизи швырнула теперь уже бесполезную мобилку на кровать и вышла на балкон. Пронизывающий холодный ветер заставил ее поежиться и обхватить себя руками. Ночь опустилась на город, окутывая его темным дырявым плащом, и уже ни одно окно не горело в доме напротив. Неприятное чувство тревоги охватило девушку. Не осознавая, что делает, она быстро подняла голову вверх и посмотрела на крышу. Лизи успела заметить, как темный силуэт метнулся от края.

Она вернулась в комнату, стараясь не шуметь, открыла дверь и вышла в темный коридор. Возле спальни брата она остановилась и прислушалась. Не обращая никакого внимания на приглушенные голоса, Лизи подошла к входной двери и осторожно открыла ее.

Со скоростью ветра она спустилась по ступенькам, жалея, что не умеет летать. Выбежав из своего подъезда и не сбавляя скорости, Лизи почти влетела в подъезд девятиэтажки и понеслась по ступенькам на самый вверх. Она знала, что дверь на чердак никогда не закрывалась. Лизи остановилась на минуту, чтобы перевести дыхание. Может быть, ей просто показалось, что она кого-то увидела на крыше и почему она подумала, что это может быть именно Андрей? Взявшись за дверную ручку, девушка осторожно потянула дверь на себя. Противно скрипя, та открылась, и Лизи медленно стала выбираться на крышу.

– Все-таки заметила, – раздался рядом с ней голос Андрея.

– Придурок, напугал, – вскрикнула девушка, и взялась за протянутую руку парня, которую он держал прямо перед ней.

– Ты чего приперлась? Тебя никто не звал, – проворчал Андрей, тем не менее помогая Лизи подняться на крышу.

Они подошли к бетонному парапету и, отпустив руку девушки, Андрей уселся на него и облокотился на металлический трос, медленно раскачиваясь на максимально возможную амплитуду.

– Не боишься? – Лизи подошла к краю и, перегнувшись, посмотрела вниз. – Высоко лететь придется, если что.

– Не так уж и высоко. Даже испугаться не успеешь, – буркнул Андрей. – Ты чего приперлась, да еще ночью, и голая к тому же? У тебя только вчера температура была. Совсем сдурела!?

– Ой, да ладно тебе, мамочка нашлась, – пытаясь сдержать улыбку, сказала Лизи. – А что ты тут делаешь в такое время?

– Загораю, блин.

– Тогда я составлю тебе компанию, – весело проговорила Лизи и, услышав недовольный стон парня, добавила: – Я ненадолго.

– Успокоила, – усмехнулся Андрей.

Лизи уселась на еще теплую поверхность крыши, опершись на парапет спиной, и закинула голову, разглядывая черный бархат неба. Небольшой одинокий фонарь еле освещал незначительную часть крыши, не доставая до края, где примостились молодые люди.

– Смотри, какие звезды яркие, и Луна просто сияет, – восхищенно прошептала девушка.

– Да, совсем скоро похолодает. Бабье лето уже подходит к концу. Так что еще каких-то несколько дней, может, недельку, и начнутся дожди, а там, глядишь, и первые заморозки.

– Да, – грустно протянула Лизи. – Уже не побегаешь утром. Будет холодно.

Андрей промолчал, только тяжело вздохнул и опустил голову.

– Как странно, как будто снегом пахнет. Не чувствуешь? – спросила Лизи и передернула плечами. Когда она выбегала из комнаты, то только и успела схватить валяющуюся на кресле толстовку и уже набегу натянула ее на тонкую футболку. Сейчас прохлада пыталась пробраться через одежду к ее телу, которое и так уже почти полностью покрылось противными мурашками.

– Замерзла? – тихо спросил Андрей и, не дожидаясь ответа, спустился вниз со своей импровизированной качели и, усевшись рядом с девушкой, обнял ее за плечи, притягивая к себе. – Так лучше? – хмыкнул он, чувствуя, как Лизи попыталась еще ближе придвинуться к нему.

– Ага, теплее, – улыбнулась девушка. – Слушай, а давай, когда выпадет снег, устроим снежные бои с малолетками. Дом на дом, помнишь, как раньше? – Лизи снова посмотрела на усеянное звездами ночное небо. – Построим ледяную крепость и снеговика поставим. Будем завоевывать ее каждые выходные до конца зимы, пока сама не растает. Классно будет!

– Да уж, – только и ответил парень.

– А ты за какую команду воевать будешь? – спросила Лизи и повернула голову, чтобы посмотреть на Андрея.

– Сами воевать будете. Без меня, – буркнул парень и отвернулся. Лизи нахмурилась – не нравилось ей его настроение и выражение лица.

– Ну, без тебя, так без тебя. Раз испугался получить снежком по голове, тогда будешь у нас судьей.

– Не буду, – резко бросил Андрей, и его рука на плече Лизи напряглась.

– Почему? – удивилась девушка.

– Потому.

– Слушай, а ты уже решил, куда после школы пойдешь? Выбрал институт? Или сразу на работу?

– Нет.

– Что нет?

– На все нет.

– Блин, Андрей, время пролетит очень быстро. Надо уже сейчас начинать к тестам готовиться. А для этого надо решить, в какой институт поступать будешь, ну, чтобы определиться, что сдавать.

– Плевать. – Парень убрал руку с плеча Лизи и медленно поднялся. Он отвернулся от сидящей на крыше девушки и стал смотреть в темную даль улиц.

– Что значит «плевать»! Ты с ума сошел! – Лизи тоже поднялась и встала за его спиной в нескольких шагах. – Ты должен решить, чем хочешь заниматься в жизни и правильно выбрать институт сейчас, а не после первого или, что хуже, третьего курса разочароваться и снова поступать. Так и будешь вечным студентом.

– Лизи, заткнись, пожалуйста, – не поворачиваясь к ней, прошипел Андрей.

– И не заткнусь! Ты что себе думаешь!? Тебе надо поступить в институт, найти хорошую работу, ведь ты же знаешь, что ты единственный на кого может рассчитывать твоя мать, ты ее опора и поддержка…

– Лизи, замолчи! – закричал Андрей и закрыл лицо ладонями. – Какая я нафиг опора, какая поддержка? Замолчи, умоляю.

– Да, что с тобой! Я знаю, что сейчас ты болен, но не стоит опускать руки. Надо бороться! Тем более тебе есть, для кого жить! А ты нюни распустил, – закричала она ему в ответ. – Это все временно, пройдет, а о будущем нужно думать и всегда планировать.

– Лизи, ты не понимаешь, о чем говоришь. – Андрей резко повернулся к девушке. – Какое будущее! Какие планы! Мне осталось от силы три месяца! Понимаешь! Три месяца! И все!

– В смысле? – не поняла его Лизи.

Андрей снова отвернулся от нее и замолчал. Лизи смотрела на его напряженную спину и прокручивала только что услышанные слова в своей голове.

– Андрей, что с тобой? – девушка осторожно дотронулась до его плеча.

– У меня опухоль мозга. Ее нельзя оперировать, и она растет с каждым днем. Врачи сказали, что у меня осталось от силы три месяца.

– Нет, не может быть, – простонала девушка и, отпустив парня, отошла от него на несколько шагов. – Этого не может быть, нет, – шептала она, глядя на его спину. – А если за границу? Там врачи и медицина лучше. Деньги – не проблема. Найдем.

– Лизи, ты слышала, что я сказал. – Андрей обернулся и с болью посмотрел на девушку. – Меня нельзя оперировать. Поздно, – его глаза предательски заблестели в свете желтого фонаря.

– Нет, – выдохнула Лизи и закрыла рот рукой. – Нет, – она наконец-то полностью осознала услышанное, но никак не хотела в это верить.

– Вот почему я не смогу играть с вами в снежки и не смогу построить ледяную крепость. Вот почему я не думаю про институт. У меня нет будущего. Мне не дожить даже до нового года, – слезы потекли по его щекам. Парень быстро отвернулся, стараясь их скрыть.

– Боже, нет. Ведь можно же…

– Уже нельзя, – прошептал Андрей и задрал голову вверх. Со стороны казалось, что он смотрит в ночное небо, но молодой человек стоял с закрытыми глазами, стараясь успокоиться и взять себя в руки. Он уже смирился со своей участью, но слова и слезы Лизи, которые без остановки текли по ее щекам, снова разбередили его душу. – Три месяца, черт, только три коротких месяца. Все время только и делать, что ждать и бояться каждого нового дня, который своим приходом отнимает мое время. С ума сойти можно, правда?

Он почувствовал, как Лизи прижалась к его спине и осторожно обняла за талию.

– Не плачь, глупая, – голос Андрея дрогнул. – Теперь у тебя на одного противника будет меньше, – прошептал он.

– Дурак, – хлюпнула Лизи и еще крепче прижалась к его напряженной спине. – Боже, как же ты с этим справляешься? Как же ты….

– Ничего, теперь уже все равно. Сначала, когда мне сообщили мой приговор, я испугался так сильно, что не мог спать несколько дней подряд, пока мне не вкололи убойную дозу снотворного. Я не мог ни о чем думать, и ничего делать. Был только страх. Один страх. Жуткий, липкий, просто невыносимый. Потом только один вопрос звучал у меня в голове: «Почему я?», и такая злость поселилась во мне, что я перебил всю посуду в доме – никак не мог успокоиться. Но вскоре пришло равнодушие… или просто оцепенение. Мне стало все равно. Ну, умру, и что? Все умирают – кто раньше, кто позже. Можно сказать, что я даже смирился со своей участью. Но знаешь, когда я стал видеть жалость в глазах людей, я и сам стал себя жалеть. Как же, такой молодой, вся жизнь впереди, а такая судьба, – Андрей хмыкнул. – Вот с этим я не смог смириться. Когда мать старается скрыть от тебя слезы, отворачиваясь, когда она по ночам украдкой рыдает в подушку, чтобы я не слышал, а когда ты ловишь на себе ее взгляд, то в глазах только невыносимая боль и жалость, обреченное ожидание и уже никакой надежды. Я не могу больше этого видеть, я не хочу чувствовать это все оставшиеся мне три месяца, – Андрей говорил очень тихо и слезы душили его. Он и сам не понимал, зачем рассказывает все это, но отчего-то именно сейчас он не смог сдержать себя – слова сами слетали с его губ, находя, наконец, своего единственного слушателя. – Знаешь, после того, как я узнал свой диагноз, я ни разу не заплакал. Не потому, что сильный и не потому, что мужчины не плачут, нет, я просто не мог, не получалось как-то. А вот сейчас, чувствуя твое тепло, не могу сдержать слез. Черт, совсем в тряпку превратился. Вот видишь, что женщины с нами делают?

Андрей поднял руки к лицу и вытер мокрые щеки, потом развернулся в объятьях девушки и прижал ее к своей груди, зарывшись лицом в ее еще влажные волосы, продолжая тихо вздрагивать.

– Прости, – прошептал он. – Ты можешь уйти?

– Почему? – прошептала сквозь слезы Лизи. – Почему ты гонишь меня? Что ты задумал?

– Лиз, я не могу так больше. Я не могу ждать и считать дни. Я уже на календаре стал зачеркивать каждый прожитый день, и считать, сколько еще мне осталось. Я не могу так, пойми, – его голос звучал приглушенно, от уже не сдерживаемого рыдания. – Прости меня.

– Что ты хочешь этим сказать? – Лизи резко отодвинулась от парня, заглядывая в его глаза. – Ты пришел сюда, чтобы….

– Зато быстро. Раз и все. Для матери закончится это невыносимое ожидание, да и для меня тоже. Не могу больше. Не могу, – простонал Андрей и отвернулся.

Он подошел ближе к краю крыши и посмотрел вниз на темную улицу.

– Даже не думай! – закричала Лизи и схватила его за руку. – Только не так! Я не допущу!

– Лизи, ну, не сегодня, так завтра, – обреченно выдохнул Андрей. – Какая теперь разница?

– Если для тебя нет никакой разницы, тогда подожди хотя бы месяц. Пожалуйста, дам мне всего один месяц.

– Для чего? Что изменится? – печально спросил парень.

– Не знаю, но пообещай мне.

– Лиз, ты не понимаешь. Эти головные боли становятся все сильнее день ото дня, и уже никакими таблетками их не снять. Через пару дней меня хотят положить в больницу, чтобы там пытаться снимать эти приступы. Но какой в этом смысл? Продлить страдания и мне, и матери еще на один день? Я не хочу.

– Андрей, прошу, всего один месяц. – Лизи взяла его холодные ладони в свои и умоляюще посмотрела в глаза. – Прошу, дай мне этот месяц.

– Зачем?

– Сама не знаю, – простонала Лизи. – Но я прошу тебя.

– Хорошо, – грустно усмехнулся Андрей и крепче сжал горячие пальцы девушки. – Ты даже не понимаешь, о чем просишь, но хорошо… один месяц.

Слезы с новой силой покатились по ее щекам. Она, что есть силы, закусила губу, чтобы сейчас не закричать. Горячая соленая кровь наполнила рот, и Лизи невольно сглотнула.

– Я всегда хотел тебя поцеловать, – вдруг сказал Андрей, глядя на девушку.

– Так поцелуй, – прошептала Лизи.

– Видишь, в моем состоянии есть некоторые преимущества. Если бы я тебе это сказал несколько месяцев назад, в лучшем случае получил бы под дых.

Андрей еще несколько мгновений смотрел в ее глаза, а потом взял ее горящее лицо в свои холодные ладони и, наклонившись, нежно коснулся губ. Он осторожно и ласково пробовал их на вкус, то ли боясь, что его оттолкнут, то ли надеясь на это. Потом его поцелуй стал смелее. Андрей обнял девушку одной рукой за плечи, а второй за талию, крепче прижимая к своему телу. Он провел языком по ее губам, и Лизи тут же раскрыла их. Он впился в ее губы с остервенением и его язык ворвался в ее рот, обжигая своим горячим дыханием. Дрожь пробежала по телу девушки. Его холодные руки составляли странный контраст с горячими губами и дыханием. Она приподнялась на носочки и обняла его за шею. Прокушенная губа еще больше болела от его настойчивого поцелуя, но Лизи только сильнее прижалась к нему, не желая отпускать. Вдруг парень замер и затем быстро отстранился.

– Прости, я сделал тебе больно, – прошептал он и вытер кровь с ее губы. – Я даже не заметил, прости.

– Ничего, ты не виноват, – улыбнулась ему Лизи. – Это я сама.

Андрей провел руками по ее плечам спускаясь ниже и взял ее горячие ладони в свои.

– Спасибо, – прошептал он.

– Дурак, – ответила Лизи. – Твои руки такие холодные.

– Да, а все тело горит. Странно, правда?

Лизи промолчала, пытаясь сдержать слезы.

– Знаешь, о чем я жалею? – вдруг спросил Андрей.

– Нет.

– О том, что мы так и не стали друзьями.

– Мы всегда ими были, только у нас все было не как у людей.

– Да уж, – усмехнулся парень. – Я всегда хотел защищать тебя, но когда ты уделала меня на первой же минуте боя, я понял, что не я тебя буду защищать, а ты меня.

– Так поэтому ты бросил айкидо и перестал ходить на тренировки?

Андрей только нехотя кивнул.

– Придурок, – усмехнулась Лизи и легко стукнула его по плечу. – И ничего не сказал. Я в тот день злая была, как черт, вот и сорвалась на тебе.

– То есть в другом настроении ты бы позволила мне победить? – фыркнул парень и отвернулся.

– Да нет же, ты меня не правильно понял. Я бы не старалась выместить на тебе всю свою злость, я потом все время об этом жалела. Я думала, что ты специально позволил мне так быстро выиграть.

– Да ничего я не позволял. Тогда ты выиграла честно. Это я слабак.

– Не говори так. – Лизи шагнула к парню. – Не говори. Ты не слабак. Таких, как ты, еще поискать надо, – и она крепче сжала его холодные ладони.

– Да уж, – буркнул он. – Таких неудачников, как я, вряд ли еще найдешь.

– Андрей, зачем ты так!? – возмутилась девушка.

Вдруг странная темная тень пронеслась прямо перед ее лицом, и девушка отшатнулась.

– Что это?

– Мышь, – удивленно произнес Андрей, разглядывая маленькую летучую мышку, которая прицепилась лапками за проволоку, натянутую от крепления в крыше к антенне. – Их тут много весной и летом летает.

– А ты не забыл, что сейчас как бы осень? Они впадают в спячку с понижением температуры. Откуда тогда эта взялась? – Лизи подошла ближе к зверьку. Он продолжал невозмутимо висеть головой вниз, сложив крылья, и поглядывать на людей своими маленькими черными глазками.

– Не подходи к ней близко, – остановил девушку Андрей. – Вдруг она больная, еще укусит.

– Мыши-вампиры в наших краях не водятся. А у обычных слишком маленькие зубки, чтобы прокусить кожу человека.

– Ага, ты думаешь, она об этом знает? – улыбнулся Андрей. – Лучше давай ты не будешь экспериментировать, ладно? Если хочешь, я сам на нее посмотрю и поймаю. Мне можно.

Андрей сделал два шага к зверьку, но тут открылась дверь, и громкий женский голос спугнул ночное существо.

– Андрюша, ты здесь?

– Мама, что ты тут делаешь? – Андрей бросился в женщине, которая старалась переступить слишком высокий порог. – Ты зачем пришла?

– Я зашла к тебе в комнату, посмотреть как ты, а тебя там не оказалось, я испугалась, а потом подумала, что ты мог забраться на крышу.

– Мам, не переживай. Никуда я не денусь. По крайней мере, пока. У меня, между прочим, тут свидание с девушкой, – улыбнулся Андрей и обнял женщину за плечи. – Познакомься, мам, это Лизи.

– Добрый вечер, – поздоровалась девушка, смущаясь.

– Скорее, доброй ночи, – ответила женщина, пытаясь рассмотреть девушку. – Лизи, Лизи? Уж не та ли эта Лизи, которая тебе все время синяки оставляет на память? – спросила женщина, но в ее голосе не было ни капли строгости или упрека.

– Да.

– Нет, – одновременно с Андреем ответила Лизи.

– Дети, а не пора ли вам спать? Уже полтретьего. И Лизи завтра в школу нужно, – сказала женщина и тут же осеклась. – А тебе отдыхать побольше. Идем домой.

– Да, мам, уже иду, не переживай.

Андрей подхватил женщину под руку.

– Лиз, ты идешь? – обернувшись, спросил он.

– Да, да, иду.

Они осторожно спустились по металлическим ступенькам на лестничную клетку девятого этажа. Женщина кивнула Лизи на прощание и пошла к дверям квартиры. Андрей повернулся к девушке и тепло улыбнулся.

– Пока. Может, завтра увидимся, – и он протянул ей руку.

– Пока. Завтра обязательно увидимся, – ответила Лизи и крепко сжала его ладонь.

Больше не оглядываясь, она понеслась по ступенькам вниз. Но где-то на шестом или пятом этаже она остановилась, когда услышала, как хлопнула дверь квартиры Андрея. Значит, он все это время стоял на лестничной клетке и слушал ее быстрые шаги. Лизи закрыла глаза, и непрошеная слеза покатилась по ее щеке. Девушка быстро вытерла ее и побежала дальше по ступенькам. Вылетев во двор, она остановилась и подняла голову к небу.

– Боже, помоги ему, прошу. Он не может умереть, не должен. Помоги ему, черт возьми, помоги, – закричала Лизи. – Я хочу, чтобы он жил, я так хочу, чтобы он жил, – уже шептала девушка, размазывая слезы по щекам. – Я так хочу…

Она медленно поплелась к подъезду, еле переставляя ноги и все еще продолжая плакать.

Именно эту картину и увидел Зигфрид из окна комнаты Макса.

Глава 12

Лизи проворочалась всю ночь, пытаясь заснуть, но у нее так ничего и не получилось. Стоило ей только закрыть глаза, как полный укоризны взгляд Андрея, преследовал ее во сне, словно осуждал за то, что она может для него что-то сделать, но не делает. Слезы сами собой катились по ее мокрым щекам, но Лизи не находила выхода из сложившегося положения. Она не знала, чем и как помочь другу и это еще больше снедало ее душу и заставляло сердце сжиматься и разрываться от боли и безысходности.

Еле дождавшись утра, Лизи выбралась из смятой постели и поплелась в ванную, надеясь хоть как-то привести себя в порядок. Она старалась поменьше смотреть в зеркало, висящее над раковиной, из которого на нее скорбно взирала лохматая, заплаканная девушка с красными от слез и недосыпа глазами и опухшими губами. Как ни странно, губа, которую она вчера прокусила, еще не зажила, и до сих пор была припухшая и красная. Лизи не захотела сейчас идти в душ, поэтому кое-как собрала волосы в хвост и пошла назад в свою комнату, быстро натянула валявшиеся на кресле вчерашние джинсы. Поскольку футболку, как и спортивные штаны, она постирала, Лизи достала из шкафа тонкий светлый джемпер. Надев его, она долго решала, что ей взять с собой: легкую куртку или вчерашний блейзер. Так и не придя к конкретному заключению, она пошла на кухню, оставив решение этого нелегкого вопроса на потом.

Вряд ли Макс уже встал, поэтому сегодня завтрак придется готовить самой. Лизи скривилась только от одной мысли о еде. Но подойдя к кухне, она заметила на полу в коридоре узкую полоску света и услышала тихие голоса мужчин, раздававшиеся из-за двери.

Стараясь не шуметь и ничем не выдать своего присутствия, Лизи осторожно заглянула в дверь. За барной стойкой сидел Макс с чашкой в руке, и не спускал хмурого и недовольного взгляда с Зигфрида, который увлеченно колдовал возле плиты, напевая себе под нос что-то веселое. Лизи еще не успела ничего сказать, как мужчины, словно ощутив ее присутствие, тут же обернулись.

– Вижу, спрашивать, как ты спала не стоит, – вместо приветствия сказал Макс.

– И тебе доброе утро, братик, – буркнула ему в ответ девушка.

– Лизи, доброе утро, ты будешь на завтрак яичницу с беконом? – спросил немец, что-то осторожно перемешивая в сковороде и не глядя на девушку.

– Доброе утро, – уже куда любезнее ответила Лизи. – Попробовать можно, – она принюхалась, и у нее в животе тут же заурчало от голода.

– Вот и хорошо, – Зигфрид повернулся и тепло улыбнулся девушке. – Присаживайся рядом с Максом. У меня почти все готово. Кстати, тебе кофе налить?

– Я сам налью, ты не отвлекайся, – недовольно пробормотал Макс и встал из-за стола.

– А вы, я смотрю, хорошо спали ночью. Такие свежие и бодрые, – усмехнулась Лизи, по очереди разглядывая мужчин. – Не тесно было?

– А что тут тесного? – Удивился Макс, поставив перед девушкой чашку с темным напитком, в который он тут же добавил щедрую порцию молока.

– А ну да, у тебя же диван широкий. И господин Гуднехт, скорее всего, не храпит и не крутится по ночам, как ты? – Девушка почти засунула нос в кружку, стараясь не смотреть на обалдевшего брата.

– Лиз, ты на что это сейчас намекаешь? – прищурившись, спросил у нее Макс.

– Я? Намекаю? Нет, что ты. Просто мне интересно, как вы провели ночь, – еле сдерживая смех, профыркала в кружку девушка.

– Просто замечательно, – повернувшись от плиты и мило улыбаясь, ответил ей Зигфрид. – Ночь была просто великолепна. А вот спрашивать, почему ты не выспалась я, полагаю, не стоит?

Девушка только тяжело вздохнула, снова опустив взгляд в кружку. На кухне воцарилась тишина, нарушаемая лишь тихим шкварчанием яичницы в сковороде. Лизи пила кофе, который подал ей Макс, и старалась незаметно разглядывать мужчин. Не без удивления она отметила, что Зигфрид был уже чисто выбрит и аккуратно причесан.

«Когда только успел?» – промелькнуло в голове девушки. Немец был одет в светлые брюки и тонкий темный свитер, а поверх этого элегантного великолепия на нем был любимый цветастый фартук Макса.

Лизи фыркнула в чашку, разбрызгивая напиток. Брат на ее выходку только удивленно приподнял одну бровь, а немец, быстро оглянувшись через плечо, весело подмигнул, как будто догадался о чем она сейчас думает. Щеки девушки покраснели, и она немного смутилась.

– Эй, вы двое, – вдруг рявкнул Макс. – Я что-то никак не могу понять причину вашего неуместного хихиканья и перемигивания!

– Макс, дорогой, ну что ты кипятишься. Вот, лучше поешь. – Зигфрид поставил перед хмурым мужчиной тарелку, на которой аппетитно была выложена глазунья с помидорами и тонкими франкфуртскими колбасками.

– Какой запах! А вид! Господин Гуднехт, да вы просто гений кулинарии, – воскликнула Лизи.

– Я старался, – улыбаясь, ответил ей немец и невзначай положил руку на плечо Макса. – Попробуй, тебе должно понравиться. Я старался для тебя, – нагнувшись к уху мужчины, выдохнул Зигфрид и крепче сжал плечо Макса.

– Черт, Зигфрид, с ума сошел! Лизи Бог знает что о нас подумает, – закричал Макс и так резко шарахнулся от немца, что чуть не слетел с высокого барного стульчика.

– Ну, Макс, что ты такое говоришь, – искренне возмутился немец. – Лизи уже большая девочка, она все правильно поймет, да милая? – еле сдерживая улыбку, произнес Зигфрид и повернул голову к хихикающей девушке.

– Да, да Макс… все в порядке… я… я все понимаю.

– А я вот ни черта не понимаю. Что тут происходит? – не на шутку вскипел Макс. – Если ты думаешь, что я и этот, – он ткнул вилкой в немца, – что у нас что-то с ним…, то есть я хочу сказать, что если…

– Макс, успокойся, ты не должен передо мной оправдываться. – Лизи с жалостью смотрела на брата и заметила, как быстро его щеки покрываются румянцем. Она знала, что это был признак отнюдь не смущения – бешенства.

– Черт, Зигфрид, что ты ей вчера наговорил?! – Макс вскочил со стула и в одно мгновение оказался возле усмехающегося немца. Он быстро приставил вилку к его горлу.

– Дорогой, успокойся, – нисколько не испугался его Зигфрид. – Я не говорил ничего такого, что могло бы обидеть или озадачить Лизи.

– Я тебе не «дорогой», – процедил сквозь зубы Макс. – Еще раз меня так назовешь – выставлю на улицу. Понял?

– Понял, понял, – слишком быстро согласился Зигфрид, стараясь отодвинуться от Макса с его оружием подальше. – Да понял я, пусти. Пошутить уже нельзя, – недовольно пробурчал мужчина и легко оттолкнул Макса. Потом подошел к плите, наложив себе на тарелку порцию яичницы, сел напротив Лизи. Но прежде чем приступить к трапезе, он лукаво усмехнулся и снова подмигнул девушке, а потом, нагнувшись к ней ближе, громко прошептал:

– А он храпит во сне.

Макс стоял возле барной стойки и только открывал и закрывал рот, издавая какие-то странные нечленораздельные звуки, вместо слов.

– Макс, садись ты уже и поешь, – осторожно сказала Лизи, поглядывая на кипевшего брата.

– Лизи у меня с этим мужчиной ничего не было. Я вообще… не по этим делам, понятно? – рявкнул Макс, злобно глядя на Зигфрида.

– Понятно, – твердо ответила девушка и, взяв брата за руку, потянула к столу, заставляя сесть на место. – Ешь, очень вкусно. Господин Гуднехт великолепный повар.

– Лизи, дома можешь называть меня по имени, – сказал мужчина.

– Хорошо. Спасибо Вам за великолепный завтрак, Зигфрид, – поднимаясь, вымолвила девушка. – Макс видишь, как надо готовить.

– Вижу, – недовольно буркнул тот. – Кстати, Зигфрид ты свое кресло складывать будешь или оно так и будет стоять посреди комнаты.

– Кресло? – тут же удивленно переспросила Лизи.

– Ага. Он купил себе огромное спальное кресло, – пояснил ей Макс, наконец-то раскусив, в чем причина всего этого недоразумения. – Надеюсь, Зигфрид, когда ты будешь уезжать – ты заберешь его с собой. Нам эта махина не нужна.

– А я думал тебе его на память оставить, – усмехнулся немец.

– Не стоит, у меня и так о тебе память останется. Я тебя никогда в жизни не забуду.

– Это так приятно, – проворковал Зигфрид, и они с Лизи рассмеялись над вытянутой физиономией Макса.

– Вот же паразиты, – недовольно буркнул тот и вышел в коридор.

Немец с довольной улыбкой на холеном лице смотрел ему в спину.

– Зигфрид, а зачем Вы так издевались над братом? – тихо спросила девушка.

– Догадалась? – Лизи только кивнула в ответ. – Это моя месть, – злорадно усмехнулся мужчина.

– Месть? За что? – удивилась девушка.

– За работу, которую он мне так любезно предложил, а я не смог найти повод отказаться, – ответил Зигфрид. – И когда ты догадалась?

– Я слишком хорошо знаю Макса. Он действительно… «не по этим делам». Хотя у него и нет постоянной пассии, но женщин в его жизни хватает. Одна Светочка чего стоит!

– Секретарша, что ли? – спросил Зигфрид и рассмеялся, вспоминая эту белокурую бестию, которая раздевала его взглядом и готова была кинуться на него прямо в приемной.

– Она. Макс сопротивлялся ее штурму, как мог, но его бастион не выдержал, и он решил, что лучше будет сдаться на милость победителя, чем и дальше противостоять ее неуемному натиску, – рассмеялась Лизи.

– Ты так хорошо его знаешь? – прищурившись, спросил Зигфрид.

– Надеюсь, что да. Я его люблю и полностью ему доверяю. Даже если у нас и возникают мелкие конфликты или недоразумения, я знаю, что все это он делает для моего же блага.

– Уверена?

– Абсолютно, – твердо ответила Лизи, глядя прямо в прищуренные глаза мужчины.

– Понятно, – бросил он, и его взгляд тут же смягчился.

Зигфрид поднялся и, взяв свою тарелку, направился к мойке.

– Я сама помою, – тут же вскочила девушка и стала быстро собирать оставшуюся на столе посуду.

– Лизи, тебя подвезти в школу? – донесся из коридора голос Макса, когда девушка уже выключила воду, закончив с посудой, и вытирала руки протянутым Зигфридом полотенцем.

– Нет, я сама. Меня уже ждут, – крикнула ему Лизи.

– Зигфрид, а ты едешь со мной или остаешься тут? Насколько я помню, у тебя нет сегодня уроков, – спросил Макс, заглядывая в дверь.

– Я с тобой поеду. Похожу, осмотрюсь, познакомлюсь, – ответил немец, а Макс на его слова только недовольно скривился, но ничего не сказал.

– Тогда встретимся в школе, – сказала Лизи и помчалась в свою комнату. Она быстро натянула куртку и схватила заранее собранную сумку. Быстро обувшись в кроссовки, она выскочила за дверь и побежала по ступенькам вниз, на ходу набирая номер телефона Ритки, которая ее заждалась, а то и ушла, подумав, что Лизи о ней забыла.