Текст книги "Кукла колдуна (СИ)"

Автор книги: Елена Нехаева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)

– Мелинда, я просто хотела тебя предостеречь. Герцог не совсем тот человек, которым кажется на первый взгляд. Я понимаю, что мои слова могут показаться тебе странными, просто прошу, хотя бы подумать о них. Ведь ты права, я знаю тебя практически с рождения, и ты была для меня лучшей подругой после сестры.

Сказала это почти шепотом, опустив голову и немного ссутулив плечи. Зеркало вдали от меня явно демонстрировало как непохожи мы с Мелиндой и что я, увы, явно проигрываю на ее фоне. Волосы мои от природы светло русые часто были скорее тусклые. Рост чуть меньше среднего не позволял назвать миниатюрной, но и не впечатлял длинной ног. Фигура не изобиловала особыми формами, но и не отличалась хрупкостью. Я была обычная. Неприметная. Хороший вариант, чтобы оттенять чьи-то особенности, чем я успешно занималась всю жизнь – старалась не высовываться.

В комнату внезапно вбежала толпа младших сестер Уореллс: четырнадцатилетняя очаровательная Аргона, одиннадцатилетняя тихоня Лейси, семилетка Гейл и близняшки Элис и Вэрис. Девочки что-то радостно щебетали, демонстрируя старшей, кружились и перебивали друг друга. Даже у почти взрослой Аргоны был по-детски восторженный взгляд. Кажется, речь шла о каких-то подарках.

Моя миссия была полностью провалена и дабы не продолжать публичный акт стыда – я сочла за лучшее сделать то, что умела лучше всего – как можно незаметнее удалиться прочь.

После такой вылазки из своей берлоги запираться в четырех стенах решительно не хотелось. На душе было муторно. Грудь сдавливало то ли от подкатывающих рыданий, то ли от нехватки воздуха в этом проклятом городе.

Хотелось на свободу. Хотелось туда, где можно без опаски побыть одной. Хотелось на тот утес, что мне показал Аарон в нашу первую совместную поездку, словно уже тогда знал, что этот миг настанет.

Глава 9 – Горевала тучка золотая

Учитывая, что добирались в памятное мне место мы в закрытом экипаже я смутно представляла, как отыскать тот самый утес. Но сейчас мне нужен был именно он. Поймав пару извозчиков, попыталась было объяснить нужное место, но они то ли не знали, то ли не желали выезжать за город. Успокаивающее предприятие переставало быть успокаивающим и от отчаяния начинали сдавать нервы.

Тут вспомнилось, что есть у нас штатный извозчик, которого отец брал чаще всего именно в поездки по стране. Развивать новое дело приходилось внезапно. Новоиспеченная молодая супруга выходила замуж за состоятельного лорда, а оказалось спустя несколько месяцев, что их семья осталась почти без средств к существованию, одно благо – почти и без долгов. Тогда бывший аристократ заперся в своем кабинете на сутки, а выйдя объявил об открытии нового дела. Больше всего он боялся, что его любимая Неюшка оставит его, не решиться пойти на такой позор, но она поддержала. И продолжала поддерживать всю его жизнь. Так отец Валенсии и начал часто разъезжать по разным уголкам страны, а то и посещать заграницу в поисках действительно редких растений. Кажется, по той же семейной легенде верный Фролло всегда был с ним рядом.

И сейчас его знания были как нельзя кстати, только бы его застать дома. Девушка поймала мужчину как раз в момент отъезда – он как раз направлялся доставить клиенту очередной заказ.

Сначала и с ним постигла неудача, но спустя несколько дополнительных пояснений и всплывших в голове деталей, лицо извозчика прояснилось. Он, конечно, с некоторым подозрением отнесся к просьбе девушки объяснить дорогу, однако заверения, что это вовсе не для нее лично, а также спешка к клиенту сыграли свою роль – он уступил.

Уезжал по своим делам Фролло оглядываясь. Все-таки Валенсия была для него не столько хозяйка, сколько дочка, выросшая на его глазах.

Как ни странно, нужная мне дорога нашлась удивительно легко. Даже я, не любившая ездить верхом, почти не заметила это расстояние. А место было точно таким, как отпечаталось в воспоминаниях: зеленым, просторным и тихим. Ни души от горизонта до горизонта. Самое то, чтобы хоть немного привести мысли в порядок. А подумать, право слово, было о чем.

Начав анализировать ситуацию, первое, что я поняла – это устала. Такая всеобъемлющая эмоциональная усталость, что любая попытка подумать хоть о чем-нибудь осмысленном воспринималась как ворочанье мешков. И я просто пошла вдоль обрыва, позволяя блаженной пустоте разливаться в моей голове. С каждым шагом и вдохом тревога немного улегалась, а на душе становилось чуточку легче.

Показалось, что внизу кто-то ловил рыбу и я попыталась различить происходящее, скрытое бликами яркого солнца.

– Лучше пройти чуть дальше – там обрыв гораздо выше, а внизу острые камни – стопроцентная смерть. Если же прыгать отсюда – есть шанс остаться калекой, но не лишиться жизни.

Я резко обернулась, чуть не оступившись. Он. Здесь снова был он, а я даже не расслышала, как кто-то подошел так близко. Пульс резко подскочил, то ли от испуга, то ли от притяжения, что сеял этот человек. Все было слишком: слишком внезапно, слишком неожиданно, слишком … сложно. Мы снова наедине. Я стою у края пропасти. И никто не знает, где меня искать.

– Не подходите!

– А то, что, прыгните?

Да, угроза была сомнительной. Мужчина же продолжал медленно наступать в мою сторону.

– Я вас пугаю? – он как-то горько ухмыльнулся, – Так почему же я все еще на свободе, Валенсия? Честно признаться, я был уверен, что тем же утром ко мне постучит отряд конной стражи и попросит проследовать с ними. Я бы не стал сопротивляться. Более того, я был полностью к этому готов и закончил все важные дела в тот вечер.

«Да уж, помню я его важные дела». Стало еще более не по себе.

– Вы в целом, я так понимаю, не любите долго сопротивляться? – видимо мое тело решило выдать протест за меня. Не силой, хотя бы словами.

– О чем это вы?

– О, не претворяйтесь, уже весь город в курсе о вашей «секретной» помолвке с Мелиндой Уореллс, – мне даже удалось картинно приподнять брови, якобы говоря «ну что, будете отрицать очевидное». Я ходила по невероятно тонкому льду и чувствовала, как он начинает медленно трещать под ногами.

– Так это вас привело ранним утром на край утеса?

«Снова отвечает вопросом на вопрос, вот же!»

– А вас? Что привело сюда вас?

– Меня? Возможно, вы забыли, но это, – тут он не менее картинно обвел руками пространство, – все же МОЕ любимое место, – потом, уже гораздо тише добавил – которое я показал только вам и которое вы самовольно решили испоганить.

– Испоганить?

«Мой Бог, что это за слово вообще такое странное – испоганить».

– Да, конечно. Ведь я не смогу больше думать о вечном там, где покончила с жизнью так понравившаяся мне девушка.

На последнем слове он подошел совсем вплотную, резко обхватив рукой за талию. Оказалось, что стою я на одной ноге, когда вторая уже давно занесена над пропастью. Сейчас его объятия ощущались не опасными, а, наоборот, спасительными, вырываться из них совершенно не хотелось, скорее прижаться теснее. На открытой местности было достаточно ветрено и как выяснилось, прохладно.

Его лицо, глаза оказались так близко. Мужчина начал наклоняться ко мне, то ли что-то сказать на прощание и отпустить вниз, то ли. Второе то ли я не успела как следует обдумать, как губы накрыл жаркий, насколько я могла судить страстный поцелуй. Он длился совсем недолго, скорее ужалил меня, но даже от осознания самого этого факта закружилась голова.

«Если ты не готов целовать меня дальше, лучше столкни вниз или не отпускай уже никогда». В голове бились совершенно странные и неуместные фразы.

– Попалась, – он резко поднял меня на руки и наконец отнес от этой злополучной пропасти, которая скорее висела между нами, чем за моей спиной.

– На самом деле, ты меня здорово испугала, ты, что, правда, готова была туда прыгнуть?

И сейчас я не знала ответа на этот вопрос. Непонятная эйфория схлынула также внезапно как и наступила. Я вспомнила, по какой причине пришла сюда. Я не забыла, от кого бежала и так боялась все это время. Я осознала, что, на самом деле, не так сильно меня волновали рыбачащие внизу люди, если они там вообще были. Я. Хотела. Умереть.

Глава 10 – Обещать – не значит жениться

Лицо девушки, еще несколько минут назад излучавшее скорее расслабленность и блаженство, вдруг резко переменилось. Взгляд на меня снова стал опасливым, даже каким-то затравленным. Голова опустилась, а вся ее поза выражала какое-то бессилие.

– Я, простите меня, леди Валенсия, я, воспользовался вашей беспомощностью, этого больше никогда не повториться. Просто увидел вас и этот обрыв. Право слово, вы очень здорово меня напугали, но даже это не служит оправданием.

– Не стоит, герцог Дартмут, это наименьшая из беспомощных ситуаций, за которую вам следовало бы извиняться.

Я не совсем понимал, что она имеет ввиду. Точнее, понимал вполне прекрасно и в голове были еще десятки наших встреч, одна не лучше другой, особенно последняя. Я ведь понял, ЧТО привело ее ко мне в ту ночь. Просто сразу не давал себе даже шанса обдумать, осознать. Впустить в голову. Но разве можно сначала удерживать девушку от побега, а потом, «провожая» ее домой в столь тесном общении, не заметить ее интересного одеяния. Тогда она пришла сама, добровольно и так, доверительно. А увидела. Увидела то, что увидела. То, что я даже не мог ей разъяснить, не ранив еще сильнее.

– Знаете, сказать можно что угодно, я же склонен больше к деятельному раскаянию, но в вашем случае оно увы, приведет скорее к новым неприятностям для вас. Поэтому сегодня для вас у меня есть только слова. И надежда, что вы их примете за правду.

– Не могу. Как бы мне не хотелось, не могу. И так уже слишком много было взято исключительно с ваших слов. Даже сейчас мне хочется верить, что вы искренне. Хотя я не могу придумать ни одной разумной причины, что могло бы сподвигнуть вас, например, отказаться от этой нелепой помолвки. Кроме того, что вы уже не хотите.

– Позвольте вас проводить домой, а вашего прекрасного коня привяжем к моему экипажу. У меня как раз будет время пояснить вам сложность ситуации и дать возможность сделать выбор. Я готов к любому вашему решению.

«Я? Выбор? И он сделает, как я скажу?»

– Если вы поклянетесь, что я буду это время в безопасности.

– Клянусь, – сказал человек, слова которого ничего не стоят, по его же собственному заверению.

***

И я начал свой неторопливый рассказ с того дня, как на моем пороге внезапно появилась прекрасная девушка. Абсолютно прекрасная внешне, но полностью отчаявшаяся в душе. Леди Мелинда Уореллс. Да, за последние месяцы мой порог был явно шокирован невиданным количеством девиц, которые решили его истоптать.

В отличие от первой внезапной посетительницы, гостья была уверена в себе, хитра и даже несколько высокомерна. Она предложила сделку. Я соглашаюсь на брак с ней, она не делает публичным известные ей сведения о моей внебрачной связи с Валенсией Чатэм.

Конечно, первым делом я попробовал галантно выставить ее вон, но девица оказалась на редкость упряма. Не желая слушать мои отпирательства, что мне нет никакого дела до слухов о леди Чатэм, да и вообще знаком я с ней весьма поверхностно, она продемонстрировала мне статью с парой громких заголовков, несколько писем, поддельных фото и свидетельств от дальних знакомых людей. Это был только готовящийся выпуск, который увидел бы свет спустя два дня. Оставив меня наедине с этими фактами, она просто удалилась.

А произошло это спустя двое суток после той ночи. И пока я не был арестован, надо было решать проблемы, так некстати подкинутые жизнью.

День потребовался мне, чтобы собрать несвязанные, на первый взгляд, факты. И еще ночь, чтобы сопоставить их в достоверную картину. Итак, оказалось, у Мелинды были некоторые основания полагать, что девушка не просто мое постельное увлечение, но и отчасти важный для меня человек, репутацию которого я хотел бы защитить. Несколько свидетельств наших встреч наедине, а также личные наблюдения, которые, увы, только подтвердились той злополучной ночью. Как будто мало эта ночь принесла бед. Девушка, возвращающаяся в потемках в объятиях возлюбленного и тайно пробирающаяся в окно своей спальни – чем ни жаркая сплетня для маленького городка. Пикантности новости добавляла «скромность и религиозность, которыми героиня славилась в узких кругах знакомых. Много ли мы еще не знаем о наших собственных соседях?». Что верно, то верно. Вот Валенсия явно не ожидала такого поворота от подруги детства.

Далее становилось только интереснее. Я не питал надежд, что поразил девушку с первого мимолетного взгляда, замеченный случайным прохожим на улице. Очевидно, ей зачем-то понадобился брак. А я просто показался удобной мишенью для манипуляций. И я узнал. Разгадка оказалась проста и до безумия банальна. У семьи закончились деньги. Оставались считанные дни, когда их поместья пустят с молотка, а их самих по миру. А все потому, что содержание старинных зданий занимают существенную долю расходов даже у самых преуспевающих из нас. Обновление крыш, фасадов и лестниц в нашем климате превращается в нескончаемый аттракцион. Закон же обязывает производить ремонт только с помощью материалов и техник, идентичных использовавшимся при строительстве. Поэтому траты на покупку, доставку и саму работу мастеров из катастрофических превращаются в неподъемные. Даже продажа не решает вопросы с финансами благодаря повышенным налогам государства на такой вид имущества. Это был отчасти замкнутый круг, разоривший ни одну именитую фамилию.

Некоторые, как те же Чатэм, приспосабливались и пытались идти в ногу со временем, сокращая размеры своих владей и уходя в бизнес. Другие же, подобно семейству Уореллс, держались за свое эго до последнего, заменяя подделками сначала картины в домах, а потом камни в своих ожерельях. Но даже веками накопленное богатство имеет свойство кончатся. И закончилось оно именно на веку леди Мелинды.

Сейчас у нее был только один шанс спасти себя и свое многочисленное семейство – удачно выйти замуж. Пока еще никто не знает о бедственном положении, возможность при ее внешности отыскать себе ровню по статусу и состоянию оставалась. После объявления о банкротстве количество согласных взять ее в семью женихов будет меньше, чем пальцев на одной руке. Приданое в виде дополнительных расходов не затмит милая мордашка. А дельцы, выбившиеся в люди, но не имеющие титула, теперь стали слишком практичны, чтобы платить деньгами за возможность назвать своего сына лордом. Мир менялся и старым порядкам все меньше оставалось в нем места.

А значит у той же Мелинды оставалась одна дорога – проситься никому неугодной приживалкой к дальним родственникам. Ладно бы она сама, но ее сестры. У них даже не было права выбора. Когда они подрастут, семью завести смогут с купцами средней руки или староватыми также обнищавшими баронами.

Поэтому, ее напор и наглость были продиктованы скорее отчаянием, чем силой позиции. Она понимала, что у нее будет только один шанс спасти семью и она, увы, проиграла в своей ставке.

Что бы там не думала про него Валенсия, он, конечно, не собирался всерьез жениться на этой девушке. Ему просто надо было немного времени, чтобы решить ситуацию и только поэтому он дал согласие на помолвку. До назначенной даты свадьбы было еще несколько месяцев, ему бы хватило этого времени найти выход. Не хотелось навредить той, которая стала интересна и важна для него, еще больше.

Но Мелинда (или ее семья), оказались тоже не так глупы. Чувствуя, что договоренность их шатка, они пошли ва-банк – использовали знакомого издателя газеты. Только не для разоблачения подруги, а для публикации новости о помолвке. Неужели, надеялись на его, лорда Дартмута, благородство, связанное публичным теперь заверением? Или это просто был жест отчаяния? На самом деле было не так уж и важно сейчас.

Он пришел на его любимое место немного остыть и обдумать ситуацию (ну и на всякий случай спрятаться от нежданных визитов по поводу внезапно взявшейся невесты).

– Собственно, вот такая история, – закончил свой рассказ, когда мы уже приближались к жилой части города. Не желая ее компрометировать очередной раз, я остановил кучера, выжидающе глядя на девушку.

– Я решу этот вопрос, мне только нужно какое-то время, собрать все тайники, где хранится нужная информация и …

– Не стоит, – перебила меня спутница, я даже удивился этому факту, – вези меня к самому дому и…можешь разорвать помолвку хоть сегодня. Поболтают и стихнут. Мне плевать.

От такого неожиданного ответа я даже замер на какое-то время и теперь совершенно по-новому смотрел на, казалось бы, полностью изученную мной леди. Когда появился у нее этот твердый решительный взгляд, который она больше не опускала? Откуда возник внутренний стержень и решимость? Или, скрытые мягкостью и желанием быть удобной, они были всегда, просто не имели места проявиться?

Глава 11 – Когда я решу упасть – подтолкни

Спустя два дня лорд Дартмут пригласил меня на свидание. А в моей жизни снова как будто начали проявляться краски. Домочадцы явно заметили перемены в моем настроении, но лишь хитро переглядывались. Я старалась ничем не выдавать себя, но на лице то и дело расцветала робкая улыбка, когда я вспоминала наш поцелуй. В тот момент то ли от шока, то ли от навалившихся разом эмоций я не могла в полной мере осознать и прожить произошедшее.

Только запершись в своей комнате по возвращении домой я неосознанно начала трогать свои губы. Вот тогда-то и поняла, что меня поцеловал сам Аарон Дартмут. Странный. Пугающий. Как оказалось манящий меня мужчина. И никакие доводы разума не мешали мне наслаждаться этим чувством упоения. Как будто бы маленькой победой.

Я желала узнать, правда ли он отменил помолвку. Одновременно, ничего не ожидая и не надеясь. Просто наслаждалась моментом. Поэтому, когда мне прислали великолепную корзину фруктов и сыров с приглашением на свидание, я не сомневалась ни минуты. В этот раз меня звали в самое людное место нашего города – в центральный парк. Снова – это было как вызов, рискну ли. Волнующе и притягательно, выйти в свет под руку с мужчиной, о помолвке которого было объявлено три дня назад. Чью историю мало кто знал, но зато в слухи о темном прошлом кого охотно верили.

Наряжалась я дольше обычного. В целом не склонная особенно прихорашиваться, применила все известные мне женские секретики, чтобы сиять и очаровывать. Это было в новинку и сейчас это состояние мне нравилось. Все подозрения, страхи и грустные мысли я отбрасывала прежде, чем они успевали окопаться в моей голове. Это неуловимая легкость и радость казались настолько хрупкими, что я чувствовала, как балансирую буквально на кончике иглы.

От всех расспросов родителей я решительно открестилась, заверив только, что все будет исключительно прилично и я обязательно расскажу им все по возвращении.

Погода продолжала баловать нас: солнце уже прогрело воздух, не доводя его до изнурительного зноя, какой стоял последние пару дней. В тени хаотично посаженных деревьев прогуливались двое: высокий еще достаточно молодой мужчина, в идеально сшитом темном костюме по последней моде и юная девушка, легкая в своем кремовом платье и шляпке, которую постоянно приходилось придерживать от налетающих порывов ветра. Они почти не разговаривали между собой, обмениваясь больше взглядами и улыбками, незаметным поглаживанием рук или как бы случайным касанием пальцев.

Лето было в самом разгаре. Такие тандемы уже примелькались завсегдатаям бульваров и открытых террас. Поэтому даже истые блюстительницы нравов, стары матроны, уже не вглядывались в лица прохожих, оставляя их наедине со своим счастьем. А зыбкое счастье и правда искрило в этот миг между нашими героями.

– Леди Валенсия…

– Можно просто Ленси, – смущенно добавила я.

– Хорошо, Ленси, я должен рассказать, что же ты на самом деле увидела в ту ночь, – мужчина как будто смущенно замер и замолк.

– Только не сейчас. Скажи мне, ты причинял вред моей сестре? – чуть усталый взгляд упал на него из-под шляпки.

– Нет и никогда не имел такого намерения, – остановившись для вескости произнес мужчина.

– Мне стоит тебя опасаться?

– Никогда, – твердо и как-то даже обреченно прозвучал ответ.

– Вот и отлично! Тогда давай оставим эту историю на какой-нибудь долгий зимний вечер. В конце концов, я столько ждала и искала разгадки, что могу потерпеть и еще.

«Она как будто утратила для меня всякий смысл…»

Они уже хотели мирно двинуться дальше, а может даже свернуть в одну из множества тайных дорожек с главной аллеи как звонкий мальчишеский голос ворвался в их мир:

– Свежий выпуск, свежий выпуск! Итоги заседания по земельному вопросу в палате лордов! Новая рубрика – сто и один совет по уходу за вашей клумбой. Что сулят нам звезды в этом месяце. И сенсация дня – скандал на улице Клош-Персе: теперь в окна вместо любовников лазают любовницы. Дяденька, дяденька, не желаете газету? Всего две монеты вместо трех.

Перед ними стоял удивительный мальчуган: короткие штаны в заплатках, рубашенка на голое тело и затертый, особенно на манжетах и локтях пиджак почти до колен. Но его глаза, огромные, голубые как небо и такие живые, смотревшие снизу вверху, быстро перепрыгивали с мужчины на девушку и обратно, ища поддержки.

Под мышкой одной руки он держал несколько газет, а другой размахивал экземпляром чуть ли не под самым носом.

Аарон, в целом долго не выбиравшийся на улицу и тем более не видавший детей – застыл. Этот мальчик, кого-то ужасно ему напоминал, кого-то знакомого и давно забытого. Поэтому он не сразу сообразил, почему глаза его леди сделались большими и как-то умоляюще смотрели на него. Они были так похожи, глаза мальчика и его спутницы. Но это все было не то, оба что-то от него желали.

– Давай ммм, купим, – попыталась ему намекнуть Ленси, – газету.

– А, да, да, конечно!

Мелочи в его карманах не было, поэтому мальчишка получил целую пятифунтовую банкноту. Не сразу поверив своему счастью, он скрылся так же незаметно, как и возник. Валенсия же тем временем судорожно листала страницы, отбрасывая ненужные, пока не застыла. Ее глаза бегали по строчкам кажется вообще на грани восприятия текста. Ее брови все больше хмурились, пока она резко не улыбнулась. Как-то совсем зловеще. Она рассмеялась. Не жеманно посмеивалась как раньше, прикрывая рот ладонью, а просто хохотала во весь голос, задирая голову к небу. Вся эта сцена невольно привлекла внимание некоторых прохожих, которые старались делать вид, что ничего не замечают, однако слегка качали головами.

Она вдруг посмотрела прямо в глаза Аарону, и они словно говорили: «Чтож, милый, берегись». Такие покровительственные нотки были вовсе непривычны от скромной и часто смущающейся девушки. Ее руки почти уверенно легли на его плечи, слегка погладили их, а потом она решительно, даже как-то резко привстала на цыпочки и поцеловала его прямо в губы.

Оцепенение спало как-то само собой. Он бы обманул себя, если бы сказал, что не думал раньше о ее губах, не вспоминал тот, отчасти случайный, поцелуй у обрыва и не признавал, что ощущения были приятные, новые, «не те, как раньше». Хотя вспоминать того, кого он преимущественно целовал раньше, сейчас казалось почти что оскорблением.

Его рука легко обхватила девушку за талию, а широкая спина несколько прикрыла лицо от мимо проходящих зевак. Он просто наслаждался моментом. Она поцеловала его сама. Сама. И он не хотел думать о причинах и тем более следствиях. Момент был сладким и упоительным, и он собирался унести из него все, что сможет. Когда он уже подумывал подхватить Ленси на руки и утащить подальше, она мягко от него отстранилась. Раскрасневшаяся, со сбитым дыханием, чуть влажными глазами и припухшими губами. Его она и вовсе умудрилась немного покусать.

– Леди, кажется вы только что совершенно бесцеремонно воспользовались мной в своих целях, не думая о моей чести и репутации, – не мог не поддеть ее мужчина.

– И ни чуть об этом не жалею! – и она потрясла остатками помятых листов в руке, – мой билет. Они дали мне свободу и таким подарком я планирую распорядиться в полной мере.

Конечно же, мне было любопытно, чем таким я обязан неожиданно свалившемуся благу. Но отрываться сейчас от девушки и погружаться в нелицеприятное чтение не хотелось. То, что в газете написана какая-та гадость я догадался, по вскользь замеченному заголовку, странному поведению Ленси и названию издательства, совершенно случайным образом оказавшегося идентичным тому, что всего три дня назад осчастливило меня новостями о помолвке. Я был лучшего мнения о Мелинде, но видимо отчаяние и бессилие нашло такой выход. Она пустила в ход свои угрозы.

«Ты точно в порядке?» Нет, не стоит сейчас задавать этот вопрос. Как бы то ни было, поступок леди Чатэм был до безумия неприличен. Меня действительно не волновало, что подумают люди. Но я и мужчина. К сожалению, к женщинам общество порой жестоко до безрассудства, оно может простить даме даже самоубийство, но не урон чести.

Я улыбался, она игриво прижималась к моему плечу, и мы продолжили прогулку, сделав вид, что ничего особенного и не было. И по тому, как обстоятельно окружающие делали вид, что заняты исключительно своими делами, я понимал – все увидели все, что нужно и это вопрос нескольких часов, как новость станет известна половине города без всяких газет. Что сделает тогда моя маленькая бунтарка?