Текст книги "Обреченная быть счастливой (СИ)"

Автор книги: Елена Липкан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 8 страниц)

– Неужели так будет всегда? – прошептала я.

– А ты сомневаешься? – трогательно улыбнулся Федя, ласково прижимая к своей груди. – Я слишком долго ждал тебя, чтобы было иначе между нами.

И он оказался прав, каждая наша близость заканчивалась оргазмом подобным ядерному взрыву.

Что уж говорить, когда я вышла из кабинета, то все головы как по команде повернулись в мою сторону. И хотя моя одежда была в полном порядке, но разрумянившееся лицо и прическа, которая была совсем другой перед тем, как я вошла в кабинет шефа, вызвали на лицах понимающие улыбки. От очевидности происшествия, я почувствовала, как щеки заливает предательский румянец.

– Вам не кажется, что тут чересчур жарко, – пролепетала я, придавая безразличие своему голосу. – Пожалуй, мне надо подышать свежим воздухом.

Я спокойным шагом вышла из приемной, чувствуя, что насмешливые взгляды устремлены мне в спину, а потом уже рассмеялась: на улице была ужасающая духота. Может кто-то и подумал, что я немного того, но мне было все равно. Я была счастлива!

Моя дочурка обожала Федю, и уже стала спрашивать меня, можно ли ей называть его папой; умела же она задать такой каверзный вопросик, ответа на который я не находила.

Как бы мне не хотелось закончить историю со своим браком, но каждый раз я находила причины, чтоб отложить поездку. Так прошел еще месяц.

Стоял жаркий август, Тори оставалось ходить в детский сад всего две недели, а потом первый класс в долгожданной школе. Вечером я как всегда пришла в садик забирать дочурку, но, не увидев ее, подошла к воспитательнице.

– Здравствуйте, где мой чертенок, опять прячется, – спросила я, пытаясь найти ее голубенькое платьице.

– А вы не знаете? – удивилась воспитательница. – Ее забрал отец.

– Какой отец? – на меня медленно накатывала волна паники, в ожидании ответа я не дышала.

– Лебедев Александр, он даже паспорт показал, такой обаятельный мужчина.

– Как вы могли отпустить мою дочь с ним! – я даже не понимала, что кричу. – Вы не имели права отпускать ее, черт знает с кем!

– Как это черт знает с кем, это же ее отец, и вообще не кричите на меня. Я действую строго по правилам, не отдать ребенка отцу я могу только в том случае, если вы предъявите мне решение суда о лишении его родительских прав.

Она была права. Я прекрасно это понимала, но меня ужасало, что моя драгоценная девочка находится в руках человека, который ее ненавидел.

– Он что-нибудь передавал мне?

– Сказал, что они будут ждать вас дома.

– Спасибо и извините.

Я набрала номер единственного человека, которому доверила бы свою жизнь. Федя сразу взял телефон.

– Алло, цветочек.

– Феденька, он забрал ее, – теперь я уже не сдерживалась и рыдала, не понимая, что сейчас смахиваю на истеричку или сумасшедшую. – Я больше никогда ее не увижу, он отомстил мне, я…

– Лиля, где ты? Немедленно успокойся и скажи, где находишься.

Я продиктовала адрес. Как он умудрился через киевские пробки добраться за пятнадцать минут, остается загадкой. Жаров умел уверенно действовать в критических ситуациях. Усадив меня в машину, он налил мне какой-то гадости, возможно водки от которой я сотрясалась в кашле. Огненная жидкость обожгла мое горло, но я больше не орала, а лишь тихо всхлипывала.

– А теперь, дорогая моя, расскажи, кто кого забрал, – ласково, но твердо произнес он.

– Я пришла за Тори в садик, а ее забрал Лебедев, сказал, что будет ждать дома, – и снова заплакала.

– Скорее всего, он повез ее к себе домой. Там он будет где-то через три часа, учитывая, что забрал он ее в два. Лиля, с ней ничего не случится, мы сейчас заскочим домой, соберем сумку и поедем за ней.

Мы уже четыре часа ехали, сокращая километр за километром. Федя заставил меня выпить таблетку, наверное, успокоительное. Я почти всю дорогу проспала и проснулась, когда он остановился у дома своих родителей.

– Федя, нам надо к Тори, почему ты привез меня сюда! – закричала я.

– Успокойся, мне надо сделать пару телефонных звонков, а тебе привести себя в порядок.

– Мне все равно как я выгляжу. Мне надо к Тори! – почти завизжала я.

– Лиличка, – спокойно возразил Федя, – Лебедев не причинит ей вреда, но ты должна показать ему, что не боишься его, и выглядеть соответственно. Пойми, от этого много зависит.

Спорить с ним было бессмысленно только терять драгоценное время и оттягивать момент встречи с дочерью. Поэтому я направилась в ванную.

Пока я принимала душ, Федя разговаривал по телефону, а его мама колдовала на кухне.

– Я готова, Федя, поехали, – мои волосы еще были влажными и на шее блестела вода.

Федя вздохнул и потянул меня в ванную, там самолично вытер насухо, высушил волосы феном, а потом чуть ли не с ложечки покормил куриным бульоном.

– Я позвонил своим товарищам, и мне удалось получить необходимые сведения. Лебедев не подавал заявление в милицию о краже ребенка, это плюс в нашу пользу, на развод он тоже не подавал. Получается так, что ему нужно было заманить тебя, а Тори была единственная приманка, – Федя отправил мне в рот последнюю ложку бульона и довольно улыбнулся, – а вот теперь, поехали.

***

Лебедев вымеривал шагами комнату, и было удивительно, что после стольких часов хождения туда-сюда в ковре не протерлась дыра. Саша поглядывал на свою дочь, которая смотрела по телевизору мультики. Ему было все равно, чем она себя займет, но после ее нескончаемых вопросов о маме он самолично включил телевизор, чтоб отвлечь ее от своей персоны.

Как это не было странным, но ему показалось, что он возненавидел этого непорочного ангелочка еще сильнее с тех пор как его жена скрылась вместе с ней.

Для него исчезновение Лилии было ударом. В силу своей самоуверенности Саша даже не мог представить, что его жена на такое способна. Даже то, что она подала на него в суд не могло привести его в ярость в большей степени, чем то, что когда он вернулся, – а жена будто испарилась.

Сначала Саша даже не волновался, считая, что она у своей матери, но когда Лиля не появилась на заседании суда, то он всполошился.

Ему было безразлично, куда она дела свою дочь, но Лиля – его жена, а место жены рядом с мужем.

И неудивительно, что после нескольких неудачных звонков к ее матери он взбесился. Саша не мог себе представить, что с ним могут так разговаривать. Но мать Лилии была так холодна и язвительна, что ему захотелось проделать с ней то же, что делал с непокорной женой, а именно ударить ее.

Лебедев приходил к дому матери своей жены несколько раз, но той не оказывалось дома. И все-таки поздно вечером ему удалось ее застать.

Она не ожидала его увидеть и, не спросив, открыла входную дверь. Он словно торнадо ворвался в квартиру, чуть не сбив её с ног. Лебедев открывал все двери в комнаты, заглядывал в кладовки, но когда не обнаружил даже признаков присутствия своей жены, то почти обезумел.

– Где моя жена! – заорал он, наступая на перепуганную женщину. – Я спрашиваю, где моя жена!

Пожалуй, он был бы удовлетворен тем, что прочитал ужас в глазах тещи, но она молчала.

– Я в последний раз спрашиваю, где ваша дочь?

– А если я тебе не скажу, ты тоже меня изобьешь? – с вызовом дрожащим голосом спросила она.

Лебедев уже вскинул руку, глаза застилала пелена несдерживаемой ярости, но все же ему удалось взять себя в руки. Одно дело наказывать свою жену, а другое ударить пожилую женщину. Хотя мать Лилии трудно назвать пожилой, она была очень хороша собой и выглядела моложе своего возраста.

– Так вы не скажете, где ваша дочь? – он усмехнулся. – Наверное, своей смешной храбрости она научилась у вас?!

– Жаль, что ее отец не дожил до этого момента, тогда бы ты узнал, что такое храбрость, – почти выплюнула она каждое слово преисполненное презрением. – Если б я знала, какое ты чудовище, то никогда не позволила бы выйти ей за тебя замуж.

– Против моего обаяния еще никто не устоял, – высокомерно изрек он.

– Похоже, все же один человек нашелся, и это моя дочь, хоть и позже поняла, что ты из себя представляешь.

Это была своего рода пощечина, которой она метко ударила по его болезненному самолюбию.

– Я все равно ее найду, а когда это случится…– Он не договорил, но в словах его была настоящая угроза. Оставив женщину в постоянном страхе за дочь, Саша ушел.

Лебедев развернул активную деятельность: он нанял несколько детективов и пустил их словно ищеек по следу сбежавшей жены. Милиция сразу отпала, так как тогда разглашения не избежать, а это не входило в его планы. Его репутация и так пострадала, но погубить ее совсем он не собирался.

Как бы Саша не злился, но поиски не приносили ничего. Он сразу же направил своих сыщиков к Жарову, и был удивлен, что Лиля первым делом не обратилась к нему. А потом расследование зашло в тупик. Лилия Лебедева со своей малолетней дочерью испарились, о них никто, ничего не слышал и не видел, будто их не было и в помине.

Целых четыре года Саша не получал никаких вестей, но ни одного дня не проходило, чтоб он забыл свою непокорную жену. Нужно научить ее, что значит повиноваться мужу!

И вот в один прекрасный день позвонил его друг и сообщил, что его женушка мирно живет себе в курортном городишке и наслаждается жизнью. И тогда Лебедев поверил в удачу, теперь она никуда не уйдет от него, но он ошибся. Лиля снова смогла сбежать, а его сыщики доложили о каждом ее шаге в Трускавце за последние четыре года.

Его абсолютно не беспокоила болезнь Тори, было бы лучше если б она вообще не выжила, не интересовало, что Лиля работала, а вот кавалер ее – Славик вызвал повышенный интерес. Эта дрянь, посмела мне изменить! Все, тебе не жить! Саша готов был ее удушить, но сначала надо найти.

Еще два месяца ему потребовалось, чтоб ее найти и где? У Жарова!

Когда Лебедев забрал Тори из садика, то он уже знал, что Лиля примчится к нему сломя голову, но совсем не ожидал увидеть ее не одну.

***

Мы с Федей подъехали к когда-то моему дому. Как только я позвонила в дверь, Лебедев открыл, было видно, что он ждал моего приезда. Но когда Жаров выступил из-за моей спина, то Саша ощетинился.

– О, так ты как всегда со своим верным псом. Жаров, у тебя что, гордости нет, после всего, что она тебе наговорила, простил эту дрянь.

– Хороший спектакль мы придумали, если ты поверил, – хмыкнул Федя и без приглашения вошел в квартиру, оставив Сашу стоять с разинутым ртом.

– Лиля, что он имеет ввиду? – прищурился Лебедев. – Ты обманула меня?

– Где моя дочь? Если ты ей что-нибудь сделал, я тебя убью!

Но тут я услышала восторженный писк Тори, которую подкидывал Феденька высоко вверх.

– Мамочка, мамочка, смотри как я высоко, – смеялась моя девочка.

– Саша, что ты хочешь?

– Тебя, – не задумываясь ответил он, – я всегда хотел только тебя.

– Это не входит в ее планы, – все так же подкидывая Тори, произнес Жаров. – Сначала мы с тобой поговорим, а потом и Лиля тебя послушает.

– Я не собираюсь разговаривать с тобой, Лиля моя жена и будет подчиняться мне.

– Ты заходишь слишком далеко, я уже не та девочка, которая вышла за тебя замуж. Вот только одного не пойму, Лебедев, почему ты не написал заявление о краже ребенка, тогда б меня лишили родительских прав и ты бы смог снова шантажировать меня дочерью.

– Ты и так повредила моей репутации, больше я рисковать не хотел.

– Лиличка, дорогая, позволь мне перекинутся несколькими словами с Александром. Тори покажи маме куклу, которую тебе подарил этот дядя.

– Дядя сказал, что он – мой папа, но я хочу, чтоб ты был моим папой, хорошо? – Тори послушно прижалась ко мне и повела в комнату.

– Саша, – спокойно начал Федя, – тебе ничего не остается сделать, как подписать документы на развод и отказ от всяких прав на дочь.

– Я никогда этого не сделаю, это моя жена и моя дочь.

– Ну жена – да, а вот дочь, сам понимаешь, спорный вопрос?

– Что ты имеешь ввиду?

– Ты и сам догадываешься, что мы с Лилей давно…, как это сказать, питаем определенные чувства друг к другу, и даже когда вы поженились, мы не прекращали нашу связь. А как ты объяснишь, что Тори родилась раньше срока?

– Близнецы всегда рождаются раньше срока, – аргументировал Саша.

– Да, но суть в другом, если я пущу слух, что жена наставляла тебе рога и, забеременев, решила выдать моего ребенка за твоего. И потом все узнают, что идеальный Лебедев, мало того что рогоносец, но еще и дурак, не распознавший обычной женской уловки.

– В этот бред никто не поверит! – заорал Лебедев.

– Поверит не поверит, это дело такое, а вот твоя репутация идеально чистого человека умрет. Вот, еще вспомнил, ты вроде как в своих трудах писал, что ты не признаешь насилия, а тут всплывают новые факты: Александр Лебедев, психиатр, не только поддерживает насилие, но и применяет его в действии. С помощью своих связей я достану фотографии избитой тобой Лилии, а еще тот добрый доктор подтвердит, что у нее вследствие нанесения тобой телесных повреждений случился выкидыш. А если еще доказать, что ребенку было уже двадцать две недели, то это уже смахивает на умышленное убийство. Ведь доказать твою неприязнь к жене из-за наших отношений будет не сложно, – Федя прицокнул. – Букет получается, как не крути, шикарный. А еще свидетельские показания о равнодушии к своей дочери, и, кстати, у меня уже есть показания педиатра в роддоме, что ты просил написать его отказ от ребенка именем жены.

– Что ты хочешь? Ты знаешь, что это меня уничтожит, моя репутация – это все, что у меня осталось. – На Лебедева жалко было смотреть, поникший, терзаемый сомнениями, для него так важно было остаться идеальным человеком в глазах общества. – Но я не могу дать ей развод, я ее люблю!

– А кстати, представь еще выйдет статья под броским названием: « Жена пускается в бега, чтобы защитить свое дитя от насилия со стороны отца», по-моему, классно звучит, как думаешь? – Жаров не щадил человека, который причинили его возлюбленной столько горя.

– Но что скажут люди? – заныл Лебедев.

– А как тебе такое: «Лиля не смогла стать идеальной спутницей идеального мужчины Александра Лебедева, и он в силу своего благородства и справедливости дал ей свободу!»

– Жаров, я ее люблю, понимаешь?

– Либо любовь, либо репутация, сам выбирай.

Прошла минута оглушительного молчания, и только шуршание переворачиваемых листов нарушала тишину. Лебедев сделал свой выбор: репутация для него оказалась важнее всего остального. Лилия и Тори были свободны.

Я играла с Тори, когда вошел Федя и улыбнулся мне самой нежной улыбкой.

– Все хорошо, цветочек, поехали домой.

– А бумаги? А развод?

– Ты свободна, Лебедев отказался от всех прав на дочь.

– Как? Я не верю.

Федя показал подпись на документах и увел из злополучной квартиры нас с Тори, оставляя сгорбившегося человека на кухне наедине со своими мыслями. Теперь он напоминал поникшего Лебедя, но мне ни капельки не было его жаль. Прошлое ушло, пора смотреть в настоящее.

Эпилог

Феденька так и не рассказал мне, как ему удалось вырвать подпись с когтей Лебедева. Но мое любопытство быстро угасало, когда он накрывал мое тело своим и заставлял стонать и плакать от счастья. Никогда раньше моя жизнь не была столь полной и настоящей.

Ночные кошмары у меня прекратились, потом поблекли в моем сознании и исчезли навеки.

Моя мама, наконец, переехала в Киев и жила в той самой квартире Жарова, где два блуждающих человека в свое время нашли приют, а мы расположились в его роскошных апартаментах. Что и говорить, Тори была на седьмом небе, когда Федя официально ее удочерил, и она по праву смогла называть его папой. А он стал ей самым настоящим отцом, другого у нее не было.

Как я узнала, Лебедев через несколько месяцев женился на восемнадцатилетней девочке, и оставался безупречным в лице общества, продолжая, как и прежде вылепливать из супруги свой идеал. Однажды мне пришлось ее увидеть: красивая, утонченная, но что-то во взгляде ее напомнило меня саму, когда я была Лилией Лебедевой. Меня он не смог переделать, а этой бедной девочке Саша сломал дух, заставил покориться его воле. Может она и счастлива с ним, может этого и желала, но мне жаль ее, ведь рядом с этим человеком никогда не почувствует свободы и вкуса жизни, когда любимый человек не просто берет, но и отдает всего себя в одном прикосновении, поцелуе, объятии, не говоря о слиянии тел и душ, доводящих до изнеможения, наполняя безудержной энергией жизни.

Часто по ночам, лежа в объятиях своего любимого Федечки, я думаю о том, как не смогла рассмотреть в нем свою половинку, когда он был рядом, почему такого прекрасного человека променяла на жалкую картинку-иллюзию. Парадокс, но я подтвердила пословицу, что не стоит искать счастья далеко, когда оно находится в двух шагах. Многие люди так и не смогут разглядеть его, боясь изменить сложившийся образ жизни, а я решилась на это, за что получила воистину Божий дар – всепоглощающую любовь.

Я все также продолжаю работать в офисе Жарова. Правда теперь я стала его компаньонкой и владею пятьюдесятью процентами акций. Это был подарок Феденьки на нашу свадьбу, которую мы сыграли через месяц после моего развода. Говорят, выходя замуж второй раз нельзя надевать белое платье, но моя жизнь началась сначала, и я была в том самом платье, которое мне когда-то безумно понравилось.

Я тоже сделала подарок своему любимому мужу, правда, с опозданием на шесть месяцев после свадьбы, родив ему великолепного сына, как две капли похожего на него. Он был зачат в самую первую нашу ночь любви и откровений.

Случилось так, что сын, которого так хотел Лебедев, родился у него только после того, как его вторая жена подарила ему дочь. Не знаю, почему он не оставил ее в роддоме, но возможно понял, что материнские чувства нужно хотя бы уважать.

А своего сыночка я родила от единственного, любившего меня всю жизнь друга, подарившего мне свою любовь, когда я была еще совсем девчонкой.

И каждый раз, просыпаясь, я слышу те самые слова, которые приводят меня в трепет: – Привет, цветочек! Я так люблю тебя! – И, едва открыв глаза, я встречаюсь с нежным взглядом самых красивых в мире глаз любимого мужа, моего Феденьки.

– Знаешь, любимый, – сказала я ему однажды. – Я ведь с самой нашей первой встречи была обречена…

– На что? – тихо спросил он.

– Быть счастливой!

Слово от автора

Установлено, что домашнее насилие проявляется в физическом насилии (77%); вербальном насилии (угрозы, крики, брань, оскорбления) (78%); экономическом насилии (62%); ограничении свободы поведения (69%); использовании детей против матери (43%). Согласно данных социологов, в семейных ссорах за год погибает около 12 тысяч женщин, а американские социологи утверждают, что каждые 9 секунд дома избивают женщину. Жертва обычно не хочет сообщать о фактах применения к ней насилия. Мотивы сокрытия могут быть самыми различными – стыд, нежелание «выносить сор из избы», боязнь расправы, чувство преданности семье, неверие в силы правоохранительных органов и т.д. По делам о домашнем насилии очень трудно добиться обвинительного приговора. Преступления, совершаемые в семье, представляют серьёзные сложности с доказыванием, т.к. они в основном происходят без свидетелей. Обычно потерпевшие живут под одной крышей с нападавшими до начала судебного процесса. Часто это сопровождается угрозами, неоднократными просьбами забрать своё заявление из суда или не давать показания.

Поэтому, милые женщины, этот роман написан именно для вас: ни один человек не имеет право посягать на ваше здоровье и жизнь, не уговаривайте себя, что если бьет, то любит. Не терпите, бросайте таких мужчин, вы достойны лучшего! Я желаю вам счастья.