Текст книги "Рыцарь ордена Панголин (СИ)"

Автор книги: Елена Крыжановская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)

Когда утром дверь на чердак снова открылась, суровая дама укоризненно покачала головой, видя, что пленник спит щекой на открытой странице рядом с гравюрой чудовищного огнедышащего дракона. И выражение его лица самое безмятежное.

Картины сменялись, и годы шли. Высокий стройный парень подрабатывал на реке, перевозя на своей лодке пассажиров, которые не могли дожидаться парома. В лодку ступила барышня в белом платье, кокетливой шляпке и с кружевным зонтиком от солнца. Ее сопровождал деревенский мальчишка-слуга, и полная добродушная дама в чепце. Им нужно было подняться вверх по реке до соседнего селения на другом берегу, наверное, ехали в гости. Лодочник неотрывно смотрел на хорошенькую пассажирку, чуть не проскочил нужную пристань. Потом они встречались в саду, возле знакомого белого особняка с лебедиными крыльями над фасадом в античном стиле, и вечером, на танцах. Парень был в синей клетчатой рубашке, а девушка пришла в простом платье с голубой клетчатой юбкой. Танцуя лихую польку, они смотрелись отличной парой.

У девушки был серый решительный взгляд и иногда появлялась волевая морщинка между светлых бровей. Так было в тот день, когда после какой-то неприятной беседы с отцом, в присутствии матери, она смотрела в окно, краем уха слушая своих сильно взволнованных чем-то родителей. Поздно ночью она спустилась по веревке в сад, одетая в простой костюм для верховой езды, но с темной теплой шалью на плечах и с большой сумкой в руке. В глубине парка ее ждал тот парень с двумя оседланными гнедыми лошадками. Девушка легко вскочила в седло, и они умчались в темноту. Потом они, не сходя с сёдел, целовались при луне на широком безлюдном поле.

Потом замелькали улицы и кареты, вероятно, это был Город. Мужчина шел домой в маленькую квартиру на третьем этаже, под самой крышей. Там его ждала молодая жена, в камине горели последние поленья, а в колыбели спал младенец в кружевном чепчике.

Дальше была лесная дорога и холодный осенний ветер. Проехала почтовая карета, и позади нее стала видна пара, идущая по дороге. На плече мужчина нес большую сумку, женщина прижимала к груди ребенка, закрывая его полой плаща, от ветра. Они не выглядели ни бедными, ни богатыми путешественниками. Их одежда была добротной и теплой, а сумка, по-видимому, тяжелой, но сразу видно, что у них нет своего дома. Дорогу перед ними преградили двое, похожие на разбойников. Один мужчина в широкополой шляпе и с широкой перевязью на груди, увешанный кинжалами и пистолетами. Второй, постарше, в дорожном черном плаще, жестом показал отдать ему сумку и следовать за ними. С тем же выражением, с каким мальчишка на чердаке смотрел на закрытую дверь, мужчина снял с плеча сумку и протянул разбойнику. Избавившись от лишнего груза, он обнял за плечи жену, согревая ее и ребенка, пока они шли через лес. Только все они свернули с большой дороги, мимо проехали двое всадников в сопровождении четверых динозавров.

На огромной поляне стояли зеленые шатры и горел костер. Высокая женщина с тяжелыми золотыми волосами взяла на руки ребенка путешественников и укачивала его, пока молодая мать грела руки над огнем, а потом принялась за ужин. Щеки ее розовели, глаза блестели, они с мужем смеялись, о чем-то весело переговариваясь с разбойниками.

Трое мужчин на дороге остановили вооруженный отряд, охранявший каких-то пленных. Четвертый человек, хорошо знакомый зрителям, стоял на дереве, целясь в стражников из лука. Пленных и оружие забрали в лес, разъяренные всадники с гербом королевы на плащах поехали дальше с пустыми руками, сердито оглядываясь, но не желая вступать в драку. Новые гости и четверо нападавших пришли в лесной городок. Мужчину там встретила и обняла за шею радостная жена и крошечная девочка. Они пошли в дом, более напоминавший разбойничью пещеру. Там в колыбели спал другой младенец, мальчик.

Новое яркое лето сияло над лесом. Девочка с белыми косичками вела за руку через всю поляну спотыкающегося малыша-брата. Она серьезно отвечала на все приветствия. Вокруг было очень много людей, все были чем-то заняты. Даже дети: одни помогали родителям, другие как будто играли, но это была скорее спортивная тренировка. Их лица были азартными и сосредоточенными. Они стреляли из лука, бросали аркан, целясь петлей в сухую ветку, метали кинжалы в круглую мишень. На поляну въехали галопом две черные лошадки. Они так мчались, что казалось, раздавят малышей. Но младший мальчик не испугался, а засмеялся, показывая на них пальцем. Со спины одной лошади спрыгнула молодая красотка в кожаных брюках и огненно-красной блестящей рубашке. Она подошла к малышам и что-то дала каждому, наверное, сладкое. Мальчик сразу сунул подарок в рот, а старшая сестра церемонно поблагодарила, сделав маленький реверанс. На ней было желтое как одуванчик платье с оборками снизу. Старшая девушка засмеялась и снова вскочила в седло. Вторая всадница была точно такая же и так же одета. Они проехали дальше через поляну, словно королевы по своим владениям.

Завидев наконец своего отца, сестра отпустила руку маленького братика и тот побежал вперед, путаясь в густой траве доходящей ему до колен. Отец подхватил и высоко подбросил смеющегося малыша в воздух. Потом взял на руки серьезную дочку и понес их обоих через порог нового, только строящегося дома под красной черепичной крышей, со стенами солнечного цвета свежего дерева.

Потом в этом же доме, уже полностью достроенном вся семья пила чай на веранде. На поляне горели костры и среди людей танцевали лесные принцессы в венках из цветов и ягод и в развевающихся зеленых платьях.

Потом снова была осень, на этот раз золотая, безветренная, яркая. Поплыли картины мирных селений среди лугов, неподалеку от леса. Слуги королевы, всадники и пешие динозавры мелькали среди горящих домов. Появившись внезапно со стороны леса, на них налетел отряд всадников, одетых как знакомые лесные разбойники. В тройке первых был тот мужчина, отец двоих детей. Он отчаянно дрался, расшвыривая динозавров в стороны, стреляя из пистолета в убегавших слуг королевы. Потом, когда те покинули селение, он влез на крышу, чтобы сбить огонь с горящего дома. Другие доставали ведрами воду из колодца. Кто охранял пленных, кто успокаивал пострадавших от нашествия.

Потом маленький мальчик, очень похожий на своего отца в том же возрасте, горько плакал, закрывая собой всю картинку. Наконец, мама взяла его на руки и передала другой женщине постарше, сидящей в открытой повозке. Там было много детей, и девочка уже стояла у края, держась за деревянные перила и следя взглядом, как мама передает братика. Отец весело помахал им издали. Он держал в руке обнаженный меч и был одет по-военному, почти как рыцарь. Его жена в платье лесного покроя, ее светло-каштановые волосы распущены, а на поясе висел изогнутый, словно второй малый клык дракона, кинжал эльфийской чеканки. Знакомая, всегда оживленная лесная поляна опустела, на ней остались только следы костров, колодец в центре и люди, готовые к битве.

Со всех сторон подходили ряды динозавров. Дом под новой черепичной крышей горел, стрелы лесных лучников чаще попадали в цель, чем черные военные стрелы, но тех было больше. Сверкали мечи, наверное, и звенели, сквозь шар их не было слышно. Пеший мужчина дрался одновременно с двумя всадниками. Вдруг он замер с поднятым мечом и оглянулся. Здоровенный динозавр пытался удержать яростно отбивающуюся молодую женщину. Он поднял ее в воздух, но тут она снова вывернулась, ударив его сразу и руками и ногами. Она освободилась, но упала. Динозавр занес над ее головой дубину.

Всадник с очень темным обветренным грубым лицом и с эполетом на плече, явно старший в отряде, поднял руку, останавливая динозавра, но велел мужчине бросить меч. Тот сразу небрежно воткнул клинок в землю. Но женщина умудрилась ранить динозавра кинжалом в ногу, и тот завертелся волчком, бросив оружие и цепляясь обеими лапами за ступню. Вскочив на ноги, молодая женщина толкнула его, огромная туша рухнула, продолжая кататься по земле, держась за ногу. Лучник прицелился в женщину, муж успел прыгнуть перед ней и перехватил стрелу. Тут же в его грудь вонзилась ещё одна, ее выпустил начальник отряда.

Мужчина упал. Женщина, как фурия, кинулась на начальника и успела вонзить в него нож, прежде чем ее оттащил десяток рук, и дубинка одного из динозавров всё-таки ударила ее сбоку, подкосив, и она упала, словно сломался стебелек цветка. Тут же рядом рухнул и динозавр. В его шее, чуть не по самое оперение торчала стрела. Костер, в который превратился большой и уютный дом, разгорался всё ярче, всю поляну заволокло черным дымом, в котором метались тени, и мелькала сталь мечей, как молнии среди туч.

На самой опушке леса другой отряд попытался напасть и остановить несколько повозок с маленькими детьми. Завязался новый бой. Потом снова замелькали городские улицы и колеса. Возле ворот застава окружила повозку. В ней спали или плакали десятка два детей, самому старшему из которых едва исполнилось шесть. Никого из взрослых почему-то там не было. Последнее, что показал шар, как мальчика передают с рук на руки пожилой симпатичной паре дачников, а девочку уводит высокий дяденька в костюме-тройке и в сером строгом галстуке, очень похожий на школьного учителя. Скорее всего, в этот момент шар и был создан и сразу же разделен. Ничего дальше он показать не мог.

Внутри снова закружилась туманная с морозными искорками метель. Брат и сестра молча переглянулись, сжимая шар, чтобы он сам не вырвался ненароком из их ладоней. Картинка снова прояснилась и стала показывать цветущий сад и маленьких папу и маму, пока они ещё не были родителями, а только детьми. Береникс отвернулся, незаметно смахнув слезинку хвостом.

Лина и Гоша смотрели историю своей семьи три раза подряд, не в силах расстаться с теми отчаянными мальчиком и девочкой, не слишком похожими на них, намного счастливее и смелее, судя по главным событиям в их жизни. Потом, немного не дождавшись до самого конца, они разжали руки. Шар стал вращаться сперва плавно, потом всё быстрее и поднимался в воздух. Но картинка в нем оставалась такой же четкой. На террасе нового дома вся семья пила чай. Постепенно шар терял краски, точно мыльный пузырь, с которого, перед тем, как лопнуть, сбегает радужный глянец. Он рассыпался в воздухе, превратившись в облачко искристого дыма, который быстро развеялся и улетел к звездам. А следом поднимался только густой дым и красные искры костра.

– Всё запомнил? – спросила Лина у брата.

– Запомнил. Как думаешь, шар показывает только самые ключевые моменты жизни, в которых наиболее ярко проявился характер?

– Наверное. Заметил, что они читали?

– Угу, как не заметить! – яростно кивнул Гоша.

– Ужин стынет, – отвлек их Ричард от мыслей о прошлом.

Лина и ее брат с трудом вернулись мыслями в тот лес, где они ужинали сегодня. Перед глазами у них плыла огромная лесная поляна, то залитая летним солнцем, то покрытая черным дымом. И когда они смотрели в костер, перед мысленным взором обоих Брусникиных вращалось белое облачко, с тающими цветными картинами, а в ушах настойчиво звучала мелодия, состоящая из ледяного перезвона лопающихся кристалликов памяти.

глава 3 РЫЦАРЬ-ЛЕГЕНДА

За ужином брат и сестра молчали, погруженные в свои думы. Береникс, наевшись и устав за целый день ходьбы по дорогам, сонно вздыхал, лежа у костра и опустив морду на лапы. Лес тёмен, но по времени ночи ещё совсем рано. Однако Ричард надеялся, что Брусникины, устав от множества сегодняшних впечатлений, скоро лягут спать. А если станут болтать до утра, обсуждая картины из жизни родителей, то по секрету, между собой. Для себя Ричард мечтал о тишине и одиночестве в стороне от любой беседы. То, что Гоша нашел сестру, освобождало его спутника от дальнейшей ответственности. Это перекресток. Завтра каждый уйдет отсюда своим путем. Ричарда ждет путешествие с панголином, если тот, конечно, вернется. Хорошо бы, не вернулся. Не хочется никаких обязательств. Просто идти и идти вперед, наслаждаясь дорогой. Не думая ни о какой цели, как вольный бродяга.

– Вы же рыцарь, верно? – услышал он и слегка скрипнул зубами, так некстати было для него в данный момент это звание. Девочка с белыми льняными косичками, более светлыми, чем волосы ее брата, и с такими же как у Гошки глазами, только более серыми и серьезными, требовательно смотрела на него.

– Дальше, – кивнул он, подтвердив звание и подгоняя новый вопрос.

Лина расплылась в невольной улыбке от этой его реакции, и Ричард снова скрипнул зубами, угадав, о чем она подумала сейчас, забыв о первоначальной просьбе. Но девочка быстро пришла в себя.

– Вы видели, что показывал шар?

– Смутно. Старался не смотреть, но в общих чертах понял вашу историю.

– Эти люди, в лесу, с которыми вместе жили и сражались наши родители, это Братство Дороги?

– Сами поняли, зачем отвечать?

– Я хотела спросить, может, вы знаете, где это? Поляна в лесу... Это Лагерь?

– Разумеется. Его легко узнать, даже если только слышал о нем.

– А ты был там? – спросил Гоша.

– Не раз. Но не в последние годы. Если верить увиденному, а шар памяти лгать не может, он ведь не творение человека, то около десяти лет назад, крупнейший лесной филиал Братства Дороги, известный как Лагерь, сожгли дотла... в очередной раз. Думаю, он возродился следующей весной, как ни в чем не бывало, и живет по сей день, но у меня нет достоверных сведений.

– Он давно не был в наших краях, – пояснил сестре Гоша, заступаясь за своего спутника.

– Но Лагерь существует повсюду, где только есть лес и море! Братство Дороги действует равно по всем мирам, – придирчиво заметила Лина.

– Кроме Мира-без-Чудес, – тихо ответил Ричард. – Был там в изгнании. Только вернулся. Не в курсе последних новостей.

– Простите, – смутилась Лина. – Как вы думаете, наши родители хомо-флорес? Люди Цветочного мира?

– Судя по вашим именам и фамилии, несомненно. Можно предположить, что только отец, но вы видели, они жили где-то рядом. Девочку чаще всего показывали именно на природе, в парке, в саду. И, наверное, выбор леса в качестве нового дома, никак не случаен. Но, судя по тому, что мы видели Город и слуг Проклятой королевы, это один из ближайших миров. Лагерь действует и в Цветочном мире, но там нет единой столицы. У них старосвесткое деление на страны и континенты, как и в Мире-без-Чудес, откуда они чудом сбежали. Значит, скорее ваши бабушки с дедушками или даже их родители покинули родину и переселились сюда.

– Вы хорошо знаете Цветочный мир?

– Знал, когда-то. У меня там были друзья.

– Наверное, в Лагере тоже?

– Все странники знают слишком много людей и событий. Я не исключение. Ангелина, ты не могла бы взять пример со своего брата и говорить мне «ты»?

– Это очень трудно, сэр, – кокетливо ответила Лина. – Но я верю в свои силы даже в тех вещах, которые считаются невозможными.

– Например?

– Хочу стать настоящим странствующим рыцарем.

– Рыцарь-девчонка! – засмеялся Гоша. – Вот так сестра мне попалась! Лучше, чем можно было мечтать!

– Ничего смешного. Скажите... скажи, по-твоему, это возможно?

– Вполне. В том же Лагере я знал трех девчонок-рыцарей, впрочем, они скорей исключение. Но, если убедишь кого-нибудь посвятить себя в звание, почему бы нет? А ты, наверное, сможешь. Чувствуется твердый характер.

– Да, это есть, – скромно признала Лина. – Меня уже за это не раз ругали. А ты берешь учеников?

– Не надейся, – улыбаясь, покачал головой Ричард. – Кто угодно, только не я.

– Так часто говорят, перед тем, как сдаться, – заметила Лина. – А сколько тебе лет? Только не говори «много», я понимаю, сколько может быть страннику.

– Теперь мне, наверное... тридцать два, – с легкой запинкой ответил Ричард.

– Ого! – удивилась Лина. – Ты выглядишь младше. Я хотела сказать, ты вообще не выглядишь взрослым.

– Спасибо. Против «взрослости» я специально принимал таблетки концерна «Дабл Пи».

– А что это? – удивился Гоша. И даже Береникс поднял голову, проснувшись.

– Не слышали? – развеселился Ричард. – Витамины детства. «Лучшие по всем мирам», как гласит их реклама. Понимаю, вас пока противоядие не интересует. Рано ещё.

– Как расшифровывается «Дабл Пи»? «Питер Пэн»? – улыбнулась Лина.

– Почти угадала! «Питер & Пеппи», это ведь семейный концерн. Разве не знали, что Питер женился? Уже лет пятьдесят назад... – Ричард нахмурился, что-то сообразив: – Проклятье, это у них, значит, золотая свадьба... Гм... даже смерть недостаточное оправдание. Надеюсь, юбилея всё-таки ещё не было. Так что, правда, не знали? А чем заканчивается известная история Пеппилоты Длинныйчулок, помните? Она уверяла, что знает секрет волшебных пилюль, принявший которые, никогда не станет взрослым. И сама съела и друзей угощала... и, разумеется, не врала.

У Пеппи есть собственный остров, там правит ее папа, избранный королем. У Питера тоже есть остров, они подружились на этой почве, а потом решили объединиться в архипелаг и съехались. Отлично живут, насколько я знаю. Питер, наконец-то, нашел себе ровню – единственную девчонку по всем мирам, такую же, как он, только с добрым сердцем. Пеппи не могла стать ему мамой, зато стала лучшей сообщницей. Их брак, разумеется, больше братский союз, зато у них куча детей, правда все приемные. По-моему, уже больше ста. К сожалению, пропавших детей с годами не становится меньше...

Питер брал невесту с приданым, Пеппи и так самая сильная и самая богатая девочка на свете. Но, объединив свои интересы и острова, они начали новое и очень успешное производство: концерн по изготовлению витаминов детства. Даже смогли открыть филиал в Мире-без-Чудес. К сожалению, поздно для меня. А, возможно, там это волшебство действует только внутренне. Ведь там всё идет кувырком.

Там другие законы. Точнее, совсем никаких. У них многое с виду похоже на настоящее, но всё по-другому. У них есть своя Англия, но это никак не родина Робин Гуда и Питера Пэна. У них есть свой Париж и Марсель, но там нет места ни для д`Артаньяна, ни для Ориенталей. В лучшем случае, там о них что-то слышали. Уж не буду говорить при Берениксе, во что превратился их Голливуд. И в остальном всё только похоже.

Из наших миров есть несколько известных переходов-окон туда. Но обратной дороги нет. Можно наблюдать за ними, сквозь прозрачную пленку, но никому не советую ее задевать. Возле переходов жизнь особенно похожа на нашу. Это естественно, они устроены в местах самых тонких границ. Можно и не заметить, как окажешься там. Поэтому, уверен, хозяева концерна никогда не переходят грань, руководят на расстоянии. Думаю, генеральные представители концерна те друзья Пеппи, брат и сестра, жившие по соседству с ее родовой виллой в Мире-без-Чудес. Думаю, внешне они давно выросли, может быть, у них уже родились внуки. Но внутри препарат не мог на них не подействовать. Внутри они остались «нашими», и помогают вести дела «Дабл Пи». Не представляю, как они держат связь, мне было очень важно это узнать, но так и не удалось. В любом случае, концерн – полезное предприятие.

– Верю, что так, – согласилась Лина. – Ты совсем не похож на взрослых, которые встречались мне до сих пор. А вот я точно хочу остаться в том же возрасте, что и сейчас, поэтому мне надо поторопиться с посвящением в рыцари.

– Хочешь быть как Благородный Дик? – засмеялся брат.

– А ты, разве, нет?

– Само собой! Но всё равно смешно слушать. Кто нас примет в рыцари? Сейчас не те времена!

– Не сказала бы! – парировала Лина. – По-моему, именно сейчас, когда обстановка всё ухудшается, и жить всё страшнее, нам снова нужны настоящие рыцари. И как можно больше! Если уж наши родители смогли войти в братство, мы тем более сможем! Я, во всяком случае, совершеннолетняя. А у тебя, братец, есть время подумать.

– Но-но, не задавайся очень! Думаешь, если старшая, можно дразниться? Я давно выбрал и без твоей подсказки, и без этого шара. То, что мы видели, ничего не меняет. Я давно решил странствовать по свету. Сразу, когда...

– Когда прочитал? – лукаво вставила Лина. – Я тоже! Думаешь, это оттого, что мы родственники?

– Нет, думаю, это желание очень многих детей, – серьезно возразил Гоша. – Я бы сказал, каждого нормального человека. Но не у всех есть такая возможность. Мы – свободны, у нас нет дома, родителей, совсем маленьких или пожилых родственников, о которых надо заботиться.

– Точно, как у него! – подхватила Лина. – Я ведь думала точно так же. Когда я в приюте заботилась о младших, я даже немножко радовалась, что мы не родные, и они не удержат меня в том доме, когда придет время. Ты... считаешь, это очень эгоистично с нашей стороны? – она обращалась к Ричарду.

– Вы хотите найти себе место в мире и не боитесь, что в его поисках придется странствовать много лет. Что тут плохого? Наверное, вы ещё и собираетесь помогать слабым, защищать...

– ...нуждающихся в защите! – подхватила Лина. – Девиз Благородного Дика! Слушай, если мы перешли на «ты», не знаю, как называть тебя, сэр Упрямец. Хотелось бы по имени...

– Это заговор, – вздохнул Ричард, подняв лицо к небу, и слушая довольное хихиканье Гошки. – Надеялся, что этот вопрос у тебя никогда не возникнет. У меня нет имени. Точнее, оно мне не принадлежит.

– Его зовут Ричард, – не выдержал Гоша.

Лина подскочила на месте, радостно сверкнув глазами.

– Тоже Дик? Как здорово! Родители назвали тебя в честь него?

– Нет. Спросить невозможно, их давно нет в живых, но то, что не в его честь, в этом совершенно уверен.

– Наверное, в честь короля? Они из Мира-без-Чудес? – с пониманием сочувственно спросила Лина.

– К счастью, они местные. Но уверяю, они не впадали в такой восторг от книжки, слишком хорошо известной вам с братом и вашим родителям. Думаю, они этого вообще не читали.

– Не читать «Приключений Благородного Дика»?! С ума сойти! Да их знает каждый! А я Дика просто обожаю, – с чувством сказала Лина. – И знаю, наверное, наизусть.

– Верим, не надо доказывать, – усмехнулся Ричард.

Но Лину было уже не остановить. Тем более что Береникс навострил уши, попросив восполнить существенный пробел в его образовании. А то неудобно, все знают, а он, почему, нет? Что, собачка не может сказку послушать?

– Это не сказка, – возразила Лина. – Это историческая легенда. Дик родился более тысячи лет назад. Многие приключения записаны по устным пересказам, конечно, пропущено очень многое, невозможно рассказать обо всём, что с ним было, и это ужасно! Я хотела бы знать всё-всё! Но в целом, в книжке соблюдалась достоверность событий. Их ведь можно проверить по историческим хроникам и летописям. Да и лесные принцессы, его «крестные», до сих пор живы. Они уж наверняка читали! И потом, есть столько очевидцев, которые лично знакомы с ним, они сказали бы, если в книжке написали неправду.

– Значит, этот легендарный герой в самом деле существовал, – заинтересовался научной стороной дела Береникс. – И чем же он знаменит?

– Дик первый в мире бессмертный рыцарь-мальчишка, – ласково улыбнулась Лина, покосившись на Ричарда, будто ожидая возражений против рассказа. Но поскольку он молча смотрел в огонь, она стала цитировать. – Это было давным-давно. Его отец – королевский рыцарь сэр Ричард Пангир, был не слишком знатен и не слишком богат, по сравнению с тогдашними королями, живущими почти на каждом холме. Но у него всё-таки был свой замок. Старый замок стоял прямо на краю леса, без высоких стен и крепостного рва. Дик был вторым сыном в семье сэра Пангира, и остался последним, потому что мать его умерла, а второй раз отец не женился. Когда Дику исполнилось восемь, на Востоке началась большая война, требующая объединенных усилий всех Старых Королей того времени. Отец ушел воевать, оставив замок и управление поместьем старшему сыну. Ему тогда было четырнадцать или пятнадцать. Через два года их отец погиб на Востоке. Старший брат отправился на войну вместо него, оставив замок на хранение младшего, пока сам не вернется.

– Но Дика нисколько не интересовали дела поместья, – продолжил Ричард. – Из-за войны и высоких королевских налогов повсюду начался голод, и жители селений стали перебираться всё ближе и ближе в тень феодальных замков. Дик постепенно раздал все замковые запасы хлеба и золота, а потом распродал из дому всё, до чего мог дотянуться и что представляло для ростовщиков хоть малейшую ценность. И он весьма сожалел, что, не являясь законным владельцем замка, не имеет прав распродавать земли. Прошло ещё два года, война продолжалась, и однажды, в конце весны...

– ...пришла весть, что его старший брат погиб на поле сражения, как подобает настоящему рыцарю короля, – печально закончил Гоша. – Он больше никогда не вернется. Дик остался наследником рода и замка.

– И что он сделал? – забеспокоился Береникс. – Тоже отправился на войну? Как же замок?

– Если бы Дик сделал то, что бы на его месте сделал любой другой, истории не было бы! – засмеялась Лина. И мечтательно продолжала: – Известие о том, что он остался единственным наследником, прибыло вечером. Утром следующего дня Дик вышел за кованые ворота замка, оставив за собой все двери открытыми. И всем встречным крестьянам и соседям, которые спрашивали, что он собирается делать дальше, Дик отвечал, что замок Пангир и все его земли отныне принадлежат любому, кому они только понадобятся в совершенно равных правах. А ему нет до этого никакого дела.

Он ушел по дороге к лесу и скоро скрылся в тени его зеленых ветвей. Бросив родовой замок, он не взял с собой ни еды, ни какого другого имущества. Ему было двенадцать с половиной лет, он считал себя вполне взрослым и не обязан был никому из живущих на свете давать отчет в своих действиях. Дик решил стать странствующим рыцарем и защищать всех, нуждающихся в защите, особенно детей. Но у него не было ни коня, ни меча. Он был уверен, что если идти, куда глаза глядят, ему непременно встретится какое-нибудь приключение.

Долго ждать не пришлось. На исходе первого дня пути, углубившись в лесную чащу, Дик услышал разные голоса. Угрожающие и жалобные. Он подкрался ближе и влез на самое высокое дерево, чтобы видеть лесную поляну. Там бандиты захватили в плен караван купцов, которые везли еду для умирающих с голоду. Дик решил постараться освободить их. Он дождался темноты и следил за происходящим на поляне. Разбойники тоже были голодными и так наелись и напились на радостях, захватив богатую добычу, что совсем забыли об охране своей стоянки. Связанных пленников они оставили на виду, но никто их специально не охранял. А главаря бандитов заботила только сохранность его ларца с награбленными драгоценностями, поэтому, когда остальные напились до буйного состояния, он ушел в пещеру и надежно спрятал шкатулку.

Но Дик его видел. Он осторожно прокрался на поляну и присоединился к пленным, будто бы он один их них. Никто из бандитов его появления не заметил. А тем временем Дик осторожно освободил весь караван, но велел им не трогаться с места и не подавать виду, пока он не даст сигнал.

Когда все пьяные разбойники заснули прямо на поляне, кто где сидел, купцы связали их и осторожно погрузили на телегу, так что никто не проснулся. Всё, что не успели съесть грабители, вернулось к купцам, да ещё они захватили в плен всю банду, бесчинствующую на лесной дороге. Дик сказал, что до выезда из леса совсем немного и показал направление. Вспомнив о шкатулке главаря, он вручил ее старшему в караване. Но купец сказал, что это не их золото, а сокровища из страны фей. Пусть Дик их оставит себе в награду. Мальчик только посмеялся и пожелал удачи купцам, попросив их непременно заехать в окрестности замка Пангир, там много людей, нуждающихся в съестных припасах.

Дик отправился дальше по лесу и теперь у него была цель: пройти в лесную страну и вернуть похищенные у них драгоценности. Ночью он услышал песнь, которую поют феи. Их мелодии так прекрасны, что не оставляют никого равнодушным. Но люди не могут без приглашения попасть в лесную страну, они только блуждают по ее границам, теряя попусту время. Дик не стал искать вход, он стал очень громко звать кого-нибудь из лесных жителей, требуя показаться ему на глаза. Ведь феи и эльфы умеют становиться невидимыми.

«Кто ты такой, что посмел нарушить ночную тишину леса, и перебивать нашу песню?» – строго спросила его прекрасная молодая дама в венке из лесных цветов, стройная, в роскошном фиалковом платье, с сияющими золотыми волосами и бирюзовыми глазами, как вода лесного озера.

«У меня к вам важное дело, – спокойно ответил Дик, поклонившись даме и показывая шкатулку. – Эти драгоценности ваши?»

«Ты желаешь вернуть их нам, мальчик? Это благородный поступок».

«Нет. Желаю свободно пройти в вашу страну и поговорить с самой главной феей».

«О чем, о награде за услугу?»

«Вроде того. Каждому встречному всё выкладывать не обязан».

«Да знаешь ли ты, мальчишка, что я – одна из Трех Великих принцесс, правящих лесной страной! Меня зовут Келлерлиса Озерная!»

«Не знал, конечно. Благодарю, что сказали. Дальше?»

Великая принцесса не нашлась, что ответить, и почла за лучшее проводить Дика к своим сестрам. Три принцессы были благодарны за возвращение своих сокровищ, но также возмущены наглостью мальчишки. И сказали ему, что никто из людей не имеет права, переступив границу лесной страны, выйти обратно. Он должен остаться с ними навеки.

«Вот ещё! Как же буду странствовать по свету, если останусь с вами? Мне полагается одно желание в награду за оказанную вам услугу».

«И ты просишь отпустить тебя с миром?» – ласково спросили принцессы, решив, что очень дешево отделались от мальчишки.

«Ничуть не бывало! Желаю, чтобы вы посвятили меня в странствующие рыцари. Тогда и мое желание исполнится, и буду иметь право пересекать границы вашей страны, когда вздумается».

Три принцессы, сраженные его бесстрашием и хитростью пригласили Дика быть их гостем в ближайшие дни, пока они будут держать совет, что с ним делать. А Дик ответил, что если он должен считать себя их пленником, то просит отправить гонца в Братство Дороги, может быть, его пожелают забрать, и принцессы будут довольны, сэкономив желание. А если он гость, то у него есть право гостя ещё на одно желание, и пусть они лучше не раздумывают слишком долго, потому что терпение не самая сильная черта его характера, он может и передумать и пожалеть, что вернул им захваченные бандитами сокровища.

Две принцессы: старшая – Феолинда, и младшая – Меролинда, хотели поскорее избавиться от мальчишки, но Келлерлиса уговорила сестер хорошенько подумать. И они попросили Дика подождать два дня. А потом решили, что посвятят его в странствующие рыцари, если он вернется к ним через год, с тем же твердым намерением. Тогда он получит меч и станет полноправным в звании, наравне со взрослыми.