Текст книги "Новоселье (СИ)"

Автор книги: Елена Лобанова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 25 страниц)

Азартные игры

В первый же день на старом тракте мы с Бабушкой освоили все аллюры, какие теоретически знали и те, которые не знали. До леса разгонялись рысью, потом летели галопом, в лесу снова перешли на рысь, а дальше – где как могли. Поначалу дорога была довольно широкая и получше той, на которой меня выкидывало из прыгающей коляски. Первые часа четыре мы довольно быстро продвигались вперёд и на шаг перешли только пару раз. Я даже удивилась – чем же тогда так отличается новый объездной путь? Ковры там, что ли, расстелены? Пока шагали и рысили, Наариэль объяснял мне разницу.

Понятное дело – деревень в лесу не было. Мало кто из путешественников хотел ночевать по кустам. Неудобно. Поэтому народ постепенно натоптал-накатал новую дорогу от жилья до жилья (от кабака до кабака, как мысленно дополнила Синяя Бабушка), а старая стала зарастать. Да, она была короче, её временами чистили – рубили кусты и молодую поросль по обочинам, но лес упрямо наступал. В низинах застаивалась вода, деревья старели-матерели и выпускали на дорогу корневища. Для тех, кто видел только карту, не расспрашивал местных жителей, и знать ничего не знал, кроме городских мостовых, вот для них лесной путь мог показаться привлекательным. До первой низины. (Валерьянке со спутниками так и показался). И, конечно, старой дорогой ещё пользовались опытные граждане (как мы, ага), кто верхом, кто пешком, ну и те, кому всё равно было нечем платить ни за кабак, ни даже за сеновал. «Мутные личности», как назвал их Наариэль.

Иногда делом просвещения меня-тепличной занималась Яся. Перемена учителей зависела от того, кто оказывался рядом, а Яся, ырбуц ей в печенку, оказывалась рядом чаще, чем мне хотелось. И тогда на меня обрушивался поток военно-полевой информации – о наёмниках, о гарнизонной жизни, о дезертирах, которые не вытерпели этой самой жизни, о пёстром как в плане морали, так и в плане разных народностей, населении приграничья.

Интересно, почему нам ничего подобного не рассказывали в Академии?

Но гораздо интереснее было бы повстречать всех, кого перечислила Яся. Например, чёрных оружейников, среди которых большинство – гномы-изгнанники из кланов. Это же редкость! Или орков-лазутчиков – ещё б ольшая редкость (для того, чтобы быть лазутчиком нужны мозги, а орочья тупость общеизвестна). Или шайку дезертиров-оборванцев. А кто не будет оборванцем, скитаясь по лесам? В общем, места вокруг были завлекательные, если верить рассказам Яси, а нам пока встречались незавлекательные дубы и ёлки, но – ни одного лазутчика. Я надеялась, что просто не заметила притаившихся врагов, и они подкрадутся к нам с Бабушкой попозже. Вот тогда мы на них и посмотрим.

К месту ночного привала я прибыла в самом прекрасном расположении духа (потому что, чем глубже в лес, тем больше шансов на приключение). А ещё я ничего себе не отбила, не натёрла, в отличие от Лидорчика, и даже не устала. Правда, и опытной всадницей не стала – бабуля всё время управляла и нашим телом, и лошадью. Если бы не Бабушкина способность слегка воспарить над седлом, то, судя по первому часу поездки безо всякого парения, мне ближе к ночи потребовался бы изрядный кусок биомассы, чтобы вылепить себе новую… короче – то, чем сидят.

Пока мужчины собирали хворост для костра, а Лидорчик пытался стреножить лошадей (ну, какой из него мужчина? Так… ерунда какая-то), мы с Ясей разбирались, сколько у нас еды, и когда придётся идти на охоту. Охотничья идея мне понравилась. В книгах охота описывалась как азартное занятие. Но… Мастер-наставница прикинула и высчитала, что охотиться никому не придётся, если мы правильно распределим паёк.

Костёр заполыхал, семьдесят второй в очереди на звание мужчины получил копытом в плечо, а я поняла, что «паёк» это – то же самое, что и еда, только маленькая, «рацион питания» – горсть полезной, но невкусной кормёжки, «порция» – больше не дадут, «экономно расходовать» – есть вредно. А «сухой паёк» нам наступит, как и полный драмзерх, если кончится вода. Кажется, я немножко научилась разбираться в военном деле и начала понимать дезертиров. Всё очень просто: есть Яся – есть дезертиры.

Пока я размышляла над особенностями гарнизонной кухни, окончательно стемнело. Несмотря на страшные перспективы экономии, нарисованные мастером-наставницей, мне выдали огромный ломоть хлеба, кусок мяса и даже сыр. Правильно – детей надо кормить, а не пугать рационами. К тому же – меня две.

Не успели мы с бабулей прожевать и половину, как все, кроме меня, повскакивали. Старшие – одновременно, Лидорчик – на них глядя. Бабушка мне подскочить не дала. Чего прыгать, если к нашему костру приближаются по дороге трое мирных путников. Карнэль Короедовна так и сказала: «Идут, боятся, минут через пятнадцать дойдут». Ей виднее. Озвучивать Бабушкины пояснения я не стала, потому что эльфы тоже быстро успокоились. Только Жемчужный Папа остался изображать статую, дожидаясь гостей, а остальные сели доедать.

Путники оказались более чем мирными и на врагов не тянули даже при моей буйной фантазии. Три крестьянина шли лесной дорогой к родственникам в деревню близ Летарда. Нас они, понятное дело, опасались, пока как следует не разглядели. Когда разглядели, то выдохнули с облегчением. М-да, в отличие от меня, вооружённой могучим усилителем типа «ММБ» – Магически Мощная Бабушка – крестьяне не мечтали о встрече с врагами.

Я поразилась выдержке Жемчужного Папы. На его месте, я бы вцепилась в них сразу же и начала расспрашивать о карете, всадниках и обо всём и всех, кого они встретили по пути. Но отец Наариэля не вцепился. Наоборот. Он изобразил такое равнодушие, как будто мы заехали в лес грибов собрать. Ночью, ага. Тарноэр-старший пригласил путников к костру и даже дал им передохнуть. И только когда эти трое совсем расслабились, завёл беседу. О погоде… драмзерхом ударенный, и о видах на будущий урожай. Я чуть не сгорела от любопытства, пока они озимые обсуждали.

Бабуля тихо хихикала и время от времени советовала мне поучиться, как надо располагать к себе собеседников. А то, видите ли, в мозги может каждый влезть, а так чтобы без способностей Дракона узнать всё что надо, только – Жемчужный Папа. Ну-ну. По-моему он Бабушке слишком понравился. Карнэль Короедовна рыкнула в ответ на мои мысли и потребовала не фантазировать на её счёт.

Карету и охрану Валерьянки крестьяне встретили на лесной дороге ещё утром. Кто именно был в карете, они не видели, но видели последствия поездок в тяжёлых экипажах по колдобинам и низинам. Две раскатанные глинистые ямы путники охарактеризовали как «ооочень глубокие». Ну, и славно.

Это я подумала, что «славно», и что карету мы нагоним завтра. Жемчужный Папа при всей своей внешней выдержке так не думал. Он предложил путникам и наш костерок, и остатки еды, а сам пошёл седлать коня. Лидорчик сделал вид, что поплёлся за ним. Но сделал этот самый вид очень некачественно. Шаг вперёд, два на месте и вприпрыжку. Кто же так плетётся? Яся попыталась разорваться между мной и Лидорчиком. А я не настолько жестокая, чтобы огорчать Короеда двумя половинками Яси. Пришлось присоединяться к Валерьянкозависимым, к огромной радости Наариэля. Он тоже было засомневался, кого ловить, а кого охранять. Короед имел наглость ухмыльнуться перед ночным походом, намекая на нашу предсказуемость. Ладно. Потом отомщу. Кстати, в том, что я отомщу, Бабушка не сомневалась. Она-то знала мой план. Почти дозревший.

Ночная скачка удалась на славу. Я в этом сомнительном для меня мероприятии вообще участия не принимала. Отдала бабуле доминанту и окончательно расслабилась. К утру почти задремала, несмотря на то, что мы пару раз спешивались и, ведя коней в поводу, обходили где по кустам, а где по узким обочинам самые грязные и топкие места. Ещё бы немного и проспала самый интересный в любой погоне момент – поимку добычи.

Если бы у меня кто-нибудь спрашивал совета, то я бы предложила загодя спешиться и подползать к добыче тихо и аккуратно. Во-первых, можно полюбоваться на наивную добычу и спокойно себя похвалить за сообразительность, во-вторых, можно чуть погодя выскочить из кустов и заорать. И вовсе не потому заорать, что я мечтаю кого-нибудь напугать до заикания. На мой взгляд, добыча не имеет права спать, пока мы ночами скачем по лесам, и не имеет права не подпрыгивать в страхе. Какая она тогда добыча, если не подпрыгивает и не пытается убежать?

В общем, наша добыча оказалась некачественная и напрочь безалаберная. Яся прямо-таки рычала от возмущения. И как бы я там не относилась к её гарнизонным заморочкам, но не могла не согласиться с нашей меченосицей: хоть бы какую-никакую охрану выставили! Не-а. И не подумали даже. Да, люди намаялись за день карету на себе тягать, да, Валерьянка наверняка ещё и нервы им помотала… Но это же не повод, чтобы разлечься по кустам по принципу «кто где место нашёл, там и упал». Стреноженные лошади были привязаны вдоль дороги к деревьям точно так же – где нашёлся кусок земли между деревьев, там и привязали.

– Даже место ночёвки заранее не прррисмотрели, – рычала Яся. – Слабоумные!

– Как таких олухов могли отправить кого-нибудь охранять? – тихо шёпотом недоумевал Наариэль, наблюдая, как из подлеска и позади, и впереди нас выходят заспанные и нисколько не встревоженные сопровождающие Валерьянки.

Выходят и неспешно собираются вокруг кареты. Мокрые, грязные – смотреть противно.

Короед только головой качал, подсчитывая количество горе-охранников. Лидорчик хватался за сердце, но помалкивал. Мне и без слов было ясно, о чём он думал. Ага. О трагедии. Представлял себе несостоявшийся драмзерх, который точно-точно состоялся бы, явись сюда вместо нас злодеи-дерезтиры-разбойники-орки.

Лидорчик, конечно, был прав, но не совсем. Во-первых, незачем переживать о том, чего не случилось, и трепать себе нервы, представляя картины кровавой бойни. А во-вторых, наивно спавшей компании хватило бы и одного злодея.

Я, может быть, ещё и не совсем поумнела, но всё равно не понимала, как можно заночевать вдоль дороги поврозь, а не всем вместе. Мало ли, что никакого съезда с дороги и никакой полянки радом не нашлось? Так спали бы вокруг кареты, что ли…Бабуля иногда поддерживала мои размышления глубокомысленным «Вот именно!», а под конец сделала вывод: «Эх, как им повезло!» Да, повезло путешественничкам. Относительно… Повезло, если не учитывать то, как был совсем не рад побегу любимой дочурки один очччень сдержанный глава одного очччень мокро-магического Дома.

Мы так и не дождались выхода из леса заспанной и замызганной Валерьянки. А её слуги-охранники, наконец, скучковались вокруг кареты. И тогда зарычал Жемчужный Папа. Синяя Бабушка к нему присоединилась посредством меня, а Яся потащила меч из ножен – разбираться с так называемой охраной. Полный и непередаваемый ырбуц! По всему выходило, что Валерьянка мирно посапывала всю ночь в карете. Посреди дороги. Одна. М-да… Действительно, чего ж в лес-то идти, когда в карете переночевать можно? Убойная логика!

Толпа-сопровождения-Валерьянки сгрудилась вокруг бело-золотого чудовища каретного типа, но никакого лидера, способного произнести что-нибудь кроме «кхе» или «м-гу» среди них не нашлось. Безобразие как бы свидетельствовало о том, что у охранников либо отсутствовал главный, либо главный почивал внутри той самой кареты. То есть, Валерьянка и руководила этим табором. На отряд толпа мокрых и сонных парней ну никак не тянула. Жемчужный Папа сделал сходный вывод быстрее, чем я успела сей вывод озвучить. (Не успела. Обидно). Он не стал ничего разъяснять людям, ожидавшим нашего хотя бы «здрастье», а, соскочив с коня, прошёл через их нестройное оцепление с легкостью стрелы, летящей в небо. Даже стоявший возле дверцы кареты гороподобный юноша умудрился шарахнуться от стремительного папаши, вместо того, чтобы заступить ему путь. Тарноэр-старший влетел в карету и захлопнул за собой дверцу.

Что именно происходило внутри бело-золотого монстра, точно сказать не берусь. Могу только предполагать по доносившимся оттуда звукам. Пока доносились звуки, Короед и Яся разбирались с охранниками – ругали, строили, разъясняли последствия. Я так понимаю – окончательно будили.

Короед натянул капюшон плаща почти на глаза. Правильно. Близнецы-братья могли доконать Нирэльяну ничуть не хуже рассерженного Жемчужного Папы. Добить, ага. Синтар Керосинович приобрёл чрезвычайно загадочный и зловещий вид. Наариэль последовал его примеру (в смысле капюшона), но предпочитал не вмешиваться в процесс воспитания неразумных. Он просто переживал, ожидая завершения внутрикаретной баталии. Лидорчик ёрзал в седле и страдал. Спешиваться семьдесят второй потомок не спешил. Ещё бы! Ему и так солидности не хватает. Мелкий пока. Герой конный!

Из разбирательства со слугами я почерпнула много нового и всерьёз задумалась о том, что моего почти бывшего жениха сестра Наариэля не оценит. Лидорчик – не того полёта птица, м-да.

Охраной сопровождающие Нирэльяны действительно не являлись. Бутафорией – да. Они были всего лишь слугами, причём все как один недавно нанятыми. Настолько недавно и так нанятыми, что сам их найм являлся сомнительным фактом. Никто из них не разбирался в иерархии домов Империи вообще и Ирсилена в частности, каждый хотел поступить на службу в приличный Дом, но вряд ли мог на это рассчитывать. Слуги в Домах предпочитали передавать место своим детям и работали поколениями.

Самому старшему, гороподобному, едва исполнилось двадцать пять. Но главное…Вот, после чего я совсем зауважала Валерьянку! Наняли этих ребят прямо перед побегом. В Ирсилене, конечно, сплошь добропорядочные граждане, но с таким методом найма можно было и на лиходея попасть. Молодых людей приличной и приятной наружности выбирали, где придётся: на рынках, в лавках и даже на скотобойне. Гороподобного именно там и нашли.

Свеженанятые слуги думали, что они и впрямь сопровождают даму из Дома Золотого Луча. Какая умница она, а? Нисколько не сомневаюсь, что это была её идея. А тот мальчик, которого допрашивал Жемчужный Папа… Эх, жалко мне его. Он весь этот сброд и нанимал. Для своего Дома. Безо всякого права. Ох, и попадёт ему, когда родственники узнают ещё и такие подробности. Да и ребят этих тоже жалко. Ну, им хоть заплатили – вроде как жалование за месяц вперёд. Интересно, Валерьянка придумала, куда потом деть восемь человек, которые должны были заявиться в Дом Золотого Луча к полной радости его обитателей?

Из кареты раздался такой взвизг, что я засомневалась в правильности своих выводов относительно сдержанности Жемчужного Папы. Неужели он решил применить к дорогой доченьке бабулин метод воспитания: «Отлупить!» Змей! Судя по его шипению – точно змей. Наариэль тоже заволновался. Он осмотрел переминающихся слуг и сделал верный вывод. При назревающих разборках люди точно станут лишними.

– Все вопросы с Домом Золотого Луча решим позже, – припечатал мой сероглазый красавец. – Отправляйтесь в Дом Синей Вязи. Обратитесь к управляющему. Он решит, каким делом вас занять. Отправляться немедленно! – рявкнул совсем по-командирски прекрасный маг.

Вопль в карете повторился, и она даже ходуном заходила. Ну, понятно! Сестричка рвётся к брату. А папаша хоть и сообщил радостную новость, но моралями маринует.

Несостоявшиеся охранники поспешили к своим лошадям. Я смотрела на их перепачканные ливреи, на карету, опять на людей и опять лошадей. Что-то меня смутно беспокоило, но я никак не могла уловить, что именно. Бабушка тут же обозначила своё присутствие.

– Память, Миточка…Ты что-то где-то видела, похожее, но не можешь вспомнить, что и где. Помочь?

– Ага, – отозвалась я, пытаясь всё-таки справиться самостоятельно.

Самостоятельно не получилось. Бабуля рухнула в моей голове куда-то вниз. И выудила из моей памяти… вилку. Двузубую, для фруктов. И всё бы ничего, но маленькая изящная вилочка приводила меня прямо-таки в ужас. На ручке этого совсем не страшного предмета красовался такой же герб, как и на дверце заляпанной грязью кареты. Вот, теперь помню. Дядя увидел у меня эту вилку и жутко ругался. А ругался он потому, что я нашла означенную вилку, невесть как оказавшуюся в кармане старого платья, и закатила слёзную истерику.

– Ну, и… что это значит? Вилкофобия?

Ладно, я не такая недогадливая. Дело же не в вилке, а в гербе. То есть, в знаке Дома Золотого Луча.

– Неизвестно, – задумчиво отозвалась Синяя Бабушка. – Воспоминание относится к тому времени, когда вы с дядей только поселились в Приреченске. Как раз перед этим событием отсутствует год твоей памяти. И мне это не нравится.

А уж мне-то как не нравится! Но помучиться страшными предположениями не довелось. Дверца кареты распахнулась, и к нашей компании присоединился Жемчужный Папа. Эльф протянул руку в недра каретного монстра, и в неё легла тоненькая ручка. Потом мы увидели ножку, нашарившую ступеньку, а следом показалась и вся Валерьянка. То есть, по идее, это была она. По идее, потому что сестра Наариэля пока что пребывала под маской. Лидорчик вздрогнул. Не ожидал, ага. И я не ожидала.

– Так-так… – глубокомысленно пробурчала мне в мозг Карнэль Короедовна. – Значит, эльфы в роду у тебя были. Верно?

Были. Но один раз и давно. Хотя, с учётом продолжительности жизни эльфов, эта самая родня вполне могла быть живой-здоровой по сей день. Как-то я над этим простым фактом раньше не задумывалась, и мне не приходило в голову выяснить, какие именно там были эльфы. А теперь, глядя на маску Валерьянки, задуматься пришлось.

Явившаяся нашим взорам застенчивая девица была куда как красивее меня. Но наше сходство было, что называется «на лицо». Пусть оно ограничивалось цветом волос и глаз, но было в нас ещё что-то такое неуловимо похожее, что и Короед, и Наариэль, и Яся задумчиво переводили взгляд с меня на Валерьянку и обратно. Прям, как я до того, как мне Бабушка помогла с памятью. А Лидорчик даже сказал «Ой!» И скис. Ага, ясненько! Где-то в Доме Золотого Луча у меня имеется родственничек. И судя по моей реакции на давно изничтоженную вилку, ни этот родственничек, ни этот Дом, не питают ко мне и к дяде никаких родственных чувств. А моя чувствительная печень подсказала, что лучше бы дальней родне не знать, где мы с дядей проживаем… Ну, здравствуй, драмзерх! Давно не виделись!

Детское коварство

Когда смущённая всеобщим вниманием Валерьянка сняла маску и парик, Лидорчик превратился в статую. В конную статую. А я поняла, что надо ковать железо пока горячо. Всё равно мне не светит выяснить посреди леса, что там было в прошлом. Для этого надо найти пропавшего родственника. Дядя точно знает, почему у меня такая реакция на этот Золотой Луч. То есть, у дяди можно выяснить подробности: позолоченная родня нас просто убьёт при встрече или будет убивать долго и мучительно? Всё-таки качественные в моём семейном шкафу скелеты нашлись – в золотых вензелях на белых косточках. Гм, отвлеклась.

Короче, я приступила к первой части своего плана. Закатила истерику. Бабуля временами шипела у меня в голове и требовала не переигрывать. Ну, не знаю… Обычно я в детстве дяде так истерики и закатывала, когда мне очень чего-нибудь хотелось. И пусть Жемчужный Папа морщился, а Валерьянка точно-точно завидовала, что я могу себе позволить капризы с завываниями. Ей-то пришлось изображать благопристойность. Пфе. Зачем, спрашивается скрывать нормальную радость? Вместо того чтобы повиснуть на шее разлюбезного брата (я бы тоже там повисеть не отказалась), она под придирчивым взглядом отца подошла к Наариэлю и, чуть ли не присев в реверансе, изложила свою радость в таких выражениях, как будто у неё принимали экзамен по изящному словоблудию. Наариэль глянул на папашу и ответил сестре тем же. Когда Нирэльяне представляли Короеда, она только чуть оступилась, но не упала. Яся одобрительно кивала. Ух, виверна ушастая! Расшаркиваться никто не стал. Понимаю. Дорога – форменное месиво. Так и поскользнуться недолго. А то бы они и расшаркались. Опять отвлеклась.

Так вот, как только со взаимными любезностями было покончено, я и закатила истерику. А почему нет? Ночью через лес скакали? Скакали! Поужинать нам прошлым вечером не дали? Не дали. Мой бутерброд считать не будем. Подрастающий организм не может питаться всухомятку. Мастер Ясанна должна была это учитывать. Мне бульон нужен! Мясной! И я требую, чтобы мне дали поспать, а потом дали бульон! Короче: бульона и жареного мяса, мне, срочно!

Короед раньше за мной такой припадочности не замечал. Мастер Ясанна тоже. Лидорчик чуть из седла не вывалился, когда я начала рыдать. Это я могу, ага. Как вспомнила, себя-несчастную-одинокую, так и заревела в голос. И если эти трое хорошо со мной знакомых сомневались, а не сошла ли я с ума, то Жемчужный Папа нисколько не сомневался. Истеричка избалованная, точно-точно. Но он даже не поморщился. Наверное, его всё-таки постигла радость и сопутствующая благодарность, обещанная Бабушкой.

– А мастер Ясанна говорила, что вы охотиться умеете, – пускала я носом пузыри под увещевания Тарноэра-старшего и его попытки уговорить меня потерпеть до Догеля. – Вот, и поохотьтесь! – нудила я самым противным голосом, на который была способна. – А со мной Лидорчик останется. Жених потому что. И Наариэль! Он меня охранять поклялся. – На этом заявлении Нирэльна позволила себе округлить глаза. Молча. – Вот и пусть защищает…, – пустила я напрочь горькую слезу. – Льянка с нами посидит. Она в таком платье всё равно за мясом не угонится. Есть хочу!

Последнее заявление я подкрепила, пустившись на крайние меры. Топнула ногой. Хорошо топнула. Качественно. И Валерьянке платье грязью забрызгала, и жемчужному эльфу на сапог попало.

– Непременно поохотимся, – не стал спорить со мной-истеричной Тарноэр-старший, – сейчас заберём лошадей, найдём место для стоянки и поймаем Вам что-нибудь на завтрак. Здесь всё равно уже никакой дичи нет, – намекнул на мои пугающие вопли Жемчужный Папа.

Это он зря охоту отложил. Пока присоединяли к нашему отряду бывших каретных лошадей (карету только с дороги оттащили, да так и оставили), да пока грузили на них Валерьянкино барахло и искали место для стоянки, я успела порыдать ещё пару раз и создать у главы Дома Синей Вязи навязчивое желание заткнуть мне рот тушей любого зверя. Лучше – ежа. Вслух он этого не сказал, но бабуля заверила меня, что даже у неё, знающей о притворстве, такое желание давно возникло.

Мой план чуть не сорвался, когда Лидор – семьдесят второй недоумок – решил присоединиться к охотникам. Нашёл время ловкость свою показывать! Пришлось пускать слезу ещё раз. Насчёт Наариэля в качестве охраны для нас с Валерьянкой Жемчужный Папа не возражал. Наоборот – был очень даже «за». В итоге на охоту отправились трое – отец Наариэля, Короед и Яся. Нам с Валерьянкой постелили поверх свежего лапника одеяло и предложили поспать. Валерьянка спать не хотела, а рядом со мной даже опасалась, как будто я заразная какая. Красавица присела на самый краешек, а стоило только охотникам скрыться за деревьями, принялась шептаться с братом. Лидор крутился рядом и даже вздыхал. Романтик, драмзерхом деланный.

Я попыталась выяснить у Бабушки, насколько далеко ушли эльфы и Короед, но Карнэль ехидно заявила:

– Твой план, ты и воплощай. Всё! Считай, что меня нет.

Ну, и ладно. Сама, так сама. Не знаю, как мне удалось проваляться ещё минут пятнадцать для полной гарантии. Но как-то удалось. А потом я взялась за дело.

– Лидор! Быстро за мной! – скомандовала я приплюснутому большой любовью.

– Куда? – промямлил пребывающий в приятной прострации совсем почти бывший жених.

– В кусты! Срочно!

– Ммммм… – попытался возразить блондин на всю голову.

Пришлось брать за руку и тащить. Валерьянка позволила себе презрительно скривиться. Ха! Если бы она знала, какое я ей счастье пристрою, её бы совсем перекосило. Наариэль только вздохнул. Видимо, решил, что я умом тронулась на почве голода.

Инструктаж в кустах я произвела быстро, потому что время от времени пихала и трясла Лидорчика, старясь вернуть его в грубую реальность. Понимаю, что у него перед глазами маячил образ прекрасной Валерьянки, но это ж никуда не годится для дела.

– Так, ТоннаЭляМирГландам, быстро рассказывай, как расстегивается эта штука! – браслет пришлось ткнуть ему чуть ли не в нос.

– А? – попытался и дальше плавать в мечтах Лидорчик.

Браслет, как оказалось, расстёгивался очень даже легко. Надо было не колупать его, а всего лишь сжать. Внутри что-то щелкнуло, и побрякушка раскрылась. Технологично. Но и браслет Лидорчика снимать пришлось тоже мне. Малолетний романтик превратился в расслабленную куклу даже безо всяких вторжений в мозг. Плохо.

– Лидор, слушай меня внимательно! – ткнула я его в бок кулаком. – У Валерьянки таких нюнь с грустными глазами сотня гномьих вагонеток и одна маленькая прицепом. Понимаешь? – Лидорчик вздохнул и загрустил. – Не смей показывать, как она тебе нравится! – прошипела я в самое ухо бывшему жениху и для полной доходчивости ущипнула, не ожидавшего такой пакости ТоннуЭля. – Ага, услышал. Запомни: ты страдаешь, но от любви ко мне. На ревность брать будем. На слабо, на… на самомнение, короче. Итак! Мы с тобой разорвали помолвку, чтобы помочь Нирэльяне. Вроде как временно. Годика на три. С твоей стороны это – жертва. И не надо глазами хлопать. Сказки буду рассказывать я, так что тебе врать не придётся.

– А-а! – понятливо закивал любитель быть жертвой.

– Отлично. Все твои томные вздохи будем списывать на мой счёт. Не забывай временами смотреть в мою сторону. Всё, жертва, пошли жениться.

Фух, какое сложное оказалось дело – устраивать чужую помолвку.

К нашему с Лидорчиком возвращению из кустов картина слегка поменялась. Наариэль и Валерьянка стояли обнявшись. То есть, никуда не делись, что уже хорошо. Валерьянка хлопала слегка покрасневшими глазами. Плакала. Тоже неплохо. Я бы на её месте в преддверии папашиных казней обрыдалась совершенно непритворно и куда как сильнее. Наариэль деликатно отстранил сестру и помог ей сесть. На меня он смотрел несколько задумчиво. Ещё бы! После моей истерики я выглядела неприлично бодро, да ещё и пыталась не улыбаться. Выходило плохо, и временами я аж причмокивала, предвкушая грядущее удовольствие. Бульон входил в удовольствие только довеском.

– Нирэльяна, – начала я официальным тоном, – Лидортонниэля Миргландинниэра тебе уже представили. Скажи, ты могла бы влюбиться в него с первого взгляда?

– В Вашего жениха? – ледяным тоном, прям как её папа, переспросила Валерьянка.

– Бывшего жениха. Мы только что в кустах расторгли помолвку, – гордо сообщила я.

– Я думала, что в кустах… гм… – чуть не ляпнула лишнее сестра Наариэля, заставив своего брата поперхнуться воздухом.

Ну да, а то я ж не знаю, что обычно в кустах занимаются другими делами. Пусть ей Яся пояснит, какими ещё другими, кроме тех, о которых эта красотуля подумала. И кстати, она как бы отвергла моё обращение на «ты»? Отомщу. Но потом.

– Времени мало. Неизвестно, как быстро Ваш папочка изловит что-нибудь съедобное. Есть предложение. Вот этот Сын Императора, – официально поименовала я Лидорчика, ткнув в него для верности пальцем, – только что пожертвовал по моей просьбе гордым званием моего жениха… – Валерьянка захлопала глазами. Да, я умею удивлять! – Советую по быстрому в него влюбиться, чтобы стать официальной невестой потомка Императорского Дома. А таких невест даже родные отцы слишком сильно наказывать не могут. Без согласия жениха. А жених согласия не даст. Да, Лидорчик? – пришлось ещё раз встряхнуть несчастного влюблённого. – Нирэльяна, решайтесь. Лидортонниэль готов совершить благородный подвиг.

– А зачем Вам мне помогать? – поинтересовалась догадливая сестра моего красавца.

Пришлось вздыхать и каяться.

– Так это я догадалась, как Вы сбежали. Навела на след. Виновата. Ваш отец зол. Страшно зол. Но идея побега мне понравилась. Уважаю! – совершенно непритворно разулыбалась я напоследок.

– Так Вы за этим настаивали на охоте? – догадалась сама сообразительность. Даже Наариэль облегчённо выдохнул. Приятно.

– Ага. Именно за этим самым. Но времени мало. Решайтесь быстрее.

– Ничего не получится, но спасибо, – Валерьянка расщедрилась на улыбку в мой адрес. – Я несовершеннолетняя. Без согласия отца…

– Или другого старшего родственника, – перебила я Валерьянку. – Наариэль! – сероглазый красавец молча смеялся. Нет, уж. Тут дело серьёзное. – Охота – опасное занятие. Главы Дома Синей Вязи нет уже больше получаса. Вдруг, что случилось? Кабан напал, например. Не хочу пугать, но единственный живой-здоровый родственник Нирэльяны, по имеющимся данным, – смягчила я формулировку, – сейчас Вы. Остальные или находятся слишком далеко, в Ирсилене, или предположительно погибли. Предположение на данный момент неопровергаемое. То есть, проверять и опровергать я не буду. Сама не могу, а уважаемая Карнэль самоустранилась. Согласны на помолвку сестры?

– Если сестра не против, – кусал губы прекрасный страж. – Отец будет в ярости.

– В бессильной ярости, – подчеркнула я значимость момента. – Нирэльяна, согласна? А влюбишься потом, если сейчас не можешь. В конце концов, и так бывает. Сын Императора на дороге не валяется, – поддержала я под локоть готового упасть в обморок Лидорчика. Совсем парня замучили своими уточнениями. – Прекрасная партия, согласитесь… Когда ещё такой случай подвернётся?

– Согла-асна, – протянула самая сообразительная из девиц.

– Отлично! Лидор, промычи «да». Кивни хотя бы! Ну, ты же мне обещал! – взвыла я, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не оскорбить важную персону подзатыльником.

Семьдесят второй потомок одарил меня восхищённым взглядом.

– Да, – еле прошептал Лидорчик, и, видя, что я уже готова ударить его чем-нибудь тяжёлым и ненужным, всё-таки промямлил: – Как скажешь…

А что? Это же чистая правда. Сам бы он в жизни не рискнул сделать предложение Валерьянке, а без подсказки ещё и не смог бы. Потому что все влюблённые – жуткие мямли.

– Нирэльяна, застегни на нём браслет, а то Лидор не в состоянии. Потерпи, бедненький мой, это ж не надолго! – утешила я страдальца.

От перспективы «не надолго» страдалец чуть было дышать не перестал. Но с браслетом Валерьянки справился быстро, гад ушастый. Ведь может же, когда хочет.

Наариэль утирал слёзы. Нет, я понимаю, весело. Но, чтоб настолько?

– Митавиа, я Вам говорил, что Вы самая… самая… Я бы с Вами ни за что помолвку не разорвал, – прибил меня откровением прекрасный страж.

Лидорчик всё понял и успел подхватить меня под локоть. А то я вдруг оседать начала. Колени подогнулись. Ладно, удалось сделать вид, что села.