Текст книги "Когда муж - оборотень... (СИ)"

Автор книги: Елена Истомина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 18 страниц)

Глава 43

– В вашем мире много рыжих оборотней? – допытывался Яромир за ужином.

– Боюсь, что я один. Никого, кроме себя там рыжих, не знаю, сам я рос в семье черных, мать была простым человеком.

– Почему твой отец ее не обратил?

– У нее было слабое сердце. Она бы не выдержала действие нашего яда, но отец, поддерживал ее здоровье, как мог. И она прожила, сто семьдесят три года, не старея. А потом пропала, жрецы сказали, что утопилась, почувствовав необратимое старение организма, не хотела, чтобы отец наблюдал за ее увяданием.

– Твоя мать, была неверна отцу?

– Публично этот факт не обсуждался, но судя по тому, как он ко мне относился, и по моей масти, все понятно.

Промелькнувшие в глазах Бориса горечь и стыд задели и мое сердце.

– Посмотреть на свою стаю хочешь? – хитро улыбаясь, спросил Яромир.

– Любопытно, – кивнул муж.

После ужина нас сопроводили в отдельную берлогу, наделив приличным запасом одежды и постельного белья. Все остальное осталось от прежних хозяев.

Мы с Борей до ночи провозились с отчисткой помещения от ментальных следов от прежних хозяев. И защитой помещения от непрошенных гостей. Это отняло много сил. Учитывая, что мы и так потратились, на спасение Добрана, отрубились оба, едва коснулись ложа.

Проснулась я оттого, что где—то далеко меня звала мама.

– Мариша, доченька! Принеси мне водички! Мариша, доченька! Ты где?

Голос мамы был тревожным, и мое сердце замерло от ужаса, мама, что прошла через разлом и оказалась в этом мире?

– Мама? мамочка!

забыв про осторожность, я выбежала из берлоги.

Эта планета освещалась сразу тремя спутниками, поэтому было довольно светло. Темно—синей полумрак, нежели темнота.

– Мариша, доченька!

– Иди сюда мам! Не бойся! Все хорошо.

– Помоги мне доченька!

Я пошла на голос матери, все дальше отдаляясь от берлоги и углубляясь в чащу леса. Сердце бухало в груди от страха.

– Мама! мамочка!

Погашенная своими страхами, я не заметила, как со всех сторон подкрадывались серые бесшумные тени. Когда заметила, осталось только задохнуться от ужаса и отчаянья.

Как же так! Бросилась было назад, но словно о бетонную стену головой с размаха ударилась и мир, вспыхнув яркой звездой острой боли, померк в одно мгновение.

Глава 43, часть 2.

БОРИС

Проснулся я оттого, что мое тело, настойчиво требовало женской ласки и страсти. Еще не открывая глаз, я стал шарить руками по постели, в поисках нежного тела любимой. Постель оказалось пустой.

– Чтобы ты там не делала, скорее возвращайся! Не могу больше ждать ни секундочки, – громко заявил я.

Ответом мне была лишь тишина. И в сердце закралась будоражащая тревога. Я подскочил, быстро оделся, и побежал по всем комнатам берлоги. Жены нигде не было. В сердце закрался уже самый настоящий страх. Неужели она, вышла на улицу ночью? Но зачем?

Так, спокойно! Утро здесь уже давно судя по сияющему в вышине местному солнцу. Должно быть, отправилась к Мире, или вызвали к больному, а меня будить просто не захотела.

Я быстрым шагом направился к берлоге вожака. Застал все семейство, включая и Миру, за завтраком.

– Мирочка, мама не приходила? – даже не поздоровавшись, спросил я.

– Нет, не было.

– А, к больному ее вызвать не могли?

– Может, и могли, – кивнул Яромир, пойдем, спросим.

Мы обошли всю общину. Никто рано утром, за знахаркой не приходил. Я бегом бросился домой в надежде почувствовать ее ментальный след. Сел на постель с ее стороны сосредоточился, вздохнул несколько раз поглубже, открывая свое подсознание. И увидел ее. Вот она просыпается, встает с постели, ее что—то тревожит, она зовет маму. И, выходит, на улицу, что—то ее влечет. Она слышит голос матери. И отходит от берлоги все дальше в лес. Я иду по ее пути, я вижу, как вокруг нее сгущаются серые тени, но она их замечает лишь в самый последний момент. Пугается, пытается бежать, но падает как подкошенная. Тени сгущаются над ней и тают вместе с ней же.

– Ее забрали тени, – тихо шепчу я, придя в себя.

– Слуги Демитрия, – подтверждает самое страшное Яромир, – зачем она вышла ночью, я же предупреждал!

– Ее влек голос матери.

– Значит, ваша защита, оказалась слабее их. Не надо было снимать защиту жрица. Вы вчера и так много сил потратили.

– Я найду ее.

Я принялся скидывать одежду для того, чтобы перекинуться в волка.

– Не найдешь, если Демитрий этого не захочет, так и будешь до скончания дней своих по кругу ходить, на одном и том же месте.

– Тогда идем рыжим! Они могут, что—то знать!

– Пойдем. Только поедим, как следует сначала, а ты, ребенка успокой. Спешка, ни к чему хорошему еще не приводила.

– Вы присмотрите за Мирой, пока я ищу Маришу? Конечно, не переживай. Они с Олей, здорово сдружились.

***

– Я знаю, что это он забрал ее, – спокойно сказала девочка, едва мы вернулись. Не волнуйся, он не убьет ее. Он отказался от затеи вернуть душу жены в ее тело. Обиделся. Не оценила она его прощение как он того хотел. Теперь, ему нужна сама мама. Живая и здоровая.

– Уже легче. А как ее найти? Как ей помочь? Ты видишь? Чувствуешь? Можешь почувствовать, где она?

– Она у Демитрия больше ничего не могу сказать, вход в его владения прячется за мороком, который все время, меняет к ним путь. Ты не найдешь, никто не найдет если он, этого не захочет.

– А если поймать кого—то из его прислужников, они смогут указать нам путь?

– Даже если и захотят рассказать, то умрут раньше, чем смогут это сделать. Он все предусмотрел.

– Что же делать? Как помочь маме?!

Такого отчаянья, как сейчас, я не испытывал даже тогда, когда понял, что не могу ходить. Он ее не убьет это хорошо. Но, то, что он с ней может сделать, для волчицы с брачной меткой куда хуже смерти.

– Иди к рыжим, возможно, они помогут, у них свои счеты с белыми.

– Но Настя, говорила им не доверять. Помнишь?

– Там, ты поймешь почему. Но белым, они не друзья. Напрасно так думаете?

– А нам? – Вставил Яромир. – Зачем поставили ловушку на нас? Чем мы их прогневили? Вроде и счетов у нас с ними нет? Неужели, хотят присвоить себе общую территорию, призирая заветы богов?

– Ловушка—то была рассчитана не на медведя, а на оборотня поменьше, летевшее с такой скоростью, такое огромное бревно, волка б разорвало так, что он бы ни смог восстановиться уже, – пояснила Мира. – От белых они защищались, повадившихся на их территории через общие земли ходить.

– А почему не предупредили тогда? – негодовал Яромир.

– Так, Добран ваш не в ваш день месяца пошел, вы же ходите на общие территории каждый пятый день от начала месяца, чтобы с другими кланами не встречаться. А он на четвертый пошел, просчитался.

– Тьфу, твою за ногу! Точно! – Подтвердил слова девочки вождь.

Идти не куда не нужно. Они сами к обеду пожалуют, с извинениями, медвежью кровь у ловушки почуяли.

Закончив говорить, Мира практически упала мне на руки. Провиденье давалось ребенку тяжело, но если она, может, такое в семь лет, что же будет дальше?

Я уложил девочку в постель, и стал ждать прихода гостей, сидеть без дела, было невыносимо, и я пошел колоть дрова для очага. Они всегда здесь лежали в общей огромной куче, и каждый брал себе, сколько нужно, наряд на колку дров получали по очереди все мужчины общины. Кто—то валил лес, кто—то пилил чурбаны, а кто—то колол на дрова. Коллективное хозяйство, как и в каждой общине. Простой жизненный уклад, трудись наравне со всеми и будут тебе все блага, и девушка тебя хорошая полюбит, и дом у вас будет полной чашей. Все, как у всех.

Хорошо!

Освобожу Маришу, заживем! Детишек, нарожаем, медведям помогать будем!

Права была Ленка! Мочить эту мразь тогда надо было! Если б я только заранее знал про дар Миры.

– Идут, идут, – послышались, тревожные голоса, и я, посмотрев вперед, увидел, что двое приграничных стражей здоровенные, высоченные широкоплечие мужики, сопровождают к дому вожака. Троих мужчин. Крепких, но значительно уступающих в комплекции оборотням медведям.

Также под руку с мужчиной, шедшим впереди, шла женщина, я пошел им навстречу и чем больше приближался, тем чаще сердце мое замирало не в то, что видят сейчас мои глаза.

– Мама! мамочка! Шептали мои губы сил позвать погромче эту так похожую на нее женщину, не было.

Вдруг ошибаюсь!

Но вот, она сама посмотрела в мою сторону и замерла как громом пораженная. Эта реакция, все подтвердила.

Мама!

Глава 44

– Я не мама! – предостерегая с улыбкой, сказала женщина, подходя ко мне, – Я твоя тетя. Миранда Мы с Вереей близнецы.

– Ого! – потрясенно выдохнул я, шок был слишком сильным, увидеть давно умершею мать живой. Настоящее потрясение. – Она не рассказывала о вас.

– Не удивительно, – усмехнулась женщина, – Мы не очень хорошо расстались, когда она сбежала с твоим отцом. А ты, я вижу рыженький. В нашу породу пошел. Отец, поди, тебя все жизнь за это недолюбливает?

– Есть такое, – с горечью признал я, – Было. Он умер пять лет назад.

– А мать?

– Ее нет уже очень давно.

– Сколько прожила?

– 173 года. Оставаясь человеком, мы вытягивали ее так долго как могли, но потом ресурсы организма окончательно иссякли, она начала стареть и однажды…

– Ну, понятно, что ж, для человека, это более чем долгая жизнь, я думала, лет 60 максимум протянет. Видать, действительно любил ее твой отец.

– Любил, – подтвердил я. Взгляд, которым отец одаривал мать, не спутаешь, ни с чем. И не забудешь.

– Верея идем, – окликнул женщину пришедший с ней мужчина.

– Я племянника встретила Брислав, – женщина, счастливо улыбаясь, обняла меня. Ее запах, был мне знаком, схож с моим. Так, пахнут, рыжие волки.

– Да ты что?! – Удивился мужчина, – А что он делает у мишек?

– Не знаю. Позже расскажет. Идем.

Татка взяла за руку своего спутника, и они пошли к берлоге вожака. Я пошел следом. Войдя в берлогу, встал в сторонке и наблюдал, за приветствиями. Брислав, оказался вожаком рыжих волков. А Верея его женой и главной ведуньей стаи.

– Моя жена, поможет вашему воину поправиться, если он еще не оправился.

– Благодарствую. Наш воин в полном порядке. Сородича вашего благодарите, что все обошлось. – Яромир, указал на меня и подозвал к себе. – Он вам, случайно, не родственник?

– это мой племенник, Яромир. – улыбаясь, ответила тетка.

– О как все складно получается – то! – рассмеялся вождь. – учитывая, что наш воин сам виноват, что пошел в священный лес не в свой день, помогите вашему родичу в его беде если сможете и будем считать неприятность сглаженной.

– А что за беда у тебя, милый? – Спросила тетка, с тревогой смотря на меня.

– Тени Демитрия забрали мою жену этой ночью.

– Если он попросит у нас за нее выкуп, мы отдадим все, что он попросит, – кивнул Брислав.

– Думаю, что не попросит. Ему нужна именно она сама. У нее очень сильный, ведьмовской дар, ее просто нужно вытащить оттуда и как можно скорее.

– С этим сложнее, – тяжко вздохнул Брислав, – от него еще никто живым не возвращался просто.

– Ну и сколько мы это все терпеть будем?? – Подскочил Яромир. – Сколько можно молча смотреть, как наших жен и детей убивают?? У всех, у нас, есть уже свои счеты к белым! Я предлагаю, объединиться. И выступить против него вместе если нужно! Откуда у него, вообще, такая сила?

– Ему очень много лет. Задумчиво заговорила тетка, силы он у ведуний и магов, похищенных, забирает – А еще сил ему сам Кривжа дает. Он храм ему у себя подземный построил, и жертвы кровавые приносит. В страшных муках их убивая. Зато навий бог его щедро одаривает, не скупясь в ответ. И стаю, он вокруг себя сколотил крепкую, верную.

– И как же его победить?

– Он жену твою украл. Ты имеешь право теперь вызвать его на бой и победить, если боги благосклонны к тебе будут. Но честного боя от прислужника кривжи, не жди.

– Да и я обет честности не давал.

Кое—какие слабые стороны у Демитрия были. На них и сыграем.

Глава 44, часть 2.

МАРИША.

Проснулась я от жуткого чувства голода, никогда еще в своей жизни, я не хотела, есть так сильно. В промежутке между болезненными спазмами желудок громко урчал, прося, еды. Но едва открыв глаза, я забыла и о чувстве голода. Оно сменилось жуткой болью во всем теле и холодом. Я висела привязанная за руки к крюку в потолке. Совершенно обнаженная. Спина и руки невыносимо ломили от уже долгого видима висения навытяжку. Попробовала подергаться, ничего. Только лишь тело заболело сильнее.

Вокруг меня были лишь каменные стены, от которых шел, в прямом смысле могильный, навий холод, непонятно откуда струился темно—синий свет, дававший жуткий полумрак. Абсолютная тишина лишь где—то в углу, капает одна капелька воды.

Кап, кап.

Как же хочется пить!

Во рту и в горле все мгновенно до боли пересохло Пить!

Но, нет! Учитывая, что я, скорее всего, в гостях у Демитрия, и он сейчас, пытается меня сломать, чтобы потом, предложить более выгодные условия в обмен на что—то нужное ему – не дождется! Не позову! Не попрошу! Лучше сдохну!

Прикрыв глаза, начала выполнять дыхательную гимнастику, чтобы хоть немного успокоиться и отрешиться от боли.

Медленный протяжный вдох, медленный протяжный выдох. И вот уже по телу разливается спасительное тепло.

– Боренька! Мирочка! Я жива! Я не знаю где я, но я жива.

– Они не услышат тебя. – Услышала я за спиной знакомый мужской голос, который поверг меня в шок. – Наш смелый Бориска. Не взвесив свои шансы, ломанулся тебя спасать, да силенки свои неподрасчитал. Я не убил его, нет. Погрузил в сон, убью позже в равноденствие! Хорошая жертва князю тьмы выйдет. А уж вместе с вашей, с Владом дочерью.

– Не посмеешь!

– Спорить не буду! Придет время, лично поприсутствуешь, убедишься.

– За что? Почему?

– Это игры Богов детка, тысячи лет, от сотворения мира она длиться, и будет длиться еще столько же, до скончания времен его.

– Но вы же Велесу служите тысячи лет.

– Ну, лично я, служу тому, кто больше платит.

– Предатель! – гневно выплюнула я.

– Что—то есть, то есть не отрицаю, – согласился родственник, – это мой путь. Придет время, я заплачу свою цену.

– Что он дал тебе такого, чего не было у тебя раньше? При служении Велесу? При верности своему роду?

– Власть. Власть над жизнями, душами. Ты не представляешь себе, какой кайф, распоряжаться чужими жизнями! Хочешь, казнишь, хочешь, милуешь, а уж какой кайф, вас всех за лохов держать. Этим долбанутым фанатиком управляя.

– Фанатик, это ты! – покачала я головой.

– Водички принести? – проигнорировал предатель мои слова

– Что ты хочешь? Говори сразу.

– Я не хочу тебя убивать Мариш, в тебе заточена огромная сила, идущая от самой Мары—матушки, тебе сам всевышний велит, по одну руку со мной стоять. Соглашайся, получишь еще больше власти и силы, вернешься со своим борей и дочкой к мишкам и будете вы жить долго и счастливо, лишь иногда, ты будешь исполнять мои поручения.

– А ты знаешь, значение слово дьявол? Это тоже самое, что и кривжа или кривда у славян. Лжец, клеветник. И те, кто ему служат, тоже лгут, прежде всего, себе! Стоит и мнимая власть вечной боли в душе?

– А здесь вопрос стоит не так милая, здесь стоит ли твое мнимое благородство жизни твоей семилетней дочери и мужа. В чем разница меж нами—то? Али забыла, к кому покровительница твоя Марена, каждую ночь, на ложе приходит? Только они там, за тысячи лет и миль, а мы с тобой, здесь и сейчас их волю вершить будем, думай.

Глава 44, часть 3.

– Я хочу их видеть! Я хочу с ними говорить!

Увидеть можешь, поговорить, нет. Спят они. Пойдем.

Крюк, к которому я была привязана, начал медленно опускаться и скоро я коснулась обжигающе холодного пола. Мужчина отвязал мои руки, затем протянул мне теплый халат и тапочки. Я, молча, оделась и пошла вслед за мужчиной. Он открыл дверь камеры напротив.

– Прошу. – Издеваясь, улыбнулся он.

Я вошла, в камере стояла два стола. На них лежали мои близкие их руки и ноги были в кандалах, вмонтированных в стол.

Я бросилась к дочери, пощупала лоб теплый. Слава богам!

Бросилась к Боре. Теплый, дыхание ровное.

– Зачем кандалы? Они же спят.

– Техника безопасности превыше всего.

– Принеси хоть одеяла. Здесь холодно.

– Им нет. У оборотней кровь горячая. Идем.

Мужчина взял меня под локоть и потащил за собой.

– Поднимайся, – сказал он, у лестницы пропуская меня вперед, – Погостишь у меня пару деньков, подумаешь.

Мою душу сдавливали одновременно страх, обида и отчаяние. Я знала, что выбрал бы в данной ситуации Боря и будь он один здесь, вопроса бы, может, и не стояло. Но Мира… Девочка только начала жить! И я не могу допустить, чтобы она ушла так рано, да еще такой ужасной смертью.

Мы отмахали не менее восьми лестничных пролетов, прежде чем оказались в освещенном коридоре с мягким ковром и люстрами

– Это твоя комната.

Мужчина открыл четвертую от края дверь, я вошла в светлую, просторную комнату. С большой кроватью, горящим камином, креслами зеркалами. На кровати лежало голубо платье.

– Переодевайся. Через полчаса зайду. Поужинаем вместе. Отдыхай.

Мужчина закрыл дверь, а я бросилась в ванную. Очень хотелось в туалет и помыться. Теплая вода расслабила, и я немного успокоилась,

Как же так? Господи?! Как же так?!

Андрей! Андрей! Средний брат! Самый мирный, самый спокойный. Вечно всех примиряющий! Старающийся сгладить любой конфликт, любое, даже малейшее напряжение – предатель! Все это время он стоял за Демитрием, руководил им. Заварил все эту адскую кашу! Невероятно! Невозможно поверить! Но это так!

Приняв ванну, стала одеваться. Я все еще не теряла надежды договориться с деверем полюбовно. Он постучал в дверь ровно через полчаса.

– Входи! – отозвалась я.

Деверь распахнулась, и деверь скатил тележку с едой.

Салат со свежим шпинатом, спагетти с грибным соусом и шампиньонами, а также сочные свиные ребрышки.

Весело объявил предатель. Подкатывая тележку к небольшому столику у дивана.

– А на экскурсию по дому не пригласишь?

– В другой раз. Присаживайся бери салатик.

Я села и стала есть. Поскольку, действительно была очень голодна. Давясь, салатом подумала, что, надеюсь, что Боря и Мира во сне чувство голода не испытывают.

– Ты с решением не торопись, погости у меня, я покажу и расскажу, чем занимаюсь. И ты увидишь, что он не так страшен, как о нем говорят.

Заговорил Андрей, разливая нам чай.

– Вероника с тобой заодно?

– Нет, но благодаря ей, я в курсе всего, что затевают, тамошние ведьмы м ведьмаки, удобно.

– Как давно ты поменял своих богов?

– Очень давно. Более двухсот лет назад, я влюбился в девушку простую, человечку, она так изумительно пахла! Ты себе не представляешь! Я носился за ней по пятам, забыв про гордость и мужественность, про семью, про все! Она стала моим миром, моим воздухом! Всем! Мы поженились, ей было всего семнадцать. Так, юна, чиста, свежа! Я открывал для нее мир, я стал ее богом, я так берег ее! так заботился о ней! Ожидая ее тридцатилетия. Чтобы обратить. Раньше это делать не хотел, ожидал, когда она войдет в свою полную силу. Я был уверен, что смогу защитить ее ото всего на свете! Когда ей был двадцать один год. Выдался год удачный для зачатия, у нас бы обязательно родился оборотень и Катерина, понесла. Понесла сразу двойню. Но она была слишком хрупка и тонка. Проблемы начались уже на шестом месяце. У Катеньки жутко болела спина, начались проблемы с дыханием, она держалась молодцом и думала лишь о детках, но я видел, что ей безумно тяжело.

Настал день родов. Дети оказались слишком крупными, она не могла разродиться и умоляла разрезать ее, чтобы достать малышей. Для нее самой в то время, это была бы неизбежная смерть. Каким богам ни молись.

Но это был день Карачуна. От отчаянья я принес им в жертву свою кровь и поклялся, верно, служить, если Катенька и дети выживут. Так, искренне как в тот день, я не молился еще никогда в жизни и был услышан. Катюша разродилась сама. Все были живы и здоровы. И бес меня раздери! Мариша! Какая разница кому служить! Когда твои близкие рядом живы и здоровы!

Глава 45

– И где же сейчас твоя жена и дети?

– Жена умерла за два дня до тридцатилетия. Поскользнулась на речке и ударилась головой о камень. Мгновенная смерть. Оба сына погибли во вторую мировую.

– Ну вот. Ты же понимаешь, что высшие силы не обманешь. Она все равно умерла. В шаге от бессмертия.

– Но мы прожили еще девять лет. Самых чудесных в моей жизни девять лет. Я до сих пор живу воспоминаниями о них. Она подарила мне двух замечательных мальчиков. Проживших чудесную, достойную жизнь. Они спасли множество людей и сделали много добра. В итоге я ни о чем не жалею и поступил бы и сейчас так же.

– А Боря, тебе его ничуточки не жаль? Ни тогда, не сейчас?

– А че его жалеть—то! Тюфяк тюфяком! Стыдно даже, что в родстве с ним! Не волк, а недоразумение сплошное!

– Ты о чем?

– Да обо всем! Еще тогда, впервые дни, брать тебя надо было в охапку, и бежать, куда глаза глядят! Да ослушаться альфу! Да, навсегда потерять Стаю! Да, в никуда и не с чем! Но зато! С тобой! С любимой! Со своей парой! Ни уж—то при своих физических и психических данных и возможностях, он бы ни нашел, как среди людей пристроиться потеплее? Ни кто бы вас не преследовал! Я бы лично за этим проследил! А он жопу с теплого насиженного места отодрать побоялся! Разве он мужик после этого?! Ни один волк никогда еще не подкладывал добровольно свою волчицу под собственного брата! Как это сделал наш Боренька! Неужели тебя саму такое положение устраивало? На сто процентов уверен, что нет! И ты сама, наверняка, не раз предлагала ему бежать. Предлагала ведь?

– Предлагала, – с горечью кивнула я. Андрей ножом резал сердце по живому и больному.

– И что ответил?

– У Вадима везде связи. Он не даст нам жизни!

– Читай – Он старше и сильнее. Я боюсь его до мокрых штанишек. – закатил глаза деверь.

– Ну, а что же было делать?! – спросила я, глотая слезы.

– Да наплевать что он больше и старше! Что Альфа! Вызвать на бой и разорвать в клочья за свою любимую! А потом бежать! Альфой бы стал я. И я бы не позволил вас преследовать! И ему это предлагал! А он предпочел раболепствовать и наблюдать со стороны, как его женщину, каждую ночь, порет собственный брат!

Я не вытерпела, влепила Андрею пощечину. Прав он был. Во всем. И тем обиднее были его слова.

А он набросился на меня, придавил собой и начал задирать мое платье.

– Осатанел реально, что ли! – закричала я, пытаясь отбиться, – К жене иди!

– И к ней схожу! Сегодня очень хороший день для зачатия! Точно оборотень будет! Каждая половозрелая волчица, просто обязана понести сегодня! Да не дергайся ты! Я сильнее ведь, глупая!

Я это понимала, но лежать, покорно и спокойно все равно не могла. Как же мерзко! Как противно! Хорошо хоть с поцелуями не лез. Было чувство, что на меня, бетонная стена навалилась, руки ослабли и висели плетьми. Андрей крепко держал одной рукой за горло, чтобы меньше дергалась, а другой, расстегнул ширинку, до упора отвел и держал так мою левую ногу.

Никогда еще в жизни я не испытывала столько боли от близости! Мое тело было наглухо закрыто для непрошенного и нежеланного гостя. Его орган, казался неимоверно большим и безжалостно рвал меня сначала снаружи, а потом и внутри.

Слезы катились градом, в сознание осталась одна лишь боль.

– О! Какая же ты узкая! – выдохнул мужчина, ускоряясь, – как же хорошо!

Боль усилилась нестерпимо, меня затошнило, закружилась голова. А насильник кричал от наслаждения, упиваясь своей властью надо мной и моими страданиями. Мне казалось, что это длилось, целую вечность, я мечтала лишь о том, чтобы он поскорее кончил.

Андрей, обеими руками до боли впился в мои плечи. Три завещающих толка и я, к своему ужасу, ощутила его семяизвержение. Мужчина, тяжело дыша, упал на меня и не спешил вставать. Я с омерзением еще ощущала пульсацию его органа в себе.

Господи! Если ты есть! Сжалься надо мной! Не дай мне понести от него!

Да, наверное, живя в общине Влада и служа Марене, я делала много плохого! Убивала и мучила людей, проклиная за деньги для общины и себя! Но все те, кого называют богами, так же дети твои Господи! И нужны тебе для чего—то! Я обещаю тебе! Я клянусь! Ни когда больше, не использовать дар свой во вред, кому—либо невинному! Обещаю! Я лучше смерть приму, коль будет на то, воля твоя! Но не дай мне понести от него! Умоляю!

Слезы катились градом, душа, разрывалась от отчаянья. Боль из тела, благодаря, быстрой регенерации присущей оборотням, уже почки исчезла.

– Нечего реветь! – огрызнулся Андрей, встав, – сама виновата. Расслабилась бы, обоим хорошо было бы.

Я лежала, тупо смотря в лазурный потолок спальни. Андрей ушел в ванную. А я все лежала, не двигаясь.

– Постельное белье и одежда в шкафу, – сказал он, вернувшись через минуту. – Еда будет под дверью по утрам и вечерам. Вот тебе планшет, – Андрей кинул на кровать большую коробку, – В нем очень много, сериалов, книг и игр, развлекайся.

Мужчина пошел к выходу и обернулся уже у самой двери.

– Если услышишь ночью вой, не пугайся. Это Демитрий у нас с тоски попеть любит.