Текст книги "Гравюры на ветре"
Автор книги: Елена Хотулева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 24 страниц)
* 28 *
– Заходите, Марианна. Вам не слишком долго пришлось ждать?
– Нет. Я съездила домой, переоделась.
– Ну и отлично, – затушив одну сигарету, я принялся за другую. – С чего вы хотите начать наш разговор?
Она сложила руки на коленях и помотала головой:
– Не знаю, вам виднее. Интересно, конечно, было бы разобраться с той странной жизнью, но, я думаю, будет сложно снова попасть в предыдущий сюжет.
– Сложно? Нет, отчего же… – я посмотрел на ее шелковую блузку, расшитую мелкими жемчужинами. Наверное, ей хотелось мне понравиться. – Занимайся вы этим в одиночестве, было бы действительно немного трудновато, но пока вы со мной… Позволим себе небольшое внушение… Итак, сядьте поудобней, закройте глаза. А теперь слушайте меня внимательно. Перед вами сейчас плотный белый туман. Только плотный молочно-белый туман. Сквозь который ничего не видно. Вы можете себе это представить?
– Да.
– Хорошо. Пусть подует ветер и разгонит этот туман. Представьте себе, что постепенно перед вами проявляется комната, в которой вы разговаривали с мужем. Постарайтесь восстановить в памяти этот момент. Скажите, вам удается это сделать?
– Да, – я увидела, как дымка стала редеть, и перед моими глазами снова проступила старинная квартира, по которой в пьяном неистовстве бегал мой супруг. Как это страшно.
– Скажите, что вы сейчас чувствуете? – Артис щелкнул зажигалкой.
– У меня такое ощущение, что в том времени я скрываю от мужа какую-то тайну. Я вижу, как он кричит на меня, но судя по всему, его негодование вполне оправдано.
– Вы можете определить, из-за чего произошла эта ссора?
– Нет. Я только вижу, что мне нездоровится, и я ухожу из дома к какому-то врачу. Да, вот, я снова иду по улице с теми ресторанами… Заворачиваю за угол…
– Куда вы пришли?
– Это не врач. Знаете, так странно, – я закрыла лицо руками, чтобы лучше видеть. – У меня там с кем-то роман. Это нелепо, в самом-то деле. При живом муже…
– Не старайтесь найти объяснение или оправдание своим поступкам – просто смотрите картинки прошлого. Смотрите и все. Итак, опишите в какой дом вы пришли.
– Удивительно… С каждым разом видения становятся все более насыщены ощущениями и красками. Теперь я вижу себя в большой квартире, наполненной какими-то книгами, свитками, тетрадями… Наверное, в ней живет студент или ученый… Я прохожу одну комнату, другую… Теперь передо мной дверь кабинета… Я осторожно открываю ее. Из-за стола встает красивый молодой мужчина. Он меня любит…
– Что он говорит вам?
– Что очень меня ждал. Знаете, Артис… – я тяжело вздохнула. – Он так сильно меня любит… Я даже не думала, что мужчины бывают способны на такое… Он обнимает меня и усаживает на диван. Показывает какой-то учебник с формулами. А… Понятно, – я улыбнулась. – Он хвастается, что у него вышла книга. Он сделал какое-то научное открытие и хочет, чтобы я разделила с ним эту радость. Кажется, от этого зависел и денежный вопрос – он достает из стола шкатулку с обручальными кольцами… Он предлагает мне выйти за него замуж.
– Вы соглашаетесь?
– Да, я рада. Я там тоже очень сильно его люблю. Это кажется невероятно. Мне сейчас показывают какой-то калейдоскоп маленьких сюжетов, из которых видно, как нам хорошо вместе… Артис, можно я прервусь?
– Разумеется. Откройте глаза, – я быстро взглянул ей в зрачки. Да, в прошлой жизни, она действительно познала всю силу настоящей любви. И этот человек… Он любил ее самозабвенно… – Марианна, скажите, почему вы решили остановиться?
– Потому что мне стало страшно, – она поежилась.
– Чего вы испугались? Этого человека?
Она нервно провела пальцами по поверхности стола:
– Нет. Не его. Себя. Понимаете… Артис, скажите, неужели все эти видения – правда?
– Ответьте сами на это вопрос. Для меня они – реальность. А для вас? – я распечатал новую пачку сигарет и закурил. – Чем они стали для вас за последние дни?
Она ненадолго задумалась:
– Наверное, какой-то замочной скважиной в другой мир. В некую страну, где живем все мы, только поставленные в какие-то иные условия. Там Макс – пьяница, пьет абсент, а здесь – примерный служащий. В нашем времени я – порядочная женщина, а там…
– А там вы человек, познавший счастье любви. Разве не так? – я с удовлетворением наблюдал, как начинали ломаться ее стереотипы. – Расскажите мне поподробнее о том, что вы сегодня видели. Что это за человек был с вами?
– Человек… Очень красивый. Молодой. Он так любил меня… Нет, Артис, наверное, я все это придумала. Это просто какая-то мелодрама, – Марианна всплеснула руками. – Я там замужняя, да еще и беременная женщина, а какой-то одаренный молодой человек делает мне предложение… Разве не смешно?
– Нет. Ни капли. Продолжайте свой рассказ.
– Я чувствовала за него всю мощь его любви, то как он стремился сделать меня счастливой, привести к себе в дом…
– Он знал, что вы замужем?
– Да. Он очень хотел спасти меня от Макса… То есть от мужа. Кажется в том месте, где мы жили – не знаю, во Франции или где-то еще – разводы уже были довольно распространенным явлением. Он что-то говорил… А, я поняла! – Марианна провела рукой по лицу. – Вот, почему мой тамошний муж так свирепствовал! Я сказала ему, что ухожу к другому. Заговорила о разводе! Он просто вышел из себя!
– А ребенок? От кого вы ждали ребенка? – в отличие от Марианны, я знал ответ на этот вопрос, но делал вид, что теряюсь в догадках. – Вам не интересно, что было после? Кто появился на свет, развелись ли вы с мужем, была ли новая свадьба? – я специально пытался ее заинтересовать, чтобы она увидела финал этой истории.
– Конечно, очень интересно! А вы разрешите? – она умоляюще посмотрела на меня.
– Даже буду на этом настаивать. Итак. Закройте глаза. Вернемся к тому моменту, когда он предлагал вам выйти за него замуж. Что вы видите?
Марианна глубоко вздохнула:
– Я смотрю на кольца и начинаю плакать. По-моему, меня очень расстраивает то обстоятельство, что я беременна… Знаете, Артис, я там очень не рада этому ребенку. Да… Сейчас я понимаю, что он от моего мужа. Я что-то говорю, скорее всего даю согласие на брак и… Артис… Сделайте что-нибудь, я начинаю хуже видеть…
– Не волнуйтесь, просто представьте себе, что прошло еще совсем немного времени. Вы оказываетесь в каком-то другом месте. Что вы видите?
– Я снова иду по улице. Это какой-то грязный квартал, с кривыми домами и качающимися на ветру ставнями. Я поднимаюсь по замусоренной лестнице в какую-то каморку. Что я там ищу? Не понятно… Я осматриваюсь, разглядываю тазы, полотенца, какие-то свечи… А вот, теперь я вижу… Из-за занавески выходит какая-то страшная хромая старуха. Она что-то говорит мне, кажется, хочет прогнать… Я протягиваю ей деньги. Довольно много денег… Она пугается и замахивается на меня клюкой… Выгоняет из дома. Я опять в переулке… Иду… Кажется домой…
– Вы поняли, зачем приходили к этой старухе?
– Да, – Марианна грустно улыбнулась. – Чтобы избавиться от ребенка. Как я могла? Как? Это же живое существо, которое росло во мне… Моя кровь… – она закрыла лицо руками. – Но знаете, Артис… Это видение имеет продолжение.
– Какое? Что вы видите?
– Я не пошла домой. Мне кажется, я в какой-то церкви. Наверное, в католической. Я сижу на скамье и о чем-то молюсь.
– О чем? Постарайтесь понять, о чем вы думаете. Это очень важно.
– Поразительно! Я даю там себе что-то вроде обета. Да, я принимаю решение и хочу будто бы закрепить его в этом соборе. Представляете, я обещаю, что отцом моего ребенка станет только этот человек – тот ученый, который меня любит. А муж… Я клянусь, что он никогда не дождется от меня потомства.
– Представьте себе, что проходит некоторое время. Сейчас вам покажут самый решающий момент той судьбы. Что вы видите?
– Я вижу себя в номере какой-то гостиницы. Меня приводит в комнату аккуратный старик и отдает мне ключи. Я прошу его о чем-то… Да, приготовить мне поесть. Расплачиваюсь все теми же деньгами, от которых отказалась старуха. Жду… Смотрю в окно… Вот он возвращается, приносит столовые приборы, тарелки, чашку… Снова уходит… Несет куски сыра и кофейник… Наливает кофе, режет сыр… Странно… Он приносит бутылку абсента… Я уверена, что это именно абсент, потому что я морщусь от его запаха…Старик уходит. Я остаюсь одна, – неожиданно Марианна замолчала.
Я смотрел на нее и чувствовал, какие именно картины проносятся в ее голове.
– Итак, что вы видите?
Она вытерла струящиеся по лицу слезы:
– Все кончено, Артис… Я это сделала сама… Совершенно бездумно… Не умея, и не думая о последствиях… Этот ненавистный мне абсент… Я вижу, как пью его прямо из горлышка бутылки, вливаю в себя огромными глотками… А потом беру в руки какой-то крючок и… Это ужасно. Я не знаю, как это может быть, но я ощущаю все то, что чувствовала там, выдирая из себя внутренности… Эта невероятная боль, потоки крови… Ее запах… Запах смерти, медленной смерти… Я вижу, как падаю на кровать, зажав между ног промокшую простыню и теряю сознание…
– Представьте себе, что прошло некоторое время. Что вы видите?
– Совсем темно. Я лежу в кровати. Натянула на себя одеяло. На полу валяются промокшие красные тряпки… Мне очень плохо… Кровь еще идет… Наверное, я что-то сделала не так… У меня жар… Я не знаю, сколько прошло времени… Стучат. У меня нет сил ни встать, ни крикнуть. Стук еще сильнее… Дверь распахивается – кто-то ее выломал… В комнату врывается этот молодой человек, который меня так сильно любит. За ним лезет старик с зажженными свечами – увидев, что произошло, он ставит на стол канделябр и уходит. Мы остаемся вдвоем.
– Что происходит дальше?
– Он бросается ко мне. Целует… Что-то говорит… Вроде бы он хочет бежать за врачом. Я его останавливаю. Прошу посидеть рядом. Мы о чем-то тихо разговариваем. Я вижу, как почти догорели свечи. У меня нет больше сил… Все… Я умираю на его руках…
– Теперь можете открыть глаза.
– Артис, пожалуйста, дайте мне воды, – мне было физически плохо. Казалось, что все увиденное я пережила в настоящем времени. – Что все это значит? Разве я могла бы так поступить? Артис, скажите? Ведь это ошибка? Правда? Я не способна на такой поступок. Для меня это равносильно убийству!
Он сходил на кухню за водой и вернулся.
– Выпейте, Марианна. И идите домой. Теперь вам понадобится некоторое время для того, чтобы сделать выводы. Конечно, все это вовсе не означает, что ваша нынешняя жизнь должна как-то измениться, но понимание происходящего порой может очень облегчить существование. Ведь, правда? Вы же не раз задавались вопросом, почему не можете забеременеть от Макса. Вот, ваш мозг прислал вам ответ. Все стало ясно.
– И что мне теперь делать? Ведь в этой жизни я хочу родить именно от него! – я смотрела на Артиса, как на волшебника, который способен совершить любое чудо. Теперь я верила всему, что он говорил. Артис! Он непременно что-нибудь придумает, чтобы помочь мне. Почему? Наверное, потому что в своих собственных прошлых жизнях он сделал очень много хорошего. Должно быть, он часто помогал людям, и доброта вошла у него в привычку… – Артис! Пожалуйста… Я должна иметь ребенка!
– Непременно, Марианна. Но сейчас вы поедете домой. Уже итак прошло много времени. Макс будет волноваться. Теперь же вы понимаете, почему порой на него накатывают приступы ревности?
– Да… После того, что я увидела мне действительно кое-что стало понятно…
Я вышел проводить ее на улицу. Был поздний вечер. Почти невидимые на фоне антрацитового неба, летали беспокойные птицы. Наверное, мне каким-то образом передалось угнетенное настроение Марианны – на сердце лег тяжкий груз. Побродив по округе, я зашел в бар и сев возле стойки, заказал себе немного коньяка. Знакомый бармен специально для меня держал здесь пару неплохих бутылок. Играла музыка. Тонкие ароматы сандала и гвоздики пронизывали теплый воздух зала.
– Вам тоже грустно? – ко мне повернулась женщина со странным, по-египетски парализующим взглядом.
– Да, – я попытался рассмотреть ее глаза. – Тоску, которой меня наградили, бывает сложно описать словами.
Она звякнула серебряными браслетами и усмехнулась:
– Мне казалось, что только я не вижу смысла в происходящем, а оказывается… Кто-то еще теряет логическую нить существования…
Мы внимательно посмотрели друг на друга. Настенные часы пробили десять. Интересно, знает ли она, какие силы управляют ее судьбой? Оттого что я увидел в ее зрачках, мне стало жутко – она была обвенчана с кем-то, кто умел превращать металлы и ради забавы играл философским камнем.
– Почему он не сделает вас счастливой? – я погрузился в бездонный омут ее взгляда. – Разве для него существует что-то невозможное?
Она скривила губы и мрачно рассмеялась:
– Вы один из немногих, которые могут его видеть. Может быть, вы и расскажете мне, почему?
Меня это задело. Действительно, ведь я наделен непростым даром. Неужели, я не смогу разгадать эту загадку? Нелепость!.. Я снова посмотрел на нее. Секунду-другую в ее взгляде полыхали зарницы кошмара. Она сжалась, будто бы боясь собственного существования. Мне захотелось утешить ее, сделать хоть что-то, чтобы нейтрализовать ее боль:
– У вас будет все, о чем вы мечтаете, – я дотронулся до ее прохладной руки и почувствовал силу, которой она обладала, но не всегда умела применять. – Но… Только после того, как ваша женская суть сможет реализовать себя в браке… Однако… – я не переставал удивляться идеям, которые подбрасывали мне из потустороннего мира. – Это какой-то замкнутый круг. Вы должны быть одновременно в двух местах. Одна ваша часть будет обвенчана с тем, кого она еще не знает, но кому много раз клялась в верности, а вторая… Она останется с тем, кто стоит за вашей спиной. Вы понимаете, о чем я говорю?
– Да. Я это знаю. Нас просто две, – она закурила коричневую сигариллу и выпустила несколько колец дыма. – Это сложно объяснить, но я нахожусь будто бы в двух местах.
Я удивленно посмотрел на нее:
– Вам не позавидуешь. Жить одновременно несколько жизней, быть кем-то, кто решает одновременно столь разные задачи… Как вы с этим справляетесь?
– С трудом, – она усмехнулась. – Порой мне не хватает на это сил. И… Я перестаю верить в то, что правильно поступаю.
– Почему? Разве для вас не очевидно ваше предназначение?
Она на несколько секунд задумалась:
– Я думаю, мне нужно получить какое-то подтверждение. К примеру, от вас. Вы меня не знаете, но умеете читать по взгляду. Скажите, как я должна поступить, чтобы весь этот механизм смог правильно работать?
Я снова утонул в пространстве ее мыслей:
– Послушайте… Это такая паутина. От вас зависят судьбы множества людей. Вы что-то пишете? – я задумался, пытаясь разобраться в ощущениях. – Ну, конечно! Как я сразу не догадался? Вам необходимо выполнить свое высшее предназначение – материализовать то, что можно описать словами, и отдать людям реализованную мечту…
Она вытащила из сумки книжку:
– Вы имеете ввиду это?
Я посмотрел на синий переплет, и передо мной карнавалом заплясали сотни человеческих желаний, исполнившихся благодаря этому тексту.
– Продайте мне эту книгу, – я потянулся к бумажнику.
– Забирайте ее в подарок, – она рассмеялась. – Хотя нет. Сначала скажите, что мне делать дальше, а потом… Просто будьте счастливы.
Меня пробил озноб. Мне показалось, что мы оба говорим на каком-то древнем языке, способном описывать молчаливые звуки и невидимые цвета.
– Пишите, вы должны писать, – я понял, что начинаю ее гипнотизировать. – Иначе многие так и не дождутся своей мечты. Не вы выбрали для себя этот путь, и не вам с него сворачивать.
– Но я уже написала. Вы же видите, – она протянула мне книжку.
Я рассмеялся, принимая ее подарок:
– Вы думаете, что это все? Создали одно произведение, и ушли на покой? Не обольщайтесь! Это ваш крест на всю оставшуюся жизнь. Ваша книга – лишь первый шаг. Вам нельзя останавливаться. Разве вы сами не чувствуете? Сюжеты, непрерывно рождающиеся в вашей голове… Если вы не будете выкладывать их на бумагу, то умрете. Я провел пальцем по шершавой обложке:
– Кто вас научил так писать?
Она лукаво взглянула на меня:
– Он.
Честный ответ. А кто он собственно такой? В этом крылось что-то странное, нечто такое, что будоражило мои мысли. Я снова почувствовал, что моя судьба каким-то образом переплетется с судьбой этой мистической женщины, но никак не мог понять, как и когда это произойдет… Любовный роман между нами? Нет. Это невозможно – она целиком и полностью принадлежит своему герою. Тогда что? В голове стоял какой-то дымный гул – казалось, что кто-то специально мешает мне здраво рассуждать.
– Вам нездоровится? – она застегнула сумку и, соскочив с высокого стула, поправила узкое платье.
– Да. Каждый раз, когда мне не дают видеть, у меня кружится голова. А вы? Уже уходите?
– Мне пора. Вы спасли меня от отчаяния. Подтвердили все слова, которые говорил мне он. А теперь… Было бы ошибкой продолжать этот диалог…
Я схватил ее за руку:
– Но может быть?…
– Нет, увы… – она печально усмехнулась. – В этой жизни все намного сложнее, чем в остальных… Вы же видите. – На несколько секунд она задумалась, а потом провела рукой по моему рукаву, – Как право жаль… Что нельзя нас всех объединить…
– Я не понимаю, о чем вы? – разжав пальцы, я отпустил ее. Казалось, что я теряю все золото мира. – Мы еще когда-нибудь увидимся?
Она сверкнула на меня нефритом глаз:
– Я не умею читать будущее… Могу только пожелать нам обоим обрести цельность. Пожалуй, это единственное, ради чего стоит тратить столько сил…
Она стремительно покинула бар вместе со своим спутником. И к сожалению даже не поняла, насколько была близка к истине, когда говорила об объединении…
* 29 *
В аптеке, где я собиралась купить себе лекарство, было довольно много народу. Я заняла очередь за каким-то сутулым мужчиной и задумчиво разглядывала картонные рекламки препаратов. Есть ли на свете микстура от нежелательной любви? Или люди считают, что любовь всегда желанна? Непонятно. Я была шокирована поворотом своей судьбы и никак не могла поверить в происходящее. Неужели бывает, что человек влюбляется в того, кто ему не нужен? Разве можно ежеминутно думать о том, с кем тебя не связывают ни общие интересы, ни обстоятельства? Уму не постижимо! Однако образ Герарда преследовал меня и днем, и ночью.
– Что вам? – голос провизора вернул меня к реальности.
– Мне? Я забыла… – растерянно глядя на нее, я попыталась вспомнить, зачем пришла.
Она с интересом посмотрела на меня:
– Вам плохо?
Оглянувшись, я увидела, что в аптеке не было ни души – лишь настенные часы нарушали тишину своим громким тиканьем.
– Да, наверное, мне действительно плохо, – я расстегнула ворот жаркой куртки. – Знаете, со мной случилась любовь. Я ее ждала… И вот, она нагрянула.
– Ну это же прекрасно, – от улыбки лицо женщины помолодело. – Другие годами мечтают об этом, а с ними так ничего и не происходит. Лучше однажды испытать такое, чем всю жизнь теряться в догадках… И все-таки, что вы хотели купить?
– А… Да, мне нужно что-то от головной боли…
Она положила передо мной прямоугольную коробочку:
– От головы это поможет. А от любви – нет. Обычно она проходит сама.
Расплатившись, я вышла на улицу. Тихий весенний вечер дышал сиренью и бульдонежем. Цветы тоже думали о любви. После того, как мы с Герардом расстались, прошло двадцать три часа – сердце все сильнее сжималось от тоски, в голове вертелись беспокойные мысли. Сейчас я увижу его, и пойму, что все это мне примерещилось. Да, так и будет… Я бодро зашагала к высокому угловатому обелиску, возле которого мы договорились встретиться. Еще несколько метров… Пара шагов…
Я остановилась возле кряжистого тополя и, прислонясь к пахнущей дымом коре, посмотрела на Герарда, читавшего газету. Сутулые плечи, неприглядная осанка стареющего мужчины, спутавшиеся седые волосы… Это к нему я так спешу на свидание? Собственная глупость показалась мне чудовищной. О чем я? Этот посторонний человек, которого дома ждет семья. Что может связывать меня с ним? Сейчас я подойду и скажу, что мне надо ехать по делам. Придумаю что-то правдивое, а может быть и не очень… Пусть он не обижается, а впрочем… Какая разница, если он мне не нужен?
Сделав несколько решительных шагов, я остановилась:
– Герард…
– Здравствуй, мой милый детеныш, – он прижал меня к себе и стал целовать. – Я так ждал тебя. Боялся, что ты передумаешь. Приедешь и скажешь, что это была только шутка…
Мои руки сами оплели его объятьями. Губы сложились в поцелуй. Я не могу с ним расстаться. Может быть когда-нибудь, но не сейчас. Почему? Ну, это же так просто! Любовь, любовь, любовь… И уже совсем не важно, что он мне не нравится и что нас ничто не связывает – потому что от страсти сжимает судорогой каждый нерв. И становится совсем наплевать на то, что кто-то где-то его ждет к ужину – потому что наши сердца бьются в резонансе. И меня уже не волнует, что это совсем не то, чего я ждала столько лет – пусть он далек от совершенства, но я люблю его таким. Улица кружилась вокруг нас, а вместе с ней весь город. Мы убежали с площади в какую-то подворотню, где, спугнув с кучи тряпья замшелого бродягу, стали целоваться неистово и страстно. Что может быть удивительней, чем сила, заставляющая двух ненужных друг другу людей, забываться в объятьях друг друга возле мусорных баков?
– Герард, я люблю тебя, – я целовала его в ресницы и пьянела от своих чувств.
– Мне никто никогда не говорил такого. Представь, дожить до таких лет и ни разу не услышать признания в любви, – он рассмеялся.
Ложь. Наверное, она всегда сопутствует любви. Зачем он обманывает меня? Чтобы я поверила в его искренность?
– Я не верю. Так не бывает. У тебя же двое детей.
– Но я говорю тебе правду. В моей жизни такого не было. И я сам… Разве мог я помыслить о таком счастье?
Я рассмеялась. Пусть даже так. Тем веселее вся эта дикая история. Если даже он честен. То как это забавно. Жил человек, женился повинуясь рассудку, тянул лямку повседневности, растил детей… И вдруг, раз… Случайность, стечение обстоятельств… И стрелы Амура свистят, пронзая весенний воздух.
– Герард, мой милый… Пойдем из этой ужасной подворотни. Мне еще надо работать.
– Работать? – я испуганно прижал ее к себе. – Ты что сейчас упорхнешь от меня, как мотылек?
Это было невыносимо. Стоять так близко и в тоже время быть отделенным от нее всей этой жизнью с ее условностями. Куда она собралась? Снова в какой-нибудь ресторан? Я пойду с ней, буду сидеть рядом, держать ее за руку, слушать ее голос… И нелепые завистливые официанты не смогут испортить моего счастья.
Она зазвенела застежками куртки и поправила волосы:
– Нет. Я не хочу сейчас расставаться. Но понимаешь… Мне очень нужно в одно кафе. Если хочешь, то можно пойти вместе. Тебе конечно будет скучно, но я постараюсь очень быстро решить все дела…
Я взял ее за руку и вывел на замигавшую фонарями улицу. Скучно? Какой она глупый детеныш. Ей кажется, что я могу скучать рядом с такой удивительной женщиной? Значит, она просто не представляет себе, как я ее люблю.
– Поедем, куда скажешь. Я никуда не тороплюсь. Главное, чтобы быть вместе…
В пепельно-сером зале дорогого тибетского ресторана играла томная слегка дребезжащая музыка, и остро пахло восточными благовониями. В потоках воздуха шевелились полупрозрачные экраны с вышитыми шелком драконами и звякали буддийские колокольчики. Ожидая управляющего, мы спрятались в укромном уголке за небольшим покрытым циновками столом.
– Сейчас он придет, мы быстро поговорим, и я буду свободна, – от присутствия Герарда я чувствовала себя нервно.
Он положил руку мне на плечо:
– Хочешь, я подожду тебя на улице?
– Нет. Просто я немного разволновалась.
– Знаешь, я хотел тебе кое-что сказать… – увидев приближающегося к нам мужчину, Герард прервался.
Подошедший человек оценивающе посмотрел на нас и едва заметно улыбнулся. Что показалось ему смешным? Наша разница в возрасте? То, что мы были вдвоем? Или неприкрытая порочность нашего дуэта, которую было невозможно скрыть от посторонних глаз? Мне захотелось встать и уйти, однако надо было работать:
– Я вас не задержу. Мне только необходимо узнать, что именно вы хотели бы видеть в статье.
– Ну, напишите обо всем понемногу, – он положил перед нами шафранные папки меню. – Знаете, – улыбка снова изогнула его губы, – давайте-ка я вас сейчас угощу какими-нибудь закусками и хорошим чаем. А то иначе вам будет сложно сочинять.
– Нет. Спасибо, – мне стало еще более неловко от такого предложения. Если бы я была одна… Но так? Это показалось мне неудобным, – Давайте лучше обсудим…
– А что обсуждать? Пишите, как подскажет душа. А потом вышлите мне текст на этот адрес, – он положил на стол визитку и размашисто обвел карандашом мелкие буквы, – Думаю, мы договорились. Приятного аппетита.
Когда он ушел, я повернулась к Герарду:
– Ты не будешь возражать против ужина? Было бы неудобно отказываться. Правда? Надо попробовать, чем он нас угостит, – мне хотелось услышать какие-то слова утешения.
– Голубушка, ты не волнуйся. Меня его предложение не смущает. Если надо, так давай поедим.
Его это не смущает? Или радует? Может быть, ему приятно сидеть со мной в ресторане и не платить? Или он тоже чувствует себя не в своей тарелке?.. Как жаль, что мне не дано читать чужие мысли… Я устала дергаться и думать о всякой ерунде. Наверное, действительно стоит немного поесть.
Спустя некоторое время перед нами стояли тарелки с ароматными жаренными во фритюре рулетами, фарфоровая плошка прозрачного соуса и пузатый глиняный чайник.
– Ты о чем-то начал говорить. Помнишь? – я заедала свою нервозность морепродуктами и понемногу обретала потерянное равновесие.
– Конечно помню. Дело в том, что скоро мне надо будет уехать в командировку. На два выходных дня…
– Жаль, я уже привыкла видеться с тобой каждый вечер.
– Как раз об этом я и собирался сказать, – Герард налил нам чай и стал внимательно смотреть на меня, – Понимаешь, я хотел предложить тебе поехать со мной. Гостиницу оплатит клиника, а на билет денег мне вполне хватит. Сможешь отлучиться из дома? Это было бы так хорошо – гулять по чужому городу, не прятаться от посторонних глаз. А?
– Да… Наверное, я смогу… Если мама не будет против, – в душе я сразу решилась, но боялась обнадежить его преждевременным согласием.
– Тогда… Завтра я начну все готовить, – его взгляд лучился счастьем…
Проводив Елену до подъезда, я поехал домой. Мысли копошись в голове торжествующим муравейником. Неужели мы проведем вместе несколько суток? И не будет никаких дел, которые мешают мне наслаждаться счастьем этой посланной небом любви? И страх разоблачения не будет ходить за мной по пятам?
Открыв дверь квартиры, я постарался напустить на себя усталый и безразличный вид:
– Всем привет. Вы уже ужинали? – мельком взглянув на жену и сына, я сел в кресло и уставился в телевизор.
– Мы – да. А ты? – сухой тон Карины выдавал ее недовольство.
– Я поел. Встречался с одним коллегой. Ты, наверное, помнишь его… Такой оригинал, увлекавшийся ароматерапией. Представляешь, потащил меня в какой-то ресторанчик, накормил креветками… Обещал пригласить на лекцию в музее востоковедения. Смех, да и только… А что у тебя такой вид? – я посмотрел на ее бледное лицо и мечущийся взгляд. – Что-то случилось?
Карина расправила складки на теплой домашней юбке:
– Герард, знаешь… Я что-то второй день сильно переживаю. Мне все кажется, что с тобой произойдет какое-то несчастье. Как ты думаешь, почему?
– Ну что ты, милая… Я же тебя так люблю, чего же ты волнуешься? – боясь хоть чем-нибудь себя выдать, я явно переборщил с утешениями.
Жена удивленно посмотрела на меня:
– Ты это о чем?
– Да, так, просто, – я вспомнил, что за последние лет десять ни разу не говорил ей таких слов.
– А… – протянула она и склонилась над своей вышивкой.
Мне надо сказать ей про командировку. Да, именно сейчас и ни минутой позже. Выдержав некоторую паузу, я собрался с духом и выпалил:
– Карин, знаешь… Мне придется уехать на эти выходные. Салтанат просила меня навестить одну обеспеченную пациентку из другого города… Обещала выписать премию… Поеду на пару деньков, заодно и развеюсь…
Карина выронила из рук пяльцы:
– Что? Ты уезжаешь? – ее губы задрожали от волнения. – А можно я поеду с тобой?
Это было для меня неожиданностью. Раньше ей и в голову не приходило сопровождать меня в поездках. Только этого еще не хватало. Как же быть? Я понял, что не мог ни отказать ей, ни согласиться. На мгновение меня сковало столбняком. Необходимо срочно что-то придумать! Вдруг меня озарила идея:
– Карина, дорогая! – как можно более разочарованным тоном произнес я. – Как же быть? Я сегодня купил вам с Артуром путевки на автобусную экскурсию по трем городишкам. Подумал, зачем вам скучать без меня? Съездите, развлекитесь. Вот, сейчас покажу вам… – я полез в портфель и стал демонстративно рыться в бумагах.
– Экскурсия? – сын оторвался от телевизора и стал с любопытством следить за моими поисками. – Это неплохо! Покажи-ка путевки…
Я развел руками:
– Завтра принесу. Кажется, я оставил их в кабинете.
Карина растеряно улыбнулась:
– Спасибо, Герард. Я не ожидала. Жаль, конечно, что мы не едем туда втроем, но может быть в другой раз…
У меня отлегло от сердца. Завтра придется во что бы то ни стало раздобыть эти несчастные билеты. Благо, что от страха я назвал один самых распространенных маршрутов…
Всю ночь я мечтал о Елене, как семнадцатилетний юнец. Сквозь марево сна мне виделись ее глаза, излучающие нежность, слышался чуть детский голос, нашептывающий слова любви. Меня крутило чувство, о силе которого я раньше знал только по книгам, оно не давало мне покоя и заставляло грезить, отбрасывая реальность, как ненужную шелуху. Я был тяжело болен сладкой парализующей болезнью, которая дарила мне пропуск в неизведанный мир, полный томительных наслаждений и запретных услад.
