Текст книги "Вечный рассвет. Академия (СИ)"

Автор книги: Елена Гринева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Я взглянула на висевшую на стене карту и вышла в коридор. До класса пришлось идти очень быстро.

Увидев закрытую дверь кабинета литературы, я сначала вежливо постучала, но не услышав ответа, дернула за ручку и молча вошла внутрь.

На меня синхронно уставились все одноклассники.

Только скрипучий голос учителя эхом отражался от стен:

– Шекспир был великим классиком английской литературы…

Затем, проследив за взглядами учеников, он повернулся ко мне. Это был дряхлый старик, одетый в черный костюм, на вороте рубашки красовалась красная бабочка.

Жидкие седые волосы аккуратно зачесаны назад, не хватало лишь напудренного средневекового парика.

От учителя доносился слабый запах нафталина.

– О-о-о новенькая. – Он натянул очки в роговой оправе, чтобы меня разглядеть – Вы опоздали, новенькая. Что ж, садитесь. На первый раз я вас прощаю.

По классу разнесся громкий шепот.

– Тихо! – Учитель постучал костлявыми пальцами по столу. – Все помнят, что сегодня урок – наказание? – Он взял в руки потрепанную книжку, древнюю, как он сам. – «За всякое праздное слово, какое скажут люди, дадут они ответ в день суда!» Так говорится библии.

Кто-то из одноклассников закатил глаза. Я быстро прошла к свободному месту, которое оказалось рядом со Стивом, и в этот момент почувствовала на себе чей-то колючий взгляд.

Вздрогнула и посмотрела в центр класса.

Там вместе с Арабеллой сидел Майкл, волосы взлохмачены, глаза прищурены, – увидев меня, он отвернулся. Арабелла тоже на меня посмотрела, и от взгляда ее внимательных серых глаз в душе возникло нехорошее предчувствие.

Она выглядела потрясающе, как и всегда. Длинные прямые волосы струились по плечам, на шее висела подвеска с синим камнем, а в ушах блестели серьги, явно недешевые.

Эти громоздкие украшения выглядели бы глупо на ком-то другом. Арабелле же они придавали царственный вид.

Смерив меня презрительным взглядом, подруга Майкла отвернулась.

– Ну ты и влипла, – зашептал на ухо Стив. – Выскочка Арабелла никого не прощает!

– Спасибо, сразу стало легче, – прошипела я в ответ.

– Разговоры! – Учитель застучал по столу, а в его руках вновь мелькнула библия.

– Да-да. Мистер Нафталиновый Бертман не любит постороннего шума, – проворчал Стив.

Я еще раз взглянула на учителя. Наверное, такую кличку он получил из-за назойливого запаха нафталина, пропитавшего потертый костюм. Интересно, сколько лет он здесь работает?

Затем мой взгляд снова перешел на Майкла, который с грустным видом слушал учителя.

Я фыркнула, вырвала лист из тетради и начала писать:

«Что ты знаешь о Майкле Корнере?»

Затем подвинула записку Стиву и отвернулась к стене. Мне просто необходимо узнать причину того, что с нами вчера случилось. Почему это видение или галлюцинация возникла, когда меня за руку схватил Майкл? Почему именно он, черт возьми?

Стив легонько толкнул меня в локоть и протянул лист, где неряшливым почерком было написано:

'Нуу… Говорят, раньше он был простым смертным, как мы с тобой, потом его отец устроился на работу к папаше Арабеллы, и Корнеры стали неприлично богаты.

Наверное, ты сейчас понимаешь, почему Майкл сдувает с Арабеллы пылинки? Постарайся о нем забыть. И не вздумай влюбляться'.

В ответ я нацарапала на смятом листе:

«Пусть идет к черту! И не подумаю!»

Внезапно где-то внутри возникло противное давящее чувство. Зависть. Майкл жил вполне счастливой жизнью и не ведал горя, у него наверняка шикарный дом с дорогущей мебелью, счастливая семья и прекрасное будущее с Арабеллой.

Кто-то имеет всё, а кто-то, как я, еле сводит концы с концами. Если бы не письмо из Нортенвиля, меня бы ждал самый скромный колледж на окраине Нью-Йорка и работа офисного клерка в захудалой конторе.

А еще у Майкла полная семья.

Я надавила ручкой на бумагу тихо прошептала;

– Ненавижу тебя.

– Нина, Нина!

Я вздрогнула, услышав голос Стива.

Он провел рукой перед моими глазами:

– Урок уже закончился.

Внезапно я поняла, что, кроме нас со Стивом, в классе почти никого нет. Старый учитель уже ушел. И как я умудрилось этого не заметить?

– Слушай, помнишь, ты обещала, – приятель с любопытством на меня взглянул, – научить меня общаться с девчонками и стать крутым парнем, даже круче Майкла Корнера.

– А… да. – Я нахмурилась. – Давай попробуем. Только не сейчас, мне надо сначала зайти в библиотеку.

Улыбка сползла с пухлого лица Стива. Мне стало немного его жаль.

– Давай встретимся у библиотеки через час, хорошо?

– Обещаешь? – недоверчиво спросил Стив.

– Конечно, начнем прямо сегодня. Через пару месяцев ты станешь неотразимым.

На лице приятеля расцвела мечтательная улыбка.

Глава 9

Я быстро собрала вещи в сумку и, помахав ему рукой, вышла из класса.

В коридоре одноклассники постоянно таращились на меня. Кто-то даже показывал пальцем.

Я то и дело слышала их приглушенный шепот:

– Смотри, это она.

– Белла на ней живого место не оставит

– Что, прямо на балконе?

– Отвратительно!

Постепенно их шепот превратился в монотонное «ш-ш-ш-ш-ш».

Вдруг где-то в районе лопаток кольнуло. Я почувствовала на себе колючий взгляд и обернулась, но в коридоре было пусто.

Только мистер Берри вальяжно лизал лапу на подоконнике.

Наверное, показалось.

Увидев меня, кот зашипел и спрыгнул на блестящий пол. Затем он вальяжной походкой подкрался к кабинету миссис Уинстон.

Я достала из сумки карту Эрни и решительно направилась в библиотеку. Меня ждала «Комната, куда приходят ОНИ».

Библиотека располагалась рядом с кабинетом миссис Уинстон. И, конечно же, по дороге туда я снова увидела портрет Падшего ангела.

Ангел сидел на темных камнях и грустно смотрел куда-то вдаль. Черные волосы разлетались на ветру, между бровей пролегла морщина. Пожалуй, только она портила почти идеальное лицо. То самое ненавистное лицо, которое мне довелось видеть вчера на балконе.

От этих мыслей на душе стало противно, словно я переступила черту, за которой меня ждет пугающая неизвестность. Как будто портрет презрительно смотрел с пьедестала своего величия на ничтожную Нину Райн.

Сердце заколотилось невпопад, а внутри появились незнакомые гнетущие чувства: отчаяние, сожаление и что-то еще.

Интересно, эти чувства принадлежат мне? Или той женщине в красивом средневековом платье из моего видения на балконе?

Выясню позже. У меня есть карта и пропавший Эрни, а еще место, куда приходят Они.

Я сжала пожелтевший край карты и подошла к деревянной двери с вывеской «Библиотека».

Внутри было уютно и просторно. Вычищенные до блеска парты в читальном зале, ни с чем не сравнимый запах книг и высоченные стеллажи с грозными фолиантами в кожаных переплетах.

Из-под увесистой кучи книг, лежавших на просторном столе с надписью «Руководитель библиотеки мисс Клоенс» виднелась седая макушка.

Макушка качнулась, я разглядела сморщенную руку на пачке книг и услышала приглушенное ворчание:

– Ну, кого опять занесло!

Морщинистая рука отодвинула книги, и я увидела старушку в огромных очках, старомодной блузке и древней шали на плечах.

– О, добрый день, Вы – новая ученица? Не видела Вас раньше! – Мисс Клоенс прищурила глаза.

– Да, меня зовут Нина Райн, и я пришла за учебниками.

– Сейчас, минутку. – Мисс Клоенс отделила от кучи книг, лежавших на столе, одну увесистую стопку и протянула мне. – Вот как раз для вас подготовила. Что-нибудь еще?

Она с надеждой взглянула на меня. На столе перед библиотекаршей лежала книжка в мягком переплете. Я успела прочитать слово «Любовник леди…» на обложке, прежде чем мисс Клоенс ловким движением спрятала книгу в ящик стола.

– А, м-м-м-м… – Я окинула взглядом стеллажи. Надо придумать способ пройти к ним и поискать место, отмеченное на карте Эрни. – У вас нет Энциклопедии… эм-м-м-м… домашних животных?

Старушка вздохнула

– Пятый стеллаж справа, указатель с буквой «Э», мисс Райн.

– Спасибо. – Я улыбнулась мисс Клоенс и направилась к огромному стеллажу.

– И не забудьте учебники! – донеслось мне вслед. А затем пожилая дама продолжила ворчливым голосом: – Ох уж эти школьники, вечно что-то им надо. Апчхи! Вот опять чихаю! Все из-за этого противного мистера Берри. Шатается, где ему вздумается. Конечно же, коту все равно, что у Аманды Клоенс аллергия!

Я еще раз взглянула на карту и прочитала надпись, оставленную братом:

«Отодвинь фигурку с черным котом на стеллаже с энциклопедиями».

У светло-серой стены виднелась полка с красной табличкой «Энциклопедии».

Я осмотрела ее два раза, но никакой фигурки не нашла. Может, убрали?

Как же быть? Неужели ничего не выйдет?

Пришлось передвигать книги. «Энциклопедия домашних животных». «Справочник боевых искусств», «Энциклопедия полуночных обрядов» – наконец рядом со стеной я заметила маленькую еле заметную фигурку черного кота, как две капли воды похожего на мистера Берри.

У кота были желтые глаза и белая кисточка на хвосте.

Я осторожно нажала на фигурку, но она не сдвинулась с места. Проклятье! Пришлось нажать сильнее, наконец глиняный кот со скрипом отъехал влево, и одновременно кусок библиотечной стены поднялся вверх, открыв лестницу, ведущую куда-то вдаль.

– Комната, куда приходят ОНИ, – повторила я вслух и вышла в читальный зал. Надо узнать, не потревожил ли скрип открывшегося прохода мисс Клоенс.

Библиотекарь сидела, закутавшись в шаль и склонив крючковатый нос над книгой. Ее ровное дыхание, закрытые глаза и чуть слышное похрапывание говорили об одном: пожилая дама спит.

Я вздохнула, зачем-то вспомнила об амулете, подаренном Эрни и оставленном в ящике прикроватной тумбы, затем с подозрением взглянула на открывшийся проход. Удалось разглядеть только край лестницы, ведущей вниз, а дальше – неизвестность. Наверное, Эрни так же смотрел на эти белые ступени с перилами, похожими на кривые зубы сюрреалистичного монстра. А потом он исчез.

По спине пробежали мурашки страха. Я вздохнула и начала спускаться почти на ощупь.

За стенами замка завывал ветер. Где-то рядом мирным сном спала мисс Клоенс, а я шла к пугающей неизвестности, в место, куда приходят Они.

После самого ужасного вечера в моей жизни мне приснился не менее ужасный сон.

Там во сне на мне были тяжелые доспехи. В руках я сжимал меч, где-то высоко светило яркое солнце, а внутри меня закипала жгучая ненависть.

Она раздирала изнутри, словно в области сердца поселился дикий зверь. Зверь шептал: «Убей, разорви, уничтожь», – и я убивал.

Меч уже стал красным от крови, но усталости не было. Была только ярость.

Я вытащил окровавленное лезвие из тела, лежавшего у моих ног.

Тело принадлежало женщине с молящими глазами. Она тихо прошептала:

– Не убивай, прошу…

Только это не женщина. Передо мной была тварь, а тварь заслуживает смерти, так говорил святой отец. Следующий удар меча пронзил ей сердце, и тварь рассыпалась в воздухе, исчезла, оставив после себя лишь вмятину на траве да кровавый след на зеленых листьях.

Я тяжело вздохнул и взглянул на солнце. На миг оно показалось мне красным.

Весь мир окрасился в красный цвет, который так любят твари.

Ко мне приближались фигуры в темных одеждах. От них пахло кровью. Похоже, это сородичи убитой. Их было много, а я один. Что ж, один в поле тоже воин.

В глубине души опять проснулась ярость, и багровое солнце стало светить еще ярче.

Я поднял меч и…

Сон изменился.

Зеленые листья растений в один миг превратились в массивные шкафы, кухонную плиту и прозрачное стекло окна. Я сидел на кухне и читал учебник. Кажется, это было за неделю до поступления в Нортенвиль.

Отец тогда часто говорил, что мои оценки – это дорога к хорошей жизни. Отец любил говорить прописные истины, с тех пор как его взяли на работу в фирму Ридели.

После этого он сильно изменился. Постоянно пропадал на работе, забросил утренние пробежки по выходным. Вот и сейчас он ушел куда-то по делам своего босса, а мама поехала в кино с подругой. Скукота.

Внезапно я услышал шорох и звук чьих-то шагов. Вздрогнул, обернулся.

За моей спиной стояла тетя Ингрид. Я закрыл глаза, затем открыл снова, тетя не исчезла.

Вместо этого она положила руку на мое плечо:

– Привет, Майкл.

Руки у тети были теплыми, а вот цепкий прищуренный взгляд и орлиный нос делали ее похожей на большую птицу. И все же я был чертовски рад ее видеть.

– Тетя Ингрид? Но как ты вошла, дверь ведь закрыта?

– Для меня нет закрытых дверей. – Она качнула головой, отчего высокая прическа, напоминавшая муравейник, склонилась в сторону. – Даже если этот паршивец-брат нацепит на свою дверь десять замков, это меня не остановит.

– Не начинай. – Я закатил глаза. Несколько лет назад отец и тетя сильно повздорили, с тех пор она никогда не приходила в гости.

– Майкл. – Тетя Ингрид отодвинула стул и села за стол напротив. – Мне нужно кое-что тебе сказать. Знаешь, – она тяжело вздохнула и сжала в руках маленькую черную сумку, – мир не такой, каким тебе кажется. И это школа Нортенвиль – жуткое место. Там тебе придется сделать выбор. Поэтому, – тетя внезапно схватила меня за руку, – поэтому, пожалуйста, не становись копией своего придурка-отца. Ты можешь выбрать другой путь. Понимаешь?

Я кивнул, хотя не понял ровным счетом ничего.

– Ма-айкл… – раздалось в прихожей.

Похоже, мама уже вернулась. Я невольно повернулся на звук ее голоса.

– Тетя Ингрид, все в порядке, думаю, вам стоит поговорить с мамой.

Ответом мне послужила тишина. Тетя Ингрид исчезла. Там, где она сидела, никого не было. Только пустой стул из красного дерева, который мы купили после переезда в этот огромный дом.

На столе лежала записка:

«Если в Нортенвиле тебе понадобится помощь, обратись к учителю химии мистеру Блейну, все остальные врут».

Пожав плечами, я смял клочок бумаги и бросил в карман, а потом и вовсе забыл о нем.

В комнате зазвенел будильник, и стены моего дома начали расплываться, превращаясь в серые бесформенные пятна.

Проснулся я, тяжело дыша. Мне не хватало воздуха.

Странный сон-воспоминание. И зачем мне снилась тетя Ингрид?

Постепенно я начал приходить в себя.

Голова болела, впрочем, как и щека, на которой до сих пор алело пятно от ладони Беллы.

Проклятье! Я ударил кулаком по спинке кровати.

Мой сосед до сих пор спал. От его раскатистого храпа дрожала мебель.

В дверь два раза постучали.

Не дожидаясь ответа, на пороге появился толстый Стиви. Он с интересом на меня взглянул:

– Эм-м-м… сейчас начнется урок у мистера Нафталина. Это урок-наказание, велено всем прийти. Кстати, вот твоя куртка, Майкл.

Он отвел глаза и протянул мне черную куртку. Ту самую, которую я отдал вчера этой девчонке с балкона. Ее вроде зовут Нина… Проклятая Нина.

Я демонстративно швырнул куртку на кровать.

Стив опасливо на меня покосился, словно хотел о чем-то спросить, но вместо этого молча помахал рукой и вышел.

Я вздохнул и начал надевать школьную форму. В голове до сих пор звучали слова Беллы, которые она яростно выкрикивала во время вчерашней разборки:

– Как ты мог! С какой-то мерзкой девицей из захолустья!

Из глаз ее лились слезы, в тот момент мне даже стало немного стыдно. Немного.

Белла со своим актерским талантом была идеальной королевой драмы. Наверняка, все случившееся этой ночью станет для нее еще одним поводом засунуть меня под каблук своих красивых туфель. Сколько букетов придется купить, чтобы заслужить прощение? Сколько дурацких признаний в любви я должен произнести, прежде чем она снова начет мне улыбаться?

Мне опять стало стыдно, на этот раз из-за циничных мыслей, которые постоянно лезли в голову.

В конце концов, отец всегда говорил, что Белла – лучшее, что случилось в моей жизни.

Перспектива работать на семью Ридели – это такая честь, бла, бла, бла…

Между тем стрелка часов почти дошла до 8. Надо торопиться, мистер Нафталин не любит опозданий.

Я снова вздохнул, размышляя о том, стоит ли будить соседа по комнате, но в итоге решил, что в этом нет особого смысла. От него до сих пор несло противной смесью ликера и бренди, пусть лучше спит.

Моя куртка неаккуратным комком лежала на кровати. Она раздражала, как и все, что связано с Ниной Райн. Я брезгливо схватил меховой воротник.

От него пахло чем-то знакомым. Отчего-то вспомнились летние дожди и… роза? жасмин?

Что ни говори, запах был приятным, им пропиталась вся ткань. Придется отдать в химчистку. Или от меня всю жизнь будет нести проклятыми цветами.

Отчего-то вспомнились лавандовые поля, где я любил гулять в детстве с тетей Ингрид. До тех пор, пока они с отцом не разругались.

В то время я мог часами лежать в густых зарослях и читать любимые книжки про пиратов.

Вспомнилась тетина улыбка, а потом перед глазами возникло растерянное лицо девчонки с балкона.

Вот дьявол!

Я с силой захлопнул дверцу шкафа. Сосед что-то проворчал и перевернулся на другой бок.

Хватит думать о дурацких цветочках, есть более важные вещи. Например, что я должен сказать Арабелле? «Прости» в сотый раз? Свалить все на глинтвейн?

Из груди вырвался тяжелый вздох. Чувствую, меня ждет паршивый денек, один из самых паршивых за все время в Нортенвиле.

Завязав галстук, я достал из портфеля ручку и стикер, написал на розовом листочке «С добрым утром, красотка» и приклеил его на лоб спящему соседу Билли.

Так-то лучше.

Билли заворчал и сделал рассеянное движение рукой, словно отгоняя невидимую муху.

Я вышел из комнаты, аккуратно прикрыв дверь.

В коридоре меня снова настигли невеселые мысли. Ладно, с Беллой я как-нибудь все улажу, но что, черт возьми, вчера произошло на том балконе?

Последствия глинтвейна и мутного коктейля, которым всех угощал сосед Билли?

Нет, невозможно, я был почти трезвым.

Мимо глаз проплывали стены коридора.

Думай, Майкл, думай.

Я вспомнил хмурое лицо девчонки. Потом свои слова: «Ты намекаешь на ответную услугу за куртку?» Ее улыбку.

И этот стих Шекспира.

Дьявол! Зачем я вообще дал ей куртку и начал разговор? Это ведь совсем на меня не похоже.

Вспомнились слова тети Ингрид, услышанные в детстве: когда стоишь лицом к ветру, в левое ухо тебе шепчет скверные советы злой демон.

Я вздохнул. Допустим, все дело в глинтвейне, но то, что было дальше, вообще не поддается логике!

Почему балкон превратился в проклятый сад с деревьями? А на девчонке появилось длинное средневековое платье?

Галлюцинации?Такие реалистичные? Быть не может, если только я не схожу с ума.

Глинтвейн пили все, а странные видения были только у меня и, возможно, у нее.

В любом случае есть только один способ проверить: разыскать эту Нину и расспросить ее.

Или смириться с собственным безумием.

В классе сидели понурые не выспавшиеся ученики. Я мельком взглянул на пустое место за партой рядом с толстым Стиви. Девчонки с балкона там не было. Не было ее и за другими партами. Интересно, почему?

На короткий миг захотелось плюнуть на все, ворваться к ней в комнату и устроить допрос. Тогда я получу ответы, и мне станет немного легче…

– Майкл! – На меня, поджав губы, смотрела Белла.

Идеальная, как и всегда. Расчудесная красавица Белла.

И… что за мысли сейчас лезли в мою несчастную голову? Какой допрос?

– Привет. – Я сделал скорбное лицо и сел за парту рядом с ней. – Как ты спала?

– Ужасно. – Она отвернулась.

– Белл, мне правда очень жаль. – В этот миг я почувствовал, что вокруг возникла тишина. Одноклассники настороженно прислушивались к нашей беседе. Похоже, они смакуют каждое услышанное слово. Нортенвиль любит сплетни.

И тут Белла повернулась ко мне. На ее лице не было улыбки, но и вчерашней смеси ярости и разочарования я тоже не заметил. Только настороженный интерес. Наверное, это хороший знак.

– Доброе утро, любители вечеринок, – где-то рядом раздался скрипучий голос. В класс зашел старый учитель.

– Вы осквернили храм знаний… – он начал очередную заунывную проповедь о вреде громкой музыки и шумных сборищ для молодых умов.

Удивительно, каждый раз, когда Белла устраивала вечеринки, ее никто не останавливал. Учителя и дирекция делали вид, что не слышат громкой музыки. Это ведь сама Белла Ридели, дочь ректора Нортенвиля. Зато наутро нам устраивали урок-наказание. Видимо, пытались хоть как-то выразить протест против нашего веселья.

В этот момент в дверь постучали, и я увидел Нину Райн.

По классу прошел оживленный шепот, затем учитель произнес своим скрипучим голосом:

– О-о-о, новенькая, Вы опоздали.

Извинившись, она быстро прошла к парте толстого Стиви. Выглядела новенькая не очень. Светло-рыжие волосы растрепаны, на лице – растерянность и какая-то странная отстраненность.

Глава 10

В то же время Белла рядом со мной сияла красотой, она даже надела фамильные драгоценности семьи Ридели. Не сравнить с этой замухрышкой.

Новенькая в это время о чем-то переписывалась с толстяком Стиви. Внезапно она вздрогнула и взглянула на меня. Проклятье! Я резко отвернулся. Теперь будет думать, что я на нее пялился.

Наверняка пишет своему Стиви: «Этот Майкл не сводит с меня глаз».

От злости я слишком сильно нажал на ручку, оставив на тетрадном листе рваное пятно.

Затем начал писать:

«Белл, не хочешь вечером сходить в лес? Или в кафе рядом с северной башней?»

Она прочитала и быстро ответила:

«Нет. Сходи со своей новой подружкой».

Я вздохнул и ответил:

«Прости. Мне правда очень жаль». Затем быстро прибавил:

«Я люблю тебя. Честно».

На этот раз ответа долго не было. Белла сидела, замерев, и смотрела на расчерченный в клетку лист с моим дурацким признанием, а потом на ее лице промелькнула тень улыбки. Она ответила:

«Если и правда любишь, то я подумаю».

В этот момент в груди появилось какое-то противное чувство, словно мистер Берри провел по сердцу острыми когтями. Наверное, нечто подобное испытывают профессиональные лжецы и мошенники после очередной удачной аферы.

Прозвенел звонок. Белла пошла с подругами в столовую, прошептав мне:

– Даже не думай идти с нами, я все еще злюсь, Майкл.

Если честно, это было даже неплохо. Вполне удачное стечение обстоятельств. Белла ушла, я свободен, друзей в классе нет, похоже, они, как и сосед Билли, спят беспробудным сном.

А это значит, самое время расспросить новенькую о вчерашних глюках.

Краем уха я расслышал как она говорит толстому Стиви:

– Давай попробуем. Только не сейчас, мне надо сначала зайти в библиотеку…

От удивления у меня чуть не выпали учебники из рук. Попробуем? Что они там хотят попробовать?

Я оглянулся.

Стиви с радостным предвкушением в лице пялился на проклятую Нину. Черт! А ведь с виду она не похожа на распутных девиц. Хотя, если честно, они неплохо будут смотреться вместе. Просто идеально.

Новенькая что-то сказала Стиви про какую-то Лизу и вышла.

Я последовал за ней.

Она шла по коридору, обхватив себя руками. Затем завернула за угол. На подоконнике примостился мистер Берри. Увидев меня, он зашипел, новенькая вздрогнула и обернулась.

Вот гад! Я спрятался за серой стеной.

Не стоит разговаривать с Ниной там, где нас могут увидеть одноклассники.

Интересно, что она подумает, если меня увидит? Решит, что я чертов сталкер?

Между тем я снова услышал звук ее шагов. Новенькая остановилась у ненавистного портрета крылатого монаха с моим лицом, затем вошла в библиотеку.

Библиотека… Обычно она пустует – подходящее место для разговора.

В этот момент я увидел в коридоре рыжую девчонку. Лиза Кэндл?

– Майк! Что ты здесь делаешь?

О боги! Только ее не хватало! Это одна из фанаток Беллы – надо что-нибудь придумать.

– Хочу почитать книгу, побыть в одиночестве. – Я сделал грустное лицо.

– А, да-а. Конечно. – Она кивнула со смесью сочувствия и любопытства. Наверняка думает, что я раскаялся после вчерашнего. – Не расстраивайся, Белла добрая, все у вас будет хорошо!

Лиза провела ладонью по моему плечу и поспешила удалиться.

Опасность миновала. На душе снова скребли кошки. Весь Нортенвиль переживает за нас с Беллой больше, чем я сам. Отец постоянно спрашивает по телефону, поступим ли мы в один институт, и когда будет наша свадьба.

Словно боится, что счастливый билет по имени «Арабелла Ридели» достанется другому.

От этих мыслей где-то глубоко внутри закипала злость. Злость загнанного зверя.

Наверное, поэтому я сейчас здесь. Просто хочу отвлечься от своего счастливого будущего.

Вспомнилось лицо новенькой в тот вечер, когда мы первый раз встретились.

Обычная девчонка, это было сразу понятно по ее одежде и привычкам.

Мы с Беллой шли по коридору, а Нина Райн собирала выпавшие из сумки вещи.

– Смотри, Майк, еще одна невинная овечка из простых смертных. Ни денег, ни фамилии.

Интересно, почему отец взял ее в Нортенвиль? – Белла как-то странно улыбнулась и сделала почти неуловимое движение рукой, словно дернула за поводок. Тот самый поводок, который я чувствовал на своей шее с тех пор, как она сказала: «У тебя красивые глаза, Майкл».

Белла выбрала меня из сотни других поклонников. Ради будущего семьи мне приходилось быть незримой тенью дочки директора, выполнять все ее прихоти, молиться на семью Ридели, а эта новая девчонка просто перевелась в Нортенвиль из своего захолустья и может спокойно наслаждаться жизнью.

Чертова несправедливость!

Тогда в моей груди возникло странное чувство: зависть вперемешку со злостью.

Мне захотелось уничтожить ее, стереть, как досадную ошибку.

Я вздохнул, стараясь отвлечься от дурных мыслей, затем приоткрыл дверь библиотеки и вошел внутрь. Новенькой там не было. Как сквозь землю провалилась!

Библиотекарь мисс Клоенс мирно спала, склонив голову на очередной любовный роман. Ее обычное занятие.

И тут я услышал лязгающий звук, затем снова наступила тишина.

Звук возник где-то рядом с пыльным стеллажом, на котором висела красная табличка «Энциклопедии».

Я подошел к нему. Пусто. Стеллаж и ровная серая стена. В глаза бросилась глиняная фигурка кота на верхней полке. И зачем ее сюда поставили?

Я пожал плечами и вернулся в читальный зал, прихватив томик Шекспира.

Мисс Клоенс продолжала чуть слышно храпеть. Что ж, подожду новенькую здесь. Наверное, глупо искать ее среди книжных полок. Не провалилась же она сквозь землю.

В этот момент дверь в библиотеку снова открылась. Показались старая карга миссис Уинстон и ее мерзкий кот мистер Берри – неразлучная парочка.

Берри с подозрением взглянул на меня, затем отвернулся и поспешил за хозяйкой.

Они обогнули стеллаж с энциклопедиями. Снова раздался лязгающий звук, а потом – тишина.

Да что там творится? Я подошел к проклятому стеллажу, но ни кота, ни его хозяйки с крючковатым носом там не увидел. Очень странные дела. А может, я просто схожу с ума?

Мои шаги эхом отражались от стен странного помещения. Внизу горел приглушенный свет.

Проход за мной с шумом закрылся. Интересно, как теперь отсюда выйти? Ничего, что-нибудь придумаю, Эрни ведь сумел выйти.

Я пригляделась.

Небольшая комната напомнила еще один зал библиотеки. Только более вычурный и старинный. Кресла с резными ручками, камин, который освещал темноту стен, красные ковры с причудливыми узорами, шкаф на ножках и бесконечные стеллажи с надписями на незнакомом языке.

В тусклом свете я прочитала: istorie.

Наугад взяла с полки одну из книг в красном переплете с золотым тиснением.

Книга называлась «Сотворение». На первой странице был странный рисунок: воины в латах и доспехах сражаются друг с другом на поляне рядом с замком.

В этот момент рисунок ожил, послышался лязг копий, звон мечей, гортанные голоса. Похоже, рыцари сражались не на жизнь, а на смерть.

Дверь сверху скрипнула, и послышались чьи-то шаги.

Черт! От неожиданности я выронила книгу.

В тишине раздался недовольный голос миссис Уинстон:

– Берри, у тебя что-то срочное? Мне надо подготовить отчет для господина.

Знакомый низкий голос ворчливо ответил:

– А ты как думаешь, Шарлотта?

Яопаской огляделась. Надо где-то спрятаться. Дверца шкафа приглашающе скрипнула.

Других вариантов у меня все равно не было. Подхватив книгу и карту, я быстро залезла в шкаф и зачем-то прошептала: «Спасибо».

Дверца закрылась, и мне оставалось только наблюдать за гостями в замочную скважину.

«Место, куда приходят Они»… Неужели они – это Берри и его хозяйка?

Если честно, то, что кот разговаривает, меня больше не смущало. Наверное, после беседы с кольцом, ночных галлюцинаций и оживших картинок в книге Нину Райн трудно чем-то удивить.

Внутришкафа оказалось душно и темно, пахло нафталином вперемешку со старой бумагой. Под ногой у меня что-то хрустнуло.

Слава богу, миссис Уинстон с котом этого не услышали. Они были слишком заняты разговором.

Кот запрыгнул на стол, покрытый красной обивкой, и распушил хвост:

– Новая девчонка! От нее надо избавиться! Она опасна… – Мистер Берри прищурил желто-зеленые глаза.

– Опасна, и чем же? Ты ведь про Нину Райн? – Миссис Уинстон села на стул рядом с черным паршивцем.

– Да, мр-р-р-р… Ненавижу их семейку! Младшая Райн устойчива к магии, понимаешь, Шарлотта? Она ничего не забывает даже под Его влиянием! Разве ты не помнишь, в какой щекотливой ситуации мы находимся? – Кот сделал пару шагов в сторону собеседницы, от чего стол слегка скрипнул.

– Кто-то расправляется с учениками, как с жертвами, так и со слугами (?) уже второй месяц, Шарлотта Уинстон! Глядишь, и до нас дело дойдет!

Он прищурил один глаз и начал нервно вылизываться.

Старая учительница тяжело вздохнула:

– Что правда – то правда, только не наше это дело, Берри. Хозяева и без нас разберутся, а девчонка… Даже если она что-то заметит, ей никто не поверит. К тому же скоро ночь Жатвы. Нина Райн – жертва, не долго осталось сестре твоего любимчика Эрни. —

Миссис Уинстон усмехнулась. От этой усмешки по моей коже пробежали мурашки.

Кот ударил по столу лапой. Раздался глухой звук, ваза с желтыми сухоцветами жалобно звякнула.

– Не называй его имя! Из-за него, из-за клятого Эрни, я стал жалким четвероногим домашним зверем! Будь он проклят! Думаешь, приятно так жить? Есть из миски, мяукать, смотреть на всех снизу вверх! Я потерял гордость, Шарлотта. Мр-р-р!

– Ну-ну, не кипятись. – Миссис Уинстон погладила кота по мохнатой голове. – Мы уже не так молоды, где твое благоразумие, Берри!

– Подумаешь, всего лишь триста лет, – ответил ей ворчливый голос собеседника. – Лучше налей мне глинтвейн.

– Да-да. – Миссис Уинстон метнулась ко мне, то есть к шкафу. Сердце пропустило пару ударов. Я представила, как она открывает дверь, находит меня, а Берри довольно повторяет: «Я же говорил, от девчонки надо избавиться».

Вместо этого учительница подошла к стеклянному настенному шкафу и достала оттуда широкий бокал и бутылку с красноватой жидкостью.

Затем налила глинтвейн и протянула бокал мистеру Берри, который сидел на краю стола в позе, совсем не подходящей для кота: он закинул лапу на лапу и улыбался.

– Кстати, ты принесла зеркало? – Кот сделал глоток и замурчал от наслаждения.

– Конечно, принесла. – Миссис Уинстон достала из холщовой сумки большое зеркало размером с самого Берри. Зеркало украшала витиеватая серебряная рама.