Текст книги "Вечный рассвет. Академия (СИ)"

Автор книги: Елена Гринева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

– Но как? Как ему это удалось? И почему ты все помнишь?

После услышанного я чувствовала себя обманутой. Билли рассказал о том, что видел, и все же главную тайну мне так и не удалось узнать: жив ли мой брат? И что, во имя святых, с ним случилось?

– Апчхи! – Билли втянул носом снежинку и смачно чихнул, затем его плечи как-то странно затряслись. Он начал издавать каркающие звуки. Похоже, Силвик снова смеялся. Потертые рукава куртки колыхались на ветру, словно крылья вороны.

– Ты недооцениваешь старину Билли, сеньорита-бонита! – Силвик склонился ко мне настолько близко, что я могла различить грубые морщины на его лице землистого оттенка и радужку блеклых глаз цвета опавшей листвы. Затем он театрально прикрыл рот ладонью и зашептал:

– Увидев странные вещи на Вишневой улице, я пошел следом за серым человеком.

Силвикмногозначительно кивнул и замолчал, видимо надеясь, что этот смелый поступок произведет на меня должное впечатление.

– Да, это круто, Билли, и что дальше?

Силвик вздохнул, из его рта вышел сгусток белого пара:

– Мы дошли до рингвудской школы. Точнее, важный господин в сером вальяжно и неторопливо шел, а я брел за ним следом, пытаясь слиться с школьным забором.

Он остановился у входа в школу. Затем кого-то позвал. Он сказал: «Ворон».

И с ветки яблони донеслось громкое карканье. Серый человек прислушался, затем тихо произнес: «И почему всю грязную работу приходится делать самому?».

В ответ снова послышалось карканье. Огромный ворон спустился на забор. Он смотрел на нашего загадочного гостя и, готов поклясться, отвечал ему на своем птичьем языке.

До меня доносился голос серого человека: «Да-да я знаю. Обычно они умирают, и мы просто стираем все признаки их существования. Но здесь особый случай, – господин вздохнул, – хорошо, придется направить мощный импульс на эту школу. В конце концов, мне надоело возиться».

Ворон каркнул в последний раз и взлетел. Серый человек неожиданно обернулся и посмотрел прямо на меня. А потом тихо произнес: «Что-то здесь пахнет мусором», – затем завернул за угол и скрылся из виду. К своему стыду, я побоялся идти за ним следом.

– Вот как.

Никогда бы не подумала, что буду слушать Билли с замиранием сердца. И все же я слушала.

– Неужели от меня действительно пахнет мусором? – Силвик обиженно принюхивался к дырявому рукаву своей поношенной куртки.

В этот момент скрипнула дверь моего дома, и на пороге оказалась мама с дымящейся кружкой в руках. Увидев местного пьяницу рядом со мной, она удивленно застыла. Затем уголки ее губ медленно поползли вниз. Это был плохой знак. Очень плохой. Надвигался настоящий торнадо!

– Беги, Билли. – Я перевела взгляд на своего знакомого, который приветливо махал рукой маме:

– Добрый день, миссис…

– Ты-ы! – Джанетта Райн ринулась вперед, вооружившись подносом, на котором стояла чашка. – А ну пошел прочь от моего дома! Отойди немедленно от Нины!

Глава 3

В момент соприкосновения щеки Билли и маминого подноса мне даже стало немного стыдно.

– Мама, мистер Силвик просто поздоровался!

– Да-да, конечно, знаю я этого мерзавца! От него несет каким-то пойлом за версту. – Она разглядывала фигуру убегающего Билли с видом победительницы. – Так, о чем вы говорили?

– Об очень холодном марте. – Я с укором посмотрела на мамины растрепавшиеся рыжие волосы, которые сейчас немного напоминали ирландский флаг.

Она взглянула на постер Эрни в моих руках:

– Что это такое? – Мамин взгляд на мгновение затуманился, затем она качнула головой, словно очнувшись ото сна. – Хотя не важно. Насчет академии, если ты не хочешь ехать…

– Поеду, – ответила я неожиданно для себя самой, – ты же знаешь, такое предложение бывает раз в жизни.

Мама с радостным криком кинулась меня обнимать. Она ничего не знала и была счастлива. Честно, я ей немного завидовала. Куда пропал Эрни? Почему не вернулся из Нортенвиля? Что за чертовщина происходит вокруг? В Рингвуде мне никогда не найти ответ.

В этом маленьком городке дома тихих приветливых жителей окружены лесом, где ходят медведи и лисы. Здесь живут бытовыми мелочами, повседневность с милыми заботами типа покупки продуктов в единственном супермаркете и подготовки праздничного стола к Дню благодарения стала привычным фоном жизни горожан. Поэтому мне здесь не место.

Я должна найти Эрни. Я верю, что он жив.

На миг передо мной появилась фигура брата. Он смотрел на меня и улыбался. Ветер растрепал его непослушные волосы. Таким мне запомнился Эрни.

Я моргнула, и наваждение исчезло. Осталась только мама. Джанетта Райн громко перечисляла покупки, которые нам предстоит сделать перед моим отъездом.

А потом события закружились снежным вихрем бесконечных сборов и томительного ожидания в ореоле дурных предчувствий.

Ровно через неделю я уже ждала электричку на рингвудском вокзале.

– Теплый свитер, планшет, сменная обувь, вроде ничего не забыли, – мама в очередной раз перечисляла вещи, лежавшие в моей сумке, – и жилетку с розочками взяла?

Я вспомнила уродливый вязанный жилет с огромными розами – подарок миссис Бригс и тяжело вздохнула

– Да, мам…

– Ох, как же я волнуюсь! – Она внезапно схватила меня за руку. – Какое-то нехорошее предчувствие и…

В этот момент вечернюю улицу осветили красные фары электрички, мамины слова потонули в шуме колес.

Мы обнялись на прощанье, и я забралась в вагон, где невыносимо пахло бензином.

Рядом со мной села пожилая женщина в аккуратном пальто. В руках ее был прямоугольный предмет, прикрытый красной тканью.

Электричка поехала, и мамина фигура начала отдаляться. Я помахала ей рукой. На душе внезапно стало тоскливо.

С детства знакомая вершина холма с кронами деревьев, покрытыми белыми сугробами, скрылась из виду, за окном падали пушистые снежинки, казалось, будто кто-то перевернул стеклянный шар с рождественским снегом.

Рингвуд сейчас напоминал поздравительную открытку, из тех, что любят дарить друг другу горожане. Аккуратный уютный город, где жизнь словно застывает, укрытая пушистым белым покрывалом уходящей зимы.

– Какой странный март, мистер Берри.

Я вздрогнула, услышав усталый голос пожилой женщины напротив.

– Что, простите?

Мой вопрос был проигнорирован.

– У меня тоже отвратительное настроение в такую погоду. Еще и снегопад, подумать только! Сирин говорила, что грядет настоящая буря, ты же знаешь, что Сирин не может лгать.

После этого странного монолога я услышала тихое шуршание, похоже, оно доносилось от предмета, прикрытого красной тканью, который незнакомка так бережно держала в руках.

Мне удалось разглядеть прутья питчей клетки и нечто черное внутри.

Наверное, моя соседка везет большую черную птицу. Видимо, слова о буре предназначены для нее. Это казалось абсурдным. Я огляделась, пытаясь найти поблизости еще какого-нибудь мистера Берри, но поблизости никого не было.

Только в самом конце электрички с недовольным видом сидели две дамы в старомодных объемистых шубах.

Моя странная соседка хлопнула костлявой рукой по клетке:

– Скоро мы будем на месте, не будь занудой.

Она разговаривала со своей птицей так, словно та ей отвечала, хотя из-под красной ткани доносились только сопение и скрежет. Мне стало любопытно:

– Мэм, мистер Берри – имя вашего питомца?

Из клетки раздался глухой стук, женщина поджала губы, ее раскосые глаза выражали недовольство:

– Мистер Берри не любит, когда его называют питомцем. Мистер Берри –это мистер Берри.

Затем она тихо продолжила:

– Да-да, у современных подростков абсолютно нет такта! Что? Спросить, куда едет? Сам бы и спрашивал!

Незнакомка фыркнула и натянула на лицо улыбку, рассматривая меня. От ее внимательного взгляда вдруг стало не по себе. Казалось, еще немного, и она прожжет дырку на моей новой куртке.

– Кстати говоря, куда вы направляетесь, милочка? Просто мы попутчики, самое время завести непринужденный разговор.

Она деловито достала из аккуратной кожаной сумки маленькую коробочку с надписью «Гаванский нюхательный табак».

Если честно, мне абсолютно не хотелось беседовать с этой странной особой, и все же пришлось приветливо улыбнуться в ответ:

– В академию «Нортенвиль». Я новая ученица.

В этот момент произошло сразу две вещи: голландский нюхательный табак выскользнул из рук моей попутчицы и со звоном упал на пол. Из клетки раздалось шипение, а затем незнакомка широко улыбнулась, в глазах пожилой дамы появился недобрый огонек, словно при упоминании Нортенвиля в ее голове сработал переключатель с абсолютного безразличия на жадный интерес:

– О, милочка, какое совпадение! – Она хлопнула в ладоши. – По правде говоря, я тоже еду именно туда. Меня зовут миссис Шарлотта Уинстон. Я учитель биологии и школьный зоолог в Нортенвиле. Ездила навестить своих… – она на мгновение замялась, – дальних родственников. Добро пожаловать в нашу прекрасную школу!

– Спасибо, миссис Уинстон, – внезапно я почувствовала себя неловко, как подопытный зверек, которого разглядывают, прежде чем запустить в клетку.

Она протянула мне руку:

– Что ж, будем знакомы.

И я с опаской ее пожала.

Пальцы миссис Уинстон были холодными, почти ледяными. Ее рука больно сжала мою ладонь, казалось, еще мгновение, и у меня захрустят кости

– Вы неплохо выглядите, – сказала учительница, впившись в меня взглядом, -вполне-вполне. Вот только лицо излишне бледное на мой вкус.

Вдруг мне показалось, что тень миссис Уинстон увеличилась. В мутных глазах засияла темная бездна, кожа стала совсем бледной, а на губах появилась странная улыбка. Ее Тень качнулась в мою сторону, и я интуитивно отпрянула.

В тот же миг наваждение рассеялось. Миссис Уинстон снова улыбнулась. На этот раз более сдержанно:

– Нортенвиль всегда рад новым ученикам.

По коже пробежали мурашки. Я кивнула:

– Благодарю. Позвольте узнать, кто все-таки у вас в клетке?

Миссис Уинстон неожиданно зевнула:

– Вы про Берри? Он не любит, когда его показывают. Если захочет, покажет себя сам.

В ее руке снова появилась коробочка с нюхательным табаком, и миссис Уинстон вдохнула коричневую смесь сомнительного вида.

– Кстати, как вас зовут, милочка?

– Нина… Нина Райн…

– Райн, – задумчиво повторила миссис Уинстон, уголки ее губ поползли вниз, – что ж, нам еще целый час ехать, самое время немого вздремнуть.

Наверное, сейчас было самое время спросить об Эрни, но моя новая знакомая склонила голову на бок и закрыла глаза.

Я тяжело вздохнула. Не нравилось мне все это. Почему в Нортенвиле такие странные учителя?

Вспомнились слова Билли. Перед отъездом я снова встретила его по дороге из магазина. Мы даже немного побеседовали, как старые друзья. Набравшись смелости, я спросила:

– Каким он был, тот господин в сером?

Билли немного подумал и ответил:

– Ужасным и прекрасным одновременно. Совсем не похож на человека.

От этих слов мне стало неуютно. С тех пор я ломаю голову над тем, как выглядел тот господин. По описанию Билли, у него были пугающие и одновременно притягательные черные глаза и темные волосы.

Больше никаких зацепок, кроме серого плаща и шляпы.

Я вздохнула, глядя на снегопад за окном, в электричке было тихо, лишь звук колес и размеренное сопение миссис Уинстон.

Меня клонило в сон.

Я бежала по рингвудскому лесу, незнакомец в сером следовал за мной. Ветви царапали руки, ноги скользили по снегу. Я обернулась и увидела его глаза: бесконечная черная бездна глаз, они сияли в ночной темноте красным светом, человек в сером улыбался:

– Тебе не спрятаться, милая пастушка.

А потом я проснулась.

Часы показывали девять. Удивительно, прошел почти час, хотя сон был таким коротким и жутким.

Минут через пять мы приедем к Нортенвилю.

Моя соседка сопела во сне, наклонив голову вперед. Я аккуратно коснулась ее плеча:

– Миссис Уинстон! Мы подъезжаем, миссис Уинстон!

Ответа не последовало. Вздохнув, я склонилась над ней:

– Просыпайтесь!

Костлявая рука сжала мою ладонь. Миссис Уинстон подняла голову, широко распахнув глаза. И тут я поняла, что она смотрит не на меня, а куда-то сквозь меня пустым безразличным взглядом.

Ее хриплый голос стал похож на карканье вороны:

– Белые одежды покрыты кровью. Хрустальная корона сжимает голову, а внутри – абсолютное зло, тьма и безликая пустота миров… Скоро всему придет конец…

– Миссис Уинстон! – Я с ужасом отдернула руку, и пожилая женщина, очнувшись, захлопала глазами. Она сделала неловкое движение рукой, и красная ткань съехала с клетки.

Внутри сидел огромный черный кот. Могу поклясться, он сам открыл дверцу клетки, аккуратно проведя по защелке лапой. Затем вышел наружу, моргнул и низким басом тихо сказал:

– Привет.

Я отпрянула, затем рухнула на сиденье.

– Мистер Берри! – закричала моя соседка. – Никаких манер!

Кот ее не слышал или делал вид, что не слышит. Он тер черное ухо лапой и внимательно глядел на меня. И почему до этого мне казалось, что в клетке птица? Возможно, потому, что никто в здравом уме не запирает туда котов.

По черной морде кота расползалась улыбка или, может, мне это показалось, как и все остальное.

Ведь коты не умеют говорить и улыбаться, а пожилые дамы не произносят странных слов хриплым голосом.

– Миссис Уинстон, что это было? – Я схватила старушку за рукав черного пальто.

– Что именно? – с невозмутимым спокойствием ответила она. – Я задела клетку, и Берри вышел наружу, не вижу здесь ничего криминального.

– Речьне об этом. Те слова, которые вы только что сказали…

– Какие слова? – Она с непониманием на меня уставилась. – Я проснулась и увидела твое испуганное белое лицо, милочка, а потом этот Берри…

Кот громко и протяжно мяукнул. Сейчас он казался абсолютно обычным котом, который никак не мог сказать «привет».

Возможно, я действительно схожу с ума.

Тем временем электричка остановилась.

Когда я шла к выходу, дамы в старомодных шубах, сидевшие в конце салона, с подозрением на меня смотрели. Возможно, им не терпелось избавиться от надоедливых соседей.

На улице было холодно. Рядом с покосившейся лавочкой висела табличка «Станция Нортенвиль». Позади виднелись заснеженные кроны деревьев. По небу расползлись фиолетовые сумерки, на лицо падали снежинки.

Следом за мной из электрички вышла миссис Уинстон в компании кота, который вальяжно расхаживал рядом и, судя по всему, не планировал забираться обратно в клетку.

– Следуй за мной, Нина Райн, нам предстоит идти через лес.

Она снова достала коробку с гаванским нюхательным табаком и, склонившись над ней, сделала глубокий вдох:

– Апчхи! – В тишине улицы этот звук показался особенно громким

– Будьте здоровы, миссис Уинстон.

– Благодарю.

Мы вышли на узкую дорогу, ведущую к высоким сетчатым воротам, обмотанным колючей проволокой. На них была табличка «Осторожно: электрический ток».

Миссис Уинстон постучала в дверь маленького домика с вывеской «Пропускной пункт».

– Джозеф! Это я, открой!

Дверь отворилась, и в глаза ударил яркий свет фонаря.

На нас смотрел огромный хмурый человек в синей форме. Его густые длинные волосы почти закрывали глаза:

– А это ты, Шарлотта, и конечно же Берри, – он перевел фонарь на кота, и тот недовольно мяукнул в ответ.

– Да, со мной еще новая ученица.

Фонарь снова засветил мне в глаза.

– А, свежая кровь! – Джозеф громко рассмеялся. – Ну что ж, добро пожаловать! – Он зашел обратно в домик, и через несколько минут массивные ворота отворились, пропуская нас в Нортенвиль. За ними были только заснеженные кроны дубов и дорога, покрытая инеем. Где-то вдали виднелись башни академии.

– Этот лес – наша гордость, милочка. – Миссис Уинстон с котом уверенно прошли вперед.

– Скажите, а для чего здесь такая высокая ограда? – Я с опаской взглянула на сетчатый забор, который, судя по всему, отделял академию от всего остального мира.

– Нортенвиль – это отдельное государство. И оно не терпит вмешательства посторонних. На территории есть небольшое озеро, несколько магазинов, спортивная площадка и бассейн. Тебе здесь понравится! – Миссис Уинстон как-то странно улыбнулась и перевела взгляд на кота. – Да, мистер Берри?

Кот снова протяжно мяукнул.

Меня до сих пор пугала эта таинственная связь между пожилой учительницей и ее питомцем. Казалось, что мистер Берри понимает каждое слово своей хозяйки.

Ветер поднял снег с дороги и закружил в вихре, издавая жалобные звуки).

Я на мгновение зажмурилась под порывом холодного воздуха.

Затем открыла глаза и начала рассматривать затылок моей будущей учительницы в слабом свете уличного фонаря.

Наши шаги эхом отдавались в лесной тишине.

– Миссис Уинстон, в лесу не водятся медведи или другие звери? – Я опасливо поежилась, пытаясь рассмотреть темноту в чаще леса.

И тут где-то рядом послышался смех, довольно противный и злорадный. Я обернулась на звук и наткнулась на проклятого мистера Берри. Он шел рядом со мной и улыбался снова.

Учительница надула губы и проворчала:

– Ну что ты, милочка, здесь ведь учатся дети, никаких крупных животных, можешь не волноваться.

И тут я решила задать вопрос, который давно не давал мне покоя:

– Кстати, здесь раньше не учился Эрни Райн? Высокий, рыжие волосы и зеленые глаза.

Моя собеседница обернулась, в ее глазах читалось волнение:

– Я не помню никого с таким именем.

Сердце невпопад заколотилось. И на что я надеялась? Не стоило ожидать, что в Нортенвиле кто-то помнит об Эрни.

Кот позади меня зарычал:

– Эр-р-рни-и-и…

Я вздрогнула и отшатнулась. В воздухе появилось какое-то странное напряжение.

– Посмотрите наверх, милочка. – Миссис Уинстон подняла указательный палец над головой. – Видите башни? – На ее губах расцвела мечтательная улыбка, в глазах появился лихорадочный блеск:

– Нортенвиль – большой и красивый замок, крыши украшают великолепные статуи горгулий – наследие бывших хозяев. Здание принадлежит древнему дворянскому роду. Когда-то раньше здесь гремели балы и проводились приемы. Замком владел граф Даниэль)Арделиан. Если верить слухам, он был весьма жесток, – миссис Уинстон вздохнула. – Пока в просторных залах Нортенвиля гремела музыка, его крепостныегибли от голода. А потом… потом они подняли бунт и убили графа. За жестокость платят жестокостью. Говорят, в ту ночь здесь пролилось море крови. Бунт подавили. Дальние родственники Арделиана продали замок новым хозяевам. Теперь здесь открыта школа. Между прочим, одна из лучших в штатах! Так что вам несказанно повезло, милочка!

– Да, миссис Уинстон. – Я покорно кивнула, абсолютно не разделяя ее радости. Зачем строить школу в месте с такой историей?

Тем временем мы дошли до ворот замка. Вблизи он выглядел величественным и неуютным. Высокие каменные стены, острые шпили башен, на одной из которых виднелся серый циферблат часов. Если честно, при виде этой громадины мне вдруг захотелось вернуться домой.

Глава 4

Завывание ветра дополняло весьма жуткую картину. Замок словно шептал: «Здесь проливалась кровь».

Миссис Уинстон дернула дверную ручку, и мы вошли в просторный зал с высоким потолком. Внутри было намного уютней и гораздо теплее.

– Сначала зайдем в мой кабинет, милочка, надо подыскать тебе комнату.

Я сделала шаг вперед, и железная арка на входе издала дребезжащий звук.

Неизвестно откуда появился хмурый человек с крючковатым носом. При виде меня он недовольно сморщился:

– Новые ученики сдают мобильные телефоны, таковы правила.

Я покорно кивнула, доставая из карманов телефон и ключи от дома. Охранник заставил меня снова пройти металлоискатель и на этот раз кивнул, довольный результатом. Ключи мне вернули, а вот мобильный, по словам охранника, будет теперь хранится в сейфе.

– Не волнуйся, милочка, у нас есть стационарный телефон. Ты сможешь позвонить домой в любое время, – проворковала миссис Уинстон, – наша школа учит детей пользоваться сокровищами библиотеки и образовательными сайтами. Никаких мобильных!

Мы поднялись вверх по крутой лестнице. Пожилая дама в компании кота быстро шла вперед, словно она совсем не устала после длительной прогулки по лесу.

Я еле волочила ноги следом за ней.

Вдоль лестницы стояли белые статуи ангелов. Они были довольно изящными, вот только скульптор почему-то забыл вылепить ангелочкам глаза. От этого их белые лица казались равнодушными и отстраненными.

Мой взгляд упал на большую картину в резной раме, которая висела над очередной безглазой статуей.

На ней был изображен мужчина в монашеской рясе. Он сидел на серых камнях, сложив руки на коленях. Из-за спины виднелись большие черные крылья. Увидев его взгляд, я на миг затаила дыхание. Он выражал такую печаль и безысходность, что мне захотелось протянуть к незнакомцу руку. Так я и сделала.

Темно-серые глаза по цвету напоминали беспросветный осенний дождь, черными огнями сияли зрачки. На миг мне показалось, что картина вот-вот оживет, я даже почувствовала вкус дождя на губах и дуновение холодного ветра.

– Что ты делаешь, Нина? – Над моим ухом раздался удивленный голос миссис Уинстон. И тут я поняла, что стою, вытянув руку вверх посреди коридора.

– А, тебе понравилась картина? Не удивительно, она многим нашим ученицам пришлась по вкусу! Изначально у этого холста не было названия, но школьники конечно же придумали свое. «Падший ангел» или просто «Ангел». Картина хранится в Нортенвиле еще со времен графа Арделиана. Ее оставили в память о прежних хозяевах.

– Наверное, художник был очень талантлив. – Я вопросительно взглянула на старую учительницу, стараясь больше не смотреть на странную картину. Глаза незнакомца напоминали бездну, темно-серое озеро, в котором можно утонуть.

– Да. – Она кивнула и почему-то отвела взгляд. – В каждой талантливой работе есть своя магия. Нам нужно торопиться, пошли скорее.

Я поежилась от внезапного холода и молча последовала за миссис Уинстон.

Вскоре она остановилась рядом с серой дверью:

– Подожди меня здесь.

Кот, воровато оглядевшись, прошмыгнул следом за хозяйкой.

Дверь захлопнулась прямо перед моим носом, оставив меня наедине с тишиной коридора.

Мне захотелось подойти поближе к окну, возможно, с высоты второго этажа получится разглядеть спортивную площадку в окрестностях новой школы.

Сделав пару шагов, я поскользнулась на ровном месте и рухнула на пол, больно ударившись коленом. Дорожная сумка раскрылась и упала рядом, из нее с глухим стуком посыпались мои вещи, среди которых был тайный дневник.

– Это все потому, что кто-то неплотно закрывает замок, да? – Я с тяжелым вздохом принялась собирать лежавшие вокруг вещи. Рядом послышались чьи-то шаги и голоса. Девчачий голос нараспев говорил:

– Ты снова гру-у-устный, а я хочу веселья. Мне здесь тоскливо! Ну Ма-а-айкл, развесели меня!

Похоже, это была парочка подростков. Только их еще не хватало.

Я обернулась, и дневник снова выпал из рук.

В мою сторону шли двое. Девчонка, с виду моя ровесница, почти висела на руке парня в школьной форме со значком Нортенвиля. Ее друг с недовольным видом смотрел вперед.

Видимо, слова подруги его не волновали. Приглушенный свет лампы освещал лицо незнакомца. Этот «Майкл» без особого интереса взглянул в мою сторону.

Я вздрогнула и поежилась, по спине пробежал холод. Потому что на меня смотрел незнакомец со странной картины на стене. Сходство казалось невероятным. Те же серые глаза, черты лица и темные волосы.

Падший ангел. Только немного моложе, чем на холсте неизвестного художника.

– Белла, не начинай, я просто устал, тем более скоро этот чертов выпускной и экзамены.

Парочка шла мимо меня, словно не замечая.

И тут послышался противный скрежет. Нога незнакомца приземлилась прямо на мой дневник, оставив на нем темный след.

Девица хихикнула, и они пошли дальше, не обращая внимания на меня и на злосчастный блокнот, который, между прочим, подарил мне брат.

Брат… я прикрыла глаза, представляя Эрни. Интересно, как бы он сейчас поступил?

Воображаемый Эрни сидел рядом со мной прямо на полу и качал головой, разглядывая дневник, точнее то, что от него осталось.

– Сделаешь вид, что все в порядке?

– Не знаю, -я вздохнула, – а что мне еще остается?

– Так поступают слабаки! Если не дашь сдачи, то станешь жертвой. Над тобой будут издеваться. Ты же знаешь, школа – это большой зверинец, малявка Нина.

Я снова тяжело вздохнула.

Эрни прав, надо бить первой или сразу давать сдачи. Стоит только показать слабость (я подняла с пола ручку), и все пропало.

Ручка полетела прямо в голову этому проклятому Майклу вместе со словами: «Ты испортил мой блокнот и даже не извинился».

Он обернулся, потирая затылок:

– Что ты сказала? – Затем направился ко мне. Его подружка стояла, прислонившись к стене, видимо, в предвкушении предстоящей разборки, на губах девицы играла улыбка.

Взглянув на Майкла, я принялась быстро собирать упавшие вещи в сумку. Плохо дело. Похоже, нравы в этой школе оставляют желать лучшего.

Он наклонился над моей головой:

– Кто ты такая, чтобы я перед тобой извинялся? Еще одна никчемная школьница?

Сейчас его лицо совсем не походило на ангела с картины, скорее, это был дьявол во плоти.

По моей спине пробежал озноб, и я сжала в руках сумку.

– Хватит, мы хотели отдохнуть в гостиной! – Голос подружки моего обидчика показался спасительным.

– Как скажешь. – Он отвернулся и пошел обратно к смазливой девице с неприятной улыбкой.

Когда они скрылись, я наконец-то поднялась на ноги. Подвернутая нога болела. Часть вещей оказались мокрыми, похоже, кто-то пролил в коридоре воду.

– Вот почему я поскользнулась! Проклятье!

На скользком полу что-то блеснуло. Моя рука нащупала небольшой металлический предмет.

Приглядевшись, я поняла, что это кольцо с синим камнем. Возможно, его потерял кто-то из учеников. Кстати, миссис Уинстон подозрительно долго не возвращается. Неужели она про меня забыла? Я машинально сунула кольцо в карман и подошла к двери кабинета учительницы. Откуда доносились громкие звуки голосов:

– Меня это порядком достало! – кричал низкий бас. – Как можно жить в таком некомфортном теле! Шарлотта, я постоянно чешусь!

– Возможно, тебе надо следить за гигиеной, Берри, – безразлично ответил голос миссис Уинстон, – умывайся лапкой.

– Это не смешно! – В кабинете учительницы раздался грохот. – Проклятые инквизиторы, это все из-за них!

– Да-да ты не справедливо наказан, Берри, сколько раз я уже это слышала, – миссис Уинстон вздохнула, – кстати говоря, сегодня мы доставили последнюю, – ее голос превратился в зловещий шепот, – скоро все начнется! Ночь Жатвы не за горами.

Почему-то, услышав «ночь Жатвы», я зябко поежилась, словно воздух вокруг стал ледяным.

– Думаешь, у меня есть шанс на искупление? – Басистый голос стал чуть мягче. – Посмотрим, как лягут карты. Кстати, сегодня в электричке ты произнесла пророчество, Шарлотта.

– Что? – взволновано ответила учительница. – Ты серьезно? Но ведь пророчество по части Сирин, ты же знаешь, этот редкий дар только у моей сестры!

Раздался тихий смех:

– Не хочешь – не верь. Ты говорила что-то про абсолютное зло в белых одеждах и хрустальной короне.

– Бред, – холодно ответила миссис Уинстон. – Наверняка это было просто сонное бормотанье.

– Мр-р-р, Шарлотта, как видишь, я не держу секреты, может, почешешь меня за ухом?

Затем я услышала звук шагов и снова низкий голос:

– Эта девчонка… Может, с ней что-то не так?

– Ты опять про пророчество? – фыркнула учительница.

– Мр-р-р-р, нет, просто мне кажется, что она прямо сейчас подслушивает у двери.

Я отпрянула и быстро отошла к окну.

Дверь со скрипом отворилась, оттуда показалось недовольное лицо миссис Уинстон.

– Смотришь в окно, милочка? – Она разглядывала меня, прищурив глаза и сморщив лоб.

– Мяу, – вслед за хозяйкой вышел кот.

Я кивнула, всеми силами стараясь не вызвать подозрений у старой учительницы.

Сквозь открытую дверь виднелся письменный стол, заваленный папками. Рядом красовался цветочный горшок с кактусом.

Если не считать мебели и папок, из которых торчали бумаги, в кабинете было пусто.

Тогда с кем сейчас говорила миссис Уинстон?

Словно в ответ на мой вопрос из кабинета раздалось призывное мяуканье. Мистер Берри с неудовольствием смотрел на меня, почесывая черной лапой мохнатое ухо. Но ведь это невозможно! Коты не разговаривают! Или я просто схожу с ума.

– Что ты застыла, милочка? Мы должны успеть к отбою.

Я покорно поплелась за миссис Уинстон. Ее шаги в пустом коридоре отдавались зловещим эхом. Интересно, почему здесь так пусто?

– Ночью ученикам запрещено шататься по коридорам. Все сидят в гостиной или спальнях, – словно прочитав мои мысли, произнесла учительница. – У нас есть места отдыха для девушек и юношей. После десяти по правилам школы ученицы могут находится только в женских гостиных. То же самое касается учеников. Никаких вечеринок, разброда и пороков! – Судя по ноткам гнева в голосе миссис Уинстон, эти правила нередко нарушались.

Вскоре мы оказались в просторной комнате с табличкой «Гостиная для девушек». Там у камина сидела стайка девчонок в домашней одежде.

Они проводили нас скучающими взглядами.

– Добрый вечер, миссис Уинстон. – Одна из них помахала нам рукой

– Добрый. – Учительница указала рукой на серую дверь. – Твоя спальня, Нина. Завтра в восемь начнутся занятия, расписание висит рядом с камином.

Затем пожелала спокойной ночи и скрылась из виду вместе с проклятым котом.

Когда дверь за миссис Уинстон захлопнулась, одна из девчонок покосилась в ее сторону и показала язык, другие захихикали.

До меня доносились обрывки их разговоров:

– Опять она с этим мерзким котом: «мистер Берри, мистер Берри…»

– Парочка зануд.

Если честно, я абсолютно не представляла, как начать разговор с новыми соседками, которые не обращали на меня внимания, поэтому молча толкнула дверь в спальню. Внутри стояли две кровати, около них – резные деревянные тумбочки, в углу громоздился большой уродливый шкаф. Где-то поблизости послышался шепот:

– Покажи свое лицо, приди ко мне во сне.

Я вздрогнула и обернулась. В углу комнаты на деревянном стуле сидела девчонка в белом халате с копной светлых волос, рассыпанных по плечам.

В темноте она немного походила на привидение. Рядом на подоконнике стояли два зеркала и наполовину сгоревшая свеча.

Поймав мой взгляд, девчонка повернула зеркала в сторону окна:

– Тебе нельзя сюда смотреть. Это гадание на… – она запнулась и покраснела, – на того, кто предназначен мне судьбой. Сегодня воскресная ночь, говорят, сам дьявол дает подсказки, если сумеешь задать правильный вопрос. – В глазах моей собеседницы появился азартный блеск.

– Хм, вот как, – я с недоверием взглянула на догорающую свечу.

– Подожди немного. – В руках девчонки появилась прозрачная чашка с водой. Быстрым движением она насыпала туда белый порошок из темного флакона. Затем тяжело вздохнула и выпила содержимое мутного цвета.

– Фу-у-у-у, – незнакомка сморщилась. Мне удалось разглядеть веснушки на ее носу, – ну и гадость!

– А что ты только что выпила?