Текст книги "Стоит Попробовать (СИ)"

Автор книги: Елена Крылова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

   В самом деле, не рассказывать же маме, какие надежды они с Олегом возлагали на их с папой поездку в Ригу перед Новым годом. Они очень надеялись на то, что целую неделю смогут бывать вместе каждый день. А может быть, Олегу хоть раз удалось бы устроить так, чтобы в их распоряжении была бы еще и вся ночь...

   Однако жизнь почему-то всегда и во все вносит свои коррективы, и накануне отъезда ее родителей Ванечка простудился. Ничего серьезного, но... в общем, в эти дни они практически не виделись. Зина все понимала, более того, она не смогла бы понять, если бы Олег поступил иначе. И все равно даже сейчас она помнила то жгучее разочарование, которое буквально задавило ее тогда.

   Они так давно уже не были вместе... Лишь в самом начале какое-то время к их услугам была квартира его родителей, потом в распоряжении Олега на пару недель оказались ключи от квартиры его друга.

   Ну а потом на протяжении довольно длительного времени самым уединенным местом, в котором они встречались, был Михайловский сад зимним вечером. В стороне от освещенной дорожки под падающим снегом они, казалось, были одни в целом мире и, беззастенчиво пользуясь этим, целовались почти до умопомрачения, а снежные хлопья кружились в воздухе, стирая грань между реальностью и фантазиями.

   Однажды, правда, Олег пытался уговорить ее поехать к нему, но от этого предложения Зиночка наотрез отказалась. И вовсе не потому, что жена, которая "абсолютно точно должна была быть на работе", вдруг вернулась бы домой в совершенно неурочное время.

   Роман с человеком, у которого были жена и сын, противоречил Зининому воспитанию, ее жизненным установкам, но она влюбилась в Олега без памяти и ничего не могла с этим поделать, хотя и жила в постоянном разладе сама с собой. Однако поехать к нему домой, туда, где он жил с другой женщиной, она тоже не могла. Больше всего на свете ей самой хотелось прожить с ним всю свою жизнь и родить ему ребенка.

   В какой-то момент она просто зациклилась на этом, она безумно хотела от него ребенка. Ей даже казалось, что тогда она бы даже могла отказаться от Олега. Но здесь Зиночка лукавила, сейчас она это точно знала. Где-то в глубине души она надеялась на то, что Олег не смог бы отказаться от нее и от их ребенка. Что ж, он был прав, когда говорил, что она не создана быть любовницей.

   Наконец в начале марта у них появилось постоянное место, вполне пригодное для встреч, хотя его никак нельзя было назвать уютным гнездышком, даже с натяжкой. Квартирка, прямо скажем, была обшарпанная, но довольно чистая.

   Дело в том, что вступительные экзамены были уже не за горами, и Олег с Аркадием сняли квартиру для занятий с абитуриентами. В те годы официальная точка зрения на данный род деятельности была весьма негативной, хотя неофициально к помощи репетиторов прибегали, в том числе и официальные лица. Таким образом, заниматься в институте, как это зачастую делают сейчас, было нереально, дома условия тоже не всегда были подходящими, ездить же по ученикам и хлопотно, и практически невозможно заниматься с группой.

   Будучи опытным репетитором, Аркадий всегда вел дело с размахом, поэтому ежегодно весной, когда количество желающих воспользоваться его услугами становилось достаточно большим, он снимал квартиру, обычно с кем-нибудь на пару, чтобы меньше за нее платить. С тех пор как на кафедру пришел Олег, он и стал его неизменным компаньоном.

   В тот год им повезло: знакомая Аркашиной матери после перенесенного плеврита прямо в марте и как минимум до августа уехала в Крым поправлять здоровье. Свою квартиру она готова была сдать за символическую плату, но обязательно кому-нибудь из знакомых. Вот тут ей и подвернулся Аркадий. На этот раз он даже хотел было обойтись без компаньона, вероятно, из-за бурного романа, который у него вновь разгорелся с мамой одного из прошлогодних учеников. Но что-то там не связалось, так что Олег снова был в доле.

   Из всех этих перипетий Зина вынесла твердое впечатление, что снятые квартиры мужчины всегда использовали не только по прямому назначению, но и в разных прочих целях. Когда дело касалось прочих целей, Олег и Аркадий наверняка договаривались между собой во избежание накладок, но Зине все равно все время казалось, что Логинов может вломиться к ним в самый неподходящий момент. Правда, на двери была цепочка, так что совсем уж врасплох он их застать не мог...

13

   Александра остановилась на пороге гостиной. В ее отсутствие мама, безусловно, несколько продвинулась в совершении своего трудового подвига, но была ли она и сейчас погружена в работу или вновь погрузилась в свои мысли, Сашенька не поняла. Во всяком случае, как она вошла в комнату, мама, похоже, не слышала.

   Александра не стала долго мучиться над дилеммой, включить ли ей телефон сейчас или отложить данное мероприятие до более удобного момента. Решив быть последовательной, она спокойно отодвинула диван, воткнула вилку в розетку, диван придвинула обратно и, отдуваясь, плюхнулась на свое прежнее место. Как она и ожидала, мама на ее манипуляции внимания не обратила.

   Только Александре удалось поудобнее угнездиться на диване, как раздался телефонный звонок. Взглянув на часы, она тихонько чертыхнулась в адрес нетерпеливого Макеева и, ловя на лету сползающую с колен тетрадку, потянулась к телефонной трубке.

   Что звонит телефон, Зиночка осознала практически сразу, но, поскольку разговаривать ни с кем не хотелось, решила не отвечать. Потом она сообразила, что Александра все равно возьмет трубку, и тогда ей наверняка придется поговорить, если, конечно, это не Логинов.

   – Алло.

   Зина даже вздрогнула от неожиданности, услышав у себя за спиной недовольный голос. Быстро обернувшись, она увидела Александру на том же самом месте и в той же самой позе с ногами на диване, что и в начале вечера, вернее, в начале фильма. Зине даже пришло в голову, что ее дочь обрела способность совершенно непостижимым образом незаметно исчезать и столь же непостижимо вновь появляться.

   Проигнорировать столь красноречиво-умоляющий мамин взгляд Сашенька просто не могла, хотя если честно, отвлекать маму от работы она и так не собиралась.

   – Мне очень жаль, Аркадий Витальевич, – вежливо сказала она, – но ее сейчас нет.

   Одарив дочку благодарной улыбкой, Зиночка вернулась к проверке. Несмотря на сегодняшнее выступление в защиту своих прав, Зина была искренне признательна дочери и не сомневалась, что кордоны, выставленные ее "личным секретарем", Логинову преодолеть не удастся. Правда, Аркадий пока вроде бы не сдавался. Зина прислушалась.

   – Мне известно, что уже поздно, – чопорно подтвердила Александра. – Когда телефон зазвонил, я как раз удивлялась, кто бы это мог быть так поздно? А это, оказывается, вы... – несколько секунд она слушала, возведя глаза к потолку, потом заговорила все с тем же чопорным достоинством: – Мало ли куда она могла пойти. И с кем. В конце концов, моя мама молодая, красивая и почти свободная женщина...

   Зина живо представила себе, о чем, или, вернее, о ком подумал сейчас Аркадий, и, как ни странно, ей стало весело. Пожалуй, чувство, которое сейчас овладело ею, можно было бы назвать злорадным удовлетворением.

   – ...и она совершенно не обязана передо мной отчитываться. Вот мне перед ней иногда приходится. – Александра испустила вздох средней тяжести, который мог бы вызвать у собеседника хотя бы легкое сочувствие к ней, однако не вызвал, так что юное создание не стало удерживать себя от ехидного вопроса: – Аркадий Витальич-ч, вы случайно нас с мамой не перепутали?

   Потянувшись за следующей работой, Зина подумала, что поведение ее дочери безупречным не назовешь, однако Аркашино любопытство вообще переходит всяческие границы.

   – Как бы я ей передала, если я ее не видела? – Обида, звучавшая в голосе Александры, была совершенно натуральной. – Сразу после разговора с вами, Аркадий Витальич-ч, мы с подругой пошли выгуливать ее собаку, – совершенно правдиво сообщила Александра. – Полагаю, вы свой меховой валик для покраски стен тоже выгуливаете по вечерам? – Ей вдруг пришло в голову, что, возможно, Логинову как совладельцу пекинеса будет приятно лишний раз услышать о том, что бывают еще и крупные собаки, и она поторопилась уточнить: – У моей подруги – огромный шоколадный ньюф по имени Леонардо, в миру – просто Лео.

   Пересчитав количество плюсов и минусов за решенные и соответственно нерешенные задания, Зиночка размашисто вывела двойку. Уже третью подряд! Стервозность дочери все-таки иногда огорчала. В конце концов, пекинеса завел не Аркаша, а его жена, да еще вместо щенка мраморного дога, которого присмотрел ее супруг. За что вышеупомянутый супруг очень на нее обиделся. Правда, это не мешало Конфуцию – если верить Аркаше, имя собаки было целиком и полностью на совести его жены – вить веревки из обоих своих хозяев. Кстати, о жене. Видимо, сегодняшний вечер или он, или она проводит вне дома. Логичнее предположить, что она, коль скоро он ждал ее, Зининого, звонка. С завидной самокритичностью Зиночка подумала вдруг, что стервозность, пожалуй, ей тоже свойственна, хотя и в меньшей степени, чем ее дочери, но это открытие ее не слишком огорчило.

   – Господи! Да я-то откуда знаю? В записке написано, что у нее встреча, и вернется она очень поздно, – взорвалась Александра. Она до такой степени вошла в роль, что сама почти поверила в существование маминой записки, которая только что родилась в ее воображении.

   Ставя четвертую двойку подряд и слушая Александрино вдохновенное вранье, Зиночка тоже уже почти верила в существование своей записки, которую не писала. К тому же очень любопытно было узнать, что же будет дальше...

   – Мне тоже она нужна, и уж точно больше, чем вам! – Сашенька заметила, что своим восклицанием сбила со счета бедную маму, и той, прежде чем поставить еще одну двойку, пришлось вновь пересчитывать плюсы и минусы. – Я никак не могу решить пример по тригонометрии, – пожаловалась Александра, – должен получиться тангенс половинного угла, а он не хочет получаться. Ни у кого не получается, – трагическим тоном заключила она.

   Зина изумленно смотрела на дочь, а та уже диктовала условия примера.

   Надо же, пятерка! Даже не верится после стольких двоек. Впрочем, этот мальчик в самом деле умненький, ничего другого она от него и не ждала. Зина взяла из стопки следующую работу, взглянула на фамилию и с осторожным оптимизмом приступила к проверке.

   Александра быстро записывала под диктовку решение, время от времени останавливалась и внимательно слушала объяснения, задавала вопросы, снова писала.

   Вопросы дочери показывали, что тригонометрия для нее, возможно, и не темный лес, но заблудиться в трех соснах она вполне способна. Что ж, Логинов – хороший преподаватель, прекрасно умеет объяснять, добиваясь того, чтобы его действительно поняли. Однако Сашенька о своих проблемах с тригонометрией могла бы сказать, когда они еще только начались.

   Наконец Александра поблагодарила Аркадия Витальевича и готова была попрощаться с ним. В знак признательности она даже решила больше не морочить ему голову насчет мнимого маминого свидания.

   – Я же сказала, не знаю! – Александра сделала последнее героическое усилие, стараясь не поддаваться соблазну продолжить спектакль.

   Но так трудно устоять, когда человек сам напрашивается!

   – Ну-у, вообще-то незадолго до маминого прихода ей звонили пару раз... – Александра тянула, как могла, давая Логинову возможность прочувствовать, что "сдалась" она исключительно под влиянием испытываемого ею чувства признательности, – приятный мужской голос. – Краем глаза Александра заметила, что мамина ручка вдруг зависла над тетрадью. – Нет, он не представился. – Она проследила взглядом, как ручка опустилась наконец на бумагу и начертала что-то красным.

   На какое-то мгновение Зиночка поверила в то, что Олег на самом деле звонил. Однако внутренний голос со своей неумолимой логикой с ней не согласился. Во-первых, кроме звонков Логинова, обо всех остальных звонках Сашка всегда сообщала, разве что забывала иногда, но здесь был явно не тот случай.

   Отложив в сторону контрольную с украсившей ее тройкой, Зиночка потянулась за следующей работой.

   Во-вторых, если Александра по какой-либо причине решила не говорить ей об этих звонках, она бы не стала говорить о них и при ней. А в-третьих, доставать Аркадия давно стало одним из любимых Сашенькиных занятий. В принципе Зиночка понимала, что это нехорошо, но и Логинов ее достал. Поэтому без всяких угрызений совести она позволяла себе поступать непедагогично и смотреть на развлечения любимого ребенка не только сквозь пальцы, но и с некоторым мстительным удовлетворением. Она только старалась, чтобы эта порочная сторона ее натуры была для ребенка не слишком уж очевидна.

   Оставалось еще "в-четвертых"... вот тут неумолимая логика внутреннего голоса дала осечку. День был таким долгим и нервным, да и Зина была слишком занята в данный момент, чтобы осознать, что ее дочь, в сущности, повторила конец ее разговора со Светланой.

   Александра положила трубку и обратила свой взор на маму. Вряд ли она будет всерьез сердиться за Логинова, а вот за тригонометрию... Что ж, нападение обычно является лучшим способом защиты!

   Вновь зазвонил телефон. На сей раз это был Макеев.

   – Ну наконец-то, – проворчала Александра, и, не слушая возмущенных протестов Толика о том, что это у нее все время было занято, начала диктовать решение примера.

14

   Круто взмыв в воздух, совсем как Супермен, Логинов летел на большой скорости, и очертания его фигуры были хорошо видны на фоне звездного неба. Больше всего данный летающий объект напоминал баллистическую ракету, хотя, с другой стороны, было некоторое сходство и со стойким оловянным солдатиком. Полет продолжался, казалось, целую вечность, но наконец, описав плавную дугу, Аркадий Витальевич врезался головой в сугроб, устроив при этом маленькое землетрясение и подняв целое облако снежной пыли.

   Снежинки, мерцая в электрическом свете фонарей, кружились в воздухе и медленно оседали, постепенно открывая взору восхитительное зрелище: под углом градусов в тридцать из снега торчала нижняя часть Аркадия Витальевича, которая не слишком изящно размахивала ногами в черных лаковых ботинках, тоже мерцавших и переливавшихся в свете уличных фонарей.

   Вокруг Логинова с радостным лаем носился Лео, он очень старался схватить зубами хоть одну дрыгавшуюся ногу. Однако полы логиновского пиджака все же оказались ближе, и Леонардо, ухватившись за них зубами, вновь послал Аркадия Витальевича в полет. В этот момент, откуда ни возьмись, появились давешние собаки – колли, эрдель и спаниель, – и вся заснеженная свора умчалась в не менее заснеженную даль.

   Логинов на сей раз не долетел до сугроба. Вместо этого он приземлился у доски в кабинете математики ее родного лицея и сразу же начал читать лекцию по тригонометрии. Тем самым мерзким менторским тоном, который пробуждал в Александре наиболее темные, и даже первобытные, инстинкты.

   Аркадий Витальевич, как обычно, был одет в черный костюм-тройку, который почему-то весь был равномерно покрыт большими и маленькими собачьими следами. Можно было подумать, что, прежде чем умчаться в заснеженную даль, вся заснеженная свора сначала неоднократно пробежалась по Аркадию Витальевичу. Так что Логинов по окрасу теперь очень напоминал далматинца, только наоборот.

   Александра и Толик Макеев тоже каким-то образом оказались в кабинете математики и, громко стуча зубами от холода, сидели рядышком за первой партой. Они были единственными слушателями этой эксклюзивной лекции.

   Пример, который Аркадий Витальевич разбирал на доске, уже был записан в тетрадях и у Александры, и у Толика. Ощутив себя почти математическими гениями, они решили, что из принципа списывать будут не с доски, а только друг у друга.

   Попытка воплотить в жизнь гениальную и принципиальную идею закончилась выдиранием тетрадей из рук друг у друга и интенсивным переругиванием. Возможно, дело дошло бы даже до потасовки, однако прозвучал звонок с урока, и, кроме звонка, уже ничего не было слышно.

***

   Александра разлепила веки и с облегчением увидела знакомый интерьер собственной комнаты, за окном брезжило что-то такое, напоминавшее рассвет. Только вот было очень холодно лежать почти без одеяла, поскольку большая его часть покоилась отдельно от нее на полу.

   Звонок был все еще слышен, причем совершенно явственно. Она попыталась выключить будильник, однако трезвон не прекратился. Поглядев на циферблат, Александра удостоверилась в том, что стрелки еще не добрались до половины десятого – времени, которое она вчера после долгого раздумья определила как наиболее подходящее для своего пробуждения.

   Наконец она проснулась настолько, чтобы понять, что надрывался не будильник, а телефон. Интересно, куда делась мама? Пока Александра, предварительно натянув на себя одеяло, решала, стоит ли вставать только потому, что кто-то решил позвонить с утра пораньше, телефон замолчал.

   Полежав еще пару минут с открытыми глазами, Сашенька вспомнила, что, несмотря на то что сегодня суббота, ей предстоит учиться. Их математичка проболела три недели и теперь наверстывала упущенное. Правда, в лицей надо было только к одиннадцати пятнадцати.

   Телефон зазвонил вновь. Вернее, звонили два параллельных телефона, и их разноголосые звонки, по мнению Александры, не отличались особой мелодичностью ни вместе, ни порознь. Других звуков в квартире слышно не было, поэтому она решилась встать и поплелась выяснять, во-первых, кому понадобилось звонить в такую рань, и, во-вторых, куда все-таки подевалась мама.

   Сашенька сняла трубку.

   – Ну, – буркнула она недовольно хриплым со сна голосом.

   Мужской голос на другом конце провода как ни в чем не бывало бодро пожелал ей доброго утра и, извинившись за довольно ранний для субботы звонок, попросил позвать к телефону Зинаиду Георгиевну.

   Александра тем временем тупо смотрела на записку, оставленную мамой у телефона.

   – Ее нет, – мстительно улыбаясь, сказала Сашенька. Ей было приятно разочаровать человека, посягнувшего на ее утренний сон на целых двадцать минут раньше, чем это сделал бы будильник.

   Прежде чем все еще не совсем проснувшаяся, а потому несколько заторможенная Александра успела положить трубку, неизвестный ей собеседник задал свой следующий вопрос:

   – Это Саша?

   – Нет. Александра, – поправила она сварливо.

   – А что, есть разница? – усмехнувшись, поинтересовался мужчина.

   – Есть.

   – Какая? – продолжал интересоваться мужчина, не обращая внимания на неприветливый тон своей собеседницы.

   С одной стороны, оснований удовлетворять его любопытство Александра не видела. Но с другой стороны, ей пришло в голову, что вдруг это звонит Олег? Следовало выяснить. А значит, нужно было продолжить разговор, поэтому Сашенька снизошла до объяснений:

   – Во-первых, потому что мне нравится, когда меня называют именно так, а во-вторых, потому что Сашей меня вообще никто никогда не называет.

   – Не называет? Почему? – озадаченно спросил ее собеседник. Вероятно, он от природы был любознательным и никак не мог пройти мимо непонятного для себя явления.

   – Почему – это наше сугубо семейное дело, – высокомерно осадила его Александра, при этом ей показалось, что на том конце провода раздался смешок. – И кстати, представьтесь, пожалуйста, чтобы мне тоже знать, с кем я разговариваю.

   – Ладно, в сугубо семейные дела лезть не буду, – немедленно согласился мужчина, а затем удовлетворил просьбу Александры и представился: – Меня зовут Олег Сергеевич, и я – старый знакомый твоей мамы. Вчера вот заскочил на кафедру, мы мельком виделись в коридоре, но на заседании она, к сожалению, так и не появилась. А мне очень нужно поговорить с ней чуть подробнее, чем это возможно набегу.

   Сашенька мысленно поздравила себя: значит, она правильно догадалась. И голос, безусловно, приятный. Можно сказать, полный обаяния. Наверное, когда она вчера врала Логинову про приятный мужской голос, мама подумала, что Олег и в самом деле звонил. Вот интересно, а Логинов тоже так подумал? Или он не знаком с Олегом?

   За этими размышлениями Сашенька пропустила свою реплику, чем и воспользовался Олег Сергеевич, задав, с ее точки зрения, абсолютно бестактный вопрос:

   – Слушай, Александра, ты всегда не с той ноги встаешь?

   – Нет. Только, когда всю ночь меня мучают кошмары с Логиновым в главной роли. – Смешок на том конце провода свидетельствовал о том, что это имя Олегу Сергеевичу было известно. Значит, и Логинов его должен знать, а следовательно, Аркадий Витальич вполне мог подумать, что ее мама была вчера с Олегом. У Александры моментально улучшилось настроение, но она не собиралась показывать этого своему собеседнику и все так же сухо сказала: – А теперь, Олег Сергеевич, если у вас есть вопросы по существу, я вас слушаю, только учтите, что у меня очень мало времени.

   – Хорошо, главный вопрос по существу: где мама? Мне действительно очень нужно с ней поговорить.

   – Насколько мне известно, сегодня она собиралась прошвырнуться по магазинам и купить оставшиеся новогодние подарки, – беззастенчиво сымпровизировала Александра. – Возможно, навестит кого-нибудь из родственников.

   – А в институт она случайно не собиралась? – попытался уточнить Олег.

   – По расписанию у нее ничего сегодня нет, – совершенно честно сформулировала свой ответ Александра. Поскольку у нее сложилось впечатление, что мама отнюдь не жаждала встречаться с Олегом, Сашенька умолчала о том, что вопреки расписанию как раз сегодня утром мама собиралась заехать в институт. Именно об этом было сказано в записке, которую Александра все еще сжимала в руке. В то же время загадка уже всецело завладела ее умом, и Сашенька собиралась разрешить ее. Поэтому инициативу следовало взять в свои руки. Быстро прикинув свои возможности, она предложила: – Знаете, Олег Сергеевич, сейчас я тороплюсь в лицей, но вы можете позвонить днем, не исключено, что часа в два мама уже вернется домой.

   В том, что мамы еще не будет, Александра была практически уверена. Зато к этому времени она сама раздобудет какую-то информацию. Если повезет, конечно.

   Александра хотела тут же набрать номер Ангелины, но, взглянув на часы и вспомнив собственное раздражение по поводу звонящих ни свет ни заря, решила дать тетушке еще полчасика.

   У нее в самом деле ушло не более получаса на сборы и чисто символический завтрак. После чего с приятным чувством, что сделала для тетушки все, что могла, Александра набрала номер Ангелины.

   Трубку Ангелина взяла сразу.

   – Ну наконец-то, – с облегчением произнесла Александра, не удосужившись поздороваться.

   – Сашенька! – обрадовалась тетушка. – Здравствуй, дорогая, я как раз собиралась звонить вам.

   – Зато я вчера звонила тебе весь вечер!

   – Вчера мы были на Рождественском богослужении, знаешь церковь в Ковенском переулке?

   – Это что, недалеко от улицы Восстания?

   – Да. Между прочим, я хотела пригласить вас с мамой...

   – Подожди, Ангелина, – бесцеремонно перебила ее Александра, – а с каких это пор ты на Рождество посещаешь церковь, да еще католическую?

   – А какую мне прикажешь посещать, если Рождество католическое? То есть не только католическое, но Мария – католичка...

   – Так, теперь давай выясним: кто такая Мария?

   – Мария – моя гостья, она приехала из Рима, ну и вдобавок к этому она – итальянская подруга Павла...

   Павел Николаевич был "вечным" поклонником Ангелины. Его преданность пережила два ее брака, сам он тоже был дважды женат, но дамой его сердца неизменно оставалась Ангелина. Правда, и другие дамы также находили себе место если и не в сердце, то в жизни Павла Николаевича. Возможно, это происходило отчасти потому, что Ангелина упорно отказывалась выйти за него замуж. А возможно, она потому и отказывалась столь упорно, что всегда были другие.

   – Интересно, если она – подруга Павла Николаевича, почему она – твоя гостья?

   – Сашка! Перестань же наконец меня перебивать! – не выдержала Ангелина. – Мария не совсем его подруга, она – его коллега. Так же, как и Павел, она занимается искусством Древнего Египта.

   – О Господи! – вновь перебила тетушку Александра: – Жить в Риме и заниматься искусством Древнего Египта! Нет, я не против искусства Древнего Египта, но в Италии...

   – Александра! – Ангелина на этот раз решительно прервала излияния племянницы. – Давай все-таки договоримся о сегодняшнем вечере. Дело в том, что сейчас мы с Марией отправляемся в Петропавловскую крепость, а часов на шесть мы планируем праздничный ужин, и мне бы хотелось...

   – В Петропавловку? – задумчиво переспросила Александра, ей вдруг пришло в голову, что за разговором она совсем забыла о цели своего звонка, но все же спросила: – А зачем? Там же холодно.

   Решив, что терпение у нее поистине ангельское, Ангелина проигнорировала последнее довольно-таки дурацкое замечание любимой внучатой племянницы и как ни в чем не бывало объяснила:

   – Мария в Петербурге впервые и, разумеется, хочет осмотреть Петропавловку, впрочем, как и другие достопримечательности нашего города. Особенно если они связаны с именами ее соотечественников.

   – А планы-то у нее наполеоновские, – констатировала Александра и постаралась сосредоточиться на вопросе, по поводу которого, собственно, и позвонила: – Ангелина, мне позарез надо кое о чем спросить тебя, ты наверняка что-то знаешь об этом, и я тоже должна знать.

   Воспользовавшись тем, что Александра остановилась перевести дух, Ангелина вернулась к планам на вечер:

   – Сашенька, давай мы встретимся вечером, и, если смогу, я постараюсь ответить на твои вопросы. Мария видела твои акварели и очень хочет с тобой познакомиться. Кстати, с Мариной ей тоже хотелось бы познакомиться и даже заказать ей картину. Марии очень понравился Маринин "Летний сад". Так что, если я не смогу дозвониться, пожалуйста, передай приглашение и Саше с Мариной...

   Александра подумала, что у Марии хороший вкус, поскольку ей тоже нравились Маринины картины. Правда, Марина преподавала в ее художественной школе, была ее соседкой, а с недавних пор еще и женой ее двоюродного брата Саши, но Александра считала, что способна оценивать ее работы вполне объективно. И в этом она была права, Марина действительно была хорошим художником.

   – ...твоей маме также не мешало бы развеяться. В общем, мне действительно очень хотелось бы, чтобы все вы сегодня вечером были у меня.

   – Ладно, сделаю все, что смогу.

   – Тогда до вечера.

   – Ангелина! – завопила Александра, не дожидаясь, когда тетушка положит трубку. – Между прочим, сегодня я еще и учусь, так что мне тоже некогда, поэтому перехожу к делу. Незадолго до того как мои родители поженились, у мамы был какой-то Олег, Олег Сергеевич...

   – Сашенька, тебе не кажется, что на эту тему тебе следует поговорить не со мной, а с мамой? – осторожно поинтересовалась Ангелина.

   – Пока не кажется. Совершенно случайно я кое-что услышала, но мама об этом ничего не знает, и, насколько я понимаю, предпочла бы...

   – ...чтобы ты оставалась в неведении. В конце концов, это ее право, поскольку та история произошла давно и к тебе, в сущности, не имеет никакого отношения.

   – Это не совсем так, около получаса назад я разговаривала с Олегом Сергеевичем по телефону. Мамы дома не было, но, полагаю, она знает, что он очень хочет с ней встретиться. И она сильно нервничает. Мне кажется, потому она и отбыла с утра пораньше в почти неизвестном мне направлении. А он, между прочим, настроен решительно и, безусловно, своего добьется. Должна же я иметь представление хоть в общих чертах...

   Хорошо зная Александру и понимая, что она тоже все равно своего добьется, Ангелина после короткого раздумья – на длительное все равно времени не было – решилась:

   – Сашенька, только я надеюсь...

   – Ангелина, не волнуйся, я уже большая девочка и способна понять все правильно.

   – Ладно, в общих чертах. У Зиночки на пятом курсе была практика, Олег был ее руководителем, он тогда уже был доцентом. И он всего лет на семь-восемь старше ее. Похоже, не только твоя мама влюбилась в него без памяти, но и Олег потерял голову, поскольку никогда раньше ни в какие отношения со студентками он вроде бы не вступал. К сожалению, он уже был женат, правда, неудачно, но у него был сын. Зиночку вся эта ситуация очень тяготила. Все закончилось внезапно и как-то... в общем, Олег поступил некрасиво, во всяком случае, именно так это выглядело тогда. Ни он, ни она даже не сделали попытки объясниться. И только совсем недавно Зиночка узнала, что Олег, по-видимому, все это время считал, будто именно она была инициатором их разрыва. Судя по всему, произошло просто-таки роковое стечение обстоятельств, непосредственное отношение к которому имел столь "любезный твоему сердцу" Аркадий Витальевич. Ну а теперь, вероятно, и Олег обо всем этом узнал. Видишь ли, последние несколько лет он работал за границей, так что вполне мог до сих пор пребывать в неведении. Кстати, брак Олега в самом деле был очень неудачным, поскольку он давно развелся, вот женился ли снова, я не знаю.

   – Спасибо, Ангелина, – сдержанно поблагодарила Александра. Это было не совсем то, что она предполагала услышать, более того, она отнюдь не была уверена в том, что ей все это нравится.

   – Вот и чудненько, значит, я жду вас вечером. – Ангелина как ни в чем не бывало бодро закончила разговор на вполне оптимистической ноте. Разумеется, она заметила нарочитую невозмутимость племянницы, но тут уж ничего не поделаешь, чтобы переварить услышанное, Александре потребуется какое-то время.

   – Я постараюсь приехать к шести, что касается остальных, как я уже сказала, сделаю все, что смогу, – все так же сдержанно пообещала Александра. – Пока.

15

   Когда без четверти два она влетела в квартиру, мамы, разумеется, дома не было. Молчал и телефон, однако Александра почти не сомневалась в том, что скоро он зазвонит. Во всяком случае, надеялась. Конечно, существовала вероятность, что Олег после их разговора все-таки поехал в институт, где они с мамой вполне могли встретиться.

   К настоящему моменту у Александры уже сложилось вполне определенное отношение как к тем событиям, которые произошли шестнадцать лет назад, так и к тем, которые происходили сегодня. И даже к тем, которым еще предстояло произойти. Впрочем, события грядущие она не собиралась пускать на самотек.