Текст книги "S-T-I-K-S. Иные 3 (СИ)"

Автор книги: Елена Ефремова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 13 страниц)

Глава 31

– Храп, Храп, – Дед пинал здоровяка в лапу. – Хватит дрыхнуть...

Здоровяк сонно моргал глазами и пялился на иммунного, настойчиво отбивающего об него ноги.

– Что за спешка?

– Мы вообще-то заняты спасательной миссией, а ты дрыхнешь.

– Я так, всего-то минут пять как глаза закрыл, – здоровяк потянулся, своротив лапой дерево.

– Пять часов, а не минут. Давай открывай зенки и послушай, что я у нимфы выведал.

– Под пытками?

– Никакие пытки не сравнятся с пастью элиты. Коша пару раз ей зубки показала, и она заговорила, как на исповеди.

– Ну что узнал?

– Во-первых, про мой дар расчудесный, про который ты мне так ничего толком и не рассказал. Во-вторых, про то место, где она Рипли держит... держала. И в-третьих, куда чернушников отвезли.

– Почему в прошедшем времени про Рипли, – Храп озабоченно уставился на Деда.

– Ну так держала, а сейчас уже ближе к выходу готовится в пищеварительном тракте киски.

– Что-то я не понимаю тебя совсем.

– Так и я тебя иногда, Храп, не понимаю, видимо, новый дар на меня так действует.

– Так, старый хрыч, говори как есть, не пудри мне мозги.

– Где же, родимый, столько пудры взять, чтобы твою башку припудрить, – Дед заржал, уперевшись ногой в поваленное дерево.

– Ща двину... Храп выпустил когти.

– Ур, – между ними из скрыта появилась Кошатина и оскалила пасть.

– И ты туда же... Храп резанул по черной броне когтем, раздался скрежет, и на черной пластине остался неглубокий след.

– Ты что делаешь? – Заверещал Дед. – Зачем шкурку портишь?!

– Ничего ей не будет, твоей киске, у нее броня толщиной в метр, – здоровяк скорчил рожу.

– Ур, уррр, – Кошатина ушла в скрыт, оскаливая пасть, в которой красовались три ряда острых зубов.

– Закрой свою мясорубку и скажи толком, что вам нимфа рассказала.

– Уррр, – Кошатина появилась за Дедом черной тенью и заурчала на все лады.

– Так... понятно, а ты что? С ума сошли вы тут, – Храп уставился на старикана.

– Ну а чего с ней церемониться, узнали то, что хотели, место она указала. А жемчуг, что у Рипли отняла, я даром нашел. Повозиться, правда, пришлось с кучей брони, но нашел, – Дед достал шкатулку из рюкзака.

– Красивая вещица, – Храп подхватил лапой шкатулку.

– Ты внутрь загляни... Здоровяк подцепил когтем край крышки, на красном бархате покоились белые жемчужины.

– Богатый улов.

– Так что в дальнейшем нам эта злющая бабища уже ни к чему была, вот Коша и закусила ей, случайно, конечно.

– Так, значит, скормил ты ее зверюшке, а что кругами ходил? Не мог сразу сказать?

– Так я беспредел не чинил, просто баба дурная попалась, начала опять с дарами мутить, ну а киса уж очень проголодалась и как-то неудачно ее куснула.

– А почему неудачно?

– Я вообще-то оправдаться хотел, – Дед скорчил жалостливую морду. – Думал, ты рассердишься.

– Значит, все-таки скормил!?

– Ну не специально же, просто стечение обстоятельств. Да чего ты прицепился ко мне, я вообще-то всю грязную работу сделал, пока ваше высочество почивать изволили, – Дед задрал голову и с вызовом посмотрел на здоровяка.

– Да мне и дела нет до этой гаргулии, главное, что место узнал, где нашу девочку держат, не обманула тебя ведьма?

– Храп, я, конечно, при новом даре немного мозгами поплыл, но не настолько, чтобы правду от вранья не отличить, да и проверил уже даром. Поискал под землей это место, и Рипли там точно, только не такая, как прежде.

– Почему не такая? Что с ней эта дурная баба сделала? – Здоровяк сжал кулаки так, что бронированные пластины жалобно заскрежетали.

– Храп, я же поисковик, а не всевидящий. Нашел девоньку, а что с ней, не могу разглядеть. Глубоко под землей бункер, вот причина того, что я ее раньше не мог найти.

– А остальные где? С черного стаба людишки.

– Они в другом месте.

– Это место тоже найдешь?

– Легко, только Умник уже пошел туда с новой стаей.

– Зачем?

– Зовет их кто-то. Умник уже пару дней зов слышит. Сначала думали, что Рипли, но потом поняли, что это иммунный с даром призыва.

– Так что сидим, кого ждем?

– Так тебя, родимый. Пока проснешься да расспросы свои дурацкие прекратишь.

Храп легко поднялся на лапы и тихо заурчал.

– Хватит орать, у меня от ваших урканей голова трещит по швам, – Дед недовольно сморщился.

– Это дар у тебя наружу рвется, но сейчас не когда его направлять.

– Все верно, это подождет, надо Рипли вытаскивать. А то что-то тревожно мне за нее.

– Умник давно ушел?

– Пару часов назад, не в моготу ему на одном месте сидеть. Уж очень сильно его этот зов донимает.

– А кто зовет-то? Уж не Рыжий ли свой дар использует?

– Ну так и есть, я же говорил, что нет в Стиксе бесполезных даров.

– Так у него дар же совсем слабенький был.

– Не знаю, от чего он у него так скакнул, может, от испуга или стресса.

– А это не одно и тоже?

– В квадрате-то эффект, наверное, больше, – Дед закинул скудные пожитки на плечи и направился на восток.

– Дед, погоди, надо кое-кого с собой прихватить. – Храп догнал ускорившегося даром Деда.

– Кажется, я догадываюсь кого... Не мог ты сам с черного стаба выбраться. Муры бы тебя хоть волоком, но к ведьме потащили. Значит, были у тебя помощники, раз сам не мог уйти.

– Верно размышляешь, – Храп подхватил Деда и рванул в сторону пекла.

Кошатина черной тенью метнулась за ними, тихо поуркивая, в предвкушении обильной жратвы.

Храп бежал со скоростью ветра, почти не касаясь земли, Дед только дивился на то, что огромная туша элитника может передвигаться совершенно беззвучно. Кошатина следовала за ними, иногда забегая вперед, и громко урчала, разгоняя зазевавшихся низших зараженных, рыскавших в поисках жратвы.

Дед восседал на плече здоровяка, усевшись между пластин брони, и всматривался в даль.

Через полчаса они приблизились к черноте, и Храп спустил Деда на землю.

– Не понял, ты что, в черном стабе все это время был? – Дед задрал голову, всматриваясь в черноту.

– Не все время. Но как твой почерневший труп муры бросили, видел, и как людей в фургон грузили, и как Рипли... – Храп опустил глаза в землю. Видел, да помочь не мог. Отрава, что во мне сидела, не давала даже лапой шевельнуть, и кишки наружу выворачивало. Связь с Рипли оборвалась и мне так тошно стало, то сдохнуть хотел.

– Не мог, значит, не мог, только кто же тебя скрыл так, что муры не нашли?

– Они и Зою с дочкой и Баксом не нашли... И Павлушу.

– Какого такого Павлушу?

– Девчонки кваза так перекрестили. А та белка, что вы ему дали, пошла на его полное восстановление и даром скрыта наградила.

Дед вытаращил глаза: так, значит, спаслись родимые, и смахнул слезу.

Минут через пятнадцать из черноты вышел кваз, держа за руку Зою, за ними вальяжно вышел Бакс, на спине которого восседала Таня, прижимая к себе маленькую собачку.

Дед кинулся к ним, стараясь обнять всех сразу. Таня повисла на его шее и уткнулась в плечо, пряча слезы.

– Деда, ну как же так, я же видела тебя мертвым, это Стикс тебя воскресил, чтобы за нами присматривать?

– Стикс, конечно, много чего может, но не воскрешать, он же не Бог. Я не помер, просто отрава меня так скрутила, что выглядел как труп, а потом очухался. Осмотрелся, нет никого, всё вокруг изломано, перевернуто. Посидел, погоревал, да и пошел к пеклу. Иду, а сам думаю: пусть лучше урчалки меня сожрут, чем одному лямку тянуть в этом мире. А они на меня не кидаются, только урчат и зубами клацают, мелочь и подавно в стороны разбегается. Не понял я тогда ничего, сильно расстроен и опечален был. Вхожу в кластер, а там зараженные кишат, как на демонстрации, боязно, но я все равно дальше пошел. В магазинчик забрел и перекусил, кое-какой хабар собрал, на последний споран живца забодяжил... Огляделся, а жизнь-то налаживается. Заночевал в магазине этом, а утром слышу знакомое урчание, это Кошатина в разбитое окно мордой тычется и урчит на все лады. Вот нашла меня, кисочка наша. Потом и до Умника дело дошло. Дед отпустил девочку и присел, вытирая слезы. Оказалось, Рипли ему ментально передала информацию о ведьме этой, Амалии, в качестве предостережения. Знала, что охотиться будут на них, вот и предупредила. А Умник сообразил, что к чему, и взял след. Запах ее парфюма унюхал, и понеслось... Такое я первый раз в жизни видел. Кошатина колонну бронетехники в пять минут в груду металлолома превратила. Амалию допросили с пристрастием, ну и решили вас с собой прихватить для выполнения спасательной миссии. Вы, надеюсь, не против? – Дед пристально посмотрел на притихших иммунных.

– Мы с вами! – за всех ответила Таня и снова обняла Деда за шею.

Дед посмотрел на Зою, крепко держащую за руку кваза. – Павел, ты с нами?!

– Хм, – мужик с хмурым лицом слушал рассказ Деда. Потом хмыкнул и с серьезным видом сказал: – На бункер так просто решили идти, без плана, без оружия? Ребята, если это база внешников, так ее наскоком не возьмешь. Тут подготовка нужна и хоть маломальский план действия.

– Он верно говорит, – поддержал его здоровяк.

– План говоришь, – Дед почесал макушку. Будет вам план, есть у меня одна мыслишка, по дороге расскажу. Давайте выдвигаться, а то путь не близкий, и мой дар фанит, уж очень глубоко в земле то место находится, где нашу девочку держат, – старикан встал и закинул на плечи свой рюкзак.

Кошатина недовольно заурчала, оглянулась на такое близкое пекло с обильной едой и бросилась догонять Храпа, уносящего иммунных на своих плечах. Два дня бешеной гонки иммунные перенесли безропотно, только Зоя устало смотрела вдаль и тяжело вздыхала на ночных привалах.

– Храп! – заорал Дед в ухо не снижавшему скорость элитнику.

– Что орать, я не глухой.

– Далеко еще? Очень мы удалились от того места, где я Рипли нашел, боюсь, ниточка оборвется.

– Ты что, старый хрыч, и карту не нарисовал?

– Так я это... не картограф, я поисковик.

– Раз нашел, значит, еще найдешь?

– Не уверен, очень глубоко зарыт бункер, мой дар с трудом такую глубину берет.

– Вот старый дурень, а чего молчал. Нам Рипли терять нельзя.

– Надо идти по прямой, а не вилять по улью, как в пьяной пляске.

– Значит, надо... Но у нас на пути река, ее можно обойти, только сделав большой крюк, – Храп резко остановился.

– Ты что, боишься ножки замочить? Дед пихал ногами здоровяка, пытаясь слезть.

– Ну не то что бы боюсь, просто неприятна мне вода, – Храп мямлил, переминаясь с ноги на ногу.

– Что-то ты темнишь... – Дед, наконец-то опущенный на землю, задрал голову, рассматривая смущенного здоровяка.

– Он не темнит, – вмешался в разговор Павел, помогая Зое спуститься с лапы Храпа. Зараженные как огня боятся воду.

– Это что, правда? – Дед с серьезным видом уставился на зараженных.

– Урр, – Кошатина прижалась брюхом к земле и уткнулась мордой в лапы.

– У каждого свои недостатки... – пробурчал Храп, отворачиваясь.

– Ничего себе недостатки, это вообще-то фобией попахивает. – Дед бросил рюкзак на землю и уперся руками в бока. Вам доктор нужен, и это как его... Старикан почесал бороду. Во... Психотерапевт.

– Дед, не придумывай, – вмешалась в разговор Зоя. Это их физиология, и это не лечится.

– Все лечится, а это нет? Ребята, мы в том мире, где зубы новые всю жизнь растут. Стикс маразм и импотенцию победил, а тут какая-то фобия. Ща я ее на раз вылечу. Старик достал бутылку с водой и поманил Храпа к себе.

– Дед, я не люблю только большую воду. Меня стаканом не напугаешь, – здоровяк нахмурил костяные брови.

– Тогда давайте к реке, там будем ваши страхи, как бесов, изгонять... Молитвой и святой водой.

– Нет, я на такое не подписывался, – здоровяк замотал башкой и попятился назад.

– Что значит не подписывался? – Дед прищурил глаза, задирая голову на Храпа. – Быстро в шеренгу становись и бравой походкой к речке купаться!

Кошатина, тихо уркнув, ушла в скрыт.

– Храп, ну давай хотя бы попробуем! – Зоя, мило улыбаясь, смотрела на сжавшегося до размера кусача Храпа.

– Храп, ну реально. Не так страшен черт, как его малюют. Это всего лишь вода, а не раскаленная лава, – вмешался в разговор Павел.

– Храп, ну ты чего! Такой здоровый, а каких-то предрассудков испугался. Иммунные специально придумали, что зараженные воды бояться.

– Ур, – Храп остановился и почесал башку. – А зачем им это?

– Чтобы по воде от вас сбегать, это и ребенку понятно. Вы большие и сильные, так как еще от вас сбежать? Только по воде, – закончила фразу Таня и покосилась на Деда, ища поддержки.

– Храп, ты же с Рипли в озеро камушки кидал, помнишь! И ничего тогда с тобой вода не сделала! – Дед растянул губы в улыбке.

– Кидать кидал, но в воду не лез... Камни тонули, и я потону.

– Совсем сдурел что ли? При твоем росте тебе и море по колено будет, не то, что бы какая-то речка! – Дед, довольный своими рассуждениями, вплотную подошел к здоровяку.

– Ладно, идем... к речке.

Глава 32

Река растекалась широкой синей полосой, преграждая им путь.

– Широка река, не... Дед покосился на мнущегося Храпа и прячущуюся за ним Кошатину. – Не ссы в трусы. Я брод поищу. – И, сняв кроссовки и рубашку, полез в реку.

С берега за ним наблюдали две пары мутных глаз зараженных. Кошатина тихо урчала и тыкалась в Храпа мордой, ища поддержки, но здоровяк внимательно наблюдал за Дедом, уверено заходящим в воду по самую шею.

– Эй, народ, айда купаться, вода как парное молоко! – Дед плюхался и нырял, подолгу погружаясь под воду.

– Мам, можно? – Таня уже стаскивала кроссовки с ног.

– А это безопасно? – Зоя тревожно посмотрела на Павла, тоже снимавшего одежду.

– Уж чего-чего, а зараженных в воду силком и то не загонишь, значит, это самое безопасное место! – Кваз подхватил Таню и вбежал в реку создавая брызги.

– Уф, – Храп отскочил от воды избегая мелких брызг попавших на его лапы.

Кошатина мгновенно ушла в скрыт и появилась в паре десятков метров от берега уркая и скребя когтями землю.

Зоя собрала разбросанные вещи и тоже подошла к воде. «Помыться бы, а так я купаться не люблю».

Дед плыл, фыркал и мотал головой. Неожиданно он всплеснул руками и ушел под воду, по которой пошла рябь широкими кругами.

Храп напрягся на секунду, шумно втягивая воздух.

Запах тины, рыбы и еще чего-то неприятно защекотал его ноздри ... Храп еще раз втянул воздух, запах крови, крови иммунного! Его когти мгновенно вылетели и рассекли воздух, готовясь разорвать врага.

На синей глади реки пошли пузыри, а потом появилась голова Деда с округлившимися от ужаса глазами. Вода вокруг него медленно окрашивалась в красный цвет.

Плескавшиеся Павел и Таня смеялись, окатывая водой Бакса и Зою, и не замечали угрозы, скрывавшейся в воде.

Дед снова ушел под воду, Храп кинулся в реку и лишь на мгновение замер, когда вода коснулась его лапы, ласково лизнув бронированные ступни.

Огромный элитник загреб лапами воду, где только что был Дед, пропуская мутные струи между толстых пальцев, и, ничего не обнаружив, двинулся дальше.

Иммунные удивленно уставились на плескавшегося Храпа, все еще не понимая той опасности, что скрывала река.

– Вон, все вон из воды, – зарычал здоровяк и снова погрузил лапы в воду, работая, ими как огромными ковшами.

Наконец что-то коснулось его лапы, и он мгновенно ухватил скользкое нечто, зажав между когтей. На поверхности показалась уродливая, клацающая зубами морда чудовища, затем Храп вытащил на поверхность толстое длинное туловище с кривыми лапами. Водяной зараженный был размером с гигантского крокодила, скрещенного с акулой, и имел толстую скользкую шкуру, покрытую мелкими хитиновыми чешуйками. Огромная пасть клацала острейшими зубами, а тело извивалось, пытаясь вырваться из цепких лап Храпа.

Здоровяк выволок на берег мутанта и вдавил его башку в песок. Чудовище выпучило мутные глаза хватало пастью воздух и хрипело.

– Дед!!! Дед!!! – Зоя орала бегая по берегу.

Павел выскочил из воды прижимая в себе ревущую девочку. Бакса как ветром сдуло в кусты. Кошатина мгновенно появилась из скрыта и полоснула острым когтем по склизкому серому брюху твари выпуская кишки. Удар шипастого хвоста пришелся ей в бок от чего элитница дернулась и отскочила яростно урча.

Из брюха бьющейся в агонии твари на песок вывалились кишки, обильно залитые черно-зеленой кровью. Завоняло, как в преисподней, но Храп, не обращая внимания ни на вонь, ни на уже затихшую тварь, продолжал душить ее, сжимая склизкую шею своими лапищами.

– Храп, отпусти, сдохла уже тварь, – на трясущихся ногах к здоровяку подошел Павел.

– Дед... она сожрала моего старика... – здоровяк отпустил водяную тварь и тяжело опустился на песок.

Кошатина, скалясь и урча, подкралась к лежавшей возле Храпа твари и вцепилась зубами в серо-зеленую массу кишок.

– Ты что, совсем охренела, такое жрать!? – зарычал на нее Храп и замахнулся для удара, но Кошатина ловко отпрыгнула, оттаскивая большой серый кусок слизи в сторону.

Тихо уркая, она чавкала, зыркая на ругавшего ее на все лады Храпа, и только когда толстый пузырь был разорван мощной челюстью, она тихо опустила морду, вытаскивая окровавленное тело Деда из слизи.

– Мать вашу! – Павел кинулся к Кошатине, подхватывая безжизненное тело.

У Храпа глаза чуть не выскочили из орбит, и он еще пару минут глупо моргал и таращился на Павла, тащившего старика к нему.

– Зоя! Спек, давай быстрее! – Орал Павел, укладывая окровавленное тело рядом с Храпом.

Женщина трясущимися руками теребила завязку рюкзака, не отводя взгляда от страшного зрелища.

Таня, сообразив, что к чему, вырвала рюкзак у матери и, достав аптечку, бросилась к телу, лежавшему на желтом прибрежном песке.

Сделав укол спека, Павел обтер белое как мел лицо Деда и припал к его груди. «Не дышит! Храп, давай, сделай уже хоть что-то!»

Очнувшийся от шока здоровяк протянул трясущуюся лапу к безжизненному телу и накрыл его на подобие купола.

Зоя собрала раскиданные на берегу вещи и присела на песок, прижавшись к дочери.

– Мама, не переживай! Храп хороший знахарь, он вылечит Деда! – успокаивала она тяжело вздыхающую мать.

– Ох, – женщина погладила дочь по голове и посмотрела на хмурившего брови Павла.

Храп мотал башкой и тихо бурчал что-то себе под нос. А когда его медитация закончилась, все замерли, ожидая, когда он раскроет лапы, в которых, как в саркофаге, лежал Дед. Но здоровяк шумно засопел и, встав, пошел к реке. Кошатина опустив башку пошла следом тихо урча и прихрамывая на лапу.

Храп опустил лапы в воду, потом еще и еще.

– Может, хватит меня уже полоскать? – из сложенных лодочкой лапищ послышалось тихое бурчание Деда.

Кошатина, тихо урча, ткнулась в раскрытые лапы здоровяка.

– Жив, вредный старикашка. Я уж думал, всё, пошел на корм рыбам, – Храп наклонил башку к лежавшему в его лапе Деду.

– Жив, только совсем чуть-чуть. Болит моя тушка, как будто все кости переломаны и кишки на них намотаны.

– Так оно и есть, кости еще не срослись, а вот кровотечение и разрывы в кишках полечил. Не должно болеть, тебе Павлуша спек вколол сразу, как Кошатина из брюха водной твари тебя вытащила.

– Чтоб она подавилась! – в сердцах прошипел Дед. – А в вас я никогда не сомневался. Она меня из-под земли вытащит, а ты к жизни вернешь. Старик, сморщившись от боли, закрыл глаза и засопел засыпая.

– Спи, болтун, – Храп аккуратно закрыл лапой затихшего Деда и, опустив с упни в воду, сел на берег.

Кошатина пристроилась рядом, опасливо поглядывая на синюю гладь реки.

Павел, обмотав майку вокруг лица, вскрыл споровый мешок твари, таращившей остекленевшие глаза в небо.

– Вот хабар с этого ... мужчина на минуту задумался решая на кого похожа по стадии развития склизкая тварь. Думаю не меньше кусача, хотя я про таких даже не слышал.

Зоя устало мотнула головой и безразлично пожав плечами отвернулась.

– Дядя Паша, может, ты сам разберёшь споровик? Мама точно не сможет, ведь всегда этим Дед занимался, – девочка тяжело вздохнула и спрятала лицо в гриву Бакса.

Чуня прижалась к ногам хозяина и тихо заскулила.

– Ладно, разберу. Подхватив собачку, он отошёл и, усевшись под чахлый куст, вынул содержимое споровика.

В желто– зелёной паутине нащупал несколько неровных шариков и одну потеплевшую от прикосновения чёрную жемчужину.

– Что ты за чудо-юдо водяное, что вырастило в своей башке даже чернушку, – мужчина покатал жемчужину между пальцами и спрятал в кожаный мешочек, привязанный к ошейнику Чуни.

Иммунные решили не разбивать лагерь в этом месте, так как от дохлой твари невыносимо воняло, и подобрав сваленные в кучу рюкзаки неуверенно пошли по берегу непрерывно оглядываясь на сидевших возле воды зараженных.

– Надо их позвать! – Зоя остановилась и с укором посмотрела на Пашу.

– Им надо принять потерю, пережить... пусть побудут со своим горем одни, – мужчина притянул женщину к себе, прижимая к груди.

– Я думала, они совсем бездушные твари, но когда увидела, как Храп страдал там, в Черном стабе, у меня сердце разрывалось от отчаянья и боли. – Зоя подняла глаза, полные слез, на обнявшего ее мужчину. – Мы уже теряли Деда и Рипли, и вот опять, – женщина тихо заплакала, уткнувшись в грудь Павла.

– Это страшный мир, нам еще повезло что мы встретили Рипли и ее команду, с такой защитой нам не чего бояться...почти не чего, – Павел тяжело вздохнул поглаживая Зою по голове.

Таня всё время молчала, крепко держала Бакса за кудлатую гриву, тихо всхлипывала, вытирая слезы рукавом.

Разбив лагерь, Павел быстро разогрел тушенку на сухом горючем, остерегаясь разводить костер. Зоя уныло ковыряла ложкой в чашке и задумчиво всматривалась в противоположный берег.

Уставшие и сытые Бакс и Чуня дремали под деревом напоминавшем иву, но с более крупными темно зелеными листьями. Таня устроилась между лап льва и перебирала мелкие камушки.

Из ниоткуда появилась Кошатина и, тихо уркнув, села на песок рядом с животными и девочкой, которые прятались в тени дерева.

– Коша? – Таня вздрогнула от испуга и выронила камушки на песок. – Вот как у тебя получается так бесшумно передвигаться в скрыте? Тебя даже Бакс с Чуней не почуяли, – девочка протянула руку к зараженной.

Она всегда с трепетом касалась черно-серой бронированной морды, представляя, что бы было, если бы не дар Рипли и не Храп, подружившиеся с зараженными. Став членом их стаи, она уже свободно могла вскарабкаться к здоровяку на лапу и, болтая ногами, рассказывать всякие небылицы, придуманные ей на ходу. Но Умника и Кошатину она боялась, огромные зараженные вызывали в ней страх и восторг одновременно, от чего девочка то бледнела то заливалась ярким румянцем.

– Урк, – Кошатина заурчала и легла, полностью закрывая своим огромным телом горизонт над рекой.

– Я понимаю, как вам тяжело... – Таня заглянула в огромный мутный глаз, посматривающий на нее с какой-то умиротворенностью. Мурашки галопом пробежали по ее взмокшей спине.

Ей вдруг стало так страшно, оттого что рядом нет Рипли, Деда, оставаться наедине с огромным монстром ей вовсе не хотелось. Девочка зажмурилась, пытаясь прогнать страх, сковавший ее тело и разум. Кошатина чуть шевельнула лапой, а ее зрачок расширился, ноздри втянули запах выплеснувшегося адреналина, и она призывно заурчала.

В голове Тани запульсировала боль, кипятком разливаясь по всему телу, девочка хотела встать, но ноги стали ватными, она беззвучно открывала рот, не в силах позвать на помощь, перед глазами полыхнули красные зарницы, а потом ее накрыла чернота.

– Таня! Таня, очнись, – Зоя вливала дочери в рот живец.

– Давай я, – мужчина подхватил девочку на руки и побежал к все еще неподвижно сидевшему на берегу Храпу.

Здоровяк бережно положил спящего Деда на песок и повернул башку к бегущему по берегу мужчине с ребенком на руках.

– Ни минуты покоя... хоть на луну от вас уходи, – Храп недовольно уставился на тяжело дышавшего Павла.

– Вот, она сознание потеряла. Не понимаю в чем дело, может солнечный удар или перекупалась? – Павел опустил девочку в лапу здоровяка.

– Что-то еще придумал? Она иммунная, ей не страшны ни солнечные удары, ни купания. Ладно Зоя паникерша и истеричка, но от тебя, кваз, таких выкрутасов я не ожидал. – Храп продолжал отчитывать Пашу, когда к ним подбежала Зоя с Чуней на руках, за ней, шумно дыша, появился Бакс.

Наступило тягостное молчание, которое нарушила появившаяся из скрыта Кошатина.

– Уррр.

– Не понял... Ты что, тварь, дурная, надумала, зачем к девчонке полезла! – Храп свободной лапой замахнулся на Кошатину, тут же отпрыгнувшую на несколько десятков метров.

– Да что здесь происходит? – Зоя заломила руку, с мольбой заглядывая в глаза здоровяку.

– Ничего страшного, поиграть с ней Кошатина решила, как кошка с мышкой, только на манер зараженных. Девочка, видимо, чего-то испугалась, а зараженные на подсознательном уровне улавливают любой всплеск страха. Сейчас приведу ее в чувства и снова Дедом займусь.

– Как так Дедом? – брови Павла поползли вверх.

– Молча. Как еще... лечить его не перелечить, а ты как думал, его тушка, пережеванная этим уродом, сама по себе срастется!? – Храп передал девочку матери и поднял застонавшего Деда в лапе.

– Он что, жив? – в один голос спросили Паша и Зоя.

– Живее всех живых... У него, похоже, как у кошки, десять жизней, – Храп отмахнулся от иммунных, как от назойливых мух, и закрыл глаза.

Три дня Храп занимался лишь тем, что лечил изуродованное тело Деда. Кошатина, получив от здоровяка словесное нарицание, больше не подходила к иммунным, откровенно скучала и, тихо поуркивая, напоминала здоровяку про мучавший ее голод.

– Ой, достала! – Храп опустил тушку старика на песок и повернул башку в сторону подвывающей черной бестии. – Иди уже, про меня не забудь, когда свое брюхо набьешь, – Храп махнул лапой, жестом показывая направление.

– Ур, – Кошатина резко спружинила, и огромное гибкое тело мгновенно перенеслось на пару десятков метров от реки.

– Даром-то зачем по пустякам пользоваться, – недовольно забурчал Храп, снова поднимая Деда в лапе.

– Храп! Павел рыбы наловил, может, попробуешь ухи? – Зоя протягивала котелок здоровяку.

– Уха, это что за кушанье? – он шумно втянул аромат, исходящий от варева.

– Это рыбий суп, – коротко ответила женщина и поставила котелок рядом с Храпом.

– Суп это хорошо, – он когтем подцепил котелок и вылил себе в пасть содержимое.

Причмокнув, оскалился в улыбке.

– Я понимаю, что здесь очень мало, но хоть что-то.

– Как тут вообще рыба осталась, после такого... – он кивнул в сторону небольшого холма из песка, в котором покоилась туша зараженного водяного.

– Спасибо Кошатине, что закопала эту падаль, а то такую вонь трудно представить, не то что бы вдыхать, – Зоя взяла пустой котелок.

– Ты на Кошатину не сердись, она не специально. Натура у нее игривая, кошачья. Дури, конечно, много, но и польза от нее тоже есть, – Храп виновато опустил башку.

– Я понимаю. Сама виновата, что оставила дочь одну, – женщина подошла к воде, чтобы помыть котелок.

– Эх, хорош супчик, да маловат, – здоровяк положил спящего старика рядом с Зоей. – Присмотри за ним.

Огромная туша элитника бесшумно встала и, размяв затекшее тело, шагнула в воду, очутившись почти на середине реки. Размотав ткань со своей шеи, здоровяк закинул ее в воду, орудуя лапами, как черпаками. Когда Храп вытащил импровизированный невод, в нем плескались около тысячи мелких рыбешек, поблескивая серебристой чешуей на солнце.

– Зоя! – рыкнул Храп. – Принимай улов. С этими словами он вынес свою «сеть» на берег.

С ткани мутными потоками стекала вода, мгновенно впитываясь в песок. Рыба, оставшаяся без воды, билась, беззвучно открывая рот.

– И что мы с ней теперь делать будем? – Павел недовольно сузил глаза. – Нам ее чистить не перечистить.

– Так вари, жарь, посоли... – перечислил все варианты приготовления рыбы Храп и зачерпнул лапой бьющихся рыбешек, закинул себе в пасть. – Хочешь, запекай на углях. Мы тут еще на пару дней остаемся, так что вам будет чем заняться, и, довольно чавкая, вернулся к Деду.