Текст книги "S-T-I-K-S. Иные 3 (СИ)"

Автор книги: Елена Ефремова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 13 страниц)

Глава 34

Тем временем на ферме муров.

Светило показалось над горизонтом, а зараженные уже рыскали, громко урча, в поисках жратвы. Свежий запах крови манил их и заставлял бесноваться, самые шустрые прыгали на стену, цепляясь когтями, и, утробно урча, сползали вниз, оставляя глубокие борозды в бетоне. Высокая бетонная стена была единственной непреодолимой преградой к вкусно пахнущей еде.

– Может, забьем пару десятков урчалок? – щербатый парень пихнул локтем здоровяка, прильнувшего к снайперке.

– Зачем? – не отрывая глаз от оптики, ответил напарник.

– Не ради забавы, а ради хабара, конечно!

– Зачем тебе столько хабара?

– Душный ты, Шайба, – щербатый опустился на бетонный выступ в стене.

– Чего? – здоровяк оторвался от оптики и уставился на парня.

– Эй, деревня, душный типа скучный,занудный, – Щерба отмахнулся от напарника.

– Сам ты... Я при необходимости могу и развлечься, но не на посту, конечно.

– Вот я и говорю, душный ты...

– Заскучал, так не морочь мне голову. После караула зайди в женский отсек, девок потискай.

– Это другое, а мне азарта, адреналина хочется. Охота она же не ради забавы и трофеев, это же спорт.

– Ты бы лучше за периметром смотрел, спортсмен хренов.

– А что за ним смотреть, поле оно что утром, что вечером одинаковое.

– Ну не скажи, вот три дня назад зараженных было около пятидесяти, а сегодня уже за три сотни перевалило. Откуда и зачем они к стене пришли?

– Нашел тоже развлечение, урчалок считать, а то и так не понятно... Запах скотобойни их привлекает, или может у них миграция какая.

– Скажешь тоже, миграция, я про орду знаю, не так это происходит.

– А я вот мало знаю, зато крепко сплю, – Щерба заржал. Поохотиться бы вот норм было, а то закисли уже на этой стене.

– Ты же знаешь, что за стену без брони не высунешься. Навалятся и порвут, как Тузик грелку, охотник хренов. Кто там внизу на кого еще охотиться будет, это еще тот вопрос, – Шайба повесил снайперку на плечо и пошел вдоль стены.

В камере на грязных матрасах лежали заключенные, прикованные короткими цепями к своим кроватям. У пяти стояли капельницы, по которым в вену медленно стекал слабый раствор живца.

В камеру, клацнув замком, вошел мужчина в халате, сплошь покрытом бурыми пятнами от запекшейся крови. Небрежно сменил капельницу у рыжеволосого парня и, не обратив внимания на остальных, вышел.

– Надо же, горошком парня подкармливают, – раздался слабый голос с соседней кровати.

– Ничего хорошего в этом нет, на долгую парня взяли, – ответил седоволосый, приподнявшись на локте.

– А тебе, Хмырь, только глоток живца сегодня дали, не к добру это, – худой мужчина приподнял лысую голову и посмотрел на мужика, корчившегося от боли.

– Ясен хрен, на полный разбор завтра заберут, вот и не тратят живец на него.

– Да скорей бы уже, третий месяц загибаюсь здесь, сил больше нет, – ответил Хмырь и, уткнувшись лицом в подушку, заплакал.

– Бедолага, здесь любой сломается. Хмырь еще пару недель назад бодряком был, и вот доконали изверги человека, – с дальнего угла раздался хриплый голос.

– Ты давно здесь? – обратился к хрипуну Белый.

– Третья неделя пошла. Я, если что, Доцент, – представился сокамерникам хрипун.

– После резни в разные камеры бросают что ли? Я тебя ни разу еще не видел, – включился в разговор Лысый.

– В разные, им вообще пофиг, куда тушку сгрузить. Кинут на койку мордой вниз и лежи подыхай от боли. Потом вот этот приходит, его Коновалом здесь кличут, зверюга редкостная, – ответил Белый.

Рыжий парень тихо застонал, заметавшись на сером матрасе.

– В себя приходит, полчаса назад трупом лежал, вторую капельницу воткнули, оживет к вечеру.

– Как тут понять, когда ночь, когда день? Даже окна нет, – Доцент приподнялся на локте, разглядывая рыжего парня.

– Да очень просто, с утра кромсать начинают, к вечеру заканчивают. Ночью к девкам идут, ну, к тем, что в соседнем здании. Те, что под разделку, никуда уже не годятся, видать, – Лысый опустил голову на подушку и уставился в серый потолок.

– Тут что, еще и бордель имеется? – удивился Доцент.

– А тебе он зачем? Тебе же причиндалы отхреначили еще утром или уже что-то отросло, – в разговор вмешался здоровенный мужик с черной как смоль бородой.

– Тебе только сейчас смешно, Цыган, или ты всегда на позитиве? – Белый перевел взгляд на бородача.

– Аха... Даже когда режут, я им в рожи плюю и ржу, как конь.

– Точно как конь, – огрызнулся на него Доцент и отвернулся к стенке.

Рыжий снова застонал и открыл глаза: – Где я?

– На скотобойне, – ответил Лысый.

– Не понимаю, мне операцию делали. Я заболел что ли?

– Аха, заболел... – заржал Цыган.

– Ты у муров, операция по изъятию органов, теперь вспомнил? – Белый вытянул шею, чтобы заглянуть парню в лицо.

– Вспомнил, больно так было, что я вырубился, а где остальные?

– Кто именно?

– Все из стаба Черный.

– Не знаем, рассортировали по камерам, а что за стаб такой? Ни разу про него не слышал, – заинтересовался Доцент, повернувшись лицом в проем.

– Маленький стаб в черноте прямо у пекла, я сам-то не так давно в улей провалился, но Бугор там уже около года живет... жил, – парень зажмурил глаза, из которых потекли слезы.

– Что вспомнил? – Белый сочувственно посмотрел на парня.

– Вспомнил, от боли так накрыло, что думал умру. Ан нет, выкарабкался.

– Тебе уже вторую капельницу воткнули, эта вроде с горохом, – Доцент устало опустился на матрас.

– Вот ты и оклемался, тебя на долгую взяли, значит, резать будут часто и много, – оскалился Лысый и отвернулся к стене.

– Это как так долго и часто? – у Рыжего волосы зашевелились на голове. Я первый раз чуть не сдох, больше не вынесу.

– Вынесешь, вон Хмырь уже три месяца терпит, – Цыган перевел взгляд на затихшего мужика.

– Что-то затих Хмырь, гляньте, дышит ли еще? – Доцент озабочено посмотрел на сокамерников.

– Дышит, задремал, видать.

– Не дождетесь, – огрызнулся Хмырь, не поворачиваясь, и снова затих.

– Огрызается, значит, еще покоптит небо улья, – Цыган бесшумно рассмеялся.

– Мужики, да как же так? Мы же люди, а они с нами как со скотом, неужели никто не поднял бунт или не сбежал отсюда? – Рыжий приподнялся на локтях, разглядывая сокамерников.

Жалкое зрелище, худые, изможденные лица с черными кругами под глазами и бледной кожей, мужики молчали минут пять, потом наперебой загалдели.

– Во как его от живца втырило, – скорчил рожу Лысый.

– Фантазер, – прохрипел Доцент.

– Бунт говоришь, побег... – Белый на минуту замолчал, размышляя, – были такие случаи, но, как правило, заканчивались они одинаково, страшной смертью участников. Это, мальчик, бывшая тюрьма строгого режима, со всеми из этого вытекающими. Стена метров 10 в высоту и 3 в ширину, смотровые вышки по периметру и всё такое.

– И оружия муры сюда натаскали великое множество, опять же запасы харча. Они здесь орду пересидеть смогут, – Цыган почесал вихрастую голову.

– Ну а как же дары? Неужели никто не применил дар, в скрыте же можно сбежать? – не унимался Рыжий.

– Размечтался, у них здесь знахарь и сенс прокаченные, сразу народ с опасными дарами режут, чтобы не пришло в голову дурное. К тому же без живца не особо с даром разбежишься. Всё продумано до мелочей... Живец, харч только для того, чтобы кое-как дышать, тут уж не до даров, – Доцент, окончив тираду, снова упал на матрас и закрыл глаза.

– Раньше, говорят, было легче, но после того, как сменился хозяин, стало совсем не в моготу, – Белый тяжело вздохнул и сел на кровати.

– Я слышал, что не хозяин, а хозяйка, и то, что она лютая нимфа. Так тут всех выстроила, что охрана теперь по струнке ходит и собственной тени боится, – снова в разговор включился Лысый.

– А где ты вообще видел не лютую нимфу? – Цыган заржал.

– Я видел! У нее зараженный в друзьях, представляете, в ее команде элита, разумный такой мужик с понятиями. Хотя может он вообще кваз, просто выглядит как элитник, – Рыжий строил рожи, изображая зараженного.

– Вот втырило тебя, такое придумал. Я, конечно, всякие байки в улье слышал, но чтобы кваз был ростом как элитник, это точно враки. Не растут они до таких размеров, – Лысый сел на кровать, жестикулируя худыми руками.

– Ты парень про элиту точно приврал, не мудрено, так как в Стиксе недавно и всему веришь. Элита – это машина смерти, которую не всякий бронебой остановит. Гора брони, клыки, когти, а если еще с дарами, так вообще туши свет, – Цыган подскочил на кровати, тряся бородой.

– Да не вру я, видел его вот так, как вас сейчас, и клыки, и когти, как сабли, и дар у него знахаря, он...

Рыжему не дали закончить заржавшие мужики.

– Хватит галдеть, – на кровати шумно заворочался Хмырь. Точно парень говорит, есть такой кваз. Сам его видел и нимфу, тоненькая такая блондиночка. Только их тогда еще двое руберов сопровождали. Не буду врать, что руберы, может, тоже элита мелкая, не было возможности разглядеть. Мы с парнями за хабаром на край пекла рванули, есть там один жирный кластер, если знать точное время перезагрузки, то можно проскочить и на элиту не нарваться. В отряде хороший сенс был, и скрыт имелся, оружие тоже. В общем, подготовились мы хорошо, хабар прихватили и на выезде столкнулись с этими, даже не знаю, как назвать такую банду. Они в этот кластер заходили, спокойно так, не торопились. Да и хрен ли им было суетиться с такими-то мордами. Мы в скрыте проскочили на всех парах, наш водила тогда так жал на газ от перепуга, что резина еще долго горела. Парни тоже чуть не обделались от испуга, особенно когда девка в нашу сторону так посмотрела, как будто видела нас. У меня от страха мурашки побежали размером с кусача.

Мужики слушали Хмыря, открыв рты.

– Не... это не они были, – уверенно возразил Рыжий. У этих был один кваз-элитник, две бабы, девчонка с львом, мужик с плешивой бороденкой и квазиха, их командирша.

– Рыжий, тебя точно втырило, ты нам сейчас сказку про Элли из «Волшебник Изумрудного города» рассказал! – заржал Цыган.

– И ничего не сказка. Мы на них напали в скрыте, хотели нимфу в плен взять и ее даром воспользоваться, чтобы здоровяк нас охранял, – Рыжий надул губы.

– Это кто же такой замечательный план придумал? – Цыган вытаращил глаза.

– Начальник стаба, Бугор. Ему рейдеры про нимфу рассказали, а нам надо было срочно в другой стаб переехать... А это ведь край пекла, без охраны никак. Только убили они всех наших, вот только я и... – Рыжий подскочил на кровати. Так они же здесь тоже!

– Кто? – Мужики уставились на взъерошенного парня. – Рипли и все остальные. Нас отравил кто-то, тошно было, потом муры приехали и погрузили всех в машины. Меня рвало сильно, но я видел, как нимфу и остальных по машинам распихивали.

– Так получается, и здоровяк тоже здесь? – Лысый недоверчиво смотрел на парня.

– Храпа я не видел, может, его раньше увезли.

– На машине? – Хмыкнул Цыган.

– Иммунных на машине, а здоровяка утром уже не было, сказал же! – Рыжий обижено надулся.

Вечером в камеру зашел Коновал и содрал пустые капельницы, небрежно задрал рубаху на рыжем парне и осмотрел грубо зашитый живот.

– Хорошо, через пару дней все восстановится. Ты же в пекле под кисляк попал? – и, не дождавшись ответа, вышел, громко хлопнув металлической дверью.

– Это что сейчас было? – на своей койке подскочил Цыган.

– Первый раз слышу, что Коновал говорит, – ответил Лысый, уставившись на дверь.

– Я вообще думал, что он немой!– отозвался со своей койки Доцент.

– Да попал ты, Рыжий, так попал! Уж если этот упырь твоей тушкой заинтересовался, то это не предвещает ничего хорошего, – Белый нахмурил брови.

Хмырь немного оклемался и вяло шевелил ложкой в железной чашке с жидкой бурдой.

– И как такое есть? Противное варево, – Рыжий сморщил веснушчатый нос.

– Так ты глаза закрой и молча жуй, сегодня особенная гадость, но вариантов нет. Следующая кормежка только завтра, – Лысый выскреб жижу с чашки и облизал кривую ложку.

Ночь прошла спокойно, Хмырь тихо постанывал, Цыган ворочался, Лысый храпел, как паровоз. Доцент тихо посапывал и что-то бормотал во сне.

– Спишь? Да ладно притворяться, знаю, что не можешь уснуть, – Белый подошел к кровати Рыжего, на всю растянув цепь.

– Как тут уснешь! – парень шмыгнул носом.

– Ты уверен, что нимфу забрали именно сюда?

– Не уверен, видел, как ее в броневик впихивали, она же здоровая. Остальных в крытый грузовик скидывали.

– Значит, не сюда... А здоровяк этот, он реально нормальный? Ну, в смысле, разумный?

– Разумнее всех разумных, даже шутит смешно.

– У твоих как с дарами было?

– Да так себе... Блокировка даров, сила, картограф был, знахарка, зрение, еще у Бугра дар стоппера. Скажет «стоп», и все замирают, только на здоровяка ничего не действовало.

– Понятно, – Белый присел на корточки. Могу тебе одно сказать, что здоровяк этот не кваз. На них дарами можно легко воздействовать, но не все дары зараженных берут. Мозг у них сильнее захвачен паразитом.

– Это как так, не кваз? А кто тогда? – Рыжий подскочил на кровати.

– Зараженный и, судя по твоему рассказу, ЭЛИТА!

Рыжий безвольно плюхнулся на кровать и прошептал: «Элита».

– Белый, это значит, она все-таки нимфа, раз элиту себе подчинила?

– Не факт, хотя такой вариант тоже не исключаю. Ходит одна байка про Иных, типа они не такие, как все остальные. Ну ты знаешь... Есть иммунные, зараженные, институтские, внешники, муры, атомиты, ну и другая нечисть. А эти другие. Поговаривают, что появится в улье такой зараженный, что станет миротворцем, соберет свою армию и очистит Стикс от заразы, в первую очередь от внешников и муров, конечно. Территории разделит между зараженными и иммунными, и так начнут все мирно сосуществовать.

– Не получится у него, иммунные без потрохов зараженных жить не могут, а зараженные без жратвы.

– Да дилемма получается, а может у него какой план есть?

– Я не в курсе, видел его один день и он своими планами не поделился. И вообще у них всем квазиха заправляет. Так что у нее надо про планы спрашивать.

– Жаль, а то еще пожить хочется. Здесь все условия для жизни есть. Хабар сам валится, климат как в Сочи. Если бы не постоянное кровопролитие то раем был бы Стикс.

Глава 35

Огромная стая быстро текла по равнинной местности грязно-серым потоком, перетекая из одного кластера в другой.

Во главе, возвышаясь над остальными, шел супер элитник, его хитиновая броня поблескивала и переливалась на солнце серебряными бликами. Колосс уверенно стоял на четырех лапах, а его шипастый хвост неподвижно завис над огромной мощной спиной покрытой толстой браней с шипами. Маленькие мутные глазки непрерывно смотрели вперед и пока не находили то, что настойчиво звало элитника к себе. Чуткий нюх уже улавливал запах иммунных, их крови и потрохов, но чутье зверя подсказывало, что вкусности хорошо спрятаны. Его стая тщательно подобранная из самых «умных и сообразительных» зараженных уверенно шла за своим вожаком, надеясь на богатую добычу.

На утро следующего дня развитые зараженные радостно заурчали, в воздухе отчетливо пахло жратвой.

Вожак остановился и задрал огромную клыкастую морду к небу, жратву он чуял давно, но вместе с этим запахом и неуловимый запах опасности витал повсюду.

Его уверенность в своей суперсиле еще никто не пошатнул, но прирожденная осторожность и опыт, приобретенный в этом теле, не давали сломя голову броситься к тому месту, откуда таинственный зов звал его уже несколько дней.

Элитник еще несколько минут нюхал воздух, потом грозно уркнув на враз притихших сородичей резко развернулся в право и пошел в обход. Зараженные еще долго урчали выражая свое недовольство, но вожак кажется даже не замечал тех кто следовал за ним урча в три сотни глоток.

Серая бетонная махина осталась где-то справа, когда элитник остановился и снова шумно втянул воздух. Эта затея – переться из такого сытного места, как пекло, ему не нравилась, но зов не давал ему ни минуты покоя и тянул к себе.

Коротко уркнув, он отправил несколько шустрых зараженных на разведку, а сам бесшумно сел, уставившись мутными глазами в серое строение, растянувшегося в километр тонкой темной линией.

Разведка не вернулась, но элитника это не очень беспокоило, как будто он наверняка знал, что они погибнут от руки той опасности, что притаилась в окрестности серой стены, так манившей его.

Урчащая стая недовольно роптала, но элитник равнодушно слушал их урчание и, казалось, даже не замечал недовольства развитых зараженных, в основном состоящих из руберов и кусачей. Элиту рядом с собой он не терпел, даже молодую, что наводило остальных на мысль, что вожак уверен в себе и не потерпит тварь находящуюся с ним на одной ступени.

Еще несколько зараженных побежали в том направлении, что указал им вожак.

Трое бегунов и топтун остановились в километре от серой стены, высоко возвышающейся над ровной степью. Теперь их путь пролегал параллельно стене, они точно выполняли приказ высшего и не приближались к заветной жратве, а двигались обходя преграду по кругу. Они видели три десятка таких же как они, рыскающих под стеной, но запах смерти исходивший от кучи трупов себе подобных заставлял их быть осторожными. Наконец они достигли цели и остановились тихо уркая, именно об этом им хотел сказать вожак и именно к этой цели они так стремились. Нагромождение бетонных блоков, кусков железа и небольшой проход под свалкой – вот что привлекло их внимание. Иммунные замуровали единственный проход в крепость с высоченной стеной, но тем самым упростили стае их план по нападению на ферму.

Сваленные блоки, представляли собой огромные ступени по которым и собирался Элитник направить свою стаю на абордаж этой крепости.

Информация, которую он получил от вернувшихся разведчиков его полностью удовлетворила и он бесшумно ступая пошел к этому месту.

Его роста вполне хватило бы на штурм самой стены, но вожак не хотел рисковать своей шкурой, понимая что остальным членам его стаи не взять такой высокий барьер и уверенно повел зараженных к месту так тщательно укрепленному иммунными, урча и рыкая он раздавал команды и инструкции заранее разделив свое войско на несколько групп.

К стае устремилось несколько тихо жужжащих дронов, сбитых молниеносным движением хвоста вожака. Со стороны могло показаться, что хвост – это отдельное животное, само молниеносно атакующее намеченные цели, но только Умник знал, какой прекрасный хвост ему удалось отрастить, а острый щип наводился на цель и нанизывал жертву как игла муху. Когда жужжание прекратилось, из крепости полетели первые снаряды выпущенные с пушки установленной на самом верхнем бетонном блоке.

Умник тихо уркнул, отдавая команду, и вперед выскочила развитая тварь, закрывая выстроившихся в колонну зараженных щитом. Снаряды, попав в поле защиты, отскочили и сдетонировали уже под основанием бетонных блоков, оглушительный бабах, и бетон разлетелся кучей мелких обломков. Пушка накренилась и сбила находившихся возле нее муров. Ящики со снарядами покатились по накренившейся поверхности плиты и с грохотом упали вниз.

Издав громкое «Урр-а», серая масса кинулась на бетонные блоки, ловко карабкаясь и прыгая по ним. Защитный щит, выставленный шустрой тварью, уже не удерживал горячих пуль, бьющихся в бронированные пластины на телах зараженных, серые твари ликовали, ведь главная их угроза, которая могла нанести смертельный урон, накренилась, готовая вот-вот сорваться вниз вслед за боеприпасом.

Умник довольно заурчал и, спружинив, оказался возле преграды. Он точно рассчитал, как можно откинуть снаряд и какой урон нанести пушке. Долгие часы, проведенные с Дедом, он слушал рассказы старого болтуна и мотал «на ус», потом нашел зараженного с нужным даром, и вот они здесь. Его план сработал, и это вызвало в его груди необычный трепет. Несколько зараженных, кувыркаясь, слетели со стены. Умник понимал, что у иммунных может быть гораздо больше даров и использовать они их умеют не хуже зараженных, поэтому он, тихо уркнув, отправил самого шустрого кусача в сторону от завала, приказав уйти в скрыт, целью шустрой твари было орудие, наносящее максимальный урон по целям.

Днями и ночами Умник подбирал свою команду в пекле, его новый дар помог ему отчетливо видеть, на что способны урчалки, он видел их дары! Не так, как видел их знахарь, это было что-то другое, более мощное и не действующее на иммунных. Его способность касалась только себе подобных. И когда он увидел Деда, которого нашла Кошатина в пекле, то сразу почувствовал в нем зараженного, причем кусач преобладал над иммунным.

Отогнав воспоминания, он перелез через завал, давя бетон в крошку и ломая толстую арматуру, как соломинку. Его стая уже рвала на части орущих муров, везде раздавалось довольное урчание и чавканье. Зараженный с даром скрыта вернулся и, довольно слизывая кровь с огромной пасти, заурчал. Умник только мимолетно посмотрел на него и направился к высокому зданию посреди большой площади, теперь заваленной обломками строений и разорванными телами. Умник не торопился, его приказ жрать только тех с определенным смрадным запахом стая выполнит. Жратвы здесь достаточно, и поэтому он направился к тому месту, из которого шел зов.

Крепость сотрясали выстрелы, обломки бетона летели и падали на площадь разлетаясь в крошки. Казалось сам апокалипсис пришел в это место и теперь творит свое правосудье. Иммунные подскочили с кроватей, и испугано переглядываясь тихо зашептались. Выстрелы слышались где то с одной стороны а вот урчание зараженных казалось было уже по всюду.

– Капец нам, – коротко сказал лысый мужик. – Зараженные в крепости. Нашелся все-таки умник и вскрыл ларчик. – Он истерично захихикал.

– Как это возможно? – неуверенно переспросил тщедушный мужик в серой пижаме.

– А вы что думаете, что среди зараженных сплошь одни тупые? У них с развитием и соображалка начинает работать получше нашей. Я же рассказывал вам про здоровяка. А может, это вообще он пришел нас спасти. – Рыжий парень с бледным худым лицом поднялся на кровати. Сегодня утром его опять кромсали, но, получив порцию живца в вену, он оклемался уже к обеду и теперь, придя в себя, вздрагивал от каждого выстрела и грохота.

– Один хрен нам капец, мне вообще нет разницы, от чего сдохнуть. Зараженные хоть мучить не будут. Один укус, и ты покойник. А потом мне вообще ровно будет, как меня жрать будут: по кускам или целиком.

– Ну не скажи, от муров сбежать можно, а вот от урчалки вообще шанса нет.

– Это кто смог с фермы удрать, что-то не припомню. А вот от зараженного я и сам не раз уходил, и товарищей уводил. – Встрял в разговор бородатый мужик.

– У тебя что, дар скрыта? – Рыжий подскочил на кровати и скорчился от боли, когда швы на животе разошлись.

– Что распрыгался, болезный? Хотя твари все равно, как тебя жрать, так, наверное, даже удобнее будет, когда твои кишки наружу вывалятся, – оскалился лысый.

– Тише, – цыкнул на них до этого молчавший мужик с серьезным лицом.

Ему что-то смутно напомнил запах твари, в это время срывающей крышу с здания больнички. Ковбой попытался использовать дар, но споровое голодание и постоянное изъятие из него органов не оставило ему сил.

Мужики замолчали и забились по углам, насколько это позволяли их цепи, крепко держащие свою жертву. Здание рушилось, по стенам пошли трещины, и с потолка посыпались куски штукатурки. Потом всё затихло, пленники вздрогнули, когда тварь вырвала дверь и застыла, рассматривая мутными глазами иммунных, тихо заурчала.

Всё, что произошло потом, не находило разумные объяснения, но тварь не накинулась на вжавшихся в свои кровати мужиков, она долго принюхивалась, пока ее клыкастая морда не остановилась возле Рыжего. Мутные глазки впились в бледное лицо парня. Ухватив Рыжего за пижаму, зараженный потащил его к выходу, но цепь, коротко звякнув, не отпустила своего пленника. Послышалось недовольное урчание, и тварь одним резким движением резанула по металлу когтями, раздалось скрежетание, как бывает, когда металл касается металла, и звенья цепи осыпались на пол, освобождая руку пленника.

Тварь скрылась в проеме двери унося свою жертву.

Замершие мужики медленно отходили от пережитого ужаса.

– Это что сейчас такое было? – первым заговорил бородач.

– Твари что-то надо от парня, – коротко ответил Ковбой, вытирая выступивший пот со лба.

– А нами, значит, она побрезговала? – прохрипел лысый, видимо, сорвавший голос в молчаливом крике ужаса.

– Аха, не так мы для нее хороши, – истерично рассмеялся бородач.

– Тихо, – цыкнул на них Ковбой и стал тянуться за капельницей Рыжего, с которой на пол медленно капал живец.

Его усилия и изворотливость были вознаграждены, и когда кончик тоненькой трубки коснулся его пальцев, Ковбой расслабленно выдохнул.

Не теряя ни минуты мужчина вколол иглу себе в вену и блаженно закрыл глаза.

К огромной твари, сидящей на площади и закидывавшей в огромную пасть окровавленные трупы, зараженный притащил обмякшее тело рыжего парня. Умник перестал жрать и уставился на тщедушную тушку иммунного. Источник призыва явно находился перед ним, но в голове элиты никак не укладывался тот факт, что это слабое тело могло с такой силой тянуть его к себе. Да и тянуло ли, Умник сомневался в том, что именно по воле зова пошел в это место. Было что-то еще, о чем высший зараженный даже не подозревал.

Стиксу было угодно спасти одного сторожила, так опрометчиво попавшего под влияние некой дамы в порыве спасти друзей.

Ковбой, немного восстановив силы, ловко ушел в скрыт, растворился и через секунду появился в проеме двери.

– Сидите тихо, я скоро вернусь, – прошептал он и исчез в темном коридоре, оставив сокамерников в полном недоумении.

Часа через два зараженные стали медленно покидать место кровавой бойни, они недовольно урчали и оглядывались на серую неприступную стену, за которой осталось столько живого мяса.

Умник уводил стаю к пеклу и сурово наказывал тех, кто возвращался к серой стене. Его хвост настигал и нанизывал на острый шип каждого ослушавшегося его приказа, затем бросал о землю, превращая в месиво костей и кишок. Через несколько минут злобное урчание прекратилось, и зараженные, опустив клыкастые морды, пошли за высшим, полностью подчиняясь его воле.

Тюремная площадь медленно наполнялась выходящими из камер заключенными с бледными лицами и затравленными глазами.