Текст книги "Дракон, заживо погребенный (СИ)"

Автор книги: Елена Байм

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 7 страниц)

Дракон, заживо погребенный

1.

– Эй, пошевеливайтесь! Чего расселись? Хозяйка сегодня злая. Сказала, если не натрете к ужину эти котлы, заставит вас идти убираться в семейном склепе.

Я, уставшая, со ставшей уже привычной ноющей болью в пояснице, лишь усмехнулась:

– Так и уберем. Чего там страшиться? Как по мне, лучше быть среди тишины, чем каждый день с утра до вечера слушать приказы и громкое ворчание леди Элеоноры.

Старшая горничная оглянулась по сторонам, подошла к нам с Мартой (второй служанкой) вплотную, и понизив голос, шепнула:

– Я слышала, что наша леди Элеонора. вовсе не леди, а приживалка. Вернее, содержанка. Пришла босоногая, управляющий ее приютил. А она прыг в койку, а из койки – в хозяйки.

Я улыбнулась. Надо же какая карьера! И также тихо спросила:

– А где настоящая наша хозяйка? Замок есть? Есть! Управляющий? Есть! А вот хозяина – герцога вместе с женой не вижу. Четвертую неделю тут. А как-то безлюдно. Четыре служанки. Моем, трем, а для чего? Ради кого? Работа ради работы…

Старшая горничная закивала: – Я тоже управляющему говорю, валимся с ног от усталости, спим максимум пять часов в день, зачем это надо? Но он непреклонен. Раз его ненаглядная «ледя» решила, будет уборка!

Довольная своей шуткой Сесилия рассмеялась. И напомнив еще раз, что до ужина осталось менее двух часов, удалилась…

В дневном свете, пробивающемся сквозь окна кухни замка герцога Бирека – аметистового дракона, я вместе с другой молодой молчаливой служанкой склонилась над огромными, старыми, закопченными котлами, тщательно натирая их пенистой тряпкой.

Пар, густой и едкий, смешиваясь с запахом горелого жира, поднимался от наших усилий.

– Мда, Марта, эти котлы, кажется, никогда не закончатся! – проворчала я, оттирая пот со лба тыльной стороной ладони.

Мои руки, некогда нежные, не знавшие двадцать восемь лет, что такое труд, теперь были покрыты мозолями и въевшейся, особенно в районе ногтей, грязью.

– Я думаю, леди Элеонора специально дала нам это задание. Невыполнимое и не нужное. Ты посмотри на эти котлы. Они очень давно не были чистыми! Вон тот прохудился, у этого ручки держатся на последнем дыхании. Неужто герцогу варят еду именно в них? Тогда я ему не завидую.

Марта, более молчаливая и смиренная, пожала плечами и тяжело вздохнула.

– Алиса, мой тебе совет, не задавай тут лишних вопросов. Ты же знаешь, какой буйный нрав у госпожи. Если ей передадут, что ты про нее злословишь, нам будет плохо.

– Будет плохо? Да мы и так уже на грани истощения! – воскликнула я, а мой голос дрожал от усталости и отчаянного желания выспаться.

– Мы работаем здесь четыре недели, Марта. Практически месяц без единого выходного! Спим по четыре часа, и то, когда повезет. И ради чего? Я нанималась служанкой, а не посудомойкой, чтобы отмывать засаленные котлы. Пока кожа на руках не сотрется.

Марта молчала, потупив свой взгляд.

А я выговорилась, и мне чуточку стало легче. Если бы не Адель, я давно отсюда бы убралась. Но моя младшая сестра вдруг пропала.

Вскоре после того, как против воли вышла замуж за богатого аристократа. За герцога Ксавьера Бирека, которому принадлежит этот огромнейший дом.

2.

Мы с Мартой продолжали трудиться в поте лица. И хоть я была против, но понимала, стоит леди Элеоноре вышвырнуть меня из замка за неусердный труд, и разыскать сестру станет в разы сложнее. А так, я могла ходить и прислушиваться, о чем говорят. Особенно управляющий.

Я знала, у него наверняка есть личный артефакт – переговорный камень, и он когда-нибудь да свяжется со своим хозяином – герцогом. Надо всего лишь набраться терпения и подождать.

Поэтому я терпела унижения и усталость. И продолжала работать. И если сказали котлы, значит, натрем.

Время шло, движения становились все более медленными. Наши руки болели, а силы иссякли.

И вот уже из дальней гостиной донесся звон колокольчика, призывающий управляющего с названной леди Элеонорой к вкусному ужину.

Я видела, как вздрогнула Марта от этого звука. Мое сердце сжалось нехорошим предчувствием. И оно вскоре сбылось.

К нам на кухню торопливым шагом пожаловала госпожа Элеонора. Эта женщина, со злыми глазами и улыбкой, способной заморозить кровь, была реально самой настоящей хозяйкой замка.

Ее прихоти были закон, а ее гнев – приговор для тех, кто осмеливался ей перечить. И сегодня ее гнев обрушился на Марту и на меня.

Ее лицо, обычно бледное и строгое, сейчас было искажено злобой и ненавистью.

– Что это значит? Время ужина подошло, а вы все еще копошитесь с грязной посудой? Я что, неясно выразила свой приказ?

Марта вжала голову в плечи, привлекая тем самым внимание на себя.

– Повтори, девка, что я приказала!

– Натереть котлы, чтобы блестели. – голос Марты дрожал.

Элеонора шагнула к ней и прошипела:

– Тогда почему я вижу здесь нетронутые котлы?! Этот! И вот этот! И тот!

Она ходила по кухне и с шумом толкала котлы, которые, падая на каменный пол,издавали грохот.

Набравшись смелости, я выступила вперед.

– Простите, госпожа. Мы старались изо всех сил, но котлы… они очень старые и закопченные.

– Старые и закопченные? – Элеонора усмехнулась, и в этой усмешке не было ничего доброго.

– Ваша нерадивость – вот причина всех зол. И за что мне попались такие служанки?! Решено, за такое пренебрежение ко мне и своим ежедневным обязанностям, в этом месяце вы не получите никакой платы.

Марта вздрогнула и в отчаянии залепетала:

– Но… но я работала практически четыре недели! Без выходных! Я спала всего четыре часа в сутки! Это несправедливо! Леди Элеонора, прошу меня простить, но…

– Несправедливо? – неофициальная госпожа замка подошла к Марте вплотную. Ее взгляд пронзил служанку насквозь.

– Ты подписала договор, Марта. Договор на полгода. Если хочешь его расторгнуть, дерзай, но только помни, ты должна выплатить неустойку. Шестьдесят золотых.

Марта сникла.

Я же почувствовала, как земля уходит у меня из-под ног. Шестьдесят золотых! И о чем я думала, когда нанималась в замок?!

Если сестру не найду, ох, тяжело будет уйти. Придется писать отцу, чтобы выплатил за меня неустойку и забрал из этого рабства. Надеюсь, в отличие от матушки, он сможет меня понять.

А вот матушка меня заругала б. Сколько себя помню, она ненавидела младшую дочь. Срывалась на Адель, гоняла больше всех, унижала, а когда я заступалась, то попадало и мне. А месяц назад младшая сестра пропала. И я уверена, руку к этому приложил ее муж.

Тем временем Марта встала на колени перед Элеонорой.

– Умоляю, простите меня госпожа. Обещаю, я буду более расторопной. Буду спать три часа, но все сделаю, обещаю, все-все.

Лицо Элеоноры осветилось зловещим оскалом.

– Ну что ж, так и быть, сегодня я добрая, прощаю. А в качестве своего наказания ты отправишься убирать. склеп. Там, я уверена, у тебя будет достаточно времени, чтобы подумать над своим поведением.

Марта, девушка добрая, но с вечно встревоженным лицом, побледнела. Ее руки предательски задрожали.

Я же, хоть и чувствовала, как холодок пробежал по спине, старалась держать лицо и себя не выдать. А мне стоило огромных сил, чтобы промолчать и не заступиться. Иначе Элеонора может узнать, что я не служанка из соседней деревни.

– Чего ждешь? Иди! – немедленно последовал окрик.

Марта съежилась, ее глаза были полны слез.

Я же, чувствуя, как внутри меня поднимается волна упрямства, шагнула вперед, сжав кулаки.

– Леди Элеонора, мы правда старались, посмотрите на наши красные и изможденные руки – сказала я, пытаясь всячески сдержать свой порыв и не выдать, что я вовсе не служанка, а аристократка, в отличие от нее.

– Старались?! – женщина рассмеялась, но смех ее был очень злым.

– Ваши старания ничтожны! Вы не отчистили! А значит, обе отправляетесь в склеп. Сейчас же! И пусть призраки герцогского рода научат вас уважать приказ!

Марта затряслась, как осиновый лист. Я же, глядя в глаза леди Элеоноры, почувствовала, как страх отступил, уступая место решимости.

В отличие от служанки, необразованной и верящей слухам, я знала, что призраков не бывает. И что любовница Управляющего намеренно хочет нас запугать. А потому…

– Нет. – сказала я. – Я справлюсь в склепе одна.

Леди Элеонора замерла, ее брови взметнулись. Марта застыла, забыв, как дышать.

– Повтори, что ты сказала? – прошипела женщина, и голос ее гремел. Наверное, ее слышали в каждом закутке дома.

– Я сказала, что справлюсь одна. – повторила я, чувствуя, как сердце колотится в горле, но голос мой твердо стучал.

– Марта не виновата. Она старалась больше, чем я. Поэтому я возьму на себя уборку.

– Ты смеешь перечить мне? – глаза женщины сузились, и в них зажегся опасный огонек. – Ты, служанка, и впрямь думала, что за меня все решила?

– Я не решаю за вас, леди Элеонора. – ответила я, стараясь не смотреть на дрожащую Марту.

– Я просто беру ответственность на себя. Если вы хотите наказать нас, накажите. Но только меня одну. А то вдруг призраки начнут буянить и утащат меня к ним. И кто тогда завтра будет делать уборку? И дочищать котлы?

Любовница управляющего оглядела меня с головы до ног, словно оценивая. И на ее губах появилась кривая усмешка.

– Хорошо. – произнесла она медленно. – Очень хорошо…

А это значило – плохо, все очень плохо.

– Как тебя там? Алиса? Помни, ты сама подписала себе приговор. И знай, если ты не справишься, и в склепе останется хоть пылинка, ты сильно пожалеешь о том. И твоя подружка тоже пожалеет, что не пошла с тобой в склеп.

Она резко развернулась и вышла, оставив нас в благоговейной тишине, нарушаемой лишь тяжелым дыханием Марты.

– Алиса, ты… ты с ума сошла? – прошептала еле слышно Марта, когда дверь за леди Элеонорой закрылась. – Ты не можешь идти одна! Только не туда. Там же страшно!

Я посмотрела на нее, на ее испуганное лицо, и почувствовала, как внутри меня что-то изменилось. Страх, конечно, был. Он всегда был здесь, в этом замке, в каждом его углу, в каждом шорохе. Но сейчас он был словно другим. Он был смешан с каким-то нехорошим предчувствием.

– Не бойся, Марта. – сказала я, подходя к ней и мягко касаясь ее плеча.

– Я справлюсь. Ты же знаешь, что я бедовая…И вообще, после Элеоноры мне призраки не страшны.

Девушка посмотрела на меня с недоверием, а потом тихонечко рассмеялась.

– И то верно! Но как ты найдешь дорогу?

– Я знаю дорогу. – ответила я, чуть не выдав себя. Вернее то, что за проведенное здесь время я обыскала каждый доступный мне уголок, но так и не смогла приблизиться к тайне, куда герцог упрятал мою сестру.

Увидев, что Марта ничего не заметила, я стала продумывать план.

– Пойду, возьму все необходимое. – служанка кивнула, и я пошла.

Нашла в кладовой ведро, наполнила его водой, взяла самые грубые тряпки и щетки, и вышла из замка, оставив позади Марту, которая смотрела мне вслед с легкой тревогой.

3.

. Шаг за шагом я шла по дорожке, усыпанной первой опавшей листвой. Воздух становился прохладнее.

Вечерний сумрак сгущался, превращая знакомые очертания деревьев в причудливые и пугающие. Сердце мое учащенно забилось, но я старалась дышать ровно, напоминая себе, что это всего лишь старый сад, ведущий к такому же старому склепу.

Я шла, крепко сжимая в руке ведро. Дорожка петляла, уводя меня все дальше от огней замка. Но я старалась не думать о плохом, сосредоточившись на мерном шаге и тихом шуршании листьев.

Склеп. Само слово уже вызывало дрожь. Я представляла себе холодные каменные плиты, вечную темноту и тишину, нарушаемую лишь собственным дыханием.

Дорожка привела меня к массивным, кованым воротам, утопающим в пышном плюще. Они выглядели так, будто их не открывали столетиями.

Я толкнула их, и они со скрипом, но поддались, открывая моему взору спуск по узкой, винтовой лестнице.

С каждым шагом вниз воздух становился все холоднее, а запахи – все более землистыми и сырыми.

Бледный свет факела, который я предусмотрительно прихватила с собой, едва пробивался сквозь мрак, выхватывая из темноты лишь фрагменты каменных плит, покрытых вековой пылью и паутиной.

Я сделала глубокий вдох, пытаясь успокоить бешено бьющееся сердце.

– Ну что ж… – прошептала я. Однако мой голос показался неожиданно громким в этой гнетущей пугающей тишине. – Посмотрим, что тут у вас за беспорядок!

Я поставила ведро на каменный пол и достала тряпку, чтобы начать работу. Даже в полумраке было видно, что пыли здесь действительно много. Она лежала толстым слоем на каменных плитах, на стенах и на полу.

Я опустилась на корточки и начала протирать ближайшую ко мне плиту. Холодный камень обжигал пальцы.

Я старалась не смотреть на резные изображения, на лица, застывшие в вечном покое. Но иногда, когда я проводила тряпкой по какой-нибудь погребальной плите, мне казалось, что я чувствую легкое прикосновение, словно кто-то невидимый наблюдает за мной.

– Не бойся, Алиса. – сказала сама себе вслух. – Это всего лишь камни. И пыль. Ничего более.

Но чем глубже я заходила в склеп, тем сильнее становилось ощущение чужого присутствия. Запах сырости лишь усиливался, забивая ноздри и мешая дышать.

И даже тишина здесь была не пустой, а какой-то наполненной.

И вдруг мне показалось, что послышался вздох или едва уловимый шепот. Я напряглась. Дрожь прошла по спине. Я прислушалась. Очень надеюсь, что мне показалось.

Далее я стала работать быстрей. Не останавливаясь и не прерываясь. Потому что знала, если сейчас уступлю своему страху, то леди Элеонора меня завтра сожрет.

А потому я тщательно протирала пыль с каменных плит, с углов, с ниш, заставляя себя не поднимать голову.

И вдруг из глубины склепа раздался странный тревожный звук. Не скрип, и не шорох, а что-то похожее на глубокий, прерывистый стон. Я замерла, сердце тревожно забилось.

Я медленно повернулась в сторону звука. Уцепившись машинально рукой за ведро.

Замерла, напрягая слух, но шепот утих так же внезапно, как и появился.

– Это ветер. – сказала я, но мой голос дрожал. – Просто ветер шумит, Алиса, не бойся.

Я продолжила убирать. Только теперь мои движения были более резкими, более суетливыми. Я хотела поскорее закончить и убраться домой.

Убиралась, а сама представляла свет кухни, тепло камина, и Марту, которая, наверное, волнуется за меня.

И когда я добралась до самого дальнего угла склепа, где стоял самый большой и богато украшенный саркофаг, я почувствовала, как холод усилился. Он пробирал до самых костей.

Я подняла тряпку, чтобы протереть его, и в этот момент мне показалось, что я увидела движение. Сначала едва заметное, потом сильней. Каменная плита приподнялась и сдвинулась…

Я зажмурилась, уверяя себя, что это была игра моего воображения.

Но когда я снова открыла глаза, то увидела, как из саркофага медленно, с трудом, поднимается мужская рука.

Большая, сильная, облаченная в черный рукав дорого из искарской парчи камзола.

Она уперлась в тонкую щель, с громким скрежетом надавила на крышку, сдвинула ее практически до конца.

Я ахнула, зажимая свой рот руками.

Мужская рука дрогнула. И вскоре показалось лицо.

Мужское лицо, бледное, но судя по удивленным глазам, живое... Глазам, которые смотрели прямо на меня. В упор.

Несмотря на его бледность и мой плохо скрываемый шок, я его узнала. Это был герцог, упокоенный примерно три месяца назад. Я узнала его по портретам, висевшим в замке, да и один раз видела вживую, в императорском дворце. Шесть лет назад.

Я тогда уронила веер, на своем первом балу. А он поднял. Посмотрел на меня, так, словно заглянул в душу. И ушел. Оставив меня с взволнованным сердцем.

Тем временем оживший герцог, с трудом переводя дыхание, озадаченно осмотрелся по сторонам. Снова повернулся ко мне, в его взоре сквозило недоумение, смешанное с чем-то еще… подозрением?

Я шумно сглотнула, он пристально уставился на меня. И спросил:

– Ты кто?

И на этом моменте, кажется, я потеряла сознание. Помню звук падающего ведра...

4.

Сырой, затхлый воздух ударил мне в ноздри. Я медленно приходил в себя, ощущая тяжесть в теле и странную, тягучую слабость.

Последнее, что я помнил – это таверна, куда я пригласил баронессу Адель. Я подозревал ее в отравлении моего единственного и любимого сына.

Помню, как девушка с милой внешностью кокетливо улыбнулась, как поднес кубок ко рту, а затем я внезапно почувствовал слабость. Мир вокруг меня начал тускнеть. словно кто-то медленно тушил свечи. А потом темнота.

Я попытался пошевелить правой рукой, но она отозвалась с трудом, словно была не моя, чужая.

Где я? Что же произошло? Впервые за последние годы я почувствовал, как к горлу подступает страх.

Кое-как смог себя ощупать – на мне был нарядный выходной камзол. А вот вверху и внизу что-то холодное. Провел ладонью, на ощупь будто плита или стена. По структуре напоминающая камень.

И тут мои глаза, привычные к темноте, увидели скудный свет, проникающий откуда-то сверху. Я поднял руки, и пальцы протиснул в щель. И попытался ее расширить.

Не сразу, но мне все-таки удалось.

И тут до меня дошло.

Я был в саркофаге, в котором хоронят покойников.

В фамильном склепе. Я, Кэлвин Бирек, аметистовый дракон, похороненный заживо?

Невероятно, но это было единственно возможное объяснение. Меня отравили.

И это могла сделать только Адель, эта коварная отравительница. Похоже, пока я сидел за столом, она подсыпала мне в бокал яд, который не убил, а погрузил меня в сонное состояние.

А затем, получается, приняв за умершего, мой сын меня и похоронил? С почестями, как подобается. Поместив меня в саркофаг, в наш семейный фамильный склеп.

Отчаяние захлестнуло меня. Я закричал.

Но звук получился глухим, вернее совсем приглушенным. Голос не слушался. Я запаниковал. Ударил по плите, но она оказалась очень тяжелой. Я был в ловушке.

И тут я услышал шаги.

Тихие, осторожные, но различимые. Кто-то был в склепе. Сердце забилось быстрей.

И внутри меня появилась надежда.

Шаги приближались. Я собрал силы, что были, и снова толкнул. Плита поддалась.

Скрип камня, разнесшийся эхом, меня оглушил. Сдвинул плиту, отодвигая ее в сторону. Тусклый свет ударил в лицо. Я сел. Глубоко вздохнул, пытаясь прогнать из своих легких тлен.

И тут увидел ее. Молодую девушку. Скорее не очень. На вид двадцать восемь и более лет.

– Старая дева! – моя дракон заворочался и проснулся.

Я присмотрелся. Девушка испуганно глядела на меня. И отдать должное, она была красива. Светлые волосы, собранные в элегантный пучок. Платье служанки, так маняще облегающее стройную и аппетитную фигуру.

В руках у нее была тряпка и большое ведро. Точно, она пришла убираться. В склепе. Но как не напрягал память, вспомнить не смог. И тогда не придумал ничего лучше, как просто спросить:

– Ты кто?

От звука моего голоса девушка задрожала. Глаза расширились от ужаса, лицо враз побледнело. Она отшатнулась, и медленно осела на пол. Ведро упало, вода разлилась…

5.

Я попытался подняться, чтобы помочь девушке. Но тело не слушалось. Откинулся назад, прислоняясь к холодной могильной плите. Эхх, надо, наверное, было повежливее. А я сразу с расспросами.

Повернул голову. Внимательно на нее посмотрел. И все-таки она очень красивая, несмотря на свой возраст и род. И почему – то мне ее лицо показалось смутно знакомым. Хотя я точно уверен, в служанках ее не видал. Но ощущение, будто знаю, не покидало.

Минут десять, наверное, я лежал. Не отводя и не отрывая от девушки взгляда.

Наконец, она заворочалась, приходя в себя. Приподнялась.

Стала отряхивать свое платье служанки. Мой взгляд непроизвольно скользнул туда, где заканчивалось кружево лифа.

– Кхмм…кхм…

Она напряглась. Резко выпрямилась. И мгновение мы просто смотрели друг на друга.

Я – измученный, бледный. Она – взволнованная, но уже не такая напуганная. И что самое странное, в ее взгляде что-то мелькнуло. Любопытство? Или, может быть, узнавание?

Я попытался улыбнуться, но, получилась скорее гримаса.

– Я Кэлвин. Герцог Кэлвин Бирек.

Она подозрительно прищурилась и прошептала:

– Но вы же умерли!

Нервно дернул плечами:

– Как видишь, не совсем. – ответил я, чувствуя, как силы ко мне возвращаются, подогреваемые волнением о сыне. – У меня подозрение, что кто-то, желая мне смерти, подмешал яд в бокал. А потом, сымитировав смерть, меня заживо похоронили.

Она медленно подняла тряпку, вытирая разлитую воду.

– Отравили? Но кто?

– Вот это мне и предстоит выяснить. – сказал я, решив правду не говорить. До тех пор, пока сам не разберусь в случившемся.

Попытался встать. Ноги подкашивались. Девушка подскочила и подхватила меня. Я устоял.

Наклонился, обжигая ее шею своим дыханием:

– Ты здесь убираешься?

– Да. – кивнула она, все еще не сводя с меня глаз.

– Я новая служанка. Меня зовут Алиса.

– Алииииса.. – повторил я, запоминая имя. Красивое, и ей очень подходит.

– Алиса. Ты пришла вовремя. Мне нужна помощь.

Ее синие глаза, теперь смотрели с нескрываемым интересом.

Она была не из тех, кто убегает при виде призрака или, как оказалось, воскресшего мертвеца. В ней была какая-то стойкость и тайна. Что-то, что постоянно привлекало меня в ней.

– Помощь? – переспросила она, отступая назад. Ее движения были осторожными, но очень решительными.

– Чем я могу помочь, ваше сиятельство, герцог Бирек? Вы выглядите очень слабым.

– Так я и впрямь очень слаб. – с неохотой признал, опираясь рукой о край саркофага. – Но я должен узнать, кто посмел так жестоко со мной поступить. И моим сыном. Есть подозрение, что это кто-то из тех, кому я доверял.

Я огляделся. Склеп был мрачным, но не запущенным. Пыли не было, видимо служанка хорошо постаралась.

– Ты давно здесь работаешь, в замке, Алиса? – спросил я, пытаясь уловить хоть какую-то связующую нить.

– Недолго. – ответила она, ее взгляд скользнул по моему лицу напряженно.

– Всего несколько недель. Меня нанял Управляющий, Томас. Сказал, что нужна помощь с уборкой.

– Управляющий Томас. – пробормотал я. Мой старый и верный слуга. Он всегда был слишком предан нашему роду, чтобы участвовать в подобном. Или может быть он?

– Скажи, Алиса, а что ты знаешь про моего сына?

Девушка задумалась:

– Он женился. Его жену в чем-то там обвинили, увезли во дворец. Герцог обернулся драконом, и улетел.

– Драконом? Улетел? – но ведь лекари говорили, что дракон у него умер. Наверное, они ошиблись. Но главное, сын жив и здоров!

И тут я почувствовал, как живот сводит от голода. Последний раз я ел перед тем, как меня попытались отравить в злосчастной таверне.

– Алиса, кажется мне нужна твоя помощь. – облизал пересохшие губы.

– Мне нужна еда. Ты сможешь принести мне еды?

Служанка кивнула, не произнося ни слова.

– Хорошо, – выдохнул я – Я позже отблагодарю. Ну а сейчас помни, никому ни слова. Если кто-то узнает, что я жив, предатель сбежит.

Алиса снова кивнула и, подхватив тряпку с ведром быстро вышла из склепа.

Я заметил, как она старалась ступать как можно тише. Я смотрел ей вслед, чувствуя, что силы покидают меня. Холод склепа, казалось, проникал в самую душу.

Я снова опустился спиной на каменную плиту саркофага. Мое тело ныло, но разум работать не переставал. Убийца – Адель? Чего она хотела? Пыталась убить или наоборот, подменила мне яд? Насколько я понял, я должен был вообще не проснуться. И это не было похоже на обычную месть. Это было тщательно спланировано. Видно кто-то очень хорошо постарался.

А эта девушка? Новая служанка Алиса! Я не знал, но почему-то поверил и доверился ей. И очень не хотелось ошибиться.

Прошло несколько томительных минут. Я уже начал сомневаться, что служанка вернется, когда услышал тихий звук приближающихся женских шагов.

В полумраке склепа я увидел ее силуэт. Она несла небольшой поднос, на котором стояла миска с чем-то, напоминающим похлебку, кувшин с водой и что-то еще.

Ее лицо было все еще бледным, но в глазах уже не было прежнего страха. Скорее, настороженность и… любопытство.

– Вот. – тихо сказала она, ставя поднос на ближайший надгробный камень

– Это все, что я смогла быстро найти. Надеюсь, вам подойдет..

Я с благодарностью посмотрел на нее.

– Спасибо. Ты очень добра.

Я взял миску. Запах был простым, но таким желанным. Я начал есть, не обращая внимания на то, что мои движения были неуклюжими, а руки дрожали.

Каждый глоток похлебки возвращал мне желание жить, каждый глоток воды утолял невыносимую жажду…