Текст книги "Охота на волчицу (СИ)"
Автор книги: Елена Арматина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 11 страниц)
– Твой мужчина велел тебе остаться дома. Не подводи его.
– Но…
Такое отчаяние захлестнуло меня, что слезы сами брызнули из глаз. Брат же подошел ко мне и обнял, прижимая к себе.
– Ты достойна сильного волка, сестренка. Не подводи его своим недоверием.
Откуда ни возьмись, перед носом оказалась кружка с водой. Я взяла ее, а брат оставил меня и вышел из дома вслед за моим волком.
Чтобы сейчас или в будущем ни случилось, другого мужчину я не приму. Без конца проговаривая эти слова, как молитву, я подкралась к окну и застыла, всматриваясь через стекло в темнеющую кромку леса.
Какое-то время ничего не происходило. Лишь волчий вой не прекращался, а стремительно приближался.
Джек стоял перед домом, расслабленно спрятав руки в карманах. Оцис остался на крыльце дома, прислонившись к косяку и сложив на груди руки. Мол, в дом пройдут только через его труп. И что-то мне подсказывало, что он не впустит врагов вовнутрь, и ни за что не выпустит из дома и меня.
Немного в стороне застыли, повернувшись боком к брату, двое мужчин. Я решила, что это были его соратники – они выглядели такими же дикарями, как и он.
Я так надеялась, что в случае необходимости брат поддержит моего волка. Но так ли это? Именно теперь я пожалела о том, что так мало знала о законах оборотней.
Вскоре на опушке леса произошло какое-то движение. Будь я сейчас в теле волчицы, смогла бы видеть и слышать все гораздо лучше. Но я боялась помешать Джеку, и не стала обращаться.
Темные тени двигались от леса к нашему дому. Прошло совсем немного времени и я увидела крупного волка, покрытого густой серой шерстью. Он шел, осклабив клыки и низко пригнув к земле голову. Его горевшие золотом глаза зорко смотрели по сторонам. Темный хвост был вытянут струной, а на загривке и спине топорщилась шерсть, демонстрируя совсем не мирные намерения. Позади него змейкой следовали еще несколько волков. Их морды так же, как и у их вожака, были опущены вниз, к самой земле.
Их сопровождали, идя вслед за ними плотным кольцом другие волки. Их морды были гордо подняты, чужаков они провожали грозным рыком и громким воем. От этой толпы вдруг отделился крупный черный волк и быстро побежал к Джеку. Он сверкнул черными, как ночь глазами на Оциса и его волков, глянул на окно, из-за которого я наблюдала за происходящим.
Думаю, я не ошиблась, признав в этом черном, с густой гривой звере Роджа.
Мне вдруг захотелось спрятаться, что я не медля и сделала. Отпрянув от окна, прижалась к стене спиной. Расширенными от страха глазами, я смотрела впереди себя и ничего вокруг не видела.
И лишь раздавшийся с улицы вой вновь заставил меня приникнуть к окну.
13. Чужак
На лугу перед нашим домом, кажется, собралась вся стая. Женщины с детишками стояли одной пестрой кучкой. Мужчины же, обратившись в волков, образовали своеобразную арену. В дальнем конце этой арены , ощетинившись и широко расставив лапы, стоял пришлый волк. Его собратья, неуверенно озираясь по сторонам, прикрывали его спину.
Джек, обратившись в зверя, стоял почти у самого дома. Рядом, всего на шаг позади него, стоял черный, как смоль волк Роджа.
Братца своего я не видела, но была уверена, что он все еще охраняет двери в дом.
Чужак первым нарушил робкое равновесие и потрусил, скаля зубы, к центру арены.
И во дворе, и в доме, застыла такая тишина, что я даже услышала, как упала в раковину капля воды.
Джек, миленький, победи. Эти слова, словно молитву, я бормотала, прижав нос к стеклу.
Где-то в доме хлопнуло открывшееся окно. Этот звук, словно выстрел, оглушил меня. Я совершенно четко услышала чьи-то крадущиеся шаги. Никак чужаки решили ударить моего волка в спину.
Я отскочила от окна и бросилась к лестнице, осматриваясь на ходу в поисках хоть чего-нибудь, что могло бы послужить мне оружием. Мысль же позвать на помощь сверкнула в голове, только когда с лестницы на меня бросилось нечто огненно-рыжее. Мысль как сверкнула, так тут же и погасла. Я, все же волчица, или болонка?
Хоть колени предательски трусились от страха, все же я приготовилась принять бой. Несколько озадачила меня неуклюжая возня супостата. Краем сознания я уловила мелькнувшую цветастую тряпицу, а затем из-под копны ярких рыжих волос появилась забавная мордашка … Люси.
– Ты что здесь делаешь? – спросила я. Но со страху вместо слов вырвалось лишь рычание, повергнувшее на пятую точку вскочившую было на ноги девочку.
– Вау! – она ошарашенно пялилась на меня, затем перевернулась и на четвереньках поползла ко мне, – Какая бббеленькая шубка…
Он добралась до меня, опустилась на колени и взяла руками меня за мохнатые щеки. Она гладила, пропускала мою шерсть между пальцами и восторженно причмокивала.
– Только не говори мне, что никогда до этого не видела волка, – устыдившись своего же страха, я вновь приняла свой обычный вид. Восторг Люси меня настолько смутил, что я на время позабыла о разыгрывавшейся на улице драме.
– Видела, – бормотала Люси, увязавшись за мной и внимательно рассматривая кожу на руках, на лице, – но трогать волка мне не доводилось.
– Как это? – я отмахнулась от ее назойливых пальцев, пытавшихся нащупать на человеческой коже волчий волос.– Ты же живешь в волчьей стае.
– Ну и что? Отца или братьев у меня нет. Женщины наши шубкой не заворачиваются. А мужиков просто так по шерстке гладить нельзя. Я еще маленькая.
Я только хмыкнула, глядя на нее снизу вверх – девчонка пусть и была нескладная и костлявая, но ростом удалась на славу.
– Меня мама прислала, – спохватившись, она объяснила мне цель своего такого неожиданного появления, – говорит, что тебе понадобится в такой момент поддержка.
– Спасибо маме, – я была искренне благодарна такому вниманию.
Я действительно могу с ума сойти от беспокойства и одиночества.
– Ну, что застыла? Каждый день, что ли, за тебя волки дерутся?
Люси бросилась к тому окну, у которого еще минуту назад стояла я.
– Смотри, смотри, сейчас начнется!
Ее глаза светились от азарта, личико раскраснелось. Мне даже стало обидно – я тут места себе не нахожу от беспокойства, а она наслаждается предстоящим зрелищем. Я прошла к окну по другую сторону от двери и замерла, задохнувшись от переживаний.
Чужак, обнадеженный тем, что Джек все еще стоял на месте, ничем не выдавая своей злости и намерения напасть, совсем осмелел. Он уже бежал во всю прыть, разбрызгивая по сторонам слюну и комья вывороченной лапами земли.
Больно прикусив кулачок, я взвизгнула, когда чужак взвился в воздух. Еще мгновение, и он со всей силой обрушится на моего волка. И только тогда, когда чужак оказался в наивысшей точке, шерсть на холке Джека стала дыбом. Что есть сил, оттолкнувшись от земли, он бросился наперерез чужаку. Я всей кожей ощутила тот момент, когда зверь осознал совершенную им ошибку. Не стоило ему так безрассудно подставлять сопернику шею.
Клыки Джека еще в воздухе сомкнулись на шее чужака. Не разомкнулись и тогда, когда волки кубарем покатились на луг, вмиг побуревший от пролитой крови.
Мне было сложно понять, кто же побеждает в этой схватке – они катались по траве, плотно сплетясь телами и оглашая окрестности яростным рычанием. Некогда зеленая лужайка вскоре превратилась в поле, перепаханное волчьими когтями. Воздух был мутным из-за поднятой пыли и вырванной с корнями травы. И лишь когда волки-чужаки подобрались, а женщины и дети из моей стаи довольно переговариваясь, заулыбались, я поняла, что самое страшное уже позади.
А вскоре послышался и жалобный скулеж. Джек смилостивился над противником и расцепил челюсти, позволив тому ретироваться, поджав хвост. С его окровавленных боков свисали клочья шерсти. Задняя нога безжизненно волочилась по земле, с надгрызенного горла горячей струйкой стекала кровь.
До самой границы нашего леса гнала стая с позором бегущих чужаков.
Только теперь я услышала, как Оцис отлепился от двери, позволяя мне выйти из дома. Именно это я и сделала, с грохотом открыв дверь.
Первым моим желанием было бросится Джеку на шею. Но меня остановил не его потрепанный и окровавленный вид, а хищный голодный взгляд, направленный на меня.
Я сделала шаг назад. Он прищурился и, обращаясь в мужчину, медленно, глядя на меня исподлобья, двинулся ко мне. Эй, стоп! Я своя! – хотелось мне заорать, но слова застряли в горле.
Я едва успела захлопнуть перед его носом дверь, как она тут же, с грохотом слетела с петель. Братишка даже и не подумал остановить Джека, а лишь насмешливо посмотрев на него, уступил ему дорогу. С писком выскочила в зияющую дыру и предательница Люси. Мне же далеко убежать не удалось.
Схватив меня за волосы, прижал своим телом и распластал животом на кухонном столе.
Только дом был на моей стороне, услужливо скрипнув тонкой межкомнатной дверью, пряча нас от любопытных зрителей.
Я зажмурилась, ожидая от него всего, чего угодно. Даже того, что он сейчас вопьется в меня, разгрызая горло в ошметки. Но вдруг ошалело осознала, что он всего лишь ведет носом по шее в то время, как кончики моих пальцев барабанили, дрожа, по столешнице.
Когда же кожу, все же, ошпарило укусом, я взвизгнула и забилась в его руках.
Одним рывком разорвал на мне платье, в сторону полетело превратившееся в тряпки белье. Грудь ошпарило холодом, едва она коснулась холодной столешницы. Но его рука тут же согрела, жадно обхватив их и сминая.
Крик застрял в горле, когда без прелюдий и предисловий он ворвался в мою тесноту. Между ног казалось все натянутым до предела, но вспышки боли не последовало. Мое тело покорно приняло его. Пальцы Джека сжимали мои бедра, не позволяя ни увильнуть, ни отстраниться. Он двигался все быстрее, выколачивая из моих легких воздух и не давая мне возможности вздохнуть. Я выгибалась, сжималась внутри, а зверь его рычал все ярче. Мы будто боролись друг с другом, тут же сдаваясь и уступая с каждым моим стоном и его рычанием. Никогда меня еще не размазывало так от противоречий – страха и желания.
Я покорилась ему, распадаясь на частички от разливавшегося внутри жара. А он принял мою капитуляцию, взрываясь внутри меня от страсти. Я хрипло дышала, придавленная его таким горячим телом. А Джек осыпал мои шею, плечи, спину мелкими укусами, так похожими на поцелуи.
Мой волк победил чужака и вновь завоевал меня…
***
Я почувствовал себя настоящим психом, увидев ее подрагивающую, искусанную мной спину. Личико, правда, раскраснелось от того мизерного удовольствия, что я смог ей доставить. Подхватив ее на руки и унося в свою спальню, ожидал , что немного придя в себя, она закатит мне истерику. Но и тут она меня удивила.
Раяна лишь робко жалась ко мне, в поисках сочувствия и утешения и вздрагивала каждый раз, когда я дотрагивался до воспаленных укусов. То, что на ней, как на оборотне, они вскоре заживут, не оставив на нежной коже ни следа, ничуть меня не успокаивало.
На моем теле после боя оказалось гораздо меньше повреждений, чем на ней. И виноват в том был только я.
Увидев чужака на своей территории, я жутко озверел. И только рык Роджа, ударивший мне в спину, заставил прийти в себя и отпустить горло полудохлого волка. Я ничуть не сомневался, что в свою стаю этот альфа больше не вернется. В лучшем случае его попросту изгонят, а в худшем – лишат жизни его же соплеменники. Таковы законы стаи.
В случае проигрыша то же самое ждало бы и меня. Мало того, что чужак забрал бы себе мою женщину, он вполне мог бы попытаться занять место альфы в моей стае.
По хорошему, чтобы не пугать мою девочку, следы крови на лугу стоило бы уничтожить. Она и без того вздрагивала каждый раз, проходя мимо окон. А едва местный плотник ударил молотком, ремонтируя вышибленную мной дверь, от испуга уронила чашку. Я не придумал больше ничего другого, как снова уволочь ее в спальню. Увидев ее напряженную спину, хотелось взвыть волком. Но превозмогая жалось, уложил ее на живот и стал вылизывать оставленные моими зубами раны. Сначала она крутилась и пищала подо мной, как уж на сковородке. Постепенно, стоило ранкам затянуться, успокоилась и только иногда взвизгивала и корчилась от щекотки, когда я шершавым языком дотрагивался до ее ребер.
Закат солнца я встречал в постели, бережно обнимая сладко сопящую во сне девчонку, которая смогла пробраться мне под кожу, впитаться в мою кровь и стать самым дорогим для меня человечком.
Тихий стук во входную дверь отвлек меня от мечтаний. Накрыв Раяну пледом, полюбовавшись на идеальную, чистую, без единого шрама спину, спустился вниз.
В окно увидел установленные у самого леса три походные палатки. Это Оцис и его волки решили не мешать моему медовому месяцу и расположились подальше от моего дома. От предоставленного жилища в селении они отказались. Верхняя губа моя нервно дернулась. Пусть ее брат и поддержал меня словами, но все же до конца он мне не доверял. Думаю, до конца месяца он глаз со своей сестры не спустит.
Открыв дверь, встретил на пороге Роджа. Тот стоял с нахмуренным, словно туча лицом. Бегло бросив на мое тело взгляд, отвернулся и посмотрел на багровые от заката вершины сосен.
– Завтра Тереза принесет тебе настойки для лечения ран.
– Я не ранен, Родж.
– Это пока. Ты и сам знаешь, что вскоре здесь будут и другие альфы. Тебе нужно поддерживать себя в форме, а не…
– "А не" что, Родж? – не нравился мне его хмурый взгляд, – Думаю, это не твое дело.
– Не мое, – согласился он, – ты же знаешь, Джек, я сильный бета. И по волчьим законам я тоже могу вызвать тебя на бой за самку. Тебе стоило убить меня еще тогда, а не рисковать своей волчицей.
Вот оно. Все же, чисто инстинктивно, я правильно оценил его внимание к моей женщине. Родж и сейчас с трудом сдерживается. Я весь пропитался сладким запахом моей Раяны. И да, я имел право тогда его убить. Но не убил.
– Ты хочешь вызвать меня на бой, Родж?
Он хмуро посмотрел на меня. От его ответа зависело очень многое. Я должен быть уверен в своем бете.
А затем он отвернулся и, глядя на лес, будто и не прозвучали все эти слова, сказал:
– Я отправил разведчиков к границам, Джек. Как только появятся чужаки, они тотчас оповестят нас. Так что можешь спокойно отдыхать. У тебя будет время подготовиться к следующему бою.
Он развернулся и пошел прочь по дорожке. Родж мог бы воспользоваться магиком и открыть портал, но предпочел дать мне возможность злобно прожигать ему спину. И вдруг остановился, повернулся и добавил:
– Бестиарий беснуется, альфа. Нужно что-то предпринимать, Джек. Как бы твари в наш мир не вырвались.
Я провожал взглядом своего друга до тех пор, пока он не скрылся за поворотом. Мне не хотелось бы думать, что он вонзит мне нож в спину.
А насчет бестиария он прав. Нужно с ним что-то делать. И появление Оциса в наших краях очень кстати. Говорят, что в своих землях он подчинил тварей, прорывавшихся через разлом. Наш бестиарий тоже пощадил его, в то время, как несколько моих парней исчезли. Их волки, оставшиеся без человеческой сущности, убежали в лес. Нам удалось отловить нескольких, но в неволе они чахли. Так что пришлось их отметить метками и отпустить на волю.
Завтра же отправлюсь с Оцисом к разлому. А вот как быть с Раяной? Не брать же ее с собой? Хотя, почему бы и нет?
14. Побег
Я закуталась в одеяло, словно в кокон и шумно сопела, претворяясь спящей. Ни одна черточка не дрогнула на моем лице, когда Джек лег рядом. Он осторожно потянул за край одеяла. Я упрямо не шевелилась, надеясь, что моя уловка сработает.
Увы, не сработала. Джек все же нащупал край одеяла и так дернул его на себя, что я оказалась плотно прижатой к его боку, а одеяло спокойно планировало в воздухе, не торопясь укрыть нас.
– Пытаешься избегать меня? – пробурчал, зарывшись носом в волосах.
– Ты меня напугал.
– Я знаю, прости.
– Сделал больно…
Тяжелый вздох.
– Прости…
Что, и все?
– Больше так не будешь?
– Буду.
Я возмущенно вскрикнула и попыталась выбраться из его объятий. Но не тут-то было. Он еще крепче обхватил меня и прижал к себе. Почувствовав, что волк снова возбужден, я застыла, боясь шелохнуться.
– Я устала.
– Я знаю.
– Ты держишь меня взаперти, словно собачонку на привязи.
– Ты не собачонка.
– Я-то это знаю. А вот ты забыл. Ты не показал мне свой городок, не познакомил со своими людьми.
– Я знакомил… В первый день. Помнишь?
– Это не знакомство. Ты просто хвастался мной, словно каким-то трофеем.
Джек обреченно вздохнул, не то соглашаясь, не то намекая на то, что я просто невыносима. Этот его красноречивый вздох еще больше распалил меня.
– Я хочу гулять. Видеться с людьми. Если я буду здесь жить, мне нужно найти новых друзей...
– Я подумаю…
– Найти себе какое-то занятие…
– Детка, давай, завтра обсудим?
– Нет, не давай. Я хочу знать – что я должна буду делать, если ты опять подерешься. А если тебя ранят?
– Тогда ты залижешь мои раны.
– Очень смешно. Я не собираюсь тебя облизывать…
Хотя, такая перспектива ему приглянулась, или ему попросту надоело мое нытье, и он не нашел лучшего способа заставить меня замолчать, как прижаться к губам в поцелуе.
В этот раз он был настолько нежен и чуток, что я даже поверила, что таким способом он просит у меня прощения.
Нежен он был и утром, когда будил, осыпая легкими укусами плечо и шею. Может, я уже стала привыкать к его звериным повадкам. Эти укусы скорее щекотали меня, чем делали больно.
– Соня, просыпайся. У нас много дел.
Я сонно отмахивалась от него и куталась в одеяло, пытаясь спрятаться от его вездесущих рук.
– Вставай и одевайся. Или пеняй на себя, если я снова потащу тебя вниз голой. Кстати, ты как любишь есть яблоки – дольками или кружочками?
Яблоки можно любить или не любить. А кружочки, ломтики – какая разница?
– Соломкой, – пробурчала я, накрываясь одеялом с головой.
Уже с лестницы Джек прокричал:
– У тебя десять минут. Или пеняй на себя!
Такое предвкушение прозвучало в его голосе, что я поверила: а ведь и правда голой потащит. Меня из постели словно ветром сдуло.
Вытащила из все еще не разобранных сумок очередной комплект простенького белья, очередное цветастое платье ( кто только этот «гардеробчик» комплектовал?) и побежала в ванную. А из столовой в это время донесся довольный смех: я проснулась – он таки добился своего.
В ванной комнате я критически посмотрела на один единственный пузырек с гелем для душа. Мой волк до последнего времени явно был одиночкой и считал, что количество пузырьков вполне может компенсироваться их размером. Мне определенно нужно посетить магазинчик. Или, хотя бы лавку.
Еще минут через пятнадцать я спустилась в столовую. Джек, с ухмылкой на меня посматривая, заканчивал сервировать стол. Оу, он так умеет?
Ароматные, еще дымящиеся гренки с сыром уже стояли посреди стола. Порванное ломтями запеченное мясо на широком блюде теснило нежную белую розу в изящной высокой вазе. И рядом – нарезанные соломкой яблоки.
Я даже губу закусила, чтобы не прыснуть со смеху. В следующий раз буду знать, что не все мои шутки Джек понимает правильно.
– Чай или кофе? – явно довольный произведенным впечатлением, он держал в руках два пузатых чайника.
– Спасибо, мне чай, – я уже справилась с собой и украдкой вытерла застывшую в уголке глаза слезу.
Мы завтракали в тишине, лишь перебрасываясь короткими, ничего не значащими фразами. Я с каждой минутой все больше смущалась под его взглядом, он же, наоборот, выглядел очень довольным.
– Сегодня вечером пойдем знакомиться со стаей.
Я ничего не сказала, а только стрельнула на него взглядом.
– Мы уже знакомы, – пробурчала, отправляя в рот щедрую порцию яблочной стружки.
Он расплылся в улыбке до ушей.
– В нашу честь устраивают праздник. Лучшей возможности познакомиться со всеми сразу – не будет. Ты любишь танцевать?
– Какие-то особые танцы? – занервничала я, вспоминая, как мало я знала об обычаях стаи.
– Да нет. Парни будут на гитарах играть. И не только. Будет весело.
– И что, мне можно будет танцевать?
– Со мной – да.
– А не с тобой?
– Не со мной – нельзя. Да никто и не рискнет пригласить тебя.
– И даже … Родж?
– А особенно Родж.
А ведь он прав, лучшего шанса познакомиться с членами стаи, а возможно, и родственниками, и придумать нельзя.
Да и прогуляться, развлечься не мешает.
Соглашаясь, я улыбнулась ему.
В это же время раздался стук в дверь. Не дожидаясь приглашения, Оцис прошел прямо в столовую. Схватил гренку и отправил ее в рот. Затем посмотрел на покромсанные яблоки, и только после этого что-то вроде улыбки мелькнуло на его губах.
– У кого это зубы болят?
– Для тебя, братишка, приготовили.
Заев гренку приличным куском мяса, подмигнул мне, зашел сзади и чмокнул в макушку.
А Джеку кивнул:
– Ну, что? Отправляемся?
– Две минуты, – коротко отрезал Джек.
Ему явно не понравилось, что Оц ко мне прикоснулся. Но меня сейчас вовсе не это волновало.
– Вы что, уходите? А я?
– А ты отдохни перед вечеринкой, – Джек оттеснил от меня Оциса и не обращая на того внимания, поцеловал меня.
– Эй, я не хочу оставаться одна ! – с третьего раза мне удалось вырваться из его лап.
Будто рассерженная кошка, я шипела на них, пока они шли к двери.
– Раяна, детка, ты будешь не одна, – Джек взял один из светящихся шариков, бросил его на пол и раздавил ногой, – Вокруг дома дежурят мои волки…
– И мои, – поддержал его Оцис.
– … Да к тому же я еще и защиту установил. Не волнуйся, отдыхай, к дому никто подойти не сможет.
Дверь за мужчинами закрылась, и я осталась одна. Обиженная и одинокая. Подбежала к двери и дернула ее, намереваясь догнать мужчин. Но не тут-то было. Дверь попросту не открылась.
Я от бессилия топнула ногой, затем обвела взглядом помещение. Думай, Раяна, думай.
Так, стоп. Накануне в дом прокралась Люси. Через окно или через крышу? На всякий случай я подергала окна на первом этаже – безрезультатно. Ни одно не открылось. Выламывать смысла не было – дом построен на удивление добротно.
Тогда я бросилась к лестнице, прихватив с собой несколько магиков. Если не смогу выбраться через окно второго этажа, попробую открыть портал. Хотя я эту жуткую и вязкую темноту, через которую приходилось делать шаг, серьезно побаивалась. Да к тому же я толком и не знала, как этими шариками пользоваться. Давить ногой и загадывать желание? Слишком просто.
Единственная комната второго этажа, в которой я была – это наша с Джеком спальня. Но дом выглядел довольно просторным, значит, другие комнаты я попросту не заметила.
Осмотрев окно своей спальни, убедилась, что спуститься не получится, а прыгать слишком высоко. Зато, выглянув из окна, убедилась, что рядом есть еще одно окно. Причем стена под ним была плотно обвита плющом.
Я выскочила из комнаты и посмотрела по сторонам. А вот и дверь. То, что я ее раньше не заметила, могла объяснить только тем, что моя голова была забита совершенно другими делами.
Открыла дверь и замерла…
***
Стены этой комнаты были очень светлыми. Я не удержалась и провела рукой по идеально гладкой поверхности с нежным, ненавязчивым древесным узором. Чистый пол и высокие потолки, большое светлое окно, из которого открывался прекрасный вид на цветущий луг, создавали впечатление легкости и воздушности.
Здесь практически не было мебели – лишь белая этажерка с резными столбиками и такое же белоснежное кресло-качалка с наброшенным на его ручки пушистым пледом цвета мяты.
Стоило только мне войти в эту комнату, как внутри меня что-то перевернулось. Екнуло и защемило. Комок подкатился к горлу и к глазам подступили слезы. Мне совсем не важны стали мои истеричные мысли о побеге. Куда бежать? Да и зачем?
Опустившись в кресло и набросив себе на колени плед, я вдруг поняла, что именно эта комнатка будет центром моей вселенной, сердцем моей семьи. Сидя в этом кресле, я буду укачивать своего малыша, петь ему колыбельные песни и целовать его розовые пяточки. Почему-то я была уверена, что Джек мечтал в этой комнате о том же.
Это была детская комната.
Мечтательно откинувшись на спинку кресла и мерно раскачиваясь, я у же видела, как у противоположной стены поставлю детскую кроватку. На полу постелю пушистый коврик. Пустующий угол завалю мягкими игрушками. Белая кисейная занавеска будет рассеивать яркий солнечный свет и трепетать от порывов ветерка.
Все, что со мной происходило до сих пор, приобрело смысл.
Я улыбнулась. Никуда я сегодня не побегу. Этот дом – теперь мой дом. Я обойду каждый его уголок, загляну в каждую щель. Стану здесь настоящей хозяйкой.
И даже научусь готовить. А мой волк будет есть у меня с рук.
Я в предвкушении потерла ладони.
Он обещал сегодня сводить меня на вечеринку? Нужно будет там познакомиться с кем-то, кто научит меня готовить.
В памяти вдруг всплыло имя Тереза. Если не ошибаюсь, так зовут маму Люси. Наверное, это она передала мне пакет с одеждой. И пусть мне не нравился ее выбор, но все равно у меня есть повод наведаться к ней в гости, поблагодарить и попросить об очередном одолжении.
И так не хочется терять даром время, что я невольно опять вспомнила о стене, увитой плющом. Я подошла к окну и дернула за ручку. К моей радости окно открылось, и я смогла осмотреть стену. Растение с цепкими стеблями вилось под окном, обвивало его с одной стороны и даже заползало на крышу. Я подергала лиану. Не уверена, что она меня выдержит, но все же.
Лезть, или не лезть?
Но какой-то озорной чертик уже вовсю звал меня вперед за приключениями. Я взобралась на подоконник, посмотрела, не бродит ли поблизости охрана, которую пообещал выставить Джек. Никого не увидев, схватилась руками за плющ, и стараясь не делать резких движений, стала спускаться вниз.
К тому времени, как я добралась до земли, руки и ноги мелко дрожали от напряжения, а цветастый сарафан был безнадежно испорчен.
Едва я сделала несколько шагов, как из-за угла дома донесся звук шагов. Не дожидаясь того, что меня обнаружат, я бросилась бежать к ближайшему подлеску.
– Стой, – послышался позади мужской окрик.
Я и не подумала остановиться, а даже наоборот, побежала еще быстрее. Позади явно слышалась погоня.
Вот уже перед глазами мелькают ветви кустов, один рывок – и я взлетаю, перепрыгивая невысокие заросли. Однако стоило мне почувствовать под ногами почву, как кто-то резко дернул меня вправо.
Заваливаясь набок, я собралась уже пустить в ход когти и зубы, как над головой прозвучал тихий шепот:
– Да что ты как слон топаешь? Замри!
Я замерла, глядя в зеленые глазищи, обрамленные рыжими ресницами. Люси резко выбросила вверх руку, распыляя в воздухе мерцавший в лучах солнца порошок.
А еще через мгновение рядом пробежал мужчина. Он быстро скрылся в чаще леса, даже не посмотрев в нашу сторону.
– Люси, – прошептала я.
– Тихо, – она вертела растрепанной рыжей головкой из стороны в сторону, прислушиваясь и осторожно выглядывая из зарослей.
Спустя какое-то время она повернулась ко мне и озорно улыбнулась:
– Оторвались.
– Что ты здесь делаешь?
– К тебе пришла. Но твой альфа защиту вокруг дома поставил, и я не смогла даже близко подойти.
– Как хорошо, что я тебя встретила, – я прошептала совершенно искренне.
Порошок, блестками покрывавший ее волосы, лицо, еще по-детски костлявые плечики, делал Люси похожей на лесную фею.
– Ты совершенно не похожа на волчицу, – заметила я.
– А я никогда этого и не утверждала, – не задумываясь, ответила девочка и вскочила на ноги, отряхивая платье.
Пыль, щепки и листья посыпались прямо мне в глаза.
– Чего разлеглась? Вставай, идти пора. Порошок будет действовать не долго.
– А что это за порошок? И куда идти-то?
Вскочив на ноги и кое-как отряхнувшись, я пошла вслед за Люси, время от времени поглядывая в том направлении, куда убежал мой горе-сторож.
– Порошочек я у мамки украла, – Люсь гордо надувала щеки, словно не украла, а подвиг совершила, – он запах на время уничтожает. Думала только себя обсыпать, чтобы альфа меня не учуял. Я и так уже от него последнее предупреждение получила. А видишь, как пригодился.
– А за что предупреждение-то?
– Говорит, что слишком часто под ногами болтаюсь. А я как считаю? Нужно знать, чем дышит твоя соперница, – тут она на меня таааак посмотрела, что сомнений у меня не осталось: соперница – это я.
– А почему это я соперница? Тебе нравится Джек?
– Нееее. Мне нравится Родж. Я тебе уже это говорила.
Я ничего не ответила, а только покосилась на девочку. Как этот суровый, страшный Родж может кому-либо нравится? Нет, он, конечно, не урод. И даже хорош собой. Но его скверный характер заставляет содрогаться от ужаса. Я не собиралась становиться глупой девчонке поперек дороги в ее амурных делах, поэтому решила перевести разговор на другую тему.
– Люси, а твоя мама вкусно готовит?
Девочка остановилась так резко, что я налетела на нее, не успев затормозить.
– Ты голодная? Вот гад! Ма говорила, что оборотни в брачный период звереют. Но чтобы голодом морить – это даже для альфы слишком.
– Люси, не говори ерунду. Мне просто срочно нужно научиться готовить.
– Зачем? У Джека есть повариха. Вот только он сейчас на порог дома никого не пускает. Так Мотька ему корзинки на пороге оставляет.
– Мотька?
– Матильда. Но мы все повариху Мотькой зовем.
Я поняла, что сегодня я вряд ли найду учителя.
– Куда мы идем, Люси?
– К альфе твоему, куда же еще? А то кинется искать потом – а тебя дома нет. Ты, как ты, а я точно розгами по заднице получу.
– Я не хочу к нему идти. Давай, я лучше домой вернусь.
– Не получится. Защита дома тебя выпустить выпустила, а назад не впустит. Да ты не бойся, ему сейчас не до тебя будет.
– Ты думаешь? – я спросила, лишь бы не молчать.
Не очень-то я ее словам и верила.
– Уверена. Все мужики к Бестиарию пошли. Там этой ночью такое творилось, что ужас просто.
– И что же там творилось?
– Так говорят, что камень сегодня всю ночь огонь изрыгал, даже драконья шкура, которой он накрыт, обуглилась.
– Ух ты, и что теперь будет?
– Не знаю. Ма говорит, что точно скоро твари из разлома полезут. Бестии. Не знаю, как справятся с ними волки.
– А может, стоит Повелителей-драконов позвать?
– Может, и стоит. Не нам это решать. Нам, кстати, по этой дорожке…
15. Огненная гостья
Сомнения мучали меня всю дорогу. Может, нужно было взять Раяну с собой? С одной стороны, мне так было бы спокойнее. А с другой – а вдруг что-то пойдет не так? Этой девочкой я рисковать не собирался. С каждым часом, что она находилась возле меня, я все больше пропитывался ее сладким ядом. Она просачивалась мне в кровь, вгрызалась в голову. Мысль о том, что кто-то, кроме меня, посмеет ее коснуться, была невыносима. Я и сам не ожидал, что так озверею, когда ее братец дотронулся до нее. Вот и сейчас он идет рядом со мной, и с насмешкой посматривает на меня, думая, что я ничего не замечаю. Но я вынужден терпеть его присутствие. Ведь он же ее брат, последний представитель ее семьи.
