Текст книги "?Офень флая федьма (СИ)"

Автор книги: Елена Амеличева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 18 страниц)

Глава 22
ОНА здесь!

Глаза открылись сами, когда наполучавший пинков мозг пришел в себя после ошеломляющих новостей сегодняшнего непростого дня. Вместе с ним очнулась и я. И обнаружила над собой лицо Эзры. Красивое, мужественное, взволнованное. Демон хмурился, всматриваясь, и это было приятно. Но почему, с чего бы это вдруг?

А я еще, оказывается, и в кровати! Дело принимает горизонтальный поворот, как сказала бы моя бабуля, сопроводив емкое высказывание соответствующим взглядом.

– Ты как? – тихо спросил рогатый.

– Кто меня сюда принес? – невпопад сказала, недоумевая. – Что произошло?

– Я принес. Ты в обморок упала.

– С ума сошел? – тут же проснувшийся лекарь набросился на него. – Швы же ведь. Тебе же нельзя тяжести поднимать!

– Ты разве тяжелая? – отмахнулся, снял с моего лба тряпочку, смочил в тазике, что стоял рядом на столике, и положил обратно.

Приятный холод, м-м-м. Прикрыла глаза и притихла, наслаждаясь.

– Лекаря, может, все ж вызвать? – донеслось до слуха. – Я хотел, но этот твой, Кондратий, запретил.

– Правильно, – одобрила действия домовушки слабым голосом.

Приятно в кои-то веки побыть болезной барышней, вокруг которой все скачут и беспокоятся. А то все больше наоборот бывает. Только как бы во вкус не войти. К хорошему быстро привыкаешь.

– Уверена? – Эра явно был недоволен.

– Я сама лекарь, – сообщила общеизвестное, приоткрыв глазик. – Кого ты звать-то собрался? Криворуких докторов из местной больницы? Так они за вызов на дом возьмут половину стоимости моей таверны. А потом слухи поползут, что Марьяна занедужила и сама себя вылечить не смогла. Позор на весь Ведьмоград! Нет уж, не надобно такого счастья!

– Дело говоришь, Марьянушка! – одобрил Кондратий, войдя в комнату – медленно, осторожно приблизился и поставил на столик у кровати поднос с чашкой.

– Отвар игогошника, – констатировала, поведя носом. – Спасибо, друг.

– Погодь пару минуток, позаварится, – вековушка забрался на постель. – Напугала нас, проказа рыжая! – тут же принялся бранить. – Ишь, чего удумала, в обмороки брякаться, как порядочная метелка! Не была никогда слабой, нечо и начинать, я так скажу. Давай-ка, силенки в кулачок, под попку пендачок и посвистела тучи разводить ногами!

– Вот кто у нас умеет волшебный пиночек дать, – хихикнула и взяла чашку со столика.

Вдохнула поглубже и начала в себя маленькими глоточками вливать отварчик.

– Ох, ядренистый! – выдохнула хрипло, когда во рту растекся премерзкий горький привкус. – Не пожалел травки, да, Кондратий?

– А то! – самодовольно усмехнулся. – Для любимой ведьмочки же ж. Чего экономить?

– Селена меня прибьет, – вздохнула. – На нее в последние дни всю таверну взвалила, совестно.

– Не причитай, я ей помощников заслал уж.

– Это каких же? – снова принялась пить игогошник.

– Деток наших. Катя сама вызвалась, а мелкие за ней потянулись.

– Бедная русалка! Она же от нас обратно в море сиганет.

– Чего ей там делать? Тут у нее этот, обшлаг каждый вечер. Поклонники мошками вокруг роятся, копытами стучат. Цветов вон вчерась столько надарили, что не пройти было в таверне.

– Так отлично же, – отметила, продолжая маленькими глоточками заталкивать в себя снадобье.

– Я ей говорю, давай в цветочную лавку обратно сдадим за треть цены, навар отличный выйдет. Она только смеется, муха-хохотуха! Счастливая, будто кило изюму за так дали. Значит, хорошо ей у нас. А там чего, в морях-то этих? Муж сердитый да батька суровый? Да и мокренько немного там, в морях ентих.

– Ладно, хватит разлеживаться, – решила, почувствовав, как по жилам потекла энергия от отварчика.

Не зря ж он из игогошника. Как говорила моя бабушка – разок тяпнешь и понесешься конем пахать! Главное, не злоупотреблять им. Пользоваться только в исключительных случаях. Когда, например, узнаешь, что у твоего мужа скоро еще двое деток народятся.

Помрачнев, отогнала эти мысли как назойливых мух и поднялась с постели. Ведь на улице послышался цокот копыт – и нет, еще не моих. Похоже, к нам карета подъехала, слышу характерное поскрипывание рессор. Хлопнула дверца, заставив нас всех вздрогнуть.

– Бяяяяяя! – истошным воплем будущего папаши влетело в спальню и заметалось испуганной птицей.

Что могло так напугать моего благоНЕверного муженька? Я напряглась. Если это не живодер и не пума, то… Зябко передернула плечами. Знаю только одного человека, способного нагнать на Тима такой ужас. Неужели?..

Подошла к окну, легонько пальцем отодвинула занавеску, искренне надеясь, что увижу там не то, чего тоже боялась. Только не это, пожалуйста, святая метелка, умоляю, уж лучше пума!

– Кого там нечистая сила принесла? – заволновался Кондратий. – Я ж тебе ванну набрал с солями волшебствующими. Вона, за ширмой ожидает. Остынет, так меньше эффекту будет. – Покачал головой, теребя бороду. – Гони этих гостей, что горазды не вовремя да без приглашения заявляться! Незваный гость ведь хуже демона!

– Гхм-гхм, – вышеупомянутый рогатый напомнил о себе язвительным покашливанием.

– Да ты-то хоть не начинай! – вековушка закатил глаза.

– Может, еще успеем убежать? – пробормотала я, глядя на мужа-козла, что пытался залезть на липу.

– Не успеешь!

Голос когтями гарпии прошел по позвоночнику. А если в окно сигануть? Последняя мысль проскользнула в голове и зашипела, как потушенная о воду лучина.

Поздно, ОНА уже здесь!

* * *

Глава 23
Приплыли

– Здравствуйте, Маргарита! – я обернулась и широко, показав даже зубы отсутствующей мудрости, улыбнулась гостье – блондинке в черном платье, наглухо застегнутом под острый подбородок.

В ней все было будто кинжалы: ногти, локти, плечи, длинный нос – клюв, взгляд, что прожигал до печенок – вот так пару минут общения и можно жареную печень доставать и подавать к столу. Она с удовольствием склюет и на десерт примется за твой мозг.

– Вы к нам, э-э, надолго? – осторожно полюбопытствовала я с надеждой, что она просто каким-то чудом проезжала мимо и решила заглянуть – на минуточку всего.

– Что за ужас? – она презрительно оглядела меня. – Я только в дом вошла, а ты уже намекаешь, что мне пора восвояси? Нахалка! – трость в ее руке впилась в половицу и раскрошила ту надвое. Ну вот, уже «попали» на ремонт. – Где мой сынок любимый, Тимьянчик, живо ему доложу, как тут меня привечают, хлебом-солью встречают да поклоны до земли отвешивают, ресницами пол подметая! Разве так положено встречать мать своего мужа, горячо любимую свекровь⁈

– Бяяяя! – донеслось с улицы.

Следом послышался грузный шлепок – мечтающий забраться подальше от маменьки обожающий ее сынок Тимьянчик проиграл в неравной схватке с гравитацией и рухнул наземь, развеселив белку Бэллу.

Да уж, бя. Мать твою, некстати в гости приехавшую, еще как бя. Я вздохнула. Сама бы на липу забралась, в домик к Бэлле, если бы это помогло избавиться от свекрови. Но от нее и осиновый кол не поможет. Не то чтобы я пыталась, конечно. Так, были мысли пару раз. Но уверена, что в ее сухопарой груди сердца отводясь не водилось. Уж скорее в нашем пруду, заросшем ряской, где благоденствуют жабы, сыщутся золотые рыбки.

– Вы меня простите, Маргарита, – повинилась, чтобы не начинать войну. С беспринципным противником, для которого все средства хороши, это заведомо проигрышное дело. – Прихворнула я немного. Потому и встретить вас не смогла чин по чину. Да вы и не предупредили, что приедете.

– Может, мне еще и разрешения у тебя просить, чтобы в дом собственного сыночка погостить приехать? – женщина прищурилась и поджала губы, и без того тонкие такие, что и не видать.

Ой, какое нехорошее слово «погостить». Оно ж подразумевает остаться на… Совсем нехорошо.

– Дом-то Марьянин, – пробормотал Кондратий.

– Что? – испепеляющий взор свекрови обратился на него.

Давно пора бы повесить на видное место правила пожарной безопасности! А то зыркают тут всякие так, что того и гляди полыхнет!

– Вы, наверное, по внукам соскучились? – торопливо «встряла» в разговор с любимой темой всех бабушек на свете. – Давайте, мы их позовем?

– Зачем? – Маргарита недоуменно уставилась на меня.

Ну да, логичный вопрос. На черта ей сдались внуки, это же одни расходы.

– Чтобы вы своим любимым внучаткам подарки подарили, зачем же еще? – снова высунулся ехидный вековушка. – К груди их своей прижали, рассказали, как соскучились. Ааай! – с обидой посмотрел на меня, наступившую ему на ногу. – Ты чего, ведьма, косолапым медведем, что ль, заделалась?

– Язвить, стало быть, изволите? – лицо свекрови пошло бурыми пятнами. – Потешаетесь, гнусы?

Может, обидится и отбудет домой, слуг доставать да пятому мужу, богатому торговцу тканями, плешь проедать? Мысль трусливой мышкой-норушкой пробежалась в голове, щекоча извилины лапками.

– Да я вот вас сейчас проучу! – мегера подняла трость, нацелилась набалдашником в Кондратия.

Тот налился черным светом. Набалдашник, не вековушка. Хотя и он тоже цвет поменял, как хамелеон – побледнев мигом. Еще бы, любой станет как накрахмаленная простынка, когда такая злыдня решит тебя испепелить.

– Ай-яй-яюшки! – запричитал бедолага. – Не поминайте лихом! Лапти мои завещаю…

– Не смейте! – вскричала я, закрыв друга собой и отбив черный шар, что сорвался с трости, магией.

Сгусток булькающего, как горшок с густой похлебкой, огня отлетел в сторону, снес ширму и угодил аккурат в чугунную ванну, что мирно дремала, полная достоинства и воды с маслами да целебными ароматными солями. Та удивленно вздрогнула и ретивым скакуном, которого в зад куснул сам медведь-шатун-шалун, лихо стартанула, расплескав половину содержимого.

Свекровь тем временем, возомнив себя богом громовержцем и за компанию молниеметателем, швырнула в нас еще один шар. Его я тоже отбила, он отрикошетил от висевшего на стене амулета и снова угодил в ванну. Та от страха поменяла направление и понеслась прямиком на нас.

Отпрыгнуть успела только Маргарита, мать твою, Тимьян! Я замешкалась из-за Кондратия. Потом поскользнулась на воде с маслами, что сделала пол в комнате катком. Эзра метнулся ко мне. Тут и подоспела ванна.

Мягким подпопником приняв нас в себя, она поскакала дальше, все набирая скорость. Когда она с размаху врезалась в окно и выломала раму, заорали все – и демон, на котором я практически сидела, и Шуша на моем плече. Шустрая сантехника не остановилась на достигнутом и, просвистев над двором дикой бомбой, шлепнулась на брусчатку между домами, оттолкнулась от забора и лихо понеслась вскачь, будто с горки.

Безмятежно голубое море, что плескалось вдали, озадаченно посмотрело на нас, волнуясь. Кажется, оно было бы не против подобрать волны, будто юбки, и сбежать с нашего пути. Но увы, такой роскоши мироздание ему не предоставило.

Поэтому мы на нашей «яхте» на всей скорости влетели в лазурные воды, подняв два огромных и, признаю, красивых веера брызг, тут же сели на мель, к счастью – потому что это оказалось все же лучше, чем пойти на дно километром дальше.

– Приплыли, – констатировала я.

И все бы ничего, но, кажется, во время феерического спуска на воду мы кого-то сбили. Интересно только, кого?

Глава 24
Хвост

Так, кто это тут у нас? Я отодвинула от лица что-то мокрое, скользкое и пахнущее тиной. О, рыбий хвост! Да какой огромный! Серебром переливается, будто драгоценный.

– О, можно будет знатную уху сварить! – порадовалась, предвкушая, как будет благоухать таверна вечерком. А рыбка, что мы словили ванной, упитанная попалась, супчик наваристый выйдет. Удачно мы прокатились. Все ж нет худа без добра. Вот и от дурной свекрови благо пришло, откуда не ждали. – Жирненький улов!

– Чегоооо? И вовсе я не жирный! – возмутился хвост.

Вернее, его хозяин. Плавник шлепнул меня по щеке, изящно выписал дугу в воздухе и взамен, поменяв диспозицию «рыбки», передо мной появился мужской торс.

– Ух ты! – сорвалось с губ, пока глазела на эту гладко-розовую красоту, по которой капельками, будто заигрывая, стекала морская водичка. Переливы перламутра подчеркивали мускулистость и манили прикоснуться к кубикам на животе несостоявшегося супчика.

– А то, – парень откинул мокрые светлые волосы с лица, довольно ухмыльнулся и поиграл литыми бицепсами. Бирюзовые очи, опушенные длинными изогнутыми ресницами, заглянули в самую душу. – Нравлюсь? – мурлыкнул он. – Заметьте, ни грамма лишнего жирка. Весь в прекрасной форме. Прямо-таки совершенство. Правда?

– Вот только самодовольного русала нам еще и не хватало! – прошипел демон за моей спиной, под шумок питоном стискивая мою талию.

– Эй, завидуй молча! – отбрил его атаку гость из морских глубин. – Я вовсе не самодовольный, просто у меня все в порядке и с внешностью, и с самооценкой. Гармоничная личность. Но куда тебе понять. Сразу видно, деревенщина!

– Павлин! – припечатал Эзра и скрипнул зубами.

– Сам-то кто? – взвился чешуйчатый забияка. – Конюх, поди?

– Ясно, ухи не будет, – со вздохом констатировала я и заставила себя отвести взгляд от «морепродукта». – Давайте уже выбираться отсюда, мальчики.

Встав, заставила ванну закачаться и, рухнув, оказалась в объятиях Эзры.

– Распутница, – явно довольный, шепнул он мне на ушко и легко, со мной на руках, выбрался из нашей лодки.

– Я с вами! – заторопился русал.

Сжав кулон на груди, прикрыл глаз и что-то зашептал. Через пару секунд в воду спрыгнул парень с двумя длинными ногами, до колен прикрытых серебристыми штанишками. Но торс так и остался маняще обнаженным. Кажется, стыд этому совершенству неведом. Хотя куда уж нам понять, мы ж не гармоничные личности.

– Ты только не наклоняйся, – посоветовал ему демон, когда русал подошел к нам.

– Почему? – простодушно спросил тот.

– Портки настолько в обтяг, что непременно лопнут, крабы с хохоту подохнут. – Эзра кивнул на малышей с клешнями, что суетились на песке, с опаской на нас поглядывая, и зашагал к дому, не слушая моих протестов и требований поставить ведьму на ноги.

– Позвольте, кстати, представиться! – прокричал русал, догоняя нас. – Меня зовут Сильвер. В силу обстоятельств вынужден был покинуть морские глубины.

– Выгнали пинком под хвост, так и признайся! – припечатал демон, усмехнувшись довольно.

– Почему сразу выгнали? – парень оскорбился. – Просто во мнениях не сошелся, э-э, кое с кем. Пришлось…

– Дать деру, пока зад не надрали, – перебил Эзра.

– Отправиться в свободное плавание, – уточнил Сильвер. – И тут очень удачно вы появились. Эффектно, должен признать. Таких средств передвижения не видал еще. Что это, позвольте полюбопытствовать?

– Ванна, – ответила ему. – В ней моются.

– Моются и плавают? – он нахмурился недоуменно. – Какая оригинальная приспособляемость у вашей лодки, ни у какого аппарата доселе не встречал столь странного функционала!

– Тебе чего от нас надо? – рыкнул демон, выйдя на брусчатку. – Продолжай свое плавание в другую сторону, карась!

– Вы так недружелюбны, – русал вздохнул. – Я работу ищу. В силу стесненных обстоятельств.

– Да уж, стеснить ты можешь кого угодно. А вот стеснением от тебя, наглец, и не пахнет.

– Неправда, я весьма скромен! И трудолюбив. Может, смогу вам пригодиться?

– Нууууу, – Эзра внимательно оглядел его, и тот выпятил грудь, поигрывая мускулами. – Марьяна, ты ведь хотела уху? – перевел взгляд на меня. Сильвер отодвинулся в сторонку.

– Русалов не ем, – возразила со смешком.

– Ну да, костлявые, болтливые, самовлюбленные, какая их них уха, – демон кивнул.

– Но есть работа в таверне, – продолжила к его вящему неудовольствию. – Сложная, сразу говорю. И платить не смогу. Только жилье дам и пропитание.

– Меня устроит, – торопливо согласился парень.

– И нужники надо драить, – добавил к перечню обязанностей Эзра.

– Ничего! – будущий работник горел энтузиазмом, как молодожен в первую брачную ночь.

– Телеги разгружать, – трудовой договор обрастал дополнительными обязанностями столь же стремительно, как днище каравеллы, стоявшей на якоре, ракушками.

– И подчиняться женщинам – мне и моей помощнице Селине, – уточнила я, чтобы потом не возникло проблем с субординацией.

– Запросто!

– А еще, – Эзра прищурился, – надо делать все, что я говорю.

Лицо русала вытянулось.

– После согласования со мной, – сжалилась над бедолагой.

– Тогда без проблем! – тот просиял.

– Сильвер, ты принят на работу в таверну «Сытое брюхо»! – торжественно провозгласила я.

– К сожалению. Пожалеешь ты еще об этом, ведьма, – процедил сквозь зубы демон и зашагал к дому.

Глава 25
Гнилая вода

Свекровь уже ждала нас у ворот. За ее спиной маячил перепуганный Тим, оставивший мечты покорить липу.

– Ты совсем совесть потеряла! – громыхнула гостья, как набухшая туча. – Посреди бела дня ее мужик посторонний на руках таскает! И это при живом-то муже! Тебе…

– Где Кондратий? – перебила ее.

– Тута я, – донеслось из цветущих кустов. – Это, ветки подрезаю. Давно хотел сад в порядок привести. Я ж хозяйственный.

– Ты слышишь, метелка драная⁈ – надрывалась Маргарита.

– Да, слышу. Вас вся улица слышит. – Спокойно отозвалась я. – Но больше это делать не желаю. Вас слушать – уши свои не уважать. Идите вы знаете куда? – далее последовала весьма витиеватая словесная конструкция из всего того, что мне давненько хотелось сказать матушке Тимьяна. – Все понятно или карту нарисовать? Я могу.

– Может, может, – поддакнул голос Кондратия из кустов.

– Ты… Ты… – гостья захлопала белесыми ресницами и ртом, как плотвичка, что сорвалась с крючка и шлепнулась на травку.

Жаль, что рядом нет вечно голодных котов, что вонзили бы в нее свои острые зубки и утащили в кусты, смачно похрустеть добычей. Очень жаль.

– Да, я! – воспользовавшись тем, что демон поставил на ноги, уперла руки в боки и вздернула нос повыше, будто хотела о солнышко его почесать. – Я здесь хозяйка, это моя таверна, а ваш сын всего лишь… козел! И после того, как он вернется из деловой поездки, мы разведемся!

– Ч-ч-чего⁈ – свекровь подскочила, будто кто-то ей в попу зонтиком кольнул, и сжала кулачки. – Ты не посмеешь, мерзавка!

– Бяяя! – вторил возмущению матушки муженек.

– Еще как посмею! А теперь пошла-ка ты, дрянь костлявая, прочь отсюда! И вообще, – новая конструкция вырвалась из самых глубин моего сердца. – Ясно? Проваливай прочь!

Ух, хорошо-то как, прямо душу отвела! Давно надо было все ей высказать, а не вытанцовывать перед мегерой вежливые реверансы, не заслуживала она того.

– Захочешь с внуками видеться – предупреждай заранее, – бросила вслед. – Но что-то сомневаюсь, что ты мечтаешь их обнять. За столько лет даже с днем рождения ни одного не поздравила. Да и про сына вспоминала раз в году, когда сама от него подарка ждала на именины.

– Совсем ведьма распоясалась! – пробурчала Маргарита, маленькими шажками продвигаясь к карете. – Всякий стыд потеряла, разбуянилась!

– Кто бы говорил, – красноречиво посмотрела на дыру в стене таверны, через которую ванная отправилась в кругосветное путешествие, по пути превратившееся в морской круиз.

– Права была Карла, права, пора тебя к ногтю-то прижать, мерзопакостницу!

– А, ну тогда понятно, чего ты приперлась, – я усмехнулась. – Тебе дочурка нажужжала на ухо о том, что жена Тимьяна со свету сжила. Но зря волнуетесь, жив ваш сынуля. Скоро, кстати, еще двух внуков подарит. Бастардов, правда, но от меня-то вы так и не дождались потомства. Так что радуйтесь, скоро пополнение в семье. Может, хоть этих малышей вы полюбите, а не только себя обожать будете, как обычно.

– Пожалеешь, зараза рыжая! – взвилась свекровь. – Напраслину возводишь на Тимочку! Вот предупреждала его, не связывайся с ведьмой, говорила же ему! Но где там, мать родную слушать, разве ж он будет! А я права была, права, как всегда! – погрузила кулачком. – И учти, я это так не оставлю! Ты после развода с голым носом останешься, стервь! Уж я позабочусь!

– Ваш сын ко мне пришел гол, как сокол! Я детей его растила, как своих! Не стыдно вам? – шагнула к ней и почти выплюнула правду в лицо. – Таверна – моя! Вам от нее ни досочки не достанется! Это наше с детьми имущество!

– Аааааа, вон оно что! – завизжала женщина. – Ты на алименты моего Тимочку развести хочешь! Шиш тебе! – мне под нос скрутили фигу. – Не дам наживаться на сыне! Деток он с собой заберет, они его кровь, а ты тут – гнилая вода!

– Это вы – гнилая вода! – возразил ей звонкий девичий голос. – Вы, бабушка! – к нам подошла Катя. Разгневанная, раскрасневшаяся, со слезами на глазах. – Я вас и не помню даже. И малыши не знали. Вы являлись только ругаться и деньги с папы трясти, как и Карла. – Она заслонила меня собой и продолжила, – а Марьяна нас приняла, как родных, вырастила, мать заменила. Убирайтесь прочь, мы с ней останемся!

– Да, с ней! – хором поддержали сестру двойняшки и, подбежав ко мне, прижались, обхватив ручонками. – Мы с мамой тут жить будем!

– И я тоже, – Афоня догрыз сухарик и встал рядом. – Она готовит хорошо, а раньше мы впроголодь жили. И никогда меня куском не попрекает, хотя я все время чего-то хомячу. А папа жиртрестом зовет и стесняется меня.

Глаза защипало.

– Ты просто плотненький, – дотянувшись, и его к себе притянула. – А папу не слушай. Он сам-то дрыщ дрыщом. А мужчина в теле должен быть!

– Всех, всех дурманом опоила! – завизжала свекровь. – И деток тоже! Не думай, зараза рыжая, тебе это так просто с рук не сойдет! Найдется и на тебя управа!

Подпрыгивая на брусчатке, как вскипевший чайник на плите, понеслась к карете.

– Как жаль, что вы наконец-то уходите! И больше не появляйтесь, а то прокляну! – крикнула я ей вслед.

– И правильно сделаешь! – одобрили кусты голосом Кондратия.

Кучер соскочил с козел, распахнул перед хозяйкой дверь. За учтивость получил по шапке тростью и сел на место. Экипаж поцокал прочь.

Я облегченно выдохнула. Ну, одной бедой стало меньше! Готовимся к нашествию следующей. Группируемся, чтобы встретить ее приветственным хуком справа и гостеприимным пенделем слева. У нас не забалуешь!