Текст книги "Под знаменем черной птицы (СИ)"

Автор книги: Елена Труфанова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 25 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

Стоило обоим магам занять свои места, как из-под воды вырвались несколько сот щупалец, опутали донора и рецепиента, затем задрожали, словно бы перекачивали что-то от одного мужчины к другому. Излучение подскочило в разы, Айвен затошнило и нестерпимо заломило в висках, Марк тоже ругался и зажимал уши. Все закончилось быстро, раньше, чем это успело серьезно навредить альтерам.

– Хаос и Бездна!

Айвен впервые позволила себе выругаться, но было от чего: когда щупальца снова скрылись в воде, маг-донор полностью изменился, отощал, лишился волос и пигмента в коже, превратившись в безликую болванку человека. Протектор же обрел часть его черт и совсем не походил на прежнего себя. Особенно магическим потенциалом, больше подошедшим бы слабому приму, чем кому-то из альтеров.

– Леди, ты в порядке? – Марк вытащил из внутреннего кармана пиджака жестяную коробку с леденцами и протянул Айвен.

– В относительном. Но теперь ещё сильнее хочу отыскать этого кота.

– Все хотят найти кота. Но тебе-то зачем?

– Он оскорбил символ вашего города.

***

Он припал к земле, с шумом вдохнул пропитанный тысячами запахов воздух, легко нашел единственно нужный, выпрямился и побежал. Почему-то на двух ногах и в своем обычном облике, а не на четырех, как было бы удобнее и быстрее. Ветки не били бы по лицу, за одежду не цеплялись бы сучья и колючки, просто соскальзывая по густой гладкой шерсти, а сам запах усилился бы в несколько раз и не норовил раствориться в сплетении тех, что наполняли лес.

Но нельзя, совсем нельзя, так будет не по правилам. Ее отпустили вперед, но это не продлится долго.

Догнать, схватить, подмять под себя. Это только его самка, пусть и пахнет пока другим. Ничего, скоро запах изменится.

Сидящий внутри зверь ревел и требовал бежать быстрее, на самом пределе сил, только бы скорее догнать. И стоило знакомой фигуре мелькнуть в просвете между деревьев, он уже не смог сдерживаться, ускорился и прыгнул, повалив самку в жёсткую траву. Та закричала и попробовала спихнуть его, но вывернутые за спину руки и вполне однозначное рычание над ухом ее успокоили.

Запах самки сводил с ума, как и горячее, вырывающееся тело, прижатое к земле. Зверь не выдержал, с наслаждением потерся об упругие ягодицы самки, рыкнул еще раз, когда она попыталась вырваться, затем подсунул руку под тонкую ткань майки, нащупал грудь и сдавил ее.

Приятно. Но не время и не место, займётся самкой позже, тогда и получит свое. Он приподнялся, намотал ее волосы на руку и развернул самку к себе лицом.

– Тупой кот! Сниму с тебя шкуру и повешу на стену!

Она злилась, излучала ярость и негодование, пыталась пнуть ногой или высвободить волосы. Но внутренний зверь все равно довольно урчал: скоро самка снова будет его. Красивая, даже после пробежки по лесу, и подкачанные мышцы ее не портят, наоборот, его самка должна быть сильной. Правда, к длинным светлым волосам и бронзовой коже он до сих пор не привык, как и к большой груди, занимавшей почти всю ладонь.

Он встал, поднял самку за волосы и поцеловал, покусывая ей губы, и несколько раз жестко сжал грудь. Пусть знает, чья это теперь собственность. Самка дергалась и вырывалась, так что пришлось посильнее ухватить ее за волосы и зарычать.

– Животное, скотина, урод.

– Молчи, тварь. Ты моя…

– Ваше величество, вы просили разбудить, когда дойдет до плотоядных тушканов, – Этьен кивнул на дверь в зал для переговоров. Даже со стоящей в углу кушетки Анрир хорошо слышал ведущийся там спор.

– О, уже и «тупые рухи» пошли. Как им не надоело?

Этьен закатил глаза и поднес чашку горячего кофе с шоколадом. Анрир сделал глоток и поморщился: о наличии примесей в сиропе можно было догадаться только по цвету и запаху, на вкус же – сахар и ничего кроме. Но в данный момент – самое то, поможет прийти в чувства, не алкоголь же пить средь бела дня?

– Кошмары? – секретарь достал из стола очередную пачку документов и снова застучал пальцами по клавишам пишущей машинки.

– О да. Этьен, в порядке бреда, зачем может понадобиться бегать за женщиной по лесу?

Секретарь прекратил печатать и задумчиво потер подбородок.

– Она что-то украла?

Анрир вспомнил короткие шорты и тонкую майку примовской твари, под такими сложно что-то спрятать. Да и его действия мало походили на обыск.

– Не похоже, а еще варианты? – он, признаться, ничего не мог придумать, кроме самого очевидного. Но гоняться по лесу за примовской девкой, чтобы ее изнасиловать – это уже за гранью.

– Игра? Других вариантов у меня нет, – Этьен развел руками.

– А сам бы хотел в такой поучаствовать?

– Разве только в качестве жертвы, если бы охотником была достаточно свирепая, но благоразумная дева. Я против членовредительства в процессе игры.

Вот в собственном благоразумии в тот момент Анрир серьезно сомневался. Хотя картинки будущего часто искажались в плане его ощущений, но грядущие события всегда передавали очень точно. Вот и не верь после этого слухам: насильником его называли не один раз, а теперь, похоже, в самом деле им станет. Что ж, разберётся с этим позже.

Анрир залпом допил переслащенный напиток, встал с кушетки и под безмолвное сопровождение телохранителей вошел в зал. Двенадцать князей разом затихли и уставились на него, один Кейташи пробормотал, мол, так он и знал, что хитрый кот сидит под дверью и поджидает момент для эффектного появления.

– Наорались? – Анрир небрежно надел корону и сел на свое место во главе стола. – А теперь давайте разойдемся по-тихому до тех пор, пока не подготовите отчёты о том, что творилось в ваших княжествах за время моего отсутствия.

– Мы рады вашему возвращению, – Зела встала и слегка склонила голову, выражая свое почтение. Анрир тоже склонил голову. Нужно будет поговорить с бывшей любовницей наедине, а заодно узнать, почему ее брат не прибыл лично. Князь Степпа не относился к тем, кто прячется от подобных встреч, значит, у него серьезные проблемы.

– Мы тоже рады, – Бьорн поднялся на ноги и подошел вплотную к Анриру, – наконец начнем войну с Авророй.

– Никакой войны не будет.

– Нам достаточно семи голосов, чтобы начать высадку в одном из полисов и без разрешения великого князя.

Он швырнул на стол свод законов Атрокса. Толстая книга в плотной кожаной обложке, вроде бы ее еще примы составляли. Конечно, это больше похоже на сказку, бумага бы не продержалась столько лет.

– Первого, кто проголосует «за», казню лично.

– Не имеешь права! – Бьорн навис над Анриром, шкура на его плечах словно бы ожила и потихоньку шевелилась, притягиваясь к коже.

– Это вы не имеете права рассуждать о войне, – Анрир тоже встал и теперь смотрел на князя-медведя, стараясь ни на секунду не упустить его взгляд. – Помните, как я просил помочь мне в противостоянии с Авророй, а вы сидели по своим княжествам, побоявшись высунуться? Теперь же, когда я заполучил для Атрокса свободу, настолько обнаглели, что хотите лезть на Аврору? Да я скорее всех вас казню, чем позволю пролить реки крови во имя вашей разыгравшейся гордыни. А сейчас – пошли вон!

Бьорн медленно попятился, не сводя взгляд с Анрира, остальные присутствовавшие также вытаращились на него, но все же вышли, изо всех сил стараясь не толкаться в дверях. Остался один Кейташи, чье ледяное спокойствие не смог бы перешибить даже приход Блудницы вместе со всей родней. Анрир же устало потер виски и хотел было сесть, но его кресла не было. Как не было и большей части стола, книжного шкафа у дальней стены, занавесок на окне, и даже кодекс до половины исчез, осыпавшись серой трухой. Вместо всего этого на полу красовалось огромное изображение черной птицы.

– Я предвидел, – Кейташи вытащил из тени бутылку ярко-бирюзового самогона, который делали только в княжестве двуликих, и разлил его по двум стаканам.

Анрир вздохнул, обошел остатки стола, взял свою порцию и сел на диван для посетителей.

– Предвидел, что сила Уводящего неожиданно проснется, я разнесу половину кабинета? Почему не предупредил? Я бы отсиделся на Колыбели, понимаешь же, как это опасно.

– Нет, что ты разгонишь всех, затем будешь страдать о своей не к месту проснувшейся силе. Или еще о чем-то. И хочу напомнить, что ты уже играл в смиренного отшельника, ровно два месяца.

Анрир отсалютовал Кейташи и залпом осушил стакан. О да, старинный недруг оказался во всем прав, сила Уводящего приносит одни неприятности. Ее нельзя контролировать, нельзя усмирить, ее вовсе нельзя выпускать. Это было дико и неправильно, но Анрир помнил гибель Колыбели, помнил, как синий туман пожирал все, с чем соприкасался, и как там чуть не погибла светловолосая примовская тварь. Но тогда она выстояла, одна из сотен тысяч сородичей, и смогла остановить расползающуюся смерть. А вчера чуть не погибла из-за своей глупости, нырнув там, где нет выхода наружу. Как можно такую бросать без присмотра? Но и государственные дела за него никто не переделает. Жаль, что он подобно славно погибшему Тадаши, не умеет разделяться на несколько частей. Анрир устало прикрыл глаза, затем повернулся к Кейташи.

– А как же лекция о том, что истинному воину не следует запивать все проблемы алкоголем? – князь двуликих пересел ближе и наполнил стакан Анрира принесенным самогоном. – И знает ли Руоки, что ты таскаешь в тени?

– Знает, это она посоветовала. Лекция будет завтра. Очень долгая, с множеством доводов и примеров. А пока давай выпьем за тебя, чокнутый удачливый ублюдок!

Анрир стукнул стаканом о стакан Кейташи и снова все выпил. Алкоголь обжигал пищевод, но вместе с тем прогонял тревогу и помогал хоть ненадолго расслабиться. Но и без лекций Кейташи Анрир знал, что это не выход и не решение проблем.

– Все здесь порядком перетрусили, когда Крей объявил о твоей продаже в другой мир. Но я-то знал, что ты вернёшься, и с триумфом.

– Мне бы твою уверенность.

– Хватит ныть! Не каждый сумеет выбраться из другого мира чуть больше, чем за месяц, по пути оживить золотую девку, потанцевать с ней, переполошить весь Прималюс, порушить дворец лорда-протектора, а после еще и распугать княжеский совет. И это наш великий князь!

Кейташи сиял так, будто бы лично провернул все это, а Анрир отстраненно отметил, что потопленный, затем всплывший дворец таки записали на его счет.

– Делись подробностями!

– Не хочу. Сбежать мне помогли местные, Блудницу оживил один из предтеч другого мира, он знал ее раньше, дворец потопили жрецы водных богов, а как вышло вот это, – он махнул рукой на осыпавшийся стол, – я понятия не имею. И да, в процессе всех приключений я столько раз опозорил свою честь, что теперь просто обязан совершить самоубийство. Давай, дари мне ритуальный нож!

Анрир протянул руку, Кейташи же покачал головой и впихнул ему новый наполненный стакан, затем подумал и подлил самогон в другой.

– У тебя их уже семнадцать. Выбери какой-нибудь.

– Скупердяй. Только-только я собрался торжественно смыть позор кров…

Кейташи нахмурился и придвинул к Анриру всю бутылку. Да, он прав, не стоит так раскисать. Анрир отставил выпивку и устало потер глаза. Отдохнул и хватит, он и так долго оттягивал момент своего возвращения домой, пора бы уже браться за работу по-настоящему, а не заниматься истреблением столов и штор. Примовская тварь намного лучше держится, а ее потрепало ничуть не слабее.

– У тебя все одно нет столько крови. Даже стих родился:

Красным залит снег.

Старый журавль склонил голову,

Не пережить позор.

– Это я склонил голову от подобного позора. Корявая бессмыслица, не вздумай его еще кому-нибудь декламировать, – Анрир встал с кушетки и прошелся по кабинету, проверяя, не зарос ли тот пылью в его отсутствие, заодно и потер носком ботинка изображение птицы, но оно казалось выжженным на мраморных плитах пола. Похоже, так и останется вечным напоминанием о сегодняшнем происшествии. Застелить ковром? Или пусть и дальше пугает посетителей?

– Будь я хорошим поэтом, никогда не полез бы в эту вашу политику, – Кейташи дернул углом рта и огляделся, в поисках листка бумаги, наверняка хотел записать свое новое творение. – И я не критикую твою мазню.

– Она редко содержит в себе столько пафоса, снега и позора. И при чем здесь журавль?

– Это метафорический образ. У тебя тоже на всех рисунках голые девы и сношения, часто – весьма извращенные. Не с таким арсеналом критиковать моего журавля.

Анрир пожал плечами, поднял с пола остатки свода законов, сделал себе мысленную заметку непременно сохранить книгу и держать ее на видном месте, пусть будет напоминанием для остальных князей. Это пока они испуганы и растеряны из-за внезапного проявления силы Уводящего, но скоро придут в себя и снова начнут требовать развязать войну с Авророй. А Анрир все еще не придумал похожий на правду ответ, почему им не стоит соваться в другой мир. Будь Крей хоть немного сговорчивее, он бы согласился пойти на уступки, сделать магию доступной для атроксцев в обмен на продовольствие и другое сырье. Тогда исчез бы последний повод развязывать войну. Но нет, этот упертый рогач все еще мечтал приструнить бывшую колонию, а вдохновившиеся победами Анрира князья никак не могли успокоиться и мечтали сами стать метрополистами.

– И с твоей стороны было подло настраивать против меня Руоки, – Кейташи подошел и отобрал половину свода законов. – Мы не ругались лет тридцать до этого случая. А нет, двадцать семь. Последний раз тоже из-за тебя.

– Руоки – единственный человек, способный тебя контролировать. А без твоей поддержки остальные не решились бы развязывать войну. Борюсь за мир в обоих мирах всеми возможными способами.

– Заставил жену идти против мужа, а детей – против отца. Кана и Хиро тоже уговаривали меня не отдавать приказ о начале войны.

– Называй меня теперь «Анрир – разрушитель семей».

– И «Убийца поэзии». Кстати, Руоки просила обнять тебя и расцеловать в обе щеки, но делать этого я не буду. Пусть при встрече обнимает лично.

– Согласен с таким решением. С удовольствием потискаю твою жену.

Где-то в приемной спорили князья, наверное, успели немного отойти от устроенного Уводящим представления и теперь жаждали новой встречи с князем. Но Этьен все еще держал оборону. Впрочем, если хрупкий секретарь не справится, там еще оставались охранники, здоровенные темнокожие имусы, их так просто с дороги не подвинешь. Кейташи тоже услышал шум, нахмурился еще сильнее и пригладил короткие седые волосы. В его княжестве мужчины обычно заплетали длинные косы, но Кейташи обстригся после гибели старшего сына, в знак траура, и с тех пор так и не вернул прическу к прежнему виду. Анрир его понимал: короткие волосы намного удобнее длинных. Если бы не безобразные торчащие в стороны уши, он и сам бы стригся почти под ноль, а не до плеч, как делал всю сознательную жизнь.

– Найди себе жену – сразу пропадет желание тискать чужих. А, темные духи с тобой, – Кейташи встал, подошел к Анриру и похлопал его по плечу, – рад, что ты и в этот раз смог выкарабкаться. Будет кому сдерживать всех этих идиотов, я для этого не очень подхожу. Дай им волю, уже громили бы Аврору. Им кто-то проболтался о наших секретных полигонах и том, что на них испытывают.

– И как результаты?

Кейташи вытащил из тени переносной образец их нового оружия, больше похожий на громоздкий огнестрел, и передал Анриру.

– Удалось стабилизировать накопитель, но эта штука так и осталась однозарядной. Хотя смогли создать более внушительные модели. С большей дальностью и радиусом поражения. Мы же не предтечи, не знаем всех секретов. Но и с такими характеристиками наши «молнии» могли бы здорово потрепать аврорцев, уверен, что нам не стоит пощипать аврорцев?

– Уверен, – Анрир покрутил в руках «молнию», нацелил ее на то место, где раньше стоял шкаф, и выстрелил. Голубоватая вспышка разрезала воздух, заискрила крохотными разрядами и буквально испарила несколько камней в толстенной стене замка, оплавив края получившейся дыры. – Нужно создать образец, способный поразить цель, которая летает выше и быстрее наших самолетов. И по другим направлениям тоже продолжайте работу.

– И с кем же мы будем воевать таким оружием?

– С богами.

***

Марк обнял Лапушку и не удержался, с удовольствием погладил ее спину, опустил руку ниже и чуть сжал ягодицы. Оливия недовольно буркнула, перевернулась на другой бок и натянула на себя одеяло. Жаль. Марк бы с удовольствием любовался ее телом и дальше. В конце концов, оно сделано на его деньги, и вобрало в себя все лучшее от самых красивых женщин. Грудь Блудницы, – Марк лично добивался разрешения сделать замеры на статуе, – талия бывшей танцовщицы леди Энн, – эта часть, кстати, вышла самой дорогой и трудоемкой, пришлось менять форму шести нижних ребер, – бедра аткорской красавицы Зелы, ягодицы перебежчицы Кассандры, а ведь были еще глаза, губы, скулы… Некоторые места пришлось переделывать дважды, потому как взятые для образца части других женщин, прекрасные у своих «хозяек» при переносе на Оливию начинали смотреться ужасающе.

Но в результате Лапушка все же исполнила свою мечту: стала идеалом красоты. Собственно придуманным идеалом, конечно. Марка она устраивала и в своем первозданном виде, если можно считать таковым то, как она выглядела в день их первой встречи. Но и тогда Оливия уже успела внести несколько корректив в свою внешность. По мнению Марка, все вложенные в переделки деньги лучше было бы потратить на собственное дельце, при связях и влиянии главы визумария, да средствах старого Джериса, отца Лапушки, семейство Байонов могло бы стать самым богатым на Авроре, а то и выкупить себе место в Совете двенадцати. Но Лапушка метила выше.

А все ее мать. Уже сорок лет как отошла к водным богам, но перед тем успела напрочь загадить дочурке и без того не самую светлую голову. Властолюбивая дура внушила Лапушке, что та непременно должна стать женой, ни много ни мало, самого Императора всех свободных людей.

«Родившийся четырнадцатого дня весны возьмет четырнадцатую корону, и станет императором. Он не будет иметь лица и имени, полюбит самую красивую из женщин и пойдет против своей судьбы».

Старое пророчество, по легенде, его оставили водные боги, в тот день, когда подарили правителям Атрокса тринадцать корон, а четырнадцатую оставили во дворце Совета на Авроре. Марк видел ее, обычный серебряный ободок, пылится там на одном из постаментов. Даже хотел примерить, но не смог оторвать от каменного основания. Наверняка, корона была шуткой кого-то и предтеч: вмуровали ее в основание, придумали пророчество и до сих пор потешаются над потомками. Надо будет ради любопытства расспросить Блудницу, хотя Марк, в отличие от Лапушки и Крея, и не верил в силу пророчеств и древних корон, он верил в силу денег, интриг и людских слабостей.

Но если кого-то любишь, нужно идти ему на уступки. Пускай эти уступки и связаны с множественными переделками тела. Тем более все это тело – только его, а не каждый может похвастаться, что засыпает рядом с самой красивой женщиной Авроры.

Марк бережно подсунул руку под плечо Лапушки и обнял жену. Надо поскорее заснуть, пока мысли о нарушенном договоре окончательно его не доконали. Да, он пошел против их с Безумным сделки и впутал его родню в их разборки, но тогда Марк и предположить не мог, что кот вернется из другого мира. И кто знает, каков будет ответный шаг этого ненормального.

Отступление второе

За тридцать девять лет до описываемых событий…

– Где кудрявый крысеныш? – зычный голос старшего агента разнесся по всей казарме, вызвав волну недовольного бурчания. Бойцов визумария постоянно дергали на то или другое задание, отдохнуть удавалось далеко не каждую ночь, потому первое, к чему привыкал новичок – спать в любое время суток и на любой поверхности.

Марико быстро сполз со своей скрипучей койки, кое-как влез в форму и побежал к выходу, случайно задев по пути чью-то ногу, за что немедленно получил порцию брани и обещание непременно надавать по морде. Но что эти обещания по сравнению с гневом агента Люпса? Получать тычки Марико привык, а вот остаться без работы – так лучше сразу повеситься. Три года назад мать выпроводила его из дома с наказом самому зарабатывать себе на пропитание и отсылать пятнадцатую часть ей, на содержание младших братьев и сестер. А парню без образования и связей, да еще и из народности эрандо, были открыты всего две дороги: в уличные банды или в визумарий, на должность рядового бойца. Марико выбрал второй вариант и теперь держался за место крепче, чем за юбку матери на празднике Приношения даров. И там, и там бойцы гибли каждый день, но в визумарии существовал шанс отслужить пять лет и поступить на льготное место в университет Прималюса и выйти оттуда полноправным агентом. А это уже положение в обществе, солидный заработок и возможность навсегда откупиться от семьи.

– Благословят вас водные боги, лорд Люпс.

Марико склонил голову, получил от агента тычок в плечо и понесся к крытому фургону. Там уже собрались остальные бойцы из их отряда. Старший выдал Марико алебарду, два негатора, пятизарядный огнестрел и свое личное благословение, потому как больше обычный человек ничего не мог противопоставить магам. А судя по переполоху, сейчас они отправлялись разбираться с более одаренными жителями Прималюса.

Люпс проследил, чтобы все бойцы погрузились внутрь фургона, затем впрыгнул в кабину к водителю, опустил разделявшее обе части стекло и громко крикнул, перекрывая шум мотора и дребезжание кузова:

– Мы едем в центральную часть города, там, в одном из трактиров, закатили гулянку детки богатеев. По донесениям – с морем выпивки и наркотой. Так что наша цель – скрутить выродков, пока они не разнесли весь квартал. Всем выжившим – двойные суточные и выходные до конца недели.

Марико сжал древко алебарды, а заодно проверил, хорошо ли наточено лезвие. Подобным оружием можно положить немало магов, если те окажутся настолько глупы, что подпустят слабо одаренного бойца на расстояние удара. Остальные члены отряда так же заметно нервничали и шептали молитвы то истинным, водным богам, то запрещенным атрокским, но сейчас на это никто не обращал внимания: будущим покойникам простительно многое.

Доехали они быстро, Марико не успел как следует попрощаться с жизнью и всем семейством, дошел только до бабушки по отцу. Ещё человек двадцать остались без его мысленного послания, когда агент Люпс окриками и тычками погнал их отряд к одному из трактиров. Точнее – его верхнему этажу, висящему в добром десятке метров над фундаментом. Нижней части здания не существовало, вместо нее клубился розоватый туман, изредка вспыхивающий багряными огоньками. Камни из мостовой, обломки вывесок и отчаянно орущая кошка летали вокруг трактира, словно бы подхваченные неощутимым ветром. Агент подошел к невидимой черте, подцепил кошку магией и потащил вниз. Розовый туман сразу же поплыл вверх, опутал ее и схлынул, оставив после себя троих таких же орущих зверей. Через секунду все три превратились в котят, двое из которых имели по шесть ног.

– Приготовить негаторы! – Люпс потирал обожженные пальцы и одновременно отправлял кому-то сообщение. Скромные способности Марико позволяли уловить исходящее мысленное послание, но не его направленность.

Бойцы слаженно выстроились вокруг остатков трактира, открутили крышки на серебристых шарах негаторов и запустили ими в туман, затем сразу же отбежали на положенное расстояние. Стоя в оцеплении, Марико наблюдал, как медленно истаивает туман, а верхний этаж ползет вниз. Еще сорок секунд и вся магия на этом участке исчезнет ровно на две с половиной минуты. За это время нужно заковать в специальные, блокирующие магию, наручники всех собравшихся внутри. Иначе одно заклинание – и Марико отправится на океанское дно. Хотя это не так плохо, как по примеру кошки, вернуться в детство и обзавестись лишними конечностями.

На Авроре строго следили за тем, употребляют ли маги спиртное и наркотики. Если на первое существовала норма, то за второе карали строго и невзирая на положение в обществе. Глупо рисковать благополучием полисов из-за чьей-то дурости.

Как только верхний этаж трактира опустился достаточно низко, Марико в компании других бойцов вломились внутрь через окна, с ходу повалив на пол двоих магов. Совсем юные девчонки, на пару лет младше Марико, они рассеянно смотрели на наручники расширенными зрачками и глупо хихикали, когда выслушивали обвинения. Возможно, им повезет, и они отделаются несколькими годами в колонии, а не станут донорами для протекторов. Но Марико все равно не понимал, зачем губить свою жизнь ради сомнительного удовольствия окунуться в наркотический дурман.

Дальше были привычные перебежки по коридорам, выломанные двери, удары алебардами и редкие выстрелы, на счастье бойцов визумария, все собравшиеся здесь маги слишком перебрали золотого дыма, чтобы всерьез оказывать сопротивление. Марико мысленно благодарил за это водных богов, и пожелал спокойного посмертия работникам трактира, принявшим на себя основной удар одурманенных магов.

В очередную дверь Марико вбежал один, без напарника, и сразу же замер на пороге. Он точно слышал какой-то шум, но комната оказалась пустой. Небольшое помещение, наверняка самое дешевое из тех, что можно было снять на ночь, узкая кровать, комод, стул и дверь в ванную. Марико медленно пересек комнату, толкнул дверь, но обнаружил лишь лейку душа и унитаз.

Сто сорок девять и сто пятьдесят Марико отсчитал еще в коридоре, а значит притаившийся здесь человек мог использовать магию. И неизвестно, какие заклинания породило задурманенное золотым дымом воображение. Потому следовало проявить осторожность. Марико вытянул перед собой алебарду и целенаправленно обшарил ее лезвием все углы ванной, затем вернулся в номер и первым же взмахом задел кого-то.

Маг пискнул и появился перед самым острием, вытирая выступившую из пораненного бедра кровь. Еще одна девчонка, вряд ли справившая двадцатилетие, в богатой одежде, красивая, только лицо почти скрыто под потеками косметики.

– Лорд, прошу вас, я не употребляла дым, один раз случайно глотнула, и все, – она еле слышно шептала, умоляюще сложив руки.

– Вас таких здесь целый трактир, – буркнул Марико, но алебарду опустил. Кем-кем, но лордом его еще не называли. Да что там, с чернявым эрандо вообще редко разговаривали полноправные гражданки Авроры.

– Я не лгу. Это все Антоний, притащил колбу с дымом и подмешал дурь в бочонок с вином.

Девушка приблизилась к Марико и уцепилась за воротник его кителя. Здравый смысл подсказывал, что она лжет. Все любители дыма и других дурманящих веществ пели одни и те же песни: их подставили, обманули, напоили силком. Уж Марико-то наслушался подобных историй, но отчего-то не решался просто так скрутить девчонку.

– Не выдавайте меня, я могу заплатить.

Она споро стянула с плеч бретельки платья, обнажая высокую, полную грудь, решительно положила руки Марико на нее, расстегнула его ширинку, приспустила штаны и довольно ловко обхватила его достоинство. Марико растерялся, отталкивать девицу уже поздно, да и не очень-то хотелось: такой красивой груди ему еще трогать не доводилось, а уж что вытворяли руки магички… Такого не дождешься от обитавших в окраинных кварталах шлюх.

– Крысеныш, ты там погадить присел? – голос агента Люпса подействовал не хуже ведра ледяной воды: Марико разом пришел в себя и толкнул девицу на кровать. – Помощь не нужна?

– Нет лорд. Я уже выхожу.

– Не выдавай, – прошептала магичка и снова затряслась от страха. Она не пыталась одеться или подойти, но Марико разом стало стыдно: хотел воспользоваться безвыходным положением девчонки. Он осмотрел ее: зрачки почти не расширены, взгляд ясный, речь связная. Похоже, не врет насчет количества дыма. Но для визумария это неважно: если маг употребил наркотическое вещество, то должен понести наказание.

– Спрячься и не вылезай, пока я за тобой не вернусь, – Марико подошёл к девчонке и рассеянно чмокнул ее в щеку. Та вначале крепко уцепилась за полы его кителя, словно бы боялась отпускать, затем через силу кивнула, разжала пальцы и поцеловала в губы так, будто хотела выпить всю его душу.

Марико кое-как отстранился, поправил одежду, приложил палец к губам и выскочил наружу. Агент Люпс бушевал в конце коридора, где уже выстроили всех пойманных магов. Некоторые из них ругались, другие плакали, осознав, во что вляпались, третьи продолжали хихикать или же бездумно смотрели в противоположную стену, все еще не выбравшись из наркотического дурмана.

Казалось, что все они, маги, бойцы, агент Люпус и двое выживших горничных – знали о секрете Марико и о причинах, толкнувших его на подобное преступление. Но секунды утекали, а никто не спешил обличать его проступок и не вспомнил о еще одной магичке, спрятавшейся в комнате. Всех задержанных вывели, погрузили в фургон и увезли в организованную при визумарии тюрьму. Следующие полтора часа Марико пробегал за агентом Люпсом, осматривавшим окрестности и разговаривавшим с местными. Постепенно у них получилось составить более или менее точную картину произошедшего: студенты одного из университетов решили отменить увольнение особо вредного и неподкупного преподавателя, для чего и сняли весь трактир. Его владелец сразу же поставил в известность закрепленного за этим кварталом агента, благодаря чему, собственно, визумарий так быстро отреагировал на начавшиеся беспорядки. Горничные подтвердили версию спрятанной девушки: первую порцию дыма действительно тайком влили в бочонок с вином. Выпившие среагировали по-разному: кто-то ушел, другие потребовали добавки, разом перестав себя контролировать. Золотой дым считался одним из самых дорогих и самых опасных наркотиков, его контрабандой завозили из Атрокса, власти Авроры боролись с этим, но в соседнем мире торговле и производству дурманящих веществ покровительствовали на самом высоком уровне. Как часто говорили в визумарии, поток дурмана пресечется не раньше, чем оживет Блудница.

Впрочем, политикой Марико не слишком интересовался. На данный момент его занимало лишь одно: как избавиться от девицы и не попасться агенту Люпсу? Так глупо подставиться, это нужно суметь. И главное, из-за чего? Из-за развратной девицы с ловкими пальчиками. Ладно бы денег предложила, а не грубую подмену настоящей близости.

– Лорд Люпс, – Марико догнал агента и склонил голову, как полагалось при разговоре с вышестоящим начальством, – разрешите вернуться в здание? Кажется, я выронил там свой значок.

– Иди, крысеныш. Но если не успеешь вернуться за три минуты, поплетешься в казарму пешком.

– Ничего, как раз хотел навестить сестру, пока выдался выходной, – Марико склонил голову еще ниже и за малым не ковырял носком сапога брусчатку.