Текст книги "Герой (СИ)"

Автор книги: Елена Ромова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)

Глава 13

И стоило ему со мной возиться?

Тайлер Шоу не умел жить с кем-то, кроме себя самого. Он не знал, что значит забота. У него не было никого, кому эта забота была бы нужна так, как мне.

Ему пришлось ехать за моими таблетками в страшное и ужасное логово Белисов, где его самого считали дьяволом во плоти, укравшим их юное чадо. Он передал мне разговор, который случился между ним и моим отцом. Это было примерно так:

– Вы обещали не беспокоить нас, Шоу! Какого дьявола здесь происходит? Где моя дочь?

Тайлер ответил в таком духе:

– Уважаемый, – впрочем, это уже тогда смахивало на вранье, но все же: – Уважаемый Оуэн Белис, теперь я, как истинный джентльмен, буду заботиться о вашей дочери. Позвольте мне забрать ее вещи, лекарства и ноутбук!

Он привез все это вечером в спортивной сумке. А еще кучу глянцевых журналов, которые, не разбирая, сгреб в супермаркете. И остаток дня я провела, изучая эти журналы, словно священные писания.

А утром следующего дня мы поехали в Брайвер. И вот, мы с Тайлером Шоу, который успел за эту ночь привести себя в сносное состояние, сидели в приемной модельного агентства, дожидаясь какого-то букера, “развратного сукиного сына”, знакомого Тайлера, который был должен ему по гроб жизни.

– Когда я буду говорить с ним, просто сиди и улыбайся, – сказал мне Шоу.

Его знакомым оказался грузный мужчина с полными, блестящими губами, которого звали Эдвин Хью, но все называли его Эдди. Этот человек с небрежной, растрепанной прической, по словам Тайлера, был одним из лучших менеджеров в модельном мире Брайвера.

В небольшом кабинете со стеклянными перегородками, где Эдди Хью почти лежал в своем кресле и лениво разглядывал меня, было слишком мало воздуха для нас троих.

Вертя в пухлых пальцах карандаш, Эдди причмокнул губами и бросил Тайлеру:

– У нее лицо разбито, дружок?

– Это пройдет, – отозвался тот. – И я тебе не дружок…

– … и зад у нее больше, чем надо.

– Брось, Хью, – раздраженно процедил Тайлер. – У нее необычное лицо. Это что-то новенькое, как думаешь?

– Я думаю, что таких девочек полно… Верно, малышка? – и он кисло мне улыбнулся. – Как он тебя нашел, а? В клубе? В местном баре? Где?

Невзирая на приказ помалкивать, я робко покосилась на Тайлера и сказала без утаек:

– Я вытащила у него пару купюр из бумажника.

Кажется, Тайлер хлопнул себя ладонью по лбу.

– Она тебя обчистила? – загоготал Эдди. – И ты ее сюда притащил?

– Она… имела в виду…, – вымолвил он. – Какая к черту разница, где я ее нашел, Эдди? Тебе, блядь, не все-равно? Ты должен искать новые лица, так посмотри на нее повнимательнее!

– Следи за языком, Шоу, – отчеканил Эдди, но на меня все же взглянул: – Сколько тебе лет, деточка?

– Двадцать.

– Двадцать, – протянул букер, раскачиваясь на стуле. – Ну-ка встань.

Я поднялась, испытывая чудовищное смущение.

– Шрамы, родимые пятна? – спросил Эдди.

– С ней все в порядке, – ответил за меня Тайлер.

– А вот с тобой – нет, – хмыкнул букер. – И это осложняет дело.

– Я ни на что не претендую. Я хочу, чтобы ты взял ее, Эдвин. Черт, это все, о чем я прошу.

Я все еще стояла перед Эдди, но он больше не смотрел в мою сторону. Нахмурившись, он произнес:

– Она не дотягивает по росту. И… Тайлер, я не всемогущий. Ты хочешь, чтобы я поставил на кон свою репутацию?

– Эдди, твою мать… – зарычал Шоу.

– Единственное, чем я могу сейчас помочь, это поговорить с Клейном. Если он ей заинтересуется и сделает снимки, возможно… девочку кто-то и возьмет.

– Клейн? Этот… педик? Черт, ты серьезно? – взорвался Тайлер.

– Он делает отличные снимки, и ты это знаешь. Если ты продашь их хоть кому-то, то агентство само на тебя выйдет. В противном случае, твоя девочка – очередной ноль. И, Бога ради, больше не оставляй на ней отметин.

– Я сейчас на тебе оставлю парочку, – бросил Тайлер и поднялся.

А я зачем-то сказала:

– Он меня не трогал.

Тайлер молча схватил меня за локоть и потащил к двери. Мы вышли на улицу, оказавшись в шумном Брайвере. С интересом я наблюдала, как по тротуару, залитому солнечным светом катит велосипедист, а по дороге несется красный автобус. Мимо торопились прохожие. Вот она – активная городская жизнь. В отличие от Эмейя, где все были расслабленными и немного сонными, Брайвер напоминал огромный улей.

– Чертов ублюдок! – глухо выругался Тайлер, закуривая.

Поднеся зажигалку к лицу, он пытался прикурить от трепещущего на ветру огонька.

– Мне пора на работу, – отозвалась я, вытаскивая из рюкзака бейсболку и надевая козырьком назад. – Бывай, старик. Увидимся вечером.

Шоу был ошарашен настолько, что сигарета выпала у него изо рта. Он резко схватил меня за плечо.

– Какая к черту работа? – спросил он. – Теперь ты работаешь со мной, Кесс. Ты еще не поняла, что все это серьезно?

– Да я понимаю. Но я обещала Кларку.

– Кларку? Забудь про этого недоноска, Кесс…

– Он вовсе не такой… Он, на самом деле, хороший парень. Да что с тобой? Когда тебя успела покусать бешеная собака?

– Это у тебя такой юмор, Кессиди Белис? – его раздражение очень скоро перетекло в плохо сдерживаемую злость. – Ты еще не поняла, с кем связалась?

– Да я знаю, просто…

– Ни хрена ты не знаешь, девочка. Или ты думала, что быть моделью, это делать забывные фото для журналов? Ты хоть соображаешь, что значит работать? По-настоящему? По-взрослому? Это не ванильно-сладкие грезы, это жизнь! И это хреновая, трудная жизнь, Белис!

Я шагнула ему навстречу так резко, что он вскинул брови. Приложила ладонь к его лбу.

– Проверяю, нет ли у тебя жара, – ответила, поймав его обескураженный взгляд. – Просто никак не пойму, ты несешь все это на полном серьезе или у тебя бред? Кто из нас слетел с катушек, старик? Я или ты?

Мое прикосновение сделало что-то невероятное: его взгляд стал еще острее, губы сжались в тонкую линию. Мне показалось, он меня сейчас прикончит.

– Для тебя все это… – начал он тихо, но очень грозно, – ты просто весело проводишь время, крошка?

– Нет. Мне просто нужно на работу и все. Я же не говорила, что уволюсь из “Мей-шира”. Там готовят отличный кофе. Хочешь кофе, Тайлер?

– Пошла ты со своим кофе, Кесс, – бросил он резко.

– Ну и ладно, – пожала я плечами, – чего ты завелся? Все будет хорошо. Ты же помнишь, что для того, чтобы подойти к кульминации должны быть трудности, сопротивление общества, непонимание и прочая ерунда? Не опускай рук, и твои дела пойдут в гору.

Пожалуй, все, что я говорила, выводило его из себя.

– Кесс… – прорычал он.

– Не сдавайся, Тайлер. Это не так трудно, как кажется.

Он коротко взглянул на часы, приказал мне:

– Полезай в машину, девочка. Сейчас.

– Зачем?

– Зачем? – по его губам скользнула злая усмешка. – Развею твои иллюзии.

Он хотел верить, что с появлением Кессиди Белис его жизнь поменяется в лучшую сторону. Но эта девочка хуже наркотика. Она изводит его… или сводит с ума?

– Я больше не хочу видеть эту бейсболку, – прорычал он, когда они сели в машину. Сорвав с ее белокурой головки это убожество, Тайлер выбросил бейсболку в окно.

– Даже не рыпайся, Белис! – сказал он. – Знаешь, что значит твоя подпись в контракте? Ты продала душу дьяволу. И ты будешь делать то, что я говорю, пока мы оба не вылезем из этого дерьма. Ясно?

– Я что не поеду на работу? – невинно спросила она. – И знаешь, эта бейсболка принадлежала Мейси. Она ее мне подарила… перед тем, как умерла.

Тайлер нажал на тормоз так резко, что Кесс едва не ударилась об панель носом. Безмолвно он сдал назад, вышел из машины и вернулся за бейсболкой. Бросив ее на колени Кесс, он глухо выругался.

А девушка вдруг сказала:

– Я пошутила.

В этот момент лицо Шоу вытянулось от изумления.

– Что? – спросил он хрипло.

– Мейси не любила бейсбол. Просто ты был таким напыщенным… и грубым. Прости, ладно?

– Черт… Кесс! – взорвался он. – Так ты… твою мать, ты знаешь, что твоя сестра умерла?

– Шесть лет назад.

Он не находил слов. Молча завел мотор.

Холодная злость накатывала точно волна – еще и еще. Стиснув зубы, он спросил:

– А колледж?

Кесс лениво повела бровью.

– Что колледж? – а потом всплеснула руками. – О, боже… точно, я пропустила столько занятий… – и подняла на Тайлера виноватый взгляд, – ну чего? Да, я не хожу в колледж? И что с того?

– Зачем ты все это выдумываешь?

– Не знаю… иногда мне кажется, что не выдумываю. Вариантов событий очень много, Тайлер… если бы история пошла иначе, если бы Мейси не болела… она была бы жива. Она бы уехала учиться в другой город и стала бы архитектором. Если бы не авария, я бы сейчас училась в колледже. Я всегда думала, как изменить историю… Если история линейна и у нее есть финал, то, возможно ли переписать начало? Может ли герой повлиять на историю, заставить ее быть иной. Я… я просчитывала столько вариантов. Их так много, Тайлер… их так много… я запуталась…

Ее голос задрожал и оборвался. И вместе с тем злость Тайлера отступила, погасла.

– Я спал с Кэтрин, – вдруг произнес он, заставив Кеос повернуться. – Она была замужем за моим лучшим другом. Как-то раз он застал нас… мы подрались, он меня здорово отметелил. Той ночью он сел за руль и… разбился. Неделю пролежал в реанимации, а потом умер, не приходя в себя. Он был пожарным… он был хорошим парнем, Кесс, – пару минут Тайлер молчал, хмуро глядя на дорогу. – Можно ли переписать начало? Знаешь, сколько раз я хотел сделать это? Сколько гребанных раз я жалел о том, что сделал? Нельзя изменить прошлое, детка, даже если очень хочется. Нельзя придумать другой мир, в котором все хорошо… нельзя напиваться до беспамятства, думая, что это поможет.

Замолчав, Тайлер посмотрел на Кесс. Она приоткрыла окошко, выбросила бейсболку и пожала плечами.

– Похоже мне нужно уволиться из “Мей-шира”.

– Похоже на то, детка.

Глава 14

– Что за безобразие, милая… тебе нужно немного отрастить волосы! Такие кудри грешно подстригать ножницами самостоятельно!

Глория тыкалась мне в лицо пышным бюстом.

Я невольно вспомнила сказку про добрую тетушку, которая решала все проблемы с помощью волшебной палочки. И хоть в Глории волшебства не было ни на йоту, она походила на сказочную фею. Но даже несмотря на это милое сходство, мне очень не нравилось, как она смотрела на Тайлера. А он – на нее.

И меня подташнивало от их флирта.

Закончив с моей прической, она долго ворковала с Шоу, покуда меня отправили на очередную пытку – какую-то фигню с бровями и воском. Но, слава Богу, я успела принять таблетки и хорошо выспалась сегодня, иначе бы все эти мероприятия красоты окончились нешуточным приступом.

Когда я разглядывала себя в зеркале, за моей спиной раздавался любезный голосок Глории. Она стояла у стены, заложив за поясницу руки. Тайлер бесстыдно разглядывал ее грудь в вырезе платья.

Шмыгнув носом, я медленно приблизилась к этой парочке, чувствуя гнет обрушившийся на меня злости.

– Нам пора домой, Тайлер, – сказала я, заставив мужчину, наконец, оторваться от декольте Глории.

Он достал ключ из заднего кармана джинсов, бросил мне.

– Посиди в машине, Белис…

Он сказал это ровным, спокойным тоном, но мне захотелось бежать прочь, заткнув уши.

– Ну, ладно, – вымолвила я. – Прогуляюсь, раз ты занят. Купить тебе таблеток от гонореи, старик? Здесь недалеко есть со скидкой…

Если бы солнце могло взорваться у меня над головой, его взрыв не был бы так ослепительно болезнен, как пронзивший меня взгляд Тайлера. Глория отскочила от него со скоростью метеора.

Мне захотелось прыснуть со смеху, но Тайлер больно ухватил меня за плечо, подталкивая к выходу.

Кажется, персонал салона еще долго отмывал после нашего ухода все, до чего он дотрагивался. Вот умора!

– Ты рехнулась, Белис? – взорвался Тайлер, прижимая меня спиной к своей огромной машине. – Какого черта?

Мы стояли на безлюдной парковке под светом фонаря, как на театральной сцене.

– Ты пялился на нее, – произнесла я без утаек.

Что-то в моем голосе заставило Шоу фыркнуть.

– Ты ревнуешь, Кесс?

– Чего? Нет. Просто… ты сказал, что принадлежишь мне, разве не так?

Его ладонь переместилась к моему горлу, опустилась на шею, пальцы слегка сжались. Этим движением он заставил меня стоять смирно и смотреть ему в глаза.

– Кесс, ты хочешь, чтобы я был только твоим?

– …моим скаутом, – поправила я.

– Скаутом, серьезно? – переспросил он. – Уверена? Может быть, ты хотела чего-то большего?

– Я живу у тебя, куда уж больше? – я попыталась убрать его руку с моей шеи, но он не позволил.

– Может, ты хочешь переспать со мной?

– Не-е-ет… – скривилась я.

– Это кажется тебе отвратительным?

– Ну… чего такого в этом… совокуплении?

Тайлер тихо рассмеялся. Он придвинулся ко мне таким образом, что я оказалась зажата между ним и дверцей машины.

– Совокуплении, Кесс?

Несмотря на браваду, в том, что этот мужчина прижимался ко мне всем телом, крылась большая опасность. И дело вовсе не в нем, а в том, что я странным образом реагировала на эту близость. Мне она нравилась. Я никогда прежде не чувствовала себя желанной, и не могла подумать, что хоть один мужчина в здравом уме посмотрит на меня так, как смотрит Тайлер Шоу.

И мне до одури хотелось прикоснуться к его напряженной руке, провести по костяшкам пальцев… ластиться к нему, такому большому и взрослому… такому крутому…

– Кесс-Кесс, – прошептал он ласково. – О чем ты сейчас думаешь, крошка?

Только о нем, черт возьми…

Я не считала цифры.

Я не размышляла о времени.

Наконец, его пальцы разжались, давая мне сделать судорожный вдох.

– Но… – и я собиралась сказать ему самую гнусную вещь на свете, – я не хочу, чтобы ты меня трахал, Тайлер.

И – будь он неладен – этот человек был готов к чему угодно, потому что он не удивился.

– Я не собирался, Кесс, – усмехнулся только, – не в первый раз. Для начала мы займемся любовью.

– Ч..что?

Наверно, я выглядела жалко. Колени тряслись.

– Пожалуй, нам пора обсудить этот вопрос, – его пальцы принялись ласкать мое лицо, мягко скользить по губам, по линиям скул. – Я обещал, что не стану целовать тебя. Мы сможем обойтись и без поцелуев…

– Ты же не серьезно, Тайлер? – мои щеки пылали, а сердце колотилось у самого горла. – Это опять твои шутки?

– Разве похоже, что я шучу? Я могу говорить в лицо даже самые страшные вещи, – он склонился к моим губам, едва касаясь их своими: – Так вот: я чертовски тебя хочу.

Мне нравился запах его парфюма.

Мне нравились его глаза.

И мне нравилось чувствовать себя собой рядом с ним.

Я провела ладонями по его груди, ощущая сквозь футболку тепло его тела и твердый рельеф мыщц.

– Кесс, черт возьми, я уже слишком стар, чтобы заниматься сексом на заднем сидении автомобиля… но если ты продолжишь, я не уверен, что мы доедем до дома… твою мать, – и он поймал мою руку, обхватил указательный палец губами.

Смела ли я дышать после этого?

Я растворилась в собственных ощущениях, утонув в них, словно в карамельном сиропе.

– Я все-таки хочу поцеловать тебя, – он мягко надавил на мои губы указательным пальцем. – Просто открой рот, Кесс. Я покажу, как это делается.

Его голос, ставший вдруг таким хриплым и соблазнительным, сводил с ума. И я, всецело повинуясь, потянулась вверх, приподнявшись на цыпочки, откидывая голову назад. Мне хотелось целоваться с Тайлером Шоу так сильно, что вряд ли я понимала, что он нисколько меня не любит, что его эгоистичное желание губительно для нашего общего дела, что мне стоит думать о совершенно других вещах, нежели секс со своим агентом.

Мне просто хотелось, чтобы такой мужчина, как Тайлер Шоу, желал такую, как я. Этот поцелуй получился долгим, волнующим и нежным.

– Полегче, Кесс, – прошептал Тайлер, с трудом отрываясь от моих губ. – Черт, ты вся дрожишь…

– Поцелуй еще, – казалось, теперь я не смогу остановиться.

И он поцеловал.

И тотчас я была готова просить снова.

– Нам стоит притормозить, пока я еще соображаю, – произнес он мне в губы.

– Еще…

– Проклятье, – мужская ладонь обхватила мой подбородок, подушечка большого пальца прижалась к губам. А затем Тайлер с шумом втянул воздух, потому что я позволила его пальцу проникнуть в рот, пробуя его на вкус.

Мне стоило внять предупреждениям.

Одно дело забавляться невинными ласками, совершенно другое, играть в опасные игры с этим мужчиной. И его поцелуи, оказывается, могли быть разными… беспощадными, грубыми, жадными.

– Сядь в машину, Кессиди, – зарычал он.

Не помню, чтобы его “хаммер” развивал такую скорость когда-либо еще. Вечерний город проносился мимо искрами огней.

– Только, черт побери, не передумай, – пробормотал Шоу, пытаясь одной рукой нащупать в бардачке пачку сигарет, – ты уже не можешь передумать, Кесс. Это будет проблематично, ты понимаешь?

Я схватила его сигареты, извлекла одну.

– Только из моих рук, Тайлер, – сказала ему, не скрывая усмешку.

Боже, и о чем я только думала?

Он резко вывернул руль, съезжая на обочину.

– Это, мать твою, не шутки, – зарычал, поворачиваясь ко мне всем корпусом, пронзая беспощадным, диким взглядом.

– Так я и не шучу, – и я медленно поднесла сигарету к губам, – дашь прикурить, Тайлер?

– … – кажется, он выругался очень-приочень скверно. – Я сейчас отымею тебя прямо здесь…

Обхватив сигарету губами, я изогнула бровь.

Я снова хотела целоваться с ним. Я посвятила бы этому всю ночь, потому что я не знала ничего более приятного, чем его ласка.

– Черт побери, Кесс, – произнес Тайлер растерянно и вместе с тем изумленно, – ты безумно сексуальная сейчас.

Он выхватил сигарету, припал к моим губам, и я потеряла голову окончательно. “Пожалуйста, Тайлер… еще…” – все, о чем могла думать.

Щелкнула пряжка ремня, а затем Тайлер прошептал:

– Детка, я сделаю тебе больно, – в его хриплом голосе слышалась масса противоречивых ноток.

– Нет.

– Да, – и даже после этого я не думала останавливать его.

Он ловко расстегнул мои джинсы, запустил руку между моих ног, чувствуя, что я не просто готова, я остро желаю его.

– Хорошо, девочка, – прошептал удовлетворенно. – Осталось только добраться до дома. Ты посидишь смирно, Кесс?

Я пообещала, что даже не пискну.

Тайлер Шоу стал центром моей вселенной, и как я упустила это?

Когда я умудрилась влюбиться в него?

Глава 15

Даже если приукрасить правду, то и тогда можно смело утверждать – это провал!

Жарких объятий, неистовой страсти, когда одежда с треском рвется, волосы прилипают ко лбу, тела соединяются, и слышатся стоны – всего этого, к сожалению, не случилось.

Едва Тайлер открыл дверь, и мы ввалились внутрь, обтирая стены, двигаясь почти на ощупь, не смея оторваться друг от друга, едва мы, срывая одежду, заявились в гостиную, раздалось легкое покашливание.

Представьте парочку юнцов, застигнутых ночью в парке за непотребством. Вот так мы выглядели, когда Кэт – эта бесстрастная женщина – принялась апплодировать. На самом деле, она выглядела феерично: медленно поднялась из кресла, так же медленно сложила на груди руки, разглядывая нас обоих – запыхавшихся и слегка обескураженных. И при этом она казалась безупречно спокойной. Впрочем, через секунду я убедилось в фальшивости этого образа – Кэтрин была на грани истерики.

– Какого хрена ты здесь забыла? – грубовато бросил Тайлер.

Без футболки, в расстегнутых джинсах, он чувствовал себя вполне естественно, в отличие от меня. Едва успев подхватить с пола футболку, я прикрыла обнаженную грудь.

– Ты не могла бы сначала звонить, Кэтрин? – Шоу прохлопал карманы в поисках сигарет.

Он нервничал. Даже больше: появление Кэт здорово выбило его из колеи.

– Я думала, с тобой что-то случилось, – произнесла та, не спуская с него разочарованного взгляда. – Ты хоть понимаешь, что ты делаешь, Тай? – голос у нее звучал неестественно звонко. – Эта девочка не здорова. Ты сам говорил, что она умственно отсталая, и ты не хочешь с ней работать. С каких пор все изменилось? Тебе захотелось уложить ее в койку, и ты переступил через гордость и амбиции? Или ты просто врешь ей?

Тайлер бросил быстрый взгляд на меня, видимо, желая увериться, что я это тоже услышала.

– Кэт… – начал он раздраженно, но та зашипела:

– Все, что нас связывало – это не просто общее горе! Ты не помнишь?! Ты не помнишь, что ты говорил, когда Стен разбился? Мы в одной упряжке, Тайлер, хочешь ты того или нет! И мы оба виноваты в том, что произошло. Это должно было сплотить нас, но ты отдаляешься! Тебе нужно причинять себе боль раз за разом, потому что ты, черт побери, виноват! Это ты убил его! Это ты… и я!

Я чувствовала себя так, будто оказалась не просто свидетелем чужой боли и горя, но и душевного откровения. Я была неуместна здесь.

Кэтрин зарыдала, прижав кулаки к лицу.

Тайлер, наконец, нашел сигареты. Его зажигалка щелкнула, заставив меня вздрогнуть. Поднявс пола футболку, он направился в спальню, на ходу бросая Кэт:

– Не забудь закрыть за собой дверь.

Мне было нестерпимо жаль Кэтрин не только потому, что она впала в настоящую истерику и задыхалась от душивших ее слез, но и потому, что она, похоже, любила Тайлера, а он ее нет.

Он, вообще, никого не любил.

– Чего ты смотришь? – вдруг бросила Кэтрин, едва справляясь с дыханием. – Думаешь, с тобой все будет по-другому? Тайлер Шоу – это воронка смерча. Она уничтожает все на своем пути. Если ты хоть что-то соображаешь, уноси отсюда ноги, девочка.

Пошатываясь, Кэтрин пошла к выходу. Она положила на тумбочку ключи, прощаясь навсегда со всем, что было связано с Шоу, даже с воспоминаниями, пожалуй.

Раздался хлопок дверью, а затем в квартире Тайлера воцарилась гнетущая, тяжелая тишина.

Я медленно натянула футболку, застегнула джинсы и взглянула на себя в зеркало. Лицо еще пылает, а глаза на мокром месте.

И чем теперь заняться?

Я встала посреди комнаты, покусывая губы, пока не услышала:

– Ты можешь уйти, Кесс, если хочешь… – и Тайлер появился в дверном проеме, облокотился о косяк плечом. – Я планирую надраться в стельку.

В спущенных джинсах, взъерошенный и с сигаретой в зубах, он выглядел притягательно. Однако от его холодного взгляда хотелось бежать прочь.

– Алкоголь убивает клетки мозга, – протянула я. – Восемь тысяч клеток от ста миллилитров, старик. Алкоголь держится в тканях мозга около двух недель…

– Хреново, Кесс.

– Легко же ты сдался…

– Почему нет? – и он взглянул на меня совершенно бесстрастно. – Я же супермен, черт возьми. Или что ты там говорила про героя, м? Ты не задумывалась о том, что у нас могут быть разные истории, детка?

– Определенно, – сообщила ему. – Просто ты алкоголик, а я умственно отсталая.

– Обиделась? – хмыкнул он. – Я действительно так говорил, Кессиди. Если уж начистоту.

– Понятно, – и мне захотелось разрыдаться, но я лишь пожала плечами. – Люди видят в нас то, что хотят. На том фото… в журнале, я была моделью, Тайлер. А в моих глазах ты иногда выглядишь героем. Но нам не изменить свою жизнь, верно? Ты в это веришь? В то, что мы ничего не в силах изменить в своей истории: ни начало, ни конец?

Тайлер стиснул зубы.

– Что ты от меня хочешь, Кесс?

– Не знаю… Может, я хочу верить в то, что историю можно изменить?

– Ничего уже не изменится, Кессиди, – отозвался Тайлер раздраженно. – Неужели ты не понимаешь? Пара фоток… черт, ты думаешь, что станешь топ-моделью? В масштабах Брайвера, малышка.

– А если стану, Тайлер?

– Я буду первым, кто придет за автографом. Кн`иг`о`ед.`нет

И он поставил на стол бутылку, достал стакан.

Я наблюдала за этим молча. Но мне было больно… очень больно.

– Ты не веришь в себя, – констатировала тихо. – Ты не хочешь верить.

– А ты веришь? – рассердился он. – Во что, девочка? В то, что будешь ходить по подиуму и твои фото будут красоваться на автобусах и афишах? Очнись, Кесс! Все, что можно выжать из такой, как ты – это несколько приличных фотоссесий для эмейских журналов. Все.

– Вот оно что, – пришлось закусить губу, чтобы не начать плакать. – А ты? Из тебя тоже не получится ничего путного.

– Я – это другое дело, Кесс.

– Ты пьешь из-за чувства вины, приятель. Это, мне кажется, излечимо.

– Я пью… твою мать, Белис, – взорвался он. – Думаешь все из-за Стена? Мне жаль, что он умер! Мне очень-очень жаль, Кессиди, но дело не в нем. Просто до всего этого, я не осознавал, какой я кусок дерьма! И мне сложно с этим жить, вот и все. Ясно тебе, детка? Ты удовлетворена?

– Нет.

– На твоем месте, я бы вернулся домой.

– Нет, – снова сказала я. – Теперь это невозможно. Я не вернусь домой и в “Мей-шир”. И в лодочный магазин. И да… я больна, и мне иногда кажется, что и тебя я тоже выдумала, но одно я знаю точно: историю можно изменить.

Мне оставалось только собрать сумку.

Наверно, здесь должен быть конец истории Кесс Белис и Тайлера Шоу, ведь больше не должно произойти ничего интересного. Господин Шоу, вероятно, так и не сможет простить себе смерть лучшего друга или какой-то другой ошибки – поди разбери, от чего он убивается – а странная девушка Кесс вернется к морю, чтобы собирать там ракушки и камешки, считать звезды и сочинять новые истории.

Логично.

Мир не узнает ничего нового.

Но ведь мы для чего-то рождаемся и зачем-то умираем.

На пороге я крикнула Тайлеру:

– Я как-нибудь позвоню тебе, старик.

У меня было совсем мало денег, но я планировала купить билеты на автобус до Брайвера, а оттуда стартануть к тетушке Полли, которая сможет приютить меня, пока я не сделаю карьеру топ-модели.

Последние мысли здорово меня повеселили… топ-модели, ага.

Мне казалось, я перевернула какую-то страницу.

Мне на удивление ясно думалось. И это касалось не только прошлого, но и будущего, будто я освободилась от тяжкого бремени безумия, приняв простую вещь: я, Кессиди Белис из Эмейя, которая полжизни продавала лодки в магазине отца и работала на кассе в “Мей-шире", которая бежала от правды, которая не хотела принимать смерть сестры, которая чувствовала себя лишней в этой жизни и которая была больна эпилепсией.

Все это я.

И я села в автобус до Брайвера, чувствуя себя самым настоящим героем.

Мне предстояла пересадка на поезд.

Я позвонила Полли, и она очень удивилась, что я решилась ехать одна в такую дыру, как ее миллионный городишко. Она так и называла его – "миллионный городишко’’.

Выпотрошив свой бумажник так, что мне едва хватило мелочи на стакан сладкого капучино, я купила билет на поезд.

Я обожала поезда. Особенно такие, как этот – комфортабельные, спокойные, бесшумные. Можно было часами сидеть у окна, наблюдая за сменой пейзажа. В этом была какая-то успокаивающая размеренность.

Мне нравилось думать, что сейчас Кларк в “Мей-шире” протирает столики, или говорит кому-то: “Кесс умела делать это лучше всех…”; а мама играет с Ивом, иной раз думая и обо мне; отец закрывает лодочный магазин, переворачивает табличку, вспоминая, что это именно моя обязанность; а Тайлер Шоу… он должен думать о том, что потерял что-то очень дорогое… и важное.