Текст книги "Опьяненная любовью"

Автор книги: Элен Эрасмус

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 10 страниц)

4

Войдя в дом, Элен вознамерилась незамеченной проникнуть в свою комнату. Не тут-то было! Леди Монт, торжественно-нарядная, встретила ее на верхней ступеньке лестницы словами:

– Девочка моя, поздравляю!

– С чем, дорогая?

– С первым в твоей жизни трудовым днем! Сегодня ты стала совершенно самостоятельным человеком.

– Ясно. Спасибо, Барбара, только умоляю: никаких вопросов! Пока я не скину с себя эти отвратительные тряпки – ни слова не скажу. Я так вошла в образ девицы из трущоб, что и веду себя соответственно.

Элен тут же, на лестнице, стала сбрасывать с себя ненавистную одежду. Жакет метнула вправо. Юбка, брошенная молодой сильной рукой, чуть не угодила в старую леди.

Та, кстати, не без удовольствия наблюдала за резвыми движениями внучатой племянницы. Когда девушка предстала перед ней в одном белье, леди Монт с улыбкой произнесла:

– Теперь мы, наверное, можем, наконец, поговорить?

– Ни в коем случае! Только после полного очищения! В душ!

Мылась Элен долго и тщательно. Терла лицо так, будто задалась целью содрать оскверненную уродством кожу. Тетушка, снедаемая любопытством, что-то пыталась спросить из-за двери, но шум водяных струй заглушал ее голос.

Элен выключила воду, и в неожиданно наступившей тишине нестерпимо громко прозвучал вопрос:

– Так удивила ты его?

Закутавшись в ослепительно белый махровый халат, Элен вышла из ванной комнаты.

– Не то слово, дорогая! Так удивила, что он до сих пор, полагаю, не пришел в себя.

– Вот видишь, как все славно получилось! – возликовала леди Монт. Она окинула свою любимицу сияющим взглядом. Господи, как прелестно это дитя!

– Барбара, ты чему меня всегда учила? Терпение, терпение и еще раз терпение. Сейчас твоя очередь терпеть. Оденусь и расскажу все по порядку. Кстати, я есть хочу. С утра ни крошки во рту не было. Я, понимаешь ли, привыкла удивлять на голодный желудок.

– Это прекрасно! – воскликнула пожилая дама.

Элен вправе была поинтересоваться, чему дана столь восторженная оценка: голоду или традиции выходить на дорогу большого обмана, не сделав даже глотка кофе?

– Жду тебя в столовой! Мы приготовили тебе сюрприз.

«Мы приготовили» у леди Монт означало, что ее идею воплощали в жизнь Сара и Рут.

В столовой Элен ждал красиво сервированный на три персоны стол. Праздничный обед!

– Ба, нас трое?

– Я предполагала, ты придешь со Стефани. Кстати, что это ты так рано заявилась? А, понимаю: коллеги решили тебя пощадить ради торжественного случая…

– Да, Барбара, они такие. Им бы только кого-нибудь пощадить… Меня кормить в этом доме будут?

– Друг мой, мы ждали тебя позже. Я приготовила твой любимый винегрет по-лейпцигски.

– Ура! Раки мне, фрикадельки тебе.

– Ешь пока салаты, моя милая. У нас шампанское! Ради такого случая гуляем!

– Барбара, милая, ради какого, извини меня, случая?

– Элен, прекрати, не порть мне праздник. Моя маленькая девочка стала взрослым, самостоятельным человеком. Как ты думаешь, наверное, нам надо поставить в известность твоих родителей? Пусть хоть, узнав об этом, они почувствуют, что сами уже не дети… А Чарлз, бедный Чарлз, доживи он до этого дня, как бы порадовался…

Элен изобразила на лице грустное сомнение.

– Ба, не надо о дяде Чарлзе… Даже хорошо, что он не дожил до этого дня. – Столь туманно выразив свои соображения, Элен потянулась к салатнице.

– Подумай, девочка, что ты говоришь! – Леди Монт возмутилась так, что пришли в трепет шелка ее одежды.

– Ты не так меня поняла, Барбара. Я хотела бы оградить дядю от неприятностей, потому-то и радуюсь, что его уже нет с нами.

– Элен, ты же у меня добрая, хорошая… Попытайся выражаться яснее.

Обе собеседницы никак не могли выбраться из словесной пучины на ровную гладь содержательного разговора. Сложность несоответствия: тетя торопилась радоваться, а внучатая племянница не торопилась огорчать.

– Моя дорогая тетушка Барбара, твоя непутевая Элен изгнана с позором со службы и теперь является безработной. Ты огорчена? Вспомни, Ба, ты ведь совершенно не хотела, чтобы я работала, да еще в мастерской мистера Джексона, ты призывала меня работать над собой. Вот прямо сейчас и начнем…

Леди Монт молча переваривала полученную информацию и наконец произнесла с тяжелым вздохом:

– О, как изменились времена! Подумать только, человека выгоняют со службы лишь за то, что он посмел кого-то удивить, да?

Элен раздумывала над причудливо поставленным вопросом. Пожалуй, утвердительный ответ не будет слишком противоречить истинному положению вещей.

– Но надо и их понять, – я их так удивила, что им пришлось нелегко.

Собеседница была явно озадачена.

– Согласись, с жакетом ты перестаралась. Ресницы, странное лицо – это ладно, разные бывают уродства. Но в одежде нужно действовать тоньше.

– Ты права, Барбара. Абсолютно права.

Элен редко с такой определенностью признавала теткину правоту, чем совершенно сбила леди Монт с толку. И та решила взять тайм-аут, капризным голосом закричав:

– Сара! Сколько можно ждать?

Сара мгновенно возникла на пороге с неизменным подносом, на котором стояла бутылочка шампанского и два бокала: один пустой, другой с тетушкиным коктейлем.

– Я тебе кричала про совершенно другое, – успокоилась леди. – Всего-навсего хотела поинтересоваться, готово ли лейпцигское чудо? Что ты стоишь как вкопанная? Раз принесла, ставь на стол.

– Извините, мэм, через несколько минут несу, – заверила Сара, переставляя напитки с подноса на стол.

– Ждем. – Хозяйка была лаконичной. Неторопливым движением она взяла бокал и, привычно отодвинув в сторону соломинку, сделала хороший глоток. Потом повернулась к внучке и коротко бросила: – Рассказывай!

Элен рассказала все.

Барбара слушала внимательно, успешно справляясь с одолевавшими ее эмоциями. Один раз, правда, запыхтела от негодования:

– На службе в сиреневом элегантном костюме? Какая безвкусица! А что за аналогию ты там провела с Мэри Эванс?

– Помнишь бедняжку Сесили, которая плакала из-за того, что не смогла сдать деньги на подарок для меня?

– Конечно. Прекрасно помню. Сесили Грэхэм… Но вы ведь в конце концов помирились! Ты еще ей платье подарила, совсем, кстати, новое. И правильно сделала, оно тебе совершенно не шло…

– Давай сейчас не будем о Сесили. Случай отвратительный, но я вовсе не склонна его излишне драматизировать, как это сделал мой бывший босс.

– Но, может быть, при всех многочисленных недостатках у него мягкое сердце? Ты не находишь? Кстати, не понятно, если ты всерьез решила не ходить больше на работу, то как мы перейдем к варианту номер два?

– О чем ты, Барбара? Вариантов у нас ноль!

В дверь постучали. Получив разрешение, вошла Сара, на этот раз неся на подносе трубку радиотелефона.

– Мисс Элен, вас спрашивает мисс Джонс.

Элен, тяжело вздохнув, взяла трубку.

– Стефани, ну что там? Как ты-то, не пострадала из-за меня? Что?! Он так и сказал? Все-таки, как выясняется, я его знаю лучше, чем ты. Что-о? И ты не переубедила?

– Элен, – громким шепотом попыталась напомнить о себе Барбара, – пригласи Стефани, скажи, что уже накрыто и что мы ее ждем.

Девушка искоса взглянула на тетку, замотала головой и, прикрыв трубку рукой, сказала:

– Стефани звонит с работы. У них там аврал. – И снова в трубку: – Не может быть! Стефани, молчи и дальше. – Неожиданно для тетки Элен рассмеялась. – Зайдешь после работы? Ну, позвони хотя бы. Целую! – Девушка отложила трубку на край стола и тяжело вздохнула. – Фу! Ну и наделали мы дел!

– Мы? – разволновалась леди Монт.

– Ах, ну да, дело без тебя обошлось. Мы со Стефани… Такая формулировка тебя устраивает?

Тетку устраивало. Но невысказанный вопрос должен был еще прозвучать. И прозвучал:

– Так что же вы со Стефани такое натворили сверх того, то ты уже успела мне рассказать? Элен, не виляй и не отводи глаза, говори!

– Все скажу, милая, дорогая, золотая! Но держись! Босс вызвал Стефани и попросил передать мне извинения…

– Элен, в этом человеке что-то есть! Может быть, мы напрасно думали о нем дурно?

– Мы?

Тетушка, в очередной раз прильнула к бокалу. Явно тянет время.

– Ну не «мы», так вы со Стефани. Я-то его и вовсе не знаю, Дальше…

Элен продолжила:

– Так вот, человек, про которого я и Стефани напрасно дурно думали, сказал, что насчет арочных окон возможны разные мнения. Потом посочувствовал моему бедственному положению. Но одно его как-то насторожило: почему я хожу оборванка оборванкой, а пользуюсь готовальней, стоимость которой близка к стоимости автомобиля? Говорит, тщательно подбирая слова, чтобы не выдать своего подозрения: уж не стащила ли мисс Олдфилд у кого-нибудь уникальный инструментарий?

– И Стефани не сказала правды? Подарок тети!

– Вопрос к тете: какого дьявола она покупает такую дорогую вещь, а приличную юбку для бедной девушки не осилила? Нет, все-таки дядя Чарлз был наивным, легковерным человеком…

– Оставь в покое дядю! Ты уже не в первый раз в нашем разговоре упоминаешь его светлое имя…

– Прости, дорогая… Будешь слушать дальше?

– Я слушаю, – ответила леди Монт, все еще не пережившая обиду, нанесенную сэру Монту.

– Сейчас ты услышишь такое, что, смотри, не упади в обморок. Ты сильная, а вот дядя Чарлз этого бы не пережил.

Тревога за любимицу пересилила обиды.

– Говори, девочка.

– Босс поинтересовался моим ребенком. Спросил: девочка? мальчик? и сколько лет малышу?

– Твоему малышу? Господи… Элен, ты что-то скрываешь от меня или специально морочишь мне голову…

– Так я же брякнула в разговоре с ним, что мне понятны чувства Мэри Эванс.

– Слушай, какая интересная логика у этого человека! Особенно когда он готов сострадать… На этот раз я отказываюсь называть его дураком. Пожалуй, в данной ситуации дура ты!

– Согласна. Вполне справедливое замечание.

– Ты что-то сегодня подозрительно много каешься. Ну, а Стефани что?

– Стефани говорит, что от неожиданности только хлопала глазами. Да уж, доставила я ей хлопот, ничего не скажешь.

Леди согласно кивнула. Тут открылась дверь, и в столовую торжественно вплыла Сара с большим круглым блюдом.

– Лейпцигское чудо удалось как никогда! – сообщила служанка, чем вызвала у хозяйки раздражение.

– Уж что-что, а горячий винегрет мне всегда удавался, – сказала надменно леди Монт.

Сара поставила блюдо на середину стола, обменялась с Элен понимающей улыбкой и молча покинула столовую.

О, это лейпцигское чудо! На аппетитной горке овощной мешанины, центр которой украшал кочан отварной цветной капусты, были разложены раковые шейки и креветки вперемешку с фрикадельками. А по краю блюда лежали куски копченого языка.

– Так что, девочка, праздник отменен, но праздник продолжается? Не уносить же шампанское, не правда ли?

– За рождение моего ребеночка, а? У меня родилась… девочка, похожая на меня.

– Конечно, на тебя, – порадовалась леди. – Ты была очаровательным ребенком, – продолжила она, но вдруг подпрыгнула от только что пришедшей в голову мысли. – Элен! Опомнись! Какая девочка? О чем ты?

– Ладно, пусть мальчик, но мне все-таки хотелось бы девочку. – Элен тихо рассмеялась. – Ба, ну что ты нервничаешь? Ты ее полюбишь. Прелестный ребенок с голубыми глазами…

– Естественно, с голубыми, – выразила согласие тетка. – А волосы цвета хорошо заваренного чая, но с лимоном.

– Ты же все время твердила, что у меня волосы цвета умело заваренного кофе?..

Барбара снисходительно взглянула на собеседницу:

– Господи, рожать в столь юном возрасте! Стоит запомнить на будущее: с годами волосы темнеют, дружок… Ешь, дорогая. Когда еще нам выпадет праздновать твое поступление на работу! Предлагаю выпить за то, что все могло быть еще хуже.

– Куда уж хуже?

Леди Монт подняла бокал и, глядя добрыми глазами на свою любимицу, объяснила:

– Начнем с того, что ты и на самом деле могла оказаться уродливой бедняжкой в нелепом наряде. Если бы жизнь заставила, могла бы стащить готовальню, даже не подозревая о ее истинной стоимости. Родить без отца девочку с голубыми глазами и скрывать это от любящей тебя тетушки Барбары… Могла! Но что-то же тебя удержало, моя дорогая!

– Ба, ты прелесть! – провозгласила Элен и потянулась своим бокалом к бокалу неунывающей тетки.

А вечером, не выдержав груза новостей, пришла Стефани. Закрывшись в комнате Элен, девушки долго обсуждали трудные моменты минувшего дня.

Потом Барбара позвала подружек пить чай.

– Элен, так ты категорически не принимаешь приглашения мистера Джексона вернуться в мастерскую? – поинтересовалась Стефани.

– Конечно нет! Он меня обидел и не раз. Во-первых, брезгливо смотрел в мою сторону, ничуть не жалея девушку, с которой так жестоко обошлась природа. Во-вторых, заподозрил в краже. В-третьих, усомнился в моих профессиональных знаниях. А в-четвертых, позволил себе при всех наорать на несчастную мать-одиночку.

Монолог имел у присутствующих успех. Шелково-палевый бюст тети заколыхался от смеха. Стефани улыбнулась, радуясь тому, что подруга нашла в себе силы шутить. А Элен, исчерпав запас оптимизма, уже чувствовала приближение былой тоски. Человек, которого она полюбила, ради которого пошла, можно сказать, на все, еще никогда не был так недосягаемо далек, как сейчас.

Стефани с сочувствием смотрела на подругу, угадывая примерный ход ее мыслей. Но что посоветовать, как утешить – не знала.

– Напоминаю: тебя не уволили. Наоборот, ждут. Вполне можно решиться на вариант номер два, который, кстати, тебе будет куда больше к лицу, чем опробованный сегодня.

– И с какими глазами я заявлюсь в мастерскую? Нет, Стефани, это исключено!

Леди Монт с трудом переносила собственное неучастие в беседе юных особ. Она тоже не знала, что посоветовать девочке. Неординарное течение мыслей вылилось в неожиданный вопрос:

– Стефани, а где готовальня?

– О, Барбара, хорошо, что вы напомнили. Мистер Джексон предложил спрятать ее в своем сейфе.

Элен, казалось, ничего не видит и не слышит. Сидя в кресле, она раскачивалась из стороны в сторону, обхватив руками плечи. Отрешенный вид. Тоскливые глаза. Грустный голос.

– Ну, подскажите же, что мне делать? Что делать?

– Я знаю, что тебе делать! – вдруг бодро заявила тетка. И, убедившись, что услышана и внимание переключено на нее, провозгласила: – Отдыхать!

– О, тетя, от чего мне отдыхать?

– Поедешь куда-нибудь, развеешься. Еще и влюбишься! Ну, ладно, ладно, не буду. Хочешь, поедем вместе? Можем по Англии… Нет? Франция? Тоже нет… А в Рим? Не хочешь… И Америка не годится? А Россия? Слушай, это мысль! Там, кстати, есть Эльбрус, прекрасное место для горнолыжников!

Леди воодушевлялась от собственных слов, но ее энтузиазм не затронул Элен. Стефани, судя по ее виду, пропустила мимо ушей все географические восторги тетушки.

– Элен, а что мне сказать Джексону?

– Скажи коротко: уехала зализывать полученные раны в свое любимое местечко в горах, неподалеку от Санкт-Антона! Смертельно обиделась и уехала. Отдыхать! Перетрудилась и заслужила передышку вдали от человеческой черствости.

– На какие шиши?

– Элен, о чем она? – заволновалась леди Монт.

– Ба, Стефани справедливо заметила: той дурочке, которая сегодня познакомилась с мистером Джексоном, для того, чтобы в отчаянии покинуть дом, денег хватило бы, может, до Нортхемптона, да и то в один конец.

– Скажешь ему, что тетка-скупердяйка дала шиши под залог готовальни.

– Мысль! – воскликнула Элен и с этой минуты начала проявлять интерес к происходящему.

Как оказалось впоследствии, энтузиазм, выказанный ими в разговоре, иссяк, как только они встали из-за стола. Прошел один день, второй… Время тянулось тоскливо и однообразно. Вот тут и раздался неожиданный телефонный звонок. Стефани, милая, кроткая Стефани с нервным надрывом в голосе возопила:

– Элен, сматывайся!

5

Комфортабельный автобус сделал победный круг на площадке у подножия горы и остановился. Отъехали в сторону двери, и с высоких ступенек посыпались пассажиры, разминаясь и потягиваясь после долгой дороги. Шофер в тирольской шляпе, тулья которой была сплошь покрыта разномастными значками, снисходительно поглядывал на своих недавних подопечных, которые для него были на одно лицо.

Впрочем, в каждой группе обязательно найдется два-три запоминающихся человека. На этот раз доброжелательный взгляд водителя выделил голубоглазую юную шатенку, пушистые волосы которой искрились на солнце золотыми переливчатыми нитями. Среднего роста молодой человек с симпатичным открытым лицом помог девушке спрыгнуть с высокой ступеньки. Эти двое, судя по всему, стоят на пороге курортного романа. Красивая пара.

Внезапно все звуки перекрыл голос из репродуктора:

– Фрейлейн Олдфилд, прибывшую автобусом из Мюнхена, просят зайти в здание администрации. Повторяю…

Шатенка округлила в недоумении свои иссиня-голубые глаза и растерянно оглянулась по сторонам, будто пытаясь найти у своих попутчиков объяснение прозвучавшему приглашению. Водитель автобуса приветливо улыбнулся девушке и рукой указал в сторону аккуратного деревянного строения: мол, вот она, администрация, там вам сейчас все и объяснят.

Испуг юной леди был столь очевидным, что Сэм Френч, временный кавалер Элен, вдруг почувствовал ответственность за судьбу своей попутчицы.

– Элен, я провожу.

– Спасибо, Сэм. Видимо, какие-то неприятности в Лондоне. Не могу понять, откуда вообще стало известно, что я приеду этим рейсом?

– Не волнуйся, сейчас все выяснится. Рассчитывай на меня.

Сэм почувствовал нечто похожее на удовлетворение оттого, что очаровательная попутчица воспринимается им как человек, чьи беды ему не безразличны. Но главное, что и Элен сочла вполне логичным его поведение – ее рука легла на дружески подставленную руку. Молодые люди торопливо миновали несколько ступенек крыльца и почти вбежали в коридор, где вынуждены были резко остановиться: после ослепительного солнца тьма внутри помещения казалась непроглядной.

Элен дала глазам привыкнуть к темноте и с удивлением осмотрелась. Она предполагала увидеть стойку администратора, откуда взглянет на нее приветливое лицо служительницы сервиса. Но перед встревоженной гостьей был лишь простор ухоженного паркета, ряд дверей, поблескивающих медными ручками, обильная зелень комнатных растений и мягкие кресла у зашторенных окон.

Из самого дальнего кресла навстречу вошедшим поднялся мужчина, но на какой-то миг задержался в своем движении вперед, тоже остановленный игрой света. Яркое альпийское солнце светило через открытую дверь в спину девушки, и на ее лице мужчине были видны разве что белки глаз, расширенных в ожидании тревожной вести.

– Мисс Олдфилд? – на безупречном английском языке осведомился незнакомец.

– Да, я Элен Олдфилд. Что случилось?

– Не волнуйтесь, все в порядке. Я, чтобы передать вам привет из Лондона, уже не в первый раз жду здесь этот дурацкий автобус из Мюнхена. Почему, черт возьми, из Мюнхена?

– Вы ждете? Что за ерунда!

Элен не могла никак отойти от пережитого волнения и в злом нетерпении вцепилась в локоть Сэма, который посчитал это достаточно красноречивым знаком для того, чтобы выступить на сцену со своими защитными функциями.

– Простите, мистер…

– Джексон. Филипп Джексон.

– Сэм Френч, – представился в свою очередь молодой человек. – Мистер Джексон, судя по всему, встреча с вами не доставила мисс Олдфилд ничего, кроме нервотрепки…

Тут Сэм вынужден был прервать свою запальчивую речь, так как почувствовал, что у его подзащитной словно ноги подкосились.

– Подожди, Сэм. – Элен машинально поправила волосы и мягко отстранилась от спутника. От волнения глаза ее увлажнились, что придало их яркой голубизне некую перламутровость.

– Мистер Джексон, я ничего не понимаю. В Лондоне все в порядке? Барбара… Простите, леди Монт здорова?

– Я же вам говорю: все хорошо. Леди Монт, напутствуя меня, говорила, как диктовала: пусть Элен отдыхает, получает удовольствие от каждого прожитого дня. Пусть ее ничто не заботит… Ну, в том, как я понимаю смысле, что за ребенка вы можете быть спокойны.

– За ребенка? – растерянно взглянула на собеседника Элен.

– Да, за вашу девочку. Простите, если я…

– Леди Монт сказала именно так?

– Во всяком случае, я прекрасно понял, какую мысль леди столь настойчиво пыталась мне втолковать.

Элен с облегчением вздохнула. Тетка, конечно, много чего может наболтать, но не до такой же степени…

– Мистер Джексон, я еще не все до конца поняла, но спасибо вам за хлопоты. А сейчас, извините, лучше уж мы с Сэмом… Вернее, лучше мы как-нибудь без Сэма…

Пока Элен тщетно пыталась перебороть смущение, формулируя свою мысль, Филипп, попривыкнув к резкому контрасту света и тьмы, наконец разглядел девушку, и его реакция вылилась в реплику, вернувшую собеседников едва ли не к началу разговора:

– Простите, вы действительно Элен Олдфилд? – И вдруг лицо Джексона осветило, нет, еще не понимание, скорее радостное осознание какой-то прошлой глупой ошибки. – Мисс Олдфилд, ну вы меня и удивили!

– Правда? – улыбнулась Элен.

И все встало на свои места: хотела удивить и удивила. Вот и славно! Неожиданно сработал вариант номер два, который, по мнению Стефани, Элен к лицу куда больше, нежели тот, что уже успел стать дурным воспоминанием.

– Но я никак не могу понять, почему вы здесь и почему решили, что я выберу этот сумасшедший маршрут из Мюнхена?

Джексон, судя по всему, сейчас испытывал тот особого рода энтузиазм, который охватывает человека, неожиданно для самого себя выполнившего свой долг успешнее, чем предполагалось. Да и встретить красивую девушку вместо той лахудры, которую ожидал увидеть, вполне достаточно, чтобы настроение резко улучшилось.

– Сразу, Элен, всего не объяснишь, но у нас еще будет на это время. Вы, насколько я понимаю, приехали сюда вместе с мистером Френчем?

– Да, мы приехали вместе, – беззаботно откликнулась Элен.

Сэм после этих слов приободрился. Кажется, Элен хочет оставить у этого человека впечатление, что они оказались вместе не случайно. Во всяком случае, Джексон именно так понял, потому что каким-то тусклым голосом спросил:

– Видимо, вы уже знаете, где остановитесь? Разрешите зайти к вам, чтобы передать небольшую посылочку от леди Монт?

Элен отчаянно затрясла головой, пытаясь не допустить новой неразберихи.

– Мы с мистером Френчем вместе приехали на автобусе.

Смысл ее заявления был понят Сэмом, но не тем, кому оно адресовалось. Джексон кивнул и не без надменности в голосе сообщил:

– Я сообразил. Прекрасно, что есть кому за вас постоять. Молодой красивой женщине рискованно появляться на курорте без спутника.

Элен разволновалась от своей неспособности четко объяснить ситуацию. Что бы она сейчас ни произнесла, все будет истолковано превратно.

– Мистер Джексон, я еще не знаю, где остановлюсь…

– Если ваше нежелание встретиться со мной так велико, я мог бы оставить вам посылку на почте, – поспешно заверил Джексон.

– Да подождите вы! – взмолилась Элен. Потом, переведя дыхание, сказала подчеркнуто медленно, будто растолковывая очевидное непонятливому ученику: – Так как я еще не знаю, где остановлюсь, предлагаю встретиться… Завтра, ровно в полдень, здесь, на этом самом месте.

– Договорились! Если вдруг потребуется моя помощь, то на всякий случай вот мой адрес. – Он вынул из кармана уже надписанный конверт, оторвал край и протянул бумажку Элен.

– Благодарю, мистер Джексон. До свидания! – И, резко повернувшись на каблуках элегантных сапожек, девушка поспешила к выходу, оставив Сэма в не самой приятной для него позиции.

Мужчины какое-то время молча и в достаточной мере неодобрительно рассматривали друг друга, потом, словно по команде, перевели взгляд на стремительно удалявшуюся женскую фигурку. Стройный силуэт резко выделялся в освещенном дверном проеме.

Спокойно, спокойно, скомандовала себе Элен. Перейди на нормальный шаг.

Водитель автобуса достал ее сумку из багажного отделения и улыбнулся:

– Все в порядке?

– Да, спасибо.

– Вам помочь? – показал он глазами на ее скромных размеров сумку.

– Благодарю, не надо. Впрочем… Вы не подскажете, где здесь можно остановиться?

– Везде, фрейлейн. Весь городок к вашим услугам. – Водитель остался доволен тем, как он удачно продемонстрировал местное гостеприимство.

– Мне нужно, чтобы не очень дорого…

– Тогда обходите стороной здания с большими вывесками и стучитесь в любой дом, на котором увидите объявление о сдаче комнаты. А ваш спутник? – задавая вопрос, водитель смотрел не на дверь, из-за которой как раз в этот момент подчеркнуто ленивым шагом выходил Сэм Френч, а на его вещи: дорогие лыжи, огромная спортивная сумка, кожаные футляры каких-то замысловатых форм. Экипировка молодого человека внушала почтение: этот не попросит адресок отеля подешевле.

Элен тоскливо взглянула на Сэма и тихо сказала:

– Спасибо за поддержку, Сэм. И извини, что все так по-дурацки получилось.

– Мы еще увидимся, Элен?

– Конечно, Сэм.

– А ты знаешь, куда тебе идти?

– Знаю, конечно. – Элен улыбнулась водителю автобуса.

К Сэму, судя по всему, начала возвращаться самоуверенность.

– Послушай, парень, – обратился он к водителю, – не вижу машин. Может, подбросишь меня до отеля на своей карете? Какой здесь считается лучшим из средних?

Водитель выказал явную готовность услужить, но был смущен необходимостью оставить хрупкую голубоглазую фрейлейн без помощи.

– Поезжайте, прошу вас, – уже с досадой в голосе произнесла Элен, чувствуя, что ей стоит поторопиться, так как, чего доброго, сейчас появится Джексон. Надо срочно уносить ноги. Девушка вскинула сумку на плечо и двинулась вверх по узкому тротуару.

Пристанище Элен нашла в первом же доме, который привлек ее внешним видом: яркая черепица, ослепительно белые стены, цветущие растения на подоконниках. Средних лет хозяйка, полная, благодушная, с густым глянцевым румянцем на щеках, широко улыбнулась гостье. Рукопожатие ее, надо сказать, было не по-женски сильным. Ну и ручища!

По-английски фрейлейн Клара Берг говорила на удивление хорошо. Поинтересовалась, что нужно юной леди: апартаменты? комната с полным набором удобств? или что-нибудь попроще?

Элен судорожно соображала, что предпочесть, исходя из якобы убогого содержимого кошелька. Решение озарило внезапно: а почему, собственно, не апартаменты? Уступка Джексону, этому непрошеному обличителю сытости своих сограждан, сделана, поскольку домик выбран скромный. А уж внутри-то дома имеет она право себя побаловать лучшим, что там найдется?

То, что хозяйка назвала гордым словом «апартаменты», представляло собой подобие небольшой квартирки. С туалетом, ванной комнатой и даже маленькой кухней. Уютная спальня и небольшая гостиная с балконом, который при ближайшем рассмотрении оказался выходом на боковое крыльцо дома. Что очень порадовало Элен: не надо будет каждый раз беспокоить хозяйку, зависеть от ее представлений о том, когда положено спать, а когда гулять. Фрейлейн Берг, правда, высказалась насчет того, что лучше пользоваться парадным входом, но ключ от боковой двери тем не менее вручила сразу же.

– Камин топить вам не придется. В доме тепло.

Элен молча кивала, думая при этом: пойду я общим коридором, когда есть отдельный вход, как же! Камин не топить? Да разве можно упустить удовольствие после катания посидеть у весело горящего огня!

Последняя просьба была высказана хозяйкой с приветливой улыбкой: стараться не ложиться на кровать в спортивной одежде. Как только дверь за фрейлейн Берг закрылась, Элен тут же, в чем была, брякнулась на высоченную широкую кровать, наряженную, как деревенская невеста, в оборки и кружева. Элен вытянулась на удобном ложе, пристроив ноги, с которых и не подумала снять сапоги, на высокую спинку кровати. Наступило время обдумать происшедшее и наметить план на завтра.

Сегодняшняя встреча ясно показала: мисс Олдфилд вызывает у мистера Джексона если не симпатию, то интерес.

Что мешает дальнейшему благоприятному развитию событий? Глупость и вранье вышеозначенной мисс Олдфилд! Теперь надо искать выход из создавшегося положения. Прежде всего разобраться с девочкой… Это мифическое дитя уже сыграло свою роль, усугубив, надо полагать, у Джексона ощущение вины. Теперь настала пора развеять дурацкие вымыслы о существовании внебрачного ребенка.

Насчет бедности… Надо постепенно выводить человека из заблуждения… Арочные окна прощены. Готовальня? Пусть и здесь восторжествует правда: подарок – и все тут! А остальные мелочи вряд ли всплывут в разговоре.

Массу непредвиденных сложностей может таить письмо от Барбары. Но об этом будем думать по мере поступления неожиданностей, которые неизбежны, когда дело касается тетушки.

Главное свершилось: оба здесь! И, будьте уверены, мисс Олдфилд покажет себя на слаломной трассе во всем блеске!

Элен улыбнулась и рывком спрыгнула с кровати. Пора на улицу. Надо перекусить где-нибудь и пройтись по магазинам, а то хозяйка со смущенным недоумением отметила спартанскую скромность багажа постоялицы. Предстоит еще поломать голову, чтобы покупки не выглядели слишком дорогими.

Лыжи, конечно, должны быть хорошими, раз уж решено удивлять Джексона спортивным мастерством. Но тут любой дурак догадается, какая прорва денег истрачена. Может быть, взять напрокат? Или купить подержанные? Да, пожалуй, лучше приобрести не новые, но высококлассные, «с чужого плеча»…

Элен взглянула на себя в зеркало и осталась довольна: ничто не выдает усталости. Положив ключ от «своей» двери в карман куртки, она двинулась по коридору, выискивая хозяйку.

– Фрейлейн Клара, по какому адресу я могу отправить покупки?

Просьба явно понравилась Кларе, и она протянула Элен несколько визитных карточек.

– Не скоро вернетесь?

– Нет, не думаю.

Элен сказала так больше из вредности, нежели в точном соответствии с количеством намеченных дел. Нечего приставать! Дома не привыкла отчитываться, а тут еще будет румяная фрейлейн лезть с вопросами: куда, зачем, с кем, когда? Обойдешься, Клархен!

Клара, судя по всему, сделала для себя вывод на будущее: с этой очаровательной синеглазой жилицей отношений накоротке не предвидится. Ну что ж, разные бывают люди. Ей ли не знать! Сколько тут всяких перебывало! Иные до сих пор шлют красивые поздравительные открытки к праздникам. А были и такие, что, едва за порог, ни они, ни их не вспомнят. Особенно привязывались к хозяйке те, кому она оказывала профессиональную помощь как медсестра. Но, судя по всему, очаровательная англичанка – не тот случай.

Как же Элен любила обстановку зимнего курорта! В дообеденное время, когда солнцу осталось отработать каких-нибудь полтора-два часа, городок как будто вымер. Лыжные трассы притянули к себе спортсменов. Сейчас они, молодые, красивые, легкие, мчатся по склону, чтобы с трудолюбием муравьев вновь подниматься вверх и вновь бросаться вниз, получая наслаждение от скорости, от собственной отваги, от ощущения власти над своим телом.