Текст книги "Мотивация небес"

Автор книги: Эль Санд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 16 страниц)

25. Искатели

Алан догнал меня в коридоре.

– Ну, как тебе профессор?

– Почему он так быстро исчез? У меня еще были вопросы к нему.

– Ты забыла, он же заперт в камере-одиночке. Помнишь? Поэтому он не может полностью располагать своим временем.

– То есть он каждый раз будет перемещаться к нам?

– Нет, переместиться у него не получится, потому что вокруг базы работает специальное электромагнитное поле.

– Как же он тогда к нам пришел, если он не может выйти из военной базы?

– Он приходит к нам во сне – когда засыпает там.

– Но он же такой реальный? Как это возможно?

– Понимаешь, он умеет материализовывать себя во сне. Когда он засыпает, его сознание может выходить из тела и перемещаться в пространстве. А он находится в так называемом теле сновидения. Эта методика уже давно описана и сейчас много где применяется. При этом он может иметь все свойства реального тела.

– Но он же действительно абсолютно реален? Я не заметила никакой разницы.

– Да, мы можем с ним общаться, трогать и видеть его, но его тело при этом далеко. Помнишь, мы с тобой встречались на берегу океана? Тогда мы с тобой тоже были в телах сновидения.

– Так и я это тоже умею? – восхитилась я.

– Пока тебе будет сложно проделать это без моей помощи. Это сложный маневр сознания, к которому нужно долго и целенаправленно готовиться. Тогда для того, чтобы ты пришла, я вложил в тебя много энергии. Да и ты молодец, хорошо постаралась.

– Что это за энергия?

– Профессор называет ее личной Силой. Каждый человек может ее производить и накапливать внутри себя.

– Так он ушел сейчас, потому что там, на военной базе, к нему в камеру кто-то пришел?

– Не знаю, может быть и так.

Мы пошли в класс, и Алан обратился к Яну и Дэну.

– Как вам урок физики?

– Какой-то необычный, – ответил Ян.

– Это потому, что у нас с вами мало времени. Профессор будет давать вам за один урок столько материала, сколько обычно дает за три-четыре недели. – Он сделал паузу и посмотрел на них. – Не переживайте. Вы справитесь.

– Да уж! Таких лекций у меня еще не было! – вставил Даниэль.

– Для того чтобы вам было проще разобраться, предлагаю вместе с нами заняться поисками одного старинного и могущественного артефакта. Вас это может развлечь, а вы, может быть, сможете оказать нам реальную помощь в поисках.

– Что это за артефакт такой? – недоверчиво поинтересовался Дэн.

– Вы все о нем слышали – это Святой Грааль, – спокойно сказал Алан.

– Святой Грааль?! Ты что, шутишь? – недоверчиво улыбнулся Ян. – Ты думаешь, мы сможем его найти?

– Вполне, по крайней мере, все, что я искал до этого, я находил.

– Да ты спятил! Святой Грааль ищут уже две тысячи лет! Это нереально, – вставил Дэн.

– Он просто издевается над нами, – присвистнул Дэн.

– Да, – вставил Ян ему вдогонку. – Ты говоришь о Святом Граале так обыденно, как будто это простая чашка, из которой ты каждый день пьешь свой утренний кофе.

– Если бояться препятствия, никогда его не преодолеешь, – уверенно парировал Алан.

– Так что ж, по-твоему, найти Грааль – это раз плюнуть? – вскинулся Дэн.

– Тебя кидает из одной крайности в другую. Не надо бояться и пренебрегать препятствием тоже не надо. И тот и другой подход отключает мозг.

Алан улыбнулся и постучал указательным пальцем себя по виску.

– Просто нужно спокойно и трезво подойти к поискам, и тогда мы, скорее всего, найдем его. – Он пожал плечами, как-будто это действительно было чем-то обыденным.

– Это, конечно, замечательно, что ты так уверен в себе. А тебя не беспокоит то обстоятельство, что его никто не нашел за тысячи лет? Ты думаешь, что мы вот так сядем, подумаем и поймем, где его искать? – добавил Ян.

– А откуда ты знаешь, что за эти две тысячи лет его никто не находил? – ответил вопросом Алан.

Ян задумался. Такой мысли и я тоже как-то не допускала.

– Вполне вероятно, что его уже неоднократно находили, но не разглашали это, например чтобы его не отобрали, или чтобы им не воспользовались злые люди, или чтобы использовать его единолично.

– Вполне логично, – немного подумав, Ян повернулся к Дэну: – Ну что? Будем считать, что это игра? В любом случае мы ничего не теряем. После школы делать особо нечего, а на работу мы сможем устроиться только летом.

– Не нравится мне все это. Какая-то авантюра, не иначе. И что от нас требуется? – спросил Дэн у Алана.

– Для начала нужно как можно быстрее собрать всю возможную информацию об этом артефакте: что это, где его применяли, его свойства, кто им пользовался. Все, что найдете. Используйте Интернет или сходите в библиотеку.

– Хорошо. Мы постараемся, – ответил за двоих Ян.

– Вот сам и старайся, раз такой быстрый, – огрызнулся Дэн.

– Вот и хорошо, – подытожил Алан, не обращая на него внимания. – Мы с Софией тоже поищем. Давайте встретимся ровно через неделю после школы у Софии в гараже.

И мы попрощались.

26. Необыкновенная защита

Прошло еще несколько дней. Мы как обычно вместе с Аланом возвращались домой после уроков. Едва только войдя в парк, мы увидели двух человек. Как это принято говорить, они были в штатском, но было с первого взгляда видно, что они из спецслужб. Они подходили к каждому прохожему и показывали чью-то фотографию для опознания.

Я вопросительно посмотрела на Алана.

– Да, Софи, они ищут меня.

– Но они ведь тебя не найдут? – с надеждой спросила я.

– Нет, милая, я же защиту расставил. Сейчас покажу, – сказал он, остановившись.

Он развернул меня спиной к себе и лицом к агентам, прислонил ладони к моим вискам. У меня немного закружилась голова, и я моргнула, чтобы снять это состояние. Когда я снова сфокусировала взгляд, картинка немного поменялась. Теперь я могла заметить странный серебристый покров, расстеленный кое-где на земле. Он был полупрозрачным, как будто сотканным из тончайшего шелка. Это более всего походило на огромные лоскуты тонкой материи, растянутые по аллейкам парка.

Я оглянулась на школу и увидела, что эти лоскуты тянутся и туда тоже. Алан теперь стоял рядом и наблюдал за мной. На его лице проступила загадочная улыбка.

– Почему ты улыбаешься? Тебе нравится за мной наблюдать?

– Особенно когда у тебя на глазах меняется картина мира.

– Да, это было впечатляюще. Никак не могу привыкнуть к тому, что в одном и том же месте в следующий раз могу увидеть то, чего никогда не замечала раньше.

– Такие же ощущения испытываешь каждый раз, когда переходишь на следующий уровень знания. Мне это больше всего нравится. Ладно, пойдем, а то ты уже привлекла внимание людей в штатском.

Мы пошли дальше. Похоже, агенты вообще не видели Алана. Я разглядывала «шелк» под ногами, растянутый на каких-то замысловатых креплениях-приборах по краям. Один из агентов в штатском поравнялся со мной, поздоровался и сделал жест, приглашающий к беседе:

– Добрый день, девушка.

– Здравствуйте. – Я вопросительно посмотрела на чужака.

Алан прошел немного дальше и сейчас стоял у него за спиной.

– Мы разыскиваем одного опасного преступника, вы его случайно не видели?

С этими словами агент показал мне фотографию Алана. Я посмотрела на нее, потом посмотрела на Алана за спиной у агента. На фотографии он был какой-то мрачный. Я его еще никогда таким не видела.

– Нет, вы знаете, я его не видела, – отвечала я, с трудом сдерживая улыбку и глядя прямо на Алана, который в шутку жестами спрашивал меня, хорошо ли он получился на фотографии.

Потом, к моему ужасу, он подошел к агенту и, откровенно дурачась, руками изобразил огромную пасть, которая хочет заглотить ничего не подозревающего человека в штатском.

Агент непроизвольно обернулся, чтобы понять, на кого я смотрю. Алан отшатнулся и повернулся к нему спиной, делая вид, что прогуливается. Агент увидел в том же направлении женщину, идущую вдалеке по аллее, и повернулся обратно ко мне.

– Если вдруг увидите его, обязательно сообщите в полицию.

– Да, разумеется, – ответила я и поспешила с ним попрощаться.

Я поравнялась с Аланом, и мы продолжили идти, соблюдая конспиративное молчание. Только когда мы отошли на достаточное расстояние, я осмелилась продолжить разговор.

– Неужели ты их не боишься? – полушепотом спросила я.

– Нет. Я вообще ничего не боюсь.

– Разве это возможно?

– Я не разрешаю себе бояться, потому что я от этого слабею.

– Так эти агенты не могут причинить тебе вред?

– Еще как могут, но мне все равно нельзя их бояться.

– Я тебя не понимаю. Неужели возможно бояться или не бояться чего-то по желанию?

– Конечно! Человек может все! Помнишь, я тебе говорил? Главное – захотеть.

– Но зачем тебе это?

– Так я же тебе сразу сказал – я от этого слабею, – улыбался он. Да и какой смысл в том, чтобы чего-то бояться?

– Ну, острее чувствуешь опасность? Не могу поверить в то, что можно сильно ослабнуть, просто испугавшись.

– Я ее и так всегда чувствую максимально остро.

Так толком и не поняв, зачем ему прилагать усилия, чтобы не бояться, я принялась выяснять, как действует защита, почему она, например, распространяется не на всю территорию парка? Алан объяснял, что для ее установки требуется много усилий.

– Она делает меня невидимым для тех, кто потенциально опасен, может желать мне зла.

– Так она действует только в тех пределах, в которых растянуты эти лоскуты, похожие на серебристый шелк?

В этот момент в кустах за нашей спиной сильно затрещало. Это выскочил наш знакомый черный пес. Мы обернулись и сразу увидели этого любителя гулять в неположенных местах.

– Если опасный для меня человек будет гулять не по аллеям, он меня заметит, – продолжал Алан. – Но это маловероятно. Эти, в штатском, на такое не способны.

За псом уже спешил хозяин, но он был еще далеко. Агентам пес не был виден, потому что они стояли по другую сторону кустарника. Один из них переступил через ограду и трусцой направился в нашу сторону. Алан сразу схватил меня за руку и быстро потащил в сторону, но, пока я соображала, в чем дело, агент переступил через линию защиты. При этом он, как назло, сразу же посмотрел в нашу сторону. Видимо, его привлекла моя необычная поза. Алана-то он не видел, а тот как раз тащил меня за руку.

Надо отдать агенту должное, натренирован он был великолепно. Как только он переступил границу защиты и увидел Алана, который еще не успел спрятать нас, он мгновенно изменил свою траекторию и перешел с трусцы на галоп, на ходу вытаскивая оружие из кобуры под пиджаком.

Я поняла, что у нас серьезные проблемы. Лицо Алана, которое я привыкла всегда видеть теплым и излучающим доброту и внимание, сразу же стало холодным. Его взгляд стал таким, как будто он собирался обездвижить агента одним этим взглядом. Он остановился, сделал неуловимый жест, и в руках у него появился уже знакомый мне посох. Следующим движением Алан заслонил меня собой и выставил посох вперед в направлении бегущего агента. Похоже, он приготовился к схватке.

Наш противник, заметив, что мы не собираемся скрываться, немного сбавил темп и, наконец, вытащил свою «пушку». Она была похожа на пистолет, но, скорее всего, это было что-то другое. Я решила так, потому что дуло у нее было широкое, но при этом короткое. Агент навел ее и недолго думая выстрелил. В нас полетело что-то невидимое, похожее на небольшой прозрачный шарик в детской игре. Скорость этого снаряда была меньше, чем у пули.

До этого я никогда не находилась на линии выстрела и очень испугалась. От страха я мгновенно вросла в землю и только следила за происходящим, заслоненная Аланом. Страх настолько сковал меня по рукам и ногам, что сейчас меня мог победить даже грудной ребенок.

«Толкнул бы меня пальчиком, и можно было бы уже упаковывать и увозить куда угодно».

Алану, похоже, не в первый раз приходилось встречаться с этими людьми. Он молниеносно переместился в сторону, посох вспыхнул ярким оранжевым светом и, как бейсбольная бита, отбил летящую угрозу. Шарик полетел обратно в агента. Тот не ожидал такого поворота и не успел увернуться. Прозрачный снаряд вошел ему в правое бедро. Я не заметила никакой крови или ранения, но он сразу же упал и схватился за ногу, а потом застыл как статуя.

– Парализующий заряд, – объяснил Алан и потащил меня за руку к выходу из парка.

Ярдах в тридцати от первого агента в нашу сторону уже несся второй. У него было удивленное лицо. Он бежал по защитному полю и видел пока только меня. Я представила комичную картину, которую наблюдал он, и мой страх немного отступил.

– Бежим быстрее отсюда, через две минуты здесь будет полно полиции, – поторапливал Алан.

Я пыталась, но мои ноги были ватными, они решительно отказывались меня слушаться. Алан окинул меня оценивающим взглядом и следующим движением кинул свой посох перед нами.

Не успела я этому удивиться, как увидела, что посох полетел перед нами на высоте около пяти дюймов над землей. Мы продолжали бежать за ним, пока Алан не приостановился. Глубоко вдохнув, он сделал сильный раздвигающий энергетический жест руками. Даже я почувствовала силу, которую он вложил в него.

Сразу после этого жеста посох развернулся так, как будто это была не палка, а рулон какого-то невиданного твердого, но пластичного материала. Сейчас, после того как этот рулон раскатали, посох стал плоской площадкой, которая продолжала парить перед нами. Я решила сейчас не думать о том, как это получилось. Алан сразу же запрыгнул на этот спасительный плот, а следом втащил и меня. Мы полетели и добрались до нашего убежища буквально за пару минут. Подлетая к дому, поднялись на уровень моего чердачного окна, и Алан на расстоянии десяти ярдов, взмахнув рукой, открыл его. Мы влетели в каморку на полном ходу и с разгону приземлились на мою бедную, едва не сломавшуюся от этого маневра кровать. Пока я приходила в себя, он, не сходя с места, с помощью жестов закрыл за нами окно, попутно раскатав и закрыв наглухо жалюзи. Летающий плот опять свернулся в посох. Алан крутанул им, и тот исчез. Я села на кровать. Мне нужно было прийти в себя после такого стресса.

– Ты должна незаметно спуститься и войти в дом обычным способом, – сказал Алан.

Я машинально кивнула, но с места мне было не сдвинуться.

Оцепенение еще давало о себе знать, и я пока не успела сообразить, что попала в каморку не так, как обычно.

– Я помогу тебе сделать это незаметно, – сказал Алан, видимо, понимая мое состояние.

Мы вышли из каморки и спустились на один пролет. На кухне раздавались голоса родственников. Мне осталось преодолеть еще один пролет и прихожую, в которую выходила дверь из кухни, и я уже стояла рядом с ней, как вдруг дядя со словами: «Ну, я пошел смотреть футбол», – направился из кухни в гостиную.

«Все пропало!» – подумала я и инстинктивно пригнулась в надежде, что меня не заметят.

В это мгновение я спиной почувствовала небольшое дуновение ветра, или это было какое-то движение. Дядя уже стоял одной ногой в прихожей.

«А пиво ты не забыл?» – послышался тетин голос.

– О-о! Откуда такая забота? Ты же всегда, наоборот, против запаха пива в гостиной?

Я почувствовала, как Алан мягко подталкивает меня вперед, и проскользнула к входной двери.

– Сделаю сегодня исключение, – кокетничая, ответила тетя Кларис.

Я хлопнула парадной дверью и, отдышавшись, вошла в дом. Задержалась немного в прихожей, чтобы меня все заметили, и со спокойной душой поднялась наверх.

Алан ждал меня у окна:

– Теперь нужно расставить защиту и на тебя тоже, а мою расширить, – без предисловий сказал он.

– Ты сейчас пойдешь? Но там же полно полиции?!

– Меня одного они не заметят. А если даже заметят, то не смогут сильно навредить: их слишком мало, они ведь только разведывали обстановку. Вот завтра тебе лучше никуда не ходить. Я схожу сам и сделаю твое отсутствие в школе незаметным.

– Почему же мы так быстро ретировались? – рассердилась я.

Злилась я, конечно, на себя, но ничего не могла с этим поделать.

– Потому что мы были вместе, и я защищал тебя.

– Ты хочешь сказать, что вдвоем мы слабее, чем ты один?! – Я опять закипала.

Он успокаивающе посмотрел на меня:

– Не переживай, это временно.

– Ну и катись! Вали к своим барьерам! – У меня, похоже, начиналась форменная истерика.

Он успокаивающе похлопал меня по плечу, но я одернула его руку.

После этого он спокойно развернулся и ушел в воронку перемещения.

– Что это за любовь такая!? Я его прогоняю, а ему хоть бы что? – еще больше разозлилась я.

Я не хотела, чтобы он уходил. Мне нужна была его поддержка. Столько всего нового и необычного свалилось на меня в последние дни, что я уже не выдерживала. Я удобнее улеглась на кровати, чтобы расслабиться и переварить все, что пережила за последний день. Слезы предательски полились из глаз, и мне стало легче.

27. Идеальный воин

Не знаю, заснула я или нет, но по резкой смене обстановки я решила, что все-таки сплю. Я оказалась в странном помещении, похожем на лабиринты какой-то засекреченной военной базы. Как будто она была из триллера, который я недавно смотрела. В коридоре никого не было, и я решила пройтись посмотреть, что тут есть интересного. На развилке я пошла налево, потом еще несколько раз повернула сначала налево, потом направо. Я шла по наитию, туда, где мне, по моему ощущению, было бы наиболее комфортно. Несколько раз мне навстречу попадались люди, но мне удавалось вовремя спрятаться в подвернувшуюся дверь. Хоть это и был мой сон, я все равно решила не испытывать судьбу. Вдруг послышались приглушенные крики человека, настолько пронзительные, что мне подумалось, что его истязали или пытали.

«Это голос Алана!» – Вдруг занозой отдалось у меня в груди.

Сердце с места пустилось в бешеный галоп, и я, отбросив всякую осторожность, побежала на голос.

Преодолев несколько дверей, я скоро добежала к участку коридора со стеклянной стеной, и даже не удивилась, увидев за ней Алана. Это была лаборатория, о которой он говорил.

Я нажала на ручку двери, было не заперто, и я вбежала, готовая сражаться со всеми, кого встречу на своем пути.

Алан сидел в специальном мягком кресле. Его руки и ноги были привязаны к металлическому каркасу кресла. На его бордовом лице проступила испарина. Он выглядел крайне измученно. Создавалось впечатление, что его только что пытали.

Я подбежала и попыталась его освободить.

«Алан, господи, что они с тобой сделали?».

Я пыталась расстегнуть ремни, но у меня ничего не получалось. Руки чувствовали жесткую кожу, но при малейшем усилии проходили сквозь нее.

Алан сидел безучастно. Похоже, он меня вообще не видел. Скоро я устала и остановилась, чтобы перевести дух. Оглядевшись, заметила, что он выглядел немного моложе. Ему можно было дать, наверное, лет пятнадцать или даже четырнадцать. Меня вдруг осенило. Я поняла, что нахожусь в его воспоминаниях, о которых он меня предупреждал, и успокоилась. Машинально на что-то села и продолжила наблюдать за Аланом.

В лаборатории пока ничего не происходило, и это дало мне возможность прийти в себя. Теперь я уже не пыталась ничего исправить или повлиять на эти уже прошедшие события. Вокруг было много различных непонятных и сложных приборов. Некоторые из них были в разобранном состоянии. Было видно, что тут идет постоянный эксперимент, в котором они принимают непосредственное участие.

Открылась еще одна дверь в стене, и в лабораторию вошел профессор Орлов.

– Я последний раз облучал тебя с помощью пушки, – сказал он Алану. – Этого для тебя должно быть достаточно. Я доработал визуальную часть сканера. – Он кивнул в сторону одного из приборов: – Сегодня мы увидим, куда ты направляешь энергию, выработку которой мы у тебя повысили в несколько раз.

– А откуда вы знаете?

– У меня же она повысилась, – ответил профессор, – да и приборы это тоже фиксируют.

– Зря вы себя облучаете, профессор. Со мной-то все понятно – у меня выбора нет, рак легких в такой стадии не лечится. А вам-то это зачем?

– Чтобы не получилось осечки. Я за тебя отвечаю, а два подопытных дают более точные исследования.

– Странный вы, перед кем вы отвечаете? Только свистните, и вам специальный отдел еще десяток подопытных найдет.

Профессор аккуратно освобождал Алана от пут.

– Знаю я, кого они мне пришлют. Нет, мне нужен человек с чистой душой. Такого, как ты, они мне скорее всего больше не найдут.

– А у меня, значит, она чистая? – посмеиваясь, стал вставать с кресла Алан.

– Хватит болтать. Пойдем лучше к сканеру. Сейчас мы узнаем, почему ты не можешь направить всю свою мощь, которой теперь на пятерых хватит, на свое выздоровление.

Он помог Алану подняться и повел его в другое помещение лаборатории. Я пошла следом. Мы зашли в небольшую комнатушку, из которой в окно было видно основное помещение лаборатории. Половину пространства занимал большой прибор, похожий на телескоп, к этому сканеру был подключен компьютер, стоявший тут же.

Алан и профессор устроились перед монитором, я замерла за их спинами. Профессор быстро набрал несколько паролей, раз десять щелкнул мышкой, и на экране появилась картинка. На ней был Алан, сидящий в кресле.

Потом профессор еще куда-то нажал курсором.

– Сейчас настрою фильтры, – пояснил он.

На экране пропало изображение Алана, и вместо него появился овал из множества светящихся нитей. У овала четко прослеживались две огромные дыры слева и справа. По краям дыр нити обрывались. Некоторые из них уходили вдаль сквозь стену. Некоторые просто болтались с оборванными пульсирующими концами.

– У тебя дети есть? – спросил Лев.

– Дети? – улыбнулся Алан, – причем здесь дети?

– Есть или нет?! – настаивал Лев.

– Как-то не до этого было. Рак легких и все такое. Вы же знаете.

– Ничего не понимаю. В твоем энергетическом поле две огромные дыры. Ты кому-то постоянно отдаешь свою энергию. Детей у тебя еще нет. Ты давал кому-нибудь обещание постоянно заботиться о нем?

– Вроде бы нет.

– Хорошо, тогда описывай мне сейчас же, с кем ты поддерживаешь контакт последнее время? – Профессор был сама серьезность. – Тебе что, не нужно вылечиться?!

– Нужно.

– С кем ты мысленно общаешься? О ком периодически вспоминаешь? Кого жалеешь?! О ком думаешь?! – стал давить на Алана профессор.

– Мать жалею, родителей постоянно вспоминаю, больше никого, – отбивался Алан.

– Что с родителями? – продолжал напирать профессор.

– Все в порядке. Развелись два года назад.

– А полтора года назад ты заболел, – продолжил профессор и задумался.

– Ну и что с того? – не выдержал Алан после долгой паузы.

– Теперь все ясно, ты отдаешь свою энергию родителям, и заболел ты, скорее всего, для того, чтобы они снова сошлись. Так?

– Ничего подобного!

– Все именно так. Ты отдаешь энергию и чуть не погиб ради родителей, которые свои личные интересы сочли важнее, чем сохранение семьи, – резюмировал профессор.

– Не смейте так говорить о моих родителях! – накинулся на него Алан.

– Это правда. Между прочим, они правильно сделали. Соблюдать свои интересы должен каждый, иначе погибнет. Помнишь закон развития? А я всего лишь поставил тебя лицом к лицу с правдой, которую ты не хочешь видеть. Перестань отдавать им энергию и сразу же выздоровеешь. У тебя ее сейчас столько, что я бы на твоем месте даже постыдился болеть. А им она только мешает.

– Не трогайте моих родителей, они здесь ни при чем!

– Ты настаиваешь? Ладно, давай проверим? В конце концов, я могу ошибаться.

– Давайте! – Принял вызов Алан.

– Становись перед сканером сейчас.

– Зачем?

– Потом объясню. Становись!

Алан вышел в основное помещение лаборатории и стал прямо перед сканером.

Профессор произвел ряд манипуляций с техникой и позвал Алана обратно.

– Вот, смотри, – показал он новое изображение на мониторе.

– И что я должен тут увидеть?

– Смотри внимательно, это предыдущий твой снимок, который мы сделали двадцать минут назад.

– Да я узнаю.

– А теперь смотри на этот. – Профессор поменял картинку. На второй картинке дыры в овале были заметно меньше.

– Ну что?! – многозначительно воскликнул Лев.

– А что?

– Не пытайся себя обмануть, Алан, даже то, что ты узнал причину своих бед, уже затянуло бреши в твоей энергетике. Теперь осталось признать это окончательно.

– Во всем виноваты мои родители?! – Алан был на взводе.

– Дело не в них, а в тебе. Они, скорее всего, и не просили тебя это делать. Ты пытаешься склеить их брак против их воли. Может, пора оставить это бесполезное занятие?

– Я ненавижу вас! Почему вы постоянно лезете со своими советами?! Почему вы постоянно тыкаете меня носом, как котенка, в эту вашу правду?!

– Это единственный путь к выздоровлению, все остальное у тебя уже есть. Отпусти их.

– Ты пытаешься соорудить неестественную энергетическую конструкцию. Между людьми все должно быть по взаимному желанию.

Профессор окинул его оценивающим взглядом. Алан молчал, но по его виду можно было сказать, что лучше ему под руку сейчас не попадаться.

– Курс лечения закончен, Алан. Ты можешь быть свободен. Иди на все четыре стороны! – Профессор вытащил из внутреннего кармана пропуск, подписал его и отдал его Алану.

Алан, казалось, удивился этой новости. Он переборол позыв ярости и вопросительно посмотрел на профессора.

– А обучение? – с трудом выдавил он.

– Дальше со всеми своими проблемами ты можешь справиться сам. Если захочешь продолжить путь идеального воина, приходи, но только после того, как восстановишь свою энергетическую целостность.

Алан ничего не сказал. Он был настолько зол, что, стоя рядом с ним, можно было физически это ощутить. Он встал, и быстро вышел из помещения со сканером. Потом он так же быстро зашел еще в одно помещение лаборатории, потом вышел оттуда уже со своими вещами и почти бегом направился к выходу. Я направилась за ним, но тут меня потянуло куда-то в сторону и вверх. Все вокруг закружилось и исчезло.

Я вскочила с кровати, хватая воздух ртом, как рыба, выброшенная на берег. Сердце выпрыгивало из груди. Алан тут же встревоженно выглянул из-за ковра.

– Что-то приснилось? – догадался он.

– Это ты все подстроил? – накинулась я на него, но по его недоумевающему лицу сразу поняла, что он тут ни при чем.

По освещенности соседних домов я поняла, что солнце только показалось на горизонте. Было раннее утро. Я немного собралась с мыслями, чтобы самой понять, с чего начинать свой рассказ:

– Похоже, мне приснилось то, что с тобой произошло когда-то давно?

– Ах, это, – расслабленно выдохнул он. – Это хороший знак.

– Чем же он хорош? – недовольно спросила я.

– Ты понемногу начинаешь мне открываться, и в процессе этого ты будешь узнавать обо мне все больше и больше. У нас с тобой все не так, как обычно. Помнишь, я рассказывал тебе о нашей связи?

– Да, помню.

– Посмотри сюда еще раз. – Алан вышел из-за ковра и встал рядом со своим рисунком. Я тоже подошла ближе.

Он дорисовал на соединительном канале с моей стороны барьер.

– Вот, посмотри. Сейчас я открыт для тебя полностью, насколько это для меня возможно.

– А я – нет?

– Да, ты закрыта. С твоей стороны барьер. Поэтому и получается, что как только ты снимаешь или ослабляешь свои барьеры, ты сразу же узнаешь обо мне что-нибудь новое.

– Значит, как только я стану тебе полностью доверять, я сразу же узнаю о тебе все? А что будет с нами потом?

– Когда поток новой информации закончится, мы сможем обмениваться более чистой энергией. В некоторых случаях ты сможешь пользоваться моими энергетическими резервами по собственному усмотрению или обучаться моим навыкам. Но пока рано об этом говорить.

– Насколько я понимаю, ты потом вернулся к профессору?

– Тебе приснился эпизод, в котором он меня выгнал?

– Да, прекрати читать мои мысли.

– Это происходит автоматически – он пожал плечами. – После того как он меня выгнал, я пошел жить к матери. Я провел у профессора около года, и ее жизнь за это время серьезно изменилась. Она нашла себе нового мужа. Отец тоже времени не терял. Его новая жена на тот момент уже была беременна. Поэтому основное внимание он уделял ей. Я видел все это изо дня в день и помнил слова профессора. Как ни странно, но мне действительно с каждым днем становилось лучше. Родители перестали притворяться, что они все еще одна семья. – Алан посмотрел мне в глаза и улыбнулся.

– В общем, пожив с матерью и пообщавшись с отцом, я меньше чем за месяц убедился, что профессор был прав во всем. А через три месяца врачи констатировали полное чудесное выздоровление. Они удивленно смотрели в историю болезни и не могли поверить, что нынешние здоровые легкие еще недавно выглядели как одна сплошная опухоль.

– И ты вернулся к профессору?

– Конечно. Я-то знал, в чем дело. Профессор – великолепный стратег. Он выгнал меня только потому, что рядом с родителями мне было сложнее себя обманывать на их счет. Когда я видел их каждый день, я все больше понимал, что зря трачу свои силы на то, чтобы соединить их брак. Он выгнал меня только для того, чтобы я быстрее излечился. Когда я понял это, я полюбил его как родного отца.

Мне нечего было сказать. Я стояла рядом и пыталась представить себя на его месте, но у меня ничего не получалось.