Текст книги "Мотивация небес"
Автор книги: Эль Санд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 16 страниц)
22. Грааль. Что мы имеем
Когда я поднялась в каморку, Алан, естественно, был уже там.
– Ну что, займемся поисками Святого Грааля? – сразу предложил он.
– Конечно! Сейчас! Только тапочки надену! – саркастически улыбаясь, выдавила я. – Я как раз собиралась между домашним заданием по физике и французскому сделать что-нибудь волшебное!
Алан сел на кровать, скрестил ноги и, чуть заметно улыбаясь, уставился на меня. Его взгляд искрился, свет шел изнутри. Он как будто излучал позитивную энергию, которая медленно, но неотвратимо согревала мои ледяные редуты.
Я села за стол, стараясь не смотреть на него, но это не помогало. Злость на него куда-то улетучивалась.
– Хорошо, с чего начнем? – недоверчиво бросила я.
– Для начала выясним, что нам известно по этому поводу. В исторических справках должны быть подсказки, которые помогут нам понять, в каком направлении двигаться. Вот, смотри, что я накопал в Интернете, пока мы были в школе. – Алан достал несколько листов распечаток.
– И что там?
– В основном говорят об Иисусе, о том, что это его чаша, из которой причащались апостолы на тайной вечере.
– Это может показаться странным, но я тоже недавно интересовалась этой темой и перерыла много литературы. Основная версия, что Мария Магдалина жена Иисуса. По этой версии у Него есть потомки.
– Нет, потомки Иисуса нам точно не подходят, я бы знал. А Мария Магдалина сейчас для меня недоступна.
– Ты хочешь сказать, что Святой Грааль – это не Мария Магдалина?
– Необязательно, может, и она тоже. Я точно не знаю, но Мария Магдалина нам точно не подходит, потому что она недоступна. Грааль должен быть доступен здесь и сейчас, в нашем современном мире.
– Но я читала о серьезных исторических исследованиях, – возразила я, – с этой версией согласились миллионы людей.
На Алана, казалось, это не подействовало.
– Ты чересчур зависима от общественного мнения, – сказал он, – и что же там за исследования? Может, эти историки на основании достоверных данных сделали не совсем очевидные выводы?
– Предполагают, что Леонардо да Винчи знал тайну Святого Грааля и пытался выразить ее в своем творчестве.
– Это интересно. Леонардо был Воином, так что вполне мог ее знать.
– У него, например, есть фреска «Тайная вечеря», которая должна напрямую показывать тайну Грааля. Этой фреской он украсил стену трапезной собора Санта Мария делла Грацие в Милане. Христос объявляет ученикам, что один из них предаст Его, – проявила я осведомленность.
– Я тоже зацепил ее в интернете, давай посмотрим.
Алан вытащил из сумки рулончик с распечатанной картиной, и мы стали рассматривать репродукцию самой знаменитой фрески всех времен.
– Итак, предположим, что Леонардо да Винчи действительно знал эту тайну, – сказал Алан, внимательно разглядывая картину.
– Чаш на фреске тринадцать штук, у каждого своя, – продолжала умничать я.
– Да, я согласен, что чаша тут не понимается в буквальном смысле, но это точно не Мария Магдалина. Сказано: А после трапезы Христос взял чашу с вином и разделил ее со своими учениками. Как он мог разделить Марию Магдалину со своими учениками? Это полный бред.
– Но в нее многие поверили.
– Знаешь, в чем основная беда большинства людей в современном мире? Они верят тому, что им доказали с помощью умных фраз, но при этом не доверяют своему внутреннему голосу.
Алан сказал это, как обыденную фразу. При этом он, похоже, думал над чем-то другим.
– Профессор тоже рассматривает людей как сосуды, но их форма не как у чаши, а как у яйца. Да, в общем-то, они все так и выглядят. А эта версия про Магдалину была в одной книге с какими-то другими фактами?
– Да.
– Что там еще рассматривалось кроме этого? – спросил он, подумав немного.
– Мария Магдалина и Иисус принадлежали к двум разным царским родам, – вспоминала я. – Мария происходила из дома Вениаминова. Христос происходил из дома Давидова.
– Так это есть в Евангелии от Матфея.
– Ты знаешь Евангелия?
– Я же говорил – система профессора соотносится со всеми известными религиями. В процессе разработки пришлось переворошить гору древней литературы. – Он задумался, видимо, вспоминая, как это было.
– Так и что с того, что они из царских родов происходили? – спросил Алан после минутного раздумья.
– Они утверждают, что легенда о чаше Грааля есть не что иное, как повествование о царской крови.
– Интересный вывод, – улыбнулся он. – Но не верный, потомки Христа – скорее всего, не то, что мы ищем.
– Ты не веришь, что они существуют?
– Дело не в этом. Есть они или их нет, они, скорее всего, могут иметь только косвенное отношение к Граалю.
Я припомнила, что слово «Сангрил» происходит от «San Greal», что означает «Святой Грааль». В древности слово «Сангрил» читалось по-другому, и я написала два слова: «Sang Real», что буквально означает – «королевская кровь».
Алану эта мысль показалась интересной, и он радикально развил ее.
– А вот это уже интереснее. Кровь Иисуса, которой он напоил своих учеников. Только причем здесь ты?
– Но у меня не было версии о том, что Иисус поил учеников своей кровью.
Алан, казалось, настолько задумался, что забыл обо всем на свете и говорил, кажется, больше с самим собой, чем со мной.
– Профессор говорил, что я смогу найти Грааль только в паре с тобой. Может, он ошибался? Нет, в таких вещах он не ошибается. Нет. Эта версия тоже не подходит, – сказал Алан, еще немного подумав, – хотя постой.
Он опять развернул репродукцию известной фрески – Иисус и Мария Магдалина сидят рядом. Это мне что-то напоминает. Я опять ничего не понимала. Алан, кажется, тоже. Но у него хотя бы версия была.
– Сердце, сердце, – повторял он про себя. – Причем здесь сердце? Почему я вижу сердце? – Но озарения сходу не возникало. Он еще немного посмотрел на картину. Кажется, видение сердца его выбило из колеи. – Ладно, пора отдыхать, уже поздно. Завтра подумаем.
Алан похлопал меня по плечу, как старого приятеля, и ушел к себе за старый ковер.
23. Появление профессора
Был один из редких погожих весенних дней. Настроение у меня было превосходное. Я всегда радовалась солнцу и хорошей погоде. Алан ничего не скрывал от меня, и мне казалось, что я обрела целую вселенную в его лице. Он много знал о том, как устроен мир, и пытался подробно ответить на все мои вопросы. Правда, у него далеко не всегда получалось объяснить мне то, что я хотела узнать.
В такие моменты мне казалось, что я разговариваю не со сверстником. Что ему не девятнадцать, а как минимум лет сорок. Меня поражало его умение в рассказе расставить все по своим местам.
Мы уже давно без приключений пришли к школе и около часа разговаривали, остановившись у выхода из парка.
Но вот пришло время первого урока, и я, чтобы не привлекать внимания, первая побежала в школу. Прошло два урока – все шло как обычно. Алан сидел за задней партой задумавшись. По лицу было видно, что задумался он о чем-то чрезвычайно серьезном, возможно, все пытался разгадать загадку Грааля, но пока ничего не выходило. Третьим должен был быть очередной урок физики.
В перерыве, естественно, все занимались своими делами. Кто-то с кем-то слегка заигрывал, кто-то доделывал домашнее задание. Несколько ребят носились по классу, играя в пятнашки влажной половой тряпкой. Одним словом, стояла обычная атмосфера в перерыве между уроками. Домашнее задание я сделала и от скуки в очередной раз упражнялась в попытках свести все в мире к единому знаменателю.
Прозвенел звонок, и тут же в класс уверенным шагом вошел мужчина, манерами слегка напомнивший мне моего отца. На нем был дорогой, идеально скроенный костюм и не менее дорогая обувь. Он был аккуратно подстрижен. Казалось, что его короткая аккуратная борода не только не старила его, но, наоборот, делала его возраст неопределенным. Ему можно было дать как тридцать, так и сорок пять.
При всей его складности в нем было что-то необычное. Я прислушалась к своим ощущениям и поняла, что меня в буквальном смысле тянуло к этому человеку с первой секунды его появления в классе. Я смотрела на него, как на первый луч рассвета, как на далекий оазис в пустыне. Я вглядывалась в него, чтобы еще больше уловить те притягательные волны, которые он излучал. Хоть я и привыкла доверять своим ощущениям, но этот мужчина выходил за рамки всего, что я когда-либо видела. Только рядом с Аланом я ощущала нечто подобное. Только, как мне показалось, с его стороны примешивался еще неопределенный оттенок отцовской заботы. Он положил свой небольшой портфель на учительский стол и громко, на весь класс объявил:
– Сегодня ваш преподаватель немного задержится. Он разрешил мне сделать для вас небольшое объявление. Меня зовут Лев Орлов. Я имею докторскую степень по физике и читаю лекции в ведущих университетах Англии и США. Здесь я для того, чтобы отобрать лучших из вас и провести обучающий курс по физике. В него будет входить подготовка к вступительным экзаменам в любой университет страны.
Желающим поступить в университет предлагается пройти бесплатный ускоренный курс A-levels. После первого цикла обучения сдаются экзамены A-levels, а после второго – A2-levels. Для того чтобы определить тех, кто достоин обучаться, я прошу всех желающих пройти со мной в другую аудиторию и прослушать вводную лекцию.
Я смотрела на этого странного человека и пыталась понять, что же в нем такого необыкновенного. Для этого я еще сильнее сконцентрировалась на нем. При необходимости я умела отбрасывать лишние звуки и полностью концентрироваться на чем-то конкретном. Но у меня так ничего и не вышло. Я ослабила концентрацию, но почувствовала, что не могу оторвать от него свой взгляд. Такого со мной еще не происходило ни разу в жизни. Мне показалось, что он тоже не отпускает меня, хотя он на меня даже не смотрел. Это ощущение длилось какие-то доли секунды. По идее, это должно было заставить меня серьезно насторожиться. Но я почему-то, наоборот, еще больше заинтересовалась этим неординарным джентльменом.
– После лекции будет домашнее задание, – продолжал мистер Орлов, – по результатам этого домашнего задания будут отобраны счастливчики, которые смогут бесплатно пройти курс обучения. – Он сделал небольшую паузу. – А теперь прошу всех желающих пройти со мной в соседний класс. Там мы не будем мешать всем остальным.
Алан улыбнулся мне и встал со своего места. Я поднялась, собрала свои вещи и тоже направилась в сторону выхода. Я заметила, что вместе со мной выходят еще два моих школьных друга. Один из них был законченным двоечником, его звали Даниэль Вотс. Вторым был Ян, предводитель всех парней в нашем классе. Даниэль никак не мог претендовать на хорошие познания в физике, но сейчас у меня не было времени вникать в странности еще и его поведения.
«Ему уж точно ничего не светит», – подумала я.
Уже у двери профессор остановился и внимательно, но очень быстро еще раз окинул взглядом всех оставшихся учеников.
Мое внимание машинально переключилось с этого неординарного джентльмена на окружающих одноклассников. И тут я поняла, что именно было наиболее странным во всей этой ситуации. Все мои одноклассники продолжали веселиться или заниматься своими делами. Никто не реагировал ни на профессора, ни на то, что мы уходим. Все вели себя так, как будто в классе вообще ничего не происходило. У нас было достаточно ребят, интересующихся физикой, да и просто любопытных зевак было немало.
Я даже хотела подойти к некоторым из них и поинтересоваться, почему им неинтересно такое заманчивое предложение, но что-то меня удержало. Даже не знаю, что со мной произошло, но мне вдруг стало абсолютно все равно.
«Не хотят – и не надо», – подумала я и последовала за профессором.
24. Закон Гравитации
Мы прошли в соседний класс. Расположились в первом ряду, и профессор начал лекцию:
– Все известные физики в своих исследованиях использовали метод ограниченного хаоса. Все, что им не удавалось объяснить, они закрывали внутри тех или иных постоянных, которые не изменялись при стандартных законах.
– Скажите, а эти занятия действительно помогут нам поступить в университет? – спросил Дэн.
– Они помогут вам решать такие жизненные задачи, по сравнению с которыми поступление в университет – это детская игра, – загадочно произнес профессор. – Я научу вас правильно мыслить и воспринимать физику так, как способны были ее воспринимать создатели этой науки. Для этого вам нужно будет перенастроить ваше сознание и научиться воспринимать весь мир немного по-другому.
– А разве мы сейчас неправильно мыслим? – спросил Даниэль.
– Вы мыслите стандартно. Пришло время поменять стандарты, которые вы используете. Для начала я просто приведу вам пример, чтобы вы уловили, насколько все на самом деле отличается от того, чему вас раньше учили. Начнем с самого простого. С закона гравитации. Все помнят этот закон?
Мы закивали.
– Итак гравитация. – С этими словами он повернулся к доске и быстро написал:
где G = 6,67·10–11 м3/(кг·с2) – гравитационная постоянная.
В этой постоянной, как я уже говорил, кроется все то, что еще не изучено физикой.
Мысль о том, что небесные тела обладают свойством притягивать, высказывали ранее до Ньютона Николай Кузанский, Леонардо да Винчи, Коперник и Кеплер.
«Леонардо да Винчи тоже среди них?» – подумала я.
– «Тяжесть есть взаимная склонность между родственными телами, стремящими слиться, соединиться воедино... В какое место мы ни поместили бы Землю, тяжелые тела вследствие природной их способности будут всегда двигаться к ней...» – писал в своей книге «Новая астрономия» Кеплер.
Но вот только мало кто сейчас обращает внимание, что это именно Взаимная, и именно Склонность, и именно только между родственными телами. Давайте рассмотрим Землю как живое существо. Именно так к ней относились философы, создавшие физику. Ее склонность – это ее желание быть рядом с родственными ей телами, поэтому она притягивает их к себе. А «родственные тела» тоже хотят быть вместе с ней и поэтому притягиваются к Земле. На этом примере мы можем увидеть, что простое желание любого живого существа имеет реальную физическую силу. Действительно, попробуйте представить себе, что вас больше не притягивает. Вы удаляетесь от Земли. Сначала постепенно, потом все дальше и дальше. Земля в это время продолжает лететь своей дорогой. Вы остаетесь в открытом космосе. – Он сделал паузу и, казалось, задумался. – Представили?
Этот вопрос донесся до меня уже откуда-то издалека. Я погрузилась в размышления, пытаясь представить себе Землю и ее желания. Земля была перед моими глазами. У нее были такие размеры, что я могла обхватить ее руками. Или это я была такой большой?
Должно быть, я сильно задумалась. Потому что немного отвлеклась от своих мыслей только в момент, когда ногам стало совсем неудобно. Осмотревшись, я обнаружила, что мои колени упираются во внутреннюю сторону школьной парты. Пока я соображала, каким образом это может происходить, они наконец нашли способ освободиться из цепких лап школьной мебели. Как только это произошло, я поняла, что вишу посреди класса и рассматриваю свои туфли. Не успела я осознать эту картину, как меня поглотили новые ощущения. Я почувствовала легкость во всем теле, потом что-то подхватило меня и понесло прочь из класса.
Какая-то часть меня настойчиво пыталась сопротивляться этой несущей силе. Но любопытство победило, и усилием воли я приказала себе расслабиться. Вскоре я смогла настроиться на несущую меня волну, перестала сопротивляться и вскоре даже смогла управлять своим полетом. Я поняла, что управлять направлением можно с помощью желания. Например, одно только желание поближе рассмотреть или приблизиться к какому-нибудь зданию или дереву сразу изменяет траекторию моего полета в сторону этого объекта.
К этому времени я уже вылетела в окно и посмотрела вниз. Там ходили люди. Все они куда-то торопились и не обращали на меня внимания. Вдруг мне стало страшно, и я сразу же стала падать. Но вновь какая-то сила подхватила меня, и я полетела, постепенно чувствуя себя все более уверенно. Мне стало так легко, как не было никогда до этого. На меня ничего не давило. Меня ничего не беспокоило. Разобравшись в своих ощущениях, я огляделась по сторонам и поняла, что я парю в воздухе на уровне крыши школы.
Покружив немного на одном месте, я осмотрелась и полетела в сторону парка. Для этого мне было достаточно захотеть приблизиться к ближайшему дереву.
Пролетая над деревьями, я опять совсем близко увидела людей внизу, но они меня все равно не замечали. Все куда-то спешили, о чем-то думали, чего-то хотели. Я вдруг подумала, что они не летают, потому что даже не смотрят вверх. Вот если бы хоть кто-нибудь посмотрел вверх и заметил меня, я бы его сразу подхватила и помогла бы подняться вверх.
«Ведь им достаточно просто захотеть летать!».
«Люди! Люди, я здесь!» – услышала я издалека свой собственный голос.
Я почувствовала такой прилив сил, что, скорее всего, смогла бы с этим справиться. А потом бы этот кто-то полетел самостоятельно. Я почему-то была абсолютно уверена, что это возможно. Главное, чтобы этот кто-то меня заметил. Как же мне было хорошо сейчас! Я так хотела кому-нибудь помочь научиться летать. Но все продолжали спешить, бежать и думать о чем-то, и как я ни старалась привлечь к себе внимание, никто меня не замечал.
«Может, они просто не хотят летать?».
– София!
Кто-то бережно тряс меня за плечо. Я хотела повернуться и сбросить трясущую меня руку, но это не получалось. Покрутившись немного, я сделала над собой усилие и сильно зажмурилась.
– София, не спи на лекции, – мягко улыбаясь, журил меня профессор.
Когда перед глазами снова прояснилось, я опять сидела в классе за той же партой, за которой была до всех полетов и приключений. К нормальным ощущениям прибавилось головокружение и легкая тошнота. Я с трудом встала, облокотившись на стол, оглянулась и увидела своих друзей. Все выглядели слегка удивленными и взъерошенными. Я поняла, что они тоже «летали», и это почему-то меня успокоило. Я задумалась, и на поверхность сам собой всплыл вопрос…
– Было ли все это в реальности? – за меня произнес профессор Орлов, пока я пыталась совладать со своими мыслями и заодно с вестибулярным аппаратом.
Профессор окинул нас таким взглядом, как будто знал обо всем, что с нами только что происходило. Все сидели тихо и понемногу приходили в себя.
– Продолжим нашу лекцию, – сказал он. – Сейчас я попрошу вас вспомнить то, что вы испытали, вылетев на улицу.
У меня в горле застрял вопрос, который с трудом смог выговорить Даниэль.
– Значит, это все мне не приснилось?
– Давайте не будем отвлекаться от темы занятия. Сейчас нас интересует только момент начала вашего полета. Вспомните те эмоции, которые вы испытали сразу после того, как вылетели из окна. Что вы ощущали?
«Страх», – подумала я.
– Вот именно, – подтвердил профессор, кивнув в мою сторону. – Страх. Мы сами боимся оторваться от земли. Как можно крепче за нее держимся и испытываем огромный страх перед полетами.
– Страх упасть? – спросила я.
– Мешает взлететь не страх упасть, а, как ни странно, страх улететь от земли далеко в космос, что на самом деле гораздо опаснее, чем упасть на нее.
Если говорить о страхе в рамках физики, то он порождает обратное желание. Он создает желание двигаться в противоположном направлении от того, чего ты боишься. В нашем случае страх улететь рождает желание быть вместе с землей. Так вот, за счет этого взаимного желания и возникает взаимное притяжение тел. Сила этого притяжения описывается по вышеприведенной формуле.
Таким образом, мы видим, что обоюдное желание живых организмов обладает реальной физической силой, которую можно вычислить с помощью закона всемирного тяготения. И этот закон действительно работает. Он проверен множеством опытов.
Как можно увидеть по формуле – сила этого обоюдного желания зависит от масс обоих тел и расстояния между ними. Вполне логично, что сила желания встретиться у двух «родственных тел» возрастает с уменьшением расстояния между ними. Так как сила желания обоюдная, то и возрастает она с уменьшением расстояния в квадрате, а не линейно.
– Интересный подход! – воскликнул Ян.
– Именно тот, какой использовали создатели науки. Сейчас он почти утерян, но он несет в себе понимание не только физики, но и всего остального в нашей жизни. Давайте рассмотрим ситуацию, когда два тела не «родственные». На первый взгляд это кажется невозможным. В этой ситуации мы будем иметь антигравитацию, которая будет равна гравитации по модулю, но противоположна по направлению.
– Вот это я понимаю, физика! – прошептал Дэн Яну.
– Дальше будет гораздо интереснее, – улыбнулся профессор. – Человечество скоро придет к использованию Антигравитации. Просто научатся изготавливать антивещество, которое будет отталкиваться от всего нормального в нашем понимании. Потом на его основе станут изготавливать гравитационные подушки, которые перевернут все представления о конструировании техники и постройке зданий. Но речь сейчас не об этом.
Мы удивленно переглянулись. Один Алан сидел как ни в чем не бывало.
– Самое интересное в этом законе то, что он имеет не только буквальное значение притяжения двух астрономических тел по взаимному желанию. Человек, как никто другой, может пользоваться этим законом в своих целях. Вы можете пожелать иметь любую вещь или встретить любого человека и тем самым создадите притягивающую гравитационную силу, которую, к слову, также можно описать по закону гравитации.
Он изобразил на доске незамысловатый рисунок и под ним формулу.
– Только m1 здесь будет не масса вашего тела, а количество вашей личной духовной силы, которую вы тратите, желая притянуть что-либо.
А m2 – это количество личной силы, которую тратит на желание быть притянутым второй участник притяжения. R – это энергетическое расстояние между вами и тем, что вы хотите притянуть. По сути, этим расстоянием можно описать степень близости отношений. Если они близкие (R маленькое), то людей больше притягивает, чем если они далекие и холодные. Расстояние влияет на степень притяжения.
– Допустим даже, что все это так, но Земля же такая большая, вот у нее и получается всех притягивать, – сказал Дэн. – А мы?! Это невозможно! Неужели мы – такие маленькие – можем притянуть что-либо существенное?
– Секрет тут в том, чтобы научиться концентрировать свое внимание на конкретном желании. После этого вы сможете, не распыляясь, применять в одном направлении всю свою энергию. Эффект не заставит себя ждать.
Более того, вы, наверное, уже задумывались над тем, почему именно вы, а не кто-то другой сидит здесь.
– Разве это имеет отношение к теме гравитации? – удивилась я.
– Самое прямое. Вы, наверное, заметили, что остальные ученики в классе меня даже не заметили. Точно так же, как вас не видели люди внизу, когда вы летали.
– Да, я еще удивилась, почему остальные ученики никак не реагируют на ваше предложение подготовиться к поступлению в университет.
– Все просто. Для того чтобы увидеть меня в тот момент, человеку нужно было уметь концентрироваться и доверять своим ощущениям. Я специально принял ряд мер, для того чтобы меня заметили только те ученики, которые уже умеют это делать. Так что вы уже умеете концентрировать свое внимание и доверяете своим ощущениям, а это, поверьте, уже не мало.
– Да? Никогда за собой не замечал, – удивился Даниэль.
– Неважно, сознательно или нет, но вы это умеете. Сейчас перед вами будет задача это умение осознать и развить, – резюмировал профессор. – Умение концентрироваться – основополагающее. Оно откроет вам дорогу ко многому на пути знания. Вы сможете встречаться и находить друг друга когда захотите. Сможете получать ВСЕ, что захотите, просто сконцентрировавшись и пожелав это. И это все вы будете получать в максимально короткие сроки.
Профессор подошел к окну и посмотрел на часы.
– Мне уже пора, – сказал он. – На сегодня хватит. Мы продолжим знакомиться с гравитацией на практическом занятии, – продолжил он после паузы.
– А у нас и практические занятия будут? – обрадовалась я.
– Обязательно, без практики физику не постичь. Первым домашним заданием для вас будет понять, где и когда состоится наш следующий урок.
– Но как же мы это поймем? – спросил Даниэль.
– Доверьтесь своим ощущениям и сконцентрируйтесь на мне, – сказал он с улыбкой и многозначительно поднял брови. Потом выдержал паузу и сказал чуть тише: – Я со своей стороны буду притягивать вас, поэтому вам просто нужно будет настроиться на мою волну, и вы сразу поймете, где и когда. В какой-то момент вас станет тянуть в определенное место. Просто не сопротивляйтесь этому и следуйте своим желаниям, какими бы странными они вам ни показались на первый взгляд.
Пока мы переваривали сказанное, он успел с нами попрощаться, стремительно собрал свои вещи и покинул аудиторию. Я ринулась за ним, чтобы задать еще несколько вопросов на тему гравитации, но его уже не было в коридоре. Он исчез! Будто растворился в воздухе.
