Текст книги "Мотивация небес"

Автор книги: Эль Санд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 16 страниц)

8. Призрачная надежда

Я еще долго сидела за столом, с каждой минутой все больше понимая, что Алан – это мой суженый. Я позвала его, и он пришел, а я на него натравила своих рыцарей!

«Ну я и дура! – У меня вырвался нервный смешок. – А он ничего себе. Надо же, как это ему удалось влезть в мой сон? Завтра надо будет спросить».

Будильник отвлек меня от мыслей о нем. Нужно было готовить праздничный завтрак. Сегодня к Гриспингам должны были прийти гости. Я встала со стула и остановилась рядом с кроватью.

«А что если я его больше никогда не увижу?!».

Эта мысль ударила меня, словно огромный молот. В груди стало так больно, что дышать удавалось ценой больших усилий. Стоять я больше не могла. Сил еле хватило, чтобы сесть на кровать.

«Нет, он придет. Он же сказал, что придет, значит, придет». Я лихорадочно вспоминала, что он говорил.

Перед глазами опять проявилась картина на арене. Двенадцать огромных рыцарей с трудом пытаются утащить щуплого парня с посохом, и он, сопротивляясь из последних сил, шепчет: «У тебя, возможно, будет еще один шанс увидеть меня».

Возможно?! Он сказал – возможно! То есть шанса может и не быть?!

Мне стало еще хуже, но моя память, кажется, решила добить меня окончательно. В мозгу, словно молнией среди иссиня-черного неба высветилась надпись: «Это все ты сделала сама, своими собственными руками!». Огромным усилием воли я смогла отринуть мрачные мысли.

– Видали мы таких быстрых! – Я резко встала с кровати. Мне ведь нужно было идти готовить, иначе не миновать взбучки от тети Кларис.

Очнулась я лежа на полу рядом со своей кроватью. Надо мной нависала тетя Кларис и, как обычно, пыталась обвинить меня в том, что я падаю в обморок для того, чтобы не работать. Из этого я сделала вывод, что потеряла сознание. На затылке была небольшая шишка. Все лицо распухло от слез. Даже ночная рубашка немного промокла.

Тетя Кларис продолжала длиннейшую тираду о моей нерадивости, а до меня в это время медленно доходила суть происходящего.

– Я плакала? – удивленно спросила я.

Тетя Кларис не поняла вопроса и даже ненадолго перестала меня воспитывать.

Я первый раз за последние годы не обращала на нее должного внимания. Мои слезы поразили меня даже больше, чем все предыдущие события минувшей ночи. Неужели я оплакивала разлуку с этим парнем помимо своей воли? Я изо всех сил пыталась разозлиться на себя. Не помогло, разозлиться явно не получалось. Тогда я попыталась вспомнить, что он говорил о следующей встрече. При этом пришлось начать движение в сторону кухни, потому что тетя Кларис уже плохо себя контролировала и могла перейти на воспитательные пинки и подзатыльники.

«Завтра настройся на поиски суженого так же, как ты сделала это сегодня, и приходи на берег Тихого океана слева от большого горного хребта», – прозвучало у меня в голове, заглушая вопли тети.

«Да? Сейчас, пришла! Да этих хребтов на побережьях разных континентов столько, что за несколько лет я как раз управлюсь и найду нужное место. А надо прийти сегодня, да еще и во сне», – подумала я.

Я спускалась по лестнице и продолжала решать эту головоломку.

«Даже если бы я знала, как во сне прийти в определенную точку на местности. Я не знаю, куда приходить! Начнем с того, что я вообще знаю одно-единственное место на берегу Тихого океана. Мы туда ездили с родителями десять лет назад. И находится оно в США – на другой стороне земного шара!..».

Тут меня прошиб озноб, по всему телу пробежали мурашки. Я почти остановилась, но недовольный возглас тети заставил меня идти дальше.

«Неужели он имел в виду именно это место?! Там тоже был массивный горный хребет справа! Но как? Как он узнал об этом? Это невероятно! Этого просто не может быть, потому что не может быть никогда!».

Я спустилась на кухню и приступила к готовке, но из головы не выходил этот невероятный Алан.

«И все же, если он больше ничего не сказал о месте будущей встречи, то я должна была тоже знать это место. Я знаю только одно место, которое находится на берегу океана. Все сходится, если, конечно, не учитывать, что все это мне приснилось. Или, другими словами, – все это лишь бредовый вымысел девушки, которую вконец замучили ее родственники и неудачи на личном фронте».

Как я ни старалась бодриться и для себя самой делать вид будто ничего не происходит, ничего у меня не получалось. Происходящее было просто за гранью всего нормального, с чем я встречалась до этого. Но все это было настолько восхитительно и так мне понравилось, что я не могла дождаться того момента, пока я снова усну. Ко всему прочему оставалась вероятность, что продолжения ночной сказки не будет. Весь день я провела в ожидании, увижу ли я его еще раз.

Мне нездоровилось. Я померила температуру, оказалось, что у меня упадок сил.

«Еще бы, столько впечатлений за одну ночь!».

Естественно, это не было аргументом для Гриспингов. Они принимали гостей, и на кухне было много работы. Сама по себе работа не представляла для меня сложности, но чем ближе день катился к вечеру, тем больше я волновалась. Около шести вечера я уже была в таком состоянии, что не могла ничего делать. Все валилось из рук. В торт вместо сахара я насыпала соли. Индейку пережарила. Выронила и разбила любимое блюдо тети, когда мыла посуду. Этим я окончательно взбесила ее и моих сестер, но я была так взвинчена, что меня совершенно не трогали их упреки и вопли. Все вокруг было для меня словно в тумане. Я знала одно: если я его больше никогда не увижу, мир для меня перевернется. Я ждала ночи так же, как заключенный ждет казни или помилования на предстоящем суде.

«Он сказал, что, возможно, у него получится прийти снова. То есть, может, и не получится. Я его прогнала. Из-за какой-то блажи. Кем я себя возомнила?! А он преодолел девять тысяч миль ради меня…».

Слезы с новой силой полились из глаз. Теперь я ревела уже наяву.

Пока я была на кухне, а все гости сидели за столом, это никого не волновало. Но после застолья, когда гости стали понемногу разбредаться по всему дому, дядя выгнал меня в мою каморку, чтобы я не портила праздничный вид их дома.

Я как в бреду добежала до своего чердака, упала на кровать и проплакала до глубокой ночи. В конце концов, это принесло небольшое облегчение. Правда, сил вообще ни на что не осталось. Мыслей в голове тоже.

Нет, в голове была только одна, но невероятно важная мысль.

«Я хочу его снова увидеть!».

Даже не помню, как я провалилась в спасительный сон.

9. Сон или реальность?

Сначала мне снилось что-то несуразное, но желание снова увидеть Алана было таким сильным, что я даже физически его ощущала. Оно было словно ветер. Поразмыслив, я поняла, что меня действительно обдувает ветер. Он дул в одном определенном направлении. Разобравшись со своими ощущениями, я огляделась и постаралась определить местность, в которой нахожусь.

С этим было все просто. Вокруг меня, куда ни кинь взгляд, находился песок во всех направлениях. Песок простирался до самого горизонта. Кроме него не было видно вообще ничего. Одни дюны, глазу решительно не за что было зацепиться. Я находилась в пустыне.

Меня это почему-то не испугало, хотя и выглядело все настолько реально, что я даже засомневалась, сплю ли я. Стоять на месте было жарко, и я пошла за ветром. На вершине одной из дюн красовался флюгер. Поскрипывая на ветру, он тоже достаточно однозначно указывал направление ветра.

Я шла, никуда не сворачивая, и скоро заметила, что ветер стал усиливаться. Я прошла еще немного, и он загудел мощнее. У меня даже стали закрадываться мысли, не усиливается ли он по мере моего приближения к чему-то.

С этими мыслями я все дальше и дальше продвигалась в глубь пустыни. Теперь меня сопровождал не легкий бриз, а мощнейший ураганный поток воздуха. Тут я обратила внимание на свою одежду: на мне вместо привычных джинсов и кофты была какая-то замысловатая свободная одежда. Рукава плавно переходили в лиф. Я почувствовала, что могу воспользоваться ими, как парусами, если расположусь под определенным углом к ветру.

Было страшновато, даже несмотря на то, что все это происходило не наяву. Может, дело было в ощущении полной реальности происходящего?

Уж очень все правдоподобно представлялось – как будто я и не засыпала вовсе, а просто моргнула и оказалась в этом странном месте.

Я взобралась на самый высокий бархан из тех, что были поблизости. Развела руки и стала ловить ветер.

Он подхватил меня, как пушинку, и понес в направлении моего заветного желания. Невероятная буря восторга накрыла меня. Я балансировала, как акробат на канате, чтобы не подниматься слишком высоко и не опускаться слишком низко. Упасть я не боялась. Все-таки песок это не скалы, как-нибудь приземлюсь. Но все же падать не хотелось.

Так я пролетела совсем немного. Может, минут двадцать или сорок, не знаю. Ощущение времени было притуплено. На горизонте показались океан и горные хребты справа.

– Ура! Я так и знала! – закричала я.

Я так обрадовалась, что чуть не потеряла равновесие и не упала в ближайшую высоченную дюну.

Я уже подлетала к побережью океана. И тут до меня дошло, что если я с такой же скоростью буду лететь и дальше, то запросто улечу в открытое море.

Не успела я испугаться, как дюны закончились, и поток воздуха моментально поменял направление на противоположное. При этом он остался таким же сильным.

Я никак не ожидала такого поворота событий и потеряла не только управление, но и всякую ориентацию в пространстве. Меня моментально завертело в штопоре. Я даже не успела понять, что падаю, как уже приземлилась на что-то мягкое.

– Слава богу, ты пришла! – сказал Алан. – Я так волновался, что ты не найдешь дорогу!

«Я была в его объятиях? Это немыслимо!».

Я сразу же отстранилась от него и отбежала на безопасное расстояние.

– Не бойся, это я, Алан, – сказал он немного смущенно. – Извини, я постоянно забываю, что для тебя не очевидно, что мы с тобой единое целое.

Я все еще подозрительно смотрела на него. Если честно, то я еще не совсем отошла от моего необычного полета и не менее необычного приземления.

– В каком смысле – единое целое? – машинально спросила я.

– Мы созданы друг для друга. Люди об этом обычно так говорят.

И тут все мои вчерашние вопросы посыпались на него. Первый вопрос каким-то чудом растолкал все остальные в моей голове и вырвался на свободу.

– Откуда ты узнал, что это место – единственное на побережье Тихого океана, которое я знаю?

– Я уже говорил тебе. Мы созданы друг для друга. Мы единое целое, хоть ты и сопротивляешься этому.

– Что значит – «мы единое целое»? Мы два разных человека. Что за бред ты несешь? Откуда ты вообще взялся?

– На другом, не телесном уровне, мы связаны. По-другому можно сказать, что мы с рождения друг друга любим.

– Ничего себе! А если я так не хочу? – вырвалось у меня. – А меня кто-нибудь спросил, хочу ли я, чтобы именно ты был создан для меня?

Алан недоумевающее посмотрел на меня и неожиданно рассмеялся.

– Что ты смеешься? – рассердилась я.

Он продолжал смеяться еще сильнее. Это меня еще больше разозлило. Мне казалось, что он, как и другие, издевается надо мной. Моего терпения хватило еще на пару секунд, и я набросилась на него с кулаками.

– Прекрати смеяться! Слышишь?! Я серьезно!

Я повалила его, пыталась сделать ему больно, но он смеялся еще сильнее. При этом он как-то умудрялся уходить от действительно болезненных ударов. Наконец, он показал, что сдается. Я удовлетворенно села рядом, изображая крайнюю озабоченность. Алан тоже поднялся и сразу стал предельно серьезным.

– То, что мы с тобой созданы друг для друга, не отнимает у тебя право выбора. Но ты не сможешь быть более счастливой ни с каким другим мужчиной.

– А это разве не отнимает право выбора?

– Нет. Ты можешь выбрать: или быть полностью счастливой со мной, или быть гораздо менее счастливой с любым другим человеком. Это твой выбор. Ты вправе его сделать.

– А ты тоже можешь выбрать?

– Да. И я свой выбор уже сделал. Идеальная пара есть у каждого. Только найти ее практически нереально, если не воспользоваться помощью свыше. Но для этого ты должна узнать много нового. Это вопрос нескольких месяцев. А может, и лет, – добавил он, немного подумав.

Мне нужно было время, чтобы переварить это. Алан сидел рядом на пляже и смотрел на океан. Вдалеке шла гроза. На фоне заходящего солнца можно было четко различить две чернеющие плоскости – поверхность воды и грозовой фронт. Волны, как темно-синие барханы, путешествовали по безбрежным просторам океана. Я засмотрелась на эту красивую живую картину, которую перед нами расписала природа. К своему удивлению, я заметила, что мне было невообразимо уютно просто молча сидеть рядом с ним. Вдруг Алан резко поднялся и заговорил быстрее, как будто куда-то заторопился.

– Ты должна будешь показать мне, где ты живешь в реальной жизни.

Я уже хотела назвать ему свой адрес, но он мягко, но настойчиво прикрыл мне рот своей ладонью.

– Нельзя произносить.

Я посмотрела на песок.

– И нарисовать нельзя, они уже близко – отследят.

– Кто они?

– Видишь – там пятна на небе?

Я взглянула в сторону океана и заметила вдалеке несколько крохотных вертолетов.

– Ничего не понимаю, мы же в моем сне?

– Это вчера мы были в твоем сне, а сегодня мы в другой точке земного шара. Это долго объяснять, но суть в том, что каждый из нас спит далеко отсюда, но наше сознание реально сейчас находится здесь.

Я уже ничему не удивлялась.

– А эти господа, которые скоро будут здесь, имеют специальное оборудование, которое позволяет им отлавливать сознание людей, – продолжал Алан. – Короче говоря, за мной идет большая охота, так что нам придется ненадолго расстаться. С собой я тебя взять сейчас не смогу, потому что ты еще не готова к таким превращениям. Это опасно.

– Но как ты меня опять найдешь?

– Ты должна думать обо мне. Хотя нет, этого мало. У тебя мало личной энергии. Я вижу, что ее кто-то постоянно отбирает. Кто-то из тех людей, с которыми ты близко общаешься.

– Гриспинги! – даже не задумываясь, воскликнула я.

– Ты должна найти способ избавиться от их влияния. После этого тебе будет достаточно подумать обо мне, и я пойму, где ты находишься.

– Но как же я это сделаю? – Я абсолютно не представляла себе, как избавиться от них.

Вместо ответа Алан почему-то не на шутку заинтересовался моим амулетом, который подарил мне отец.

У него было лицо человека, который увидел перед собой нечто абсолютно необыкновенное.

– Его дал мне мой отец. – Я не понимала его волнения.

– Используй его против этих Гриспингов. Точно! Используй его, Софи. Он поможет тебе.

Я в недоумении уставилась на него.

– Итак, мы с тобой договорились? Ты избавляешься от их влияния и потом долго думаешь обо мне. Так? – Алан пытался на глаз определить расстояние до приближающихся вертушек.

– Да! Договорились. – И я тоже посмотрела в сторону вертолетов.

Лицо Алана было уже намного ближе. Он не настаивал, а просто дал понять, и я поддалась внезапному порыву и сама поцеловала его.

Я уже точно знала, что не забуду этот первый поцелуй никогда. Мы целовались целую вечность. Я как будто пила из чистого прозрачного источника. Весь мир вокруг нас остановился. Казалось, сердце сейчас вырвется на свободу и пустится в радостный пляс вокруг нас.

Но Алан нежно отстранил меня.

– Прости, уже пора.

Я оглянулась. Вертолеты были уже отчетливо видны. До них было миль восемь или десять. Я увидела несколько вспышек, похоже, они в нас уже стреляли.

Откуда-то в руках Алана опять появился знакомый посох. Он крутанул его над нами и с силой воткнул в землю так же, как делал это в прошлый раз. Опять земля дала трещину, та с быстротой молнии расползлась в разные стороны. Вся картина этого мира разлетелась на куски в считанные секунды.

Я сидела на кровати в своей каморке и приходила в себя. Мне понадобилось около получаса, чтобы перестроиться. Сердце колотилось в бешеном ритме. Самое шокирующее в этом переходе от сна к реальности было в том, что по ощущениям реальность никак не отличалась от происходящего во сне. Это можно было сравнить с перелистыванием страниц цветной книги перед глазами. Только что были одни декорации и вот уже другие.

С этим я никак не могла смириться. Это подрывало все мои представления об устройстве мира. До этой ночи сон был сном, а реальная жизнь была реальной жизнью. Сейчас Алан как будто запустил гигантский шейкер и все перемешал, сделав большой равномерно перемешанный коктейль. Около часа я пыталась как-то соединить одно с другим. Ничего у меня не вышло, и я решила задать все эти вопросы Алану, когда снова его увижу.

10. Война за свободу

Алан, конечно, тоже может оказаться наподобие тех парней, с которыми я зареклась встречаться, – ведь я его пока совсем не знаю. Но что-то подсказывало мне, что он совершенно иной. Я решила, что пока буду считать, что мною движет простое любопытство. Просто сильное любопытство и ничего больше!

С Гриспингами нужно было разобраться быстро. Теперь я не хотела надолго расставаться с Аланом, и я принялась придумывать, как мне скинуть родственников с плеч. Алан сказал: «Используй амулет». Но как с помощью простого амулетика защититься от постоянных нападок, я не имела ни малейшего представления.

«Для начала можно было сказаться больной», – подумала я.

Нет, на Гриспингов это не подействует. Они, даже когда я реально болела, упрекали и грубили мне. Говорили, что я делаю это специально, чтобы не работать.

Уехать на время – тоже не вариант. Во-первых, денег у меня хватит только на три-четыре дня. Да и какой в этом смысл, если потом мне все равно некуда будет деваться. Чтобы снимать квартиру, нужно идти на работу, а для этого нужно бросить учебу. А мне осталось учиться в основной школе почти пять месяцев. Потом у меня будет возможность найти работу и навсегда уехать от них. Но это потом. Я не собираюсь ждать еще пять месяцев, чтобы встретиться с Аланом. У меня нет этого времени. Что-то подсказывало мне, что у меня нет даже лишней недели. Нужно торопиться.

Остался один-единственный вариант – объявить войну своим угнетателям.

Это, конечно, тоже был «не вариант», но мне так хотелось отомстить им за целый год моего унижения. За все те мерзости, которые они на меня постоянно изливали.

Я решила попробовать прямо сейчас.

Когда тетя Кларис поднялась ко мне на чердак, чтобы сделать очередной выговор за «плохо проделанную работу» и погнать меня пинками на кухню, я встретила ее во всеоружии. Главным моим козырем была моя уверенность в своих силах, но, учитывая пристрастие тети Кларис к рукоприкладству, я загодя отвинтила ножку от табуретки и положила ее рядом с собой на кровати.

– Ну что, как всегда бездельничаешь? – привычно начала она.

Я с трудом поборола в себе желание оправдаться и на этот раз решила с ней спокойно согласиться:

– Да, как всегда бездельничаю…

Это спокойствие отняло у меня много сил, но оно того стоило. Именно оно непостижимым образом подействовало на меня и на нее тоже.

По отведенной мне роли я должна была дрожать от страха и оправдываться, а она должна была сделать мне несколько резких замечаний или даже приложиться к моему «воспитанию» физически. Мое спокойствие никак не вписывалось в месяцами отработанную схему, поэтому тетя от неожиданности даже на какое-то время потеряла нить разговора.

– Как ты смеешь мне перечить?! – завизжала она и сделала движение в мою сторону, видимо, для того чтобы как обычно всласть потаскать меня за волосы.

Я вскочила с кровати, отпрыгнула в дальний угол каморки и дрожащими руками выставила ножку от табуретки перед собой. Тетя не успела схватить меня и остановилась в двух шагах.

«Странно, – пронеслось в моей голове, – кажется, я согласилась с ней, а не перечила».

Руки мои дрожали, и сил уже не хватало, чтобы продолжать оставаться такой же спокойной. Мы некоторое время стояли друг против друга, и обе переводили дух. Сердце прыгало в груди как бешеное.

Тетя явно не ожидала от меня такой прыти и теперь уже не решалась нападать.

– Ах вот, значит, как ты решила отплатить за все то, что мы для тебя сделали? – запричитала она.

Я продолжала держать перед ней свое орудие защиты. Она еще немного постояла передо мной и, не придумав способ, с помощью которого можно было бы меня сломить, скорчила злобную гримасу и направилась к выходу.

На пороге она резко развернулась, видимо, что-то придумав, и злорадно запричитала:

– Мы еще посмотрим! Сейчас мы посмотрим, как ты запоешь! – И с этими словами она стала быстро спускаться вниз.

О таком развитии событий я как-то не подумала. Если честно, когда я представляла себе весь этот скандал, мои планы не заходили дальше короткой стычки с тетей Кларис. Душа сразу ушла в пятки и прочно там обосновалась.

Дальше я поддалась первому порыву и бросилась закрывать дверь в комнату. Она как назло закрывалась изнутри на хлипкую щеколду. Я, недолго думая, стала баррикадировать дверь. Слева от двери стоял комод с моими вещами – единственный тяжелый предмет мебели в моей комнатушке. Я безуспешно попыталась его сдвинуть.

Снизу раздавались крики тети Кларис. Я даже за закрытой дверью слышала, как она рассказывала всем о том, как я «на нее набросилась с огромной дубиной» в руках.

– Она ненормальная, – кричала тетя, – такая же, как ее родители! Нужно обезопасить нас от нее.

«Интересно, что она имела в виду под словом «обезопасить»?» – подумала я.

После того как я вытащила все ящики, комод удалось придвинуть вплотную к двери.

С лестницы уже доносились приближающиеся шаги. Судя по звукам, ко мне решило прийти в гости все семейство Гриспингов.

Я лихорадочно вставляла ящики обратно на свои места, чтобы баррикада была более прочной.

– Вы посмотрите на эту нахалку! – возмущалась тетя. – Она еще позволяет себе закрываться в нашем доме!

Последний ящик встал в пазы комода, в то время как в дверь с грохотом постучали.

– Софи, быстро открывай! – раздался гулкий голос дяди Феликса.

Я задвинула последний ящик в комод и села на пол, подпирая его спиной. Физическая нагрузка немного отвлекла меня.

«Снаружи крутая лестница, так что им непросто будет попасть внутрь», – подумала я. Моя душа была по-прежнему в пятках.

Я успела уже сто раз пожалеть о своей затее, но деваться теперь было некуда. – Либо идти до конца, либо попасть под еще больший прессинг. – Колоколом отдавалось у меня в мозгу.

– Что это за новости?! Открой, или я сделаю так, что ты больше никогда не будешь запираться! – кричал дядя.

Ему вторили разъяренные сестры и тетя.

«Они, похоже, настроены решительно», – не успела я подумать об этом, как в дверь последовала серия сокрушительных ударов.

Щеколда вылетела после первого же из них. Если бы за дверью не стоял комод, то дверь, скорее всего, сразу же слетела бы с петель.

«Кажется, я недооценила их, – с ужасом подумала я, нужно было срочно придумать, как выпутаться из этой ситуации. – Сдаваться нельзя, иначе попаду под еще большую власть этих вампиров».

К моему удивлению, перед глазами всплыл образ папы.

«Храни его как зеницу ока, – сказал он, передавая мне амулет. – Когда тебе будет плохо, сожми его в руках, поверни вокруг своей оси и попроси о помощи».

И как сможет простая крохотная железка защитить меня от четырех разъяренных людей, каждый из которых по отдельности сильнее меня?!

Напор на дверь усиливался. Кажется, к дяде подключились еще и сестры с тетей. Не пройдет и пяти минут, как они откроют дверь. Что будет после этого, я даже боялась себе представить.

«Кроме чуда меня теперь уже ничего не спасет».

Я мгновенно и во всех деталях вспомнила нашу последнюю семейную поездку на отдых.

– Он защитит тебя от всех злых людей вокруг, когда кто-нибудь будет тебя обижать, просто поверни амулет вокруг своей оси, – сказал папа.

Я отчетливо вспомнила, как после этих слов вообразила себе шарообразный щит вокруг себя. В том возрасте я уже понимала, что оберегающие амулеты водятся только в сказках.

– Сейчас мне осталось самое малое – только поверить в эту сказку.

За дверью раздавались слаженные крики. За ними следовали мощные удары в дверь. После каждого такого удара комод сдвигался на четверть дюйма.

«Алан тоже говорил об амулете. Видимо, он увидел в нем что-то скрытое от простых глаз».

Между дверью и дверным косяком образовалась довольно широкая щель. Я увидела, что дядя смог просунуть в нее свою руку и теперь использовал ее в качестве рычага. Комод сдвинулся с места. Сначала он двигался медленно, потом все быстрее.

Я услышала за дверью радостные возгласы сестер. Они были похожи на крики вороньей стаи перед обедом.

«Только в этом случае обедом была я. Боже мой! О чем я думала? Сейчас меня сожрут без соли!».

Я отскочила от двери, сконцентрировала все свое внимание на амулете и повернула его.

«Помоги мне, амулетик, ты моя последняя надежда!» – тихонько прошептала я и застыла в томительном ожидании.

Стук сердца повторялся приглушенными ударами у меня в висках. Ничего не произошло. То есть все продолжало происходить. Дверь по-прежнему открывалась. Только радостных возгласов уже не было слышно. Я забилась в дальний угол каморки и приготовилась защищаться уже показавшей себя в деле ножкой от табуретки.

Звуки за дверью как по команде стихли. Доносились только удаляющиеся шаги и спокойный приглушенный расстоянием разговор.

Я постояла еще немного в дальнем углу. За дверью, кажется, уже вообще никого не было. Сначала я не поверила своим ушам и глазам. Ведь только что мою каморку чуть не разнесли на части! Я выждала еще некоторое время. Потом аккуратно приблизилась и выглянула из своего убежища. На лестнице никого не было. Я спустилась по лестнице на полпролета и прислушалась.

С первого этажа доносились обычные для этого времени суток звуки. Дядя пил пиво, смотрел футбол и громко ругал очередного «нерадивого» футболиста. Сестры спорили о том, чье платье красивее. Тетя Кларис смотрела на кухне сериал.

«Неужели этот амулет заставил их забыть о моем существовании? – подумала я. – Ведь о том, что они передумали и решили меня выманить, после того как почти открыли мою дверь, не могло идти и речи».

Еще через полчаса я окончательно успокоилась. Я решила, что раз они ведут себя как ни в чем не бывало, то и я буду вести себя так же. И будь что будет.

Я спустилась по лестнице и направилась на кухню, так как должна была помыть посуду после завтрака Гриспингов и потом позавтракать сама.

– А, это ты? – сказала тетя, практически не отрываясь от своего сериала. – Посуда в раковине, можешь приступать.

Я, как смогла, скрыла свое удивление, помыла посуду, поела и отправилась к себе в комнату. Там я удобно расположилась у себя на кровати.

«Подведем черту, как любил говорить мой папа. Похоже, амулет что-то сделал с Гриспингами, хотя это еще не точно. При этом я не знаю, как он работает, но знаю точно, что он спас меня сегодня от верной гибели». Подумав об этом, я нежно, как домашнего питомца, погладила гладкие бока спасшего меня амулета.

События этой ночи и наступившего утра выжали меня окончательно. Я удобнее улеглась, все еще пытаясь сообразить, как действует папин амулет, но никаких сил уже не было, и я сразу же уснула. Весь день и следующую ночь я проспала.