Текст книги "Фаза 4. Стагнация (СИ)"

Автор книги: Эл Лекс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 14 страниц)

– Лучше? – спросил я, сбросив скорость, чтобы ветер не относил мои слова.

– Да. – хныкнула Рата. – Глаза прошли, а нос до сих пор щиплет. Что это было такое?

– Думаю, что навык какой-то. Вряд ли предмет, я не видел, чтобы этот черт лазил в инвентарь.

– Похоже. – согласилась Рата. – Но что они делали… там?

– Вот чего не знаю, того не знаю. – признался я. – У меня есть только один вариант – они откуда-то знали, что мы туда вернемся, а вот откуда… Может, они за тобой следили? Ну, ты же за ними следила, а потом, когда ты воду тащила, они тоже за тобой проследили?

– Нет. – легко отмела мои суждения Рата. – За мной никто не следил. Я чувствую такое.

– Ну тогда у меня нет вариантов. – я едва удержался, чтобы не отпустить руль на ходу, чтобы развести руками. – По сути, какая разница, как и почему они там оказались.

– Да. – согласилась Рата и сокрушенно вздохнула, так громко, что даже я услышал, даром, что сидел впереди нее. – Кушенку жалко.

– Кого? – не понял я.

– Кушенку. – повторила Рата. – Ну, то вкусное мясо. Кушенка, правильно? От слова «кушать»?

Я рассмеялся, да так, что аж слезы выступили на глазах, и пришлось сбросить скорость еще больше, чтобы ненароком сослепу не въехать в какой-нибудь остов. Рата недовольно завозилась у меня за спиной, но ничего больше не сказала, а я, закончив смеяться, открыл рот, чтобы объяснить ей, что такое тушенка и почему оно такое называется…

Как вдруг раздался тихий, но быстро нарастающий свист, а потом из-за ближайшего угла на перекресток боком вылетел низкий двухместный багги с рамой из отливающих голубым труб и широко расставленными колесами.

И на его пассажирскои сиденье, злобно скалясь, сидел тот самый черт с вилами.

Глава 3

Кто сидел рядом с чертом, на водительском месте багги, я не рассмотрел – его (или ее?) лицо было скрыто под нехитрым шлемом-скорлупкой и под маской в крупную дырочку, прикрывающей нижнюю часть лица. Из-за спины у незнакомца совершенно наглым образом торчал ствол, и, судя по отсутствию какого-либо дульного устройства, это был ствол той самой рычажной винтовки.

Что ж, можно сказать, что вот мы и познакомились…

Визжа шинами по асфальту, багги вылетел на дорогу прямо перед нами и совершенно очевидно полетел на нас, прямо на таран!

– Держись! – велел я Рате и тоже прибавил газу.

Хорошо, что за рулем сидит стрелок, а не черт, у которого из оружия только вилы. Они, конечно, тоже длинные, но все равно они не причинят тех проблем, что мог бы причинить стрелок, даже аховый – на такой дистанции мастерство и не нужно.

К тому же, я уже успел убедиться, что винтовочник у них вовсе не аховый…

Фазоцикл, натужно гудя двигателем, понесся навстречу багги. Черт на водительском месте привстал, сжимая свои вилы, торчащие из кабины на добрый метр, и нехорошо так заулыбался – по ходу дела, он уже решил, что мы собираемся самоубиться об их машину… И, судя по тому, что водитель тоже не сворачивал, он решил точно так же… И его это устраивало.

Когда до столкновения оставалось каких-то десять метров, перед кенгурятником багги внезапно засветился воздух, отчего он стал похож на спускаемый космический аппарат, пробивающийся через атмосферу и раскаленный от этого… Так вот почему они так уверенно несутся нам навстречу! Судя по всему, это какое-то свойство транспорта, которое позволяет ему не бояться столкновений!

Вот только я и не собирался с ними сталкиваться.

Переднее колесо фазоцикла уже почти коснулось желто-красного свечения перед кенгурятником, я уже мог различить торчащие из носа оскалившегося черта волосы, заверещала истошной сиреной за спиной Рата, вцепляясь в меня всеми когтями…

И тогда я нажал на кнопку способности фазоцикла.

Как и в прошлый раз, ничего не произошло. Ничего такого, по чему можно было бы определить, что способность сработала. Если у багги было что-то вроде плазменного щита перед носом, то у фазоцикла не было ничего – он просто прошел сквозь машину и ее пассажиров на скорости в добрых девяноста километров в час. Мелькнула мимо удивленно вытянувшаяся рожа черта, мелькнула мимо заинтересованно повернувшаяся в нашу сторону маска водителя, мелькнули мимо трубы рамы и пыхтящий двигатель – и мы, под ошалелый визг Раты, вылетели с другой стороны багги на дорожный простор.

А сама машина у нас за спиной так и продолжала нестись вперед, окруженная своим бесполезным щитом… Она неслась вперед, а ее пассажиры, вывернув головы, смотрели нам вслед, словно не могли поверить, что мы от них ускользнули.

А потом их багги встретился с препятствием в виде одной из разбитых машин, перегораживающих дорогу. Плазменный щит вспыхнул яркой вспышкой, и битый остов отбросило в сторону, будто бы мощным взрывом, но он был одноразовым. Поэтому в следующую машину, стоящую буквально в метре от первой, багги бесславно врезался правым передним колесом.

Колесо вместе с частью балки, на которой оно держалось, загнуло под девяноста градусов и частично оторвало, а саму машину резко крутнуло вокруг своей оси, да с такой силой, что черт, приподнявшийся в своем кресле, чтобы проводить нас взглядом, и вовсе вылетел из транспорта, как камень из пращи! В последний момент он вытянул вперед свои вилы, словно пытался уцепиться ими за трубчатую раму, но хрен там – вылетел и исчез в разбитой витрине ближайшего магазина.

Водителя за рулем тоже прилично тряхнуло, а потом еще раз – когда багги пошел юзом и боком впечатался в бетонный отбойник, разделяющий полосы встречного движения. Даже голова, скрытая под шлемом и маской, мотнулась так резко, что я почти услышал хруст шейных позвонков… Надеюсь, что со смертельным исходом.

Все это я наблюдал в отражении в чудом уцелевшей секции витрины. Когда магазин работал, за ней, на черном фоне, стояли манекены, демонстрирующие ассортимент торговой точки, а сейчас благодаря этому фону витрина превратилась в мутноватое, но все же зеркало, в которое, в отсутствие собственных зеркал фазоцикла, я все это и наблюдал.

Надо будет подумать о том, чтобы как-то присрать на этот инопланетный байк зеркала заднего вида… Если в этом мире есть еще кто-то, обладающий личным транспортом, то я бы предпочел понимать, что творится у меня за спиной и знать, когда у меня на хвосте появится один из них.

– Вик! – пискнула за спиной Рата, отвлекая мое внимание от эрзац-зеркала, в котором все равно уже не показывали ничего интересного, и заставляя снова сосредоточиться на дороге. Все равно эта парочка на багги еще не скоро сможет пуститься за нами в погоню…

Вот только они были не одни… И именно это и было причиной, что заставила Рату открыть рот.

Метрах в пятидесяти от нас, прямо по курсе нашего движения, воздух внезапно засветился голубым, словно там кто-то разом открыл десяток варбоксов… Вот только никаких силуэтов предметов в этом сиянии не появилось. Вообще никаких силуэтов не появилось.

Она просто вышла из этого сияния, как из двери.

«Она» – это та, кого я раньше не видел, и кто совершенно точно относился к субъектам Основания. Высокая, с фиолетово-синей кожей, с пышной гривой волос, собранных в косичку, из которой вверх торчало два светящихся отростка, и с огромными выростами на мочках ушей, напоминающими диковинные органические сережки, она, казалось, вообще была лишена одежды… Или наоборот – она с ног до головы была одета во что-то настолько обтягивающее, что оно казалось второй кожей.

Впрочем, с чего я решил, что это она? Только лишь с того, что у нее есть что-то, похожее на молочные железы? С того, что у нее есть что-то, похожее на длинные волосы, и фигура ее больше напоминает женское сложение, чем мужское?

Согласен, весомые аргументы. Ведь до этого момента все именно так и обстояло – те, кто был похож на женщин, женщинами и оказывались… По крайней мере, я думаю, что та крылатая и рогатая была женщиной, голос у нее был похож на женский.

Я спокойно рассуждал и женщинах и мужчинах, не забывая при этом удерживать ручку газа в крайнем положении. Никакого оружия у незнакомки впереди все равно не было, да и одежды, в общем-то, тоже, так что не думаю, что она способна причинить мне какой-то вред. А если вдруг она полезет в инвентарь, то я успею среагировать.

Но она не собиралась лезть в инвентарь. Оружие ей вообще не было нужно.

Синекожая подняла руку и направила раскрытую ладонь в нашу сторону, словно пыталась остановить фазоцикл этим жестом. Я, конечно же, только усмехнулся и пожалел о том, что некуда дальше открутить ручку газа…

А потом внезапно понял, что есть куда. И мало того – с каждым мгновением «куда» становится больше и больше. Моя рука сама по себе, совершенно без моего участия, постепенно крутила ручку газа в обратную сторону, и фазоцикл предсказуемо начал замедляться. Я попытался снова крутнуть рукоять до упора, но рука сделала вид, словно ее не существует у меня, или, вернее – что меня не существует у нее. Ощущение было схоже с тем, какое бывает, когда отлежишь руку до того состояния, когда она просто не способна шевелиться… С той лишь разницей, что сейчас она шевелилась, но еще большой вопрос, какой из вариантов хуже!

– Вик? – жалобно спросила Рата из-за спины. – Почему мы тормозим?

Я ей не ответил. Я был занят тем, что пытался вернуть контроль над рукой, хоть уже и понимал, что это бессмысленно.

Синекожая – псионик. Она выбрала ту самую неведомую мне псионику, с которой я пока еще совершенно не знаком, ведь среди нас единственная с этой веткой пока еще не получила даже первый навык, и теперь использует ее против нас. А у меня как назло вместо маски, повышающей сопротивление к пси, на голову надет ребризер, который, понятное дело, такими способностями не обладает. Еще десяток секунд – и, повинуясь моим рукам, но не мне, фазоцикл вовсе застынет на месте, и мы станем легкой неподвижной добычей для снайпера… Или еще хуже – для тех двоих, оставшихся за спиной. Если они, конечно, выжили. Выжили, конечно – если тут синекожая, а там – черт, то значит за рулем багги сидел человек, и, если бы он умер, мне бы, полагаю, система сообщила об этом…

Черт, не о том думаю! Сейчас надо думать о том, что мне делать с этим проклятым контролем!

А вариант, что делать, был только один.

И, поблагодарив самого себя за то, я гений и офигенный, и давно уже предусмотрел возможность попадания в подобную ситуацию, я прижал отметку навыка «Ясность ума».

Палец ощутимо кольнуло, словно у меня взяли кровь на анализ, но самой крови не выступило. Зато правая рука, с которой я все это время пытался справиться, снова стала мне послушна!

Синекожая, до которой оставалось каких-то пять метров, недовольно поморщилась, когда поняла, что я ускользнул от ее контроля, и снова вытянула в мою сторону конечности – на сей раз обе.

Вот только я уже не собирался ждать, какую еще пакость она попробует против меня применить, поэтому я вытащил из инвентаря Раздор и с левой руки, зажав приклад под мышкой, высадил половину магазина по синей фигурке. Высадил бы и весь, да смысла не было – после первого же выстрела синекожая моментально опустила руки, а потом и вовсе пропала со своего места, оставляя после себя голубое сияние, вроде того, из которого вышла.

Я даже притормозил на секунду, крутя головой по сторонам, чтобы понять, куда она делась, и нельзя ли ее достать прямо сейчас, чтобы уменьшить количество вероятных угроз хотя бы на одну… Но, едва только скорость упала, как тут же где-то сзади едва заметно щелкнул выстрел – снайпер тоже был где-то рядом, и только и ждал, когда же подвернется удачный момент.

А еще хуже то, что за мгновение до этого щелчка очень ощутимо вздрогнула Рата. Вздрогнула – и тут же обмякла.

– Рата? – спросил я, пытаясь на ходу оглянуться через плечо.

Ответом мне был тихий всхлип. Такой тихий, что я вообще его едва расслышал.

– Да твою же!.. – выругался я, откручивая газ. – Держись! Только держись, не вздумай упасть!

Фазоцикл взвыл двигателем и резко ускорился, оставляя за спиной и противников и их транспорт и тварей, которые, очень надеюсь, что пожалуют на выстрелы и задержат субъектов еще больше. Не с руки мне с ними сейчас сражаться, ох как не с руки! Был бы я один, тогда другое дело, как раз события относительно хорошо складывались – враги разделены, и можно уничтожить их по одному…

Но это означало бы, что и Рата тоже умрет. И где ее после этого вернет к жизни неведомая система – вопрос на огромную кучу сплайса. Очень вряд ли, что это будет где-то рядом.

– Держись! – снова напомнил я, сворачивая на соседнюю улицу и снова ускоряясь. – Сейчас оторвемся, и я тебя починю!

Рата только тихо пискнула в ответ.

За две минуты я трижды свернул на перекрестках, и удалился от места столкновения с противниками на добрых четыре квартала. Даже если они и здесь как-то смогут нас найти, то доберутся еще не скоро – транспорт их тю-тю, и восстанавливаться ему теперь не меньше суток, а пешком они сюда только через час доберутся. Может, через полчаса, но точно не раньше.

Остановив фазоцикл, я соскочил с него, и вовремя – Рата уже отключалась, и едва держалась за меня. Стоило мне слезть с транспорта, и она, лишившись опоры, тут же начала заваливаться набок, и пришлось придержать ее, чтобы не упала.

Пуля попала ей в спину, справа от позвоночника, ниже середины. Не знаю, какие внутренние органы у нее при этом повредились, но как минимум она потеряла немало удивительно-яркой, почти розовой, крови. Но это не беда, у меня есть волшебная пилюля для всех субъектов Основания… Или, вернее, волшебная игла.

– Вик… – жалобно мяукнула Рата. – Больно… Умирать больно…

– Ты еще не умираешь. – хмыкнул я, доставая из инвентаря бустер регенерации. – Если больно, это как раз наоборот – значит, что ты жива, потому что мертвые боли не испытывают. Но знаешь, что самое интересное в этой ситуации?

– М? – в голосе Раты, кажется, даже прорезалось какое-то любопытство.

– А в том, что это еще не боль. – хищно оскалился я и воткнул бустер в рук кошкодевочки.

– А-а-а! – пронзительно заверещала она, а через секунду все ее тело вытянулось в струнку.

Казалось, что все мышцы свело диким спазмом, только не сокращая их, а наоборот – вытягивая. Дошло до того, что Рату выгнуло дугой, словно туго натянутый лук, и я, кажется, даже услышал хруст не справляющихся с нагрузкой позвонков. Даже уши так вытянулись, что стали в полтора раза длиннее против обычного…

А через секунду все закончилось. Рата обмякла и застыла на асфальте недвижимой тушкой.

Ну, надеюсь, что я все понял правильно, и бустеры регенерации, как и все остальные предметы Основания, действуют на всех субъектов одинаково… Будет обидно узнать, что я например только что убил Рату собственными руками, вкатив ей то, что ей категорически запрещено.

Шли секунды, но Рата так и не двигалась и даже будто бы не дышала. Я бы уже давно вскочил, полный сил и желания действовать, а она все лежала.

– Рата? – позвал я.

– Лучше бы я умерла… – тихо произнесла кошкодевочка. – Как же это… больно…

– Тебе все еще больно? – удивился я.

– Нет… Но было – да. Очень больно. Непереносимо. Никогда так не было.

Вот оно что… Рата не просто не любит смерть и боль – покажите мне того кто их любит! Она боится боли, и ей достаточно одной только мысли о ней, чтобы выпасть из реальности. И поэтому же она такая пацифистка, что боится причинять боль другим, ведь ей достаточно того, чтобы знать о том, что кому-то больно, чтобы уже потерять самообладание. Даже если эти другие, скорее всего, никакой боли и не чувствуют, причем уже давно.

– Ты здорова. – утешил я кошкодевочку. – Рана затянулась, боль прошла. Ты не умерла и уже не умрешь.

– Сейчас – да. – тихо ответила Рата, пряча глаза. – А потом… Сколько раз я еще умру… Сколько раз еще мне будет больно… Ненавижу всю эту систему… Все это Основание… Чтоб они все…

– Ненавидишь? – я усмехнулся. – Знаешь, получается, что у нас с тобой больше общего, чем я мог бы предположить.

– Что ты имеешь в виду? – Рата подозрительно посмотрела на меня из-под лапки.

– Мне, знаешь, тоже не по нраву все то, что происходит с моим миром. – я обвел ладонью окружающий пейзаж. – А еще больше мне не нравится то, что среди людей нашлись те, кто водит шашни… Короче, те, кто подружился со вторженцами. С основанцами. Это очень плохой знак, причем, если я правильно понимаю, на нашей планете все вообще идет не сказать чтобы сильно по плану. И, знаешь, открою тебе секрет – я тоже с удовольствием всю эту систему уничтожил бы. И раз уж у нас одно желание на двоих, то как насчет того, чтобы помочь друг другу?

– Помочь в чем?

– Пока не знаю. Окончательная цель – добраться до сути Основания и уничтожить всю эту систему, о которой ты всяко знаешь больше, чем я. А вот через что придется для этого пройти – это уже вопрос второй.

– Я согласна. – не раздумывая, ответила Рата и наконец приняла сидячее положение. – Только где я теперь буду жить? Мой старый дом сгорел… И кушенка тоже.

– Тушенка. – я улыбнулся. – Я знаю, где ты будешь жить. У нас найдется для тебя местечко.

– У нас? Там что, много таких, как ты? – Рата сжалась в комочек.

– Не переживай, они будут рады тебя видеть. Ну, одна так точно…

Я еще не знал, что спокойно добраться до базы нам не суждено.

Глава 4

В этот раз опасность я заметил сам, даже без помощи Раты. Она, наверное, и не смогла бы меня предупредить, так как на фазоцикле до сих пор сидела, как на жердочке, цепляясь за меня всеми конечностями, и даже глаза держала закрытыми. То ли от страха, то ли от того, что в них летела пыль и всякие жуки – уж не знаю, но ни увидеть, ни услышать, ни тем более унюхать опасность она не могла.

А я смог. Мне достаточно было заприметить лишь движение на перекрестке впереди, чтобы я сразу же дал по тормозам, и, даже не дожидаясь, когда фазоцикл полностью остановится, убрал его обратно в брелок-активатор.

– Ау! – пискнула Рата, когда сидушка под ней испарилась и кошкодевочка упала задницей на асфальт. – Больно!

– Тихо! – шикнул я. – Смотри, впереди!

Если бы это было просто движение, я бы на него даже внимания не обратил – ну, может, какой-то зомби возится или еще какой-то монстрик. Но дело в том, что это движение носило продолжительный характер. И мало того – упорядоченный. Там на перекрестке что-то не просто двигалось, оно двигалось долго и в одном и том же направлении. Словно огромная сороконожка не торопясь переползала перекресток, или колонна машин двигалась.

Или людей…

Рата посмотрела туда, куда я указывал, и понимающе протянула:

– О-о-о!..

– Вот тебе и «о». – кивнул я, доставая дробовик. – Надо подобраться поближе.

– Может, не надо? – опасливо протянула Рата, дергая ушами.

– Надо. По-моему, я видел там людей. Если боишься, оставайся тут, я сам.

– Ладно. – Рата зажмурилась. – Я спрячусь!

– Только недалеко, а то я потом тебя не найду… Хотя ладно, в чат напишу. И ты тоже пиши, если что-то случится.

– Хорошо!

И, оставив Рату на месте и даже не сомневаясь в том, что через несколько секунд она спрячется так хорошо, что ни с какими собаками не найдешь, я снова перевел взгляд на перекресток перед нами. Взяв дробовик наизготовку, я активировал Клобук Сокрытия, чтобы меня не заметили и побежал к перекрестку.

Несколько десятков метров – и я уже мог рассмотреть, к чему конкретно я приближаюсь. А когда рассмотрел – понял, что мне это не нравится.

Это действительно была сороконожка, только не цельная, а разделенная на отдельных существ. Существ человеческого вида, моего вида. Мужчины и женщины, самых разных возрастов, от восемнадцатилетних юнцов, у которых еще пушок на щеках не пробился, до седовласых стариков. Оборванные, местами окровавленные, кто-то даже без обуви, они, спотыкаясь, брели по асфальту, глядя в затылки друг другу, словно преступники, которых конвоировали на расстрел.

И по бокам этой унылой шеренги даже шагали конвоиры. И я сначала не поверил своим глазам, да так сильно не поверил, что даже протер их украдкой, но все осталось на своих местах – мне не показалось.

Людей конвоировали основанцы. Трое разномастных, словно надерганных из разных миров (да так оно, в общем-то, и было) существ, в разноцветной и разнородной броне, с различным оружием в руках конвоировали полтора десятка людей. Двое шли по бокам шеренги, один – замыкал ее, поминутно тыкая странным тонким стволом в спину последнему идущему. Я даже не стал рассматривать этот ствол, как не стал рассматривать все прочее оружие в руках основанцев – какой смысл? Все равно после смерти и оружие и броня пропадут, как пропадали уже не раз. Разве что в инвентарь попробовать спрятать… Или из инвентаря тоже пропадет? Если уж система забирает «причитающееся ей», то инвентарь это последнее место, где следует пытаться эти вещи спрятать – он ведь тоже принадлежит системе.

Черт, вот опять в непонятной ситуации всякие ненужные мысли в голову лезут. Слишком глубоко копаю, слишком сложные вопросы задаю сам себе, и сам же себе не могу дать на них ответы. Сейчас намного важнее другие вопросы, на которые ответы получить пусть ненамного, по легче. Почему эти основанцы не пилят друг друга на инопланетный фарш, а держатся вместе? Почему они не убили этих людей на месте, как пытались поступить со мной разумный муравей и техно-гоблин? И главный вопрос – если уж они их не убили, то куда они их ведут?

На первые два вопроса я мог дать ответы. Вряд ли прямо уж верные, но хотя бы вызывающие доверие. Почему держатся вместе – потому что в одном клане, в одном клан-формировании. Перемирие у них, проще говоря. Временное или постоянное – это уже другой вопрос. Почему они не убили людей тоже, в общем-то, очевидно. Если они их не убили, значит, им что-то от них нужно. А что может быть нужно инопланетянам, которых система заставляет уничтожать все, что принадлежит к целевому миру? Правильно – то, чего в целевом мире нет и быть не должно. То есть, та самая система. Ведь земляне, насколько я успел понять – первые, кто ее получил, да еще и раньше, чем сами основанцы. Ну, на этой планете раньше. Логично, что они заинтересовались подобным феноменом и решили захватить пару-тройку особей и в поликлинику на опыты отвести. Возможно, даже, это не веление системы, а личное желание… Но это дела не меняет. Потому что я все еще не знаю, куда они их ведут. На этот вопрос у меня, увы, ответа нет. А ведь он самый важный. Даже не столь важно, что именно они собираются делать с пленниками, я все равно не позволю этому случиться. Вот только узнаю, куда их ведут, и сразу же покончу с этой вакханалией. Потому что терпеть базу инопланетных захватчиков буквально под боком у нас во-первых опасно, во-вторых, банально глупо.

Оставаясь в невидимости, но по привычке все еще поглядывая в тот угол, где у меня раньше был индикатор оставшегося времени, я внимательно осматривал бредущих мимо людей. Улучил момент, когда мимо, едва переставляя ноги, прошаркал избитый мужчина, голова которого была жирно залита кровью, но который все равно умудрялся исподлобья, практически незаметно, оглядывать окрестности, явно пытаясь подгадать момент для побега, перепрыгнул через капот сгоревшей машины, отгораживающей меня от пленников, и пошел прямо рядом с ним.

Почувствовав дуновение воздуха от какого-то движения рядом, мужчина резко стрельнул глазами по сторонам, а я тихо, так, чтобы один только он услышал, произнес:

– Тихо. Не подавай виду, что что-то слышишь, что вообще что-то случилось. Иди как идешь.

Мужчина снова стрельнул глазами в мою сторону и едва слышно ответил:

– Понял.

Я приноровился к его шагу, чтобы идти с ним в ногу и даже звуком не выдать себя, и коротко оглянулся на ближайшего конвоира – того, что замыкал строй пленников. Это было незнакомое мне ранее существо, что-то вроде огромной стрекозы, которая на эволюционном пути свернула не туда и вымахала размером с подростка, сохранив при этом две пары прозрачных крыльев и огромные стрекозиные глаза с усиками над ними. Конечностей у инсектоида было, как и у человека, четыре, и в двух верхних он сжимал два диковинных пистолета, недвусмысленно намекая, какую специализацию он выбрал для себя – огнестрельное оружие.

Вот интересно, это уже вторая особь с крыльями, которую я встречаю в рядах основанцев, и возникает закономерный вопрос – а они правда могут летать? Наргулья правда могла, а эти? И если они действительно способны к полету, не легальный ли это чит? Ведь остальные не способны на подобное, и такая способность охренеть как поднимает боевой потенциал единицы – считай, можно перелететь через любое укрепление и вообще стрелять сверху-вниз, заставляя противника вести ответный огонь под неудобными углами.

С другой стороны, Основа же берет от каждого вида лучших бойцов, ну или по крайней мере требование «забирать последнего выжившего» для системы, которая работают по букве закона, но не по духу, именно так это и должно выглядеть. Выжил, когда все остальные погибли – значит, самый жизнеспособный. Даже если это пацифистка Рата, которая только и умеет, что прятаться, ведь прятаться это тоже жизнеспособность. Если подумать с этой точки зрения, то нет ничего удивительного, что система Основания с удовольствием запихнула в себя летающих читеров – для нее они вообще как конфетка для ребенка.

Короче, надо будет с летающего гада и начать процедуру пришельцида, когда до этого дойдет дело, иначе он мне попортит крови…

– Что с вами произошло? – снова обратился я к мужчине, когда убедился, что инсектоид ничего не подозревает. – Почему вас не убили?

– Чего не знаю, того не знаю. – едва заметно покачал головой тот. – Нас взяли прямо в нашем убежище, в торговом центре «Талос». Десяток этих уродов сразу атаковал нас, мы отбивались, чем только могли, но оружия у нас почти не было, а уж системного – и вообще кот наплакал. Но потом, уничтожив почти половину наших, твари почему-то перестали атаковать и закидали нас каким-то дымом, от которого всем стало плохо.

– Вы, конечно, додумались, где укрываться. – вздохнул я. – Торговый центр это же маразм. Он же открыт со всех сторон практически.

– Ты мне рассказываешь? – невесело усмехнулся мужчина. – Я сам был против этой идеи, постоянно уговаривал группу перебраться куда-то, где будет поудобнее, но попробуй убеди этих упертых болванов. Я уже думал сам сниматься и валить от них, но тут… сам видишь.

– Ага, вижу. И что, вас усыпили газом? Ну, или дымом?

– Нет, не усыпили. Просто этот дым мешал видеть, целиться, и стрелять, и дышалось в нем тяжело. Вялость наступала, слабость, и в итоге эти уроды нас просто голыми руками брали. Вот буквально – подходили и разоружали. Всех, что остался в живых, в итоге знаками и пинками согнали в одну кучу и теперь… куда-то ведут.

– Куда конкретно ты, конечно же, не знаешь. – уточнил я. – Их языка вы не понимаете?

– Какой там. Трели какие-то и перещелкивания, как будто с эфиопом разговариваешь.

– Понятно. А есть идеи, почему они перестали атаковать вас и решили взять живьем, с помощью газа?

– Понятия не имею. Но подозреваю, что это связано с навыками системными. Потому что как раз после того, как один из нас использовал навык, они почти сразу перестали атаковать и отошли. Несколько минут передышки, словно они то ли собирались с силами, то ли что-то обсуждали – и полетел газ.

Значит, я был прав – пришельцев интересует именно тот факт, что люди обладают системой и системными плюшками, а не сами по себе люди. То есть, для них подобное в новинку, поэтому они решили отвести людей… Туда, куда положено отводить всякие аномалии целевых миров, надо думать. Вряд ли это первая аномалия, с которой могла встретиться система Основания на своем пути, но, видимо, это первая аномалия именно такого рода – чтобы в целевом мире тоже была система. А что касается газа – видимо, это тоже системный навык, поскольку газовых гранат мне пока еще не попадалось, да и сам пленный ни слова про гранаты не сказал. Просто – «газ», как будто этот газ сам собой приполз, как хлор в Первую Мировую.

– Эй, ты еще тут? – спросил мужчина немного нервно из-за моего долгого молчания.

– Да, я тут. – ответил я. – Короче, смотри, расклад такой. Я вас освобожу, но не сразу. Мне нужно знать, куда вас ведут. Поэтому, пока мы не дойдем до места, которое хотя бы похоже на что-то инопланетное, веди себя как обычно, и не показывай, что знаешь о моем присутствии.

– Но ведь чем мы ближе к чему-то инопланетному, тем больше шансы, что там будет целая куча этих уродов. – возразил мне пленник. – И тем меньше шансы на то, что нам удастся улизнуть.

– Есть такое. – согласился я. – Но это необходимо. К тому же, ты сам не так давно заявлял, что хотел свалить из этой группы, но не успел.

– Было такое. Но я ведь могу поступить и проще – просто начать орать, что рядом враг, привлекая к себе внимание.

– Ну ори. – усмехнулся я. – Только во-первых, ты забыл, что между тобой и пришельцами – языковой барьер, благодаря которому ты если что-то и спровоцируешь, то только пару лишних тумаков, чтобы успокоить буйного. Во-вторых, я-то просто уйду и прослежу за вами издалека, так или иначе добившись своей цели, а вот вас уже никто не освободит. Ну и в-третьих, мы же оба прекрасно знаем, что ты тоже все это понимаешь и не собираешься так поступать, а своей фразой ты только набиваешь себе цену в моих глазах.

– Сукин сын… – выдохнул мужчина, но таким тоном, что сразу стало понятно – таким образом он выражает восхищение. – Знаешь, теперь я верю, что у нас и правда может получиться.

– Вот и отлично. Раз так – придумай как передать по вашей группе информацию о побеге, но так, чтобы пришельцы ничего не заподозрили. А я пока что постараюсь сделать все, чтобы о приближении к вражеской базе узнать как можно раньше. Тогда у вас будет больше шансов на побег.

– У нас. – уточнил мужчина.

– Если будете держаться рядом – то «у нас». Но специально ждать я никого не буду. – отрезал я. – Все, я пошел.

И я отошел от мужчины, свернул в ближайший переулок и активировал «Скачок», залетая на балкон ближайшего дома. С него перелез на пожарную лестницу, поднялся на крышу и подошел к ее краю, осматривая колонну пленников сверху. То ли все еще находясь под действием газа, то ли из-за общего плохого состояния, то ли и потому и потому тоже, но они едва плелись, поэтому за то время, что они шли мимо моего дома, я уже успел переместиться «Скачком» на крышу соседнего по ходу движения колонны и навык даже откатился по-новой.

Это, кстати, очень удобно, перемещаться по крышам. Надо будет на досуге подумать о том, чтобы как-то обеспечить себе свободное перемещение на этом уровне. Проблема только в том, что далеко не везде дома одинаковой этажности, да и крыши далеко не всегда плоские, на которых можно удобно расположиться. Да и стрелять отсюда с моим гладким стволом не особенно удобно – мне бы метров двадцать в идеале.