Текст книги "Доспехи демона (СИ)"

Автор книги: Эл Лекс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 17 страниц)

Глава 19

Тора не стала закатывать мне истерику прямо там, на месте, даже несмотря на то, что ей явно хотелось – серо-голубые глаза опасно сощурились, ноздри раздулись, и всем своим естеством девушка прямо выражала желание сожрать меня за такие слова прямо на месте. Но здравый смысл восторжествовал, и она просто схватила меня за руку и потащила в первую попавшуюся подворотню, или, вернее сказать, узкий проход между двумя зданиями с вывесками из серии тех, что своим видом вызывают экзистенциальный кризис. Буквально упихав меня в узкий переулок, Тора встала прямо передо мной и злобно зашипела:

– Да как ты можешь так говорить?!

– У меня к тебе встречный вопрос – как ты можешь говорить иначе? – я пожал плечами. – Давай называть вещи своими именами – вот конкретно в этом городе… Как минимум, конкретно в этом городе все идет отлично! Я вижу работающие мастерские, ухоженные чистые улицы, улыбающихся людей…

– Но стража же!

– А что стража? Стража должна быть, как без нее? Кто-то же должен следить за порядком, кто-то должен ловить и наказывать преступников. Или ты думаешь, что в моем мире нет подобных людей? Есть, еще как есть!

– Но досмотры!..

– Какие досмотры, лапа?! Нас с тобой даже не осмотрели, это ты еще в наших аэропортах не была, где тебя до трусов разденут, чтобы обыскать! Ладно у нас нет с собой оружия, но мы могли пронести бомбу… Хотя да, какая тут бомба… Ладно, мы могли пронести яд, чтобы отравить городской водоп… Колодец, в смысле! Или откуда у вас тут воду черпают?

– Но поборы!.. – не сдавалась Тора.

– Какие поборы? Ты про то, что было на воротах? Так с нас с тобой вроде бы не взяли ни копейки, а то, что они сшибают деньгу с торговцев – это в порядке вещей. Торговцы пришли сюда зарабатывать деньги, на территории города. Логично, что город не готов им предоставить эту территорию бесплатно!

– По… Почему это?!

– Потому что на постройку городаа были потрачены деньги, на его содержание тратятся деньги! Совершенно нормально, что власти города хотят эти деньги получить назад с тех, кто пользуется этими благами!

– А комендантский час?!

– И у нас есть комендантский час. – я развел руками. – Но только действует он для несовершеннолетних, чтобы они по ночам не бродили по улицам, не пили, не буянили и не делали других вещей, которые мешают отдыхать простым работягам.

– Так у нас он для всех! – возликовала Тора.

– Так откуда я знаю, кто они – все? Может быть, у вас тут люди все поголовно недалеко ушли от подростков в своем развитии? Может, у вас тут всех развлечений – это бухать и драться?

Тора нахмурилась:

– Что делать?

– Бухать и драться… Ну, пить алкоголь и драться.

– Нет! У нас тут нормальные люди, с нормальным увлечениями, работающие… Сам же говорил – мастерские работают, люди выглядят довольными!

– Тора, в моем языке есть поговорка "в тихом омуте черти водятся". Слыхала?

Тора помотала головой.

– Это означает, что чем более благоприятное впечатление на тебя производит человек, чем меньше ты ожидаешь от него каких-то… прости за каламбур, неожиданностей, тем неприятнее для тебя будет узнать, если человек вовсе не такой, каким ты его себе представляла.

– Не поняла. – нахмурилась Тора.

– Ну… Короче, на простых примерах – когда судят всяких серийных маньяков, те, кто их не знает, а знает только их преступления – осуждают их и всячески порицают. А все те, кто знал этих чудовищ всю жизнь говорят, что он или там она всю жизнь были такими хорошими мальчиками и девочками, так всем помогали, что у них даже мысли не возникло, что это – преступники. Сечешь?

– Се… Что?

– Ну… Понимаешь?

– Нет! При чем тут преступники? Преступники у нас сидят в темницах, а власть – в замках и виллах!

Кажется, я окончательно ее запутал. Судя по всему, таким образом побороть ее инфантильный максимализм мне не удастся.

– Ладно, совсем простой пример. Вот ты меня знаешь как Макса. Ты со мной спишь рядом, доверяла нести тебя на руках. Верно?

Тора кивнула.

– А вот представь, что завтра ты узнаешь, что ночью, пока ты спала, я пошел и убил десяток человек. Тебе об этом сообщит стража. Ты поверишь в это?

– Конечно, внутри тебя же демон.

Да твою мать!

Я закатил глаза и развел руками:

– Я не знаю, ты меня будто не слышишь. Слушаешь, но не слышишь, ты… Ты вообще знакома с миром? Этот ваш орден – он что? Интернат? Пансионат? Тора, где ты родилась и росла? Как ты попала в орден?

– Я не попадала в орден. Я там родилась. – уверенно и даже с ноткой гордости в голосе ответила Тора. – Мои мать и отец были волшебниками высокого ранга в ордене и я унаследовала их способности. Там же меня научили читать и писать и контролировать свои силы. Отправляли на разные миссии в разные города Андрады, как посла.

– Во сколько ты начала путешествовать?

– В восемнадцать лет. Два года назад.

Все встало на свои места. Особенно положение Ордена в этом мире. Если раньше он казался сборищем небесных ангелов, что хранят на грешной земле мир и покой, охраняя куски потустороннего демона, то теперь стало очевидно – это скорее секта. Возможно, орден и создавался как благое начинание, но сейчас, спустя шестьсот лет, мозги у орденцов явно скособочились и из тайного общества, главной защитой которого от внешних факторов была та самая тайна, они превратились в сборище конспирологов. В любом действии всех, кто не состоит в ордене они видят заговор, в любом представителе власти – злодея и нелюдя, а в любом проявлении неподчинения этой власти, напротив – глоток свободы и правды.

А ведь реальной правды они и не видят. Мешают шоры, которые даже не надевают на них – выращивают с младых ногтей, вдалбливая родившимся в ордене детям те истины, которые им удобны. Чтобы на выходе получались такие адепты, как Тора – готовые умереть за свои идеи и принципы, готовые за них же – убить. Считающие всех чужих врагами по умолчанию, а потому – никому не доверяющие, а значит – никому не рассказывающие никакой тайной информации.

Удобно, но… Как-то подло. Напоминает рассказы про ассасинов, про тех, которые реально существовали и гашишем обдалбливались, почему их и дали такое название – хашишины. А, может, и не обдалбливались – тут разные источники любят поспорить друг с другом как относительно этимологии названия, так и касательно истории ассасинов в целом.

Я скосился на Тору и на всякий случай спросил:

– А вы в ордене ничего не курите?

– Курите? – не поняла Тора.

– Ну это когда дым вдыхаешь. – я приложил два пальца к губам и сделал вид, что затягиваюсь, хотя сам никогда не курил.

– Нет. – Тора помотала головой. – Знаю, на востоке кто-то так делает, но не мы.

– А, может, что-то глотаете? Таблетки… Хотя откуда у вас тут таблетки. Может, какие-то ритуалы с листьями там, или живыми жабами?

С каждым предположением глаза Торы становились все больше и больше, пока она не прервала меня поднятой ладонью:

– Макс… Мы – Орден Серебряной Печати. Мы не Общество Больных На Голову. Мы не жуем листья и тем более не едим жаб.

Ну насчет больных на голову можно и поспорить.

Можно. Но я не буду. В конце концов, я все еще так мало знаю об этом мире.

Наконец Тора нашла то, что искала – рынок. Настоящий огромный рынок, совсем не похожий на то, что называют рынками в городах моего родного мира. Там была какая-то своя инфраструктура, там все было пусть криво и косо, но поделено по типам продаваемых вещей, в конце концов, там стояли шатры, а иные рынки и вовсе являли собой настоящие огромные здания, под бетонными крышами которых вечно гуляло эхо от гомона продавцов, что зазывали к себе покупателей.

Здесь не было ни стен, ни крыш, ни рядов. Просто огромная, никак не меньше квадратного километра, а, скорее, даже больше, – площадь, на которой в хаотичном порядке стояли ларьки, фургоны, палатки, шатры, лотки, витрины, лари, сундуки, и хрен его знает, что еще. Свежая рыба, плещущаяся в огромной деревянной бочке, продавалась рядом с коврами из верблюжьей, по громким заверениям продавца, шерсти. Этот же самый продавец очень недовольно косился на своего соседа со съедобным товаром, а тот, в свою очередь, сверлил взглядом своего соседа – продавца рыболовных сетей и всяческого похожего стаффа. Собачник с поджарыми гончими в клетках косился на старушку-продавщицу маленьких миленьких котят, продавец ножей и ножниц – на оружейную палатку по соседству, в которой ножниц не было, но ножей явно хватило с избытком, да и по размеру они явно были вне конкуренции. Лекарь-аптекарь в шатре, увешанном связками высушенных ароматных трав, недовольно чихал, когда его носа касался запах пахучих круглых желтых, как сам солнце, сыров с прилавка напротив. Продавец всяких побрякушек и украшалок, мимо которого Тора прошла и глаза не скосив, фыркал каждый раз, когда ему на глаза попадалась вывеска лавочки напротив, гласящая, что здесь продаются "энчины и другие магические предметы".

А вот эта вывеска уже привлекла внимание Торы, но все что она сделала – это лишь постояла немного перед дверью, задумчиво теребя узелок из рубашки на плече, но зайти так и не решилась. Денег-то все равно нет.

А еще на рынке, само собой, было ужасно шумно. И людно. Но больше шумно – настолько, что даже говорить друг с другом здесь было проблематично. Каждый продавец старался перекричать другого, и даже все равно, что торговали они все разным товаром – в отсутствие вывесок и какой-либо другой рекламы, приходилось надеяться только на силу собственных голосовых связок. Как-то иначе рассказать потенциальному покупателю, что именно здесь есть то, что ему нужно, тут было невозможно.

Вот и вопили они на все лады:

– Пироги-и-и-и! С зайчатиной, с голубикой, с сыром и укропом, с абрикосами!.. Горячие, только из печи!..

– Лучшие клинки с севера Андрады! Звонкие, резкие, острые, как взгляд обиженной девицы!

– Успокоительные сборы, успокоят даже грифона! Бодрящие смеси, пробудят даже мертвого!

– Обереги от демонов! Из костей одержимого мертвеца! Защитите себя и своих близких!

– Обмен денег! Вклады и сбережения! Подходи, не обманем!

– Вор! Держи вора! Карманник! Ловите его!

– Целебные порошки из календулы и одуванчика! Заживляющие мази из барсучьего жира и лесных грибов! Средства для мужской силы из медвежьих клыков и когтей!

Возле последнего продавца, почти в самом центре рынка, Тора и остановилась с довольным лицом. Перекинулась парой фраз, сделала недовольную моську, сложила руки на груди и постояла несколько секунд, хмуря бровки и недовольно постукивая ножкой. Продавец не выдержал и спрятал руки за спину, покорно опустив голову.

От меня не укрылось, что на самом деле он это сделал, чтобы скрыть хитро блеснувший взгляд.

Тора отдала ему клыки и когти медведя, которого убила в лесу, он долго цокал языком и вертел в руках обломанный клык, но в итоге взял все и отсыпал в ладошку Торы горсть каких-то монет.

Надо же, у нас теперь есть деньги. Интересно, сколько? И главное – на что она собирается их потратить?

Тора обернулась, махнула мне рукой и пошла вперед, ввинчиваясь в толпу, как штопор в винную пробку. Я за ней не поспевал – слишком уж много людей тут толкалось и пихалось. Казалось бы – я не маленький, довольно активно всех распихиваю и лезу вперед, но все равно – тора прошивала толпу как игла – материю. Не толкаясь, не возмущаясь, а легко скользя между людьми, периодически поворачиваясь боком там, где было совсем узко. Буквально минута – и я потерял ее из виду.

К счастью, она почти сразу вернулась, нашла меня взглядом, бесцеремонно схватила меня за руку и потащила за собой.

И сразу же ее способность скользить в толпе будто бы распространилась на меня – люди как-то сами обтекали меня, словно стараясь не касаться. Будто я какой-то больной или вонючий, или еще чего, непонятно. При этом они все отводили взгляд, чтобы не встретиться со мной взглядом, все поголовно. Снова магия?

Надо будет не забыть спросить. Потом, когда выйдем с рынка.

Но Тора заговорила первая:

– Теперь у нас есть деньги.

При этом она улыбалась и глаза ее сияли, будто бы она на первой в своей жизни рыбалке поймала во-о-о-от такого здоровенного язя!

– И что мы будем с ними делать? – улыбнувшись, спросил я.

– Снимем комнату, переночуем с комфортом. Поедим. А завтра…

Тора стрельнула глазами по сторонам, словно боясь, что нас подслушивают, и многозначительно мне подмигнула.

Я ничего не понял:

– Что завтра-то?

Тора снова подмигнула, на сей раз скорчив страшную моську, развернулась и махнула рукой, мол, следуй за мной.

В следующий раз она остановилась возле небольшого трехэтажного домика с черепичной крышей, уже знакомыми мутными стеклами в окнах, дверью, сколоченной из вертикальных досок, сбитых горизонтальными металлическими пластинами, и вывеской, изображающей пивную кружку с пышной шапкой пены сверху.

– Трактир "Эль". – прочитал я в нижней части вывески. – Почему именно он?

– Примерно на середине расстояния между стеной и рынком. – объяснила Тора, берясь за дверную ручку. – Сюда мало кто доходит что с той, что с другой стороны, все оседает в трактирах, которые встретят по пути а, значит, здесь будут невысокие цены. С другой стороны, он работает и выглядит прилично – а значит, тут приличные комнаты и хорошая еда, которые привлекают постоянных гостей, за счет которых заведение и живет.

Беру свои слова назад. Она далеко не дура, когда дело доходит до экономии денег.

Я вынужденно согласился с демоном и прошел вслед за Торой в трактир.

Заведение встретило меня небольшим каменным залом, стены которого были увешаны полками с разнообразной посудой – деревянной, керамической, местами встречалась даже металлическая. Кувшины, тарелки глубокие, тарелки низкие и широкие, кружки и прочая утварь. В дальнем конце зала виднелось что-то вроде барной стойки, за которой стояли двое – широкоплечий молодой парень с ярко-красными, будто только что натертыми, щеками и шевелюрой медового цвета, и девица, на голову его выше, с толстенной светлой косой, перекинутой через плечо, и в натуральном сарафане. Только кокошника и не хватало для полноты образа.

В середине зала стояло четыре стола, возле каждого по две длинных лавки. Занят был только один, и то – всего одним человеком в зеленом плаще с надвинутым по самые глаза капюшоном, который задумчиво хлебал парящую похлебку из горшочка. Рядом со столом стоял лук с колчаном, полным стрел, с таким же зеленым, как плащ, оперением, а на второй лавке лежал объемный рюкзак. То ли какой-то путешественник заел просто поесть, то ли человек сегодня съезжает отсюда.

Тора уверенно прошлепала босыми ногами прямо к парочке за стойкой.

– Доброго дня. – вежливо кивнула она.

– Доброго, леди. – басовитым гулом ответил ей парень. – Чего желаете?

– Комнату на ночь.

– Для молодоженов? – многозначительно подмигнула девица, глядя на меня.

– Да. – ответила Тора и скосила глаза. – Как вы догадались?

– О, у нас глаз привычный. – снова хохотнула девица. – Пятнадцать серебряных! Плюс еще семь – за каждый прием пищи, если желаете!

– Очень желаем! – горячо уверила Тора. – Что у вас на ужин сегодня?

– Рагу из куропатки, похлебка из баранины, и, конечно же, свежий хлеб. – причмокнул парень. – Желаете?

– Еще как желаем! – вмешался я. – Две порции, пожалуйста.

– В комнату, будьте добры. – вмешалась Тора, протягивая стопку монет через стойку.

– Обязательно, леди. – уверил ее парень, убирая монеты куда-то под стойку, а вместо них вытаскивая хитро выкованный ключ, плоская часть которого была изогнута в форме цифры "9". – Ваша комната номер девять, третий этаж. Ужин подадут буквально через десять минут.

Занятно, у них тут даже цифры арабские. По крайней мере, девятка. Интересно, они тут тоже взяли их с востока?

Пока мы поднимались по деревянной лестнице, что поскрипывала на каждом третьем шаге, я задал этот вопрос Торе. Она не сразу поняла, что я от нее хочу, но потом мотнула головой:

– Нет, цифры не брали с востока. У них там свои цифры.

– Как понять "свои"?

– Они такие… Палочками, галочками, крестиками. Странные, в общем.

Занятно. Выходит, тут системы счисления зародились совсем наоборот, не так, как в моем мире.

На третьем этаже Тора остановилась возле двери с номером девять, и открыла ее.

"Номер для молодоженов" в моем представлении был чем-то воздушным и розовым, с гигантским траходромом в виде сердечка, с блевотно-мягкими перинами и обязательно – балдахином. Чтобы везде были расставлены свечки, и даже в вазочке на столе стояли розовые розы.

Здесь же была обычная двуспальная, добротно сколоченная из красиво блестящих досок, кровать, застеленная чистым свежим белым бельем, круглый столик с двумя невысокими стульями, окно напротив двери и еще одна дверь.

Никакого молодоженства.

Ну, кроме того, что спать нам придется на одной кровати.

– Почему ты взяла номер для молодоженов? – поинтересовался я, трогая постельное белье.

– Такие номера всегда на самом верху, всегда угловые. – ответила Тора, берясь за ручку второй двери. – К тому же стены, которые касаются других комнат, тут толще и проложены специальным материалом, чтобы заглушить стоны молодоженов.

– Короче, звукоизоляция. – понял я. – Боишься, что нас подслушают?

– Не хотелось бы. – призналась Тора, скрываясь за второй дверью. – В конце концов, мы собираемся искать сопротивление.

– Кого искать?

– Сопротивление. – ответила Тора сквозь плеск воды. – Людей, которые недовольны правлением Тойфона и готовы были бы помочь нам.

Я подошел к двери и заглянул в щель, оставленную Торой:

– А такие есть?

Моему взгляду открылась небольшая ванная комната, вмещающая в себя деревянный ящик, накрытый деревянной же крышкой на петлях, маленькую металлическую раковину с висящим над нею бачком с гвоздиком по типу садового умывальника и даже что-то вроде душевой кабины – тоже деревянной, и с ведром внутри.

Тора весело и радостно умывалась из умывальника.

– Конечно! – фыркнула она, разбрызгивая вокруг воду. – Полным полно!

– И как мы будем их искать? – уточнил я.

– Пока не знаю. – Тора пожала плечами и выпрямилась, роняя капли на пол. – Завтра разберемся.

В дверь вежливо постучали, Тора посмотрела на меня:

– Открой, это ужин принесли.

Ужин оказался выше всяких похвал. Насколько великолепно в лесу готовила Тора, настолько же великолепной на вкус была здешняя еда. Честно говоря, даже думать не хотелось о том, какие шедевры кулинарии способна выдать Тора, если пустить ее на хорошо укомплектованную кухню со шкафом разных специй, с приличным набором инвентаря и со всякими там плитами и духовыми шкафами. Думать не хотелось потому, что очень уж сильно точил меня червячок сомнения, ехидно повторяющий, что ни хрена бы у нее в таких условиях не вышло.

В любом случае, ароматная похлебка, тающее во рту жаркое и хлеб, по мягкости могущий посоперничать с гусиным пухом, исчезли в моем желудке намного раньше, чем того хотелось бы. Даже стало немного грустно – вроде насытился, а вкусом насладиться так и не успел.

К еде подали три небольших кувшинчика, два холодных, один теплый, и маленькую мисочку с медом. В холодных оказалось натурально пиво, или, вернее, эль, как назвала его Тора, когда понюхала и сморщила носик. В теплом – подогретое молоко.

– А это зачем?

– Традиция. – пояснила Тора. – В первую брачную ночь молодожены прежде чем лечь в постель должны напоить друг друга теплым молоком, в котором размешан мед. Считается, что это залог будущей крепкой семьи.

– Класс. – усмехнулся я. – Придется вылить, я не пью молоко. Тем более, теплое.

– Я пью. – пожала плечами Тора. – А вот эль можешь забрать себе, его не пью уже я.

– Заметано! – ответил я, хватая второй кувшинчик.

Заканчивали ужинать мы уже при свечах, что были развешаны по канделябрам на стенах и накрыты интересными стеклянными сферами, работающими как рассеиватели. На улице стремительно стемнело, и я даже не успел заметить, как именно это произошло.

Закончив с ужином и выставив подносики, на которых его принесли, за дверь, мы, по велению Торы, легли спать. Она ничтоже сумняшеся снова скинула с себя всю одежду и юркнула под тонкую простыню, заменяющую здесь одеяло. Я некоторое время думал, в каком виде спать мне, и в итоге снял рубашку и ботинки, оставшись в штанах. Тора лежала лицом к краю и я лег так же, спиной к ней.

– Спи. – зачем-то сказала она. – Завтра будет тоже вовсе не легкий день.

– Из-за поисков сопротивления? – усмехнулся я. – Почему бы мне просто не вытащить доспехи и не начать хватать за грудки каждого встречного, пытаясь вытрясти из него ответ на интересующий меня вопрос?

– Долго трясти придется. – вздохнула Тора.

– Да и подумаешь. – я пожал плечами.

Тора долго молчала, а потом наконец снова заговорила:

– Каждый раз, когда ты пользуешься доспехами, демон занимает все больше и больше места в твоей душе. И чем дольше ты ими пользуешься, тем глубже он в нее проникает.

– Да, это ты говорила.

– Чем больше времени, в итоге, ты ими пользуешься, тем скорее он захватит тебя полностью. – едва слышно прошептала Тора.

– Так, не понял. Ты боишься что меня захватит демон? Или ты боишься, что демон захватит МЕНЯ?

Тора не ответила. Я хмыкнул так, чтобы она точно услышала, и закрыл глаза.