Текст книги "Вечная тьма (ЛП)"

Автор книги: Эль Джаспер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)

– Не проблема, – он наклонился и постучал указательным пальцем по виску. – Я прямо здесь.

– Это такое утешение, – сказала я, вымученно улыбнувшись, и выехала на площадь. Решив взять себя в руки и выпить кофе, я направилась в Скайдауэй за оригинальными пончиками Криспи Крим, где я попала в небольшую очередь истинных любителей пончиков, которые хотели получить первую, свежую, горячую партию пончиков утром.

Как настоящий любитель фаст-фуда, я заказала десяток обычных с глазурью (которые просто тают во рту) и кофе со сливками и сахаром, после чего отправилась домой. Я наслаждалась тишиной воскресного утра в Саванне, когда вернулась обратно в Татуманию.

Эли начал учить меня как сконцентрироваться, как фильтровать звуки, которые я сейчас могла слышать и сосредоточиться на каком-либо одном, выделив его из ближайшего окружения. У меня не очень хорошо получалось, но, в конце концов, психовать я не собиралась. Когда он начал меня учить, я должна была закрыть глаза, сделать глубокий вдох и сосредоточиться изо всех сил, так, что, казалось, заболел мозг. Я чувствовала себя так, будто оказалась в большом конференц-зале, где было тысячи две человек, каждый из которых что-то бормотал. Наконец, у меня получилось, и это было настоящим облегчением. Было непросто включаться и выключаться, и иногда мне нужно было несколько минут, чтобы достичь контроля. Всё же, с каждым разом я делала это всё лучше и лучше, и сейчас я могу делать это, практически не зажмуривая глаза.

Сначала было довольно весело, но вскоре меня стало тошнить от бесконечных ахов и охов. Кажется, они занимались сексом повсюду. Я чувствовала себя в каком-то эротическом сне. Этим утром, после того, как я отгородила себя от разных посторонних звуков, всё оказалось достаточно спокойным, как и было до тех пор, пока два кровопийцы не попытались вытянуть мою жизненную силу.

Машин было мало; где-то лаяла собака, а вдалеке скрежетал зубчатыми колесами и пыхтел по объездной дороге полуприцеп – это были обычные звуки. Я должна была понять, что это было начало нормального дня. Между тем, в начале седьмого я свернула на торговую аллею и припарковала джип за «Татуманией». На кухне у Проповедника и Эстель включился свет, и я направилась к их задней двери по булыжной дорожке. Улица была покрыта туманной дымкой, но солнце над городом еще не взошло.

Я тихо постучала, и через несколько секунд Проповедник подошел к двери. Луч солнца позади него осветил его обычную клетчатую рубашку с длинными рукавами, аккуратно заправленную в пару поношенных рабочих брюк, и широкую улыбку. Они с Эстель всегда вставали рано, так что я знала, что не помешаю. Когда его взгляд упал на коробку с пончиками, улыбка стала шире.

– О да, это моя девочка, – сказал он, потом поцеловал меня в щеку и потащил в маленькую прихожую. – Я очень их хотел. Еле сдержался, чтобы пойти за ними. – Он приподнял бровь. – Не позволяй бабуле увидеть их. Она говорит, что из-за сахара я становлюсь сумасшедшим.

Он тихо хихикнул.

– Я все слышала, старина, – крикнула Эстель из кухни. – Райли, иди сюда и принеси их. Этот старик ведет себя, как сумасшедший, без сахара, это правда. Сахар делает из него настоящего психа.

Я улыбнулась Проповеднику.

– Да, мэм. – Я открыла коробку. Проповедник вытащил пончик и в два укуса проглотил его. Я покачала головой, схватила один пончик, откусила кусочек и направилась на кухню, пока мой приемный дедушка облизывал пальцы. Я поставила коробку на стол и села.

– Я надеюсь, что ты оставила место в своем бездонном желудке для магии, – сказала Эстель с притворной хмуростью, склонив голову к кипящему чайнику на плите. Она усмехнулась и посмотрела на коробку с пончиками. – Прибереги мне один, хорошо.

– Обязательно, – сказала я. – И да, мэм, у меня еще много места.

Эстель суетилась на кухне, одетая в ярко-розовую футболку с логотипом магазина «Черный Глаз» и разноцветную юбку с кисточками, которая дополнялась узловатым платком на голове. От нее пахло свежестью мыла Dove и еще чем-то. . травяным из магазина. Атласная кожа цвета эбенового дерева резко контрастировала с ее белозубой улыбкой.

– Выпей, Райли По. Не хочу, чтобы эти Дюпре смотрели на тебя, как на свиную отбивную.

Я покачала головой и улыбнулась.

– Я не думаю, что я им так уж нравлюсь, – сказала я и пожала плечами, увидев вопросительный взгляд моей приемной бабушки. – Жесткое мясо.

Эстель секунду пристально смотрела на меня, потом рассмеялась и покачала головой:

– Ты сумасшедшая белая крашеная девочка.

Я усмехнулась Проповеднику. Вот только ответной улыбки я не дождалась.

Когда Эстель ушла из кухни, он наклонился над столом и серьезно на меня посмотрел:

– Что с тобой, девочка?

Я встретила его пристальный взгляд. Я никогда не могла скрывать что-то от Проповедника.

– Эли ушел. Он собирается убить Викториана. И я думаю, попытаться найти его.

Проповедник сделал глоток дымящегося кофе и уставился на меня поверх чашки.

– Во всяком случае, если он его найдет. Этот парень Аркос скользкий. – Он поставил чашку на стол. – И я не уверен, что он так уж плох, как его брат.

Он потер подбородок длинным костлявым указательным пальцем.

– Иногда семья толкает человека на безумные поступки, да? И он определенно плохо относится к тебе, Райли По.

Воспоминание о последних словах Викториана пронеслось в моей голове.

– Он. . он сказал, что давно меня знает, Проповедник. С тех пор, когда я была ребенком. – Я пристально посмотрела на него. – Как такое может быть?

Проповедник стряхнул что-то с рукава, потер костяшки пальцев, потом поднял голову и посмотрел на меня:

– Может быть, он все это время наблюдал за тобой из адского камня, – медленно произнес он. – Я знаю, что когда они были погребены, они лишились силы и были прокляты. Они не чувствовали запаха твоей крови, не могли ее жаждать. Но, может быть, они могли видеть и слышать. Должно быть, он каким-то образом нашел тебя… – Он покачал головой. – Может быть, поэтому он хочет, чтобы ты была такой могущественной. Может, он давно тебя знает, девочка.

Неужели Викториан Аркос влюбился в меня?

– Это….странно.

Проповедник тихо рассмеялся.

– Только ты можешь так говорить, внучка. – Он сжал мои руки своими темнокожими ладонями. – Ты следи за собой, детка, я это имею в виду. Убедись, что твой брат с тобой. И если ты хочешь, чтобы Джек и Туба остались…

Я улыбнулась и покачала головой.

– Нет, Проп, все в порядке. Правда, – заверила я его. – Но если что-то пойдет не так, я дам тебе знать. Ладно?

– Фух, – проворчал он. – У тебя всегда все сложно. Не стыдись просить помощи, Райли По. – Он встал и поцеловал меня в щеку. – Я имею в виду, я всегда прикрою тебя.

– Я знаю, и я обещаю, – сказала я, думая, что это забавно, ведь Проповедник никогда не прикрывал мне спину. – Я люблю тебя, – сказала я, встала и обняла его.

– Я люблю тебя, девочка, – сказал он и сунул мне в руку маленький пакетик. Я посмотрела вниз. Это был кусок грубой мешковины размером с мяч для гольфа, набитый… чем-то. Он серьезно посмотрел на меня. – Насыпь это перед дверью квартиры и окнами, – тихо сказал он. – Сделай это сегодня вечером, перед сном.

Я молча кивнула.

– Окей. – Черт его знает, что было в этом пакетике.

Когда я уходила, Эстель поспешила на кухню.

– Хочешь крабов, Райли По? Капоте привезет их позже. Он с Баком прямо сейчас вытаскивает ловушки в Верноне. Я еще готовлю Хашпаппи (маленькие пончики из кукурузной муки, обжаренные во фритюре).

Я усмехнулась. Вернон – река с соленой водой, протекавшая рядом с Скайдауэй-Айленд, а Капоте, когда не играл на саксофоне, находился в устье одного из сотен ручьев, ловя крабов вместе со старым Баком. А Эстель готовила лучшие Хашпаппи на восточном побережье.

– Непременно. Я зайду попозже. – Я поцеловала на прощание свою смуглую бабушку, оставила им на тарелке несколько пончиков, схватила коробку и вышла.

В тот момент я этого не осознавала, но вскоре поняла, что ничто более не украсит мою жизнь, чем голубые крабы Саванны, Хашпаппи Галла и пончики Криспи Крим. Но на то, чтобы понять это, ушел остаток дня. Все это время Элигий Дюпре оставался в моей голове. Готова поспорить на месячное жалованье, что он сделал это нарочно. Конечно, забыть его было не так-то просто. Я уже скучала по нему.

После прогулки с Чейзом я включила свой Айпод, выбрала Sevendust (американская метал-группа, образованная в 1992 году в Атланте (штат Джорджия). и провела утро, убирая квартиру, наводя порядок в магазине и заказывая товары онлайн, в то же самое время делая звук тише на песнях «Unraveling» («Разгадка») и «Ride Insane» («Безумная поездка»). Это была классная чудная группа, и на какое-то время она выбросила из моей головы Эли Дюпре и жар и эмоции, которые он вызывал во мне. Я прибавила громкость и пританцовывала, надеясь, что Бинг из соседнего бутика Сохо не слишком раздражена музыкой. Обычно она довольно спокойно относилась к подобным вещам, и я этим, по большей части, не злоупотребляла. Например, я не включала музыку, если было слишком рано или слишком поздно. Была середина дня, так что я знала, что это нормально. Пульсация гудела в моем теле, усмиряла, успокаивала меня. Вот что делали со мной фантастические мелодии. Музыка настроила меня на нужный лад, и вскоре мое плохое настроение испарилось.

Я проверила свою рабочую электронную почту и нашла специальные Skin Candy Red (ультрафиолетовые краски для татуировки). Поскольку это был мой любимый бренд, я запаслась ими. Я также заказала еще одну партию туристических футболок для «Татумании». Я подтвердила свое выступление и организацию временного магазина на съезде татуировщиков в ноябре, просмотрела свои запланированные встречи и наброски, которые я нарисовала на пластиковой пленке по запросу клиентов (я подношу ее к желаемой части тела, выбранной клиентом, а затем рисую контур выбранного наброска).

Одна девушка, медсестра в больнице Святого Иосифа, попросила комбинацию дракона и цветка. Она хотела женственного и в то же время традиционного дракона. Я нарисовала голову дракона, тело которого извивалось и превращалось во вьющиеся лианы и цветы. К тому времени, как Никс приехала в четыре часа дня, я уже устроилась на полу со своим блокнотом для рисования. Никс присоединилась ко мне, и вместе мы придумали несколько довольно милых и странных набросков. Прошло несколько часов.

Сет позвонил сказать, что он, Риггс, Дюпре и Зетти немного потренируются и будут дома около десяти вечера. Я сказала-хорошо. Так что после того, как мы с Никс сбегали в соседний дом за крабами и Хашпаппи у Проповедника, мы вернулись к нашим рисункам. После восьми вечера, когда тихо заиграла песня Chevelle «Sleep Apnea» (насколько могла тихо играть песня Chevelle), мы с Никс перешли в режим художников.

– Это займет по меньшей мере два сеанса, – наконец сказала Никс, наклоняясь над рисунком, который я нарисовала для девочки с японской вишней, с разными по размеру цветами, растущими на тонких ветвях. Это был довольно большой рисунок, который тянулся от бедра, вверх по грудной клетке и через одно плечо.

Я взглянул на свою подругу. Никс заплела косички и заколола их черно-белым черепом, на ней была черная футболка Iron Maiden (британская хеви-метал-группа), пара черных джеггинсов и громоздких туфель в стиле Мэри Джейнс. Она сморщила нос и уставилась на меня своими огромными, выразительными синими глазами Никс.

– Тебе так не кажется?

Я кивнула и замерла. Во-первых, тонкие волоски на моей шее встали дыбом. Отчаянный вопль Чейза прорвался сквозь мое подсознание, и я вскочила. Во-вторых, меня охватило холодное, ледяное чувство. В-третьих, мое тело дернулось, полностью насторожившись, и я осмотрела гостиную. Я настолько ослабила свой сверхслух, что не обращала на него должного внимания. Мне определенно придется поработать над этим.

– Что случилось? – спросила Никс, затем проследила за моими действиями и нервно оглядела гостиную.

– Ты что-нибудь слышала?

Рычание Чейза, а затем и пронзительный визг достигли моих ушей.

– Она определенно что-то слышала, – произнес голос из темного коридора, доносящийся из моей спальни. – Разве не так, детка?

Я моргнула, трое молодых мужчин-вампиров стояли в моей квартире. Я даже не слышала, как они вошли. Жаль, что я не посыпала магическую пыль Проповедника

Я вскочила. Пока я смотрела на молодое лицо говорившего, уверенная, что не знаю его, моя рука скользнула вниз по мешковатым джинсам к спрятанному серебряному лезвию, аккуратно пристегнутому к бедру.

– Что ты сделал с моей гребаной собакой, придурок?

И в следующую долю секунды крик Никс отразился от стен моей квартиры, когда один из них схватил мою лучшую подругу за горло.

ЧАСТЬ ПЯТАЯ:

БЕЗЖАЛОСТНАЯ

О, туча мрака!..

Я ужасом объят невыразимым,

Несет меня необоримый вихрь!

Софокл «Царь Эдип»

– Теперь я в бешенстве. Одно дело трахаться со мной,

но иметь моих любимых? Мою лучшую подругу?

Мою собаку? К черту и нет. Я могу быть более высокомерной,

что для меня может быть и хорошо, но высокомерие

также может делать меня сильнее. Или это,

или я просто чертовски неграмотна. Что бы это ни было,

, мне все равно. Теперь я точно смогу надрать задницу,

и я смогу сделать это без помощи Эли. Очень хорошо,

потому что его уже давно нет. Нравится мне это или нет, я

больше не смертная, так что почему не использовать мои

умения по полной? Могу поклясться своей задницей,

что я не буду сидеть сложа руки и, как

некоторые слабаки, ждать, что меня спасут. Мне нужно

что-то сделать, увидеть людей, убить вампиров -

и все это во время работы. Да,

я просто вне себя.

Райли По

Клинки из чистого серебра причиняют вампирам вред. Когда все это закончится, я спрячу их по всей квартире.

Крик Никс замер у нее в горле, когда новенький, коренастый блондин лет двадцати трех, отпустил ее и бросил на пол. Кинжал, который я метнула в него, вошел по самую рукоять сквозь кожаную куртку прямо в сердце. Его непроницаемый взгляд потускнел, тело застыло и сжалось, а из горла вырвалось болезненное бульканье. Медленно его клыки начали втягиваться, и какая-то белая липкая жидкость начала вытекать из его глаз и рта. Это было все, что я заметила, потому что два других новичка бросились ко мне. Я среагировала.

Одним прыжком я упала на умирающего вампира, выдернула клинок из его груди, присела и высоко подпрыгнула прямо на двух несущихся на меня. В воздухе я подтянула колени к груди, уперлась ногами в грудную клетку одного из них и сильно толкнула; он пролетел через комнату и приземлился на край стола, разбив мою любимую рамку из цветного стекла и ударившись о стену… Я вонзила клинок в сердце противника. Он упал на пол, корчась и хватаясь за что-то.

Я не хотела вытаскивать клинок слишком рано, поэтому приземлилась на корточки, перенеся вес тела на бедра, и повернулась лицом к оставшемуся вампиру. Он вскочил на ноги и теперь пригнулся, выжидая, чтобы наброситься на меня. Он был старше, примерно моего возраста. Судя по всему, он не был новым вампиром; хотя его глаза были мутными, обезумевшими и злобными, я знала, что он был более опытным, чем другие. Он хотел крови – моей или Никс, не важно. И у него хватило терпения, чтобы получить ее. Я слышала стук своего собственного сердца, медленный, вялый, и стук сердца Никс – миллион раз в минуту, как у колибри. Она была напугана – так сильно, что я чувствовала запах страха, исходящий от ее тела в виде пота.

– Райли, – произнесла Никс, как будто услышав мои мысли о ней, слегка, едва слышно, просто шепотом, окаменев.

На долю секунды, я бросила не неё взгляд. Это был отвлекающий маневр, которого и ждал вампир. Он прыгнул и уложил меня на спину быстрее, чем я успела моргнуть. Воздух со свистом вырвался из моих легких, и Никс снова закричала. С руками, прижатыми к бокам, я могла только смотреть на лицо своего похитителя. С искривленной, грубой, белой кожей, с преувеличенно широким ртом и острыми клыками, торчащими из десен, он был таким. . ужасающим и едва похожим на человека. Его непроницаемый взгляд был прикован к пульсу на моем горле.

– Готова умереть, сука? – сказал он низким, не человеческим, решительным голосом.

– Никс, возьми нож, – приказала я мягко, медленно, – у другого. Сейчас.

Кровосос был в таком трансе, что даже не понял, что я пытаюсь сделать. Но Никс была в шоке и ужасе. Еще до того, как слова слетели с моих губ, я поняла, что она не сможет этого сделать. Я не могла винить ее за это. Должно быть, она чертовски напугана.

– Что? – прошептала она, затем зарыдала.

Я больше не могла ждать. Я медленно опустила пальцы в карман джинсов и потянулась за пакетиком, который мне дал Проповедник. Может быть, колдовской порошок обожжет его достаточно сильно, чтобы я смогла снять его с себя. Новенький вскинул голову, прищурил молочно-белые глаза и бросился мне на шею. Мой рот открылся, я сделала глубокий вдох. У меня даже не было времени закричать.

Серебряный клинок промелькнул у моего лица и… вонзился вампиру в грудь; нога в старых черных кедах Converse столкнула его c меня. Вампир с глухим стуком ударился о стену и пытался схватиться за что-нибудь, начал издавать булькающие звуки и биться в конвульсиях. Я отвернулась и посмотрела в тревожные зеленые глаза моего младшего брата. Он протянул руку. Я ее приняла, и он поднял меня.

– Почему ты не позвала? Мысленно? Люк бы услышал. – Сказал он. Беспокойство и гнев отпечатались в морщинах на его лбу. – Почему, Райли? – Он заключил меня в объятия и крепко сжал. – Они могли убить тебя и Никс.

Никс.

Я выглянула из-за плеча Сета и увидела, что она смотрит на меня мертвым взглядом: голубые глаза широко раскрыты, лицо вытянуто, и даже бледнее, чем обычно. Она прижалась спиной к стене, подальше от мертвых и умирающих вампиров, от Сета, от Дюпре.

И подальше от меня.

– Никс, – произнесла я, вырываясь из объятий Сета.

– Нет, – сказала Никс и подняла руку. – Ты. . держись подальше, – сказала она, всхлипывая и пытаясь отступить еще дальше. – Вы все держитесь подальше. – Она нерешительно оглядела комнату, на ее лице отразился абсолютный ужас, и она начала медленно продвигаться вдоль стены, ища выход.

– Мне нужно идти, – пробормотала она дрожащим голосом, ни к кому конкретно не обращаясь.

Судя по голосу, она находилась на ранней стадии старой доброй истерии. Я совершенно не винила ее, но все равно мне было грустно. Я так сильно хотела, чтобы она не имела никакого отношения к этому аду. Я знала, что она придет в себя, и что мы должны будем рассказать ей, что случилось, и что происходит и т. д. Но я терпеть этого не могла. И тут я заметила в комнате Риггса и Зетти. Они оба смотрели на меня. Зетти коротко кивнул.

– Райли, ты в порядке? – спросил он.

– Да, Зетти. Я в порядке.

Он снова кивнул.

– Пойдем со мной, – сказал Люк Никс, мягко, но твердо, схватив ее за руку, когда она начала сопротивляться. Никс уставилась на него, и я не уверена, использовал он свою силу вампира или нет, но она кивнула и позволила ему проводить ее до двери. К счастью, Люк провел ее, обходя то немногое, что осталось от трупов на полу моей гостиной. В дверях он оглянулся на меня через плечо:

– Я справлюсь, Райли, – сказал он, и я кивнула.

Он вывел дрожащую Никс из моей квартиры. Ее дрожащее и быстро бьющееся сердце стучало в моих ушах. Прижав большой и указательный пальцы к вискам, я выругалась по-румынски. Вот ведь отстой!

Внезапно звуки проникли в мой мозг, бормотание и крики, вопли и гул взорвались внутри меня. Я изо всех сил пыталась сосредоточиться. Некоторые звуки отступили, по крайней мере, достаточно, чтобы я могла думать. Это необычное неизвестное чувство снова начало расти внутри меня. Мне чертовски хотелось знать, что это такое было. Это меня встревожило. Я нервничала. И злилась.

И как только Никс и Люк вышли, вошел Проповедник. Он стоял в дверях, свирепо глядя на меня. Он немного напоминал мне Эли.

– Ри, ты в порядке? – спросил Сет снова, крепко держа мои руки в своих. – Ты не очень хорошо выглядишь.

Я повернулась к нему. Его зеленые глаза были полны тревоги.

– Да, Бро, все хорошо, – я крепко его обняла. – Чейз, я думаю, он ранена. На балконе…

Сет выбежал из квартиры, Джози последовала за ним.

– Не могу поверить, что ты убрала двух других в одиночку, – сказал Фин, присаживаясь на корточки рядом с одним из теперь уже сморщенных тел – едва ли больше, чем небольшая кучка скелетной пыли – и качая головой. Он потер подбородок, тихо ругнулся на своем любимом жаргоне и посмотрел на меня:

– Ты их узнаешь?

– Нет, – ответила я и украдкой взглянула на кучи пепла. – Пожалуйста, скажи мне, что ты поможешь мне вынести этот мусор из моей квартиры.

Фин улыбнулся мне.

– Точно. Риггс, Зетти, вы, ребята, пойдете со мной, – сказал он и повернулся к Проповеднику, – Я скоро вернусь.

Вошли Сет и Джози. У Сета на руках был Чейз. Мое сердце остановилось, и я подошла к нему. Он поднял голову и заскулил, как только моя рука коснулась его.

– Он в порядке, – сказал Сет, глядя на меня. – Он бегал по траве у реки, когда я нашел его. Не хромает. Наверное, просто испугался. Я покормлю его, – сказал он и опустил Чейза на землю.

Чейз завилял хвостом и лизнул мою руку. Я присела на корточки и погладила его по спине, а он лизнул меня в лицо. На меня нахлынуло облегчение. Он не вздрогнул от боли или чего-то еще.

– Ты будешь в порядке, мальчик? – спросила я на собачьем языке. Он вновь лизнул меня и пристально посмотрел на меня своими все понимающими собачьими глазами. Такой стойкий парень – даже если бы он был ранен, он, вероятно, не показал бы этого. На всякий случай я проверю его утром.

– Давай, мальчик, поедим, – сказал Сет, и Чейз пошел в кухню, виляя хвостом, но медленнее, чем обычно.

– У тебя жуткие поступки для большинства смертных, – сказала Джози, внезапно оказавшись рядом со мной. Выражение ее лица никогда не менялось, но всегда было понятно, что она говорит правду. С широко распахнутыми глазами небесно-голубого цвета и длинными светло-каштановыми волнистыми волосами, с естественно осветленными прядями, она изучала меня, взвешивала и оценивала, и все это в течение примерно трех секунд. Она выглядела как обычный подросток, но мудрость в ее взгляде говорила об обратном. Уголок ее рта приподнялся в намеке на усмешку. Я поняла. Это была одобряющая улыбка:

– Я чертовски рада, что ты выбралась.

– Спасибо, – ответила я и взглянула на Проповедника. – Я тоже.

Скрестив руки на груди, я направилась к дедушке. Он оглядел меня сверху донизу, его темные глаза были полны эмоций.

– Почему ты их не почувствовала? – тихо спросил Проповедник.

Я покачала головой и провела рукой по волосам.

– Даже не знаю. Интересно, как это Нед их не почувствовал?

– Почувствовал, – сказала Джози. – Именно поэтому мы пришли.

– Чуть не опоздали, – сказал мой брат, снова придвинувшись ко мне. – Ри, мне это не нравится. Что-то не так.

– Нед уже в пути, – сказала Джози, засовывая мобильник в задний карман своих узких джинсов. Я даже не заметила, как она ему позвонила. – Он тоже думает, что что-то случилось. Говорит, что не чувствовал их, пока они не появились здесь. Совсем не похоже на Неда.

Мое сердце ёкнуло.

– Звучит не очень хорошо, – произнесла я, глядя на Проповедника. – Что мне делать с Никс?

– Она же все видела? – спросил он.

– Да, сэр, и хорошего в этом мало, – ответила я и засунула руки в карманы. В одном из них я нащупала пакетик, который мне дал Проповедник, и обхватила его пальцами. – Она была в полном шоке. Один из них схватил ее за горло и швырнул ее об стену.

Я покачала головой:

– Ее глаза, Проповедник, я никогда не видела кого-то, настолько испуганного. Она смотрела на меня, как на монстра.

Я взглянула на него:

– Неужели у тебя нет чего-нибудь… чего-то, что ты можешь ей дать? Заставить ее забыть? – Конечно, мой дедушка-заклинатель-вуду-доктор Галла мог бы сотворить какой-нибудь фокус, чтобы промыть мозги моей лучшей подруге.

Одна из бровей Проповедника приподнялась, когда он посмотрел на меня.

– Думаю, что нет, – пробормотала я, затем подняла глаза, когда Фин, Риггс и Зетти вошли в дверь. Зетти, одетый в длинные мешковатые черные шорты, черную футболку и традиционный Непальский жилет с золотым и красным плетением, пристально посмотрел на меня. Его длинная черная коса свисала до пояса.

– У меня не было времени позвать на помощь, – сказала я, отвечая на его молчаливый выговор. – Они удивили меня не меньше, чем Неда. К тому же у меня был сильно ослаблен слух. Это больше не повторится. Так что успокойся. – Я слегка улыбнулась большому тибетцу. – И спасибо.

– А вот это хороший пинок под зад, – сказал Риггс, проходя мимо. – Довольно прилично для ребенка.

Мне оставалось только закатить глаза.

– Как только парни избавятся от этого хлама, – сказал Проповедник, склонив голову к кучкам вампирской пыли на полу, – принесите их мне. После ты и этот длинноволосый парень Дюпре приведите Никс домой. Мы все вместе поговорим с ней. Исправим все.

Я молча кивнула:

– А что ты собираешься делать до тех пор?

– Укреплю свой дом, чтобы моя женщина была в безопасности. А потом сделаю то же самое с твоим домом и домом твоего брата.

Я обняла дедушку:

– Скоро увидимся.

Проповедник похлопал меня по спине:

– Это верно, малышка. Скоро. – Молча, он вышел.

Я знала, что «укрепить свой дом» значит, что Проповедник собирался сделать что-то серьезное и колдовское, чтобы защитить свой дом и мой от подлых вампиров. Проповедник хорошо умел контролировать свои эмоции. Я могу сказать, как он разволновался, узнав, что трое новорожденных ворвались прямо в мою квартиру и напали без предупреждения. Это его пугало. Это вывело меня из себя.

Я наблюдала, как Фин, Зетти, Риггс и Сет сгребают груды вампирских останков в самые настоящие пакеты для заморозки, добавляют немного чистящего средства на место под пылью, а затем разбрызгивают что-то по всей площади. Без сомнения это им дал Проповедник, и я была этому рада. Я не могу сказать, что именно, черт возьми, Проповедник собирается делать с пылью от новообращенных, и я не уверена, что сама хочу это знать. Я не уверена, что когда-нибудь снова буду сидеть на полу в своей гостиной и не думать об ужасной смерти вампиров. Я содрогнулась. Да, так что, наверное, в конце концов, это меня немного пугает. Поди разбери. То, что не убивает тебя, делает тебя сильнее.

Фин поднялся, его голубые глаза встретились с моими:

– Эли будет недоволен.

Я пожала плечами, подошла к кладовке, взяла свою маленькую метлу и совок и подошла к витражной раме, разбитой на полу. Я опустилась на колени и подняла ее, фотография была согнута внутрь. Проведя большим пальцем по поверхности, я разгладила старую фотобумагу, улыбающееся лицо моей матери, прислонившейся ко мне, и малыш Сет на руках, смотрящий на меня. Эмоции комком застряли у меня в горле, и я тряхнула головой, чтобы избавиться от них:

– Эли здесь нет, так что, думаю, это не имеет значения, не так ли?

– Почему ты злишься на него? – спросил Финн, присел и наклонил голову, чтобы видеть мое лицо.

Я разозлилась:

– Я не сержусь, Финн. Я в бешенстве. Он ушел не потому, что моя жизнь была в опасности, а потому, что он ревнует меня к Викториану, что действительно глупо, так как его нет рядом со мной. Он пришел ко мне во сне, и это все. Это обман. Фальшивка. На самом деле ничего не происходит. Я не просила Эли уйти, и я думаю, это отстойно, что он сделал это сам.

Я подобрала сломанный осколок рамы. Меня просто тошнило от людей в моей жизни, которые… бросали меня. Я чувствовала, что единственный человек, на которого я могу полностью положиться, – это Проповедник.

Легкая улыбка тронула уголок рта Финна.

– Поверь мне, Райли, – мягко сказал он. – Ты даже не представляешь, что значишь для Эли. Да, черт возьми, ты можешь на него рассчитывать. И, черт возьми, да, все это отстой, но ты же знаешь моего брата. Тупой болван. Никто, кроме папы, не говорит ему, что делать. Кроме того, ты понятия не имеешь, на что способен Викториан Аркос. Он может показаться безобидным, но поверь мне. Это не так. И Эли не рискует тем, что принадлежит ему. – Его взгляд выровнялся. – Ничем.

Что принадлежит ему.

Я кивнула:

– Я понимаю. Но все равно это меня бесит. Сейчас ты видишь, что я могу позаботиться о себе.

– В основном, – добавил он и встал. Я смотрела, как он ходит по комнате в простой черной футболке, джинсах и ботинках… Он сосредоточенно прошелся по квартире, мускулы на его челюсти напряглись. Я знала, что он тоже был взволнован. Но Фин вел себя иначе, чем Эли. Они были очень похожи, но совершенно разные личности.

Я закончила подметать осколки сломанной рамки, встала и выбросила их в мусорное ведро.

– Вы с ним на связи?

Я посмотрела на Чейза, который лежал, свернувшись калачиком, у окна и дремал.

Финн кивнул.

– Конечно. Он уже возвращается. – Он ухмыльнулся. – И да, он нашел Викториана. Выяснил кое-что интересное. Я догоню тебя через несколько минут.

Почему-то все это меня удивило. Но мои мысли и удивление были прерваны.

– Ух ты, чуваки, чувихи, скверное дело творится, – сказал Нед Гиллеспи с порога. Чейз поднял голову и залаял.

– Все хорошо, мальчик, – успокоила я его, и Чейз опустил голову.

Одетый в узкие джинсы, кеды Converse и белую футболку с красной надписью «SUGAR SHACK», Нед прижал руку ко лбу, когда вошел в гостиную и огляделся. Его безумные каштановые волосы с белокурыми прядями торчали во все стороны. Он взглянул на Джози и покраснел.

– Привет, Джозефина. Мило выглядишь.

Я почти забыла, что они раньше были очень близки.

Она усмехнулась:

– Спасибо, Нед, ты тоже.

Он кивнул и посмотрел на Финна.

– Я думал, что радар кровососа в моей башке отключился или что-то типа этого, но это не так.

– Что такое? – спросил Финн.

Лицо Неда стало серьезным:

– Румынский фокус, чувак. Серьезный чудак.

Он взглянул на меня:

– Рад, что ты в порядке, Райли.

Я не смогла сдержать улыбку:

– Спасибо, Нед. Так что же это за магия? Заклинание?

Даже зная все то, что мне известно о магии и вампирах, вопрос прозвучал глупо, когда он был произнесен вслух. Интересно, привыкну ли я когда-нибудь к таким вещам?

– Не уверен, детка. Хотя, определенно – это румынская магия. После того, как я предупредил Финна, меня будто сбило с ног. – Он издал короткий неуверенный смешок. – Я имею в виду, черт возьми, как они оказались на моем радаре? Я должен был прикончить их задолго до того, как их бездушные личности появятся на улицах Саванны. – Он покачал головой. – Все могло быть плохо, друзья. Это могло быть очень плохо.

– Так что же ты нашел? – Спросил Финн, прислонившись к стойке.

– В одном из моих старых томов я читал, что некоторые кровососы могут проскользнуть мимо детекторов, – он посмотрел на меня, прижав кончики пальцев к груди, – это я.