Текст книги "Вечная тьма (ЛП)"

Автор книги: Эль Джаспер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 9 страниц)

– Ладно, ладно, – ответила я. – Я действительно не хотела забывать об этом, хотя твой отец сказал мне, что из-за фактора крови стригоев в моей ДНК я могу полностью отказаться от чая.

– Не сейчас, так что порадуй меня. Пей чай. – Указательным пальцем Эли проследил за драконом, заключенным в мою кожу; по всей руке. Он последовал за ним, пока не исчез под моей рубашкой; затем Эли схватил меня за подбородок. Взгляд, который он мне подарил, послал мне два вида озноба – один от страха; один – чистого сексуального тепла. – Я не хочу так упорно трудиться, чтобы не навредить тебе.

– Принято, Дюпре, – сказала я и напомнила себе, что была сумасшедшей в отношении вампира, который мог бы убить меня за считанные секунды, если потеряет контроль. – Приготовь чай сейчас.

– О, мои родители хотят, чтобы мы пообедали с ними в субботу вечером, – сказал Эли, когда мы направились в мой магазин чернил. – Формальный визит. Ты и Сет. – Он ухмыльнулся мне, когда мы шли. – Время от времени они любят одеваться, как в старые времена, когда, знаешь ли, так оно и было. Старая музыка и прочее. Это весело. Ты за?

Мысленно просканировав мой шкаф, а затем отсканировав шкаф Сета.

– Когда ты говоришь «одеваются, как в старые времена», ты имеешь в виду корсеты и забавные обручи под платьем, или что?

Эли рассмеялся.

– Нет, просто современная формальная одежда.

Я остановилась у двери, приподнялась на цыпочки и поцеловала его.

– Знаешь, я не твоя типичная дебютантка.

– Да, я знаю, – ответил он, глядя на меня. – Это одна из твоих прелестей.

Я усмехнулась.

– Ага. Мы за. Во сколько?

– В семь.

Сет вывернул из углового переулка с Чейзом, как только мы вошли внутрь.

– Звучит хорошо. Я попрошу Никс взять моих клиентов после пяти.

– Что случилось? – спросил Сет, когда мы прошли через дверной проем. Чейз побежал вперед, его когти цокали по деревянному паркету.

– Ужин с Дракулой и Компанией, – ответила я, стреляя в Эли усмешкой. – Субботний вечер. В семь. И никаких фуфаек и мешковатых шорт с матней до колен и подштанников. Формальный вид.

– Миленько, – сказал Сет.

Эли лишь улыбнулся и покачал головой.

Мы провели остаток воскресенья, делая вид, что все нормально. Думаю, для нас это было так, хотя мой разум никогда полностью не позволял забыть события, которые привели меня туда, где я сейчас. Часть меня была рада; Эли был в моей жизни. Надолго ли, я не знала. Другая часть ненавидела его. Аркосы почти обратили моего младшего брата, и я не знала, смогу ли это пережить.

Мы прошли мимо вещей Эстель и посетили ее и Проповедника. Их задняя кухня казалась мистическим, неземным местом, освещенная тусклыми огнями и тенями, где уникальные африканские травы и смеси из магазина «Черный Глаз» наполняли воздух, словно какая-то сумасшедшая ароматная воздушная настойка. Колбаса Эстель, креветки и красный рис, тушились на плите, и она сидела в углу, окруженная прутьями, из которых плела корзину, ее волосы были обернуты в одну из красочных традиционных тканей Галла. Проповедник сидел, одетый в свою обычную рубашку с длинными рукавами и джинсы (он называл их комбинезон, и это меня очень цепляло), ругая меня (после того, как Эли сдал меня), о моем забытом чае.

– Не будь, слишком самодовольна, девочка, – сказал Проповедник, его кожа цвета черного эбонитового дерева красиво контрастировала с белоснежными волосами. Он напомнил мне старшего Дэнни Гловера. – Я имею в виду это. Ты слишком большая для своих штанов, тебе может быть больно. Он подошел и схватил меня за руки. – Теперь я так не думаю.

Зашел Капоте, двоюродный брат Проповедника, клянусь, он был одним из самых забавных стариков. Он никогда не ходил без большой, ослепительной улыбки, и у него всегда была какая-то истеричная история, рассказывающая о нем и Проповеднике в детстве. Он сел с нами за столом, на коленях пакет с арахисом, его пальцы закидывали арахис в рот и работали очень быстро. Он посмотрел на меня и покачал головой.

– Девочка, ты действительно влюбилась в сумасшедшего человека, верно? – сказал он, кивая головой на Эли. – Dem Duprés… ничего себе, теперь, ты действительно очень остроумна. – Он рассмеялся и снова покачал головой. – Дей хороший народ, да. Всегда были. Дей относится к тебе хорошо. Ты делаешь то же самое.

Как только мы покинули Проповедника (с большим контейнером, наполненным рагу Эстель и мешком арахиса… клянусь, я смогу жить с ними), мы направились на Монтерей-сквер. Сет уже был с Джози; Фин и Люк только что вернулись из Тайби (они изучали новое игровое программное обеспечение, разработанное Недом Гиллеспи); Мальчики и «Повелители Мух» вместе с Зетти пошли за мной и Эли. Мы все договорились о групповом обучении два раза в неделю в Доме Дюпре, где полный верхний этаж был отремонтирован в злой, потрясающий, модернизированный донжон. Раньше было здорово, как спорт-зал, но теперь? Черт. Я вошла в первый раз и осмотрелась.

– Вау, – пробормотала я, оглядываясь на боксерские груши, стол, заваленный лезвиями, манекены-вампиров и поверхности разных размеров – довольно большую синтетическую скалу – для лазания и прыжков. Я взглянула на Элизу и Жилля, которые проследовали за нами наверх. – Ты был занят.

– Да, милые мистер и миссис Д., – сказал Риггс, проталкиваясь мимо меня. – Удивительно.

Я взглянула на Риггса, на его мешковатые шорты, футболку с Эминемом и Nike Airs, на лохматые волосы, удерживаемые красной банданой.

– Хорошая шляпка, Риггс, – сказала я, заметив, что она придерживает его челку.

– Я ношу ее только для тебя, детка, – усмехнулся он, наклонил голову. – Хочешь сразиться?

Я усмехнулась. Маленькая какашка знал, что я ненавижу когда меня называют детка.

– О да, – сказала я. – Пошли.

Люк свистнул, хлопнул и улыбнулся, серебренное колечко в губе, по моему предвзятому мнению, так ему шло.

– Да, детка… хоть какое-то действие! Все назад, народ – детишки, подражатели, – он взглянул на своих родителей – … и старички. – Он усмехнулся и прислонился к стене. – У По есть что сказать.

Я посмотрела на него: какой ботаник. Я указала на него.

– Ты следующий.

Вздохи разнеслись по донжону.

Элиза Дюпре широко улыбнулась мне.

– Это я буду ждать с нетерпением, дорогая. – Она повернулась к Жиллю. – Нас ждет аукцион на eBay, дорогой.

– Да, – ответил он, и, усмехаясь, они покинули донжон.

Я чувствовала себя довольно уверенно, она не оценила, что ее называли старой. Одно дело было подумать, но сказать. Смешно, что матриарх и патриарх семьи мчались на аукционы eBay.

Риггс подошел к центру коврика, стянул футболку с Эменемом через голову и отбросил ее в сторону, показав довольно впечатляющую шестерку кубиков пресса (для ребенка). Боже мой, этот мальчик думал, что был крут. До того, как у него появились способности, он был просто хитрожопым подростком с дерзким характером. Теперь он у него были… силы. И хотя у него был опыт, он был все еще тем же дерзким Риггсом. Теперь с ним и его эго было невозможно жить. Ему нужна была корректировка поведения.

Я собиралась надрать ему задницу.

Быстро взглянув на Эли, чья злая ухмылка сказала мне, что он просто прочитал мои мысли, я встретила Риггса на коврике. Остальные смотрели, хлопали, Фин снова свистнул, и Риггс начал кружить вокруг меня. Я позволила ему это. Ему захотелось немного похвастаться, перед другими парнями, и я позволила ему это. Он сделал несколько удивительных скачков по стенам (где он побежал к стене, затем пробежал по ней затем перевернулся и оказался за моей спиной), несколько прыжков прямо над моей головой и несколько крутых ударов ногой. Ага. Он был одним из впечатляющих гавнюков с тенденцией к выпендрежу.

В тот момент, когда он приземлился на пол, я присела и сбила его одним ударом ноги. Риггс врезался в коврик, откинувшись на спину. Все смеялись и хлопали.

Риггс уставился на меня с пола, ухмыляясь, когда я протянула руку. Он принял ее, и я его подтянула. Он наклонился ближе.

– Видела? Я знал, что заставлю тебя прикоснуться ко меня, – сказал он мне на ухо. – Детка.

Затем произошло сразу, несколько вещей, ни одину из которых я не контролировала, он сильно ударил меня.

Быстро, как молния, Риггс схватил мое предплечье и перевернул тело. Когда я отправилась в воздух, эта же больное ощущение, с которым я столкнулась при Сете, обрушилась на меня. Я знала, что еще один ужасный образ должен был заполнить мой мозг. Мое тело обмякло, и тени накрыли веки. Я ничего не видела, ничего не слышала… не мола говорить, и я не помню даже удара о коврик. Я оставалась невесомой в каком-то темном облачном тумане, где ничего не существовало, будто я полностью покинула донжон. Наконец, звук – сердцебиение. Я не могла сказать, было ли оно моим или чужим. Сначала оно было приглушенным, но становилось интенсивнее.

Затем, медленно, мое зрение вернулось. Сначала картинка была размытой, как фильм в старом телевизоре, и, наконец прояснилась. Я несколько раз моргнула. Девушка. В баре. Нет, в клубе. В кабинке. Звуки музыки. Звучит панк. Окрестности незнакомы. Девушка незнакома. Девушка совершенная пустышка. Она – тусовщица, тяжелый черный макияж глаз, выбеленные подстриженные волосы в стиле Мерлин Монро с оранжевыми полосками. Ее черный кожаный без бретелек бюстье едва удерживал тяжелые груди.

Она наклонилась над столом, подняла стакан смешанного напитка и облизала сначала ободок, затем темно-красные губы. Ее карие глаза были туманны, а феромоны были такими острыми, я чувствовала их запах. Она была возбуждена и хотела меня, только… Я не была собой. Конечно, я не была собой. Я не была девушкой. Она видела его; не меня. Я слышала, как ее сердце беспорядочно билось. Она протянула руку и схватила мою, и я посмотрела вниз. Рука не была моей. Это был мужчина. Более старая, грубоватая, а не гладкая бледная кожа Викториана. Я знала это.

Она встала и вывела меня из кабинки. Кожаная мини-юбка, в которую она была одета, едва прикрывала задницу, а бюстье было зашнуровано на спине, обнажая кожу. Я заметила татуировку на нижней части спины. Это были пальцы Смерти, ее длинные скелетные кости располагались на спине. Это была моя работа. Раньше я их подписывала. Она смеялась и спотыкалась, когда направилась к выходу. Она тянула меня, и я чувствовала ее руку в моей; все же… Это была не я. Но я могла чувствовать, кто бы это ни был. Я знала, что произойдет; я чувствовала предвкушение убийства внутри меня. Я попыталась пошевелить губами, вибрировать своими голосовыми связками, чтобы предупредить ее. Я пыталась кричать, глубоко внутри, испытывая огромное беспокойство. Это бесполезно. Я была безмолвна, бесполезна. Я не могла ничего сделать, кроме как ждать и бояться.

Девушка вытолкнула меня в ночь, и воздух был туманным, тяжелым; слабый запах соли прильнул к моему языку. Она висела на мне, когда мы шли, и она наполовину спотыкалась, наполовину тащила меня по тротуару, пьяно смеясь, пока огни из клуба, избитая музыка внутри не стали тусклыми и едва заметными. Я слышала только ее сердцебиение. Я попыталась отступить назад, но тело не было моим. Длинные тени упали на нее, и она втянула меня в переулок. Запах плесени, мочи и кислоты достиг моих ноздрей, и она прижалась к кирпичной стене, глядя на меня своими широкими, наполненными наркотиками, похотливыми глазами. Как она была глупа. Совершенно бесполезно глупа.

Застежка-молния закрывала переднюю часть ее кожаного бюстье. Она схватила металлический язычок и потянула его к талии. Ее грудь выпала, и она схватила меня за руки, прижимая их к ее коже. Внутренне я сопротивлялась. Опять же, бесполезно. Ее голова откинулась, и она застонала.

Это был последний звук, который она произвела добровольно.

Я чувствовала, что сердцебиение было не моим, а ее, и оно нашло отклик в моей голове, сильный, пьянящий, и я бросилась на ее оголенные груди. Ее стон умер в жидком леденящем душу звуке, когда ее тело упало на мощеные плиты, я последовала за ней вниз. Кровь, кости и плоть пронеслись перед моими глазами, кровавая бойня, меня подташнивало. Я не могла оторваться, я не могла отвести взгляд. Но нужда, голод – ужас – жили внутри меня. Жидкое тепло потекло вниз по горлу, сладкое, пьянящее, и мое горло сжималось, когда я глотала.

– Райли!

Моя голова взорвалась, ударившись обо что-то тяжелое, и щеку ужалила боль, когда рука ударила по ней. Я распахнула глаза и уставилась в расширенные глаза Риггса. Он оседлал меня, я лежала на спине на коврике в донжоне, и его рука была поднята, чтобы залепить мне еще одну пощечину. Его рука никогда не касалась моей кожи.

– Не делай этого снова, малыш, – сказал Эли, его голос звучал угрожающе, и он схватил Риггса за шиворот. – Слезь с нее.

Риггс убрался быстро, а затем я смотрела в глаза Эли, когда он встал на одно колено и навис надо мной. Он пристально смотрел несколько секунд, и я знала, что он копается в моем мозгу. Суровым взглядом он пробежал по моему телу, затем обыскал лицо.

– Да, я копаюсь. Что, черт возьми, происходит, Райли?

Сет присел на корточки рядом со мной и наклонился.

– Ри? Ты в порядке?

– Я в порядке, Сет, – я села. – Серьезно. Не беспокойся.

За моим братом стояли Фин, Люк и Джози, за ними Зетти, Риггс и другие. Все они смотрели на меня так, будто у меня выросла еще одна болтливая голова. – Что? – спросила я, взглянув на всех, а затем вернулась к Эли. Я молча смотрела, разочарование и небольшой гнев росли внутри. Подсунув ногу под задницу, я встала. Эли оттолкнул меня. В следующую секунду Зетти стоял там, сжимая пыль из его защитного мешка и разбрасывая ее над мной.

Он пробормотал что-то по-тибетски.

– Зетти, прекрати! – сказала я, махнув рукой перед моим лицом. – Какого черта?

– В тебе что-то плохое, Райли, – сказал он своим тяжелым непальским акцентом. – Оно должно выйти.

Я посмотрела на него.

– Хорошо, спасибо, Зет-Ман. Я посмотрю, что могу сделать.

Зетти оглянулся, а затем отошел. Эли был там, выражая негодование.

– Скажи мне, – сказал он, хмурясь еще сильнее, его голубые глаза потемнели. – Сейчас же.

Я нахмурилась.

– Боже, Эли, остынь.

Он продолжал смотреть, ожидая ответа.

Я вздохнула.

– Это было еще одно видение. Очень реалистичное…

– Насколько реалистичное? – спросил он.

Я посмотрела на него, игнорируя всех остальных в комнате. Я сосредоточилась исключительно на Эли.

– Очень. Я вижу убийства. Чувствую их. Будто я убийца. – Большим и указательным пальцами я потерла закрытые глаза, пытаясь стереть изображения, чувства. – Я… чувствую его эмоции, его желания, и они такие отвратительные…

– Это Викториан Аркос? – спросил Эли.

Ярость на его лице была почти пугающей.

– Нет, – ответила я. – Но это мужчина. В видениях, когда я протягиваю руку, это не моя рука, а его. – Я покачала головой и посмотрела на него. – Это странно, и я ненавижу это. – Я вдохнула. – Могу я встать?

Эли не ответил мне, но он схватил меня за руку и поднял.

– Так что же это такое, Эли? – спросил Фин. Он провел рукой по своим коротеньким светлым волосам и уставился на брата. – Мне это не нравится, Брат. Что-то случилось.

Эли молчал, его взгляд остановился на мне.

– Да, – он наклонил голову. – Пошли.

– Куда? – спросила я. – Знаешь, мне не нравится, когда мной командуют.

– Немедленно, Райли, – сказал Эли с суровым выражением лица. – Я серьезно. К моим родителям. Они должны знать.

Фин и Люк уже были на полпути через донжон. Мой взгляд упал на Сета, а затем на Джози, которая стояла рядом с ним. Она посмотрела на меня, пристально, читая, будто могла видеть насквозь. Она поняла мое опасение.

– Это будет круто, – сказала она с одобрением. – Эли прав. Мама и папа могут помочь.

С Эли под руку я направилась к кабинету Дюпре. Фин и Люк ждали. Эли обнял меня, поймал мой взгляд и задержался на секунду, затем повернул антикварную ручку и открыл дверь. Я прошла через смесь жасмина и запах сладкой сигары, поднятой вихревым потолочным вентилятором, когда вошла в комнату. В следующую секунду ветер коснулся моей щеки. Фин и Люк пересекли комнату. Я даже не видела, чтобы они двигались. Мой взгляд упал на родителей Эли, они сидели у большого стола из красного дерева у окна. Элиза изучала что-то на плоском мониторе компьютера. Жилль наклонился, глядя через плечо, явно заинтересованный.

– Сделай ставку двадцать пять фунтов, любимая, – сказал Жилль Элизе.

– А, потом мы подождем и приобретем, – сказала Элиза, выполнив его просьбу. Жилль поднял глаза и улыбнулся мне. – На eBay. У меня склонность к антикварным карманным часам.

– Папа, – сказал Эли, его легкий французский акцент привлек мое внимание. – У Райли возник… вопрос. Нам нужен ваш совет.

Жилль встал и подошел ко мне, останавливаясь не более чем в нескольких футах от меня. Его глубокий взгляд поразил меня.

– Что случилось, ma chérie? – Он склонил голову. – Это видения, – сказал он, кивая, прежде чем я успела ответить. – О убийствах? Расскажи мне.

Я взглянула на Эли, и он кивнул, я продолжила.

– Это как если бы… Я его. Убийца. И это не Викториан Аркос. Это еще один мужчина, и я вижу его глазами. Я чувствую его. Он атакует и кормится, но я не могу остановить то, что он делает. – Я покачала головой. – Я пытаюсь, но не могу говорить, двигаться или контролировать его действия. Как будто я… за его веками. – Я посмотрела на отца Эли. – Я узнала последнюю жертву по ее татуировке. Это была моя работа.

Жилль погладил свой гладко выбритый подбородок; ясные голубые глаза того же шокирующего цвета, что и у Эли.

– В тебе яд вампира, Райли, – сказал он. – Но ты говоришь, что это не Викториан. – Его взгляд, полный любопытства искал мой. – Откуда ты это знаешь?

Не то, чтобы Жилль меня испугал, нет. Я ему доверяла, как и Эли. Но всякий раз, когда я находилась рядом с ним, я чувствовала, будто сделала что-то не так, и это только наполняло меня. Однажды меня поймали, запихивающую Мэри Джейн в мой шкафчик в восьмом классе, и школьный охранник как-то поймал меня, запихивающий пластиковый мешок в рюкзак. Он потащил меня в кабинет директора, и это было то же чувство. Жилль Дюпре чрезвычайно глубоко заглядывал в душу.

Жилль улыбнулся, явно удивленный. Он действительно любил читать мои мысли.

– Опять же, chérie. Откуда ты знаешь, что это не Викториан? Это может быть совсем не так, да?

– Я вырвал сердце Валериана, – тихо сказал Эли.

– Я помог Фину сжечь остальную часть его тела, – сказал Люк. – Ни в коем случае это не может быть он.

– Остается Викториан, – сказал Фин. Он подошел, чтобы встать рядом со мной, сложив руки на груди. – В тебе яд Аркосов. Как сказал папа, другого не может быть.

Я покачала головой и посмотрела сначала на Фина, а затем на Жилля.

– Я видела его руку… она… более грубая, более старая кожа. Определенно, не бледная кожа Викториана.

Жилль взглянул на Элизу, а затем прямо на Эли.

– Тогда это касается меня. Мое предположение, что другой проецирует себя в тебя. – Он внимательно посмотрел на меня. – Ты, очевидно, привлекла чужое внимание.

– Разгневала их, наверное, если быть точнее, – сказал Люк и посмотрел на меня, тряхнув головой и откинув светлые волосы с глаз. – Может быть, кто-то из новообращённых – сказал он. – Или, возможно, кто-то из тех, кто был с ними.

Я закрыла глаза, выругавшись себе под нос на румынском.

– Так что я должна делать? Наблюдать, как гибнут невинные люди? Идет? – Это то, что я проделывала всю свою проклятую жизнь, не так ли? Зачем останавливаться сейчас?

В комнате на пять секунд стало тихо. Все уставились на меня. Я подумала, что вся семья Дюпре прочла мои мысли. На данный момент мне все равно. Давайте, читайте.

– Мы найдем его, – сказал Эли, этот яростный тон вернулся в его голос, его рука защищала мою спину. Я вздрогнула. – И мы его убьем.

ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ:

ГЛУПОСТЬ

– Всем знакомом чувство, когда задерживаешь дыхание под водой – сначала все в порядке, и вы справляетесь с этим, а затем, когда проходит все больше времени, когда вы должны сделать вдох, срочная потребность становится, похожей на похоть и голод. А потом наступает паника, когда вы начинаете думать, что задохнетесь – и, наконец, когда вы вдыхаете воздух и тревога спадает… вот каково это быть вампиром и нуждаться в крови.

– Из журнала Фрэнсис Форд Коппола

Дракула Брэма Стокера:

Фильм и легенда

– Должна признаться, я всегда считала тебя довольно жестокой, Бетти. Тупицей, которая сама по себе, да еще и гордится этим. Я не боюсь многого, и если я боюсь, я, черт возьми, не скажу об этом никому. К сожалению, мой парень и вся его семья пользуются привилегиями, читая мои мысли и с уверенностью знают, что меня пугает, что меня возбуждает, и что меня бесит. Все три эти эмоции существуют в тяжелых, опьяняющих дозах, когда речь идет о таинственном кровопийце, и самый большой страх, который у меня есть, заключается не в том, что мы не сможем его остановить, а то, что он делает с Эли. Он сошел с ума от того, что он со мной делает. Покатятся головы, и это я не в переносном смысле.

– Райли По

Я думала, что справилась и смогла взять себя в руки, когда ужас начался. То есть, черт возьми, что я всегда чувствовала муки ужаса перед кем-то, окруженная, ну, в общем, всеми. Да, это беспокоило меня. Да, это было ужасно. И, чёрт подери, да, я хотела, чтобы это прекратилось. Но дело в том, что в последнее время я не сплю так много, как раньше. В свете последних событий это неприемлемо, как видите. Так что мои часы бодрствования приносят мне лишь эти ужасы видений. И чем больше времени вне сна – тем больше возможностей для них. Эти кошмары действуют странным образом на мое бренное тело. Я начинаю чувствовать себя как-то иначе, но не могу этого объяснить. Просто… Это не я. И лишь когда я засыпаю, могу отдохнуть от этого всего. Почти всего. И в сон я проваливаюсь как бы в коматозном состоянии. И обычно Эли всегда рядом. Чтобы опять поковыряться в моём сознании.

В последнее время он был на грани срыва. А я и вовсе, разрываюсь на части. Одна часть меня злорадствует, видя, к чему приводят его подслушивания. А вторая… Беспокоится об Эли. Я ощущала в нем напряжение; парень никогда не показывал своей границы терпения. Я имею в виду… Я говорю о чертовой палочке вампирического динамита. В отличие от его братьев, которых я знаю, та же пугающая сила; они просто… Были похожи на него каким-то образом, но все же держались на плаву. Люк был таким спокойным и непринужденным, а Фин? Я думаю, он такой же. Они могут контролировать свой гнев. А Эли? Бум!

Всю неделю, пока мы были в магазине, я чувствовала, как растет его ярость. Он изо всех сил сдерживался, но временами я могла это заметить, хоть он и подавлял её быстро. Впрочем, сегодня его, похоже, допекло. Усадив свою раздраженную задницу в зоне ожидания Татумании, он полдня притворялся, что листает альбомы с эскизами, хотя на деле сверлит меня взглядом. Шелест страниц, взгляд. Шелест, взгляд. И каждый гребанный раз, когда я оборачивалась на него. Пялится. На меня. Какого черта? Даже Никс заметила, хотя она-то подумала, что у нас любовная ссора и не стала влезать.

Сегодня была суббота и она заберет моих двух последних клиентов, так что я смогу освободиться пораньше, чтобы приготовиться к официальному ужину с его родителями. Я чувствовала, что недовольство растет вокруг него, изводит и раздувается, как извращенный оргазм наоборот. Как только мы вышли из салона, я стрельнула взглядом на озадаченного Сета и понеслась в свою комнату. Подошла к окну, обогнув Эли. Ох, я была в ярости.

– Что с тобой не так? – спросила я со злостью. – Бога ради, Эли.

Не самый удачный выбор слов, но других у меня не нашлось.

– Тебя всю неделю что-то пожирает изнутри. Что такое?

Взгляд Эли пронзил меня, и он нахмурил брови.

– Ничего.

Я моргнула. Он действительно только что сказал «ничего»?

– Ты, блин, издеваешься? А знаешь… не важно. – Без шансов заставить Элигия Дюпре говорить, когда он не хочет. Упертый вампир. Я сделала шаг к нему, почти касаясь своим носом его. – Что бы тебя ни взбесило, смирись. – Я ткнула его в грудь. – Остынь, контролируй это, и больше не показывай своей задницы в моем магазине. Если у тебя проблемы со мной, неважно какие, давай поговорим. Наедине. Не надо… беситься и дуться всю неделю. Я выдержу что угодно, так что не крути себе яйца, держа все в себе целыми днями. Понял? – я взглянула на него еще раз. – Я, черт подери, серьезно, Эли.

Его лицо едва дрогнуло, но все же, дрогнуло. Неуловимо. Угрюмая складка между его темных бровей… смягчилась, а темная вспышка в глазах потускнела, немного. Однако, я знала, что он не отступит. Поскольку мы собирались к его родителям, я прищурилась, обошла его, встряхнулась и принарядилась. Не люблю ссориться, тем более перед семейными мероприятиями, где и так придется притворяться, что мне не хочется придушить до посинения старшего сына хозяев дома. (Не то чтобы это имело значение, все равно они буквально заглядывают ко мне в голову. Так что, довольно скоро все сами все узнают).

Так что мое дурное настроение омрачило обычно жизнерадостную персону. Спасибо, Эли. Я распахнула шкаф, порылась в висящих платьях и достала длинное, облегающее черное платье из искусственного шелка, которое так аппетитно обтягивало фигуру. Швырнула его на кровать и потопала в ванную. Эли до сих пор стоял там же, уставившись на меня, будто я отрастила рог на лбу. Я была бы не против. Я бы проткнула его им.

Включив горячую воду я грязно выругалась на румынском, неоднократно. Показалось, что из спальни слышится смех, но это не точно. Высушила волосы и оделась. Выбрав офигительное колье из черного бархата с зеленой бабочкой в центре, сделанное в 1920-х годах, пару серебряных сережек-колец, набор серебряных браслетов и черные туфли-лодочки высотой шесть дюймов, я вышла. Ледяной взгляд Эли снова обратился ко мне. И, уверена, он так и смотрел на меня все оставшееся время.

– Ого, сестренка, – сказал Сет, окинув меня оценивающим взглядом, когда я вышла в гостиную. – Выглядишь шикарно.

Я улыбнулась брату.

– Спасибо. – Заценила его черный костюм и галстук. – Ты и сам довольно аппетитно выглядишь.

Сет засиял и ухмыльнулся.

– Верно? Стиль Казино Рояль, ха?

– Ага, Джози наверняка заценит, – сказала я, приподняв бровь. Сет покраснел и засмеялся. Я бросила взгляд на Эли. Ага, до сих пор сердитый. Я встряхнула головой, убедилась, что у Чейза есть вода и еда (Сет уже выводил его), и мы уселись в джип.

Я думала, что резвая поездка по городу немного остудит дымящегося Дюпре. Мы поехали и я обернулась. Нет, все еще хмурится. Приехав на площадь Монтери, я припарковалась в тишине. Эли сразу же исчез, чтобы переодеться. Я же пока поболтала с Элис и Жилем.

На Элис было роскошное длинное красное платье без бретелек. Волосы она собрала в гладкий конский хвост и закрепила великолепной серебряной заколкой. Ее образ как никогда подходил для официального приема гостей. Жиль, как обычно, поприветствовал меня глубоким и метким взглядом. Он был одет в темный костюм, и как остальные Дюпре, выглядел впечатляюще.

Люк и Финн, оба в черных костюмах и галстуках от Армани, выглядели, как выразился Сет, в стиле Казино Рояль. Более чем чертовски горячо. Один с длинными, а второй с коротко стриженными волосами, я удивлена, что девушки не осаждают особняк 24/7.

– Привет, Райли, – Джози внезапно возникла позади меня.

Я обернулась и, к своему удивлению, увидела сногсшибательную девушку в разноцветном платье на бретелях длиной до пола. Длинные волны волос слегка убраны сзади заколкой. Фиолетовые туфли добавили ей немного роста. Сет стоял рядом с ней, заметно покрасневший. Джози взглянула на Сета.

– Я и не заметила, – затем повернулась ко мне. Как обычно, по ее лицу ничего нельзя было прочесть. – Тебе нравится?

– Абсолютно, – ответила я, кивнув. – Выглядишь на… восемнадцать.

Намек на улыбку коснулся ее губ. Голубые глаза смотрели на меня.

– Ты так думаешь?

– Без сомнения, – я действительно так думала. – Особенно мне нравится, как ты подвела глаза. – Я кивнула. – Круто. Прямо как Клеопатра. Надо будет попробовать так же.

Лицо Джози засияло гордостью.

– Спасибо, Райли. – Она взглянула на Сета. – Хочешь поиграть в Xbox до ужина?

– Конечно, – ответил он, взглянув на меня и вскинув темные брови. – Увидимся позже, сестренка.

Я посмотрела, как мой брат поспешил исчезнуть в игровой комнате с двухсот-плюс-летней вампиршей. Я когда-нибудь привыкну?

– Выглядишь отпадно, детка, – Люк внезапно возник рядом. – Существует одежда, которая тебе не идет?

На мгновение я задумалась:

– Танцевальное платье для кадрили?

Люк засмеялся.

– Пытаюсь это представить. Ты все равно будешь выглядеть горячо – оборки и все прочее.

– Выглядеть горячо в чем? – сказал Фин, приближаясь к нам.

– В платье для кадрили, – сказал Люк, его глаза мерцали.

– Абсолютно, – согласился Фин. Я лишь покачала головой. Как я и говорила, родные братья Эли были беззаботны и беспечны.

– Им некого защищать, – внезапно зазвучал голос Эли у моего уха. – Мне есть.

Я молча встретила его взгляд. Он обогнул меня и присоединился к братьям. Уверяю вас, более эффектной группы парней на свете не существует. Все трое взглянули на меня. Все трое, даже Эли, усмехнулись. Город самолюбия с тестостероном, бьющим через край. Спесивые вампиры.

Эли понадобилось немного времени, чтобы вернуться к беспокойству. И как бы бесподобно он не выглядел в черном костюме и галстуке от Армани, бешенство безмолвно бурлило в нем – чертов ребенок. Мужчины, смертные или нечисть, все равно – долбанные дети. Мне так и хотелось взять огромную креветку Джамбо за хвост и швырнуть в него. Или стручком маринованной спаржи… шлепнуть по лицу. Любое блюдо превращается в оружие и, если бы я не была так зла на него, я бы рассмеялась сама с себя. Что за идиотка. Но, черт возьми, ничего не могу поделать. Ненавижу ссоры.

К концу ужина я уже думала, что Эли успокоился; он продолжал беседовать по-французски со своим отцом (оглядываясь назад, я должна была заподозрить, что что-то не так, потому что Жиль частенько пристально на меня поглядывал) и немного шутил с Люком и Фином. В промежутках, однако, он бросал на меня глубокие, напряженные взгляды, от которых у меня перехватывало дыхание – и в то же время мне хотелось выцарапать ему глаза. Он усмехнулся после этой мысли, и я действительно надеялась, что он расслабится. Мне следовало бы знать лучше.

Мы закончили ужин только после девяти вечера. Сет и Джози собрались попрыгать по зданиям на Бэй Стрит и, поскольку Люк и Фин согласились составить им компанию, я не возражала. Способности Сета усиливались, и быстро. Он был уже почти так же быстр как Люк. Я даже подумала, что это хороший способ выпустить пар и для меня и подумывала к ним присоединиться, но Эли схватил меня под локоть и наклонился к моему уху.