Текст книги "Пойми, о чем молчу... (СИ)"

Автор книги: Екатерина Мезенцева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 19 страниц)

Она настороженно на меня посмотрела.

– Ты тоже, да? – заикаясь, спросила она.

– Тоже, что? – недовольно спросил я у нее.

– Ты тоже через это прошел, – она посмотрела на Сашу.

– Нет, – покачал я головой. – У меня всего лишь была не большая психологическая травма и жуткая депрессия, – неохотно ответил я. – У него что-то другое, – нахмурился я. – Сильнее…

Света покивала и вышла из комнаты, прошептав «извини» на самом пороге.

Я тяжело опустился на стул и стал массировать виски.

– Извини за это, – выдохнул я, смотря на пол и продолжая массировать виски. – Я не должен был выходить из себя, особенно при тебе…

Я поднял голову, чтобы посмотреть на него, но понял, что, даже если он и обратил на нас внимание, то никак это не показывает. Он почти дописал весть текст, за все это время я не видел, чтобы он поднимал взгляд, он молча делал то, что я ему сказал.

Я удивленно посмотрел на него, но ничего не стал говорить. Когда он закончит, он просто положил ручку и сел прямо.

– Ты закончил? – спросил я, подходя к нему.

До этого я стоял у окна, смотря на раскинувшуюся осень во дворе. Взяв листок в руки, я понял, что он знает почти все правила, стоит только поработать над некоторыми моментами.

Но не это удивило меня больше всего. Внизу под текстом была надпись:

«P.S. Don’t let people know too much about you».

Хм… «Не позволяй людям слишком много знать о тебе». Что он хотел этим сказать? Он все же обратил внимание на нашу недомолвку со Светой?

– Что ты хочешь этим сказать? – спросил я у Саши.

И как вы думаете, что было мне ответом? Конечно! Его молчание!

– Саш, скажи мне, то есть напиши, – исправился я. – Поговори со мной! – теперь уже и я схожу с ума, да? Почему мне так остро необходимо поговорить с ним??

Но Саша никак не отреагировал на меня или мои слова. Как будто он понял, что слишком много себе позволил и теперь замкнулся в себе, вообще не позволяет, даже посмотреть на меня.

Черт! Снова тупик!

***

После того раза, Саша делал вид, что меня рядом с ним нет. На прогулки он отказывался выходить, пришлось звонить его матери, и сообщить об этом, она горько вздохнула, но сказала, чтобы силком я его не тащил. Мы съездили к его психологу. Саша просидел в его кабинете, как и положено, полтора часа, а когда вышел, был еще более не живым, чем обычно. Я тогда поговорил с Аристархом Владимировичем, спросил, если ли шанс вернуть его в нормальное состояние, могло ли такое произойти из-за смерти его отца. В общем, просто интересовался своим подопечным. Он отвечал не охотно, все-таки это врачебная тайна, а я почти посторонний, но пришлось сказать, что я пережил нечто похожее и Татьяна Станиславовна возлагает на меня большие надежды.

Тогда он сдался и рассказал, что лично у него нет никаких сдвигов. Саша просто приходит к нему, садиться в кресло напротив, отказываясь ложиться на кушетку, и молчит. На вопросы он никак не реагирует, разговаривать ни под каким видом не собирается. Аристарх Владимирович пробовал даже поговорить с ним о смерти его отца, так тот сразу устроил истерику: кричал; кидался всем, что попадало ему под руку, а когда прибежали санитары, чтобы успокоить его, то он даже порезал одного из них.

Я если честно был поражен. Ну, не похож Саша на полоумного! Тогда я поделился с ним своими наблюдениями. Дело в том, что Саша выглядит намного более живым утром, до обеда, а потом как чья-то марионетка, сидит не двигаясь, залипает в одну точку, на вопросы или вообще чей-то голос никак не реагирует, и только смотрит иногда своим фирменным взглядом, который достает все потайное из дна души. Аристарх Владимирович удивился подобному, а потом задумался: «Может, это из-за таблеток, которые я ему прописал…? – пробормотал он себе под нос». Но я расслышал его. Я поинтересовался у него: «что за таблетки?». Он сказал, что принимая их, он будет вести себя спокойней, приступы истерики снижаются, как и эпилепсия и обмороки.

Я задумался на мгновенье, действительно, это бы все объяснило! «А если не принимать их? – с надеждой смотря на него, спросил я». «Он будет в опасности, – нахмурился врач. – Он может навредить себе или окружающим, или его может застать приступ…». Я решил не отступать, было очень жаль мальчика, я хотел, чтобы он жил! «Я обещаю вам, что всегда буду рядом с ним, могу даже спать в его комнате, какое-то время, только давайте попробуем не давать ему таблетки? Пусть поистерит, может, ему это пойдет на пользу, он ведь как будто спит с открытыми глазами, постоянно!».

Короче, поспорив так целый час, мы пришли к выводу, что попробуем, только если мать Саши будет согласна и если наметиться ухудшение, то сразу сообщить ему.

К обеду мы безбожно опоздали, так как я еще попросил остановиться около книжного магазина. Решил купить кое-что для Саши. Домой мы вернулись только в 3 часа, поэтому пошли обедать, а учебой решили сегодня не заниматься, просто отдохнуть.

Без разрешения матери Саши, я не мог ничего предпринять, поэтому мне ничего не оставалось, как ждать ее возвращения и общаться со стеной, которая никак на меня не реагирует.

Аллилуйя! Сегодня пятница! Сегодня вернется Татьяна Станиславовна, и я, наконец-то, поговорю с ней на счет этих ужасных таблеток!

Мы с Сашей сидели в учебной комнате и занимались русским, когда дверь в комнату распахнулась, а на пороге появилась его мать. Саша никак не отреагировал на ее приход, ни тени узнавания, ни тени радости. Как сидел, уткнувшись в тетрадь, так и сидит.

– Здравствуйте, Антон Игнатьевич, – поздоровалась она со мной. – Привет, дорогой, – она подошла к своему сыну и чмокнула его в макушку, а потом уселась на мой стул. – Оставьте нас, пожалуйста, Антон Игнатьевич, – попросила она, даже не посмотрев на меня.

Вот те раз! И куда же я должен податься, если они расположились в моих комнатах?

– Извините, – обратился я к ней. – И куда же вы прикажете мне пойти, если вы заняли мои комнаты? – поинтересовался я у нее.

– На сегодня вы свободны, – недовольно ответила она. – Можете съездить в город: прогуляться, побыть со своей девушкой. Я хочу побыть со своим сыном, – проговорила она.

Я отправился в свою спальню, быстро оделся и переобулся в уличную обувь, а потом снова вошел в учебную комнату.

– Извините, – снова окликнул я ее.

Она резко повернулась ко мне и пронзила меня злым взглядом.

– Ну, что еще?! – рявкнула она.

Я даже и не дернулся от ее тона. Не на того напала, дамочка!

– Я просто хотел предложить, чтобы вы пошли к Саше, ему бы там было комфортнее, – холодно проговорил я, а потом развернулся, собираясь уйти.

– Он сам ходит за вами? – удивленно спросила она у меня.

Я развернулся и посмотрел на нее как на дуру.

– А как он еще должен ходить? – пораженно спросил я у нее.

– Ну, я думала, что вы носите его… – смутилась она. – Просто, когда я его зову, он даже не смотрит на меня.

Я чуть улыбнулся ей, и подошел к Саше, ничего не говоря, я протянул ему руку. Саша сначала посмотрел на нее, встал, а потом вложил свою ладошку в мою руку. Татьяна Станиславовна восторженно ахнула, как будто ей показали бриллиант.

– О Боже… – выдохнула она, посмотрев на меня, как на спасителя мира.

Мне даже стало не по себе.

– Сначала, – нервно заговорил я, чтобы занять паузу. – Вы должны показать ему, что хотите его куда-то отвести, – я показал на наши соединенные руки. – Но если вы просто потянете его куда-то, то он не пойдет, – я демонстративно потянул его за руку.

Саша нахмурился, стал вырывать руку, а потом вообще стал дергаться всем телом, пытаясь освободиться.

– Тшш, – тут же подлетел я к нему, беря его лицо в свои руки и смотря в его глаза. – Все хорошо, прости, – Саша стал успокаиваться. – Прости меня, – я запустил пальцы в его волосы, массируя кожу головы, Саша закрыл глаза, полностью расслабляясь.

– Охренеть… – выдохнула Татьяна Станиславовна, видимо, позабыв про свой статус, я даже чуть воздухом не подавился. – И что дальше? – спросила она меня.

Я чуть отодвинулся от Саши, он сразу открыл глаза, но ни на кого конкретно не смотрел. Я снова протянул ему руку, Саша, чуть помедлив, вложил свою ладошку в мою руку.

– Пойдем к тебе? – спросил я его. – Твоя мама хочет с тобой пообщаться, – я улыбнулся ему. – Ты не против?

Я чуть потянул его за руку, он легко поддался, и мы вышли из комнаты.

– А как бы вы поняли, что он против? – поинтересовалась она у меня.

– Он бы не пошел, – пожал я плечом. – Была такая ситуация… Мы собирались мыться, пока я набирал ванну, Саша опорожнился, а я потом встал около унитаза, а к ванне не подходит, – я тихонько рассмеялся. – Я тогда не понял, что происходит, стал подталкивать его в сторону ванной, а он шарахнулся от нее и к стене прижался. Тут я уже понял, что что-то не так, потрогал воду, а она – кипяток, – я нахмурился. – Не знаю, как так у меня вышло, вроде включал нормально… Потом я чуть спустил воду и налил холодной, так он сам прошел и залез в ванную.

Она удивленно смотрела на меня.

– Боже, – прошептала она. – Меня не было всего 5 дней, а вы уже так хорошо его поняли… Никто его так не понимал, как вы…

– Нужно просто хотеть понять, – нахмурился я, мы как раз пришли к Саше. – Еще на будущее. Вы должны сказать ему, чего от него хотите, – повернулся я к ней. – Иначе, он будет стоять так, пока у него ноги не отвалятся. Саш, – я повернулся к парню. – Сядь, где тебе удобно, чтобы пообщаться с мамой, ладно? – я потрепал его по волосам.

Саша молча прошел в свою гостиную и сел на диван перед камином.

– Потрясающе, – выдохнула она, в ее глазах плескалась радость.

– Кстати, – обратился я к ней. – Я хотел бы с вами поговорить, когда мне вернуться, чтобы застать вас уже свободной? – спросил я.

Она нахмурилась, что-то прикидывая.

– Думаю, в 10 я уже буду свободна, – проговорила она, улыбаясь мне. – Спасибо вам, Антон! – она притянула меня к себе, обнимая.

– Зря радуетесь, – поспешил огорчить я ее. – Я с ним еще ничего не делал, это просто нужно было увидеть и понять, – она чуть отстранилась от меня, нахмурившись. – Сейчас он как не живой, понимаете? Он как робот, исполняет просьбы, он слышит нас, слышал и раньше, просто его мозг… – я задумался, как бы выразиться поточнее. – Он не здесь понимаете? Он как будто в другом мире, а тут только его телесная оболочка.

– У вас есть предложение, как это можно изменить? – нахмурившись, спросила она.

– Да, – кивнул я. – Но это немного опасно, – скривился я. – Я об этом и хотел поговорить с вами.

– Хорошо, – кивнула она. – Поговорим. А сейчас… – она посмотрела в сторону гостиной. – Я бы хотела побыть с сыном.

– Конечно, Татьяна Станиславовна, – улыбнулся я ей. – Я оставлю вас. Кстати, – снова окликнул я ее, уже на полпути к выходу. – Когда будете разговаривать с ним, держите его за руку, или копошитесь в его волосах – ему это нравиться, – посоветовал я.

– Я его мать, – удивленно проговорила она. – И я не знала этого…

Я с сожалением улыбнулся ей.

– Спасибо, Антон, – улыбнулась она и прошла в гостиную сына. – Возьмите с собой Михаила, – посоветовала она. – Не тратьтесь на такси.

– Спасибо, – отозвался я и оставил их одних.

***

Михаил согласился отвезти меня в город и забрать оттуда в 10 вечера, договорились встретиться возле площади, недалеко от довольно приятного ресторанчика.

Сам же я решил навестить своего друга Андрея. Он жил все в том же доме, я не любил ходить к нему и он это прекрасно знал. Можно было бы, конечно, позвонить ему и позвать куда-нибудь, но я все же не предупреждал его. Все получилось спонтанно.

И вот я подхожу к самому ненавистному мне дому во всем мире. Продолжает ли жить здесь Пашка, я не знал, и не спрашивал у Андрея. Мне было плевать, я просто не хотел его видеть, не хотел вспоминать…

Поднявшись в лифте до этажа Андрея, я постучался в дверь, долго ждать меня не заставили.

– О, а ты чего тут? – удивился он, тут же пропуская меня в квартиру. – Тебя уже уволили? – усмехнулся он.

– Нет, – улыбнулся я ему, скидывая с себя куртку, Андрей оглядел меня придирчивым взглядом с ног до головы, а потом скривился, пристально посмотрев на меня.

– Ты сбежал, что ли? – хохотнул он. – Одет не понять во что…

– В одежду, – фыркнул я, проходя на кухню. – Чаем накормишь? – спросил я.

– Конечно, – гостеприимно ответил он. – Проходи, будь как дома, а дома ты и сам себя покормишь, – фыркнул он и шлепнулся на стул.

– Жлоб, – буркнул я, сам наливая себе чай и прошарив холодильник на предмет жрачки.

– Так что случилось? – уже серьезно спросил он.

– Да ничего, – пожал я плечами. – Мама парня вернулась, хотела побыть с ним наедине, – я резко замер, вдруг осознав, что мог и там остаться, потому что мои комнаты освободились. – Черт, – чертыхнулся я.

– Ты типа мешал? – усмехнулся он.

– Типа того… – недовольно ответил я. – Главное, что у меня выдалась свободная минутка, и я пришел тебя убивать, – я кровожадно ему улыбнулся.

– А вообще как дела? – поинтересовался он, не обратив на мои слова внимания.

– Парень странный, – ответил я, садясь за стол и поедая бутерброд, который сам сделал из найденного хлеба, сыра и колбасы.

– Ну, еще бы он не был странным, – хохотнул Андрей. – Шизофреник, все-таки!

– Да не в этом дело, – нахмурился я. – Мне даже кажется, что он и не шизофреник вовсе… Просто его постоянно таблетками пичкают, травма все-таки есть, я думаю, просто он не открывается, не хочет сам побороть ее, понимаешь? – я с надеждой посмотрел на Андрея.

– Эй, Тоха, не лезь в это, а, – нахмурился мой друг. – Если пичкают, значит так надо, не влезай… Там тебя задавят и даже не заметят, у мамаши такие деньги, что она может сделать так, что о тебе и не вспомнят! – взволнованно проговорил он. – Может, это она делает это все…?

– Сомневаюсь, – задумчиво проговорил я. – Она сегодня так рада была, когда я показал ей довольно примитивные вещи, связанные с ее сыном… Может, это кто-то другой делает…?

– А кто вообще дает ему таблетки? – спросил Андрей.

– Не знаю, – пожал я плечами. – Они в еде у него… И почему сразу «пичкают»? – спросил я. – Ему их врач прописал, просто они плохо на него влияют…

– Тоха, не тупи, – вздохнул Андрей. – Ты ведь знаешь, как это происходит. Таблетки не должны вредить пациенту. Ему их на то и дают, чтобы помочь, если они вредят, то пациент принимает их против воли, или ему делают передозировку…

Я замер. Точно! Но кто и зачем?! Он ведь ребенок еще!

– Андрей… – прошептал я, как будто боялся, что нас услышит кто-то. – Как ты думаешь, зачем это делать?

– Ну, он же единственный наследник… – задумчиво проговорил Андрей.

– И если его не будет…? – подтолкнул я его.

– Вот и нужно узнать, кто тогда станет следующим претендентом на наследство, – пожал плечами он, а потом пристально посмотрел на меня. – Уверен, что хочешь влезать во все это?

Я закусил губу.

– Не знаю, – проговорил я.

– Боже, Тоха, только не говори мне… – он умоляюще на меня посмотрел. – Не говори, что втюрился в него!

– Я не верю в любовь, – холодно проговорил я, резко отведя взгляд. – Ты же знаешь, – скривился я. – Может быть он мне интересен, – пожал я плечом. – Не больше.

Андрей с сомнением посмотрел на меня, а потом махнул рукой.

– Как знаешь, дружище, – фыркнул он. – Я поддержу тебя в любом случае…

– Спасибо, – кивнул я.

Я просидел у него до 9, потом стал собираться, как раз успею доехать к 10.

Выйдя из подъезда, я глубоко вздохнул, уже готовясь к не легкому разговору с матерью Саши.

– Ой, вы только посмотрите, кто тут, – раздался злорадный и знакомый голос за спиной.

Я резко развернулся и столкнулся взглядом с Акимовой Ольгой Васильевной – матерью Паши.

– Здравствуйте, Ольга Васильевна, – ехидно улыбаясь ей, проговорил я. – Как поживаете?

– Как поживаете, – передразнила она меня. – Нормально поживаю! Без тебя, так вообще прекрасно! Чего ты тут ошиваешься?! Опять пришел Пашеньке мозги пудрить?

– Что вы! Боже, упаси! – рассмеялся я.

Она ненавистно на меня посмотрела.

– Ну да, конечно, – скривившись, проворчала она. – Так я тебе и поверила, голодранец! Это из-за тебя он теперь злой такой ходит! Всю жизнь ему испортил! Всю кровь у него выпил!!! – разоралась она.

– Хватит! – рявкнул я. – Не буду говорить, что со мной сделал ваш сын, – холодно проговорил я. – Лично я ничего не сделал вашему сыну, я любил его. Дурак был, – циничным тоном усмехнулся я.

Она недовольно посмотрела на меня.

– А сейчас что ты тут делал? – не сдавалась она.

– К другу приходил, – бросил я, уже собираясь уходить.

– Другого спонсора нашел? – ядовито усмехнулась она. – Побогаче?

Я резко развернулся к ней, пронзив ненавистным взглядом, она даже в сторону шарахнулась от меня.

– Вы не знаете значения слова «друг»?! – прошипел я. – Этот человек спас мою жизнь, когда ваш сыночек, чуть не убил меня! – рявкнул я. – Теперь же у меня все хорошо, – я чуть приподнял подбородок. – Я хорошо зарабатываю, работаю, у меня собственная квартира в центре города! А как вы думаете, что самое главное? – спросил я у нее, цинично приподняв бровь.

Она недовольно посмотрела на меня, но отвечать не стала.

– Я всего добился сам, – ехидно усмехнулся я. – Ваш сын мне ничем не помог, только вниз тянул…

Возле подъезда остановилась знакомая машина, и из нее вышел Михаил. Боже, как он кстати!

– Все хорошо, Антон Игнатьевич? – спросил он, не подходя ко мне, но он был на стороже.

– Да, Михаил, – ответил я. – Прощайте, Ольга Васильевна, – я смерил ее грозным взглядом.

Когда я уже садился в машину, услышал ее полные ненависти слова, пропитанные ядом:

– Хороший спонсор, на машине катает! Пидор окаянный, чтоб ты проклят был!!!

Я устало вздохнул и снова стал разминать виски. А потом наткнулся на изучающий взгляд Михаила.

– Как вы нашли меня? – нахмурившись, спросил я. – То есть, спасибо, конечно, что выручили, – исправился я. – Но все же…?

– Хозяйке я все равно был не нужен, – немного смущенно проговорил он. – Решил для себя узнать, куда вы отправились… – он теперь старательно отводил взгляд.

– Следил, значит? – усмехнулся я.

– Да, – даже покраснел он. – Поймите, вы присматриваете за маленьким хозяином, поэтому я просто…

– Я понимаю, Михаил, – кивнул я. – Вы просто волновались, хотели знать, кому доверяете близкого вам человека. К тому же, вы выручили меня… – теперь я отвел глаза, смотря в окно машины.

– Кто она? – поинтересовался он.

– Мать моего бывшего, – я посмотрел в зеркало заднего вида и столкнулся взглядом с Михаилом, ожидая его реакции на свои слова.

– Гей, значит? – улыбнулся он.

Я удивленно на него посмотрел.

– И не будете осуждать? – поинтересовался я. – Я ведь все же нахожусь с вашим подопечным 24 часа в сутки…

– Он большой мальчик, – улыбнулся Михаил. – Сам может за себя постоять, я уверен. А на счет вас… Я не сужу людей за то, кого они предпочитают в постели, – пожал он плечами.

– Спасибо, Михаил, – смутился я.

– Просто «Миша», – поправил он.

Хм, кажется, мы подружимся…

&Глава 7&

Когда я вошел в дом, меня встретила Света.

– Хозяйка сказала, чтобы ты прошел к ней в кабинет, – неуверенно улыбнулась она.

Я не ответил на ее улыбку, стянул с себя куртку и пошел на второй этаж.

– Давай, я отнесу твою куртку к тебе в комнату? – догоняя меня, спросила она.

Я пристально на нее посмотрел.

– С чего это вдруг ты воспылала ко мне теплыми чувствами? – холодно спросил я у нее.

– Не вдруг, – смутилась она. – Ты мне с самого начала понравился просто, когда я поняла, что тебя приняли, я разозлилась… – она выхватила куртку из моих рук. – Извини меня за это, просто мне было очень обидно, ведь я очень часто сидела с Сашей и не понимала, почему я не могу делать это и дальше.

– А теперь значит, понимаешь? – усмехнулся я.

– Немного, – кивнула она. – Теперь я понимаю, что ты в силах ему помочь, ты проходил через что-то подобное…

Я недовольно на нее посмотрел.

– Тебя это не касается, – буркнул я, держась за ручку двери, ведущую в гостиную Татьяны Станиславовны.

– Да, я понимаю, – окончательно смутилась она, опуская голову.

– Все равно не понимаю… – вздохнул я. – Даже если и в моих силах помочь мальчику, причем тут ты? – я внимательно посмотрел на нее. – Тебя с ним что-то связывает?

Она резко вскинула голову, ошарашено смотря на меня.

– Что ты! – воскликнула она. – Нет, конечно! Просто… – она задумалась, как бы лучше мне ответить. – Если бы ты знал его еще до смерти его отца, то не спрашивал бы подобного…

– Я не знал, – сухо ответил я. – Так что спрашиваю.

Она неуверенно посмотрела на меня.

– Он был солнечным мальчиком, понимаешь? – на ее лице расползлась улыбка, когда она стала рассказывать мне о Саше. – Он никогда никого не обижал, слуг не тиранил, всегда помогал всем… У него было много друзей, которые так же его обожали…

– Если бы так обожали, то не бросили бы, – фыркнул я.

– Он сам от них отвернулся, – вздохнула она. – Первое время они постоянно околачивались около дома, просили пустить их… – ее взгляд наполнился грустью. – Но Саша устраивал такие истерики каждый раз, когда кто-нибудь из них приходил, поэтому мы решили не впускать их. Они, конечно же не сдались, продолжали приходить, но рано или поздно ждать надоедает, если не видишь никаких прогрессов, – печально проговорила она. – Но один мальчик приходит и до сих пор, – улыбнулась она. – Редко, но иногда я видела его возле ворот, он стоит там и смотрит на окна комнат Саши, иногда Михаил даже приглашал его в охранку, чтобы выпить горячего чаю… Он совершенно не обращал внимания на погоду…

– А вы не пробовали еще раз пригласить его? – спросил я. – Может, сейчас бы он не стал истерить?

– Нет, не стал, – покивала Света. – Он вообще не реагировал бы на него, – тяжело вздохнула она. – Когда мы заводили его в последний раз Артемка убежал в слезах, мы думали, что он больше не придет, но он продолжает торчать под окнами…

Мда… Настолько преданный друг или ему что-то требуется от нашего малыша? Малыша?!

Я не стал ничего отвечать, просто вошел в гостиную хозяйки и закрыл за собой дверь. Она сидела на диване и смотрела в одну точку.

– Вы не против? – я указал на кресло напротив нее.

– Нет-нет, – улыбнулась она, отмирая. – Присаживайтесь. Я тоже хочу поговорить с вами.

Я кивнул и сел в кресло.

– Вы, наверное, голодны? – поинтересовалась она.

– Нет, я поужинал, – отмахнулся я от ее предложения.

Наступила пауза, я не знал с чего начать, да и Татьяна Станиславовна хотела о чем-то поговорить.

– Татьяна Станиславовна, – обратился я к ней.

– Просто Таня, – исправила она меня, улыбнувшись.

Я удивился, но ничего не стал говорить.

– Таня, – кивнул я. – Вы хотели о чем-то со мной поговорить?

– Да, – едва заметно нахмурилась она, а потом замолчала, видимо, собиралась с мыслями. – Вы сегодня сказали, что Саша нормальный… – она кинула на меня неуверенный взгляд. – Что вы имели в виду?

Я глубоко вздохнул, готовясь к сложному разговору.

– Понимаете, – начал я. – Я долго наблюдал за ним, – она покивала. – Мне кажется, что ваш сын никакой не шизофреник, – она непонимающе на меня посмотрела. – Он реагирует совершенно адекватно, как я вам уже сегодня рассказывал.

– А как же его припадки? – нахмурилась она. – Эпилепсия, обмороки, истерики? В больнице он порезал санитара, дома напал на сиделку…

– Я не говорил, что он полностью здоров, – сухо ответил я. – Он пережил что-то тяжелое, и все это вполне может с ним происходить, но он не шизофреник, – уверено ответил я. – У шизофреников свой мирок, в нашем они не участвуют, а вашего сына, как будто туда только затягивают…

– Что-то тяжелое? – недовольно фыркнула она. – Я же говорила вам, что у него умер отец, вы, что не слушали меня?! – она встала с дивана и подошла к барной стойке, что-то наливая себе.

– Я вас прекрасно слышал, – возразил я. – Но лично я считаю, что этого не достаточно, пусть даже и для впечатлительного мальчика, чтобы с ним стало происходить все, что происходит сейчас, – недовольно ответил я.

– Что вы имеете в виду? – спросила она, повернувшись ко мне, в ее руках был коньяк. – Будете? – спросила она, я кивнул.

– Я думаю, – продолжил я. – Что с ним случилось что-то еще, что-то хуже, чем смерть отца, а может даже и парочка таких не приятных моментов, – пожал я плечами. – На него все навалилось в один момент, и он не выдержал.

– Допустим, я вам верю, – она протянула мне стакан с виски.

– А зачем мне вам врать? – усмехнулся я.

– Откуда мне знать, – скривилась она, я покивал, соглашаясь с ее выводом. – Что с ним могло случиться? – пристально посмотрев на меня, спросила она.

– Ну, этого я не знаю, – фыркнул я. – Могу попытаться узнать…

Она задумалась.

– А как вы считаете, Сашу еще можно вылечить? – в ее голосе слышались нотки надежды.

– Если Саша захочет, – кивнул я. – Насильно его не заставишь… – наступила пауза, и я решился. – Я хочу кое-что вам предложить.

– Что именно? – напряглась она.

– Я кое-что заметил. С утра ваш сын выглядит более живым, чем скажем после обеда, – неопределенно взмахнув рукой, проговорил я. – Во вторник, когда Саша был у своего психолога, я поговорил с ним об этом. Порасспрашивал обо всем, рассказал о поведении Саши, – она напряглась еще больше. – Успокойтесь, пока все хорошо. Так вот, – продолжил я, когда она немного расслабилась. – Я спросил у врача, может ли такое поведение быть вызвано таблетками, что пьет ваш сын во время обеда, – ее взгляд стал цепким, колючим, она не сводила его с меня. – Врач сказал, что выписал их только для того, чтобы Саша был спокойнее, не мог навредить себе или окружающим… – я тоже стал пристально смотреть на нее.

– Так и есть, – холодно проговорила она.

– Но так же врач сказал, – продолжил я. – Что состояние Саши очень похоже, на передозировку этими таблетками, – коварно улыбнулся я.

– Что?! – тут же вскинулась она. – Этого не может быть!

– Проведите с нами весь завтрашний день и все сами увидите, – с призрением в голосе проговорил я.

– Таблетки ему в пищу добавляет Любовь Петровна, она с нами уже 20 лет! – горячо заговорила Татьяна. – Вы не посмеете обвинить ее в том, что она пытается сделать из моего сына овоща! – взвизгнула она.

– Вот мы и подошли к самому главному, – ухмыльнулся я, посмотрев на нее из-под лобья. – Кто унаследует все, чем вы владеете в случае вашей смерти, и не состоятельности вашего сына?

Она растерялась на миг.

– Я еще не составляла завещание, – проговорила она.

– А вот это зря, – фыркнул я. – Не хорошо оставлять такие деньги без присмотра.

– Они под присмотром, – рыкнула она. – Я еще не умерла, да и не собираюсь пока!

– А вот что бы вы делали сейчас? – я выкинул руку вперед, с выдвинутым указательным пальцем, изображая пистолет. – Вот я бы вас сейчас убил, – предположил я. – Кто бы все унаследовал? Кто ваш ближайший родственник?

– Мой сын, – зло смотря на меня, ответила она.

– Это я и без вас знаю, – скривился я. – Но кто-то упорно хочет сделать из него овоща, который не сможет ни управлять компанией, ни даже своей жизнью! – стал терять я терпение. – Я понимаю, что я вам посторонний человек, – вздохнул я. – Но я не желаю вам зла. Я просто хочу помочь…

– Почему? – упрямо вздернула она подбородок.

Я долгое время смотрел на нее.

– Я гей, – холодно проговорил я. – В 17 лет я ушел из дома, – я не смотрел на нее, просто рассказывал то, что поклялся никому не рассказывать. – Его звали Пашей. У нас была годовщина, мы были вместе 3 года, – я горько усмехнулся. – Я ненавижу себя за то, как носился с ним. Я все для него делал! Я учился и работал одновременно еще и дома успевал убираться и готовить, – я резко посмотрел на нее. Не знаю, что она увидела в моих глазах, но она шарахнулась в сторону. – В тот день я пришел домой пораньше, чтобы приготовить праздничный ужин. Назанимал денег, чтобы купить ему подарок, а знаете, какой он приготовил мне подарок? – усмехнулся я, она покачала головой. – Своего парня, – мой голос ничего не выражал, я снова закрылся. – Он тогда кричал на меня, бил, говорил, что это я во всем виноват, что я слишком много ему даю… Как жена, – фыркнул я. – Тогда он изнасиловал меня и вышвырнул на улицу, меня нашел Андрей, вызвал скорую…

– Андрей… – неуверенно спросила она. – Он тоже…?

– Нет, он натурал, – улыбнулся я ей, но она снова испуганно посмотрела на меня. – Он тогда порвал меня, так же у меня было сотрясение мозга, вывих ноги. Я провалялся с жаром несколько дней, – я горько усмехнулся.

– И что же вы делали дальше? – осторожно спросила она.

– 2 года жил у Андрея, заканчивал учебу и наблюдался у психолога, – сухо ответил я.

– А Андрей это тот парень, который разговаривал со мной по телефону? – поинтересовалась она.

– Да, – ответил я.

Она молчала. Долго, а потом неуверенно посмотрела на меня.

– Вас предал любимый человек, он же вас изнасиловал, избил, – она прикусила губу. – Как вы это пережили?

– Обычно, – дернул я плечом. – Как и все. Думаете, что такое случается редко?

– Сомневаюсь, что когда все расстаются, они насилуют друг друга! – в ее голосе слышалась злость. – Что с ним сейчас стало? – рыкнула она.

Я удивленно на нее посмотрел.

– Понятия не имею, – отмахнулся я от ее вопроса.

Опять долго молчим, не зная, что сказать.

– Что вы предлагаете? – спросила она.

– Прекратить прием таблеток на какое-то время, – ее глаза в ужасе распахнулись, рот уже открылся, чтобы что-то сказать. – Врач Саши дал согласие, если вы будете согласны, – опередил я ее.

– Но он же будет опасен, – проговорила она. – Как для себя, так и для окружающих…

– Я буду за ним присматривать, – улыбнулся я. – Я могу даже спать в его комнате, хотя, думаю, немного снотворного на ночь ему не повредит… – я видел, что она сомневается. – Поймите, он перестанет существовать в своем закрытом мирке, ему придется вернуться в реальность, да, возможно, первое время будет тяжело, возможно, у него будут припадки, но ему это пойдет на пользу, я уверен…

– Откуда? – дрожащим голосом спросила она. – Откуда ты знаешь?

Ага, мы перешли на новую ступень общения.

– Знаю, – просто ответил я, отводя взгляд.

Она долго и пристально смотрела на меня.

– Но как ты можешь быть уверен, что, даже если я и прикажу не давать ему больше таблеток, то этот «кто-то» не станет действовать тайно? – всхлипнула она.

– Я уже думал об этом, – кивнул я. – Просто не нужно его кормить дома, – пожал я плечами. – Я буду возить его в рестораны, я сам постоянно находиться рядом.

Она думала минут 10.

– Если ты еще не можешь согласиться, то проведи с нами завтрашний день, – предложил я. – Увидь ту разницу, которую заметил я в первый же день!

– Не могу, – вздохнула она. – Завтра я улетаю в Америку, – она неуверенно посмотрела на меня. – Меня очень долго не будет…

– Сколько? – холодно посмотрев на нее, спросил я.

– Примерно месяц, – отвела она взгляд. – Я потеряю фирму, если не поеду…