Текст книги "Предать доверие (СИ)"

Автор книги: Екатерина Стрелецкая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 12 страниц)

Глава 8. Грани доверия

От размышлений о духах Мейрин отвлекла ворвавшаяся в комнату чёрным ураганчиком Тарка. Лишь возле кровати она немного притормозила, чтобы взобраться на неё, не задев сломанную ногу девушки. Усевшись на своё любимое место, Тарка расправила балахон на коленях и радостно затараторила:

– Я встретила Длиннопалого и он попросил меня побыть с тобой. Как ты себя чувствуешь? Может быть тебе что-нибудь нужно?

Мейрин немного отстранённо посмотрела на духа, пытаясь поймать за хвост ускользающую от неё мысль:

– У тебя нож есть?

Тарка вытаращила свои и без того выпуклые глаза и немного отодвинулась назад:

– А зачем он тебе?

– Да так. Отрезать кое-что хочу.

Тарка настороженно вгляделась в сосредоточенное лицо Мейрин и приложила ладошку к её лбу:

– Я слишком много болтаю, да? Или у тебя болит что-то? Может Длиннопалого позвать?

Мейрин даже не поняла сразу, зачем звать Длиннопалого, тем более, что он ушёл сравнительно недавно. И только прокрутив в голове вопросы Тарки, свои ответы, сообразила, что к чему.

– Тарка, не волнуйся, я просто хотела волосы обрезать.

Тарка удивлённо хлопнула ресницами:

– Зачем их обрезать? У тебя такие красивые волосы цвета опадающей осенней листвы…

Мейрин продемонстрировала шнурок, который, наконец-то, удалось выдрать из косы, правда, с приличным клоком волос.

– Впервые слышу такое сравнение. Рыжие волосы, и рыжие. Однокурсники одно время их даже ржавыми называли. Но чтобы сравнить с осенней листвой… Необычно. Всё-таки их лучше обрезать. Они настолько спутались и свалялись, что уже ничего не поможет привести их в порядок. Ничего страшного не произойдёт, волосы ведь вскоре вновь отрастут.

Но Тарка как будто не слышала её, зачарованно глядя, как девушка безуспешно пытается разделить на пряди то, что ещё несколько дней назад было косой:

– Не надо. Оставь. Они такие длинные… У меня тоже когда-то были длинные волосы… Даже длиннее твоих… Только светлые… Я очень любила их расчёсывать, заплетать, украшать лентами… А иногда распустив большим волнистым каскадом, бежать по утренней росе, слыша позади себя: «Таркарина, куда ты опять летишь?…»

Неожиданно Тарка моргнула, словно очнувшись от забытия, и испуганно зажала себе «рот» руками.

Осторожно подбирая слова, Мейрин уточнила:

– Ты же ведь луговница?

Всё так же, не убирая ладошки, она молча кивнула. Из больших чёрных глаз Тарки брызнули слёзы, а тело сильно затрясло, как при еле сдерживаемой истерике. Мейрин чуть подалась вперёд и, ухватив за её за балахон, потянула на себя. Приобняв левой рукой Тарку за плечи, девушка медленными успокаивающими движениями принялась поглаживать по спине:

– Мне известно, что духи скрывают свои настоящие имена, так как, зная истинное имя духа, человек приобретает над ним власть и может полностью подчинить себе. Я даю своё слово, что никогда не воспользуюсь своим случайно полученным правом тебе во вред.

Тарка сложила ручки у себя на груди и, уткнувшись «лицом» Мейрин в плечо, окончательно разрыдалась. Прижавшись щекой к лошадиному черепу, девушка ощутила, что кость не являлась гладкой, как ей показалось изначально, а была покрыта тоненькой, почти прозрачной, бархатистой кожицей. Немного поправив положение головы Тарки так, чтобы та удобно покоилась на её плече, Мейрин уголком одеяла вытерла духу слёзы.

Всхлипывая, Тарка пробормотала:

– Я не хочу превращаться в оживший кошмар. Я не хочу превращаться в чудовище. Ведь когда кто-то воспользуется властью надо мной, я тут же потеряю над собой контроль…

– Не превратишься… Я этого не допущу.

Мейрин аккуратно сняла с костяных наростов, которые приняла за небольшие рожки несколько дней назад, венок так, чтобы цветы не осыпались. Поглаживая Тарку по голове, она чувствовала, как та успокаивается.

– Раз уж ты так резко «против», чтобы я в плане причёски составила Длиннопалому конкуренцию, может быть поможешь расчесать волосы?

Тарка посмотрела на девушку блестящими от слёз глазами:

– Правда? Ты хочешь этого? Маги ведь никогда не дают прикасаться к своей голове… Никому, кроме тех, кому по-настоящему доверяют.

Мейрин тепло улыбнулась:

– Значит, я тебе доверяю.

– Но я же – Изменённая!

Девушка ласково провела кончиками пальцев по тому месту, где обычно располагается щека:

– Тарка, запомни: ты – это ты. И никто другой.

Дух вытерла рукавом влажное «лицо» и быстро соскочила на пол:

– Я сейчас, я быстро!

Примерно минут через десять Тарка вернулась, неся в руках большую деревянную шкатулку. Когда она откинула крышку, Мейрин увидела внутри аккуратно сложенные рядами атласные ленты, простые и декоративные гребни, заколки, зажимы…

– Вот. Сохранила когда-то. Наконец-то пригодятся.

Вручив деревянный гребень с частыми зубьями, дух взяла точно такой же в руки и принялась осторожно расплетать косу снизу вверх, помогая себе пальчиками.

Мейрин подняла руки, чтобы поймать выбившуюся прядь, и непроизвольно зашипела, почувствовав, как натянулись швы под повязкой.

– Больно?

– Нет. Скорее неприятно. Кожа же стянута.

– Тогда я сама. А ты просто лежи.

Мейрин кивнула.

– Тарка, а можешь мне пояснить, почему у тебя имя, причём сокращённое от настоящего, у Хелвики тоже имя, насколько я поняла, а у Длиннопалого – прозвище?

Не отвлекаясь от своего занятия, Тарка ответила:

– Я оставила своё общее имя, чтобы не забывать, кем была…

– Так вот она, привязка! – подумала про себя Мейрин.

Тарка тем временем продолжала:

– … Хелвики тоже что-то в этом роде, а Длиннопалый… Когда Старый с Хелвики его нашли умирающим в горах, то у него не было сил даже говорить. Они же дали ему это прозвище, отметив характерную особенность. Так его и называли, пока выхаживали. Представляешь, он так долго сопротивлялся, что Изменённые его попросту выбросили, как бесперспективного. Как сломанную игрушку! Даже с уничтожением возиться не стали.

Так вот. Насколько я знаю, Длиннопалого сдали Изменённым свои же. В обмен на обещание не трогать их. Это им, правда, не помогло, их потом всё равно тоже отправили на опыты. Но из-за всего этого Длиннопалый не мог больше слышать своё общее имя. Так и стал откликаться на прозвище.

Мейрин в негодовании витиевато выругалась на древнеархейском.

– Что? Слишком больно дёрнула? Прости, пожалуйста, я не специально. Постараюсь быть аккуратнее. – Тарка обеспокоенно наблюдала за реакцией девушки.

– Нет-нет, ты ни в чём не виновата. Это из-за истории Длиннопалого. Ненавижу предателей! Можешь подтвердить или опровергнуть мою догадку: если ты – луговница, то есть дух полей и лугов, то Длиннопалый, часом, не из древянников?

Тарка кивнув, провела гребнем по распутанной пряди и сняла с зубьев оставшиеся на них волосы:

– Всё правильно. Я из полевых, а он из лесных… А Хелвики у нас вообще болотник. Хах, только где теперь эти лесные… Никого не осталось… Инквизиторы пожгли всех. Ты не думай, я не обвиняю… Ты бы видела, в каких страшилищ древянников из родного леса Длиннопалого превратили! Бррр… Впрочем, так им и надо! Это же какими сволочами надо быть, чтобы предать своего?! Тем более такого, как Длиннопалый…

В этом Мейрин была абсолютно согласна с Таркой. Насколько она сумела узнать Длиннопалого, даже будучи Изменённым, безобиднее существа не было. Не говоря уже о его душевных качествах.

– У меня, кажется, всё. – Тарка в последний раз провела гребнем по волосам Мейрин и отползла на коленках в сторону, чтобы полюбоваться результатом своих трудов.

Девушка пропустила гладкие пряди между пальцев и удивлённо спросила:

– Как ты это сделала? Они же были совершенно безнадёжны!

Тарка лишь пожала плечами, почёсывая носовую кость левой рукой:

– Сама поражена. Похоже, что навыки я не растеряла. Знаешь, сколько раз я раньше вытаскивала репьи из волос? Ууу… Молодняк любил так подшутить над старшими.

– Спасибо огромное. У тебя действительно волшебные ручки!

– Да не стоит. Сама радуюсь. – Тарка смущённо поковыряла пальчиком подол своего балахона.

Забывшись, Мейрин потянулась, чтобы заплести косу, но в боку опять заныло.

– Раз уж я начала возиться с твоими волосами, мне и заканчивать! И мне не хотелось бы, чтобы у тебя опять швы разошлись. Ты бы слышала, как тогда ругался Длиннопалый, сводя края ран.

Мейрин возразила:

– Сейчас не разойдутся. Их же нитками крепко– накрепко соединили.

Тарка прыснула в кулачок:

– Ага, моими. Разноцветными. Для рукоделия. Ничего так, весёленько вышло, я видела.

И они обе рассмеялись. Тарка покопалась в шкатулке и вытащила какой-то флакончик. Капнув из него себе на ладошки, она растёрла жидкость между ними и запустила пальцы прямо у корней волос Мейрин. Мягко помассировав голову, она снова расчесала волосы и заплела в две косы.

Пока Тарка «колдовала» над её головой, Мейрин готова была мурлыкать, как кошка, от удовольствия. У всех магов с рождения кожа на голове была очень чувствительной, поэтому они и не доверяли к ней прикасаться кому попало – можно было так и головную боль получить. Причём в прямом смысле слова. Слишком ярко ощущалась энергетика касающегося. И не всегда она была благотворной.

Закрепив кончики каждой косы при помощи зажимов, Тарка сосредоточенно копалась в лентах, выбирая подходящие.

– Выберу, пожалуй, серебристые. К твоим глазам подходят. Они у тебя очень интересного оттенка. Обычно рыжие маги либо кареглазые, либо зеленоглазые, а у тебя они почему-то серые. Но, как я успела заметить, в зависимости от состояния или настроения, могут быть меняться от светло-серого, практически прозрачного, до очень насыщенного.

Стоило Тарке завязать последний узел, как в комнату вошёл Длиннопалый с подносом в руках.

– О, девочки решили навести красоту. Так действительно намного лучше, – оценил увиденное дух.

Довольная Тарка собрала все свои «сокровища» обратно в шкатулку, но не стала уносить, а поставила на столик.

– Пусть останется у тебя. Мне-то она уже давно ни к чему.

Длиннопалый поставил поднос на рядом со шкатулкой и снял полотенце. По комнате тут же разнёсся умопомрачительный запах мясного бульона.

– Тарка, кажется, я кое-что забыл. Ты можешь спуститься во внутренний дворик и нарвать немного укропа? – Длиннопалый повернулся в сторону луговницы, показав рукой на горшочек с супом.

– А? – не поняла Тарка.

– Принеси, пожалуйста, пучок укропа, только сполоснуть водой не забудь, – очень медленно и максимально чётко повторил Длиннопалый.

Тарка кивнула и выбежала из комнаты. Проверив, что в коридоре никого нет, Длиннопалый плотно закрыл дверь и, устало вздохнув, присел рядом с Мейрин:

– Рассказывай. Что тут у вас произошло? Я еле смог удержать Кайла, когда он услышал, как Тарка плачет. До сих пор порывается оторвать тебе голову. Боюсь, что в данный момент Энр уже спеленывает его цепями…

– Это личное, Длиннопалый. У нас просто произошёл доверительный разговор очень личного характера. Не могу рассказать подробности – дала Тарке слово, что всё останется между нами и я никогда не использую услышанное ей во вред, – совершенно спокойно ответила девушка, глядя прямо на духа.

– И на этом спасибо. Но, боюсь, что с Кайлом тебе всё-таки придётся побеседовать. Он очень зол. Я, наверное, тоже. Но по другому поводу.

Левая бровь Мейрин удивлённо приподнялась.

Глава 9. Вечер откровений

– Что-то ещё произошло?

– Ну, как сказать… Если не обращать внимание на твой весьма бледный вид и трясущиеся руки, то – ничего. Мейрин, я же просил особо не напрягаться и, если почувствуешь себя плохо, то немедленно меня звать. – Длиннопалый дотронулся до руки девушки и покачал головой.

– Может, посчитаем, что я просто перенервничала? – осторожно предложила Мейрин.

– Хорошая попытка, но – нет. Зачем так активно двигалась, что потревожила швы? Знаешь же, что у тебя из-за последствий воздействия яда плохо идёт заживление. Боюсь, что теперь процесс растянется ещё на некоторое время. Но более точно смогу сказать только после осмотра.

Мейрин вдохнула:

– Не могла я тебя тогда позвать. Мне нужно было Тарку успокоить. К тому же я боялась, что, если войдёт кто-то, то она может внутренне «закрыться» и станет ещё хуже. Для неё хуже. А потом как-то всё само наладилось, мы увлеклись, и я уже не обратила внимание, что самочувствие ухудшилось.

Девушке показалось, что если бы у Длиннопалого были глаза, он бы их сейчас картинно закатил.

– Суп всё равно ещё слишком горячий, давай пока швы проверю. – Длиннопалый накрыл поднос полотенцем, затем убрал из-под спины Мейрин подушки и спустил одеяло ей чуть ниже талии. Практически невесомыми прикосновениями древянник аккуратно размотал бинты.

Наблюдая за его движениями, девушка в очередной раз поразилась, как при всей своей «деревянности» он старается бережно всё исполнить. Интересно, где он научился всем этим лекарским премудростям? Даже руки обработал из флакона, стоящего всё на том же столике. Да и насколько она сумела разглядеть ранее, швы были наложены очень аккуратно. Ожидая результатов осмотра, Мейрин от волнения закусила нижнюю губу.

– Честно говоря, я переживал, что всё будет гораздо хуже. Швы и кожа выглядят вполне сносно, – задумчиво пробормотал Длиннопалый.

Из груди девушки вырвался вздох облегчения. Во-первых, она не привыкла «растягивать удовольствие» в плане лечения, во-вторых, ей очень не хотелось огорчать Длиннопалого. Намазав швы какой-то густой мазью из небольшой банки, он закрыл их специальной салфеткой и снова наложил повязку.

– Я сейчас снова тебя немного приподниму, но постарайся в ближайшие сутки обеспечить максимальный покой хотя бы правой стороне тела. Тарку я тоже попрошу особо не прыгать по кровати. Хотя даже не знаю, у какого варианта больше шансов оказаться выше нуля. – Длиннопалый грустно махнул рукой и принялся перебирать флаконы и пузырьки на столе.

– Я постараюсь. Честно. Мне самой неудобно, что свалилась, как снег, на ваши головы и столько времени напрягаю. Не привыкла быть обузой.

Длиннопалый даже замер на мгновение с банкой в руках:

– Не говори глупостей. Да, твоё ночное появление в замке было весьма неожиданным. Но ты была ранена и нуждалась в помощи. И сейчас нуждаешься. Даже не пытайся отрицать. Ты не обуза. Наоборот. Скажем так: ты разбавила своим появлением наши весьма однообразные будни. И прошу меня простить, если случайно обидел тебя. Когда сказал, что зол, то в первую очередь имел скорее себя, чем тебя. Видишь ли, мои знания и умения в лекарском деле достаточно ограничены. Но пока мне их хватает. Я очень боюсь, что, если тебе вдруг станет хуже, то уже ничем помочь не смогу. Видеть, как умирают на твоих глазах, а ты ничем помочь не можешь – тяжело. Однажды уже пережил это. Больше не хочу. Пусть внешне я весь деревянный, но, как оказалось, внутри до сих пор живой. Ты воскресила во мне давно забытые эмоции, страхи. Но и радости – тоже.

Мейрин давно не чувствовала себя так неловко из-за того, что уже второй раз за день затронула «больную» тему.

– Длиннопалый, кто это был?

Дух легко подхватил девушку и бережно усадил на кровати, обложив подушками для удобства.

– Рейр. С нами жил ещё один дух. Водник. Мы дружили. Однажды его сильно ранили ренегаты. Я пытался его вылечить, но не смог.

Мейрин поймала Длиннопалого за руку и крепко сжала:

– Теперь моя очередь извиняться. За этот вопрос. Спасибо, что удовлетворил моё любопытство, я вижу, что тебе действительно непросто было ответить, но мне нужно было знать, чтобы потом случайно не коснуться этой темы.

– Я понимаю. Всё в порядке. А теперь тебе надо поесть. Не хватало ещё после голодного обморока тебя в чувство приводить. – Длиннопалый повязал Мейрин на шею полотенце на манер салфетки, а сам взял в руку горшочек с супом и принялся медленно помешивать ложкой.

– Длиннопалый, только не говори, что ты меня сейчас ещё и с ложечки кормить собираешься. Я же окончательно сгорю со стыда. Такой беспомощной я себя давно не ощущала…

Дух кивнул в сторону камина:

– Насколько помню, меч висел у тебя на левом боку, значит, ты – правша. Как тогда поступим, если принять во внимание твоё обещание насчёт полного покоя?

– С этим как раз-таки никаких проблем: я одинаково владею обеими руками. Ножны на левом боку – просто привычка. Поэтому, если ты подержишь суп, я спокойно управлюсь левой рукой. – Уверена? – Длиннопалый пересел поближе и протянул Мейрин ложку.

– Можно попробовать. Если не получится, тогда уже… Слушай, а как же Тарка? Может, стоит её подождать с укропом?

Длиннопалый махнул рукой и поднёс суп к Мейрин:

– Пока она вспомнит, чем отличается укроп от кудрявой петрушки, утро настанет. Да-да, она их всегда путает, почему-то. Поэтому ешь лучше так, пока суп не остыл.

Девушка постаралась сконцентрироваться, чтобы левая рука перестала дрожать, и зачерпнула немного из горшочка. Потом ещё, и ещё… Суп оказался очень вкусным. Пару раз она, правда, промахивалась мимо горшочка, но Длиннопалый направлял её руку, ненавязчиво касаясь локтя. Мейрин с грустью поскребла ложкой по дну.

– Больше нельзя. Тебе в желудок несколько дней подряд кроме отваров и зелий ничего не попадало. Может стать плохо. – Длиннопалый забрал у Мейрин ложку, и вместе с опустевшим горшочком вернул на поднос.

– Жаль. Было очень вкусно. Скажи, а откуда ты всё это знаешь?

– Что именно? – он протянул стакан с каким-то зельем и, придерживая его, помог девушке выпить содержимое.

– Ну… Как лечить, чем лечить…

Длиннопалый на несколько мгновений коснулся шеи Мейрин, а затем принялся наводить порядок на столе: – Видишь ли, я неплохо разбираюсь в травах, и очень часто встречал в лесу лекаря из ближайшей к тому месту, где жил раньше, деревушки. Иногда по его просьбе я приносил редкие растения, а он мне много всего рассказывал и показывал из того, что умеет сам. Вот и всё. Откровенность за откровенность, если не возражаешь. Каким образом ты узнала, что мы с Таркой духи, несмотря на то, кем являемся по факту сейчас? Мейрин подтянула одеяло повыше, чувствуя, как её начинает немного познабливать: – У вас аура своеобразная. Я такую раньше никогда не встречала. Ты не смотри, что мне всего двадцать шесть лет, у меня достаточно большой боевой опыт и обширные знания. Я просто сложила воедино всё, что слышала или читала о духах, и сделала соответствующие выводы.

– Будучи полуживой… Потрясающе. Спасибо за ответ. Пока посиди так, должно пройти немного времени прежде, чем лекарство как следует подействует. Я скоро вернусь и помогу тебе лечь. Мейрин кивнула и ещё сильнее закуталась в одеяло, чувствуя, что её стало клонить в сон. *** Длиннопалый почти дошёл до кухни, когда на него из соседнего коридора выскочил Энр: – Ты Кайла не видел? – Нет. Я же его с тобой оставлял. Светловолосый вампир громко выругался и в сердцах сплюнул на пол:

– Выбрался-таки из комнаты, зараза. На несколько мгновений в воздухе повисла тишина, а затем хором воскликнув «Мейрин!», оба бросились в сторону спальни, в которой находилась девушка…

Глава 10. Женское коварство

После ухода Длиннопалого Мейрин немного задремала. Неожиданно она почувствовала дуновение лёгкого сквозняка. Странно, ей казалось, что Длиннопалый закрыл все окна, после того, как заметил, что её начало знобить. Открыв глаза первое, что увидела девушка – было лицо Кайла. Находящееся всего в каких-то паре сантиметрах от кончика её носа. Судя по гневно сузившимся глазам и, перекошенной явно не в дружеском оскале, физиономии, вампир явился явно не затем, чтобы поинтересоваться её самочувствием. Минимум, потыкать палкой в бок с вопросом «не подохла ли?», а как максимум, распустить на ленточки с той же лёгкостью, с какой оторвал тогда пуговицы от её блузки.

– Вечер добрый, Кайл, – как можно спокойнее поздоровалась Мейрин.

– Не боишься, что я тебе сейчас шею сверну? – с еле скрываемыми нотками ярости прошипел Кайл.

– Не особо. Я пока ещё не сделала ничего такого, за что могла бы лишиться головы. А за «инквизиторское пламя» уже принесла извинения. Можешь поинтересоваться у Тарки.

Вампир чуть отодвинулся от Мейрин, но продолжил нависать над ней, опираясь вытянутыми руками о кровать:

– С тех пор, как ты появилась здесь, от тебя одни проблемы! Если «пламя» я тебе простил, приняв во внимание временную неадекватность, то за слёзы Тарки ты ответишь по полной! Что ты с ней сделала?

– Ты не поверишь, но ничего. Можешь спросить у неё самой. – Мейрин попыталась вытащить руки, но они оказались плотно прижаты одеялом. Решив лишний раз не рисковать, чтобы не получить очередную отповедь от Длиннопалого, она прекратила сопротивляться.

– Ничего? Ты говоришь ничего?! От «ничего» ТАК не рыдают. Что ты ей сказала?!

Учитывая, как начали удлиняться клыки, Кайл от бешенства уже плохо себя контролировал. Если сорвётся, то противопоставить ему просто нечего: магия заблокирована, руки зафиксированы. Остаётся работать единственной здоровой частью тела: языком. Ибо в здравии своей головы в целом Мейрин начала сильно сомневаться. Ах, да, ещё одна нога целая в наличии имеется. Но так себе расклад. Пасьянс не сошёлся – гадалка была пьяна. Вдох-выдох, небольшая задержка дыхания, вдох-выдох, вдох-выдох, вдох-выдох…

Подстроившись под ритмичность дыхания Кайла, Мейрин посмотрела ему прямо в глаза и медленно начала говорить:

– Я действительно в тот момент ничего не говорила. Я дала Тарке слово, что всё останется между нами. Это личное. Могу лишь сказать, что она до сих пор переживает из-за того, что стала такой, как сейчас.

Кайл всё-таки попался на «крючок» и постепенно успокаивался. Медленнее, чем было нужно, но всё-таки. От напряжения у Мейрин начало ломить в висках, а во рту появился металлический привкус. Только бы кровь носом не пошла, мелькнуло у неё в голове. Но тут Кайл дёрнул плечом, и выпрямился, на мгновение разорвав зрительный контакт. Видимо, вампиру стало неудобно стоять в полусогнутом положении.

– Чушь! Тарка – самое жизнерадостное существо, которое я знаю! Я ни разу не видел, чтобы она была расстроена своим видом! Это всё ты! – и Кайл прыгнул.

Каким образом Мейрин смогла высвободить из-под одеяла левую ногу и дважды молниеносно ударить его в солнечное плетение и чуть ниже живота, она не помнила. Видимо, сказались годы тренировок на полигоне и бесчисленное количество встреч с Изменёнными и ренегатами. Тренированное тело сработало быстрее отбитой головы, как впоследствии смеялась она сама над собой. Вампир отлетел далеко от кровати, но тут же вскочил на ноги и хотел кинуться обратно, как дверь распахнулась и в комнату ввалились Длиннопалый с Энром, успевшие поймать его за шиворот и пару раз встряхнуть, как нашкодившего котёнка. Когда пелена ярости спала с него, Кайл почувствовал резкую боль и едва не сложился пополам.

– Вампирчиков не будет. Не в этом брачном сезоне, – коротко резюмировала девушка, вытирая тыльной стороной ладони вспотевшее от напряжения лицо. Увидев размазанные красные полосы на коже, она громко ругнулась. Кровь носом всё-таки пошла. Не самое «удачное» стечение обстоятельств, учитывая находящихся в комнате вампиров. Мейрин немного наклонила вперёд голову и попыталась дрожащими пальцами нащупать нужные точки на лице.

Оставив Кайла на попечение Энра, Длиннопалый в несколько шагов стремительно пересёк комнату и достал из плетёного короба с перевязочными материалами вату. Плеснув из золотистого цвета флакона на неё, он одной рукой нажал в нужных местах около переносицы, чтобы остановить кровотечение, а второй принялся стирать красные разводы с лица и руки Мейрин. Как только из носа перестало сочиться, Длиннопалый затолкал испачканный комок в пустой стакан, стоящий на столике и щедро полил сверху из того же флакона. Отщипнув от куска ваты дважды, скатал турунды, быстро пропитал тем же раствором и вставил Мейрин в нос.

– Быстро нейтрализует запах крови и разлагает её частицы.

– Яфно, – девушка смешно поморщилась, сдерживаясь, чтобы не чихнуть. – Вы слусяйно Тафку не фидели?

– Кажется, мы нечаянно чуть не сбили её с ног на площадке первого этажа… Или сбили… – задумчиво протянул Энр, переглядываясь с Длиннопалым.

Древянник выждал пару минут и аккуратно вытащил турунды и отправил в стакан к использованной вате.

Вздохнув, наконец-то, полной грудью, Мейрин обратилась к присутствующим:

– Можете ненадолго оставить нас с Кайлом наедине? Нам нужно кое о чём переговорить до прихода Тарки.

У Энра от неожиданности глаза полезли на лоб:

– Мейрин, ты с ума сошла? Он тебя только что убить пытался. Длиннопалый, а она точно головой не билась? Дух на полном серьёзе прикоснулся кончиками пальцев к вискам девушки:

– Нет, головой не билась точно. Жара тоже нет.

– Психи. Оба. Пойдём отсюда. Но, если что, мы за дверью. – Энр выпустил Кайла из захвата и махнул рукой Длиннопалому.

– Мейрин…

– Я в порядке. Ближайшие пять минут я в порядке. Пару приступов мигрени за это время точно переживу спокойно. Потом можешь делать со мной, всё, что угодно, – девушка прикоснулась своей ладонью к руке Длиннопалого и с мольбой посмотрела ему в «глаза».

В глубине глазниц явно заинтересованно вспыхнули голубые огоньки:

– Хорошая идея! В таком случае привяжу тебя к кровати так, чтобы даже кончиком пальца пошевелить не смогла!

– Ух ты! Какая любопытная эротическая фантазия! Только давай не при всех, а? – цокнула языком Мейрин, старательно изображая смущение.

Длиннопалый хотел было выругаться, но, как и Энр, махнул рукой и вышел.

***

– Кайл! Тебя какая бешеная пчела в задницу ужалила?! Я готова побиться об заклад, что в твоём прошлом что-то было, из-за чего тебя так «накрыло» сегодня. Демоны архейские тебя подери, да у нас у каждого что-то было в прошлом! А если же ты не видел, как плохо бывает Тарке, то это твои проблемы! Никогда не задумывался о том, что она может скрывать свою душевную боль от других и выплёскивать, например, во время прогулок в лесу, или, когда в замке никого нет?!

– Что такого во внешности? Жива осталась и здорово! – презрительно фыркнул вампир.

– Она же девушка!!! Для неё это важно! И не просто дух, а луговница! Для таких, как она, это архиважно! Суть у них такая. – Мейрин не сдержалась и повысила голос. В ту же секунду на пороге комнаты оказались Длиннопалый и Энр.

– Мейрин, тебе точно жить надоело. Где хотя бы твой инстинкт самосохранения? – совершенно искренне поинтересовался Энр.

– Мой инстинкт самосохранения умер в тот день, когда я поступила на факультет инквизиторов. Ладно, оставайтесь уже. И так половину, наверное, слышали. Кайл, никогда не видел, как проблема зреет-зреет, как нарыв, который, в конце концов, в один прекрасный момент прорвётся? Вот так и Тарку прорвало. И тебя, я так предполагаю, тоже.

Кайл отвёл взгляд в сторону:

– Хорошо, признаю, был неправ. Можешь мне соразмерно ответить. Только как ты это сделаешь, Мейрин, а? Ты же слово давала никому из обитателей замка не навредить. Нарушишь слово? Или вон, меч в руки возьмёшь? – ехидно заметил Кайл, приближаясь к девушке.

– Меч я возьму в руки тогда, когда буду готова понять, смогу ли покинуть замок или нет. А насчёт данного слова… Я давала слово лично не причинять вреда. ЛИЧ-НО. А что мешает мне воспользоваться чужими руками? Причём так, что вред не будет явным, а… скажем наоборот? Намекнуть, например, той же Тарке, что хочу с тобой помириться и что у нас, магов, принято посылать бутылочку вина в дар, если не можешь явиться лично. У вас наверняка есть «вампирское вино» – законсервированная кровь со специями. И, как бы между делом, упомянуть, что будет вкуснее, если добавить туда энрайссу. Длиннопалый, у тебя на аптечных грядках наверняка она растёт.

Энр еле сдерживал расползавшуюся помимо его воли улыбку. Даже щёку прикусил изнутри. Длиннопалый усиленно морщил лоб, пытаясь сообразить, при чём тут какая-то травка от ожогов. Судя по тому, как он быстро прихватил верхними зубами нижнюю губу, вспомнил.

– Что за энрайсса? – с подозрением покосился на стоящих позади вампира и духа.

Довольная Мейрин мечтательно подняла глаза к потолку и медленно протянула: – Ооо…. Тебе понравится энрайсса…

И тут, как специально, в комнату зашла Тарка с двумя пучками зелени в ручках и поинтересовалась:

– Извините, задержалась. Пока вспоминала, что из этого укроп… Потом решила всё-таки сорвать оба пучка. Так эти двое меня на лестнице с ног сбили, вся зеленушечка и поломалась, пришлось идти снова за свежей… Кстати, а что понравится Кайлу? Что за травка? У нас такая, вроде, есть, надо посмотреть. Я мигом!

– Тарка, сто-о-ой!!! – Энр не выдержал и расхохотался.

– Стою, – луговница в недоумении хлопала ресницами, пытаясь понять, что происходит.

– Что. Такое. Энрайсса? – повторил свой вопрос Кайл.

– Энрайсса, она же «Тайная страсть вампира» – сильнейший афродизиак. Вызывает моментральное влечение к первому, кто на глаза попадётся. Независимо от пола, расы и существовавших до её приёма предпочтений. А вот, если никто не встретится, то желание столь велико, что можно… эээ… эээээмммм… себя почти до смерти замучить наслаждениями… – Энр уже просто рыдал от хохота.

– Ага. Она самая. А чтобы исключить ненужных жертв, в ближайшие дни отправлять к Кайлу с поручениями только Энра! – на лице Мейрин расползлась демоническая улыбка.

– Эй, а почему сразу я?! Издеваешься?! Я ж тебе жизнь спас! Дважды! К тому же я дев предпочитаю. Альтернативные варианты меня не устраивают! – запротестовал светловолосый вампир.

– Ну, тут всё просто. Тарку я ему на растерзание не дам. Хелвики… Не, Хелвики может не успеть убежать. Жалко его, хоть он и против моего присутствия в замке.

– Не надо Хелвики, Хелвики не надо! – яро запротестовал болотник, маячивший за спинами остальных.

– Вот и я говорю, не стоит, – продолжила Мейрин. – А ты, Энр, знатно наваляешь Кайлу, пока тот не отстанет. Чем бы дело ни кончилось, а мучится он будет и так, и так. И заметь, Кайл, лично тебе я никакого вреда не желала. Исключительно наслаждений, а что так вышло, ну, стечение обстоятельств…

– Ведьма! – выругался Кайл.

– Не-е-е-т, всего лишь одна из Верховных инквизиторов! – возразила девушка.

– Угрожаешь или предупреждаешь? – сузил глаза Кайл.

– Ни то, ни другое. Просто корректирую неверную информацию. Длиннопалый, да, я тоже неплохо разбираюсь в травах. И не только в них, – совершенно спокойно заметила Мейрин.

– Я всё понял. Слово ты своё сдержишь, но лучше тебя не трогать! – процедил сквозь зубы Кайл.

– Именно так, – подтвердила девушка, массируя то один, то другой висок левой рукой.

Кайл глубоко вздохнул и протянул ей ладонь:

– Мир?

– Мир. – Мейрин пожала руку вампиру, после чего тот резко развернулся на каблуках и покинул комнату, бурча себе под нос проклятия.

Энр присвистнул от неожиданности:

– Заключить с вампиром перемирие – это большая редкость. Ты молодец, Мейрин. Теперь он тебя в любом случае не тронет. Чтобы не произошло.