Текст книги "Сломанная игрушка (СИ)"
Автор книги: Екатерина Снежная
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)
ГЛАВА 14
Вот только добраться без происшествий не получилось. Потому что, стоило мне свернуть на тропинку к лазарету, как из-за ближайшего дерева, заставив меня охнуть и отшатнуться, неожиданно вышел молодой парень в военной форме. Я замерла, настороженно изучая перекрывшего мне дорогу мужчину. Он тоже задумчиво молчал, внимательно вглядываясь в мое лицо, а потом неожиданно сделал ко мне еще один шаг и протянул мне спрятанный за спиной букетик из полевых цветов и ярких листьев. Я с недоумением посмотрела на его руку, сжимающую букет, перевела взгляд на простое, но донельзя серьезное лицо и, чего-то испугавшись, спрятала руки за спину.
– Это тебе, – смутился парень и подошел уже совсем близко, нависая над замершей на тропинке мной, – возьми пожалуйста!
– С-спасибо, – горло перехвалило то ли от страха, то ли от смущения. Цветы мне дарили впервые в моей такой недолгой жизни. И этот простой жест внимания оказался неожиданно приятным. Я уже хотела было протянуть руку, но тут вспомнила про Стэна, и как Лийка, тяжело вздыхая и с трудом сдерживая слезы, рассказывала о приступе ревности ее волка, совершенно потерявшего голову от запаха другого мужчины, и поняла, что не нужен мне этот букетик, и внимание незнакомого мне парня не нужно тоже. Потому что у меня уже есть мой волк и у нас и так достаточно проблем, чтобы создавать новые.
– Извини, я не могу его взять, – я опустила глаза и попыталась обойти парня по травке, росшей на обочине тропинки.
– Но почему? – растерялся воин, внимательно следя за моими движениями. И, словно бы выжидая удобный момент для того, чтобы снова перекрыть мне дорогу.
– Потому что моему мужчине это не понравится, – честно ответила я и, наконец, обойдя неожиданное препятствие, поспешила к входу в лазарет, взбежала по широким ступеням и, прикрыв за собой дверь, с облегчением выдохнула. Потому что всю оставшуюся дорогу меня не оставляло ощущение прикованного к моей спине тяжелого взгляда.
В палате было тихо. Лекарь, увидев меня, молча встал и ушел по своим лекарским делам а я, уже привычно, устроилась на полу рядом с кроватью Стэна. И не видела, не могла видеть, как в окошке возник силуэт человека, который внимательно осмотрел то, что происходит в палате и, с трудом сдержав ругательство, растворился. И уж точно я никак не могла ожидать, что когда я выйду на улицу, собираясь на ужин, меня, прямо у крыльца, будут ждать, на этот раз уже трое мужчин.
Я остановилась на крыльце, посмотрела как-то слишком дружно качнувшихся ко мне парней и, резко развернувшись, заскочила обратно. Нет уж! Чем идти в столовую под таким конвоем, лучше вообще остаться голодной! Живот протестующе забурчал, но я, не обращая на него внимание, вернулась в палату. Стэн сегодня приходил в себя совсем не на долго и смог лишь выпить немного отвара и, выслушать мой пересказ разговора в столовой и взять с меня обещание больше ничего не рассказывать коменданту о жизни в волчьей стае, а потом глаза его закрылись и он уснул. Правда лекарь, заглянувший к нему чуть позже, сказал что это – хороший знак и посоветовал мне пойти поужинать и отдохнуть, потому что кризис, очевидно, миновал и жизни мужчины уже ничего не угрожало.
Уже начало темнеть, когда скрипнула дверь и в комнату вошел комендант. Посмотрел на меня, сидящую на стуле возле кровати, на спящего больного и, не давая мне возможности возразить, приказал немедленно отправляться в столовую. Потому что повар отказывается уходить, пока меня не покормит. Пришлось идти под конвоем коменданта, не просто проводившего меня на поздний ужин, но и лично убедившегося в том, что я все съела. А потом, когда я уже привычно свернула в сторону лазарета, он сообщил, что там и без меня прекрасно справятся, а мне нужно отдохнуть и выспаться и повел меня к внушительному двухэтажному зданию где, как выяснилось, жил он сам и другое офицеры и где в мое полное распоряжение отдали небольшую, но уютную комнатку.
– Здесь жила моя дочь, – мужчина замер у входа внимательно наблюдая за тем, как я осматриваю предоставленное жилище, – мне доложили, что твое появление вызвало значительный интерес среди гарнизона, именно поэтому я решил поселить тебя именно здесь. Эта комната относится к моим личным покоям и сюда никогда не войдет никто, кроме меня. Так что будь спокойна, никто тебя не потревожит.
И он ушел, предварительно показав где находится умывальник. А я, чувствуя невыразимое удовольствие, умылась, обтерла тело влажным полотенцем, натянула ночную сорочку, найденную в одной из наших сумок, обнаруженных в пустом шкафу, упала на кровать и мгновенно уснула.
Утро началось… рано. Стоило солнцу подняться над лесом, как прямо под моими окнами раздались громкие команды, заставившие меня открыть глаза и резко сесть на кровати. За окном расстилался большой луг на котором тренировались, под уверенные приказы коменданта, несколько десятков мужчин. Я со вздохом упала обратно на подушку. И почти сразу же снова вскочила. Пока все заняты на тренировке я могу умыться и спокойно уйти в лазарет, к Стэну. Мысль о волке прогнала остатки сна и я, торопливо умывшись и переплетя волосы, выскочила на улицу. В этот раз, к счастью, по дороге мне никто не встретился.
Стэн повернул голову на звук открывающейся двери и глаза его загорелись радостью. А я, я, почти не чувствуя под собой ног, кинулась к нему, рухнула рядом и прижалась к нему, чувствуя, как горло перехватывает от с трудом сдерживаемых рыданий. Какое счастье, что он очнулся! Какое счастье, что Стэн выздоравливает!
– Не плачь, маленькая, – волк приобнял меня одной рукой, чуть поморщившись от боли, – я же обещал тебе, что не умру!
В ответ я только всхлипнула и вцепилась в него еще сильнее, чувствуя как по лицу все же побежали горячие слезы, прижалась к телу обнимающего меня волка и, больше не сдерживая себя, разрыдалась от облегчения.
День прошел неимоверно быстро. Стэн, недовольно морщась, пил горький отвар, без особого удовольствия позволил осмотреть себя восхищенно охавшему гарнизонному лекарю, поел без аппетита мясного бульона. И все время, не переставая, смотрел на меня, вдыхал мой запах с таким упоением, что я чувствовала, как у горячо становится краснеющим скулам и старался не выпускать мою руку. Эта невероятная потребность во мне такого сильного и взрослого мужчины наполняла мое сердце нескончаемой радостью. И с каждой минутой я все больше убеждалась в том, что вся эта затея с переездом к людям была неимоверной глупостью. Как хорошо, что все еще можно исправить! Какое счастье, что я могу вернуться с ним назад! Мы со Стэном так и не поговорили о наших дальнейших планах, но я почему-то была уверена что сейчас, когда он знает что я больше не боюсь и так откровенно демонстрирует то, как сильно нуждается во мне, он меня точно никуда не отпустит. Вечером пришел комендант, посмотрел на сидевшего тяжело привалившись к спинке кровати волка и, горько улыбнувшись, констатировал:
– Ох и живучий же ты, зверь! Любой другой на твоем месте не меньше месяца провалялся бы в кровати. Хотя о чем я говорю! Любой другой просто умер бы в течение пары часов после ранения, и самые лучшие лекари не спасли бы! А ты вот живой. И, я надеюсь, уже способен ответить на мои вопросы! Способен же?
Стэн недовольно дернул плечом, но под тяжелым взглядом военного неохотно кивнул. А я стала собираться. Было понятно что этот разговор не предназначен для моих ушей и не хотелось дожидаться пока меня попросят на выход.
* * *
Стэн
Я проводил глазами исчезнувшую за дверью девушку и обернулся к коменданту. Сегодня он был почти спокоен и собран и это было, пожалуй, даже хуже чем вчера, когда от мужчины так и полыхало яростью, потому что означало что он уже принял какое-то решение и сильно сомневаюсь что мне удастся его переубедить.
– Я хочу увидеть внучку, – сообщил мне комендант как только мы остались одни, – что для этого требуется?
Я задумался. Нет, я ожидал этого вопроса с того самого момента, как подробно расспросил Лив о произошедшем между ними разговоре, но сейчас, анализируя чувства сидевшего рядом мужчины я понимал, что он не отступится. И, даже если я откажу ему в помощи, будет снова и снова пытаться проникнуть на нашу территорию, поэтому нужно было выбирать: помочь ему, нарушив законы стаи или отказать, спровоцировав чужака на действия которые мы никак не сможем контролировать. Потому что переубедить, его, очевидно, но получится. И я решился.
– Я не могу привести тебя на земли стаи, думаю это понятно? – Я дождался утвердительного кивка и продолжил, – но я могу сообщить мужу Лии о том кто ты, и где его ждешь. Если он пожелает, то сможет с тобой встретиться. Но вряд ли ты сможешь увидеть внучку. Она беременна и волк не станет рисковать здоровьем своей пары и будущего ребенка для исполнения прихоти неизвестного ему человека. Этого я тебе обещать точно не буду.
– А если я приду на ваши земли с воинами? – губы коменданты сжались в тонкую линию но запах почти не изменился. Он словно уже знал что именно я ему скажу. Так хорошо разбирается в жизни оборотней или просто умеет делать правильные выводы?
– Принудить мужа Лии к чему-либо почти невозможно, он – один из сильнейших волков в стае и подчиняется только альфе, да и то, если это не касается его семьи. Подумай лучше о другом: ты не сможешь забрать девушку с собой, она беременна и родит оборотня, которому нужно жить в нашей среде, сейчас, после некоторых событий в стае, волки признали Лию, а начав войну ты обречешь девушку на ненависть всех тех, кто потеряет в битвах своих близких. Ты действительно хочешь чтобы твоя внучка жила среди тех, кто считает ее виновницей всех своих бед? К тому же, ты еще не знаешь чем закончится разговор с ее мужем. Быть может, вы договоритесь на встречу через некоторое время после рождения ребенка?
Человек недовольно покачал головой но ничего не сказал, явно обдумывая сказанное мною. А я лишь порадовался тому, что решил обсудить предстоящий разговор с Лив и прислушался к ее совету говорить не о том, почему исполнить желание военного невозможно, а о том, что это может повредить Лийке.
– Хорошо, допустим я соглашусь поверить тебе и остаться ждать встречи в условленном месте, – осторожно начал мой собеседник, – но кто даст мне гарантию, что ты вообще вернешься? И что передашь мои слова кому следует? Что ко мне придет нужный волк? И что он опустит меня вне зависимости от того, чем закончится наш разговор?
От мужчины снова полыхнуло яростью и я непроизвольно скривился. Все же такие сильные эмоции были для меня непривычны.
– Никто, тебе придется поверить мне на слово, так же как я на слово поверил тебе, хотя, не скрою, для волков идеальным вариантом развития событий было бы твое тихое и незаметное исчезновение в неизвестном направлении и без каких-либо следов. А что касается того, что я могу передать твою просьбу кому-то другому, то тут можешь не волноваться. Я скажу кому следует, потому что муж Лии – мой старший брат и я слишком многим обязан ему, чтобы не сообщить о появлении столь серьезной опасности, – я посмотрел на мгновенно подобравшегося мужчину и, надеюсь, уверенно добавил, – но не советую тебе планировать пленить меня и попробовать обменять на девушку. Эрик на это не пойдет. К тому же, кроме меня никто не сможет передать твое сообщение, потому что даже Лив, которая считается моей, не имеет права находиться на границе без волка. Это не говоря о том, что одну ее я в любом случае не отпущу, потому что по дороге обитает достаточное количество зверей, готовых поохотится на беззащитную девушку. И с тобой не оставлю, – добавил я, заметив как хищно сверкнули глаза мужчины, – я ее вообще больше никогда и ни с кем не оставлю! Потому что она – моя!
Мужчина молчал долго, очень, очень долго, так что я уже подумал что ошибся и зря рассказал о том, что Лия относится к моей семье, но потом он тяжело вздохнул, принимая решение и проговорил:
– Хорошо! Когда ты сможешь пуститься в путь?
Теперь молчал уже я, вслушиваясь теперь уже в себя. В общем, все было довольно неплохо, если обернуться и провести ночь во втором обличии и, к тому же хорошо поохотится…
– Послезавтра если ничего не делать и завтра, если вы поможете мне выйти за ворота и не будете интересоваться где и как я проведу эту ночь.
Мужчина поморщился, но, очевидно, ждать лишние часы он был не готов, поэтому мне подставили плечо и вывели за стену через небольшую калитку. И даже помогли дойти до ближайших кустов. А там я разделся, предупредив, что вернусь на рассвете, обернулся, чувствуя как наполняется силой волчье тело и побежал навстречу ночи!
ГЛАВА 15
Лив
Я встала с восходом солнца. Сегодня под окном никто не тренировался и вокруг стояла восхитительная тишина. Она обняла меня, стоило мне шагнуть на тропинку с высокого крыльца и я, завороженно всматриваясь в окружающую меня красоту, направилась к лазарету. Над землей еще стоял туман и я любовалась тем, как его пронзают солнечные лучи, разбиваясь на сотни крошечных радуг и туман, не в силах противиться встающему над лесом светилу, медленно оседает к земле и растворяется, падая на траву обильной росой. Я уже почти дошла, когда сзади меня окликнули и я, резко обернувшись, увидела высокую фигуру мужчины, торопливо, почти бегом, спешащего за мной.
– Сильвия, пожалуйста, подожди! – снова позвал он и я в нерешительности остановилась, хотя единственным моим желанием сейчас было просто позорно сбежать.
– Сильвия, я…, – парень начал говорить не дойдя до меня несколько шагов, – я хотел предложить тебе выйти за меня замуж!
ЧТО?
Видимо на моем лицо отразилось такое изумление, что мужчина сделал еще два быстрых шага ко мне и торопливо, сбиваясь начал говорить:
– Ты не думай, я все это время за тобой наблюдал и ты мне очень-очень нравишься! Мне всего полгода осталось отслужить, а потом уедем к родителям, отец у меня купец, он дом обещал подарить, как женюсь, я, конечно с другой девушкой помолвлен, ну и что! Пусть она второй будет! Ты не думай, я рукастый, много чего умею делать, да и отец поможет, обеспечить и двоих вас смогу! – Парень запнулся, видимо что-то не то увидев в моем лице и, не иначе как по глупости, схватил меня за руку, – Сильвия, ну пообещай хотя бы подумать! Ну зачем тебе этот раненый?! Он же и встанет не скоро и работать после такого не сможет! Не то что я! Подумаешь, а?
Я в испуге попыталась выдернуть свою руку, онемев от неожиданности и не зная, что сказать, это его предложение выглядело чудовищно неправильным, а уж слова про Стэна и вовсе казались дикими.
– Я уже замужем! – я чуть отступила от еще немного приблизившегося ко мне парня, – отпусти пожалуйста!
– Нет! – лицо солдата стало вдруг жестким, почти хищным или мне это просто показалось, когда он дернул меня вперед и прижал к себе, не давая отстраниться, – не женаты вы! Я же вижу что на тебе браслетов нет! Пока не пообещаешь хотя бы подумать, не пущу!
– Убери руки от моей женщины! – в голосе Стэна, вынырнувшего из-за какого-то строения неподалеку, звучала дикая, первобытная ярость, – быстро!
Я повернула голову, встречаясь с его совершенно желтыми, бешенными глазами и замерла, не в силах пошевелиться. А потом меня оттолкнули в сторону и военный, тоже зарычав, бросился на волка, сбивая его с ног и увлекая за собой на траву. Драка была яростной, но скоротечной, несколько ударов сердца и волк уже поднимается с земли, оставляя там неподвижное тело моего обидчика. Еще удар и он хватает меня, все еще стоящую в ступоре, за руку и тянет куда-то в сторону. Быстрый бег по двору, узкая калитка в стене и вот уже парень торопливо раздевается, отдавая мне короткие, четкие указания. Еще миг, и передо мной уже стоит серый волк и я, повинуясь его воле, неловко забираюсь к нему на спину и вцепляюсь пальцами в жесткую шерсть у загривка. Так что, когда из-за стены послышались громкие, возбужденные крики, оборотень со мной на спине скользнул в лес и исчез в густом, скрывающем все тумане.
* * *
Олар Текен, комендант приграничной крепости Грозной
Мужчина стоял у окна и внимательно наблюдал за спешащей к лазарету девушкой. В груди, после пережитого ужаса, медленно оживала надежда. Уже сегодня он поедет в сторону границы с оборотнями. И будет жить там столько, сколько понадобится, главное – чтобы получилось увидеть внучку. На столе лежало прошение об отставке и Олар был уверен, что князь его подпишет. На должность коменданта этой крепости, сейчас, когда граница была спокойной, была целая очередь из молодых зазнаек из знатных семей, которые за пару лет командования и при содействии приближенных к правителю отцов вполне могли получить звание полковника и право на досрочную отставку. Так что, старому вояке во время каждого визита в столицу все настойчивее намекали на возраст и право на почетную пенсию. Раньше он упирался, не представляя, как это можно оставить крепость, в которой он начинал службу еще безусым мальцом, на стенах которой встретил не одну атаку, землю которой десятки раз поливал своей кровью и, ежедневно – потом. Но после того, что случилось с внучкой Олар внезапно понял, что это все не важно. А важно то, как живет на свете его девочка – солнечный одуванчик и что, если есть хоть какая-то, хоть самая малая надежда ей помочь, он должен из собственной шкуры вывернуться, но сделать!
Мужчина слишком сильно погрузился в свои мысли, так что, когда снова бросил взгляд в окно, то замер, не веря, не понимая как такое могло случиться? Он же приказал! Он сразу как только ему сообщили о слишком пристальном внимании Дарена к девчонке, собрал всех и пообещал лично оторвать все лишние части тела у любого, кто хотя бы подумает к ней приблизиться! И тем не менее этот идиот стоял на дорожке и что-то торопливо говорил застывшей перед ним девушке. А потом она качнулась назад и он схватил ее за руку. И в тот же миг из-за кустов показался волк.
Олар бежал вниз по лестнице, перепрыгивая через ступеньки словно он был юным мальчишкой, а не суровым пятидесятилетним воякой, бежал, чувствуя, как замирает сердце от по-прежнему стоящей перед глазами картины того, как падают на землю сцепившиеся в драке парни, и все равно не успел. Потому что, когда он остановился на тропинке перед входом в лазарет, там был лишь хрипящий, согнувшийся от удара под дых Дарен. Можно было уже не спешить и комендант неторопливо дошел до тайной калиточки, которую он лично показал проклятому волку и вышел за стену. Расстилающийся впереди лес был темен и полон плотного, высоко стоящего тумана, надежно спрятавшего от него беглеца, что обещал провести его к внучке и обманул.
Комендант повернулся и тяжело, совсем по-стариковки, побрел назад. Он все равно поедет туда. Других вариантов у него, в любом случае, нет, но прежде нужно позаботится о том, чтобы никто не узнал, что в крепости дали приют волку, да еще и лечили его. И что он, комендант, позволил ему сбежать. Мужчина перебрал в голове имена всех посвященных и слабо улыбнулся. Старые друзья, так же верные как и он сам. Те, кто уже много лет служил лично ему. Никого не удивит, если они уйдут со службы вместе с ним. А потом присоединятся к своему командиру в поездке. "Да, именно так я и сделаю!" – решил мужчина и размашистым шагом направился назад. Дел было море, но начать, пожалуй, стоило с наказания этого не умеющего держать при себе руки остолопа!
* * *
Сильвия
Я сидела на широкой спине, вздрагивая от каждого шороха и постоянно оглядываясь. Но все было тихо и постепенно Стэн перешел с быстрого бега на просто бег а потом и на шаг и, выйдя на небольшую светлую полянку с небольшим ручейком, остановился. Я соскользнула на землю и ласково погладила его по голове. Меня буквально накрывало от нежности к этому мужчине, что снова рисковал своей жизнью ради меня. Волк довольно рыкнул и обернулся в человека, мгновенно заключившего меня в объятия и сжавшего так, что стало нечем дышать!
– Я так испугался, – шептал мужчина покрывая горячими торопливыми поцелуями мое лицо, – испугался, что ты выберешь его, выберешь спокойную жизнь рядом с этим человеком!
– Никогда, – я вцепилась в своего волка, прижимаясь к нему всем телом, чувствуя как мешает мне одежда, хотелось быть еще ближе, хотелось раствориться в своем мужчине! До конца! Окончательно и бесповоротно! Стать его! Принадлежать ему! Всегда! – Никогда я не буду ни с кем, кроме тебя! Стэн! Стэээн! – я застонала и выгнулась чувствуя как горячие пальцы ласкают уже обнаженную грудь, сжимают и поглаживают горошинку соска, – ах-ххх!
– Сильвия, девочка моя! – шептал волк, проводя горячей рукой по моему животу и прикасаясь к пуговицам на застежке штанов, – такая нежная, такая сладкая! Моя!
Мы упали на траву ничего не видя и не замечая вокруг. Были только мы. Нежные, восхитительно горячие поцелуи, осторожные прикосновения, заставляющие меня стонать и изгибаться в сильных объятиях. Это было так сладко, так восхитительно прекрасно, что голова кружилась и перед глазами мелькали яркие пятна, да еще странно, незнакомо тянуло внизу и явно чего-то не хватало. И когда Стэн мягко раздвинул мне колени и осторожно, словно каждый миг был готов остановиться, прижался ко мне бедрами. Я снова застонала и обхватила его ногами, сама подаваясь навстречу. И мой волк не выдержал! Тихо зарычав, он дернулся навстречу, погружаясь в меня, наполняя меня до основания! И это было так правильно, так восхитительно правильно, что я откинула голову, вцепилась в его плечи и отдалась своим ощущениям.
А потом он содрогнулся и внутри стало совсем горячо и полно и меня окончательно поглотил водоворот удовольствия, оставив через несколько минут потную, расслабленную, все еще дрожащую от расходящихся по телу волн удовольствия.
– Давай отдохнем немного, моя девочка! – Стэн прижал меня к горячему боку, – мне надо немного поспать. А потом отправимся домой! Ты же вернешься со мной, моя хорошая? Вернешься?
Я лишь спрятала лицо у него на груди и тихо прошептала:
– Да!
Это было удивительное путешествие. Мы, в первый же день, после того, как Стэн набрался сил для нового перехода, заглянули и небольшую деревеньку, находившуюся довольно далеко от тракта и выменяли там на единственное ценное, что у нас оставалось: мое тонкое серебряное колечко, огниво, пару ложек, котелок для приготовления пищи, фляжку для воды, немного сухарей, соли и круп. И после этого больше в населенные места не совались. Мне и, тем более, Стэну вполне хватило впечатлений от близкого общения с людьми. На ночь мы разжигали костер и делали шалаш из еловых веток и подстилку из них же. Так и спали. Тесно прижавшись друг к другу и согревая другого своим теплом. И бывало так, что заснув прижавшись к теплой волчьей шкуре, просыпалась я уже в горячих объятиях своего мужчины. А днем со всей возможной скоростью стремились вперед, туда, где несла свои широкие воды река Быстрая.
Нам повезло. Погода стояла удивительно теплая и сухая для конца лета. К тому же, вынужденные двигаться вне дорог мы, в то же время, могли выбирать более короткий путь, забираясь, порой, в совершенно первозданные леса. Хищников мы не боялись. Вернее, местные хищники разумно опасались нас, обходя стороной огромного волка с его всадницей. И даже с учетом того, что путь наш пролегал лишь по звериным тропам, до границы мы добрались быстрее, чем ехали от нее. Не знаю в чем тут было дело: в том ли, что Стэн оказался значительно быстрее лошади или разгадка крылась в значительно срезанном пути. А, может быть, дело было в том, что нам за седьмицу дороги до ужаса надоело жаренное на костре мясо и безумно хотелось помыться не в ручейке или озере, а в ванне и одеть после этого чистое, или просто дорога домой всегда быстрее. Но, когда лес впереди расступился и волк вынес меня на берег могучей реки, я в изумлении замерла. По моим подсчетам ехать нам было еще минимум два дня, и Стэн, что самое обидное, вовсе меня в этих подсчетах не разубеждал.
– Что будем делать? – я стояла на высоком берегу и с интересов разглядывала открывающийся передо мною простор. Даже мне, приютской девчонке было понятно, что к реке мы вышли где-то не там и надеяться на то, что получится воспользоваться лодкой из "невестиного дома" не приходилось.
– Сделаем плот, – отозвался Стэн, что-то внимательно рассматривающий на берегу, возле самой кромки воды, – осталось спуститься вниз.
Ага! Вот только "спустится вниз" оказалось тем еще испытанием. Для меня естественно, волк сделал это легко и непринужденно, сползя на брюхе с высоченного обрыва, оставляя там глубокие ровные следы когтей. А вот я, к сожалению, так не могла! И спускалась медленно, цепляясь за корешки росших наверху деревьев, пробивших почти отвесный берег. А потом они закончились и я, пытаясь поставить ногу поустойчивей, с визгом сорвалась вниз, чтобы то ли упасть, то ли сползти в руки своего волка. К счастью, произошло это уже почти внизу. А потом мы мылись. Потому что, если волк отделался несколькими клочками шерсти, оставленными на встреченных во время спуска препятствиях, то я во время своего эпичного "полета" уделалась в земле и глине по уши. В прямом смысле этого слова.
Переночевали мы тут же, на берегу, у самой воды и утром, когда стало достаточно тепло чтобы можно было лезть в реку, Стэн столкнул в нее три довольно больших бревнышка, связанных вместе тем, что в начале нашего путешествия гордо называлось штанами, и мы поплыли. Я почти лежала на самодельном плоте, стараясь без нужды особо не шевелиться. Стэн, снова в виде волка, осторожно выводил наше плавсредство на середину реки. И все было хорошо, ровно до того момента, как нас подхватило мощное течение и, медленно раскручивая, неумолимо понесло в неизвестность.
