Текст книги "Откуда берутся дети? (СИ)"

Автор книги: Екатерина Риз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 35 (всего у книги 37 страниц)

Ксения посверлила её взглядом, потом посоветовала себе не раздражаться. Кажется, она сама об этом Андрея просила? А Света вправе на неё злится, как это не прискорбно. Вправе…

Но смотрит так, что мороз по коже. Взгляд пренебрежительный и злой. Ксения видела, как она смотрит на вещи Андрея, которые постоянно попадались Светлане на глаза. С ревностью смотрит. И непониманием.

Взять себя в руки было очень сложно, как и дыхание выровнять.

– Светлана Юрьевна, – Степнова сделала приглашающий жест рукой, – вы проходите… – Убрала стопку выглаженного белья с дивана на стол. – Садитесь.

Говорова с сомнением посмотрела на старенький диван, а потом сознание обожгла мысль… Быстро огляделась. Так и есть, единственный диван. Значит, они на нём спят.

Ксения предложила присесть, а Света не могла с места сдвинуться, разглядывая бедный предмет мебели, ни в чём не повинный, но такой виноватый.

Заставила себя очнуться, но к дивану ни шага не сделала. Посмотрела на Степнову с вызовом.

– Где Андрей? На работе его нет.

Ксения растерялась.

– Так он же… Он вчера в Париж улетел. Думал, что вы могли во Францию вернуться… Вы же на звонки не отвечали.

– В Париж? – Света вдруг улыбнулась. – Надо же, какое внимание.

Её тон Ксению покоробил. Стало ясно, что Света не разговаривать пришла. А зачем? Скандалить? Вполне возможно. Вон как глаза воинственно сверкают.

Степнова покачала головой.

– Я не буду с вами ругаться, Светлана Юрьевна, я этого не хочу.

Света посмотрела удивлённо.

– Надо же. – Она уже собиралась уходить. Что здесь делать, раз Андрея нет? Всё, что хотела, она увидела и во всём удостоверилась. Уйти отсюда просто не терпелось, если честно. Злосчастный диван настырно дразнил своим видом, вызывая образы не очень приятные и весьма обидные. Но после слов Ксении, после её спокойного, даже слегка усталого тона, в душе всколыхнулась злость.

Какое право есть у этой нахалки выставлять напоказ свою снисходительность по отношению к ней? Разве это она, Света, увела у неё мужа? Она его соблазняла, нашёптывала ему что-то на ушко? Она разрушала семью? Она спала с ним на этом дурацком, разваливающемся от старости диване?

Дался ей этот диван…

– Вы не хотите со мной ругаться, Ксения. Это так мило с вашей стороны. Вы меня жалеете, наверное, да?

Степнова покачала головой.

– Нет.

– Нет? – Света зло усмехнулась.

– Я действительно вас жалела, Светлана Юрьевна, – призналась Ксения, но заметив, как тут же недобро вспыхнули глаза Коротаевой (у Ксении никак не получалось назвать её Говоровой, даже мысленно, внутри всё сжималось), поспешила пояснить: – По-хорошему, не думайте. А вот сейчас… – Пожала плечами. – К чему вас жалеть? Вы вон какая…

– Какая? – Света поневоле заинтересовалась, хотя сердце вдруг беспокойно запрыгало в груди. Чего она ждала от этой девчонки? Оскорбления? Вряд ли…

Ксения слабо улыбнулась.

– Красивая. Уверенная… Жалеть вас не за что. У вас всё хорошо.

– Хорошо… Это вы очень к месту сказали. У меня всё хорошо. Мне муж изменяет, а в остальном… – Света развела руками и улыбнулась.

– Он не изменяет.

Света усмехнулась.

– Да вы что? А как же это, по-вашему, называется?

Степнова не ответила.

– Я его не уводила, зря вы так думаете.

– Ксения, это бессмысленный разговор. Видно, у нас с вами воспитание разное. Я всегда думала, что когда женщина спит с женатым мужчиной – это подлость. А вас видно, это нисколько не заботит.

– Я не сплю с ним, – Ксения подняла на неё глаза. – Я с ним живу. То есть… мы живём вместе, втроём. У нас семья.

Света приоткрыла рот, не зная, как отреагировать на такое.

– Семья? У нас с Андреем семья. Если вы не знаете, то у него в паспорте стоит небольшой штампик…

– А мой сын называет его папой.

– Что?

– Светалана Юрьевна, зря вы думаете, что я вины за собой не чувствую. Я виновата, но… Всё оказалось намного серьёзнее, чем мне… нам всем показалось поначалу. Как-то всё сложилось очень просто, в один момент… Ведь такое не случается просто так, для этого должна быть веская причина…

– Вот именно, что не бывает, Ксения! Чтобы что-то сложилось, надо очень долго… эту самую мозаику складывать. А вы на что рассчитываете?

Ксеия серьёзно смотрела на неё.

– А если бывает? Иногда, очень редко, но бывает… Когда всё складывается.

– Не тешьте себя иллюзиями. Говоров не тот человек, чтобы всерьёз увлечься…

– А какой он человек? – перебила её Ксения.

Света непонимающе нахмурилась.

– А то вы не знаете.

– Знаю, – кивнула Ксения и вдруг улыбнулась. – Знаю. Что он вспыльчивый, увлекающийся, что он любит свою работу, иногда забывая обо всём остальном, что порой сначала делает, а потом думает и даже жалеет о сделанном. Что Ваньку любит и велосипеды ему покупает, что всё время теряет ключи, а потом ищет их и ворчит, вещи разбрасывает, качели чинит…

– Хватит! – Света даже ногой топнула, но под ногами был палас, и каблук утонул в ворсе. Устрашающего звука не вышло.

Ксения вздохнула.

– Просто я не понимаю, – уже спокойнее продолжила она. – Мне все говорят, точнее, наговаривают на него, пытаются мне глаза открыть на какие-то его грехи и неблаговидные привычки. Их много… Грехов у него много. – Она всплеснула руками. – Но я их не вижу! Тех ужасных и непростительных грехов я не вижу в нём. Или он мне их не показывает? Притворяется? Но зачем? У меня такое чувство, что я люблю совсем другого Андрея Говорова.

Света долго смотрела на неё. Буравила взглядом, но Степнова выглядела спокойной и даже довольной. Чем она довольна? Тем, что сумела её унизить? Усмехнулась.

– Сколько вы с ним… э-э… живёте-то? Две недели? У вас все открытия ещё вперёди. Уверены, что готовы его принять таким, какой он есть?

– Он плохой?

Степнова опять пыталась её подловить. Света вовремя успела остановиться. Отвернулась от неё, сделала несколько шагов по комнате, разглядывая фотографии, развешенные на стене. Потом быстро глянула на соперницу.

– Хотите за него замуж? Он вам это пообещал?

– Он сделал мне предложение, – не стала скрывать Ксения. – Но я об этом всерьёз не думаю. Просто… Я помню, каким он был и то, что я вижу сейчас, все перемены, – это два разных человека. И поэтому у меня не получается связать всё воедино. То, что вы говорите и то, что происходит здесь, вот в этой квартире. Он изменился и теперь я могу вас спросить – вы готовы принять его таким, каким он стал?

Этими мыслями Света изводила себя не один день. А сейчас смотрела на Ксению… На ту, что разрушила создаваемое годами "счастье" и ей не было, что противопоставить её спокойствию и уверенности. Она же сама мучилась сомнениями, не знала, куда скрыться от них, как убедить саму себя в собственной правоте. Чувствовала досаду оттого, что всё-таки уступила, не удержала позиции, и чтобы сохранить последние капли достоинства, повторила:

– У вас всё ещё впереди, Ксения.

Степнова спорить не стала, немного помолчала и осторожно поинтересовалась:

– Что вы собираетесь делать?

– Вы о чём? Ах, о разводе… Не знаю, я пока не решила.

– Я не о разводе. Я о компании.

Света призадумалась, потом пожала плечами.

– Из компании он меня не выгонит, не надейтесь.

– Я даже не думала… Андрей волнуется из-за того, что вы можете…

Вот тут Света расхохоталась и на Степнову взглянула с жалостью. И вновь почувствовала себя на вершине.

– Мстить ему через компанию? После того, как я практически жила на работе в последние месяцы?

Ксении стало неловко.

– Это хорошо, – пробормотала она, – что вы так думаете.

– А как интересно я должна была мстить? – заинтересовалась Света.

– Но вы же… ваша подруга… Вы же через неё договаривались.

– Алёна? Я, конечно, могла бы попытаться, но… – Света обворожительно улыбнулась. – Андрей – человек предусмотрительный. Он отрезал мне все пути к отступлению. – Обвела комнату ещё одним красноречивым взглядом. – Вы Говорову передайте, чтобы из Парижа возвращался. Я его здесь подожду. И разговор нам предстоит серьёзный.

Она вышла из комнаты, направилась к двери, а Ксения заторопилась за ней следом.

– Светлана Юрьевна.

Та отмахнулась.

– Ксения, разговор наш был весьма занимательный, но я от него устала.

– Что вы имели в виду, когда сказали, что он отрезал вам пути к отступлению?

Света уже вышла за дверь, остановилась у лестницы и обернулась. Улыбнулась снисходительно.

– Андрей спит с Алёной.

Степнова ухватилась рукой за косяк.

– Откуда вы знаете?

Света пожала плечами. Потом приблизилась на шаг и, понизив голос, доверчиво проговорила:

– Наверняка утверждать не берусь, но зная Алёнку, да и Говорова… Он изменил мне с ней ещё несколько лет назад, так что никаких иллюзий я не питаю. Укрепить их отношения в сложившейся ситуации было бы самым правильным. Андрей бы этой возможности не упустил. А вы снимите розовые очки и взгляните на него трезво. Может, и изменился, но нужно не только… любить… но ещё и головой думать.

Холодная улыбка тронула её губы, в глазах сверкнул хищный огонёк, и Света стала не спеша, стараясь не прикасаться к перилам, спускаться по лестнице.

Ксения закрыла за ней дверь и привалилась к ней спиной.

Ну, Говоров!..

Даже непонятно было – злится она на него или переживает больше. Наверное, и то и другое.

Конечно, услышать об очередном "грехе" любимого было неприятно. Да и Света сказала это таким тоном… как все, когда глаза Ксении открыть пытались.

Степнова долго расхаживала по квартире, никак не могла успокоиться. Обдумывала разговор со Светой, а заодно и вновь открывшиеся обстоятельства. Даже вслух поговорила немного сама с собой. От этого в голове быстрее прояснялось. В итоге пришла к выводу, что из-за связи Андрея с подругой жены, ей нервничать не стоит. Во-первых, это не точно, а во-вторых, её, Ксению, как бы и не касается. Это же до неё было? До неё. Так что, претензий у неё никаких быть не может.

А Говоров сейчас в Париже…

Ксения тут же поморщилась. Как некрасиво думать про любимого гадости совершенно безосновательно.

Лучше сосредоточиться на том, что ей Света сказала. Судя, по завершению их разговора, вполне мирному, какое-то решение Коротаева для себя приняла (опять Коротаева!..). По крайней мере, уничтожить и раздавить не обещала.

В конце концов, утомившись, Ксения присела на диван и обняла себя руками за плечи.

Как странно Света говорила про свою подругу и про её связь с Говоровым. "Укрепить их отношения в сложившейся ситуации было бы самым правильным". Она на самом деле так думает? С какой-то затаённой мстительностью и обречённостью. Такое чувство, что они с Андреем соревновались, а не партнёрствовали в бизнесе. Даже не знаешь, кого из них первого пожалеть.

Андрей новость о визите Светы воспринял настороженно. Даже не удивился, словно это не он всё утро разыскивал её у парижских знакомых. Он сразу насторожился.

– Что она тебе наговорила?

– Ничего особенного. Мы побеседовали вполне мирно.

– Ксюша.

– Андрюш, честно. Конечно, без колкостей не обошлось, но мне кажется, ты зря опасался, что она будет мстить. Она что-то решила для себя.

– Что?

– Не знаю. Думаю, она тебе об этом скажет.

– Не нравится мне всё это… Зная Светку…

– Она мне тоже хвасталась, что знает тебя.

Говоров что-то пробормотал, Кения не расслышала. Но видимо ругался.

– Когда ты вернёшься? – осторожно осведомилась она.

– Как только билет возьму. Надеюсь, завтра днём буду в Москве. – И добавил совсем другим тоном: – Ты не переживай, хорошо? Я еду домой.

Она улыбнулась. Потом зажмурилась, ненавидя себя за вопрос, который так и рвался с языка.

– А ты… ни с кем не встречался?

– С кем? – не понял Андрей.

– С Жюльеном. Может, стоит задержаться?

– Мне не до работы, – недовольно отозвался он. – Не хочу никого видеть.

– Понятно…

– Ксюш, что?

– Ничего, – тут же встрепенулась она. – Просто беспокоюсь за тебя.

Он помягчел.

– Как ты любишь волноваться, – со смешком посетовал Андрей. – Я тебя люблю, слышишь?

– Слышу. И знаю.

– Скажи Ваньке, что машинку я ему купил.

– Когда успел?

– Для вас я всё успею.

Они ещё немного поговорили и распрощались. У Ксении заметно отлегло от сердца.

Он её любит, а всё остальное можно пережить.

Занятая важными размышлениями, переделала всю домашнюю работу, и даже суп на завтра сварила и котлет нажарила. А там уже и время пришло забирать Ваню из садика. Они немного погуляли, Ксения покатала его на качелях, но совсем недолго, потому что к вечеру заметно похолодало. Они ушли с детской площадки, зашли в магазин, купили к чаю шоколадных конфет и печенья и довольные, отправились домой.

После ужина сели за компьютер, и Ксения показала сыну Эйфелеву башню. Обсудили, посмеялись, а она пару раз выходила на кухню, якобы по делу. А сама набирала номер Андрея. Но телефон его не отвечал. Это вносило в душу тревогу, но нехорошие мысли Степнова от себя гнала.

Нет, она ни в чём его не подозревала, дело не в этом. Она на самом деле волновалась. Почему столько часов телефон выключен? Чем он занимается? Вдруг что-то произошло?

Ваньке ни словом, ни делом своего беспокойства не показала. Уложила его спать, пообещала, что папа скоро вернётся, а вот сама уснуть не могла. Забралась под одеяло, положила руку на подушку Андрея и вдруг поняла, что сейчас заплачет.

Она скучала по нему. И волновалась.

Скорее бы утро. Андрей наверняка позвонит сам. А сейчас не станет, побоится разбудить.

Ксения вздохнула и перевернулась на другой бок.

Всё не так уж и плохо. И вот даже Света…

Всё наладится. Наладится.

Всё-таки уснула. Легла на подушку Андрея (его подушку, а ведь раньше она была ничья и просто так лежала рядом, чуть в стороне), закуталась в одеяло и заснула, причём крепко.

Снилось что-то не слишком приятное, какая-то суета, неразбериха. Ксения ворочалась во сне, а потом открыла глаза и замерла в темноте, сжавшись в комок под одеялом. Холодно было.

Что-то беспокоило. Это беспокойство пришло из сна и осталось в душе. Ксения таращилась в темноту и чутко прислушивалась к тиканью часов на тумбочке. А потом какой-то шорох и вроде осторожные шаги.

Страх накатил волной, в висках застучало, навалилась тяжесть, но Ксения, преодолев её, села в постели, скинув с себя одеяло. Уставилась на тёмный дверной проём. И вдруг поняла, что дверь закрыта.

Они никогда её не закрывали…

Стараясь производить как можно меньше шума, поднялась с дивана и на цыпочках подошла к двери. Приоткрыла её и выглянула.

Говоров сидел за кухонным столом и ел суп.

Ксения перевела дух и уже не скрываясь, открыла дверь.

Андрей повернул голову, увидел её и улыбнулся.

– Я тебя разбудил? – громким шёпотом спросил он.

Ксения пролетела по узкому коридорчику и обняла его.

– Андрюша, ты приехал!

– Тише ты, – рассмеялся он, – Ваньку разбудишь. – Отодвинулся от стола и усадил её к себе на колени. Поцеловал в плечо, с которого съехала бретелька ночной рубашки.

Ксения же пригладила его волосы.

– Почему не сказал, что сегодня прилетишь?

– Так получилось, – Говоров провёл ладонью по её спине. – Билет удалось взять, даже позвонить времени не было. Зато я дома.

– Ты дома, – повторила она. Обняла покрепче, а потом сразу отпустила. И с колен его встала. – Ешь. А без хлеба почему?

Она достала нож и хлеб, а Андрей глянул на её ноги.

– А ты босиком почему?

– Я думала, к нам воры влезли!

Андрей фыркнул.

– А ты такая смелая, что с голыми руками и ногами на вора!..

– Что ты смеёшься?

Ксения поставила перед ним плетёнку с хлебом.

– Ты суп погрел хорошо? Котлеты будешь?

Он покачал головой. Взял кусок хлеба, откусил, и с набитым ртом, торопясь прожевать, проговорил:

– Иди спать. Время-то уже… Я сейчас доем и иду.

Ксения согласно кивнула, а сама присела напротив, глядя на него с улыбкой. Андрей рассмеялся.

– Что ты?

– Соскучилась.

Он покачал головой.

– Не будем ни о чём говорить сейчас. Завтра, хорошо?

– Ты устал?

– Спать хочу. Как сумасшедший сегодня по Парижу носился… Ну, Светка… Могла бы и позвонить.

– Андрюш.

– А я чего? Я ем.

– Ешь.

Она поёжилась и поджала ноги. Андрей заметил и указал рукой в сторону комнаты.

– Иди спать.

Она подчинилась. Андрей проводил Ксению взглядом и набросился на еду. Мысль о том, что он сейчас ляжет в постель, прижмёт к себе любимую женщину и почувствует, наконец, спокойствие, горячила кровь и подгоняла.

Сунул в рот последний кусок хлеба, поставил пустую тарелку в раковину и поспешил в комнату.

ГЛАВА 34

– Папа приехал! – издал Ванька ликующий вопль.

Андрей и от этого крика проснулся, но через мгновение ребёнок наскочил на него и обнял руками и ногами. Говоров охнул и заворочался. Зевнул и потрепал мальчика по волосам.

Ксения заглянула в комнату и шикнула на сына.

– Ваня, ты зачем папу разбудил? Иди умывайся.

Пристыженный ребёнок неохотно слез с Андрея и тихо спросил:

– Папа, ты машинку мне привёз?

Говоров сонно улыбнулся и потёр глаза.

– Привёз. В коридоре, в большом пакете. Возьми.

Ванька тут же просиял и соскочил с дивана. Ксения проводила сына взглядом, когда он пронёсся мимо неё в прихожую, а потом подошла к окну и задёрнула шторы. Андрей наблюдал за ней из-под полуопущенных ресниц, продолжая сонно улыбаться. Ксения заметила, подошла и присела перед диваном на корточки. Погладила Говорова по плечу.

– Поспи ещё. Или тебе на работу надо?

Он покачал головой и перевернулся на бок, подложив под голову руку. Снова улыбнулся и посмотрел уже более осмысленно. Подмигнул. Ксения разулыбалась, наклонилась к нему за поцелуем, но в этот момент в комнату вернулся Ванька, шурша пакетом и громко восторгаясь.

– Мама, смотри! Красная машина! Большая!

Ксения поспешно отстранилась от Андрея и посмотрела.

– Замечательно. Что надо папе сказать?

Ванька запутался в пакете, откинул его в сторону, а потом влез на диван, прижимая к себе коробку с игрушкой. На секунду замер, глядя на Андрея, который из последних сил скрывал улыбку, и выпалил:

– Пап, можно в садик не пойду? Буду с машиной играть!

Говоров захохотал, а Ксения возмущённо ахнула.

– Ваня!..

– Мама, можно?

– Нет, конечно. В садик пойдёшь, а с машиной будешь вечером играть.

Ребёнок надулся, но на Андрея взглянул с надеждой. Тот покачал головой.

– Ничего не выйдет, атаман. Нам с мамой на работу надо.

– Ну вот… – Ванька шлёпнулся на диван и принялся возиться с коробкой, пытаясь её открыть.

Ксения поднялась и позвала сына.

– Ваня, умываться! И оставь папу в покое, ему выспаться надо.

– А машина! Открыть надо!

– На кухне откроем. Пойдём.

– Ксюш…

– Спи, – она смахнула чёлку с его лба. – Ты лёг в четыре только. Поспи ещё.

Андрей зевнул.

Спать действительно хотелось. Ксения вывела сына из комнаты, и даже дверь прикрыла. Андрей пару минут лежал, прислушиваясь к их голосам и шагам, а затем снова уткнулся в подушку и закрыл глаза.

Что-то вокруг него происходило, сквозь дремоту Андрей это понимал, но проснулся лишь тогда, когда Ванька снова подошёл к нему и потряс за руку. Говоров открыл глаза и понял, что ребёнок уже одет и видимо подошёл с ним попрощаться. Ванька руку опустил, куртка зашуршала.

– Папа, я пошёл в садик.

Андрей протянул руку и придвинул его ближе к себе.

– Иди. Веди себя хорошо.

Ванька кивнул и посмотрел задумчиво.

– А ты меня из садика заберёшь? Ты давно не забирал.

– Правда? Давно?

Ребёнок обиженно кивнул.

Андрей улыбнулся.

– Сегодня заберу.

Ванька просиял.

– После полдника!

– Я помню, – успокоил его Андрей. Ваня обнял его, снова зашуршав курткой, провёз по лицу Говорова варежкой, которая свисала из рукава, и убежал. Андрей же приподнялся на локте, наблюдая за ним. Подмигнул Ксении, которая стояла в дверях комнаты, тоже одетая.

– Опять разбудил?

Андрей откинулся на подушках, с удовольствием глядя на неё.

– Я его заберу.

– А меня?

Он рассмеялся.

– И тебя. Если ты будешь хорошо себя вести.

Она улыбнулась и шепнула:

– Позвони мне, – и послала ему воздушный поцелуй.

В квартире стало непривычно тихо. Ни детского смеха, ни радио, которое Ксения любила слушать, когда возилась на кухне, ничего не падало на пол, и не звонил телефон. Тишина. Только будильник на тумбочке тикает, громко и тяжело. Правда, слышны шаги наверху. Соседи. Дом старый и всё слышно…

Зато у него в комнате приятно темно, под одеялом тепло и есть ещё несколько часов для сна. А на кухне завтрак, приготовленный любимой женщиной. На фоне этого даже предстоящий разговор с женой о разводе не так уж сильно и беспокоил. Когда у тебя есть дом и приготовленный завтрак, понимаешь, что из любой ситуации можно найти выход, вариантов не так уж и много.

Взбил подушку под головой, улёгся поудобнее, и только начал засыпать, как на тумбочке ожил телефон. Андрей снова открыл глаза и зло уставился на него.

Никакого понятия у людей…

Взглянув на дисплей, едва удержался от обречённого стона.

Мама. Она просто так не отпустит.

– Андрей, ты где? – тут же потребовали у него ответа.

Говоров зевнул, не скрываясь, и спокойно ответил:

– Дома. Я сплю, мамуль. Я ночью только прилетел.

– Да? – Тон Людмилы Алексеевны стал мягче. – Но я же не знала, милый. Ты нам с папой не звонишь, ничего не рассказываешь… Мы же волнуемся.

– Пока нечего рассказывать, мама. Со Светой я ещё не виделся.

– Вот о Свете я и хочу с тобой поговорить! – снова возвысила голос мать.

Андрей всё-таки вздохнул.

– Сейчас?

– Нет. При встрече.

– Отлично, тогда…

– Надеюсь, ты нас встретишь?

Говоров насторожился.

– Когда?

– Сегодня. У нас самолёт через пару часов.

– О Господи, мама, зачем вы прилетаете?

– А как мы можем не прилететь? Происходят совершенно ужасные и непонятные вещи. А мы с отцом, значит, должны сидеть дома и ждать, когда вы окончательно испортите свои жизни?

– Мамуль, может, ты не поверишь мне, но я как раз и пытаюсь всё исправить.

– Правильно думаешь – не верю!

– Я это подозревал, – усмехнулся Андрей.

Мать вздохнула с томлением, помолчала, видимо собираясь с мыслями. А после осведомилась:

– А почему Света не ночует дома, вы что, опять поссорились?

Андрей не на шутку озадачился.

– Нет… Я же говорю, мы ещё не виделись. И с чего ты взяла, что она дома не ночует?

– Но ты же сам сказал… – растерялась мать.

Андрей в тоске уставился на потолок. Наверху кто-то протопал в сторону кухни.

– Мама, я понятия не имею, где она ночует. У нас теперь с ней дома в разных направлениях находятся.

– Ты не живёшь дома?

– Я живу. Но у меня теперь другой дом.

– Андрей, что ты со мной делаешь? – пожаловалась она.

Говоров укрылся с головой одеялом.

– Может, мы поговорим обо всём при встрече? Ну не телефонный это разговор, мамуль!

– Я понимаю, – согласилась она, а голос стал совершенно кислым.

– Когда вы прилетаете?

Мать назвала ему время и номер рейса.

– Я приеду, – пообещал Андрей.

Сон, конечно, испарился. Андрей ещё полежал, даже глаза закрыл, но спать уже не хотелось, в голове закопошились мысли. Как тут уснёшь? Не терпелось что-нибудь сделать. Предпринять, исправить, успокоить всех. Начать, наконец, строить планы на будущее, а не оглядываться на прошлые проблемы.

Заканчивая завтрак, позвонил жене, а вновь услышав автоответчик, разозлился. Она специально от него прячется, что ли?

Выходя из квартиры, позвонил Денису и коротко сообщил:

– Я еду.

– Наконец-то, – облегчённо выдохнул тот. И понизив голос, проговорил: – Света здесь.

Андрей сбился с шага, но затем посоветовал себе взбодриться.

– Приехала? Отлично. Попроси её, чтобы обязательно меня дождалась. Пора, наконец, поговорить.

Сел за руль, завёл машину и вцепился в руль.

Один день для важных разговоров. А вечером он придёт домой, обнимет Ксюшу, и будет играть с Ванькой в новую машинку. Наступит спокойный семейный вечер.

Остаётся надеяться, что спокойный.

–*–*–*–

Он вёл себя как ни в чём не бывало, а Ксения упрямо прятала глаза.

Почему? Вину чувствовала? Да, наверное. И хотя Дима улыбался, Степнова не могла отделаться от ощущения, что он присматривается к ней слишком пристально. Словно выискивает в ней какие-то появившиеся недостатки.

Куприянова она не ждала. Она больше с ним не работала, благополучно закончив проект, и встречаться им было не зачем. Конечно, она собиралась это сделать, каждый день себя уговаривала, что надо позвонить, поговорить, объясниться, даже прощения попросить, но как-то не получалось. Смелости не хватало. Да и не хотелось, если честно. Не знала, что может ему сказать. Казалось глупым просить прощения за то, что у них ничего не получилось.

Она виновата в том, что не вышло? Но она же старалась. Хотела, надеялась, хотя всегда оглядывалась назад и ждала Андрея. Ждала, пусть и убеждала себя, что возвращения его не хочет. Сейчас об этом даже вспоминать странно. Невозможно представить, как бы она сейчас жила без Андрея. Если бы не случилось, если бы не вернулся, если бы сейчас не спал у них "дома". Если бы не ждать его вечером домой с работы…

Снова увлеклась. Снова об Андрее. А Димка тем временем буравит её взглядом и чего-то ждёт.

Ксения прикрыла дверь кабинета, вернулась к столу и положила перед Куприяновым папку с документами.

– Вот, всё, что ты просил.

– Отлично. – Он даже открыл папку и взглянул на документы, правда, без особого интереса. – Ты на съёмку не поедешь?

Она покачала головой и села на свой стул, сложила руки на столе.

– Нет, это проект Лены.

Куприянов криво усмехнулся.

– Понятно…

– Дима, – Ксения замялась, с трудом подбирая слова.

Он широко улыбнулся.

– Ксюш, успокойся. Не нервничай ты так.

– Как не нервничай, когда ты…

– Что?

– Смотришь с намёком! – не выдержала она.

Куприянов облокотился на стол.

– Не с намёком, а с интересом. Ты изменилась.

– За неделю? – недоверчиво усмехнулась Степнова.

– За один день. Я ещё тогда заметил… У тебя глаза горят теперь. Я рад видеть тебя такой.

Ей стало неудобно.

– Прекрати.

– Смущаешься? Не стоит. Лучше скажи мне… Всё хорошо?

Ксения закусила губу, раздумывая, стоит ли продолжать этот разговор. Но Дима смотрел не просто с любопытством, а с лёгким беспокойством. Он ждал её ответа, и для него это было важно.

Она кивнула.

– Хорошо, Дима.

Он секунду осмысливал её простой ответ, потом коротко кивнул.

– Я рад.

– Дима, я хотела тебе позвонить, – призналась Ксения. – Каждый день собиралась…

– Тебе не до этого, я понимаю.

– Да не в этом дело. Я виновата перед тобой.

– Виновата? В чём? Кажется, мы ещё перед этим… решили друзьями остаться, – он не сдержал кривой усмешки.

Ксения расстроилась.

– Вот видишь, ты на меня обижен.

– Да не обижен, Ксюш! – Он встал и упёрся рукой в спинку своего стула. – За что обижаться? Что не я у тебя в голове? Тем более на сердце? Я и раньше это знал. – Он пожал плечами. – Не судьба, значит. Зато на тебя сейчас смотреть одно удовольствие. Говоров сделал тебя счастливой. А я бы не смог. Не знаю, насколько бы хватило моего желания добиваться от тебя взаимности.

Ксения быстро глянула на него, а он пожал плечами.

– В твоих глазках всегда была тоска, милая. Что бы я ни делал. В какой-то момент терпение бы закончилось.

Ксения поправила очки, надеясь, что по её лицу не заметно, насколько её обескуражили его слова.

– Ванька счастлив?

Степнова опомнилась и поспешно кивнула.

– Да. Он счастлив.

– Надо думать. Папа вернулся.

Куприянов всё понимал без лишних слов. Это смущало.

Ксения снова кивнула и подтвердила:

– Папа.

– Надеюсь, что у тебя всё сложится, как ты хочешь. Говоров – не Говоров… Надеюсь, что у тебя всё получится.

– Ты мне очень помог, Дима. Помог многое понять…

– Что никто кроме него тебе не нужен, – подсказал Куприянов. – Извини, – пошёл он на попятную, как только заметил, как Ксению расстроили его слова. – Я совсем не то имел в виду, правда.

Он обошёл стол, наклонился к ней и взял её за руку. Ксения немного занервничала, но не воспротивилась. Куприянов сжал её пальчики, задумался о чём-то, а потом наклонился и прикоснулся губами к Ксюшиному запястью. Потом погладил место поцелуя большим пальцем.

– Но я хочу попросить тебя об одном…

Ксения непонимающе и чуть настороженно наблюдала за ним. Дима посмотрел ей в глаза и без тени улыбки сказал:

– Уважай себя. И не становись просто его любовницей, для тебя этого слишком мало. Поняла?

Ксения руку освободила.

– Дима!

– Ты меня слышала. – Он положил руку на спинку её кресла и наклонился к Ксении. – Я не уверен, что он достоин тебя. Но ты достойна исполнения своей мечты. Я искренне за тебя порадуюсь.

Дима выпрямился и тут же принял вид важного, занятого человека. Взглянул на дорогие часы на своём запястье.

– Мне пора, – сообщил он. Снова наклонился и поцеловал Ксению в щёку. – Увидимся.

Она даже ответить ему не успела, и попрощаться не успела, настолько была ошарашена столь быстрым перевоплощением, да и самим разговором. Куприянов же ловким движением схватил папку с документами со стола и направился к двери. Оглянулся через плечо и Ксении подмигнул. Вот только никакой игривости в этом не было, взгляд был серьёзным. И когда Дима вышел, Ксении лишь беспокойнее стало и потребовалось немало времени, чтобы успокоиться и заняться работой. А потом не выдержала и позвонила Андрею.

Говорову всегда удавалось её успокоить.

–*–*–*–

Света ждала Андрея в его кабинете. Работала за компьютером, и уже это заставило Говорова почувствовать раздражение. Он не любил, когда жена без спроса влезала на его «территорию». У неё был свой кабинет и свой компьютер, и Андрей никогда не понимал, почему её так тянет именно за его рабочий стол. Было в этом нечто неправильное и тревожащее.

Вошёл в кабинет, приостановился на пороге, наблюдая за женой, а потом хлопнул дверью. Света повернула голову, они встретились взглядами и на несколько секунд повисла тягостная тишина. Она нахмурилась. По крайней мере, так показалось Говорову, но он посоветовал себе раньше времени ситуацию не драматизировать.

– Привет. Наконец-то я тебя вижу.

– Скучал, милый?

– Твой сарказм не к месту. – Андрей прошёл к вешалке и снял пальто. А попутно кинул взгляд на экран компьютера, чтобы понять, чем Света занимается. Ничего противозаконного, отчёт по продажам изучает.

– Не против, что я у тебя устроилась? – поинтересовалась жена чересчур сладким голосом. – У меня что-то с компьютером случилось.

– Ну конечно, – кивнул Говоров, нисколько не поверив.

Света развернулась на его кресле и посмотрела с насмешкой.

– Ты такой странный сегодня. Слова подбираешь?

Он покачал головой.

– Зачем говорить тебе то, что ты и сама прекрасно знаешь?

Она побарабанила пальчиками по столу. Этот звук Андрей не любил, маникюр хоть и идеальный, а звук неприятный.

– Ты на самом деле хочешь со мной развестись?

Говоров спокойно обошёл стол и присел на стул. Закинул ногу на ногу и на жену взглянул открыто.

– Хочу.

– Ради чужого ребёнка? – решила уточнить она.

– Тебе не кажется, дорогая, что ты взялась рассуждать на темы, в которых ничего не смыслишь? – Он очень постарался, чтобы голос оставался ровным.

– А ты смыслишь? Андрей, он чужой. И как бы ты не хотел – останется чужим. Кровь чужая.