Текст книги "Исполнение предсказаний"

Автор книги: Екатерина Корнюхина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 10 страниц)

– Думаю, что заедем,– сказал Андрей.– Жаль, конечно, стараний ее высочества, но на мне этот маскарад уже еле держится.

– Помолчите оба,– попросил Виля.– Дайте Татке сосредоточиться, а то мы рискуем получить помесь осла и динозавра.

Воцарилась тишина. Было отчетливо слышно, как шелестит ветер, пробегая по верхушкам деревьев и как поблизости в кустах посвистывает какая-то пичужка.

Татка закрыла глаза и представила себе четырех огромных вороных коней с сильными ногами и блестящей, лоснящейся шкурой.

«Хочу,– подумала она, тщательно отгоняя посторонние мысли,– чтобы здесь оказались четыре коня, чьи силы и выносливость превосходили бы обычных лошадей в пять раз, чтобы на них были сбруя и седла и чтобы они слушались только нас».

Затаив дыхание, она боялась открыть глаза. Было немного жутковато сознавать, что ее желание исполнится прямо сейчас и причем без всякой волшебной палочки.

– Повеселей расцветочки не было? – дошел до ее сознания голос Андрея.

Татка открыла глаза и увидела свое желание, воплощенное в реальность. Необычных размеров вороные кони смирно стояли в стороне и, помахивая хвостами, косились на свежеиспеченных хозяев. Ребята в свою очередь таращились на коней в состоянии, близком к шоку. Братья хранили гробовое молчание, а Андрей, нервно посмеиваясь, сказал:

– Слушай, ты забыла одну деталь. Надо было попросить еще и табуретки. Я не представляю, как иначе влезть на этих... мамонтов.

– Разберемся,– пролепетала Татка, чувствуя, как слабеют ноги.

С трудом преодолев робость, она подошла к коням.

Ближайший из них, повернув голову, осмотрел девушку большими, лиловатыми глазами и тряхнул гривой. Приняв это за знак расположения, Татка отважилась провести ладонью по блестящей шее.

– Не мучайся,– раздался сзади голос Вили.– Давай подсажу.

С его помощью Татка оказалась в седле. С непривычки сидеть ей было неудобно, спина вороного оказалась слишком широкой. Зато с высоты она наблюдала тщетные попытки ребят самостоятельно забраться в седла. Больше всех не повезло Андрею. Он умудрился запутаться ногой в стремени и тыкался лицом в траву, пока близнецы его не высвободили.

Костя оказался более изобретательным. Он забрался на дерево и, как заправский каскадер, прыгнул с нижней ветки в седло. Пока он привязывал к седлу мешки с провизией, которые подавал брат. Андрей, раздосадованный неудачей, ходил вокруг своего коня и громко ругался.

Среди остальных слов у него вырвалось:

– Да ляг ты, громадина несчастная!

Вороной тут же повиновался, и Костя аж взвыл от зависти.

Татка сказала:

– Извините, я забыла предупредить вас, что заказала им слушаться.

Услышав это, Виля даже не стал напрягать голосовые связки. Он легонько хлопнул своего вороного по шее, и тот, подогнув колени, тяжело опустился, дав хозяину возможность забраться в седло.

– Ну, поехали! – поторопил их Андрей.

– Куда?

– В Обломыши. Передадим Феоне привет от детей и переоденемся.

Все четверо неуверенно тронули каблуками бока вороных. Те послушно двинулись с места. Ребята вначале ехали медленно, осваиваясь с непривычным для них средством передвижения. Когда же выяснилось, что чудо-кони моментально слушаются малейшего движения уздечки, компания ускорила ход.

Покружив вокруг Лерии и найдя дорогу, по котором въезжали с обозом сена, ребята пустили коней в галоп. Мимо замелькали деревни. Редкие встречные путники проносились так быстро, что ребята не успевали рассмотреть их лица.

Они гнали лошадей, пока всех не замутило от непрерывной тряски. Только тогда они перешли на более спокойный темп. Когда же совсем стемнело и дороги не стало видно, они остановились и сразу, не выбирая места дли ночлега и не ужиная, свалились на землю как подкошенные и заснули.

Утреннее пробуждение принесло массу неприятных ощущений. У всех ломило спины и не сгибались ноги. Вороные кони, не разделяя мучений хозяев, спокойно паслись поблизости.

Ребята, поминутно ойкая и потирая болевшие части тела, занялись завтраком. Вскоре Андрей разглядел сквозь ветки кустарников озеро, мерцающее голубизной, и все заковыляли туда. Правда, купанию предшествовали длительные выяснения: кто раньше купается, мальчики или девочки? Поскольку девочка была одна, то ее задавшили количеством и отправили назад, за кусты, под благовидным предлогом присмотреть за лошадьми.

Татка, совершенно разбитая вчерашней скачкой, не нашла в себе сил для споров и пошла к вороным, пытаясь припомнить все, что было ей известно об уходе за конями Ей повезло – ведь вороные были не совсем обыкновенны! Их не надо было ни чистить, ни кормить. Они паслись сами, явно не собираясь никуда убегать.

Девушка с облегчением вернулась к кустам и прилегли устроившись так; чтобы тело поменьше болело.

Солнце поднималось все выше, и его свет пробивался сквозь листву деревьев множеством светлых пятен. Трава была теплой, неподалеку умиротворяюще всхрапывали вороные. Незаметно для себя самой Татка погрузилась в полудрему, напоенную терпкими ароматами цветов и трав.

Разбудил Татку прохладный душ. Кое-как поднявшись на локте, она увидела поблизости ребят – освеженных, с мокрыми волосами, делающих вид, что они здесь ни при чем.

Охая и разгоняя остатки сна; Татка поднялась и отправилась к озеру.

Оно оказалось совсем небольшим, со всех сторон окруженным лесом. Дно его покрывали водоросли, но у самою берега был мелкий, твердый песок. С удовольствием окунувшись, Татка смыла с себя грязь и прополоскала длинные волосы. Она еще успела немного поплавать, прежде чем из-за прибрежных кустов донесся призывный свист. Надо было продолжать путь.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

Феона была поражена, увидев Татку на пороге своего дома.

– Это ты? – спросила женщина, и лицо ее напряглось. Зачем ты вернулась? Где мои дети?

– С ними все в порядке. Они живут у Валтара,– сразу же сообщила Татка, чтобы успокоить материнское сердце,

– Спасибо за добрую весть,– кивнула Феона и взглянула за окно.

Там, на тесном дворе, разгуливали прекрасные огромные кони. Охнув, Феона выбежала из дома, чтобы поближе посмотреть на это чудо. Татка пошла за ней.

На лавочке во дворе смирно сидели близнецы, ожидая Андрея, который отправился в лес за спрятанной одеждой.

Феона снова охнула и ухватилась за Таткину руку:

– Кто это?

– А-а, это мои колдуны. Не бойся, они ничего дурного тебе не сделают.

– Колдуны? – переспросила Феона и перевела взгляд на коней.– Тогда понятно.

Близнецы вежливо и абсолютно одинаково улыбнулись женщине. В этот момент вернулся Андрей с узлом одежды в руках. Поздоровавшись с Феоной, он тут же пожаловался Татке:

– Уж лучше ходить голым, чем надеть эту грязь.

Татка взяла в руки свои кроссовки, которые из белых превратились в грязно-серые.

Феона тихонько спросила:

– Это твоя охрана?

– Это мой первый советник, барон...– Татка запнулась, увидев округлившиеся глаза женщины.

Но продолжать не пришлось. Феона поклонилась и пригласила гостей в дом. Она ловко выхватила из рук Андрея грязную одежду и заверила, что к следующему дню все будет совершенно чистым.

В доме Татка отважилась снять с себя куртку, и тут Феону постиг новый удар. Блеск золотого платья озарил комнату сотнями крошечных искорок.

                                                               

– Я знала, я всегда знала, что ты Злота,– восхищенно бормотала Феона, суетясь вокруг гостей и время от времени поглядывая на платье.

– Не Злота, а Злата,– поправила ее Татка.– Ваша принцесса по-прежнему скучает.

К вечеру вернулись домой Анар и Квац. Последовали церемония знакомства и торжественный ужин. Потом Феона ушла стирать одежду гостей, с возмущением отвергнув Таткино предложение помочь.

Хозяин и старший сын сначала были немногословны, стесненные присутствием столь высоких гостей. Но скоро они освоились, и вопросы посыпались один за другим. Ребята постарались на них ответить, а Татка едва не засыпала, сидя на лавочке и поглядывая на знакомую занавесочку, за которой она провела первые ночи в этой стране.

Квац таращился на близнецов, не в силах определить, которого из них тогда ловили всей деревней.

Время близилось к полуночи, когда вернувшаяся Феона постелила ребятам, а Татке, к ее удовольствию, указала на заветную занавесочку, скрывающую кровать. Когда Татка улеглась, все вокруг показалось ей знакомым и родным, но уже далеким. Сколько разных событий произошло с тех пор, как от, больная, лежала на этой же кровати и невольно освоила чужой язык!

Из всех потрясений, вы павших на долю этого семейства, самым сильным оказалось переодевание гостей на следующее утро. К немому сожалению Феоны, Татка упрятала сверкающее платье под футболку и джинсы, а ноги всунула в странную обувь.

– В нашей стране так все одеваются,– пояснил Татка.

–И в штаны? – горестно спросила Феона, рассматривая ноги девушки.

–Эго мой походный костюм. Ведь в платье очень неудобно ездить на лошади.

Позавтракав и распрощавшись с гостеприимными хозяевами, ребята уселись на вороных и двинулись со двора, – Стойте,– вдруг крикнул Виля.– У меня тут еще должок есть.

– Ты что, собрался к Левину? – поинтересовался Костя, осаживая своего коня.– Да брось ты, мы и так столько времени потеряли!

–Ну, еще двадцать минут погоды не сделают. Сколько лет сидел принц на своем острове, так посидит и еще немного.

Виля начал быстро разворачивать своего вороного в сторону дома наместника.

Андрей, догнав его, ухватил Вилиного вороного под уздцы и сказал:

– Ты, конечно, ведший колдун, но... что ты собираешься делать с этим стариком, который лишь выполняет чужую волю?

Нахмурившись, Виля промолчал. Татка в пот момент вспомнила худую суетливую фигуру Левина, и ей стало не по себе.

– Послушай, и правда, ты стал не в меру кровожадным. Не иначе как набрался у Канцлера. Думаю, что Левину вполне хватило нашей прошлой встречи. Поехали.

Парень помолчал несколько минут, затем кивнул, соглашаясь с друзьями, и они поскакали прочь.

Им помогало находить дорогу Таткино невероятное чутье, дар Ибиса. Среди множества лесных дорог, тропинок и просек она выбирала именно ту, что вела к острову.

На третий день пути, незадолго до полудня, всадники выехали на заброшенную, ничем не примечательную дорогу.

– Вот! – воскликнула Татка.– Теперь только по прямой!

Осматривая дорогу, заросшую травой и взрытую корнями, Андрей покачал головой:

– Похоже, было мало желающих съездить к принцу.

Придерживая коней, ребята переглянулись. Непонятно почему им всем стало тревожно. Может быть, место казалось не слишком веселым. Вдоль дороги стеной высился лес, из глубины его тянуло болотной сыростью.

– Татка, не бледней так откровенно,– проговорю Виля.–По-моему, ты говорила, что найдешь что сказать Одину? Не бойся, разбойники тоже люди.

– Я ничего не боюсь,– огрызнулась девушка.– Просто здесь холодно. И нечего стоять! Вперед!

Тронув пятками бока коней, ребята двинулись вперед. Чем глубже они проникали в сумрачную глубину леса, тем быстрей им хотелось проехать его.

Но когда ночь приблизилась вплотную и стало совсем темно, ребятам пришлось остановиться на ночлег. Ночь прошла беспокойно, хотя ничего особенного не случилось. Тем не менее, помня о разбойниках, ребята ворочались с боку на бок, прислушиваясь к малейшим шорохам.

Рано утром, едва только ночная мгла сменилась предрассветным сумраком, они поднялись, не желая продлевать мучительный «отдых». Все были сердитые и невыспавшиеся. За завтраком они вяло перебрасывались словами и наконец вскочили в седла.

Пока не взошло солнце и не развиднелось, они ехали шагом. Но как только дорога стала хорошо видна, ребята пустили коней в галоп. Всеми владело нервное напряжение и желание побыстрее миновать неприятный участок дороги.

Но после почти трехчасовой скачки Таткин вороной, первым миновав крутой поворот, едва не налетел грудью на завал деревьев. Откинувшись в седле, Татка изо всех сил натянула поводья, и конь каким-то чудом удержался на ногах. Ребятам пришлось сделать то же самое. Пока они пытались разобраться в ситуации, из леса прозвучиз гортанный крик. А в следующий миг они были окружены сотней каких-то странных фигур, одетых в невероятные отрепья.

Кони храпели и кружились на месте, никого к себе не подпуская. Откуда-то из ветвей деревьев вылетела веревочная петля и, захлестнув Костину шею, потащила его из седла. Виля, достав из ножен меч, устремился на помощь брату, но вторая петля захлестнула и его.

В суматохе Татка никак не могла сообразить, что же делать. Около ее вороного появился какой-то человек. Татка дернула поводья на себя, вороной подался назад и налетел-таки на завал. Ноги его запутались, и конь начал падать на бок. Оборванный человек подскочил ближе и попытался стащить Татку с коня. Чувствуя, что падает имеете с конем, она едва успела выдернуть ноги из стремян.

Через минуту она лежала в пыли на дороге и, ничего не видя, барахталась, пока ее не поставили на ноги.

– Да это же девка! – произнес чей-то голос.

Ее оттащили с дороги в сторону. В ушах у нее стоял гул, и слезились глаза, поэтому некоторое время она никак не могла понять, что же произошло.

Кто-то похлопал ее по щекам:

– Ну-ка, красавица, взгляни на меня!

Девушка вначале отмахнулась, затем, протерев глаза, увидела перед собой человека, который откровенно смеялся.

– Что это ты напялила на себя, а, красавица?

Не отвечая, Татка оглянулась на дорогу, но увидела гам лишь оборванцев, которые пытались поймать беснующихся коней. Ребят видно не было.

– Где мои друзья? Что вы с ними сделали? – закричала Татка, бросаясь на смеющегося человека с желанием задушить его на месте.

Но ее грубо перехватили и выкрутили назад руки. Над головой проревел оглушительный бас:

– Не смей трогать Одина, шпионка!

– Один? – изумилась Татка.

– Один, Один! – расхохотался атаман разбойников.– Ну, падай в обморок от страха!

Татка на минуту прикрыла глаза, пытаясь успокоиться и сосредоточиться. Она не чувствовала страха, но понимала, сколь трудная задача перед ней стоит – доказать Одину, что они – не те, за кого их приняли.

Немного приподняв голову, девушка посмотрела на разбойника, о котором уже столько слышала.

Одину на вид было чуть больше тридцати лет. Он был худощав и одного роста с Таткой. У него было треугольное лицо с ямочкой на подбородке, большой рот и живые темные глаза. Одет он был в такие лохмотья, что и остальные разбойники, а на непокрытой голове лесной ветерок шевелил густые волосы цвета костра.

– Ух ты! – произнесла Татка.– Так ты еще и рыжий.

Один, хотя и удивился ее реакции, но перестал. Татка пошевелила руками, которые тисками сжимал обладатель могучего баса.

– Хорошо, что он меня удержал.– Девушка головой в его сторону.– А то бы я тебя убила, может, он меня отпустит? У меня нет оружия и поговорить нам надо.

– Это о чем же, красавица? – спросил Один,сложив руки на груди.

– Узнаешь... Где мои друзья? Если с ними что-нибудь случится, Канцлер очень обрадуется.

Один щелкнул пальцами. К нему мигом подбежал какой-то разбойник и, выслушав своего предводителя, исчез среди деревьев. Затем Один кивнул тому, кто держал Татку:

– Ладно, Годен, отпусти ее. Таких разговорчивых шпионок мне еще не доводилось видеть.

Тиски на Таткиных запястьях разжались. Она выпрямилась и, растирая руки, еще раз посмотрела на разбойников, суетящихся вокруг коней, которых так и не удалось усмирить. В какой-то момент Татка испугалась, что  гигантские вороные затопчут кого-нибудь из них, и тогда общение с Одином будет сильно затруднено. Засунув два пальца в рот, она громко свистнула. Вороные как по команде вздернули головы вверх и, увидев Татку, рысцой направились к ней.

– Ишь ты, ученые коняшки! – насмешливо проговорип Один.– Нам такие пригодятся.

– Не думаю,– возразила Татка.– Они слушаются только нас.

Приблизившись, вороные остановились, вопросительно глядя на девушку. Разбойники шли за ними, держась ми почтительном расстоянии, но не отрывая глаз от удивительных животных.

– Идите паситесь,– сказала Татка вороным.– У нас временный перерыв.

Кони двинулись к полянке, заросшей густой травой Изумленные разбойники, переговариваясь, разошлись, а Один заметил:

– Вообще-то, красавица, здесь командую я. И еще: я очень любопытный. Смотрю на тебя и дивлюсь...– Одни быстро протянув руку, потащил за кончик Таткину косу, выбившуюся из-под платка.– Это что?

– Мало того что ты рыжий, так еще и слепой,– возмутилась Татка.– Это волосы!

– Надо же.– Один качнул головой, вытягивая наружу всю косу целиком.– И много в столице таких волосатых?

– Я одна,– обиженно ответила Татка.

– Смотри, как мне повезло. Гостей у меня не было давно, а уж тем более таких. Так, красавица, мы отвлеклись .О чем ты хотела со мной говорить?

– Сначала я хочу убедиться в том, что с моими друзьями ничего не случилось.

– Ну, пойдем – посмотришь.

Один неторопливо зашагал в чащу леса, прочь от дороги.

Шел он полноправным хозяином здешних мест. Татка, вышагивая следом, подумала, что так, наверное, и есть. Ей в затылок тяжело дышал огромный Годен, являвшийся, видимо, телохранителем атамана.

Вскоре между деревьями показался просвет, и они вышли на огромную поляну, на которой был разбит лагерь разбойников. Посередине высились строения из бревен, напоминающие шалаши, но более основательные и крепкие. Между ними горели костры и бродили разбойники. С трех сторон лагерь окружали высокие завалы деревьев, снабженные проходами. С четвертой никаких укреплений не было.

– А оттуда заходи кто хочешь? – спросила Татка.

– Заходи,– согласился Один.– Если в болоте не утонешь.

Через несколько шагов Татка увидела ребят, аккуратно в ряд привязанных к деревьям. Особых следов насилия на них Татка, к своему облегчению, не заметила.

Ускорив шаги, она подошла к ним вплотную.

Костя, взглянув на нее, немедленно скорчил самую кислую мину. Андрей подмигнул, показывая, что ничего страшного не произошло.

– И что ты хочешь с ними делать? – спросила Татка у Одина, который стоял рядом.

– Ну-у,– задумчиво протянул гот,– сначала послушаю, что ты мне расскажешь, а потом, наверное, поджарю им пятки. Во всяком случае вот тому.– И атаман указал на Вилю.– Он чуть не обезглавил троих моих людей.

– Скажи «спасибо», что живы остались,– хмуро проговорил парень.

– Огромное,– иронично кивнул Один.– Итак, моя красавица, ты хотела на них посмотреть? Посмотрела? А теперь рассказывай!

Собираясь с мыслями, Татка посмотрела на ребят. Увы, положение было хуже, чем ей показалось сначала. Знаменитый Один был слишком ироничным и подозрительным. А будущее ребят зависело от того, сумеет ли Татка уговорить атамана разбойников.

– Один, послушай,– за говорила она, тщательно подбирая слова.– Мы – не жители вашей страны, поэтому так странно одеты. Мы прибыли из далекого места, которое... скажем, находится за морем. Вот он,– девушки указала на Андрея,– мой первый советник, барон...

– А почему не граф? – прервал ее Один.

– А те двое – это воплощения моего колдуна.

– У-у! – Один откровенно потешался.– Колдуны? А чего они ждут? Пусть с помощью своих чар порвут веревки, а меня превратят во что-нибудь эдакое!

– Мой колдун ждет, пока в тебе заговорит разум.

– А мой разум подсказывает мне, что с колдунами следует поступить так, как они того заслуживают: сжечь на костре.

– Инквизитор,– пробурчал Костя, шевеля затекшими руками и пытаясь устроиться около дерева поудобнее.

– Пышная свита,– сказал Один, насмешливо рассматривая ребят.– Я в их возрасте даже подпаском не был. Однако кто же ты, моя красавица, раз тебя сопровождают колдуны да бароны?

Татка поморщилась:

– Я принцесса, меня зовут Злата.

Главарь ничем не показал, что ему это имя кажется знакомым, зато его телохранитель Годен зашел сбоку и заглянул в лицо девушке.

Неожиданно из ближайших кустов раздался хрипловатый голосок:

– Злата? Я где-то слышала такое имя!

И на поляну выскочила девчушка лет тринадцати, худющая, загорелая до черноты, с буйной гривой вьющихся волос. Из-под мохнатых ресниц на пленницу глянули яркие глаза-вишенки.

– Ой, какие волосы! Один, а где колдуны?

– Илика, иди отсюда! – нахмурился главарь.

– И не подумаю,– возразила та,– Я ни одного колдуна еще не видела. А если ты их сожжешь, так и вообще не увижу!

Внимательно осмотрев Татку, девчушка направилась к привязанным к деревьям ребятам. Около каждого она останавливалась, детально разглядывала и комментировала:

– Уй, какой миленький...– Она ловко ущипнула Андрея за щеку и отпрыгнула, когда он мотнул головой.– Такой синеглазенький... А эти... Ой, Один...

И девчонка надолго замерла перед одинаково хмурыми близнецами. В этот момент Татка перехватила взгляд Одина, устремленный на девчонку,—ласковый и снисходительным одновременно.

– Дочь?

– Племяшка,– машинально ответил Один.

В следующую секунду он вздрогнул, очнулся, и лицо его приняло прежнее насмешливое выражение.

–Так-так, красавица моя, принцесса, не отвлекайся Я тебя все еще слушаю, а ты все еще ничего вразумительного не сказала.

– Э-э,– Татка запнулась,– так вот, мы приплыли из-за моря, чтобы помочь вашей принцессе исполнить предсказания.

– А у нас есть принцесса? – Разбойник явно издевался,– Правда? Я-то живу в лесу, при дворе не бываю... И что же она должна была исполнить?

– Предсказания.– Татка начала злиться.– И, между прочим, два уже исполнились.

– Да? А почему не пять?

– Потому, что их всего три! А ты нас задерживаешь.

– А куда же вы так спешите?

– На остров,– чуть не плача, ответила Татка.

– Здесь есть остров? – Один осмотрелся.– По-моему, вокруг лес.

– Та-атка-а! – замогильным тоном позвал Андрей.– Кончай! Ты что, не видишь – он совершенно дубовый!

Тем временем Илика, покончив с осмотром близнецов, начала прислушиваться к беседе.

Виля решился помочь Татке.

– Слушай, Один,– заговорил парень.– А как ты шпионов определяешь? По надписи на лбу или по бегающим глазам?

– По сказкам, которые они мне рассказывают.

– И как же ты определяешь, что тебе рассказывают именно «сказки», как ты выразился?

– На слух,– хохотнул Один.

– Так, со слухом у тебя плохо. Посмотрим, как со зрением. Татка, покажи ему платье.

Пожав плечами, Татка начала стаскивать с себя футболку.

Золотое платье ярко вспыхнуло под лучами солнца. Один зажмурился, его телохранитель отступил от Татки на шаг и прикрыл глаза руками. Разбойники, бродившие не подалеку, застыли на месте, а Илика замерла с открытым ртом.

Татка, держа футболку в руке, ждала, когда закончится этот столбняк.

Наконец Один открыл глаза, по рядам разбойником прошло движение, и чей-то неуверенный голос выкрикнул:

– Золотое платье! Один, это же второе предсказание!

Остальные подхватили:

– Второе предсказание!

Илика, бросившись к Татке, начала ощупывать платье, бормоча:

– Ее же зовут Злата, Злата...

– Злата! – стройным хором подхватили разбойники.

Один неожиданно напрягся и резко махнул рукой:

– Молчать, дурачье! Канцлер может заказать десяток таких платьев, и вы будете каждый раз орать про второе предсказание?

Крики смолкли. Разбойники смотрели то на сияющее платье, то на своего атамана, не зная, верить ли собственным глазам или словам.Одина.

– Та-атка,– протянул Андрей, уже приготовившийся к освобождению,– у него канцлеромания. Одевайся, номер не прошел!

Татка и сама не прочь была вернуть футболку на прежнее место, но мешала Илика, на которую крик Одина нисколько не подействовал.

– Настоящее...– шептала девчонка, оглаживая ладонями удивительную ткань.– Оно настоящее. Я так себе его и представляла... Все сходится – и золотое платье, и твое имя. Скоро все кончится, и мы вернемся домой!

– Вернешься, Илика,– вздыхая, Татка погладила девчонку по волосам.– Все вернутся домой: и ты, и мы тоже.

Но тут подскочил Один и отцепил Илику от Татки.

– Иди домой!

Девчонка уселась на землю, упрямо поджала губы и обиженно заявила:

– Там не мой дом! Мне надоело в лесу, Один! Я хочу в Разливы, к маме и сестрам!

У атамана сверкнули глаза. Подскочив к племяннице, он поднял ее с земли и, перекинув через плечо, быстро пошел прочь.

Татка надела футболку и, подойдя к ребятам, уселась перед ними на траву. За ее спиной по-прежнему маячил Годен, вокруг было полно разбойников, но никто из них не понимал разговора пленников.

– Мы ему ничего не докажем,– мрачно сказал Костя.

– А жаль,– отозвалась Татка.

– Здесь всем мерещатся шпионы Канцлера,– заметил Виля.– В конце концов, Одина можно понять. Если он охраняет подступы к острову и принцу, то именно так он и должен себя вести.

– Но мы не можем здесь оставаться,– напомнила Татка.

– Угу,– пробормотал Андрей.– Я от Левина ушел, я от Канцлера ушел, а от какого-то рыжего Одина и подавно уйду... Только кто бы мне руки развязал?

– О! – Костя указал подбородком куда-то за Таткину спилу.– Идет наш Робин Гуд... Ну, Татка, давай отрабатывай разрушенный Лабиринт.

Один тронул девушку за плечо:

–Ну, красавица принцесса, пошли. Не люблю, когда в моем присутствии разговаривают так, что я не понимаю ни слова. Я сегодня добрый и сразу жарить твоих приятелей не буду. Подожду до завтра.

– Ни пуха, Татка,– пожелал Виля, когда девушка поднялась с травы.

– И вам тоже.

Следуя за Одином, Татка постоянно ловила на себе любопытные взгляды разбойников. Видимо, на них золотое платье произвело неизгладимое впечатление.

Один привел ее в один из шалашей. Открыв тяжелую дверь, он пропустил Татку вперед. Оглядевшись, она уселась на охапку веток, покрытых каким-то гряпьем.

Атаман уселся напротив, сцепил пальцы на коленях и приготовился слушать.

– Один,– устало сказала Татка,– ты когда-нибудь видел, чтобы шпионы шли через ваш лес среди белого дня?

– Я много чего видел,– неопределенно ответил Один

– Да? А как ты думаешь, если бы нас послал Канцлер, то неужели бы он не позаботился о более достоверной легенде?

Судя по тому, как быстро ответил разбойник, ответ на этот вопрос у него был готов давно.

– А он и позаботился. Он послал сюда мальчишек, чей возраст должен был уничтожить любые подозрения Он послал девушку, похожую на тех, что живут в речках. И он решил, что я попадусь на эту удочку.

– А платье?

– А что – платье? Хоть кто-нибудь знает, как оно должно выглядеть?

Татка вздохнула. В Одине не было злобы, он был спокоен, как человек, исполняющий свой долг.

Маленький костерок в глубине шалаша бросал отблески на шевелюру разбойника и делал ее похожей на еще один костер.

– Один,– неожиданно вырвалось у Татки,– если бы ты только знал, как я хочу вернуться домой...

Он качнул головой:

– Что же не возвращаешься?

– Не могу. Пока не исполнится третье предсказание, я никуда не могу деться из вашей страны.

 Лицо Одина сморщилось, будто он собирался заплакать. Он поднялся и направился к выходу.

Оглянувшись на пороге, он сказал:

– Отдыхай, красавица принцесса. Пусть сон твой будет спокойным – тебя охраняет сам Годен, а от него трудно убежать.– И ушел.

Татка, обхватив колени руками, смотрела в гаснущий костерок и пыталась придумать что-то такое, что показалось бы подозрительному Одину похожим на правду.

От мыслей ее отвлекло слабое шебуршание в углу. Было похоже, что кто-то снаружи царапается в стену шалаша.

Подобравшись к стене, Татка поскреблась в ответ.

– Уже стемнело,– раздался из-за стены голос Илики.– Скоро все заснут, и вы сможете уйти.

– Спасибо, Илика, но... я не могу выйти и не знаю дороги.

За стеной прозвучал хриплый смешок.

– Здесь нет других дорог, кроме той, по которой вы ехали. Вы выйдете из лагеря там, где нет завала, и пойдете налево, никуда не отходя от поваленных деревьев. Через пять шагов там начинается трясина.

Девчонка умолкла, и Татка услышала слабый скрип. В стене образовалась и начала увеличиваться щель.

Скоро в ней показалась лохматая голова Илики, а следом пролезла она сама.

– Один часто меня здесь запирает,– прошептала она.– А я не люблю сидеть взаперти и сделала себе другой выход. Теперь иди, а я буду здесь – за тебя.

– Ты нам очень помогла,– ответила Татка.– Поверь, Илика, скоро все закончится, и ты вернешься домой.

– Для этого я тебя и освободила!

Татка осторожно просунулась в узкую щель.

Оказавшись на свободе, она осмотрелась и прислушалась. Кругом было темно и тихо. Только в середине лагеря пылал большой костер, возле которого Один разговаривал с двумя разбойниками. Других не было видно: вероятно, все отправились на покой.

Подивившись их легкомыслию, Татка, пригнувшись, побежала туда, где были привязаны ребята. Наткнувшись на здоровенного детину, раскинувшегося на голой земле под открытым небом, Татка подумала, что этот, как и все остальные, считает, что ночыо в такую глушь никто не сунется. Припоминая всеобщий страх перед ними – от Феоны до Сморина,– Татка поняла, что, наверное, разбойники правы.

Она благополучно добралась до ребят и отвязала их от деревьев.

Никем не замеченные, они забрали своих вороных и, ведя их за уздечки, выбрались из лагеря разбойников.

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

Они встретили рассвет, сидя на берегу моря в ожидании начала отлива.

Конечная цель их путешествия – загадочный остром отшельников – возвышался скалистой громадой у самого горизонта. Море было спокойно. День обещал быть сереньким и теплым.

Андрей бродил у самой кромки, наблюдая за движением воды. А Татка с Вилей вынуждены были выслушивать Костино брюзжание.

– Татка, что-то я не заметил, чтобы твои переговоры с Одином были удачными. Зато обещаний было воз и маленькая тележка: я договорюсь, я не боюсь... Тат, что бы ты стала делать, если бы нас сегодня выпотрошили и воткнули бы осиновый кол в грудь?

– Мне кажется, Один только пугал нас,– ответила девушка, глядя вдаль.

– Пугал! – фыркнул Костя.– Да он и глазом бы не моргнул, отправляя нас на костер. По его разумению, так со шпионами и следует поступать... Ведь наше спасение было чистейшей случайностью. И я не уверен, что подобные «счастливые случаи» еще повторятся.

– Эй, эй! – закричал Андрей, размахивая руками.– Начинается отлив!

Подбежав к нему, Татка и братья с радостью заметили, что вода немного отступила вглубь.

Виля свистнул коням, бродившим неподалеку, те послушно приблизились, но выяснилось, что трогаться в путь еще рано. Песок был слишком мокрый, да и вода отошла недалеко.

– Нечего ждать,– сказал Андрей, подхватывая поводья своего коня.– Едем – прямо по воде.

Рассевшись по коням, ребята медленно и с некоторой опаской направили их с твердого берега на топкий песок, недавно бывший дном. Копыта вороных глубоко проваливались, и они, с трудом вытаскивая их по очереди, двигались медленно.

Ребятам казалось, что отлив идет слишком медленно, но когда Татка оглянулась назад, то увидела, что прибрежные камни остались далеко позади.

Через некоторое время вороные побежали быстрее. Остров приближался и увеличивался в размерах. Вода откатывалась все дальше и дальше, седоки заставляли вороных ускорять шаг. Но даже для их чудо-коней скакать по сырому песку было трудновато.