Текст книги "Найди меня (СИ)"
Автор книги: Екатерина Кариди
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 19 страниц)
глава 11
Еще задолго до того момента, как в лавке мастера Иргена все погрузилось в сон, в одном из пустовавших домов по соседству состоялся некий разговор.
Вся семерка рыцарей из королевской сотни стояла на вытяжку перед своим королем. Все в отвратительном настроении, с опущенными глазами. Старший над ними, командир звена впереди, остальные шестеро на шаг позади. Король стоял к ним спиной.
– Сир, я признаю свою вину. И готов понести любое наказание.
– И понесешь, – негромко проговорил король. – Все понесете.
Никто не издал ни звука, ни слова в свое оправдание.
Казалось, Рихарт был невозмутимо спокоен, но его люди знали по опыту, король в бешенстве. Его взгляд не отрывался от окон дома напротив, в одном из них, самом маленьком, выходившем на внутреннюю лестницу, горел свет. Так и не дождавшись, когда загорятся окна двух спален, король обернулся.
– Свое наказание вы понесете. Но позже. А сейчас извольте заступить каждый на свой пост. И чтобы подобное не повторялось
– Да, сир, – ответил старший.
Король скользнул по нему взглядом и направился к выходу. Уже у самой двери бросил:
– И незачем толкаться лавке. Посещения только в случае крайней необходимости.
Король ушел. А семеро рыцарей остались в том доме, что был приобретен специально для наблюдения за охраняемым объектом. Дом пустовал довольно долгое время, был заброшен и неустроен, но отнюдь не это огорчало доблестных солдат короля.
– Дожились, – пробормотал один из них, ветеран сотни. – Позор на мои седины...
– Довольно, – сердито рыкнул командир семерки. – Подумайте лучше, как восстановить свое доброе имя в глазах короля. И лорда Фарэйна.
– Лорд Фарэйн, да простит меня Господь, сам пусть думает, как будет оправдываться, – не сдержался ветеран.
– Фил, довольно, – поморщился старший. – Не заставляй меня вспоминать о субординации.
Тот мрачно кинул, потянувшись к оружию, оставленному в сторонке. Трое готовились заступить на свои посты сейчас, остальные трое должны были сменить их во вторую половину ночи. Все собраны и неразговорчивы.
Уже перед уходом старший оглянулся. Теперь у окна, вперившись в соседний дом стоял русоволосый красавец Солейн, самый молодой из них. Похоже, та леди из соседней лавки прочно застряла у парня в сердце. Командир звена потер затылок и покачал головой, понимая, что против короля шансов у Солейна никаких, хотя... кто его знает, как сложится жизнь?
Вздохнул. У него и самого сердце было не на месте.
***
А король в это время, двигаясь кружным путем, приближался к главной площади перед ратушей. Спросил бы его кто-нибудь, почему он занимается подобными вещами сам, почему бродит по ночному городу без охраны? Рихарт мог бы ответить только одно – он сам не знал, просто мужчине иногда надо побыть одному, привести мысли и чувства в порядок.
Нетерпеливое томление, неопределенность, предчувствие, азарт охотника, все это гнало его из дома в ночь. И до желанного порядка в душе было далеко, как до звезды. Все мысли сейчас занимала женщина с белыми волосами, которую он увидит снова только завтра. А до этого завтра надо еще как-то дотянуть. И лучше всего постараться отстраниться, чтобы разобраться в себе.
Сейчас Рихарту требовалось еще раз убедиться в том, что он отследил еще днем. Проверить выводы. И только потом он планировал вернуться в резиденцию.
Кроме того, необходимо было остыть и немного отвлечься, сам понимал, видеть сейчас Фарэйна нежелательно. Точно открутит ему кое-что лишнее. Голову, например.
В полутемном переулке сбоку от главной улицы Рихарт остановился. Еще днем он заметил там подходящую нишу, из которой просматривалась почти вся площадь перед ратушей и переулок, ответвлявшийся в сторону дороги, ведущей к порту. И теперь устроился в нише, наблюдая.
На площади в этот час было пусто. Клетка с Хартом да десятка стражников. Четверо сидели у самой клетки, остальные шестеро грелись чуть поодаль у костра. Харт признаков жизни не подавал, сидел, привалившись к решетке и, казалось, спал. А в самом дальнем углу площади был раскинут маленький балаганчик бродячих кукольников.
Приготовился ждать.
Совсем немного времени прошло.
Ну, кто бы сомневался, усмехнулся Рихарт, заметив в переулке на противоположной стороне площади движение. Мелькание пестрых юбок. На площади появилась целая команда шлюх. Судя ярким, вызывающим нарядам, оценить которые можно было даже в скудном свете факелов, девицы были из портовой таверны или соседнего с ней дома терпимости.
Свое появление дамы обставили эффектно, появляясь по одной и тряся подолами. А там уже щедро показывали и ножки в черных чулках, и спелые бюсты, чудом не вываливавшиеся из декольте.
Рихарт не мог не признать, что белые полосочки плоти над подвязками черных чулок, такие яркие в темноте, оказывали на мужскую психику убийственное воздействие. Вскоре вся эта команда разбрелась по площади и начала приставать к стражникам. Те их гоняли, но глазами-то косились, потому как запретные плоды притягательны, а они, хоть и при исполнении, но все же живые люди.
Одна все вертелась вокруг клетки Харта. Заигрывание, сальности и скабрезности, зазывный смех и визг со всех сторон. И в какой-то момент, пока остальные отвлекали солдат, девица ловко зашвырнула в его клетку какой-то небольшой предмет.
Девицу, конечно, тут же отогнали. Однако за всем этим незамеченным для стражи осталось тайное движение в балаганчике бродячих артистов, стоявшем в дальнем углу площади.
А Рихарт видел все, что хотел.
Окинул быстрым взглядом городскую ратушу и здание казармы, стоявшее на левом фланге. Его солдатское прошлое и привычка самому ходить в разведку сослужили неплохую службу. Он лично выбирал там места для тайного наблюдения, и люди, которые должны были отслеживать все происходящее на площади, были на местах.
Он беззвучно хмыкнул. Почти сразу за этим на площадь вывалилась компания «пьяных». Вот им-то и предстояло работать дальше. Теперь можно уходить, все дальнейшие передвижения девиц будут отслеживаться.
Неслышно отступив в темноту, прошел пару кварталов, отметив про себя скопления подозрительной шпаны на углу главной и портовых улиц. А после дворами вышел в боковой переулок. Оттуда до королевской резиденции было рукой подать.
***
Все-таки он правильно сделал, что не вернулся в домой сразу. Стоило увидеть физиономию Фарэйна, так сразу зачесались руки прибить верного друга и соратника. Но по счастью гнев успел выветриться.
Рихарт молча проследовал в свои покои, сопровождаемый хмурым командиром своей личной сотни, и только там соизволил заговорить. Но теперь слова его величества сочились прохладным ядом.
– Скажи, Фарэйн, – спросил он мрачно набычившегося лорда. – Отчего это тебе пришло в голову мериться с Хартом, у кого что больше? Неужто сомнения в своей неотразимости одолели? Или, может, решил произвести впечатление на леди?
Глаза Фарэйна блестели, дышал он тяжело, но молча терпел, стоя перед королем навытяжку. Потому что был виноват. Облажался.
А Рихарт прошелся по комнате, и спросил не без ехидства:
– Ну и как, удалось произвести впечатление?
– Сир... – начал было Фарэйн, морщась.
Но его величество не слушал.
– Никогда еще не приходилось видеть такого впечатляющего ухаживания, – процедил он, снимая плащ. – Леди теперь просто обязана пасть к твоим ногам. Нет? Как думаешь?
– Сирррр...
Рихарт вдруг повернулся к нему, и низко рыкнул, сверкнув глазами:
– Я ведь просил тебя!
Вот тут-то терпение командира королевской сотни не выдержало, и он сорвался на крик:
– Я тоже просил кое-кого не бродить по темным улицам в одиночку!
– Оооо! Кое-кто наконец обрел голос?! – рычал король, швыряя перчатки в угол. – Ну что ж, послушаем!
– Не только голос, но и здравый смысл! Неужели так трудно понять, что ваши враги только ждут шанса?! А вы? Думаете, все под контролем, сир?! Честь, достоинство, доблесть! Да?! Но в темных переулках полно наемных убийц, которым плевать на честь! На свою и на вашу тоже! А я?! Что мне потом делать, если я вас не уберегу?! В петлю лезть? Или сразу на костер?!!
Они орали друг на друга еще пару минут, выкрикивая все, что накопилось, потом Рихарт вдруг спокойно спросил:
– Все сказал?
– Нет, – буркнул Фарэйн.
– Ну, говори тогда, – совершенно миролюбиво проговорил и уселся в кресло. – Налей себе и мне и садись. Разговор есть.
Лорд Фарэйн, близкий друг и соратник Рихарта, налил им обоим по стакану крепкого красного вина и уселся напротив.
– Сначала вы, сир.
Рихарт расхохотался, откидываясь на спинку кресла.
– Хорошо.
И коротко выложил всю схему, которую выработал за день наблюдений.
– Значит, думаете, ниточка тянется к Балфорам?
– Я все думаю, зачем было вырезать эти деревни, и что они Харту обещали, – задумчиво проговорил король.
Потом встряхнулся, проведя рукой по волосам.
– Теперь ты, говори, что узнал.
Фарэйн кивнул, чуть подавшись корпусом, и стал сухо докладывать все, что ему удалось узнать из недолгого общения с леди Софи. Особенности и несоответствия. Речь, постановка движений. Привычки, походка, нюансы. Все, что показалось странным и привлекло его сосредоточенное внимание.
Рихарт слушал, задумчиво теребя волосы на виске. Сравнивал его ощущения и воспоминания со своими. Старался понять.
Потом Фарэйн весь как-то подобрался, стыдливо покосившись в угол, и выговорил со вздохом:
– Сир, она несомненно не та, за кого себя выдает. И да, сир, эта женщина... она...
И этот туда же...
Вслух Рихарт сказал другое. То, о чем думал еще со вчерашнего дня:
– Я хочу, чтобы был объявлен тайный розыск девушек не старше двадцати четырех лет, попавших в страну нелегально. Всех, кого удастся найти. Ты понимаешь, о чем я? Тайно, тихо и незаметно. В кратчайшее время. Предлог придумаешь. Понимаешь меня?
Фарэйн не знал, что задумал его повелитель, но молча кивнул.
– Найклу ни слова? – спросил на всякий случай.
– Как будто от него можно что-то утаить, – проворчал король.
И добавил:
– Найклу мы тоже найдем, чем заняться.
глава 12
Проснувшись утром рано, Соня еще какое-то время лежала, закрыв глаза. Слышно было, как в соседнем дворе возились куры, лай собак. Усмехнулась, уткнувшись носом в подушку. Все так глупо и несуразно, как во сне.
Однако рядом сопел малыш Нол. Значит никакой это не сон.
Соня наморщилась, не могла припомнить, но ей казалось, будто видела что-то важное во сне. Что-то из прошлого, может быть, даже из детства. Но воспоминание ускользало, оставляя только размытый силуэт удалявшегося мужчины.
А день потихоньку начинался. Первые солнечные лучи коснулись края занавесок, проникли в спальню, высвечивая танец пылинок в воздухе. Пора вставать.
О! Сразу вспомнилось важное! Надо сказать Иргену, чтобы успел перепрятать контрабандный товар, а то дознаватель придет в гости, как бы чего не вышло.
Соня стала аккуратно выбираться из постели, но малыш словно почувствовал – мгновенно проснулся. Мордочка сонная, глазки-щелки толком не открываются, смешной такой. Не удержалась, схватила его в охапку, и ну тискать. А он хохотать, радостно, заливисто.
Так она и носилась по комнате, смеясь и пританцовывая, и вдруг случайно взгляд упал на окно, из которого видно дом напротив. И там в окне Солейн.
А она тут выплясывает в одной ночной сорочке.
Молодой мужчина застыл, не отводя глаз. Ну точно, как приклеенный. Соня тут же юркнула за занавеску, в первый момент было конфузно, а потом подумала, что приличные рыцари не должны за девушками подглядывать. Даже слегка рассердилась и резко задернула занавески.
В окне она появилась только полностью одетой. Чопорно кивнула молодому человеку, который тут же встрепенулся при ее появлении, словно ждал. И гордо удалилась вниз. Ее конечно слегка терзали угрызения совести, потому что парень как-то сразу сник, но недолго. Ей предстоял разговор с Иргеном.
Малыш Нол побежал на кухню, в объятия бабушки Зораиды, а Соня, отозвав Иргена в сторонку, шепнула ему на ухо:
– У нас сегодня будет посетитель.
Старый лавочник секунду молчал, приподняв брови домиком, потом вытянул губы трубочкой и причмокнул.
– Я очень на это надеюсь, девочка, – потом оглядел ее и добавил. – И надо будет купить тебе еще красивых платьев.
Красивые платья – это хорошо, но он явно не понимал, о чем речь.
– Кхммм, – прочистила горло Соня. – Не простой посетитель. К нам сегодня собирался зайти господин дознаватель.
– Эээ...
– Вот именно, дядя Ирген, – потом придвинулась к нему ближе и доверительно зашептала. – Надо перепрятать товар. Ну, вы понимаете, о чем я.
Вот сейчас понимание зажглось в глазах торговца. Он даже заметался на месте. Потом как-то странно погрозил пальцем неведомо кому и умчался в лавку.
Глядя ему вслед, Соня подумала, что мало спрятать контрафактный товар, надо еще, чтобы господин дознаватель не столкнулся тут с "особенными" покупателями. Хотела было сказать об этом Иргену, но в этот момент ее позвала в кухню Зораида.
Пока кормили малыша, Соня рассказала и ей, что в гости придет тот мужчина, что помог им вчера и третьего дня.
– А... Тот красивый мужчина в плаще? – протянула Зораида, почему-то безошибочно определив, кого именно смущавшаяся молодая женщина имела в виду.
– Он дознаватель, – виновато проговорила Соня.
Зораида несколько раз поменялась в лице, В конце концов она деловито-решительным жестом поправила передник и выдала:
– Так. Быстро иди причесываться и переодеваться. А я тут займусь приготовлением. Мы его таким обедом угостим, он все на свете забудет!
Глядя ей вслед, Зораида усмехнулась, думая, что тот парень все на свете забудет, как только красавицу увидит. Но конечно же, хороший обед будет кстати. Хороший обед никогда ничему не мешает. И, пожалуй, Ирген прав, и их ожидают большие перемены. Тьфу, тьфу, чтоб не сглазить.
Но потом она вдруг погрустнела и нахмурилась, понимая, что интерес-то у мужчины есть, это понятно сразу. А вот что принесет его интерес? Как бы не остаться девочке с разбитым сердцем...
Но, как и все женщины в таких случаях, Зораида понадеялась на лучшее.
***
Бедный лавочник взмок, перетаскивая и перепрятывая свой стратегический товар. Заодно, раз уж так вышло, и вычистил пыль на самых неликвидных полках, где товары лежали, невостребованные годами. И ведь хорошие товары-то, отличные. Кто ж знает, почему вдруг перестали продаваться те или иные свечи и эликсиры? Или шкатулки? Или вот, например, рога? А что, некоторые из них слыли волшебными.
Рогов у него было немало. Разных. И все он надеялся сбыть. Не без помощи Софи, конечно. Сила ее прекрасных глаз, плюс его торговый гений – так они очень скоро избавят лавку от залежалого товара. а там можно будет подумать о приобретении нового. А может, и расширить лавку...
Из этих чудесных мыслей его вырвал стук. Явился первый посетитель.
Открыв дверь, Ирген так и застыл на пороге с улыбкой, больше напоминавшей гримасу. На пороге стол один из его «особенных» покупателей – мясник. С одной стороны, постоянный клиент, берет много, платит регулярно, никаких нареканий. С другой, его присутствие в лавке сейчас, когда с минуты на минуту ожидается приход королевского дознавателя, или кто он там, крайне нежелательно.
И ведь не скажешь, что дознавателя в гости ждешь! Так запросто клиента спугнуть можно. Потому Ирген застыл на пороге, мучительно соображая, как бы аккуратно и безболезненно его на сегодня выставить. А мысли как назло не лезли в голову, и только он собрался открыть рот, как мясник, которому просто надоело ждать, деловито отодвинул его в сторону и протиснулся в лавку.
– Э... – только и успел промямлить Ирген.
А тот уже просочился вглубь.
– А где леди Софи? – спросил, оглядываясь среди стелажей.
Ирген отмер, и заодно ему пришла в голову идея, как сбагрить мясника.
– Э... Леди Софи сегодня собирается идти... эээ... в мясную лавку. За антрекотами. Тут ближайшая в...
– Умоляю, направьте леди Софи ко мне! В моей в лавке самые лучшие антрекоты! – воскликнул мясник, а потом добавил, понизив голос. – Я сделаю хорошую скидку.
В глазах Иргена моментально зажегся алчный блеск, а в голове пронеслась мысль, что надо бы и впрямь отправить к нему Софи за антрекотами.
– Скидку, говорите? Да, непременно, непременно. А теперь вам пора, друг мой, – и стал аккуратно подталкивать его к двери.
Но мясник не собирался уходить так легко, ибо назрел еще один вопрос. Оглянувшись по сторонам, он спросил шепотом:
– Уважаемый мастер Ирген. Те оболочки из кожи белой северной саламандры. Что вы мне вчера продали...
– Что...? – у Иргена волосы на голове зашевелились, он тут дознавателя ждет, а этот про оболочки...
– Вот я и говорю, – зашептал мясник, округлив глаза. – Я сегодня утром примерил одну, она была розовая! Это что? Брак? И запах... – тут он сглотнул и сморщился. – Клубники.
Розовая??? Честный лавочник почувствовал себя в полнейшем тупике. Однако, отвечать что-то надо было. Он прокашлялся, прочищая горло, и зашептал, многозначительно кивая:
– Это... запомните, никому ни слова... это очень редкая разновидность. Кожу снимали в период размножения. Они в это время... Ну, короче, в два раза прочнее, смекаете?
– Да...?!
– Да. Можете проверить. А теперь вам пора. Вы же хотите чтобы леди Софи застала вас на месте?
Аргумент сработал, мясник таки ушел. Ирген закатил глаза и трагически развел руками. Что-то в последнее время перемен становилось все больше. Уже и белые саламандры не совсем белые. Подумать только, розовая!
Пошел к прилавку, утирая лоб. Когда уже этот дознаватель придет?
Сверху послышался стук каблучков, Софи спускалась по лестнице. А в дверь снова постучали.
***
Король стоял на пороге лавки, приводя в порядок мысли. Прежде всего, ему нужно было что-то решить и понять себя.
Пока шел сюда, стараясь отвлечься, анализировал.
Его люди, отправленные вчера в портовые таверны вслед за теми девицами, что устроили представление на площади, раздобыли много ценной информации. Удалось проследить довольно далекий след, ведущий в верхние слои знати Аламора. Получалось, что в заговоре, кроме Балфоров, участвует еще как минимум три семьи.
И все же, ответа на особенно интересовавший его вопрос король так и не получил. Как он и подозревал, Харт работал по заказу. Но кому и зачем нужно было вырезать деревни? Промелькнула странная фраза о каком-то предсказании.
Ясно, что еще несколько ночей придется его людям отираться среди обитателей местного криминального дна. Да и Харт здорово беспокоил Рихарта, его непредсказуемость изворотливость, животная жестокость.
Оттягивая момент суда над ним, король рисковал. Держать его на площади, даже с такой хорошей охраной опасно, потому что всего предусмотреть невозможно. Разбойник мог в любой момент бежать. И все же король шел на риск, потому что это давало время и возможность подобраться к заговорщикам ближе.
Однако, идя на этот риск, он косвенно подвергал опасности женщину, занимавшую в последнее время слишком большое место в его жизни.
Женщину, которая заставляла его испытывать странные чувства.
Дверь открылась. На пороге стоял хозяин лавки и кланялся, приветствуя. Краем сознания Рихарт отметил, тот спрашивал что-то о здоровье. Ответил автоматически, с трудом заставив себя сосредоточиться. Потому что взгляд его невольно устремился наверх.
Лестница ведущая на второй этаж находилась прямо напротив входных дверей. и чтобы попасть в лавку, надо было сначала попасть в небольшой холл. Так получилось, что Рихарт шагнул в двери, именно в тот момент, когда молодая женщина ступила на лестницу.
Вообще, его нельзя было назвать поэтичным, особенно во внешних проявлениях чувств. В некоторых вопросах слишком рациональный, в чем-то педантичный, (и это несмотря на явно авантюрный склад характера), недоверчивый, молчаливый, сдержанный. Справедливый. Смелый до дерзости.
Воин с самой юности. Какая тут может быть романтика или поэзия?
И все-таки Рихарт был очень впечатлителен и поэтичен где-то глубоко внутри. Иначе, если бы не эта его глубинная сущность, разве мог бы он влюбиться с первого взгляда? Слепо поверить, в то, что ему суждена неведомая возлюбленная? Искать ее среди сотен тысяч, не зная даже имени?
А сейчас он смотрел вверх, и на его глазах по лестнице легким пухом плыло видение. Синее платье, синие глаза, серебристые волосы локонами по плечам... Рихарт забыл, как надо дышать.
глава 13
Женщины, когда готовятся к важному свиданию, непременно нервничают. А уж как нервничают если им в этом деле выпадает роль болельщиц!
Зораида недолго оставалась в кухне. Быстро покидав на плиту несколько кастрюль с будущим торжественным обедом, помчалась к Соне, потому что процесс надо было тщательно проконтролировать. Как же она там справится без чуткого руководства мудрой старой ве... коллеги?
По настоянию Зораиды Соня быстренько вымыла голову, а потом подсушила волосы специальным артефактом – расческой, которую бабка ловко утащила с витрины и выдала ей со словами:
– Чистые волосы половина красоты, деточка.
С этой простой истиной трудно было не согласиться, а Зораида с серьезным видом добавила:
– А три четверти красоты – походка!
И с этим тоже невозможно было поспорить.
– Вот как ты ходишь? Спешишь, как солдат подпрыгиваешь, – продолжала тетка. – А надо, чтобы плыла как лебедушка.
И тут Зораида, покачивая пышными бедрами, наглядно изобразила, как должна плыть лебедушка, комментируя при этом:
– Плечики расправила, шейку ровно, грудочки вперед. И плавно... Ну, животик можно не втягивать, его у тебя и так совсем нет. Хотя в животике тоже есть своя прелесть... Так, о чем это я? А, да. Осанку держи, голову подними, вот так. А подбородок не задирай. Вот, идеально!
Нол смотрел на эти приготовления восторженными глазенками, сложив ручки на груди. Ему точно все очень нравилось. Бабка вдруг хлопнула себя по лбу, о чем-то вспомнив, и убежала в свою комнату. Вернулась с небольшой шкатулочкой в руках.
– Вот, держи.
– Тетя Ида. Я не могу...
– И слушать не хочу. Зачем они мне? Я уже старая, – она улыбнулась, заглядевшись на тонкую, воздушную девушку в зеркале.
Потом всплеснула руками:
– Да что же это я? У меня ж там все на плите...! – и убежала в кухню, утаскивая с собой малыша.
Соня открыла дрожащими пальцами шкатулочку, там лежало изящное колье. На тонкой цепочке белого серебра прозрачные бледно голубые камни – слезки. К платью было в самый раз. Застегнула на шее и застыла, глядя в глаза своему отражению.
Кто смотрел на нее оттуда? Знала ли она эту девушку? Еще несколько дней назад могла бы сказать, что знала. И знала наперед, что ее ожидает.
Но оказалось, все совсем иначе. И теперь она в другом, полном опасностей мире, где нет ни бензина, ни газа, ни электричества. С какими-то непонятными способностями. С тайным именем и маленьким сынишкой на руках.
Но была ли новая судьба хуже? Нет. Точно нет.
А еще сегодня ее ждала встреча с непонятным и загадочным мужчиной... Спохватилась, он же должен с минуты на минуту прийти, а она тут перед зеркалом замечталась!
Соня заторопилась вниз. Занять свое место у прилавка, а заодно свежим глазом проверить, не оставил ли Ирген на виду чего-нибудь подозрительного. Все-таки о бизнесе никогда забывать нельзя.
И кажется, опоздала, потому что господин дознаватель уже пришел.
Встреча оказалась внезапной. При виде его в холле сердце бешено заколотилось, в горле вдруг пересохло. Все слова, что она заготовила заранее куда-то испарились, и сейчас от волнения Соня могла разве что кивнуть на его молчаливый поклон.
Однако того времени, что потребовалось на преодоление восемнадцати ступенек лестницы хватило, чтобы взять себя в руки. И, спустившись вниз, Соня даже смогла выдавить из себя приветствие и улыбку:
– Здравствуйте, сэр.
Он снова молча поклонился, а потом прокашлявшись ответил:
– Леди...
Мужчина показался ей осунувшимся и бледным. Сквозь обычную невозмутимость просачивалось какое-то напряжение, и странная жажда в глубине глаз. Много работал, не спал ночь? Ну да, видимо...
Следующий вопрос оба задали одновременно:
– Как...
И тут же замолчали оба, испытывая странное чувство неловкости.
***
Он испытывал такое чувство впервые. Глупо было это осознавать, трудно с этим бороться. Но, в конце концов, он же не юнец. Рихарт взял себя в руки, еще раз прокашлялся и постарался говорить спокойно:
– Как вы себя чувствуете, леди?
Она странно на него взглянула, выражение синих глаз осталось для него загадкой:
– Спасибо, я чувствую себя очень хорошо... – и пауза, словно какая-то недосказанность.
Эта надосказанность вытягивала из него жилы, заставляла вглядываться в нее внимательнее, пытаться уловить тайный смысл. Ему казалось, он там был. Но женщина замолчала, а Рихарту молчание вдруг стало тягостным. Он уже открыл рот, и вдруг понял.
Он только что собирался говорить с ней о погоде? Серьезно?! А потом? О дорогах в это время года, видах на урожай? Нет, правда?!
Боже, отродясь не приходилось нести такую чушь... Скажи ему кто-нибудь, умер бы со смеху. Видел бы его сейчас Найкл, сказал бы, что король наконец-то морально созрел вести светские беседы, значит, пора начинать смотрины невест.
Эти мысли принесли мгновенное отрезвление. Король на секунду прикрыл глаза и негромко спросил:
– Как ваш мальчик, с ним все в порядке?
– Да, – глаза ее мягко засветились теплом. – Спасибо, с ним все хорошо.
Опять это щемящее чувство.
Неожиданно раздавшийся под ухом голос лавочника, заставил встряхнуться:
– Сэр, э... могу я пригласить вас на обед? Прошу, окажите нам эту честь.
Рихарт обернулся к лавочнику, раздумывая, как бы деликатнее отказаться. И тут взгляд его упал на странный предмет, стоявший на полке.
***
Проследив, на чем сфокусировался взгляд дознавателя, Соня похолодела. На полке ближнего стеллажа среди прочих неликвидов красовался автомобильный порошковый огнетушитель красного цвета с надписью "Fire Stop", емкость 500 мл и т.д. Как он туда попал? За каким чертом в лавке магических товаров порошковый автомобильный огнетушитель?! Кому он его собирался продавать, если тут ни одного автомобиля???
Впрочем, сейчас не время было рассуждать и поражаться, как она могла такое прошляпить и не заметить его в первый же день. Воистину, хочешь спрятать что-то, положи его на самом видном месте!
Однако надо было как-то спасать ситуацию.
Ирген тоже проследил этот взгляд и тут же понял, дело дрянь. Уже собрался открыть рот, но как назло, в голову никаких умных мыслей не лезло. А ситуация становилась все бредовее, потому дознаватель, кажется, прямо сейчас вознамерился выяснить, что это такое, и сделал шаг в сторону стеллажа с неликвидными артефактами.
Не став дожидаться, какое объяснение явной контрабанде выдумает Ирген, Соня решила, выражаясь образно, вызвать огонь на себя.
– Сэр, можно два слова? – окликнула его она.
– Да, леди, слушаю вас, – дознаватель тут же повернулся, забыв на время про злосчастный огнетушитель.
Вопрос, который она собиралась задать, был общим и требовал достаточно пространного объяснения. Это давало драгоценное время. Соня постаралась вести себя как можно приветливее, но в границах корректности:
– Сэр Рихарт, можно вас спросить, чем закончилось вчера на площади?
Мужчина нахмурился и шагнул к ней. Видно, что он подбирал слова, обдумывая, потом выдал:
– Леди, после вчерашнего я бы не советовал вам покидать лавку. К сожалению, в городе полно опасных людей, так что...
– Но как же, сэр... А вам разве не опасно?
Мужчина едва заметно улыбнулся одними глазами:
– Я солдат, леди.
Мастер Ирген правильно воспользовался предоставленной возможностью, и пока Соня заговаривала зубы посетителю, быстро сменил контрабандный баллончик на красивый цилиндрический графин из кроваво красного стекла. Вырезанные на нем белые руны позволяли сохранять воду горячей или холодной по желанию. Графин несомненно представлял собой ценность и как артефакт, и как произведение искусства, но продать его не удавалось никак, видимо, дело было в цене.
Так что, когда дознаватель снова обернулся, взглянуть на заинтересовавший его предмет, Ирген уже как ни чем не бывало стоял за его спиной и светился самой честной улыбкой. Конечно, ему пришлось суетиться и проделывать все эти манипуляции быстро и бесшумно. Но да здравствуют неликвиды! Видя, что брови дознавателя поползли вверх, а на лице отразилось недоумение, проговорил самым елейным тоном:
– Софи, покажи, пожалуйста уважаемому гостю наши лучшие товары. А я схожу гляну, как там обстоят дела с обедом... – и раскланиваясь бочком юркнул в сторону кухни, унося огнетушитель с собой.
Вот в чем, в чем, а в торговых талантах Софи он был уверен.
***
Рихарт незаметно закатил глаза, понимая, что от обеда у лавочника теперь уже не отвертеться, но тут была волновавшая его женщина. И пусть это будет несколько минут наедине... Король невольно вздрогнул, по-новому ощутив ее присутствие рядом.
Ради этого стоило вытерпеть даже три обеда.
Однако хозяин лавки ушел, шаги его отзвучали в коридоре..
Они остались один на один как-то внезапно. И по ощущениям в лавке даже воздух сразу стал густым и звенящим.
– Прошу, – пролепетала Софи, теребя юбку.
Глядя в сторону двери, Рихарт сосредоточился на голосе женщины, взволнованном и немного смущенном. Ах, как цепляло его это ее смущение, какой мгновенный отклик вызывало...
Королю вдруг захотелось увести ее с этого отрытого пространства куда-то в более уединенное место. Стеллажей тут было много, и если встать немного в глубине, из холла их не будет видно. Он еще и сам не знал, почему, но от этих мыслей Рихарту сделалось жарко.
Женщина показывала разный хлам на полках, рассказывала, стараясь подобрать слова. Он с трудом заставлял себя вслушиваться, а видел только ее глаза – звезды, розовые губы, белую кожу, тонкие пальцы. Нежный цветочный аромат серебристых волос кружил голову.
Состояние такое, будто напился сладкой отравы, от которой его вело, будто опутывая невидимыми нитями.
Вдоль стеллажей шли медленно, он боялся сделать лишнее движение, чтобы не спугнуть, но чем дальше вглубь, тем незаметно придвигался ближе. Осознанно ли он это делал? Неосознанно? Мужчина не ответил бы сейчас ни на один из этих вопросов. Главное, не порвать чудные нити, чтобы не рассеялся этот туман томления.
В какой-то момент Рихарт заметил, что она слегка дрожит и отводит глаза в сторону. Ее дрожь передалась ему мгновенно, молнией проходясь где-то под ребрами. А когда белые пальчики коснулись пузатого бока древнего кувшина и мягко скользнули по нему, словно лаская, Рихарт неуловимо подался вперед, оказавшись прямо у нее за спиной, и накрыл ее пальцы своими.
Резко обернулась.
В распахнутых синих глазах... Что? Страх? Восхищение?
Что таится в глазах женщины, если она смотрит в глаза мужчины, как зачарованная, и не может отвести взгляд?
