Текст книги "История о краже. Схватка с судьбой"

Автор книги: Екатерина Гичко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 16 страниц)

Глава 20. Новое утро

Руки и ноги закоченели. Это первое, что Майяри ощутила, очнувшись. Ныла ушибленная спина, гудела голова. Подняв веки, девушка малость взбодрилась, испугавшись, что ей отшибло зрение, но уже через секунду она увидела слабо светящиеся глаза (и сердце в очередной раз ухнуло в пятки) и сообразила, что вокруг просто темно.

– Лирка, – сипло позвала она, – господин.

Отозвался только обладатель слабо светящихся глаз. Всхлипнул, совсем по-детски. И Майяри вспомнила о ребёнке.

– Сейчас-сейчас… подожди…

Ошейник затеплился (шея покрылась блаженными мурашками), и над головой девушки вспыхнул зеленоватый светляк. Сияние выхватило из темноты маленького заплаканного мальчика с грязными кудрями, гору чего-то рядом с ним и обломки, подобные которым Майяри видела, когда чинили мостовую. В «горе» она запоздало распознала медведицу. Мальчишка как раз прижимался к её мерно вздымающемуся боку.

– Господин?

Светляк поднялся повыше, охватывая своим светом бо̀льшую площадь, но хайнес так и не нашёлся. Да и стал бы маленький хайрен прижиматься к незнакомой медведице, если бы папа был рядом?

Майяри попыталась вспомнить, что произошло. При воспоминании об изменяющемся теле «Дешия» её бросило в пот. События недавнего прошлого казались бредовым сном, очень невероятным сном. Звери эти, Тёмные духи…

Перед внутренним взором замелькали картины. Вот её рывком затаскивают в клетку, бросают к стене, в которой уже зияют чернотой открытые ворота. Затем вспышка взрыва, её выносит в коридор, что-то ломается под спиной…

Майяри заставила светляк подняться ещё выше и обнаружила продолговатую дыру в потолке. Похоже, пол не выдержал и они провалились. Может, господин Иерхарид там?

Ранхаш!

Её словно молния пронзила. Она слышала голос Ранхаша! Боги, а если он полез в это скопище смесков с Тёмными духами? А если взрыв завалил коридор, в котором был Ранхаш? А если…

Уткнувшись лицом в колени, Майяри тихо завыла от страха. Боги не пожалели господина Шидая, не пожалели целый город… Сердце разрывалось от мучительного предчувствия страшного. Она уже не верила в милость высших сил, удачу и везение.

Тихий отчаянный всхлип привёл её в себя, и девушка посмотрела на перепуганного ребёнка, который что есть сил вжимался в медвежий бок.

– Прости, – Майяри дрожащими ладонями утёрла мокрые щёки. – Всё хорошо, всё хорошо, – горло сжал спазм. – Сейчас мы найдём твоего папу, найдём… – в груди стало так больно, что пришлось прерваться. – Всех найдём. Лирка.

Она подползла к подруге и хорошенько её потрясла. Та недовольно шевельнулась, тяжело вздохнула и неохотно повернула крупную башку. Её глаза почему-то блеснули красным и голубым, но потом осветились привычной звериной зеленью.

– Как ты, моя хорошая?

Медведица медленно извернулась и принюхалась к голове мальчика, который так доверчиво прижимался к мохнатому кудрявому брюху большого зверя. На спине её шерсть в двух местах влажно поблёскивала, но, видимо, раны были несерьёзными.

– Будьте здесь, я сейчас посмотрю, что наверху.

Руки и ноги дрожали, в теле царила слабость, но мысль, что где-то там Ранхаш, придавала силы. Наверх Майяри полезла прямо по стене, благо та была неровной, с выступами, правда, влажноватой. Вылезла на середине пролома, осмотрелась, пытаясь понять, с какой стороны вышли они, и обнаружила, что коридор завален с обеих сторон. Повисев немного, Майяри поползла влево. Там свод казался пониже, как раз под высоту ворот. Взобравшись на небольшой ровный пятачок, девушка осмотрелась, кое-как запалила второй светляк, но хайнеса – ни целиком, ни частично засыпанным – не нашла.

– Эй, есть там кто-нибудь? – позвала она, и эхо кануло вниз и гулко прокатилось по коридору, где лежали Лирка с юным хайреном. – Эй, на той стороне, слышите?

Умолкнув, девушка чутко прислушалась, посмотрела на другую сторону и окончательно убедилась, что выбрала верное направление.

Где-то там Ранхаш.

Она потянулась к своим силам, но, как ни старалась, ошейник лишь самую малость нагрелся. То ли он был слишком мощным, то ли сил было очень мало. Она пробовала раз за разом, напрягаясь до вспученных на лбу вен, до темноты в глазах и головокружения, но смогла подвинуть лишь пару самых мелких камешков. Отчаявшись, она решилась разгребать завалы вручную.

Там Ранхаш, она не может отступить.

– В сторону. Я сейчас буду сбрасывать камни.

Убедившись, что медведица вместе с мальчиком ушли глубже в коридор, Майяри принялась за работу. С грохотом вниз полетели каменные обломки. Сдирая пальцы в кровь, напрягаясь до хруста в спине, девушка выпихивала тяжеленные камни, бухающие внизу от столкновения с полом взрывным порошком. Вскоре от напряжения перед глазами закачалась муть, дышать стало труднее, вернулась тошнота. В один момент Майяри не удержалась, оступилась и полетела вниз на груду камней…

Очнулась она уже на спине медведицы, которая неторопливо куда-то шла. Нос забивала жёсткая густая шерсть, от которой шёл крепкий звериный запах, а чуть выше в голову упирался попой маленький хайрен, сидящий чуть ли не на шее Лирки. Майяри закусила губы и тихо расплакалась, чувствуя себя совсем жалкой и никчёмной.

Ёрдел резко вскинулся и развернулся, заставив Лоэзию крепче вцепиться в его плечи.

Он явственно ощутил дрожь. Дрожь глубоко под землёй. Под дворцом. Там, где была сестра. Земля недовольно вспухла и осела совсем рядом с ней. А может, и зацепив, может, и накрыв собой как чашей.

Но как же так? Он же следил, он же сам смотрел. Почему ему не удалось защитить сестру и прийти на помощь?

– Господин? – Лоэзия сонно посмотрела на профиль тёмного.

– Погуляем, – коротко ответил тот.

Схватка с пришельцами в подземном городе очень быстро перешла из коридоров в сам город. Там и зажали мятежников три отряда, и теперь временно наступило затишье. Мятежникам больше некуда было отступать, а их победителям ещё предстояло решить их дальнейшую судьбу.

– Перерезать горло каждому в отдельности, сжечь и взорвать это место, – Мариш был сторонником вытравливания врага вместе с корнями. – Тщательно зачистить столицу, перерезать и сжечь всех зачинщиков.

– Нужно действовать осмотрительнее, – не согласился с ним Вахеш. Его немного напрягало присутствие главы одной из самых разветвлённых банд, но дед Шерех ещё пару лет назад велел Мариша не трогать. Сказал, что тот сам себя по рукам и ногам связал и не надо рубить его путы. – Здесь много пленников. Мы не можем позволить погибнуть кому-то из них в пылу схватки.

Губы Мариша искривились в жёсткой усмешке. Пленники… Подобные расшаркивания он считал сентиментальностью.

– И нам нужно выискать среди них тех, кто знает больше. Вдруг подобные гнёзда есть где-то ещё…

В этот раз мстительный дворецкий передёрнул плечами, и усмешка сползла с его губ.

Вахеш терялся в догадках, почему Мариш вмешался в мятеж, да ещё и не на стороне мятежников, но спрашивать не торопился. По-видимому, кто-то умудрился отдавить ему все лапы и наступить на хвост. В пользу этого предположения говорил и крайне уставший, желчный вид самого Мариша. Может, сам планировал нечто подобное, а тут, какая досада, некто решил его обскакать? Да нет. Вряд ли тот, кто так долго выжидал и с таким умом встраивался в новую жизнь, сорвётся ради глупой мести сопернику.

– Надеюсь, мы договорились?

Мариш с крайней неохотой кивнул. Он привёл с собой очень много подчинённых, но и Вотый привёл не меньше. А устраивать ещё одну потасовку под землёй, когда силы с обеих сторон так велики, крайне глупо. Ему ещё нужно забрать Лоэзию.

Вахеш подозвал к себе одного из подчинённых, шепнул ему пару указаний на ухо и, бросив ещё один взгляд вниз, на настороженно затихший город, нырнул в коридор. И почти сразу оказался в толчее среди магов.

От стен отражались громкие приказы, пострадавших торопливо уводили-уносили в сторону западных ворот, где их дожидались лекари, подземные комнаты обшаривали. К Вахешу поспешил высокий седовласый оборотень с кустистыми бакенбардами.

– Дядя Лем, не знал, что вы с нами, – Вахеш пожал ему руку.

– Да тут такая толчея, – отмахнулся тот. – Мы нашли три комнаты с какими-то странными, очень мощными артефактами, пока от всех закрыли. Пострадавшие маги утверждают, что их водили по крайней мере в две из них и выкачивали силы.

– Подчистую?

– У кого как. Кто-то оправится, а кому-то уже магом не быть. Это в основном касается тех, что посильнее. Они держались дольше, и их почти подчистую. Остальные-то раньше чувств лишались.

– Погибшие?

– Ну, есть… Тут мы кое-кого нашли.

Лем поманил его вглубь коридора к носилкам, прислонённым к стене, и, опустившись на корточки, откинул чей-то плащ. Вахеш уставился на спокойное белое лицо хайрени Изаэллаи.

– Отравили.

Вахеш прикрыл глаза. Значит, ещё и хайрени. Как сказать об этом новоявленному хайнесу? Дед пока запретил говорить о хайрени Иии и госпоже Лийрише. Мол, Узээриш очень молод, инстинкты его сильны, могут возобладать над разумом. Надо выбрать более подходящее время, чтобы он смог предаться горю.

– А хайнеса нашли?

– Пока нет. Но вон там, дальше по коридору, Идрай и харен что-то раскапывают.

– Ранхаш? – Вахеш обрадованно встрепенулся и быстро зашагал по коридору.

Впереди показалась мощная кованая дверь, вынесенная вместе с хорошим куском стены прямо в коридор. За разломом в ярко освещённом помещении сновали многочисленные фигуры, звенели цепи, гремели перекатываемые камни. У самого входа Вахеш столкнулся с носилками и мгновенно остановился, всматриваясь в посеревшее лицо хайнеса. До подбородка он был закрыт собственным же плащом, на котором наливались краснотой многочисленные пятна.

– Жив?

– Дышит, – отозвался Идрай. Мужчина распрямился, утёр лоб и с тоской посмотрел на лежащих вповалку странных зверей.

– А выживет?

– Я лекарь? – грубовато ответил Идрай. – По мне, через полчаса сдохнет. А не нравится ответ, ждите, что лекарь скажет. Тьфу! – обозлённо зыркнув по сторонам, мужчина добавил: – Вот уж не думал, что доживу до подобного. Видали? – он приподнял ногой одну из мощных лап. – Экспериментаторы хреновы! Наплодили чудищ.

«Чудища» валялись по всему помещению, где-то заваленные камнями, где-то частями, а где-то вот такими на первый взгляд безжизненными тушами.

– Трое вроде не убились, и харен… – Идрай запнулся, явно борясь с желанием сказать всё, что он думает о начальнике, – распорядился смотать оставшихся трёх цепями и доставить в южный храм Ваирака. Там вроде после какой-то оказии вольеры остались.

– А сам Ранхаш-то где? – Вахеш обеспокоенно осмотрелся и подошёл ближе к одной из клеток, точнее, к её остаткам.

Обрушившийся потолок смял прутья, и теперь обломки торопливо растаскивали, проверяя, нет ли ещё кого под завалами. Покосившийся проход в стене клетки уже разгребли, и теперь он притягивал взгляд жутковатой чернотой.

– Помощницу свою побежал искать, – Идрай кивнул в сторону дыры. – Вот до чего везучая девка. В самое пекло залезет, а всё равно живой вылезет. В какую-нибудь щёлку, но вытечет!

На площади, где несколькими часами ранее грозно требовали хайнеса, теперь царило совсем другое настроение. Не праздник, и всё же в суете чувствовалось что-то радостное. Раздавались и плач, и горестные причитания, но в воздухе витало облегчение: всё закончилось. Те, кто почти ничего и не потерял, стыдливо прятали улыбки и суетились больше всех, помогая раненым, отыскивая тёплые одеяла и еду для детей и женщин.

Небо на востоке покраснело, и потерявших жильё начали определять на постой. Поэтому уже не было так многолюдно. Пострадавших приглашали в свои дома другие горожане, открыли двери казармы и даже тюрьма. С некоторым запозданием примеру жрецов Ваирака последовали и остальные храмы, отворив ворота прихожанам. Уставшие и испуганные, люди торопились укрыться за стенами, завернуться в одеяла и заснуть с надеждой, что после пробуждения всё произошедшее окажется просто сном.

Небо успело слегка порыжеть и пожелтеть, когда дверь небольшой таверны «Дремучий Жаанидый» распахнулась и на улицу, выдыхая клубы пара, вышли пятеро мужчин. Четверо из них посмеивались, а один – высокий, в добротно скроенном плаще – настороженно осматривался и старался держаться за спиной рослого мужчины в потрёпанных одеждах.

– О, красота какая, – один из мужиков, плюгавый оборотень с залысиной, обрамлённой поседевшими кудрями, и с чисто, видать, совсем недавно выбритым лицом обвёл взглядом почти пустую площадь.

Для столь раннего утра здесь было всё ещё слишком оживлённо – её то и дело пересекали группы горожан или небольшие военные отряды, выискивающие преступников, – но в сравнении с тем, что было чуть раньше, было почти тихо.

– Ну по чести и разуму всё решили, – черноволосый трактирщик всё ещё хмурился, опасаясь показать свою радость, а то решит новый хайнес, что он недостаточно сурьёзен. – Мы сами всех пострадавших обойдём, по ущербу запишем и проследим, чтобы никто лишнего не приписался и дармовщинники не пролезли, не попользовались казённой помощью.

– Надеюсь на вашу честность, – отозвался Узээриш из-под капюшона. – Следующие три месяца по городу будут шляться военные. Нужно отловить всю шваль. Ты уж предупреди городских, чтобы на драки не нарывались. Собрание там собери… А то армейские тоже живые, засадят в тюрьму. Пока разберутся, все хвосты полысеют. Так что пусть на рожон не лезут.

– А полезут – сами виноваты, – желчно отозвался плюгавый. – Прову… прова… провакатищики!

Идущий позади дядя вдруг придержал Узээриша за локоть и молча кивнул на стоящего по центру площади высокого мужчину в плаще, несущего кого-то на спине. Ничего подозрительного Риш в нём не усмотрел и вопросительно взглянул на дядю.

– Он из воздуха появился, – отозвался тот. – Его не было здесь. Вышагнул непонятно откуда.

– Умаялся, бедолага, – на сову с жалостью посмотрел молчавший до этого рыжий оборотень.

Риш же отнёсся к заявлению дяди серьёзнее и остановился.

Мужчина в плаще не отрываясь смотрел на мостовую, а вот его ноша сонно возилась и вяло осматривалась, крутя закрытой капюшоном головкой. Риш отметил дорогое платье «ноши» и очень бедную одежду «носильщика». Даже если это была госпожа со слугой, то у такой богатой барышни слуги одевались бы лучше. Хотя он сам сейчас в заёмных сапогах, а в прорехи в штанах ветер поддувает: плащ снять и то неприлично.

Странный мужчина переступил с места на место и осмотрелся. И всех, кто стоял ближе двадцати саженей от него, снесло назад упругой волной воздуха. Новоявленного хайнеса и его компанию в том числе.

Риш не успел упасть, а дядя уже навис над ним, прикрывая от возможного удара.

– Ах ты Тёмный! – выругался плюгавый.

Его рыжий товарищ выразился крепче и уже нашарил обломок кирпича, чтобы запустить в паскудника. Но не успел. Землю тряхнуло так, что Риш мгновенно вспомнил незабываемое путешествие в Сумеречные горы, когда его кортеж попал под сильнейший дождь и всю ночь они слушали, как по склонам с хлёстким грохотом сходят сели.

– Покровители…

–…взорвали…

Захлопали открываемые окна, засыпающие улицы огласил пронзительный женский крик, по мостовой зазвенели осколки стекла.

Риш с трудом перевернулся на подпрыгивающей земле и сразу же увидел мужчину в подранном плаще, всё так же спокойно стоящего на площади со своей ношей.

Дрожь прекратилась. Смолкли и крики, повисла настороженная тишина.

– Господин, вы что делаете? – тишину прорезал тонкий, почему-то знакомый голос ноши мужчины в плаще. – Дома… Вы их поломаете!

Девушка испуганно осмотрелась, и Риш увидел её лицо.

– Госпожа Лоэзия?

Что здесь делает дочь Триия Бодыя? Менее всего Риш ожидал увидеть её. Столь неожиданная встреча так поразила его, что он, отпихнув дядю, поднялся и вовсе глаза уставился на девушку. Но она быстро отвернулась, так и не узнав его. Или не рассмотрев лицо под капюшоном.

И в этот момент где-то очень глубоко под ногами раздался жуткий утробный грохот. Словно в земных недрах лопнул гигантский пузырь. Под громкие вопли мостовая по центру площади просела, и по ней зазмеилась восьмисаженная трещина.

– Тёмный дух спустился, – плюгавый суеверно осенил себя охранкой. – Боги прогневались на нас…

– Да заткнись ты! – шикнул на него рыжий.

– Это кое-кто поконкретнее… – пробормотал Риш.

Он уже испытывал этот всепоглощающий восторг перед чужой мощью. Уже чувствовал ранее, как дрожит воздух от сгущающейся силы, как с хрупкостью печенья ломаются дворцовые стены и рушатся полы.

Хаги.

Очень сильный хаги.

Недавние события промелькнули в голове, Риш припомнил участие хаги в спасении школы и подумал, что вполне возможно, что перепуганные дураки-жители могли причинить кому-то из них вред.

Мало что сравнится по ужасу с мстящим хаги.

С очень сильным мстящим хаги.

Так, что есть под площадью? Что там можно разрушить и нанести серьёзный вред? Выпустить наружу подземную реку? Нет, перекроить русло и заставить воду течь наверх не так просто, это требует подготовки, расчётов…

Трещина начала расширяться. Затряслись дома. Жители с криками спешили покинуть свои жилища. Что пытался сделать неведомый враг? Разорвать город на две части?

Трещина перестала расти, достигнув в ширину трёх саженей, и мужчина замер на краю, пристально вглядываясь в её глубину.

– Мы не со злом, – тихо бормотала Лоэзия, испуганно осматривая злые лица горожан, которые, впрочем, не торопились приближаться.

Кто-то вполголоса спрашивал про арбалет.

– Никому ничего не делать. Проследить, – распорядился Риш. – Очень сильный. Только разозлим…

Он осёкся.

Над краем трещины что-то появилось.

Сперва он не смог понять что. Мешанина пятен, расположенных так, что разум отказывался составлять из этого что-то вразумительное. Но, когда это «что-то» появилось из недр земли полностью, он с удивлением понял, что хаги «отрыл» довольно крупную медведицу, на спине которой кто-то сидел.

Зрелище настолько нереалистичное, что даже перепуганные горожане замерли в ошеломлении, заподозрив, что они всё ещё спят.

Медведицу аккуратно опустили на мостовую, и она совершенно спокойно обозрела вытянутые от удивления лица и села. Её седоки сползли на мостовую.

– Ёрдел?

С ещё большим удивлением Узээриш узнал Майяри. Перемазанную в земле, заплаканную, с разодранными в кровь руками. Лицо её искривилось, и она, расплакавшись горько, как маленькая девочка, потянулась руками к мужчине. Тот шагнул к ней и замер, когда девушка обняла его ноги и зарыдала.

Медведица тем временем деловито перевернулась набок и лизнула макушку своего второго седока.

Сердце Риша оборвалось, а внутри яростно встрепенулся сов.

– Зиш!!!

Мужчина бросился к брату.

Спокойная медведица в мгновение ока пришла в ярость, оскалила внушительные зубы и мощным ударом лапы отшвырнула мужчину, наградив его плечо тремя кровоточащими полосами. Перепуганный Зиш, вскочив, побежал к брату, ревя в голос и размазывая сопли по щекам. Его медведица останавливать не стала. Более того, посмотрев, как перепуганный и злой от страха брат кутает мальчишку в рваный плащ, потеряла к ним интерес и, вразвалочку приблизившись к Майяри, плюхнулась на бок, прижимаясь своим могучим тёплым телом к её дрожащей спине.

– Мой Ранхаш… мой Ранхаш… – сквозь зубы выла Майяри.

Ёрдел посмотрел вглубь разлома и положил на голову сестры тяжёлую ладонь, решив не говорить ей, что её Ранхаш уже ползёт наверх. Пусть плачет. От слёз становится легче. Пока он доползёт, ей станет совсем легко.

– Майяри, что произошло? – Лоэзия попыталась спуститься со спины Ёрдела, но тот, привязав её к себе силами, не сообразил, что это слабое копошение – желание освободиться.

На другом конце площади маленького хайрена уже закутали в более добротный плащ дяди, и Риш, сидя прямо на мостовой, укачивал его, бессвязно бормоча слова утешений.

Горожане, растерянные и оробевшие, мялись по краям площади. Кто-то вернулся в дом, обнаружил, что растрясло не так уж сильно – переночевать сойдёт, – и опять завалился спать.

– Да они оттуда аки тараканы! – воскликнул кто-то, когда из трещины вдруг показалась когтистая рука, а затем и лохматая серебристая голова.

Увидев Майяри, Ранхаш чуть ли не одним рывком вылез наружу и бросился к ней.

– Ранхаш! – отчаянно взвизгнув, Майяри обхватила его руками, едва не столкнув обратно в трещину (но Ёрдел заподозрил, что после такого падения муж сестры мог больше не подняться).

– Майяри! – Ранхаш крепко прижал девушку к груди, торопливо осыпая её голову поцелуями. – Боги, Майяри, как же я испугался… как испугался…

Лишившаяся подпорки медведица с недоумением осмотрелась, понюхала место, где совсем недавно стоял тёмный, и легла уже на него.

– Господин, куда мы? – взволнованная и растревоженная Лоэзия крутилась на спине Ёрдела, пытаясь посмотреть, что там с Майяри.

– Спать, – коротко ответил он, проходя мимо невидящих его горожан.