Текст книги "Путешествие по Долине Надежды (СИ)"
Автор книги: Екатерина Бобровенко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 18 страниц)
И вот, когда она, казалось, сумела наконец попасть в нее огненным шаром. Что-то резко полоснуло Хранительницу по правому боку. Боли почти не было, Лина только ощутила, как быстро намокает и липнет к коже рубашка. Торопливо прижала рану рукой и обернулась, готовясь к новой атаке.
Роуз нигде не было.
– Ну, давай же! Выходи! – крикнула Хранительница в пустоту. В голосе сквозило отчаяние. Все смешалось внутри – вся боль, усталость, все разочарование, злоба, ненависть, которые она так долго копила в себе. Все поднялось внутри одной огромной волной, норовящей захлестнуть девушку с головой. – Давай! Выходи и добей меня! Ты же этого хочешь?! – голос, почему-то вдруг ставший слишком громким и резким, звенел в ушах.
– Ты же не понимаешь! Ничего не понимаешь! Помогаешь, кому не надо, а ведь они используют тебя! чтобы завладеть кристаллами! КАК ТЫ МОЖЕШЬ ЭТОГО НЕ ПОНИМАТЬ?!.
Она кричала, уже почти не понимая, что происходит вокруг, почти не осознавая, зачем это делает.
И уже почти поверила, что Прима отступила, когда перед глазами полыхнул серебряный росчерк, и послышался полный злобы голос:
– Я. ВСЕ. ПОНИМАЮ.
Резкий удар сбил Хранительницу с ног, выбивая из легких воздух. Лина не успела отреагировать, не успела сгруппироваться и смягчить падение – ее просто снесло ударной волной, отбрасывая на мятую, мокрую от росы траву. Резкая боль прошила тело, отдаваясь в голове и заставив девушку зажмуриться и нервно прикусить губу, чтобы не закричать.
Когда она усилием воли снова открыла глаза, над ней черной скалой возвышалась Прима.
Растрепанная, со спутанными волосами. Серо-зеленые глаза с яркими желтыми прожилками на радужке полыхают огнем сквозь темную щель вертикальных зрачков.
– Никогда не смей меня учить! – зло прошипела она. – Ты так искренне оправдываешь то, во что веришь. Сильно это тебе помогло?!.
Лина попыталась подняться, но Роуз с силой толкнула ее ногой в грудь, заставляя снова упасть на траву.
– Так вот и сейчас не поможет!
Крам глаза Хранительница увидела, как сверкнуло при свете серебряной лезвие, и вдруг услышала голос. Громкий, властный. Знакомый голос, в котором теперь слышался металл…
Они подняли головы почти одновременно. Китнисс. Запыхавшаяся, растрепанная. Волосы нечесаными, рваными прядями спадают на раскрасневшееся после бега лицо, одна рука судорожно сжимает рукоятку лука, пальцы другой медленно отводят назад тетиву.
– Скорость летящей стрелы шестьдесят километров в час. Хочешь посоревноваться? – голос Хранительницы не дрожал.
Сейчас она не была похожа на саму себя. Твердая, решительная, бесстрашная, она стояла, замерев, в десяти шагах от Примы, и смотрела ей в глаза с холодной жесткостью. С холодной и равнодушной ненавистью, сжимая пальцами натянутую тетиву, и наконечник стрелы сверкал металлическим блеском, нацеленный на бывшую подругу.
Прима вздрогнула, отступая. Резко, ощутимо. Впервые за все время она ДЕЙСТВИТЕЛЬНО испугалась, потому что осознала – у бывшей подруги хватит сил и решимости спустить стрелу. В сердце больно екнуло, но Прима не дала волнению завладеть собой.
В тот момент она не понимала отчетливо, что творит. Лишь почувствовала, как внутри, снося на пути преграды и предубеждения, вскипает волна ярости, заглушая собой все остальные эмоции. Словно бесновался и рычал внутри голодный, разозленный хищник, заставляя рвать в клочья все, что попадется на пути.
И это было страшно. По-настоящему.
Резкий, дикий, почти животный ужас, накрывающий с головой, заставляющий забыть обо всем, кроме его источника. Кроме того, что жило сейчас у нее внутри. Вторгнувшееся в ее мир, подавившее волю и разум, разрушившее сознание, оно полностью завладело девушкой, управляя ей, как марионеткой, дергая за веревочки, заставляя беспрекословно исполнять свои приказы. Но, как ни старалась – как ни хотела – все равно не могла ничего сделать.
Широко улыбнулась, уверенно глядя бывшей подруге в глаза – странная помесь ехидства и насмешливого презрения, – покрепче ухватила рукоятку ножа.
– Я постараюсь…
И молнией сорвалась с места, тая в серебристом фонтане искр, превративших ее силуэт в тонкий, сверкающий росчерк. Но так и не поняла, почему вдруг прыжок замедлился, растягиваясь, точно в замедленной съемке, почему в лицо неожиданно ударил ослепительно яркий радужный свет, почему раздался в голове громкий, монотонно перекатывающийся, величественный голос Кристалла, зовущий ее по имени…
…
…Мимо, неистово шипя и вспыхивая сотнями искр, пролетел темный огненный сгусток, вслед за ним мелькнула, уворачиваясь, темная полуразмытая тень, но Кэрен даже не обернулась, хотя знала – рядом происходит что-то страшное.
Все смешалось внутри – все чувства, эмоции, ощущения – и замерло, застыло, замерзло и съежилось под порывами холодного утреннего ветра. Покрылось льдом и инеем. Реальность словно замерла, отодвинулась, переставая существовать, и девочка наблюдала за всем будто со стороны. Не вникая и не сопереживая.
Черная тень, метнувшаяся вперед сверкающим росчерком. Фигура Хранительницы, что-то кричащей ей и готовой забросить новый огненный шар. Гигантский черный зверь с чешуйчатыми лапами, будто проявившийся в реальность из чьих-то ночных кошмаров. Черный пес, припадающий на передние лапы и готовящийся к прыжку… Все исчезло, растаяло, переставая волновать и тревожить.
Кэрен вздрогнула, увидев, как невидимая грань между двумя реальностями – грань Защитного Барьера – дрогнула на миг, расплываясь кругами, как потревоженная гладь воды, и ее ладони начали источать тусклый, едва различим мягкий свет.
Он все разгорался, делаясь сильнее, резче, увереннее, медленно пробирался выше, пока Кэрен полностью не охватило яркое сияние. Мерцающее сотней всполохов, оно играло и переливалось всеми цветами радуги, окружая ее, лаская своим ясным, чистым светом, увлекая за собой, убаюкивая, укачивая.
Окружающий мир вдруг подернулся сверкающей искристой дымкой и исчез, растворяясь в окружающем свете, и Кэрен, к своему удивлению, внезапно тоже ощутила себя часть всего этого. Маленькой звездочкой, песчинкой в бурном океане красок и живительной энергии. На мгновение девочке показалось, что она стала чем-то бОльшим, чем была раньше, чем-то завершенным, цельным. Как будто нашла в этом свете что-то давно потерянное, исчезнувшее, забытое. Нашла саму себя…
Ноги медленно оторвались от земли, теряя опору, но девочка не испугалась. Ее всю объяло яркое мерцающее сияние. Оно разгоралось, кружило над ней окутывая в мягкую искристую дымку, стирая, растворяя в себе все тревоги и суетливые мысли, все сомнения. Они просто таяли, терялись, пропадали, а на смену приходил лишь легкое, упругое, невесомое, как пух облаков, чувство свободы, чистоты… полета.
Сияние вокруг замерло на мгновение, становясь почти непроницаемо густым, плотным, как туман. И вдруг растаяло, оставляя ее одну. Посреди маленькой комнатки, вырезанной в холодном, шершавом теле скалы. Темной и пустынно-одинокой, где в центре, замерев между протянувшимися от стены до стены лучами, на граненой подставке возвышался большой белый кристалл.
Сердце замерло, пропуская удар, и, вздрогнув, оборвалось, ухая куда-то вниз, в темноту.
Вот он – таинственный, влекущий к себе источник, чьему зову она так трепетно следовала. Вот он, здесь, в толще мертвого, холодного камня, теплый, живой, настоящий.
Она ощущала, как покалывает кожу пробегающее по телу горячее тепло, как душа рвется навстречу чему-то неясному, скрытому, таинственному и – она чувствовала это – такому родному и похожему на нее саму.
Она вздрогнула, чувствуя, как по спине пробегает волна холода, и на негнущихся ногах подошла ближе, осторожно протягивая руку к гладкой, блестящей поверхности граненого камня…
– А как же твои обещания? – неожиданно спросил кто-то, появляясь за спиной.
Нерешительно робкий голос дрогнул и замер, растворяясь в радужных завихрениях. Но мысли Кэрен были сейчас слишком далеко, чтобы ему ответить.
– Подожди же!.. – Прима потянулась к девочке, желая схватить ее за руку, медленно, как во сне, тянувшуюся к Кристаллу, но та вдруг резко отшатнулась.
– Постой!
Весь свет в комнате сконцентрировался вокруг Кэрен, будто она была каким-то необычайным магнитом, и дальние закоулки помещения теперь казались мрачными, темными, точно подземные коридоры «Разлома». Девочка не сразу различила на фоне черных, испещренных трещинами, стенах силуэт. Словно обведенный по контуру жирной черной линией, он казался еще мрачнее, еще темнее, чем все окружающее. Словно притягивал черноту в себя.
– Я не враг тебе, – Прима протянула девочке руку, глядя на нее с понимающим сожалением. В тот момент она сама не верила своим словам. Потому что знала – это не так. Все, с первого до последнего слова. С момента их первого разговора на собрании Хранителей. Все, вплоть до последней запятой. Не верила, но должна была говорить так. Потому что она была нужна им. Потому что без этой проклятой девчонки, обладающей неизведанными способностями, все ее планы норовили пасть в руинах…
– Хотя… – блуждающий взгляд Примы наткнулся на ослепительно белый Кристалл на граненой подставке. Кристалл Жизни. – Теперь мне уже не важно, что ты обо мне думаешь…
Она попыталась оттолкнуть Кэрен, но вдруг поняла, что не может двигаться – свет, густой, тягучий, облепил ее со всех сторон, не давая пошевельнуться.
– Ты не враг мне… – спокойно произнесла девочка, глядя на ее тщетные попытки. – Но и я тебе не союзник.
Слова звенели и эхом отдавались от низкого потолка, хотя губы девочки даже не шелохнулись.
«Мысленная связь», – мелькнула в голове Примы запоздалая мысль, и она замерла. Не в силах поверить, что Кэрен – эта глупая, никчемная землячка, – смогла обмануть ее, перехитрить, узнать все ее планы и повернуть их против нее.
– Я все знаю про тебя, – девочка удивлялась и не верила своим словам, чувствуя, как то-то говорит за нее, внутри, растягивая слова в долгую и немного грустную песню.
Что-то тихонько дрогнуло под ладонью – как будто забилось чье-то маленькое сердце. Кристалл засветился, замерцал, откликаясь на зов, вспыхнул яркий, пылающим огнем и вдруг взорвался ослепительным фонтаном искр.
По позвоночнику прошла теплая волна, приятно щекоча и покалывая кожу, и отдалась в затылке, разливая по телу горячие волны. Что-то вспыхнуло на миг еще ярче, еще резче и светлей, И Кэрен вдруг будто со стороны увидела, как клубится за спиной нежный зелено-розовый свет, как медленно, неспешно и плавно разворачиваются похожие на лепестки сказочного цветка, яркие крылья. Она взмахнула ими – легко, свободно, точно летала всю жизнь, точно полет был ее родной стихией, родной сущностью. Реальность пошатнулась и раздвинулась. Больше не было стен, не было никаких рамок, ограничений. Только полет. Кэрен взмыла вверх, все выше и выше, легкими толчками рассекая воздух, поднимавшего ее на безграничную высоту. Туда, где был только свет. ЕЕ свет. И видела, как над Долиной, роняя снопы золотистых лучей, медленно встает солнце, испепеляя своими лучами всю злость, всю ненависть, всю черноту…
ЗАКЛЮЧЕНИЕ. Незримая тьма
Сквозь плотно сомкнутые веки медленно пробивался рассвет.
Нежный, золотистый, он все разгорался, нарушая окружающую темноту, заставляя ее испуганно дрожать и жаться по углам, неистово отмахиваясь кривыми черными лапами. Легкий, воздушный, похожий на облачка сверкающих, переливчатых искр.
Но это был не обычный рассвет.
Снопы золотистых солнечных лучей, касающихся лица теплыми, ласковыми прикосновениями, легкое дуновение свежего, свободного и игривого ветра и сладкий, цветочный аромат молодых трав и только-только распустившихся зеленых листьев. Запах, которым пахнет только самая юная и чистая весна.
Но это был не обычный рассвет. Спадающие с неба золотисто-желтые лучи обволакивали все вокруг, пробуждали в окружающем тепло и жизнь, заставляли их очнуться от холодной ночной тоски и одиночества. Над безграничными зелеными просторами лесов и полей, над холмами, заросшими радужными цветами, над гигантскими деревьями, укрывшими под собой целый город, давно забывший, что такое настоящий свет, медленно и торжественно вставала заря, окружая мир заботой, лаской, обещая теплыми и нежными лучами солнечный день…
– Кэрен?.. – кто-то потряс ее за плечо, пытаясь привести в чувства. – Кэрен!
Перед глазами была лишь темнота, но теперь она была обманчива. Свет… Яркий, переливчатый, легкий. Кэрен чувствовала – он не ушел. Замер, сосредоточившись где-то внутри большим светлым шаром, похожим на ее собственное маленькой солнце. И застыл, прячась и затихая. Теперь он всегда будет рядом – девочка знала это. И не расстраивалась.
Осторожно приподнялась на локтях и медленно открыла глаза, испуганно замирая и не знаю, к чему готовиться… И увидела прямо перед собой лицо Китнисс. И ее улыбку. Яркую, сияющую, полную любви к жизни. Она никогда еще не видела такой искренней ее улыбки.
– Спасибо!
Объятия и горячий шепот в самое ухо.
– Спасибо!
Солнечный свет играл в растрепанных волосах девушки, заставляя их сверкать и переливаться, точно золотые нити. Солнце…
Кэрен резко обернулась и замерла. Окно Сторожевой Башни, у подножия которой они оказались, сверкало и искрилось сотнями ослепительных желтых лучей. Это был Кристалл. Большое маленькое солнце, зажженное специально для этого мира. Зажженное ею, Кэрен.
– Теперь мы все сделаем, понимаешь?.. Теперь мы все сможем! Сможем начать все с чистого листа, заново! – восторженно шептала Хранительница, гладя девочке в глаза своим лучистым изумрудным взглядом.
Рядом, недоумевая, неподвижно стояла Лина. Мокрая, пропитанная кровью, белая блузка, задралась вверх, и девушка недоверчиво ощупывала невредимую кожу на боку, попеременно поднимая голову и оглядываясь по сторонам, словно не могла до конца поверить. Поверить, что все закончилось, что теперь жизнь будет другой. Не могла поверить в свое счастье.
И увидела его. Взволнованный и бледный, с взлохмаченными светлыми волосами и длинным розоватым следом от пореза на левой щеке. Люк.
– Я же говорил, что легенда сбудется, – он улыбнулся. Приятно, легко. Как ласковое прикосновение теплого солнечного луча, вынырнувшего из-за серых туч.
Их взгляды встретились.
Кэрен смотрела в его глаза и, так же, как и остальные не могла поверить в свое счастье. Потому что это вновь были ЕГО глаза – яркие, глубокие, опасные как омуты. И такие родные. Глаза, в которые хочется смотреть часами.
Люк медленно опустил веки, смыкая золотистые крылья ресниц, и вдруг улыбнулся. Лукаво, хитро. И вдруг осторожно притянул Кэрен к себе, нежно касаясь губами прохладной щеки.
– Чтоб больше не исчезала, – улыбнулся он. расплываясь в солнечной, ласковой улыбке.
И это был, пожалуй, самый лучший момент в жизни Кэрен. Самый яркий, самый запоминающийся. Самый значимый из всех. Потому что это был ее ПЕРВЫЙ – самый первый – поцелуй.
Она с неожиданно нахлынувшей решительностью подалась вперед, собираясь ответить, но вдруг случилось странное. Перед глазами на мгновение поплыло, смешиваясь в неразборчивое серое пятно, сквозь которое вдруг медленно возникло нечеткое, расплывчатое изображение.
…Из тени зелено-белых ветвей плюща на смотровую площадку вынырнула высокая фигура в запачканной форме Хранителей и, настороженно озираясь по сторонам, подошла к резным перилам, осторожно касаясь их руками и словно заглядывая, будто в надежде что-то рассмотреть. Потом вдруг подняла голову, откидывая назад темный волны волос, и наиграно дружелюбно помахала кому-то рукой, глядя куда-то вдаль, на невидимого другим собеседника.
Кэрен вгляделась в лицо человека, и на миг ей показалось, что их глаза встретились.
– Прима… – полным ужасом голосом прошептала девочка.
Будто прочитав ее мысли, девушка злорадно улыбнулась.
И это улыбка отдалась резкой, тянущей болью в висках, словно голову сдавили стальным обручем. Кэрен зажмурилась и крепко стиснула зубы, стараясь не закричать.
«Конечно, не так я хотела отомстить, – вдруг услышала она совсем близко неестественно спокойный, словно ледяной, голос Примы. – Но сейчас мне это даже на руку».
Слова раскатистым эхом отдавались в ушах, словно она была совсем рядом. Сидела тут же, на траве, удивленно и немного насмешливо наблюдая, как Кэрен не с того ни с сего вздрогнула и согнулась пополам от резкой боли, хватаясь руками за голову. Словно была рядом – всегда, с самого начала и до конца.
Фигура на площадке Сторожевой Башни снова махнула кому-то рукой и мгновенно растворилась в воздухе, тая в серебристо-голубой дымки, похожей на облако стальной пыли. Однако голос ее все еще продолжал звучать у Кэрен в голове.
«Мое время еще настанет. Вы очень глубоко ошибались, когда считали Рохена дьяволом. Поверьте, Страшные Времена еще не закончились!» – словно тихий шорох коснулся на миг слуха девочки. Будто осторожно и тихо прошелестели вдали чьи-то отстраненные, неясные голоса.
«Поверьте мне, они начнутся. Через: три… два… один…»
На миг воцарилась мертвая тишина – слышно, было, как часто-часто колотится сердце, подступив куда-то к горлу и мешая дышать, – а вслед за ней оглушительным громом грянул взрыв…
04.04.2015 год.
