Текст книги "Тридцать три несчастья (СИ)"

Автор книги: Екатерина Бэйн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 11 страниц)

Незнакомец вновь вернул мне вертикальное положение.

Теперь я посмотрела на него повнимательнее. На вид ему было лет тридцать, не больше. Он был среднего роста, примерно с меня, аккуратно стриженные черные волосы, а лицо какое-то ассиметрично-агрессивное, но, впрочем, довольно симпатичное. А быть может, спьяну у меня в глазах все было ассиметричным. Слава Богу, что я не обнаружила у него два носа вместо одного.

Я нахмурилась, припоминая, видела я его раньше или нет. Вроде, он был мне абсолютно незнаком. Во всяком случае, на вечернике Уилла его не было точно, иначе стоило удивиться, каким образом он ухитрился остаться совершенно трезвым.

– Я вас знаю? – спросила я.

Глупый вопрос, если подумать. Уж кому это знать, если не мне.

– Мы как-то встречались, – ответил он, – вы облили меня виски.

– Правда? – переспросила я.

Это ни о чем мне не говорило. В свое время я ухитрилась облить разнообразными спиртными напитками по крайней мере дюжину людей.

– Вы меня не помните? – понял он.

Я покачала головой.

– А ведь это случилось не так давно.

– Умм, – отозвалась я для поддержания разговора, а сама тем временем открыла сумочку, чтобы наконец заняться поисками ключей.

Поиски ключей для меня – дело трудное даже в обычном состоянии, а уж в пьяном – и подавно. Поэтому я прибегла к обычному способу поисков – вывалила все вещи на крышку машины. Окинула взглядом образовавшуюся кучу и присвистнула.

Дик постарался на славу. В сумке оказалось пять пачек сигарет, две из них полупустые, пара пустых и одна даже не распечатана. Далее, там оказался стакан, две дольки яблока и один целый апельсин, пара бутербродиков, три бутылочные пробки, надкусанная плитка шоколада и целая горсть окурков. Черт, Дику пора лечиться от клептомании клаустрофобией.

– Мама, – вырвалось у меня, – а это что?

Из кучи всякой дряни я выудила мужской галстук и долго вертела в руках, не понимая, как он там оказался. Интересно, неужели это тоже Дик? Очень рада, что он не успел засунуть в мою сумочку остальной свой гардероб, включая ботинки и нижнее белье.

Мой молчаливый спутник созерцал всю эту кучу с таким выражением лица, что в другое время я бы повеселилась, глядя на это. Но не теперь. Я была изумлена в той же степени, что и он. Наконец, он не выдержал, протянул руку и вытащив одну связку ключей, спросил:

– Эти?

– Нет, – помотала я головой и прыснула, – это от маминой квартиры.

– Тогда эти?

– Не-а.

– Они?

Последняя связка оказалась той, что нужно. Я взяла их и приступила к делу. Но почему-то ключ никак не желал входить в замочную скважину. Я пыталась и так и эдак, но все без толку. Чертыхнувшись, я дернула за ручку, надеясь на чудо.

– Дайте, я попробую, – предложил мужчина.

Я отдала ему ключи и отошла в сторону. Но у него тоже ничего не вышло, хотя уж он-то был трезв, как стеклышко.

– Может быть, это не те ключи? – спросил он, тяжело вздохнув.

И тут я заметила, на самом деле я должна была заметить это раньше, что машина-то вовсе не моя. Эта машина была куда новее моей, да и лучше, а главное, целее.

– А знаете, что? – я рассмеялась, – это ведь совсем не моя машина.

Я захохотала, согнувшись напополам. Ну и ну, такого со мной еще не случалось. Ох, недаром про пьяных говорят: «залил глаза». Со мной произошло тоже самое. Надо же, допиться до такой степени, что спутать свою машину с чужой.

Терпение спутника было на исходе. Он схватил меня за плечи и хорошенько встряхнул так, что я потеряла опору под ногами.

– Вы пьяны, – резко сказал он.

Неужели? А я-то думала, что это со мной? Это я и без него знала.

– Умник, – отозвалась я, – вы что, никогда не пьете?

– Да вы посмотрите на себя!

– Ой-ой-ой, ну и что? – в довесок своей замечательно умной и содержательной фразе я показала ему язык, – подумаешь!

Высвободившись из его рук, я развернулась и отправилась на поиски своей машины. Мне ведь нужно было как-то уезжать отсюда. Машин было не слишком много, но нужная все никак не попадалась. Я обошла стоянку раз десять, почувствовала, что у меня кружится голова и решила сделать перерыв. Уселась на обочину дороги и закурила. Случайно посмотрев на зажигалку, я заметила, что она не моя. Такую я видела у Дика. Вовремя я ушла, ничего не скажешь. Кто знает, какие сюрпризы я обнаружила бы наутро.

– Какого цвета ваша машина? – услышала я голос мужчины прямо над собой.

Я-то думала, он давно ушел.

– Какого цвета? – я призадумалась.

Думала я так долго, что у него сдали нервы.

– Вы что, не помните, какого она цвета? – выпалил он.

– Помню, – поспешно сказала я, – но я не помню, как он называется.

После недолгого молчания, мужчина заметил:

– Завтра покажитесь врачу. Вам это не помешает.

– В общем, она синяя, – тут же добавила я, – но называется он по-другому.

– Какая, к черту, разница! Это не она?

Я повернулась и посмотрела туда, куда он указывал. Какого цвета была эта машина, я не разглядела, но это и неудивительно. В такой темноте все машины казались одинаково черными. Но в том, что это была именно моя машина, я не сомневалась. У нее была разбита фара.

– Это она, – согласилась я с ним и попыталась встать, – как это вы ее так быстро нашли?

Последовал еще один глубокий вздох, после чего меня вновь подняли и поставили на ноги.

– Индиго! – вдруг завопила я так, что мужчина подпрыгнул от неожиданности и выпустил меня из рук, отчего я опять свалилась на землю и уже оттуда провозгласила, – блин, дырявые руки!

– Это вы мне? – рыкнул он в ответ, – хватит орать! Что значит «индиго»?

– Это цвет моей машины. Индиго.

– Замечательно, – прокомментировал он после паузы и вновь поставил меня на ноги, – я просто счастлив это узнать.

Как мне повезло, что я наткнулась на этого чудесного человека! Он меня просто спас. Что бы я без него делала? Наверное, отправилась бы домой пешком, а это никогда еще не заканчивалось благополучно. Я и при свете дня постоянно падаю, а уж ночью, да еще и подшофе…! Да я бы, наверное, шлепалась на каждом шагу.

Он подтолкнул меня вперед.

– Садитесь.

Я послушно уселась на водительское место.

– Вы спятили, – заявил мужчина, – вы что, собираетесь вести машину в таком состоянии?

– Угу, – согласилась я, – а как еще я смогу попасть домой?

– Пешком.

– Что? Пешком? Да это все равно, что отправиться пешком в Пекин.

– Вот что, хватит. Вылезайте.

– Зачем?

– Машину поведу я.

Я вылезла и обойдя машину, села с другой стороны. Очень хорошо. Это куда лучше. Если честно, то я очень сомневалась, что сумею доехать до дому. Он захлопнул дверцу и завел мотор с пол оборота. Я даже рот разинула.

– Класс, – вырвалось у меня, – кстати, как вас зовут?

– Дуглас Кингсли, – ответил он, – а вас?

– Тора Дэннингс.

– Очень приятно. Куда вас отвезти?

– Ну, не в Пекин же. Домой, конечно.

– Полагаете, я знаю, где вы живете?

Именно так я и подумала. Уж больно он ловко решал все мои проблемы, так что, я подумала, что он знает все. И теперь удивилась, что это не так. Все же, я назвала свой адрес и тут же вскричала:

– Стойте! Я забыла сумочку!

Кингсли посмотрел на меня так, словно размышлял, под каким соусом меня сожрать. Молча заглушил мотор, вышел и отправился назад.

Вернулся он через минуту, кинув сумку мне на колени.

– Хорошенько подумайте, не забыли ли вы еще чего-нибудь, – проговорил он раздельно, – кроссовки на месте?

Я посмотрела на свои ноги.

– Вроде.

– Шнурки? Голова?

– О своей лучше побеспокойтесь, – проворчала я.

Недолгая поездка расслабила меня до такой степени, что я закрыла глаза, положила голову на спинку сиденья и заснула. Но долго спать мне не дали. Дуглас Кингсли быстро растолкал меня и произнес одно лишь слово:

– Приехали.

Я с трудом разлепила глаза, огляделась кругом и махнула рукой:

– Фиг с ним. Буду спать здесь.

– Здесь спать вы не будете.

– Это еще почему? – возмутилась я.

– Потому.

Веский аргумент. Я фыркнула, но ничего больше сказать не успела, он выволок меня наружу и поставил на ноги.

– Не трясите, иначе меня стошнит, – простонала я.

Кингсли повесил мне сумку на плечо и развернул к дому.

– Вперед.

– Ох, ну какая разница, где я буду спать, – я сделала пару шагов и споткнулась, – ну вот, из-за вас я упала.

– Мне хочется вас отлупить, – заскрипел зубами Кингсли, вновь поднимая меня с земли, – и я это сделаю, если вы не прекратите падать.

– Я не могу прекратить, – сообщила я ему, – всю жизнь пытаюсь, но ничего не выходит.

– Шагай вперед, алкоголичка.

– Садист, – не смолчала я, – живодер.

Посмотрев на окна дома, я обнаружила, что все они темные, мама должно быть давно спала, а не дожидалась свою беспутную дочь с вечеринки, как я надеялась. Хотя, если подумать, очень хорошо, что она спит, а не ждет меня у входной двери со скалкой в руке.

Дуглас Кингсли оказался из тех людей, которые не могут спокойно смотреть на меня без того, чтобы не сделать все по-своему. И он не стал дожидаться, пока я сама доберусь до крыльца. Он бесцеремонно схватил меня за руку и потащил вперед. Я не протестовала, потому что совершенно выдохлась. И когда он водрузил меня на крыльцо перед дверью, я могла бы поспорить неподвижностью с памятником.

– Дверь, надеюсь, открыть сумеешь? – спросил он без особой надежды.

Я помотала головой.

– Издеваетесь? Открыть дверь? А где я ключи возьму?

– В сумочке.

– Ох, вы серьезно? Думаете, я там что-нибудь найду? Никогда еще не могла этого сделать меньше, чем за полчаса. А сейчас и пытаться не стоит.

– Сейчас я тебя тресну, – прошипел Кингсли.

– Не поможет, – отозвалась я с философским видом, не обращая внимания на то, что он откровенно хамит.

Черт с ним, пусть хамит. Так не хочется ругаться! Очень хочется спать.

– Дай мне ключи, – добавил он с самым зверским видом.

– Господи помилуй, – я вздохнула и заметила, что он отшатнулся.

Ох, и перегар должно быть у меня, не приведи господь. Чистый спирт. Вон, как его повело. Бедолага.

– Дай сумку, – не тратя времени на уговоры, он выхватил у меня требуемое и сунул внутрь руку.

Кстати сказать, ключи он отыскал с первой попытки. Я поморгала и произнесла:

– Вы просто уникум. Как это у вас получилось?

Кингсли открыл дверь:

– Заходи.

– Не надо мне тыкать, – с достоинством проговорила я, – я вас, между прочим, на «вы» называю. И, ой, не пихайтесь! Сама зайду. Нахал.

В это время в прихожей вспыхнул свет и на пороге возникла мама. На ней была ночная рубашка, поверх которой наброшен халат.

– Привет, мам, – я помахала ей рукой.

Она с минуту созерцала меня, а потом сказала:

– Явилась наконец. Ну, заходи, что стоишь.

Я обернулась, чтобы распрощаться со своим спутником, но он испарился, словно его и не было. А может быть, его в самом деле не было, и все это мне лишь приснилось? Да нет, было, иначе как бы я смогла так быстро добраться домой.

Пожав плечами, я вошла в дом. Ворча, мама заперла дверь и повернулась ко мне:

– Тора, тебе должно быть стыдно. В каком ты виде?

Отмахнувшись от ее нотаций, я побрела к себе, спотыкаясь на каждом шагу и цепляясь за перила. Ох, добраться бы поскорей до постели! Ничего не буду делать, только спать.

5 глава

Мое утреннее состояние можно было назвать одним словом, которое я не стану здесь передавать по соображениям цензуры. А каким оно еще могло быть после вчерашних возлияний? У меня жутко трещала голова и болело все тело, вчера я падала столько, сколько, пожалуй, не успела за всю неделю. В довершение всего, мама ворчала не переставая, начиная с того момента, как я вышла из ванной, еле передвигая ноги.

– Как тебе не стыдно, Тора! – с пафосом провозгласила она, – вчера ты представляла собой ужасное зрелище. Если бы ты только могла видеть себя со стороны!

– Мне это ни к чему, – буркнула я, делая глоток кофе и морщась, – мне вполне хватает твоих нудных нотаций.

– Помолчи, – отрезала она, пододвигая ко мне хлеб, – поешь лучше.

Есть мне не хотелось, но я мужественно откусила кусочек бутерброда. Вместо того, чтобы читать мне нотации, мама могла бы войти в мое положение. Жуткая головная боль, неужели она не может помолчать? Такое ощущение, что моя голова сейчас взорвется.

Слушая ворчание матери, я допила кофе, через силу проглотила бутерброд и потащилась в свою комнату.

Упав на кровать, я пыталась собрать мозги в кучу. Как не крути, а сегодня я просто обязана хоть немного поработать. Ведь я приехала сюда именно с этой целью. А вовсе не для того, чтобы надираться в стельку.

Со стоном приподнявшись, я приложила холодную ладонь к пылающему лбу. Ох, никогда больше пить не буду. Ни за что, ничего, кроме чая. Все, хватит. С меня довольно.

Итак, сегодня мне нужно было наконец пойти в полицию и поговорить с инспектором Хартом. Да, веселая мне предстоит задачка, ничего не скажешь. Беседовать с Хартом, да еще и на не совсем трезвую голову, которая жутко трещит. Не надо мне завидовать.

Прихватив сумку, я проковыляла к входной двери. Мама проводила меня неодобрительным взглядом, но ничего не сказала, и на том спасибо. Может быть, она решила, что мне гадко и без ее нотаций.

Перед тем, как отправиться в полицию, я заехала в магазин, чтобы купить сигареты и пару шоколадок для легкого перекуса, на случай, если я проголодаюсь где-нибудь в таком месте, где нет магазинов. Но как правило, я всегда съедаю эти шоколадки заранее, именно тогда, когда в этом нет необходимости.

Собираясь выйти из магазина, я остановилась, потому что дверь распахнулась и в помещение влетел мальчишка лет десяти.

– Мисс! – завопил он, – это ваша машина стояла у входа?

– Стояла? – поразилась я именно этому произнесенному слову, – хочешь сказать, ее угнали?

– Нет, мисс, она врезалась в стену.

Я вылетела на улицу. Мальчишка был прав, машина действительно была возле стены дома. Только этот дом почему-то находился метров за десять от того места, где я ее поставила. Около автомобиля находилась парочка любопытных. В Лондоне их бы наверняка скопилось не меньше дюжины, но нужно сделать скидку на разницу в количестве населения.

Подойдя к машине, я осмотрела ее и обнаружила вторую разбитую фару. Прекрасно. Только этого мне и не хватало для полного счастья. Ну, за что мне все это? Почему вдруг эта колымага врезалась в стену?

Сев на водительское место, я тут же поняла, почему. Я не поставила ее на тормоз. Молодец, Тора. Вернешься в Лондон, сходи к врачу. Он пропишет тебе таблетки для улучшения памяти. Это уже не склероз, это местная амнезия.

Чертыхнувшись, я попробовала завести мотор и убедилась, что кроме фары, ничего больше не повреждено. Это радовало. Хоть в чем-то я могла быть спокойна.

Зеваки сокрушенно качали головами, но мне было плевать на их мнение. Я поспешила убраться с этого места и направилась к полицейскому участку. Я прекрасно знала, где он расположен.

Дежурный полицейский на входе тоже был мне знаком. Этого парня звали, кажется, Фрэд и мы учились с ним вместе в школе. Правда, в разных классах.

– Привет, Фрэд, – сказала я.

Он окинул меня заинтересованным взглядом, а потом расплылся в улыбке.

– Тора! – воскликнул он, – слышал, слышал о твоем приезде. Что ж ты так поздно? Это даже обидно, если подумать. Тут уже побывали все приезжие журналюги, а тебя нет как нет. Зазналась?

– Нет, – я помотала головой, – я приехала позже всех. Рада тебя видеть. Послушай, Фрэд, как бы мне повидать Харта? Хочу задать ему пару вопросов.

Он присвистнул.

– Ты не вовремя, Тора, у Иена сегодня не лучший день. Знаешь, я бы на твоем месте не разговаривал с ним сейчас. Ты же знаешь его милый характер.

– Угу, – согласилась я, – не волнуйся, Фредди, на мне бронежилет.

Он захихикал.

– Ладно, иди. Я ему позвоню, предупрежу, что ты в пути. Скажу, что не успел тебя задержать.

– Не забудь добавить, что я двинула тебе в челюсть, – я помахала ему рукой и зашагала по коридору. Дорогу я знала.

Инспектор Харт был мужчиной высокого роста, на голову выше меня, а это кое-что значило, потому что я и сама была не маленькой. Чем-то он был похож на боксера, хотя с его носом все в порядке. Наверное, все дело в развитой мускулатуре, коротко стриженой голове и внушительных кулаках.

Он встретил меня цепким, неприязненным взглядом исподлобья и словами:

– Топайте назад. Сегодня никаких интервью.

– И вам добрый день, инспектор Харт, – вполне миролюбиво отозвалась я.

Он поднялся со своего места, упершись руками в крышку стола. Я знала, что Харт не отличался изысканными манерами. Он запросто мог сгрести меня в охапку и выбросить через окно второго этажа. Вряд ли, я смогла бы что-нибудь сделать, если б он схватил меня за шиворот своей огромной ручищей, напоминающей ковш экскаватора. Разве что, болтать ногами и визжать.

– Я сказал: топайте, – рыкнул Харт, – вас никто сюда не звал. Какое вы имеете право мешать мне работать?

– У меня есть разрешение от мистера Стрейджа, – поспешно сказала я, опасаясь, как бы он не перешел от слов к делу, – он позволил мне задавать любые вопросы.

– Позволил? Вот как? – Харт, недолго думая, схватил трубку телефона и набрал нужный номер.

Я на всякий случай отошла подальше и приготовилась слушать отборнейшие ругательства в свой адрес. Но инспектор больше не сказал мне ни слова. Зато его разговор с мэром был очень содержателен.

– Мне мэра, – отрывисто произнес он в трубку, – а мне плевать, что он занят, черт возьми! Немедленно соедините меня с ним. Это инспектор Харт.

Видимо, его просьбу (если это можно было так назвать) удовлетворили, потому что следующая фраза инспектора была такой:

– Послушайте, Стрейдж, какого черта! Я имею в виду репортершу. Какую такую репортершу? Так, вы не давали ей разрешения? Да, – проскрипел он, – это Дэннингс. Что? Давали? Что-о? Значит, вы не удовлетворены результатами нашей работы? Мы топчемся на месте, вот как?! Да мы делаем все, что от нас зависит! Я знаю, черт возьми! Но я не могу немедленно достать вам этого маньяка, как кролика из шляпы.

Харт повернул голову и кинул в мою сторону такой взгляд, что любой другой на моем месте давно уже был на полпути к Лондону. Или, по крайней мере, спрятался под стол. Я осталась стоять, но мне было не слишком уютно.

– Хорошо, – перешел на шипение Харт, – пусть так. Как пожелаете, золотой вы наш. Не говорите потом об утечке информации. Все, черт возьми.

И он с силой шваркнул трубку на рычаг.

– Поганые писаки, – это было, конечно, обо мне, – везде умудряетесь пролезть. Грязные бумагомараки, сующие всюду свои любопытные носы.

Я благоразумно промолчала.

– Ну? – рявкнул Харт, – задавайте свои чертовы вопросы! И побыстрее, у меня мало времени.

Я не стала тянуть и приступила к делу. Вопросов у меня было немного, но ни один из них не понравился инспектору. Подозреваю, ему бы сейчас не понравилось, даже если б я спросила, который час. Но на вопросы он ответил, скрипя зубами, правда, но это меня не очень беспокоило.

Наконец, он вновь поднялся с места:

– Все. Больше я ничего не могу вам сообщить.

– Могу топать? – спросила я, отойдя за спину стула.

– Черт подери! – его лицо налилось нездоровой краснотой, – убирайтесь! Живо!

Я не стала медлить и убралась со скоростью ветра.

Но этим дело не закончилось. Когда я спустилась вниз, то обнаружила рядом с Фрэдом старого знакомого. Это был Люк, муж Бэсси, моей подруги, к которой я до сих пор не удосужилась зайти. Все как-то не было времени.

Люк был очень взволнован, на нем лица не было. Услышав мои шаги, он обернулся и в следующую секунду кинулся ко мне.

– Тора! – вскричал он, хватая меня за руку, – Бэсси! Она пропала! Ее нигде нет! Никто не знает, где она! Я не понимаю, что происходит! Ведь она же не у этого…! О господи!

Я вытаращила глаза. Бэсси? Нет, этого не может быть!

– Успокойся, Люк. Не нужно сразу думать о самом плохом. Не волнуйся, ты в полиции, они помогут ее найти, они предпримут все необходимые действия.

– Какие действия? – завопил он, – какие такие чертовы действия они собираются предпринять? Отыскать труп Бэсси через неделю? Вот все, на что они способны! Никогда еще они не сделали ничего путного. Этот псих добрался даже до Мойры, дочери мэра! Если уж они ее не спасли, то… – тут Люк закрыл лицо руками.

Я похлопала его по плечу, не зная, что сказать. Ситуация была не из легких. В самом деле, чем я могла бы его утешить? В чем-то он был прав. Убиты уже четверо и преступника так и не обнаружили.

– Ужасно, – пробормотала я, в то время, как Люк обхватил меня руками и принялся всхлипывать на моем плече.

Что говорить и что делать в таком случае, я не знала. Мне было очень неловко и в то же время одолевали мрачные предчувствия. До сих пор история не затрагивала меня лично. Всех жертв я, разумеется, знала, но ни с кем близко не общалась. Но Бэсси, она ведь моя подруга! Мы дружили с ней с первого класса!

– Что здесь происходит? – спросил сошедший вниз инспектор Харт.

Растерянный Фрэд в двух словах ввел его в курс дела.

– Мистер Дейвис, – Харт неделикатно отодвинул меня в сторону, – что с вашей женой?

– Она пропала, – уже спокойнее отозвался Люк.

– Когда?

– Сегодня утром я вернулся домой после ночной смены. Бэсси не было дома. Постель разобрана, но даже не смята. Такое впечатление, что она не ложилась спать. Так что, я думаю, она пропала вечером.

– Почему вы решили, что ее похитили? – продолжал задавать вопросы инспектор, косясь в мою сторону гневным взглядом.

Но я вовсе не собиралась уходить.

– У моей жены нет привычки уходить из дома в одной ночной рубашке, – запальчиво отозвался Люк, – я просмотрел ее вещи, все на месте. Куда она могла бы деться?

– Дьявол, – еле слышно пробурчал инспектор и повернулся ко мне, – Дэннингс, я же сказал: топайте отсюда.

– Не могу, – честно отозвалась я и подняв фотоаппарат, сделала снимок.

Боюсь, я выбрала неудачное время. Это подействовало на него, как на быка – красная тряпка. Он зарычал и кинулся на меня. Я увернулась, спрятавшись за спину ничего не понимающего Люка.

– Эй-эй, – неуверенно сказал он, – в чем дело? Инспектор, что вы намерены предпринять?

– Свернуть ей шею, – пояснил Харт, – убери эту штуку, Дэннингс, мать твою.

– Ладно-ладно, – я спрятала фотоаппарат, – не нужно так заводиться.

– Кто заводится?! – взревел он, – что ты вообще здесь делаешь?

– Бэсси – моя подруга и меня очень волнует ее судьба, – честно сказала я.

– Ненавижу репортеров, – сообщил Харт таким тоном, словно никто не знал об этом до сего заявления, – просто не выношу.

– Зато я вас обожаю, – вполголоса прошипела я.

Не стоило стараться, это услышали все, даже Фрэд, по-прежнему находящийся на своем месте. Он сдержал улыбку, отвернувшись в сторону. А Харт перекосился.

– Инспектор, – выступил вперед Люк, – что вы намерены предпринять для поисков моей жены?

– Сперва следует поискать ее в городе, – пробурчал тот, остывая, – вполне возможно, что она просто ушла от вас.

У Люка сделалось такое лицо, что я в кои веки начала опасаться за здоровье инспектора Харта. Поэтому я вмешалась, сказав:

– Она не могла уйти в одной ночной рубашке. У нее было достаточно времени для того, чтобы одеться.

– Тебя не спрашивают! – вновь завелся Харт с пол оборота, – кто здесь полицейский?

– Ты, – я тоже перешла на «ты», в конце концов, я знала его с детства.

– Вместо того, чтобы препираться, лучше бы занялись поисками моей жены! – повысил голос Люк, – пока вы тут спорите, ее там убивают!

– И что я могу сделать, по-вашему? – повернулся к нему Харт, – если б я знал, где он скрывается, то не стал бы тут стоять и выслушивать эту чушь! Он бы давно сидел в камере!

– Для начала нужно осмотреть дом Дейвисов, – вновь вмешалась я, – может быть, этот тип оставил хоть какие-то улики.

Харт обернулся ко мне с самым угрожающим видом.

– Не учи меня, как делать мою работу, Дэннингс! – стиснул он кулаки.

– Почему бы и нет, ведь тебе этого в голову не пришло, – парировала я.

– Убирайся отсюда! Пошла вон!

– Сам пошел!

Наша беседа напоминала что угодно, но только не интервью. А сами мы были похожи на боксеров на ринге. Вот только вид Харта был куда внушительней. Если б я была зрителем, то не колеблясь, поставила бы на него.

– Хватит-хватит, – Фрэд решил вмешаться, опасаясь, как бы мы не перешли от слов к делу, – Иен, она права. Нам в самом деле стоит поехать туда.

– Сперва она уберется отсюда! – Харт ткнул в мою сторону пальцем.

– С удовольствием, – я показала ему язык и направилась к двери.

На полпути обернулась и произнесла:

– Ты будешь шикарно смотреться на фото, Харт.

Не дожидаясь, пока он на меня набросится, я выскочила за дверь и помчалась к машине. С него станет броситься мне вдогонку.

На полпути к дому я напряженно размышляла над сложившейся ситуацией. Итак, Бэсси похитили, и сделал это тот самый маньяк, о котором знает весь город. Что бы там не говорил Харт, как бы не изощрялся в предположениях, мою подругу похитил убийца. И не смотря на все свои отговорки, он это тоже знал. Что же теперь делать? Согласно логике вещей, мне нужно было сообщить полиции все, что я знаю, чтобы Бэсси как можно скорее отыскали. Ведь я знаю, где убийца прячет своих жертв. Я знаю, а стало быть, должна спасти Бэсси.

И все же, несмотря на опасность ситуации, я очень не хотела сообщать инспектору Харту о происшедшем. Ну уж нет. Он обозвал меня, как хотел, все время норовил вытолкать меня вон, а то и выбросить из окна, чтоб не мешалась под ногами. А я ему за это сообщу об убийце? Преподнесу ему маньяка на тарелочке с голубой каемочкой? Фигушки. Ничего я ему не скажу. Для начала я сама поеду в замок и освобожу Бэсси. А уж потом, когда подруга будет в безопасности, позвоню инспектору и ехидненько сообщу все, что надо. Решено, так и сделаю.

Но прямо в замок я не поехала. Следовало выждать некоторое время, примерно час-полтора. И поэтому я поехала домой, пообедать и заодно прихватить необходимые вещи.

Деликатностью я никогда не отличалась, всегда сперва говорила, а потом думала, следовало ли это говорить. Так что, маму я огорошила почти с порога.

– Мама, пропала Бэсси Дейвис, представляешь?

– Бэсси? – воскликнула она, заметно встревожившись, – что ты говоришь! Ты уверена?

– Конечно, уверена. Я только что из полиции. Туда приходил Люк и сообщил эту новость. Бэсс похитили вчера вечером.

– Какой ужас! – мама села на стул и обхватила руками голову, – сперва Кэт, потом Лора, Анна, дальше Мойра… А теперь уже Бэсси! Что творится? Куда смотрит полиция?

– Что, по-твоему, может сделать полиция? – я пожала плечами, – для того, чтобы отыскать маньяка, сперва следует собрать против него достаточно улик. Поимка таких преступников – очень кропотливое и долгое дело.

– И сколько должно умереть женщин, прежде чем твоя полиция начнет шевелиться? – рассердилась мама.

Не понимаю, почему, как только я начинаю за кого-то заступаться, мне же и достается больше всех?

– Мама, полиция делает все, что может. Как найти убийцу, если о нем ничего не известно? Понимаешь, им не меньше твоего хочется поймать его. А может быть, даже больше.

Родительница пылала праведным гневом и не обращала внимания ни на какие разумные аргументы.

– Уверена, если б она постаралась, то давно бы его поймала! Ужасно!

Пока она плевалась ядом, я прошмыгнула на кухню и открыла холодильник. Перед делом всегда следует подкрепиться, тем более, что я ужасно проголодалась. Ведь утром я не поела как следует. Но не успела я выудить из холодильника сыр и масло, как подкравшаяся мама вскричала:

– Прекрати, Тора! Сядь! Сейчас я тебя накормлю.

От неожиданности ее вопля я выронила из рук продукты, удачно задев локтем лоток с яйцами.

Взяв меня за локоть, мама отодвинула недотепу-дочь в сторону и, вздыхая, принялась наводить порядок.

– Сядь, Тора, от греха подальше. Одних разбитых яиц вполне достаточно. Ох, Господи, ну как ты умудряешься это делать? Сколько живу на свете, еще ни разу не роняла лоток с яйцами прямо из холодильника.

Ха, мама, я еще и не то умею! Многие знакомые и друзья до сих пор теряются в догадках, каким образом я умудряюсь находить неприятности на свою голову.

Сюрпризы этого дня не закончились. Не успела я сесть в машину, как ко мне, откуда не возьмись, подлетел Рэд.

– Дэннингс! – завопил он так, что я тут же вспомнила о головной боли, – ты куда вчера делась?

– Куда я могла деться? – пожала я плечами, отходя в сторону на всякий случай.

– Ушла, ничего никому не сказала. Мы искали тебя по всему дому, потом вышли на улицу.

– Ха, представляю себе эту группу.

– Не смешно, – отрезал он, – забыла, в каком месте находишься? В городе маньяк! И он убивает женщин, понятно?

– Я просто поехала домой. Подумала, что с меня хватит Дикова пойла.

– Ты поехала домой? – с ужасом переспросил Рэд, – сдурела.

– Сам дурак, – обиделась я, – что в этом такого?

– Да ты была пьяна, как… как… в общем, в таком состоянии садиться за руль – самоубийство.

– Я ехала очень медленно, – утешила я его.

Вместо того, чтобы успокоиться, Рэд покрутил пальцем у виска.

– Да пошел ты, Хэммерсмит, – отреагировала я.

Он сделал вид, что не слышал.

– Куда собралась?

– Никуда. Домой.

– Значит, ты куда-то ездила?

Это уже начинало меня раздражать. Я не считала, как раньше, что Рэд – первоклассный лопух. Ничего подобного. Он нутром чуял, что я что-то знаю, и собирался всеми силами это выведать. А я не собиралась ему ничего говорить. Если хочет что-то узнать, пусть поработает, а не выезжает на чужой спине.

– Ага, ездила, – согласилась я.

– И куда?

– В полицию. Пыталась взять у Харта интервью.

Рэд фыркнул.

– Ну и как? Взяла?

– Это ты мог бы не спрашивать. Сам прекрасно знаешь, какой он милый.

– Я-то знаю. А тебя что туда понесло? Я ведь рассказывал, что он из себя представляет. Или ты думала, что он все тебе расскажет по старой дружбе?

– Именно так я и думала, – я пожала плечами и вздохнула.

Надеюсь, это получилось у меня достаточно правдоподобно.

– Ладно, мне пора, – сказал Рэд, – мне нужно еще статью отослать.

– Что-то пишешь?

– Как и ты. Надо ведь что-то писать, иначе меня уволят.

– Точно.

Мы обменялись рукопожатием, и я потащилась в дом. Пришлось так сделать, чтобы не вызывать у Рэда подозрений.

Мама посмотрела на меня с недоумением.

– Что-то забыла?

– Да, – отозвалась я, приникая к стеклу, – нет. Сейчас уйду.

– Ты что-то скрываешь от этого репортера? – догадалась родительница.

У нее тоже был нюх на подобные события.

– Он лезет в мои дела.

Мама подошла ко мне и выглянула в окно через мое плечо.

– Кажется, он ушел.

– Нужно еще немного подождать для верности.

– Только не лезь ни в какие истории, Тора, – предупредила она.

– Конечно-конечно. Ни за что не полезу, – отозвалась я, не слыша ее хорошенько.

Выждав еще минут десять, я наконец сумела поехать к заброшенному замку.

Перелезая через подоконник окна, я старалась вести себя как можно тише, так что, путь до потайного хода занял у меня в два раза больше времени, потому что я часто останавливалась и прислушивалась к посторонним звукам.