Текст книги "Тридцать три несчастья (СИ)"

Автор книги: Екатерина Бэйн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 11 страниц)

Впрочем, я собиралась выполнить свое обещание. Я и в самом деле хотела отыскать убийцу. Знаю, вы сейчас скажете, что это совсем не мое дело, что этим должна заниматься полиция, а дело журналистов – лишь освещать события. Но мне этого было недостаточно. Я уже вкусила прелесть расследований. Никогда еще не делала ничего более интересного и захватывающего. Это было куда интереснее, чем собирать компрометирующую информацию, хотя чем-то сродни ей.

Итак, я добилась того, чего хотела. Мне нужно было разрешение мэра на все интервью, которые я собиралась взять и я его получила. Стало быть, теперь я с полным правом могу явиться в полицейский участок и начать задавать вопросы. И никто не сумеет выставить меня вон.

Удовлетворенная тем, что все так хорошо начинается, я отправилась домой. Мама встретила меня сурово.

– Где ты пропадаешь, Тора? Ты ела что-нибудь?

– Нет. Я не хочу, мам, – ответила я на бегу.

У себя в комнате я схватила фонарик, сунула его в карман джинсов. Еще мне нужен был пистолет, но я не помнила, где он лежит. Перерыв ящики стола и ничего не найдя, я побежала обратно к машине. Мама стояла у лестницы, уперев руки в бока.

– Ты никуда не пойдешь, пока не поешь.

– Поем, поем, – проворчала я, промчавшись мимо нее, как смерч.

Пистолет я обнаружила в багажнике, не лучшее место для оружия, если быть честной, но когда вещи находились там, где им следовало быть?

– Ты долго будешь носиться? – спросила мама, когда я вновь вернулась в дом.

– Еще чуть-чуть. А где мой бумажник? Ты его случайно не видела?

– Не видела.

– Ну вот, – протянула я огорченно, – если я посеяла бумажник, то это просто блеск. Там все деньги, и карточки. И еще там лежит моя цепочка.

– Зачем тебе пистолет, Тора? – вдруг спросила родительница, когда я повернулась к ней спиной.

– Пистолет? Какой пистолет?

– Тот, что у тебя в заднем кармане.

– А что, так видно?

Она тяжело вздохнула.

– Тора.

– Ладно, ладно. Переложу его в другое место.

– Я спросила, зачем он тебе.

– Просто так, – мне было некогда придумывать что-нибудь оригинальное, – покажу одному приятелю.

– Придумай что-нибудь получше, – хмыкнула мама, – это не убеждает.

– А я ничего не придумываю. В самом деле, хочу показать пистолет знакомому. Он не верит, что у меня есть пистолет.

Я присела на ступеньку и тут же увидела свой бумажник. Он валялся под телефонным столиком. Схватив его, я потрясла им в воздухе.

– Вот он!

– Тора, признавайся, куда ты хочешь идти.

– К родственникам убитых. Расспрошу их о последних днях жизни девушек. Надо же о чем-то писать.

– А пистолет тебе для того, чтобы их рассказ был более живым?

У моей мамы тоже есть чувство юмора, но проявляется оно не вовремя.

– Смешно, – прохихикала я, – конечно, нет. Я уже сказала, зачем мне он.

– Господи, – простонала мама, – ты меня в могилу загонишь раньше времени. Сейчас же убери этот пистолет куда-нибудь подальше. Ты же не собираешься в таком виде ходить по городу? Что подумают люди!

Честно, говоря, я как-то об этом не думала. Но послушно достала оружие и сунула его во внутренний карман куртки.

– Так устроит?

Мама махнула рукой. Приняв это за согласие, я встала и направилась к выходу.

– Куда собралась? Сперва поешь, – ожила родительница.

– Я непременно поем, мам. После опроса свидетелей я иду в кафе.

– Зачем? Ты вполне могла бы пообедать дома.

– Меня пригласили.

– Кто?

– Господи, мама, тебе нужно идти работать в полицию! Один знакомый репортер.

– Понятно, – отозвалась мама, – ну что ж. А как же твой приятель? Как его зовут? Филипп?

– Ага, – кивнула я, – именно так его и зовут. Ладно, мам, мне пора.

И я наконец вышла на улицу, невзирая на возражения матери. Кажется, она решила, что не закончила мое воспитание. Но мне было некогда ожидать, когда же оно закончится. Судя по всему, это непрекращающийся процесс.

Сев в машину, я завела мотор и отправилась туда, куда и собиралась. К старому, заброшенному замку.

Когда он показался за поворотом, я задумалась. Все-таки, я сегодня одна и неизвестно, чего мне ожидать в этом месте. Тут может быть пусто, а может быть и нет. Как правило, я узнаю это слишком поздно. В любом случае, светиться мне не следовало. Так что, я свернула к пруду и остановила автомобиль в густых зарослях камыша. Выбраться отсюда ничего не стоит, зато машина не будет видна с дороги.

К замку я направилась твердым шагом, правда, предварительно хорошенько осмотревшись. На горизонте было пусто.

Подъездная аллея которая вела прямиком к воротам, а оттуда – к входной двери, была страшно запущена. Это было неудивительно, кто бы за ней ухаживал. Как и сам замок, она знавала лучшие времена. Возможно, когда-то здесь останавливались щегольские экипажи, из них выходили дамы в пышных платьях, таких, которые показывают в исторических драмах. Судя по виду, на эти платья пошло около полукилометра материи. Вот бедняжки, таскать на себе такую тяжесть! Неудивительно, что они постоянно падали в обморок. А если к этому еще и прибавить тугой корсет и высокую прическу, то поразительно, как они вообще держались на ногах. Современная одежда в этом плане куда удобней и практичней. Взять, к примеру, джинсы. Тому, кто их придумал, нужно поставить памятник. Его изобретение просто спасло мир. И женская эмансипация тоже. Благословенны те, кто позволил женщинам ходить в штанах!

В разбитое Рэдом окно врывался ветер, гоняя пыль и паутину по комнате. Он так преуспел в этом, что в помещении было не продохнуть и я чихнула семь раз подряд, сообщая убийце о своем появлении. А стараясь убежать оттуда поскорее, споткнулась о порог и растянулась во всю длину. Вот она я, берите со всеми потрохами.

Поднявшись на ноги, я первым делом проверила целостность фотоаппарата. Слава Богу, он цел, мой многострадальный. Наверное, давно привык к тому, что я постоянно падаю. Другой бы не выдержал. Я потерла ушибленный локоть и признала, что других повреждений нет. Это радовало, не хватало только хромать все оставшееся время. Я отряхнулась от пыли и решила, что готова к подвигам.

В коридоре я замерла и прислушалась. Как будто, все было тихо. Либо здесь никого нет, либо я произвела недостаточно шума. Что ж, впредь будем поосторожнее. Главное, не сглазить саму себя. Это в порядке вещей. Стоит мне подумать о таких вещах, как я тут же падаю или что-нибудь роняю.

Пройдя вперед и осматриваясь, я размышляла о том, с чего мне начать. Где еще мы с Рэдом не искали? Боюсь, таких мест тут полно. Вопрос, как их обнаружить. Дело в том, что я как-то подзабыла, что мы осматривали, а что нет. Вот, к примеру, какая-то дверь.

Я, не раздумывая, приоткрыла ее и заглянула вовнутрь. Обычная комната, точнее, не совсем обычная по современным меркам, но для тех времен в ней не было ничего особенного. Мебели там тоже не было. Я пожала плечами и направилась дальше.

Спускаясь по лестнице, я нашла выход из положения. Для начала быстренько пройдусь по коридору, заодно припомню, что уже видела, а потом займусь остальным.

Кстати, это место было мне определенно знакомо. Не успела я об этом подумать, как вдруг тишину нарушили чьи-то осторожные шаги. Это было столь неожиданно для меня, что я секунды три стояла с открытым ртом.

Опомнившись, я метнулась в темный угол и затаилась. Сделала я это вполне сознательно. В этом коридоре было так темно, что обнаружить кого-либо было проблематично. Надеюсь, этот тип не будет ощупывать руками все подозрительные углы на своем пути.

Из осторожности я даже дышать старалась как можно тише, глядя во все глаза во тьму коридора и ожидая, когда же там появится обладатель шагов. Он не заставил себя ждать. Прошло, наверное, минуты две. Сперва я заметила нечеткий силуэт, потом фигура стала яснее и я сумела разглядеть невысокого, толстенького человечка, который шел абсолютно спокойно и даже что-то насвистывал себе под нос, кстати, очень фальшиво.

Он и не думал прислушиваться и оглядываться, прошел мимо и начал удаляться. Я осторожно пошевелилась и выглянула из-за угла ему вслед. Что это за тип? Полицейский? Нет, вряд ли. Очень сомнительно. Полицейские никогда не ходят одни. Их была бы тут целая группа. Тогда кто же это? Еще один журналист? Возможно. Но в таком случае, где же его камера или фотоаппарат? Он ходит здесь, как у себя дома. Что это значит?

Это значит, что он и есть убийца. Точно, это он и есть. Сперва я преисполнилась гордости. Так скоро обнаружила маньяка, пусть даже это мое первое стоящее дело. Наверное, у меня к этому талант. Молодец, Тора. Значит, я была права в своем предположении, убийца скрывается в замке.

Подождав немного, я вышла из своего укрытия и немного прошлась за ним. По пути мне попалось высокое пыльное окно, случайно взглянув в которое, я заметила удаляющуюся фигуру. Знакомую уже фигуру. Так, маньяк отправился в город. Пойти за ним? Нет, слишком рискованно. И потом, у меня машина, не буду же я тихо красться вслед за ним на автомобиле. Далеко он не уйдет. Все равно, рано или поздно вернется сюда.

У меня возникла идея получше. Пока хозяин отсутствует, нужно осмотреть его логово. Точно, прекрасная мысль. Отсутствовать он будет долго, пешком до города топать порядочно. Потерев ладони, я почти бегом направилась назад.

Коридор явно мне был знаком. И лестница, по которой я спустилась, тоже. Недоумение все сильнее охватывало меня. Мы были здесь с Рэдом и наткнулись на стену. Здесь тупик. Точно, вот и стена. Я протянула руку и коснулась ее. Минуточку, откуда же тогда появился убийца? Он ведь шел отсюда, я это точно знаю. В коридор ведет только один путь. Он мог прийти только отсюда. Но здесь ничего нет, не сидел же он в этом темном тупике. Хотя, кто его знает, может и сидел. У этих маньяков столько тараканов в голове, неизвестно, чего от них ждать. Может, он здесь спит, свернувшись калачиком. Тогда где же его логово? Где он прячет своих жертв?

Я включила фонарик и обшарила стену, в тщетных попытках хоть что-нибудь заметить. И мне повезло. Честное слово, между основной стеной и боковой я обнаружила широкую щель. Приблизив к ней лицо, я уловила легкую струйку сквозняка. Стоп! Это же и есть вход!

Просунув пальцы, я потянула на себя дверь. Она поддалась неожиданно легко, правда, скрипнула, но не слишком громко. Проскользнув вовнутрь, я остановилась и осветила вокруг себя фонарем.

Передо мной был новый коридор, очень темный, что меня не удивляло, тут совершенно не было окон. Нужно было идти вперед. Зачем же я тогда сюда пришла?

Я сделала несколько шагов, прислушиваясь. На мне были кроссовки, делающие шаги бесшумными и это было сейчас очень кстати. Главное, не растянуться где-нибудь в силу моего природного везения.

Дойдя до конца коридора, я обнаружила поворот. Осветив его, я поняла, что он более обширен, чем мне это казалось вначале. По бокам стен были провалы отверстий, по-видимому, проходов. Пройдя вперед еще немного, я осветила один из них. Здесь ничего не было. Просто квадратная, абсолютно пустая коробка. В углу послышалось какое-то шуршание. Посветив туда, я увидела крысу. Никогда не любила крыс, но визжать не стала. Во-первых, крыса была слишком далеко и не смогла бы на меня броситься, а во-вторых, ни к чему привлекать к себе излишнее внимание. Неизвестно, что тут может быть еще.

Прошла еще пару проемов, бегло освещая их и отмечая совершенную пустоту. Но вот дальше было уже интереснее. Следующий проход преграждала крепкая дубовая дверь. Я тихонько толкнула ее и почувствовала, как она поддается. Вовремя остановившись, наклонилась и обнаружила довольно большую скважину для ключа. Заглянула в нее. Толку от этого было немного, а точнее говоря, абсолютно никакого. Что там было темно, я знала и так.

Я прислушалась. Из помещения не доносилось ни звука, только глубокая и звенящая тишина. Так тихо бывает иногда ночью, когда прекращается стрекот кузнечиков.

Потянув за ручку двери, я приоткрыла ее ровно настолько, чтобы сунуть в образовавшуюся щель голову и огляделась. Темно. Очень темно и тихо. Кажется, никого нет. Да точно, никого нет. Да и кто бы мог тут сидеть в совершенной темноте? А если б тут кто-то был, я бы это уже знала.

Итак, решено. Я хотела раскрыть дверь пошире, но она так страшно заскрипела, что меня мороз продрал по коже. Нельзя так шуметь. Такой грохот, словно обвалился потолок. Я затаила дыхание, потом выпустила из себя воздух и протиснулась в образовавшийся проход, благодаря бога, что не обладаю большими выпуклостями. Впрочем, это явное преувеличение. Подруги называют мою фигуру селедкой в корсете.

Я замерла на пороге. Неожиданно мне стало страшно. Впервые за всю эту историю. Я вдруг подумала, зачем я сюда лезу и что меня сюда тянет. Верх неблагоразумия. От этого места веяло какой-то неясной угрозой. Даже мурашки побежали и некстати вспомнилась поговорка: «Не буди лиха, пока оно спит». Ценное замечание. Людой другой на моем месте сейчас уже был бы на полпути к машине. Я же перевела дух и шагнула вперед.

В большую комнату вели три ступеньки, которые я, конечно, не увидела, я их почувствовала, скатившись по ним и рухнув на утоптанную землю. Да-да, вместо пола под ногами была самая настоящая земля. Это меня даже порадовало, падая, я не произвела шума.

Поднявшись на ноги, я осветила кругом фонариком в поисках очередных сюрпризов. Впрочем, никаких ступенек я больше не обнаружила.

И тут увидела гроб. Да, самый обыкновенный гроб, не очень старый, сделанный из какого-то плотного дерева, не спрашивайте, какого, в жизни не могла определить ни одной породы. Он был ничем не украшен, просто гладкий и ровный, очень вместительный. Гроб стоял на земляном полу и был накрыт крышкой. Больше в комнате ничего не было.

Темно в помещении было как в вышеупомянутом гробу. Но мне помогал фонарь и я без колебаний подошла ближе и склонила голову набок.

«А это хороший кадр», – мелькнула в голове. Ну кто бы мог подумать, что здесь есть гроб. Очень интересно, что он здесь делает. Странное место для похоронных принадлежностей.

Я сделала пару снимков в разных ракурсах: поближе и подальше. Страх постепенно прошел, впрочем, я и была-то не слишком испугана, скорее, ошеломлена и напряжена в ожидании очередных сюрпризов.

Прекрасно. О том, зачем здесь гроб, подумаем потом. Он может не иметь к происходящему никакого отношения. Просто стоит себе здесь и стоит. Почему бы и нет? Видимо, бывший хозяин замка был большим оригиналом и руководствовался простой мыслью: мой гроб, куда хочу, туда и ставлю.

И все-таки, интересно, что там внутри? Меня снедало любопытство, точнее, я была раздираема двумя противоположными чувствами: осторожностью и любопытством. Я сделала пару кругов вокруг гроба, в нетерпении грызя ногти и все никак не могла решиться на что-либо. Уйти или остаться и посмотреть. Победило, как водится, последнее.

Наконец, я остановилась. Время идет и нужно приходить к какому-то решению. Вполне может вернуться убийца и застать меня в самом невыгодном положении. Ладно. Начнем. В конце концов, что такого страшного могло оказаться в гробу? Еще один труп? Ну, трупами нас не удивить.

Я наклонилась и принялась сдвигать крышку гроба. Она была тяжелой, но я справилась. Я была довольно сильной и таскать мне приходилось и не такие тяжести.

Пол был земляной, так что крышку я сняла бесшумно и не отвлекаясь на посторонние звуки. Когда я увидела содержимое гроба, то очень удивилась. Не испугалась, а именно удивилась. Там лежал труп мужчины. И притом, убили его совсем недавно, потому что никаких признаков разложения я не заметила. Он выглядел как живой. Сперва я даже засомневалась в его смерти и наклонилась ниже, улавливая его дыхание и биение сердца. Но нет, он был мертв, как бревно. Единственное, чего я не заметила, это каким образом его убили. Не было ни ножевой, ни огнестрельной раны, ни признаков удушения. Такой здоровенький и свеженький труп, правда, бледный, но в этом нельзя его винить. Где вы видели розовощеких мертвецов?

На мужчине был темный костюм, он был в белой сорочке и при галстуке. Прямо-таки, государственный служащий или секретный агент. Это натолкнуло меня на определенные мысли. Что тут делает агент секретной службы? Или у меня фантазия разыгралась? Просто прилично одетый господин. Кстати, он явно был мужчиной. Все предыдущие жертвы были женщинами. У маньяка сменились вкусы? Или этот несчастный сунул свой нос куда не следует? Как я, например.

Это мне не понравилось. Нужно убираться отсюда. И я убралась, только сперва сфотографировала труп и обшарила карманы в поисках документов или удостоверения личности. Но карманы были пусты, за исключением довольно старых часов на золотой цепочке. Рассмотрев их при свете фонаря, я положила их назад и закрыла гроб крышкой. Вот и все. Теперь дергаем.

Дернула я довольно резво, прямо с места взяла галоп. Пронеслась по коридору так, словно претендовала на титул лучшего бегуна мира. Прикрыв за собой стену-дверь, я вихрем взлетела по лестнице наверх и не останавливаясь на достигнутом, побежала дальше. Нужно было прислушаться, но меня гнал страх, не дающий времени на разумные размышления.

Из окна замка я выпрыгнула на бегу, успев подумать, что теперь меня можно назвать не только лучшим бегуном мира, но и лучшим прыгуном тоже.

Села в машину и попыталась восстановить дыхание, чувствуя, что мое сердце бьется, как сумасшедшее.

Хватит праздновать труса. Все спокойно. Маньяка не видно, а трупы еще никому не причиняли вреда. Опасность исходит только от живых. Глупо было поддаваться панике.

Успокаивая себя таким образом, я достала сигарету и закурила. Нужно уезжать. Ведь есть еще опасность встретить по дороге убийцу. Не хотелось бы.

Дорогой я размышляла о неопознанном трупе. Это вполне мог быть агент какой-нибудь службы повыше, чем местная полиция. Может быть, из Скотланд-Ярда. Но ему не повезло и его убили. А потом положили в гроб. Возникает естественный вопрос: зачем? Конечно, не для того, чтобы похоронить. Наверняка, чтобы его не обнаружили раньше времени. Пока инспектор Скотланд-Ярда расследует это дело, никому в голову не придет его искать. Но если его труп найдут, это уже другая песня. Сюда понаедут представители лондонской полиции и неизвестно, чем это закончится. Полиция Кэмвиллиджа не слишком рьяно разыскивает преступника. Лондонская полиция церемониться не будет.

Я была довольна, что так скоро нашла объяснение. Значит, я на верном пути. Значит, я была права. Убийца скрывается в замке. Недаром я с самого начала так думала. У меня прекрасно развита интуиция. Правда, над ней постоянно подшучивают коллеги, говоря, что если б она у меня работала, то я никогда бы не падала. Может быть, и так, а может, моя интуиция не обращает внимания на такие мелочи. Ей подавай проблемы посерьезнее.

Настроение сразу подскочило на недосягаемую высоту. Я ведь уже видела убийцу, так? Я знаю, где его искать. И главное, он меня не видел и не знает, что я знаю. Стало быть, поймать его – пара пустяков. Подумав, я решила, что не буду ловить его собственноручно, хотя он и не показался особенно сильным. Даже удивительно, если подумать, как он сумел справиться со своими жертвами. Ведь двое из них были сильными девушками и могли бы дать нешуточный отпор. Но потом решила, что наверняка маньяк использовал не силу, а хитрость. Ведь даже очень сильного человека можно лишить подвижности, просто ударив по голове чем-нибудь тяжелым.

Значит, мне нужно быть очень осторожной. Маньяку хитрости не занимать, впрочем, где вы видели простодушного маньяка? Нужно для начала подумать, какую мне тактику использовать. Должно быть, придется вовлекать в это дело полицию, ничего не поделаешь. Но сперва мне нужна информация. Ведь то, что именно он убивает девушек, знаю только я.

Начинало темнеть и в мою голову вдруг закралась мысль, что я кое-что забыла. И чем дальше я размышляла об этом, тем вернее мне это казалось. Это нечто было связано со временем. Может быть, я должна была куда-то пойти?

Помучившись минут пять, я наконец вспомнила, что в самом деле должна была кое-куда пойти. В кафе, на встречу с Рэдом. В девять. Взглянув на часы, я ничего нового на циферблате не обнаружила. Они показывали без нескольких минут три. Но то же самое они показывали в любое время, когда я на них смотрела. Тем более, что сгущающаяся темнота ясно говорила, что времени куда больше, чем три.

В кафе я влетела на всех парах, чудом не врубившись в стеклянную дверь лбом. Как ни странно, в этом мне повезло. Иногда моя несчастливая звезда забывает о своей подопечной и обращает свой взор на кого-нибудь другого.

При виде меня Рэд даже приподнялся со стула.

– Дэннингс, – произнес он с изрядной долей возмущения, – ты знаешь, сколько сейчас времени?

– Понятия не имею, – я пожала плечами, отодвигая стул и падая на него, – ну и сколько же? Надеюсь, я не опоздала?

Рэд сердито засопел и я поняла, что опоздала, и притом, очень и очень круто.

– Прости, – я состроила виноватое лицо, – что, сильно опоздала?

– Сейчас половина десятого, – снизошел до объяснений коллега.

– Ну, всего на полчаса, – облегченно вздохнула я.

Как всегда, это мой обычный срок. Пора бы уже привыкнуть. Но Рэд, кажется, не хотел ни к чему привыкать. Он распалился еще больше, хотя казалось, что дальше уже некуда.

– Полчаса?! – прошипел он, словно гадюка, которой наступили на хвост, – полчаса!?? Полтора часа! Ты что, считать разучилась?

– Ничего и не разучилась, – нахмурилась я, – мы договаривались на девять, я пришла в половине десятого. Полчаса, стандартных.

– У тебя еще и склероз, – тут он вздохнул и махнул рукой, – на какие девять, мы договаривались на восемь!

А ведь точно, на восемь. Вот черт, совсем забыла. И с чего это мне стукнуло в голову, что встреча назначена на девять?

– Прости, пожалуйста, – я потупилась, потому что не знала, что еще добавить.

Подумав, все-таки нашла достойный ответ и добавила:

– Забыла.

Судя по лицу Рэда, он этот ответ нашел никуда не годным. Но он не стал ничего добавлять, видимо, счел, что это бессмысленно. Подошедший официант убрал тарелки со стола и я заметила наконец, что он, оказывается, давно поел.

– Не выдержал, – пояснил коллега, поймав мой взгляд, обшаривающий стол в поисках чего-нибудь съедобного, – сколько можно тебя ждать, Дэннингс? На меня уже начали косо поглядывать. Ты есть-то хочешь?

Мог бы и не спрашивать. Я была голодна, как саблезубый тигр после двухлетней спячки. Так что, я только кивнула и посмотрела на него с возмущением.

– Ладно-ладно, – хмыкнул Рэд, – закажи себе что-нибудь. Я еще помню, что угощение за мой счет. И не смотри на меня, как голодный крокодил.

Его сравнение я нашла нахальным, но привередничать не стала. Наскоро просмотрела меню и сделала заказ. Мне не хотелось быть очень прожорливой, но кажется, он именно так и подумал, потому что возвел глаза к потолку.

Пока я утоляла голод, Рэд молчал. Точнее, молчал он только первые десять минут. Наконец, решив, что я уже достаточно сыта для того, чтобы адекватно воспринимать его вопросы, спросил:

– Ну, как интервью с мэром?

– Нормально, – я пожала плечами, прожевав кусок бифштекса, – а у тебя? Как там поживает инспектор Харт?

Тут Рэд скорчил одну из самых страшных рож, какие я только видела.

– Ваш инспектор… – начал он гневно, – ваш инспектор…

По-видимому, слов ему явно не хватало. Во всяком случае, цензурных. Я понимающе хихикнула.

– Не знаю, кто до такой степени его завел, но он… – Рэд снова обошелся многоточием и я его понимала.

Когда я встречалась с Хартом, всю мою речь после можно было назвать одним сплошным многоточием.

– Значит, интервью не удалось?

– Нельзя утверждать, что он мне вообще ничего не сказал, – протянул коллега, – но то, что он сказал, я не могу напечатать. Такие выражения в печати недопустимы.

– Серьезно? – тут я расхохоталась.

Рэд насупился. Он усиленно строил из себя прожженного репортера, который собаку съел на таких вот интервью и может утверждать, что разговорит даже памятник, но у него это не очень хорошо получалось. Мне почему-то казалось, что он хочет утереть мне нос. Мол, вот, заявилась из Лондона и думает, что все остальные и в подметки ей не годятся. А мы-то куда умнее и сообразительнее. И это меня забавляло. Я никогда не пыталась так думать, потому что это прямой путь в центр безработных. Если ты будешь пыжиться вместо того, чтобы работать, то живо окажешься на улице.

Но против его потуг я не возражала. Пусть корчит из себя что хочет. Это мне на руку. Пока он будет строить из себя доку, я тихо расследую это дело.

– А где ты до сих пор была? – спросил Рэд, – не хочешь же ты сказать, что столько времени брала интервью у мэра.

– Конечно, нет. Я еще разговаривала с родственниками убитых, – без зазрения совести солгала я.

– Жуткая работенка, – поморщился он, – все они так и норовят заплакать на твоем плече. Я их, конечно, понимаю и очень сочувствую, но после третьего визита мне самому захотелось заплакать.

– Очень точно подмечено, – поддакнула я, занимаясь откровенным подхалимажем, – у меня, конечно, нет того опыта, что у тебя, но я того же мнения.

Рэду очень понравилась моя неприкрытая лесть. Он довольно заулыбался, но все же решил меня подбодрить.

– Ничего, скоро опыта у тебя будет хоть отбавляй. Кстати, что ты думаешь об этих убийствах? По-твоему, их совершил псих?

– А по-твоему, это сделал профессор математики?

– Как будто профессор математики не может быть психом, – пробурчал Рэд.

– Это редчайший случай.

– Все же, какова его цель? – тихо продолжал Рэд, наклоняясь ко мне, – что ты об этом думаешь?

– Его цель? – я пожала плечами, – это так просто. После того, как он убьет последнюю женщину в Кэмвиллидже, он переберется в другой город и так – до бесконечности.

– Это что, очень смешно? – сдвинул брови коллега.

– Каков вопрос, таков ответ, – не задержалась я, – тоже мне, спросил. Как будто, я знаю его цель. Ты спрашиваешь так, словно я – это и есть маньяк.

– Все может быть, – ехидно улыбнулся Рэд, – глядя на тебя, я постепенно начинаю в этом убеждаться.

– Сам ты маньяк, – отозвалась я, допивая кофе.

Последним пунктом в меню было мороженое, и я принялась за его уничтожение с искренним удовольствием. Рэд, приподняв брови, проследил, как все это во мне исчезает, хмыкнул и спросил:

– Скажи, Дэннингс, тебе нравится этим заниматься, правда?

– Чем «этим»? Поедать мороженое?

– Нет. Писать об убийствах.

– Какая разница, о чем писать.

– Для меня разница есть. Я, к примеру, предпочел бы вести спортивную хронику.

– И что тебе мешает ее вести?

– Главный редактор. Он почему-то решил, что я идеально подхожу для описания убийств. Слог у меня, видите ли, подходящий.

Я кивнула, мол, все ясно.

– Ненавижу писать о достижениях спорта. Никак не могу запомнить имен ведущих спортсменов. Я уже молчу обо всех остальных. Вот, попроси меня назвать хоть одного футболиста, я пожалуй, только Марадону и вспомню.

– Марадону! – засмеялся Рэд, – да это же было сто лет назад!

– Пеле, – неуверенно добавила я, чем вызвала новый приступ хохота у моего жизнерадостного коллеги.

Доев мороженое, я почувствовала себя удавом, только что проглотившим слона. Вы понимаете, что я имею в виду. Очень хотелось спать. Рэд расплатился с официантом и посмотрел на меня:

– Пойдем? Или выпьем чего-нибудь?

– Можно и выпить, – я пожала плечами.

Мы отправились к стойке бара. Рэд долго изучал ассортимент бутылок перед глазами, потом что-то у меня спросил, но я плохо его слушала, думая о своем. Точнее, ни о чем не думая. Я просто смотрела в противоположную стену, мечтая добраться до постели и рухнуть в нее.

– Два виски со льдом, – заказал Рэд.

Пригубила из своего стакана, облокотилась о стойку и вытащила сигареты.

– Простите, мисс, – сказал мне бармен, – но у нас не курят.

– Ладно, – я убрала пачку в карман.

– А как насчет замка? – вдруг спросил у меня Рэд.

Я едва не выронила стакан.

– Что насчет замка?

Черт побери, неужели он догадался? Грош цена тогда всей моей конспирации. Надо же было так засветиться.

– Ты уже не считаешь, что это убежище маньяка?

– Там ведь никого нет, – осторожно напомнила я ему.

– Я с самого начала думал, что это пустой номер. Кто будет прятаться в этих развалинах? Они, того и гляди, обрушатся. Лично я бы не рискнул.

– Ну так ты и не маньяк, – подковырнула я его, взмахнув рукой и совсем забыв при этом, что в ней находится стакан.

Виски, естественно, расплескался. Точнее, он выплеснулся вообще, и не куда-нибудь на пол, а на сидящего неподалеку мужчину, лет этак под тридцать. Он подпрыгнул от неожиданности и посмотрел на меня с изумлением, напополам смешанным с гневом.

– Ой, простите! – воскликнула я, – я нечаянно! У меня всегда так бывает. Ничего страшного, правда? Это ведь не кофе. Высохнет и следа не останется.

Судя по его выразительному взгляду, он сию же минуту собирался свернуть мне шею.

– Я сейчас все вытру, – поспешно добавила я, всплеснув руками и вылив остатки виски на свои собственные джинсы, – блин.

Торопливо я полезла в карман за носовым платком, точно зная, что он должен быть где-то тут. Но так как карманов у меня было много, то процесс поисков несколько затянулся. Рэд отвернулся в сторону, давясь от хохота, у него плечи ходили ходуном. Мне так и захотелось треснуть его стаканом.

Наконец, платок отыскался, но увы, он был грязный до невозможности. Еще бы нет, ведь им я вытирала свои кроссовки.

– Тьфу ты, – отбросив этот платок, я достала другой.

Но сегодня мне не везло с платками. Этот тоже был не первой свежести. Правда, грязи на нем не было. Но я в него высморкалась. Конечно, платок именно для того и предназначен, кто бы спорил, но с другой стороны, чем я буду вытирать этого беднягу?

– Черт! – уже куда громче прошипела я, – Рэд, дай мне платок.

– Что? – выдавил он, полуоборачиваясь.

– Хватит ржать. Дай мне платок. У тебя есть платок?

Он молча полез в карман и достал требуемое. Говорить Рэд не мог, его просто корчило от смеха.

– Ты в него не сморкался?

Это его добило. Он упал на стойку и громко расхохотался. Облитый мной мужчина сидел с таким видом, словно не понимал, на каком свете находится. Кажется, ему было плохо. Я взяла стакан Рэда и протянула ему:

– Ладно, можете облить меня в ответ. Я не обижусь.

– Я сейчас помру, – простонал Рэд.

Мужчина подозрительно скривил губы и пробормотал:

– Ничего страшного.

После чего встал и направился к двери. Кажется, по пути его тоже корчило от смеха. Я пожала плечами, протягивая Рэду его стакан вместе с платком.

– Странный он какой-то.

– О Господи, – коллега силился встать, – еще бы ему не быть странным. Ты видела его лицо? Ой, я не могу! Ха-ха-ха!

– Вместо того, чтобы тут закатываться, лучше бы помог мне, – сердито заявила я, – мне показалось, что он хочет двинуть мне по физиономии.