Текст книги "Избранные Истории (ЛП)"

Автор книги: Эдвард Ли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)

А примерно через неделю толстый мудак, похожий на Джаббу Хаттa, исчезает.

Я уже почикал с дюжину таких, как он. Да, правильно, это и есть моя маленькая революция.

Ой-ля-ля. Официантка только что принесла заказ на тартар-провансаль. Я подаю его с икрой осетра, каперсами, зеленым луком и рубленым яичным белком. От него просто слюнки текут.

О чем это я говорил?

Нет, нет, я не оставляю тела – я же говорил, они исчезают. И я не закапываю их.

Полагаю, к настоящему моменту ты уже понял, что я с ними делаю, а?

Хороший шеф-повар может что угодно приготовить так, чтобы это было вкусно. В обеденном зале висит наш обычный прейскурант, но в голове у меня совсем другое меню. Мой ягненок под уксусом – это вовсе не ягненок, братан. Попробуй мои печенья с Фуа-гра или паштет на тостиках. Кому нужна гусиная печенка? Или мою жареную курицу в эстрагонной подливе. Догадываешься, из чего сделана подлива?

Мускулистые куски мяса по вкусу напоминают свинину и отлично подходят для рагу, фарша и андуйской колбасы, а также для поджарки. Я измельчаю несколько бицепсов, смешиваю их с устрицами и моими особыми чесночными гренками, и этой начинкой можно фаршировать тушеную утку, чувак. Когда кто-то заказывает мой знаменитый ливанский кебаб, он наслаждается вовсе не нежными кусочками ягненка на вертеле, и я могу сказать тебе кое-что еще. Человеческая брюшная стенка – это лучшая говяжья грудинка, которую ты когда-либо ел в своей чертовой жизни.

Итак, ты понимаешь, что я имею в виду, когда утверждаю, что делаю свою маленькую революцию. Я скармливаю одних мудаков другим, и им нравится это. Только посмотри, как они приходят сюда каждый вечер в своих костюмах по восемьсот долларов, с самодовольными лицами и изысканной сединой на висках. Когда эти лохи заказывают жареную вырезку ягненка, то в действительности они получают жареную вырезку какого-нибудь подонка. А хрустящий слоеный багет из кролика? Попробуй хрустящий слоеный багет Клайда. А мои запечённые ребрышки? Могу поспорить, ты признаешь их лучшими ребрышками, которые ты когда-либо ел.

И даже не спрашивай о ризотто с черным трюфелем и сладкой телятине.

Да, мне делают заказ, я его выполняю. Шафрановая булочка с мясом. Равиоли Тальярини, фаршированные рублеными потрохами и жареным белым луком. Нарезанный язык в соте из сладкого перечного карри. Пюре из баклажанов и яичек, пудинг из отварного мозга, посыпанный беконом, и кордон-блю^[31] с хрустящей корочкой.

Лохам все мало.

О, да. Я ведь не говорил тебе конкретно, где я работаю, не так ли? Это самый лучший аспект моей маленькой революции.

Я заполнил одну из анкет в соответствии с "Законом о защите от дискриминации" и подал заявку об устройстве на работу к тем же двуликим, лицемерным тварям, которые и затеяли все это дерьмо.

Да, правильно, дружище. Я – шеф-повар в столовой Сената США.

Как тебе такое?!!

Какой-то бедолага только что заказал мой первоклассный салат c зельцем^[32] и чимолем^[33].

Перевод: Gore Seth

«Каж нош»

Грэй уже видел эту девчонку. Вечером, у Трассы, несколько дней назад. Типичная чистокровная деревенская телка, вот только... как же она хороша́. Грэй ехал по краешку гравийной дорожки, и в зеркалах его темных очков отражался этот топик с бретелькой на шее, выцветшие джинсовые шорты, открывающие вид на шикарные нагие ножки. Он читал как-то в местной газете, что Трасса славилась тем, что здесь промышляли проститутки.

Грэй же работал в деловой части города, $125 тысяч в год, ассистент директора по программированию "ЮниКорп". Для сорока лет карьера складывалась недурно. А за работу в ночную смену на карман капали еще десять процентов сверх оклада. Переход на такой режим пришелся по душе – народа в офисе немного, меньше болтовни, телефонных звонков, больше времени на саму работу. Грэй сейчас был холост, о личной жизни вообще никогда особенно не заботился, все, что имело значение – работа, только благодаря ей можно чего-то добиться в жизни. И он уже достиг немалого. К примеру, тачка. У Грэя был "Коллоуэй Корветт" с двойным турбонадувом за 60 косарей. Дома – стереосистема "ВТЛ/Аподжи" за пятнашку. Да и сама квартира не какая-то конура, а апартаменты класса "люкс" с тремя спальнями и видом на набережную. Вот они – прелести жизни. То, ради чего он и работает.

Но вот в такие моменты, как сейчас... Во время этих бесчисленных одиноких поездок закрадывался вопрос. Быть может, он что-то упускает? И вопрос хороший. После двух-то разводов да череды несерьезных связей. Бабы постоянно что-то требуют, по крайней мере, в его случае. Как будто ты им жизнью обязан за то, что тебе раз в неделю дают. Нет уж, с него хватит, Грэй свою чашу испил. Мне не нужна женщина, – решил он. – С ними ты словно садишься за руль машины без подушки безопасности. Я самодостаточен. Все, что мне нужно, у меня есть, – это я сам.

Но был ли Грэй честен с самим собой? Безусловно, это был самообман.

Работа в вечернюю смену имела еще один бонус – не попадаешь в час пик. Грэй вышел с работы в полночь и поехал по Трассе в сторону автострады. Машин нет, каких-то полчаса – и ты дома. Местная Трасса 154 представляла из себя длинную извилистую дорогу, огибавшую густые леса южного округа. За окном живописные пейзажи, невероятно красивые в ночное время. Особенно летом. Свет низкой луны просачивался сквозь ветви деревьев. Сверчки и светлячки выдавали свой какофонический концерт, на небе – россыпь звезд.

И вот опять она. Та девчонка, которую он видит уже несколько вечеров подряд, и которая так заводит.

Да, в газетах писали, что проститутки часто ошиваются вдоль Трассы, но они были другими. Не такими, как в городе, где все шлюхи одеты в какой-то хлам, сидят на наркоте и смотрят на тебя отсутствующим взглядом. А те, что работали на Трассе, как слышал Грэй, были обычными бедными приезжими белыми девчонками из простых семей, которые вырвались в город, не устроились на новом месте, а сейчас пытаются заработать пару баксов, чтобы уехать домой на ферму. Достаточно посмотреть на нее...

Прошлой ночью Грэй проехал мимо этой красотки, да, все ровно так и было. Девушка просто шла вдоль трассы, он увидел ее за поворотом и в этот момент что-то внутри всколыхнулось. В свете фар дальнего света Грэй поймал на себе взгляд этой провинциальной блудницы. И в голове что-то перемкнуло.

Эх, мужик.

И сейчас в лучах автомобильных огней девушка предстала во всей своей красе. Выцветшие шорты, бедра разведены, лощеная сумочка на плече. И эти изгибы восхитительного тела... Бюстгальтера не было, и крепкая налита́я грудь, даже великоватая для обладательницы такой точеной фигурки, без помех дерзко колыхалась под укороченной блузкой, а ниже... у Грэя просто перехватило дух от вида такого плоского животика и узенького пупочка. Волосы цвета спелой пшеницы раскинуты по плечам. Большие карие глаза, маленькие крепкие губки, аппетитная фигурка, которую ты готов облизывать, как мороженое.

Да, Грэй запомнил все детали, каждую ее черточку, пусть "Корветт" и проехал мимо девушки за какие-то доли секунды. Но было то, что врезалось в память больше всего – вытянутая рука, поднятый большой палец. Она хотела, чтобы Грэй остановился.

Сделай это, подбери ее, – пронеслось в голове. – Может быть, она...

Может быть, она что? Озвучит свое предложение?

Это ли ему нужно?

Но ведь ответ был "да", потому что, не проехав и милю, Грэй уже разворачивал машину и несся обратно. Сердце выскакивало из груди, пока мужчина ехал в надежде, что сейчас фары осветят ее силуэт. Но...

Вот же проклятье!

Когда Грэй добрался до того поворота, где оставил девушку, там уже был припаркован белоснежный ухоженный "Камаро" 68 года. Это была карбюраторная тачка с глушителем. Мотор, судя по звуку, был в идеальном состоянии.

Но все воодушевление, которое Грэй испытал ранее, было разрушено в одно мгновение, когда мужчина увидел, как...

...как девушка села в эту белую машину. А что убило окончательно – вид водителя. Тупорылый волосатый колхозник. Да это же просто какой-то ублюдочный шиномонажник, – c отвращением подумал Грэй.

Вот и конец всем надеждам. Или...

...может, и нет.

Сегодня фары опять освещают эти чудесные нагие ножки. Красотка поднимает руку вверх и голосует большим пальцем, слегка дефилируя назад.

Остановись, подбери ее...

Грэй остановил "Корветт". Глаза словно заволокло невидимой пеленой. В лобовом стекле он увидел приближающийся силуэт, пассажирская дверца открылась. Незнакомка впорхнула в машину, послышался звук захлопывающейся дверцы. Почувствовался какой-то странный мускусный запах.

– Привет, – сказал Грэй.

– А, здарова, чувак, – ответила девушка.

Там, откуда она родом, это, наверно, тоже означало «привет».

– Ахренеть, какая апупенная тачила.

Апупенная? А это еще как понимать? А! Офигенная, «классная» наверняка хотела сказать.

– Приятно слышать, благодарю. Куда направляетесь?

– Тайлерсвилль. В смысле, если сам туда прям едешь. А если нет, ну ты, что ли, выкинь, где сворачивать, типа, будешь.

Вот засада. Тайлерсвилль в самом конце трассы, миль десять ехать.

– Конечно, поехали, – согласился Грэй. А что мне остается делать? Домой рулить? Может еще на «Лено»^[34] успею? – Нам как раз почти по пути.

– Вот крута! Спасибо! И ты это, извини, если от меня воняет крабами.

– Чем? – недоуменно спросил Грэй.

– Ну крабами, ты че? Я, типа, работаю в "Крабовой Стивенсона". У нашей конторы склад есть у Трассы. Я ща как раз оттудова. Разделываю там крабов. Они, как бы, покупают крабов в Сити Док, а мы выдергиваем все мясо, ну из крабов, типа. Потом засовываем мясо в жбаны, ну, знаешь, такие железные, и их прям в рестораны потом везут. Ну, знаешь, эти, в которых пирожки всякие, бутерброды делают. И еще и платят неплохо! На целых пятьдесят центов выше минимальной почасовки, прикинь!

О чем она? Это получается около семи баксов в час за то, что ты весь день разделываешь крабов в какой-то потнючей конуре? Да я за 5 минут больше поднимаю, – подумал Грэй.

– Ничего себе, похоже, интересная работа.

– Неа, отстой, – возразила девушка. – Но мне ребенка кормить, а пособие, службы все эти социальные. Не. Не хочу.

– Вот как? Это характеризует Вас, как порядочного и чрезвычайно ответственного человека, что заслуживает искреннего уважения, – не нашел ничего лучше сказать Грэй.

– Знашь, а я тут попутку на хату ловлю каж нош, на постой.

На хату, на постой? Что она имеет в виду? Может...– Грэй никак не мог понять фразу, сообразить, как же ее трактовать. -...Блин, просто опять этот диалект. На хату на постой... А! Она, по всей видимости, подразумевала, что «постоянно», «каждую ночь», вероятно, на попутке до дома едет!

– Да, знаете, мне кажется, что я Вас видел здесь прошлым вечером.

– И я, я тя тоже. На такую пафосную тачилу не каждый день увишь. И я с тобой поехать хотела, тот мужик на "Камаро" – нищеброд просто какой-то. И хам еще.

Голова Грэя отчаянно работала, он пытался понять девушку и что-то ответить. Но прежде, чем его осенила хоть какая-то мысль...

– Да мне на работе за крабов и то больше платят!

В машине повисла тишина. Грэй не решался ее нарушить. Мужчина боялся как-то неправильно отреагировать, ляпнуть что-то лишнее. Ощущал себя, как нерадивый ученик на сдаче экзамена.

А может, как раз вот он и момент? Либо ты действуешь, либо, если кишка тонка, на твоих желаниях можно смело ставить крест.

По паху прошла волна. Похотливый животный инстинкт, который мужчина не мог контролировать. А Грэй ведь даже не посмотрел на девушку с тех пор, как она села в машину, но его безудержно влекло к попутчице. Этот запах мускуса и пота, ее манера мягко растягивать слова, грациозная тень, падающая на приборную панель.

– Вижу, ты понимаешь, к чему я, – недвусмысленно произнесла девушка. – Если только ты в штаны не спелый кабачок засунул.

Грэй, несмотря на полуобморочное состояние, рассмеялся. Это походило на старые добрые школьные шутки. "У тебя в штанах Лох-Несское чудовище, или ты просто так рад меня видеть?". Вот же, блин. Спелый кабачок. Всего-то пятнадцать сантиметров с копейками. И это если реально очень круто заведен. А сейчас разве иначе? Пора переходить к делу.

– Ты не беспокойся, я не мусор, не законник, – вырвалось у Грэя.

Это ведь в первую очередь, вроде, девушка должна была у него спросить. Мужчина смотрел передачи про ментов, фильмы. Если мусор под прикрытием на вопрос о том, кто он, прямо отрицал то, что он мент, это было нарушением какого-то закона и обвинение коту под хвост, все дело развалится. Хотя, может, Грэй и путал что-то.

– Да знаю я, че ты не мусор, – ответила девушка с усмешкой. – Чтоб у ментов были такие тачилы?! Да не гони! Но хлопец, пацан видный.

Хмм. Видный пацан, что бы это значило?

– Благодарю, очень приятно слышать, – ответил Грэй. – Ты очень милая.

– А ты хоть видел мусоров местных? Ваще не такие, как ты. А шерифы окружные? Эти самые стремные. C ними лучше дел не иметь.

Грэй не находил нужных слов. Он был слишком возбужден, чтобы поддерживать беседу. В нависшей тишине было слышно лишь урчание двигателя. Мужчина прочистил горло и спросил:

– А... о какой сумме идет речь... и за что?

– Ну, десятка за отсос, плюс до дома меня довезешь, – невозмутимо сказала девушка.

Десять баксов? Она серьезно?

Грэй и на сотню бы согласился с готовностью. Он запустил руку в карман, там где-то двадцатка с копейками должна была быть. Мужчина вынул несколько банкнот и не глядя передал девушке.

– Я не знаю, сколько здесь, – сказал он. – Может, двадцать. Может, тридцать. Забирай все.

– Фигасе, чувак, – ее руки легли на бардачок, и ловкие пальцы пересчитали купюры. – Да здесь, типа, все двадцать, а не десять! Пятерка еще!

– Можешь оставить их, они тебе пригодятся, ну знаешь...

Но рука девушки, опустившаяся на пах Грэя, заставила мужчину замолчать. Сначала лишь легкое прикосновение, едва ощутимое, но тут же нежное поглаживание, и вот уже рука девушки усиливает давление. Грэй уже от этого чуть было не кончил.

Мужчина откинулся в водительском кресле, игривый голосок девушки смолк, рука стала более напористой.

– И я это, я не хочу, чтобы ты считал, что я какая-то шалава или типа того. Но я так думаю, что если деваха пацану че-то приятное сделает, он же может ей взамен че-то тоже дать, а? Как это говорят: по абаюдному согласию, или типа того.

– Ты... ты совершенно права, – у Грэя сбилось дыхание.

– Вот че тебе скажу, – прошептала девушка. Сейчас ее губы были настолько близки к самой возбужденной части тела Грэя, что дыхание грело пах. – Те нужно тока руль держать и следить за доро́гой, а я, типа, сделаю все остальное.

Грэй сглотнул слюну и молча согласно кивнул головой.

Мужчина почувствовал, как раскрылась пряжка ремня, послышался звук расстегиваемой молнии. Какой сладкий трепет, тело Грэя дрожало от восторга. И вот уже руки девушки стянули вниз штаны мужчины, обнажив пах Грэя, его набухший член. Девушка нежно сжала яички мужчины, а затем, уже со страстью – головку. Грэй почувствовал, как из его пениса уже выделяется предэякулянт.

– Просто езжай прямиком по Трассе. Поверни на указателе на дорогу 3, до Тайлерсвилля, а я все это время буду ублажать тя.

Грэй уже почти не мог сдерживаться, им предстояло ехать десять миль, а ведь девушка еще даже не прикоснулась к нему своими губами. Я... Я... Не думаю... что... столько... продержусь, – скрипя зубами думал мужчина.

Правая ладонь девушки охватила яички, и одновременно с этим член Грэя погрузился в ротик девушки. Сначала только головка. Потом весь. Целиком. Все пятнадцать с копейками сантиметров. Головка уперлась в горло. Пенис Грэя словно окунулся в восхитительный оазис теплой вязкой слюны девушки. Она заглотила член полностью, тесно овила губами основание ствола, прижавшись губами к мошонке и ее рот проскользил обратно, к головке. Это были непередаваемые, феноменальные ощущения. Ее ротик продолжал совершать эти сладчайшие движения. Вниз и вверх. Глубоко вниз и обратно.

Грэю, чтобы сдерживаться, нужно было думать о чем-то отвлеченном. Бейсбол сработал! Каждый раз, когда он балансировал уже на краю, воспоминание о победе, которую двадцатью "страйками" принес Роджер Клеменс, или когда Алекс Родригес побил рекорд плэй-офф – мысли об этих эпизодах на время отдаляли оргазм. Но при этом было безумно обидно, что приходится портить такие сенсационные ощущения этими картинами, что Грэй от злости скрежетал зубами. И все же. Как хотелось продлить эту эйфорию, какими бы варварскими ни казались методы, позволявшие это сделать. Грэй прогонял образ бейсболистов и вот, когда уже опять был готов оказаться на пике блаженства, на выручку вновь приходили мастера мяча и биты: Ник Суишер, Дерек Джитер, Марк Тейшейра и прочие.

Но! Нет, только не это! – cтоило только вспомнить КЧ Сабатию, как эрекция почти сошла на нет.

– Ммм, а ты хорош, – сделала паузу девушка. – Долго можешь держаться. Знаешь, а даже была бы не против, чтобы ты меня трахнул. Бьюсь об заклад, с тобой я б кончила.

Она медленно провела ладонью по обильно смоченному слюной члену Грэя. Мужчина смотрел на дорогу ошалело вытаращенными глазами.

– Лично я ничего такого плохого не вижу, в том, чтобы отсосать парню, – медленно, растягивая слова произнесла девушка. – Это прикольно.

Она сжала рукой головку и из уретры выступила капля предэкулянта. Девушка принялась размазывать ее по головке большим пальцем. Грэя колотила дрожь.

– Знашь, че, а ты не такой, как другие, – девушка говорила, продолжая играть с пенисом Грэя рукой. – Обычно мужики, типа, грубо разговаривают, гадости говорят. Как тот вчера ночью. Свиноматкой меня называл, говорил мерзости всякие, типа: "Соси, мелкая шлюшка", и все такое.

Ноги Грэя затряслись, правой он уже не мог должным образом контролировать педаль газа.

– Это... это... было не очень мило с его стороны, – прохрипел Грэй в ответ.

– Ага. А ты вот оч милый.

Девушка говорила медленно. Ее голос был невероятно сексуальным. Немыслимое сочетание опыта и невинности. Образ КЧ Сабатии покинул воображение Грэя, и его член опять был в полной боевой готовности. Твердый, как стальной прут. Девушка сжала ладонью набухший, пульсирующий пенис и принялась массировать его кистью. Медленно. Ладонь ходила вверх и вниз. По всей поверхности. Не пропуская ни сантиметра. Еще одно движение и Грэй выстрелит себе же в лицо... И в этот момент девушка переключилась на массаж яичек. Ох, все это определенно сто́ило каждого заплаченного мужчиной цента.

– Ну да лана, – сказала девушка после некоторых раздумий. – Ты, типа, не подумай, че я такая, обычно так не делаю. Просто, чтобы ты знал.

Грэй был в полном смятении, с лица ручьем тек пот.

Какого, блять, хера?! А ну продолжай сосать!

Девушка достала из кармана какой-то предмет, раздался едва слышный звук разрывающегося пакета. Грей оторвал взгляд от дороги и перевел на спутницу в надежде понять, что происходит. Девушка доставала из пакетика презерватив. До мужчины донесся запах лубриканта, нанесенного на латекс.

– Ты, оххх, что ты...

– Тссс, – ответила девушка. – Тебе это понравится.

Она что, собралась трахаться со мной, когда я за рулем, на скорости веду машину?

– Все мужики любят это. Просто кому-то, типа, стремно признаться, чтобы не подумали, что он баба какая-то, а не мужик.

Грэй был в растерянности, он словно опять потерял дар речи, пока девушка расправляла презерватив большим и указательным пальцами правой руки, затем нагнулась к промежности мужчины.

– Что, о-о-о, что ты...

– Я? Иду вперед, – палец вонзился в анус Грэя.

Резко и глубоко.

Грэй чуть было не заорал, мужчина был совершенно потрясен произошедшим, чего-чего, а такого поворота событий он точно не ожидал. Но всего секунду спустя произошедшее окрасилось новыми оттенками. Грэя охватило чувство странного томительного наслаждения. И не успел он осознать это, как девушка уже с невероятным усердием работала ртом. Она словно через соломинку жадно осушала молочный коктейль, только вместо бокала был пенис Грэя, а в роли соломинки выступала уретра, сзади же работал ее палец. Мужчина знал, что больше не сможет сдержаться ни на секунду... Но это уже и не имело значения, потому что это будет лучшей секундой в его жизни.

Да, прямо, сей...

Грэй скрючился в водительском кресле и обильно кончил в этот мокренький, слюнявый, прекрасный ротик. Вот это был взрыв! Словно взорвалась канистра с наполнителем для маркеров. Такой мощи разряд. Грэй думал, что ротик девушки одернется в стoрону, от такого обильного выстрела, но он ошибался. Девушка не просто не оторвала губки, а стала заработать ими еще быстрее и усерднее. Вверх и вниз. Вверх и вниз. Колени Грэя била дрожь, анус плотно сжимал палец девушки. Ягодицы мужчины, уже не осознававшего, что он находится за рулем машины, оторвались от кожаного автомобильного кресла. Из него вышло столько семени, что было просто поразительно, как такое количество могло поместиться в этой девичьей головке. В оргазме он словно перенесся в другой мир, глаза закатились, колени трясло так, что мужчина едва ощущал своими ступнями педали.

Когда все было окончено, девушка оторвала губки, откинулась в пассажирском кресле и заглотила то, чем щедро одарил ее Грэй.

– Мужикам так больше нравится. Когда деваха заглатывает, – сказала она. – Не знаю, почему. Но я привыкла, даже ко вкусу уже.

Грэй едва слышал ее. Почти в отключке. Он ощущал себя кулем с тестом, лежащим на водительском сидении. И тут мужчину передернуло, он чуть не заорал – девушка выдернула палец с презервативом из его ануса. Посторгазменные ощущения усилились, это было невообразимо, но из уретры вышло еще какое-то количество, немыслимо каким образом оставшейся еще в его организме, спермы.

Это невероятно.

Девушка высунула руку в окно и сбросила презерватив с пальца. Он улетел во тьму, как смачный плевок.

– Ну че, лучше сейчас ся чувствушь, а? – cпросила девушка.

Грэй попытался сказать "да", но язык прилип к небу. Тяжело дыша, он утвердительно покачал головой.

– Я знала, че те понравится. Мои братцы мне рассказали. Ну типа, че им прикольнее, когда у них сосут с пальцем в жопе. Там че-то чувствительное у мужиков находится, железа какая-то, или типа того.

Грэй не мог промолвить ни слова. Она что, реально сказала «братцы»? Братья давали ей уроки ректальной анатомии? Нет, он не хочет об этом даже думать. Что это за семейка должна быть? Но, справедливости ради, мужчина признавал, что девушка была права́. Ее хитроумная техника подарила ему лучший в жизни оргазм. Девушка продолжала играть с яичками Грэя, и тело мужчины еще сотрясали посторгазменные спазмы. «Прикольнее, когда у них сосут с пальцем в жопе», ничего себе. До сегодняшнего дня в этой части тела у Грэя гостили только экскременты, поэтому дискутировать на этот счет ему было сложно.

Грэй сбросил скорость, только сейчас поняв, что не контролировал себя и набрал лишние обороты. Речь наконец вернулась к мужчине:

– Это было потрясающе.

– А мне по кайфу, че те клево было, потому шо ты мне приглянулся. А если тебе тоже по кайфу, подбери мя в другой раз там же у конторы крабьей. Я там на постой попутку ловлю после работы. Каж нош.

– Да ты что, конечно! Я так и сделаю!

– Только я не хочу, чтобы ты думал, шо я жлобиха, – прозвучала еще одна малопонятная тирада. Девушка погладила Грэю живот, посмотрела на пах. – Я ж не могу тебя так оставить, когда ты еще не все выдал? Я всегда все довожу до конца!

Грэя опять передернуло, он вновь едва не вскрикнул, когда девушка неожиданно в очередной раз взяла его пенис в свой рот и принялась мощно, с силой высасывать остатки семенной жидкости из члена Грэя. Когда, казалось, уже последняя капля покинула тело мужчины, его колени и ступни задрожали. Член был припухшим, полуэрегированным, и в нем еще пульсировала эта сладкая посторгазменная дрожь. Девушка облизнулась, одновременно опустив руку на покрытую слюной головку, обвила ее основание большим и указательным пальцем и выдавила уже действительно последнюю каплю спермы из уретры, наклонилась и слизала ее.

Это непередаваемо.

Сейчас Грэй уже приходил в себя и был в состоянии следить за доро́гой. Девушка держала руку на его яичках, пальчиком поигрывая ими. Оххх, как же она сосет... Его репродуктивная система сейчас... каждая ее составная часть... от побудительных нервных импульсов до выделения семени... он был услажден, высосан без остатка, пребывал в посторгазменной расслабленной эйфории.

– А ты до хера выдал, – оценила девушка, причмокнув губами. – И елда у тебя прикольная, да и залупень ниче так на вид. Не в буграх вся, как почти у всех этих.

– Очень приятно, – это был без сомнения самый дикий комплимент, который Грэй когда-либо слышал в свой адрес.

– А еще ты чистенький такой, – продолжила беседу девушка. – И обрезанный. Не, я ниче против кожи на членах не имею, но дофига мужиков не моют там, и оттудова воняет ахренеть как проста.

– Даже представить себе такое не могу, – постарался пошутить Грэй. – Но положусь на твой опыт и приму на́ слово.

Попытка намека на завершенность обсуждения подобных интимных деталей провалилась. Девушка вновь причмокнула губами, и оживленно выпрямившись на пассажирском сидении продолжила:

– А еще, слышь, у тебя вкусная сперма, ага. Не то что у этих всех. У них горькая и все такое.

Вкусная сперма, – мысленно повторил Грэй. – Блин, прямо какая-то ночь откровений. Если у него когда-нибудь будет подружка, обязательно нужно будет с ней поделиться. Прямо на первом свидании. А что, просто бомбический подход. Знаешь, дорогая, один человек, на чье авторитетное в данном вопросе мнение можно смело положиться, признал, что у меня вкусная сперма. Вот так вот.

Девушка смотрела в лобовое стекло и теребила подбородок, словно в ее голове шел напряженный мыслительный процесс, как при разгадывании кроссворда.

– Слышь, может, этот вкус зависит от того, че жрешь? А?

– Я... не знаю, но мысль интересная, – ответил Грэй со скептической ухмылкой.

– Ну вот если мужик жрет бекон, у него сперма тоже будет, типа, как бекон на вкус? А если он сладкоежка? – девушка приобрела еще более задумчивый вид. – Это че тада получается, у него сладкая тогда будет, что ль?

– Возможно, и так, – Грэй поперхнулся, с трудом сдерживал смех. Ну и разговор. Какие темы. – Но ты, в самом деле, очень классная, – сказал Грэй, когда дыхание вернулось в норму.

Девушка застегнула ремень на брюках Грэя, грациозно заправила ему рубашку, и наконец, убедившись, что с молнией на штанах ничего не произошло, застегнула ее элегантным движением кисти.

– Ну вот...

– Послушай, ты ведь говорила, что часто бываешь на этой дороге.

– Да, на постой. Каж нош. Каж неделю с работы по ней. Типа так. Да.

– А почему бы нам с тобой не заключить сделку? Я буду из офиса ехать этой доро́гой, каждую ночь, в одно и то же время и, я подумал, может подбирал бы тебя по пути, а ты, знаешь...

– Ты че, правда меня каж нош будешь возить и еще до кучи четверть сотни отваливать за отсос?! – восторженно воскликнула девушка.

– Ну да, почему бы и нет? – в голове Грэя заработал калькулятор. Двадцать пять за ночь. Пять дней в неделю. Немногим более шести кусков в год. Да просто сделка мечты! Обе бывшие к этому моменту благополучно выскочили замуж, обязательства по их частичному содержанию погашены, он свободен. – Я просто подумал, что тебе нужны деньги для ребенка, а мне нужно...

Рука девушки в бессознательном порыве впилась в пах Грэя.

– А ты знатный хахаль. Обычно те, кто на постой меня возят, десятку дают или пятеру, да еще часто требуют делать вещи, на которые я, типа, и не соглашалася. И они, ну типа, отбросы всякие, знаешь, грязные такие, да еще бухие почти все. А ты не такой. Ты мне приглянулся. Слышь, а ты че, серьезно, двадцать пять за отсос? Каж нош?

– Да, именно так, – подтвердил Грэй. – Каждую ночь.

* * *

Жила она в полной дыре. По раздолбанной окружной общественной дороге "Корветт" въехал в лесополосу. Луна, вернее полумесяц, окрашивавший все кругом в желтый цвет, поднялся выше. Грэй переводил на него взгляд при малейшей возможности, но все равно мысли его были о его спутнице. За все время она так и не убрала руку с его промежности. Сквозь ткань брюк мужчина ощущал исходившее от ее ладони тепло. Сейчас кисть массировала пах мужчины, в то время, как глаза девушки цвета темной карамели всматривались в лес. И вот опять. Он опять хотел, опять был наготове!

Шины "Корветта" въехали на гравийную дорожку. В конце дороги показался двухэтажный фермерский домик, стоявший в высоких зарослях сорняков. Когда-то он, по всей видимости, был белого цвета, но сейчас почти вся краска облупилась, и дерево почти приобрело свой первоначальный вид. С накренившихся оконных ставней сползали шторы. Чердак с одним окном. На заостренной крыше уже местами осыпалась черепица. С боковой части дома большой гараж, с виду самострой. За ним – пустая поляна и старый выцветший дощатый забор высотой около двух с половиной метров. В зарослях сорняка раскорячились какие-то здоровые оранжевые штуки. Тыквы, – подумал мужчина. – Чертовски уместно. Эта хибара бы победила в любом конкурсе домов на День Всех Святых. Грэю не хотелось здесь задерживаться. У нее ребенок, значит, и муж, скорее всего, есть. А у мужа обрез наверняка имеется, чтобы уж совсем все было в гармонии с этим местечком.

Мужчина затормозил у окончания гравийной дорожки.

– Слышь, ты, типа, такой добрый и щедрый со мной был. Особенно когда каж нош предложил меня возить, а я тут с двумя братьями живу: Джори и Халлом. Они механики. Ну знаешь, это такие, что с машинами работают.

– А как же... Я хотел спросить, ты замужем?

– А, не, ты че?! – воскликнула девушка, словно это был самый абсурдный вопрос. – А, ну да, ясно, ребенок-то у меня есть. Но это просто от одного мужика, который меня изнасиловал как-то.

– О, сожалею, я не хотел...

– Да че жалеть? Она ладная деваха, – пальцы спутницы изящно гладили промежность Грэя. Опять все возвращалось. Ткань брюк едва выдерживала напор его пениса. – Вот не хочу, чтобы ты подумал, что я жадина последняя, динамщица какая-то. Я же чувствую, что ты опять хочешь. Хочешь зайти в дом и трахнуть меня?

Услышав одно только слово "трахнуть" из ее уст, Грэй чуть было моментально не кончил прямо в брюки. Грудь сковало.

– Но, но ты ведь сказала, что у тебя там два брата.

– Да не, братья есть, но они ща не дома и вернутся еще хз когда, с учетом того, что им еще в Пенсильванию за запчастями нужно было ехать. Они на какой-то, типа, крупное сборище, слет автолюбителей собрались. Так че, идешь? Нам никто, типа, не помешает. Но только, это, придется заплатить, ну, типа, может... сорокен?