Текст книги "Невероятные приключения Марека Пегуса"

Автор книги: Эдмунд Низюрский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 10 страниц)

Глава VI

Клетка смерти. – Когда у львов разыграется аппетит – Ветер меняет направление. – Героический натиск пана Цедура или Пульверизатор в действии. – Всегда носите с собой туалетную воду «Семь чудес», производства артели «Передовик». – Мальчики с зеркалами.

Впрочем, друзья не совсем ошиблись, предсказывая грозу. В полночь поднялся сильный, резкий ветер, и хлынул холодный проливной дождь. Из клеток стали долетать голоса животных. Шакалы выли, львы рычали, где-то зловеще хохотала гиена, кричали какие-то птицы.

– Мы промокнем до нитки, – сказал пан Цедур.

– Я уже дрожу от холода, а что со мной будет к утру, – прохрипел Алек. – Мы не можем здесь оставаться!.. Надо поднять тревогу, позвать на помощь. Кто-нибудь в конце концов нас услышит.

Не дожидаясь ответа, он отчаянно завопил:

– Спасите! На помощь! Спасите!

Потом замолчал и прислушался. Слышно было, как шумит дождь, рычат звери… И ни единого человеческого голоса.

Затем пан Цедур испытал силу своей глотки, но столь же безрезультатно. Так, с короткими передышками, они кричали часа два и за это время промокли и промерзли до мозга костей. Наконец друзья окончательно охрипли, силы оставили их. Никаких надежд на скорое освобождение не было. Рев растревоженных зверей заглушал все призывы.

– Не очень-то ты годишься для роли сыщика, – простонал пан Цедур.

– То же самое можно сказать и о вас, – буркнул Алек.

– Я никогда не стремился к карьере сыщика. Я артист – гордо сказал пан Цедур, но голос его прозвучал довольно жалобно.

– Однако это вам пришла в голову идея усадить меня в такси.

– Я рассчитывал на твои спортивные способности, bambino mio!

– Не выдумывайте, пожалуйста… Лучше крикните еще разок, вы не так осипли, как я.

– Я не осип? – возмутился пан Цедур и издал отчаянный вопль, напоминающий хрип недорезанного петуха. – Нет, единственное, на что я сейчас способен, – это сыграть на флейте.

Он достал из-за пазухи флейту – полились тоненькие, жалобные звуки.

Утро застало наших героев в полуобморочном состоянии. Иззябшие, обессиленные, они цеплялись немеющими руками за решетку и потихоньку что-то бормотали себе под нос. В ушах у них шумело, перед глазами мелькали черные и белые круги.

Они даже не заметили, что служитель в брезентовом комбинезоне открыл дверцу. Только грозное рычание приближающихся зверей вывело их из забытья. Они подняли голову и увидели, что из приставленной к коридору железной клетки выбегают львы. Цепляясь за решетку и отчаянно хрипя, несчастные узники звали на помощь. Но из их уст вырывались лишь еле слышные стоны. Прежде чем служители зоопарка сообразили, в чем дело, львы ворвались в клетку, отрезав несчастным дорогу. Немедленно были открыты дверцы с другой стороны, но, пока ослабевшие узники пытались подняться на ноги, львы бросились к ним.

Прошло пять секунд – пять секунд страшного напряжения. Служители замерли на месте – казалось, надежды на спасение нет. К счастью, львы только что позавтракали: равнодушно перепрыгивая через пана Цедура и Алека, они устремились в вольер. Как будто бы опасность миновала. Но тут старый лев Мамбо, почуяв запах человека, вдруг остановился у самого входа в вольер, словно раздумывая, как ему поступить с таким неожиданным угощением.

Он негромко зарычал и тряхнул гривой. Услышав его призыв, львица Бригита, которая была уже по ту сторону решетки, вернулась и стала принюхиваться.

– Боже… Сейчас они нас сожрут, – простонал Алек.

– Притворимся падалью, – скомандовал пан Цедур и распластался на земле.

Он вспомнил, что где-то читал об одном путешественнике, который, встретив медведя, прикинулся мертвым, и медведь, обнюхав его, спокойно пошел дальше.

Припав к земле, друзья затаили дыхание. Пан Цедур считал секунды и грустно думал о том, что выглядит сейчас весьма неэстетично – лежит распластавшись, как лягушка, весь в грязи. И это он, самый элегантный музыкант Варшавы. На душе было грустно и горько. Он всегда думал, что умрет на подмостках оперной сцены, среди блеска огней, цветов и восторженных криков зрителей. Умрет, играя роль Неистового Роланда.

Вдруг он заметил, что Алек открывает складной нож.

– ЧТО ВЫ ДЕЛАЕТЕ? – прошипел он.

– Буду защищаться, как Тарзан, – ответил спортсмен, – как царский гонец, заколовший медведя. Я дорого продам свою жизнь.

– Свою, а при случае и мою! Спасибо тебе, giovinezza mia.[15]15
  О молодость (итал.)


[Закрыть] Спасибо за добрые намерения, но у меня нет ни малейшего желания сдавать свою душу на комиссию. Ты слишком неопытный купец, дорогой мой. А теперь покорнейше прошу спрятать этот перочинный ножик.

– Я вижу, что к вам вдруг вернулся юмор.

– Всегда в самые трудные минуты моей жизни я был весельчаком, amico mio! Иногда приговоренные к смерти веселятся перед казнью. Недаром говорят – юмор висельника. Думаю, что перспектива роскошной смерти в когтях этих палевых кошечек еще больше может расположить человека к веселью.

Весть о том, что в зоологическом парке в клетке со львами очутились двое молодых людей, с быстротой молнии облетела весь город, и толпы взволнованных зевак спешили увидеть зрелище, от которого кровь стынет в жилах.

Из расположенной поблизости школы сбежали с уроков ученики. Со стороны Шленского моста бегом примчались две группы экскурсантов: крестьяне из Билгорая и служащие из Нового Сонча. Приехали пожарники с мотонасосом. Но директор зоопарка решительно запретил обливать зверей водой, боясь, что это их еще больше разъярит. Наконец появилась милиция.

Только родители Марека ни о чем не знали. Измученные многими бессонными ночами, под утро они забылись тяжелым сном. Спали долго, и это было их счастьем. Если бы они, как обычно, включили радио, то услышали бы следующее сообщение:

ВНИМАНИЕ! ВНИМАНИЕ!

Сегодня в зоопарке произошел трагический случай. В 6 часов утра, когда львов стали переводить из клеток, в коридоре между вольером и клеткой были обнаружены два человека в полубессознательном состоянии.

Львы недавно позавтракали. Только этим можно объяснить тот факт, что несчастные жертвы не были тут же сожраны. Львы, однако, отказались перейти в вольер и… следят за своими жертвами. Есть опасение, что, как только хищники снова почувствуют голод, они тут же набросятся на несчастных. Все попытки выманить львов ни к чему не привели. Вызванная на место происшествия милиция предложила немедленно перестрелять зверей, однако это встретило решительный отпор со стороны специалистов-зоологов, утверждающих, что раненые львы в предсмертной хватке немедленно разорвут попавших в клетку людей. Милиция получила приказ стрелять только в случае крайней необходимости, то есть если львы перейдут я наступление.

Внимание! Внимание! Срочно требуется опытный дрессировщик, который мог бы усмирить львов, вывести их из клетки и спасти людей.

ВНИМАНИЕ! ВНИМАНИЕ!

ТРЕБУЕТСЯ ДРЕССИРОВЩИК…

Было уже восемь утра, а положение не изменилось. Посреди клетки, распластавшись, лежали Алек и пан Цедур, а возле выходов с обеих сторон сидели львы и, облизывая лапу, умывались.

Пока что они были еще сыты и спокойно занимались утренним туалетом.

– Как вы думаете, – шепнул Алек, – почему нас еще не съели?

– Наверное, из-за блох, – простонал пан Цедур.

– При чем тут блохи?

– Сейчас наши кошечки воюют с блохами. Людьми они займутся потом. А может быть…

– Что – может быть?

– Может быть, это из-за ветра?

– Из-за ветра?

– Ветер сейчас дует с запада на восток, а львы сидят на оси север-юг, стало быть, не чуют нашего запаха. Он, так сказать, не раздражает их нёбо.

– А… а если ветер переменится? – простонал Алек.

– Тогда наши кошечки начнут волноваться. Несколько минут друзья лежали молча.

– Кажется, ветер меняет направление, – пробор мотал вдруг Алек.

Действительно, пан Цедур почувствовал, что если до сих пор ему дуло в лоб, то теперь начинает дуть в ухо.

Львица Бригита вдруг перестала чесаться. Вытянув морду, она нюхала воздух. Запах человека дразнил ей ноздри.

И тогда произошло то, чего все опасались. Грозно заворчав, львица не спеша поднялась с места.

– Идет к нам, – ахнул Алек.

По сигналу подруги, поднялся и лев Мамбо. Мертвую тишину нарушил зловещий рык. Люди замерли от ужаса.

– Идет к нам, – шепнул Алек, судорожно сжимая перочинный ножик, – почуяли запах… теперь конец…

– Запах, – повторил пан Цедур и вдруг изменился в лице. Он встал на колени и начал поспешно рыться в карманах.

– Что вы делаете? – пролепетал Алек, – Не двигайтесь! Ложитесь!

Но пан Цедур не обращал на Алека никакого внимания. «Запах, запах», – повторял он побелевшими губами и вынул из кармана маленький пульверизатор для туалетной воды, который всегда носил с собой. Все замерли от удивления, а пан Цедур, сжимая дрожащей рукой резиновую грушу, принялся разбрызгивать в разные стороны туалетную воду, производства артели «Передовик».

ПО ТОЛПЕ ПРОБЕЖАЛА ДРОЖЬ.

– Безумец! – раздались голоса.

– Страх лишил его рассудка!

Между тем, взмокший как мышь, пан Цедур стойко продолжал свое дело с таким видом, словно в руках у него был не пульверизатор, а автомат.

И тут произошло чудо.

Львы дрогнули и, грозно зарычав, с отвращением отступили.

Из тысячи грудей вырвался восторженный крик: «Браво!»

– Надолго ли хватит? – с волнением прошептал Алек.

– Уже последние капли, – отвечал музыкант.

Громкоговорители не умолкали ни на минуту.

ВНИМАНИЕ! ВНИМАНИЕ!

Передаем последние известия! Последние известия из зоопарка. Львы предприняли атаку.

ВНИМАНИЕ! ВНИМАНИЕ!

Случилось чудо! Атака отбита. Атака отбита заключенным в клетку смельчаком.

ВНИМАНИЕ! ВНИМАНИЕ!

По имеющимся в нашем распоряжении данным, смельчаком, отразившим нападение львов, оказался Цезарь Цедур, известный музыкант и самый элегантный мужчина Варшавы. Внимание, внимание! Слушайте все! Слушайте все! Атака отбита при помощи пульверизатора с туалетной водой артели «Передовик». Всегда носите с собой туалетную воду «Семь чудес», производства артели «Передовик».

Внимание, внимание! Последние известия из ЗООПАРКА! Последние известия из ЗООПАРКА! Туалетная вода артели «Передовик» в пульверизаторе пана Цедура уже на исходе! Сила распыления заметно уменьшилась.

ИЩЕМ УКРОТИТЕЛЯ ЗВЕРЕЙ!

ИЩЕМ УКРОТИТЕЛЯ ЗВЕРЕЙ!

Внимание, внимание! Только что поступило новое сообщение. Пульверизатор пана Цедура перестал действовать.

В толпе, собравшейся вокруг клетки, поднялась паника. Женщины, не выдержав страшного напряжения, падали в обморок. Мужчины смахивали слезы. Милиционеры в последний раз проверяли оружие.

А львы, грозно рыча, с двух сторон приближались к распластавшимся в клетке жертвам.

Вдруг все заметили пробиравшегося сквозь толпу мальчика лет пятнадцати в харцерских[16]16
  Харцеры – польские пионеры


[Закрыть] коротких штанишках и черной рубашке, рослого, плотного, с угловатыми чертами лица, с подстриженными под ежик, а вернее под щетку, светлыми волосами. За ним следовал его товарищ, длинный и тонкий, словно жердь.

– Пиридион, – обратился к товарищу мальчик а черной рубашке, – возьми того, слева.

– Есть, шеф! – отозвался Пиридион.

– Скорее, ради бога скорее! – крикнул мальчик в черной рубашке, заметив, что львы вплотную приблизились к жертвам. – Пропустите, пропустите!

Люди расступились. Только теперь они увидели, что каждый из мальчиков несет какой-то большой плоский прямоугольный пакет.

Пробившись к клеткам, ребята сорвали обертку и, вынув большие зеркала, показали их разъяренным зверям.

– Сейчас же отойдите от клетки! – крикнул милиционер.

Но тут случилось нечто такое, от чего даже милиция замерла в изумлении.

Львы остановились словно вкопанные. Потом, как-то странно ворча, с любопытством приблизились к прутьям. Тогда оба мальчика сделали шаг по направлению к выходу из клетки. И – о чудо! Львы шагнули за ними. Ребята, все так же показывая львам зеркала, сделали следующий шаг. Львы, как загипнотизированные, двинулись за зеркалами.

Наконец харцеры довели их до выходов.

– Запереть клетку! – крикнул остолбеневшим служителям мальчик в черной рубашке. – Немедленно запереть клетку с обеих сторон!

Служители бросились к клетке. Через мгновение тяжелые двери с обеих сторон были заперты. Люди в клетке оказались в безопасности.

Толпа испустила громкое «ах!» и облегченно вздохнула.

А потом разразилась буря. С громкими криками радости люди ринулись на ребят. Каждому хотелось обнять героев, их принялись качать. Целый час ребят подбрасывали на руках. То и дело взлетая в воздух, они путешествовали по всему зоопарку. Только решительное вмешательство успевших к тому времени приехать врачей положило этому конец. Но громкие возгласы радости продолжали оглашать площадь.

Глава VII

Теодор. – Письмо сыщика Квасса. – Что открыл шахматный конь. – Фляжка и Пляцек.

В подобной ситуации оказались также виновники происшествия, пан Цедур и Алек.

Ликующая толпа ворвалась в клетку, и появилась опасность, что счастливо избежавшие львиных когтей молодые люди, того гляди, погибнут от рук человеческих. Каждому хотелось их разглядеть и потрогать, окончательно убедиться, что они и в самом деле живы и невредимы. В конце концов пришлось вмешаться милиции. Потеснив закупорившую вход в клетку толпу, милиционеры не без труда извлекли из нее пана Цедура и Алека. Оба так ослабели, что их пришлось вести под руки. Но не успели наши герои прийти в себя, как к ним подскочил поручик Прот из речной милиции.

Памятуя о поговорке «куй железо, пока горячо», Прот буквально засыпал их вопросами. Но все его старания ни к чему не привели, так как оба узника были почти невменяемы. Алек, совсем как Тарзан, все время издавал какие-то воинственные вопли, а пан Цедур, которого вели под руки два капрала милиции, то и дело пытался вырваться и заиграть на своей флейте.

– Что вы делаете? – спрашивали его. В ответ он лепетал какую-то чепуху.

– На льва свирепого воссядешь и на железном драконе ездить будешь. Послушай, дитя мое, звуки волшебной флейты, ах, к сожалению, ты не музыкален… Christianos ad leones.[17]17
  Христиане для львов (лат.)


[Закрыть] Нет, нет! – кричал он испуганно. – Non sum christianus, Orpheus sum.[18]18
  Я не христианин, я Орфей (лат.)


[Закрыть]

– Он захмелел, – раздались голоса.

– Это нервное расстройство, – пояснил врач, – может быть, даже горячка, горячечный бред.

Вдруг раздался чей-то пронзительный вопль.

Испуганные женщины с визгом бросились врассыпную, а за ними, вырвавшись из рук капралов, рыча, как лев, мчался взъерошенный пан Цедур. Но силы вскоре его оставили, и, когда к нему подбежали милиционеры, он, обливаясь холодным потом, буквально повис у них на руках.

В скором времени, однако, благодаря энергичным мерам врачей и поручика Прота, наши герои понемногу стали приходить в себя. Тут поручик Прот снова попытался выяснить, каким образом пан Цедур и Алек забрались в клетку. Но ни тот ни другой не изъявили желания отвечать на заданные вопросы. Обоим было стыдно признаться, что Венчислав Неприметный так ловко их одурачил. Потеряв терпение, поручик Прот наконец пригрозил, что вынужден будет взять их под арест за взлом клетки с целью грабежа. Тогда пан Цедур растерянно пробормотал, что они занимались научными исследованиями, а Алек добавил, что оба пишут сценарий для сенсационного фильма под названием «Восседание на льве свирепом».

– Нет, bambino mio, – возразил пан Цедур, – название звучит иначе: «Укрощение страшного льва».

– Совершенно верно, – согласился Алек, – «Укрощение свирепого льва»… Именно такое название…

Поручик Прот удивленно задвигал челюстями. Вдруг неожиданно появились оба мальчика. Держа в руках зеркала или, вернее, остатки зеркал, они пробивались сквозь приветствовавшую их толпу. При виде этого зрелища наши герои почувствовали новый прилив сил. Они бросились навстречу ребятам и принялись их целовать и обнимать.

– Не надо! Не надо! А то люди расчувствуются и примутся нас качать, – сопротивлялся мальчик с волосами, похожими на щетку из рисовой соломы. – Пиридион, – дал он знак товарищу, – устрой представление, а мы тем временем дадим ходу.

Жердеобразный Пиридион немедленно отошел в сторону и, приводя в изумление многочисленных зрителей, стал ходить на руках, издавая при этом какие-то странные крики, напоминающие голоса болотных птиц.

Пользуясь всеобщим замешательством, «рисовая щетка», пан Цедур и Алек выбрались из толпы и, поймав такси, поехали к Старому Мясту.[19]19
  Старе Място – старинный район Варшавы


[Закрыть] Пан Цедур пригласил мальчика в ресторан «Крокодил», съесть порцию мороженого.

– В этой суматохе мы даже забыли спросить, как тебя зовут, bambino mio!

Мальчик улыбнулся:

– Меня зовут Теодор.

– Теодор – мировое имя. Да здравствует Тореодор! – воскликнул пан Цедур, поднимая бокал лимонада. – Твое здоровье, мальчик, гениальный bambino mio! А теперь расскажи нам, что это был за трюк с зеркалами? Такого приема не описывает ни одно специальное пособие, а я, можешь поверить мне, bambino eroico,[20]20
  Юный герой (итал.)


[Закрыть] прочитал немало книг о животных. Я даже лично знаком с доктором Яном Жабинским,[21]21
  Известный польский ученый-зоолог


[Закрыть] однако и этот maestro illustrissimo[22]22
  Блистательнейший муж (итал.)


[Закрыть] никогда не говорил мне о подобном приеме укрощения львов.

– О, это совершенно просто. Все дело в том, что лев Мамбо и львица Бригита – цирковые артисты.

– Артисты? – удивился пан Цедур.

– Все это очень просто. Прежде чем их продали в зоопарк, оба льва выступали в цирке. Среди прочих номеров они выполняли номер с зеркалами: смотрелись в зеркала и «танцевали», то есть, если дрессировщик делал шаг влево, они также шли за ним влево, а если он делал шаг вправо, они переступали вправо. В сущности, очень простое упражнение.

– Ну хорошо, caporossa mio,[23]23
  Рыжеволосый (итал.)


[Закрыть] откуда ты об этом узнал?

– Эти львы занесены в наш реестр.

– В ваш?.. В чей реестр?

Теодор улыбнулся:

– Название вам ничего не скажет. Достаточно, если вы будете знать, что у нас есть отряд ребят, которые интересуются животными и специально изучают зоологию. Ребята эти знают всех диких животных зоопарка и всех цирковых. Нам было известно, что Мамбо и Бригита – львы из шведского цирка, которых продали в наш зоопарк потому, что они отличались удручающей ленью, слаборазвитым интеллектом и ничего не умели делать, кроме уже прискучившего зрителям номера с зеркалами. Один дрессировщик хотел обучить их новым номерам, но они съели его во время репетиций. Директор цирка не знал, что с ними делать, и решил продать в зоопарк.

Сегодня утром, услышав по радио, что срочно нужна помощь, мы заглянули в реестр и молниеносно выработали план действий.

– Стало быть, вы ведете такой реестр?

– Вынуждены вести. Наша сила основана на знаниях. Только тот, кто много знает, может помочь людям.

Пан Цедур, моргая, с удивлением, словно на чудо, смотрел на сидящего перед ним мальчика. Внезапно он поднял брови и на мгновение замер. Его осенила гениальная мысль.

– Сам бог посылает нам тебя, ragazzo eroico.[24]24
  Героический мальчик (итал.)


[Закрыть] Кто-кто, но ты поможешь нам отыскать Марека Пегуса. Я чувствую в тебе талант сыщика, мой мальчик. До сих пор нам помогал Ипполлит Квасс, однако он таинственно исчез при невыясненных обстоятельствах. Есть опасение, что он попал в лапы бандитов.

– Ипполлит Квасс?.. – Теодор нахмурился, и его удивительный ежик стал еще больше похож на щетку.

– ТЫ ЕГО ЗНАЕШЬ?

– Капитан Трепка говорил мне о нем.

– Капитан Трепка? Неужели ты вел какие-нибудь переговоры с милицией?

Теодор кивнул.

– Капитан Трепка мой знакомый и иногда дает мне указания.

– Кто ты, собственно, такой, bambino mio? – с тревогой в голосе спросил пан Цедур. – Харцер, дрессировщик, циркач или сыщик?

– И то, и другое, и третье, – буркнул Теодор. – Но об этом я не люблю говорить. Я Теодор, и кончено.

– Возвращаемся к делу Пегуса… – несколько смущенно сказал пан Цедур.

– Вы можете не волноваться. Мы уже два дня занимаемся этим делом.

– Занимаетесь… а вас много? – заморгал глазами Алек.

– Занимаемся, – холодно повторил Теодор. – Надеюсь, вы не думаете, что я все делаю один. Сколько нас… неважно. Во всяком случае, много. Но если нам предстоит отыскать Марека, то, с вашего позволения, вопросы буду задавать я.

Спустя час Алек вместе с Теодором постучались в квартиру Пегусов. Дверь открыла заплаканная пани Пегусова. Только минуту назад она узнала о страшном происшествии в зоопарке.

– Алек! – воскликнула она, осыпая племянника поцелуями. – Скверный мальчик, что ты натворил?!

Мгновение спустя домой вернулся пан Пегус. Он только что был в комиссариате, где ему сообщили, что все закончилось благополучно и оба гражданина уже два часа как находятся на свободе.

Алек, получив новую порцию упреков от дяди, должен был в третий и в десятый раз рассказать о своем приключении, и только после этого ему удалось представить Теодора, который, снисходительно улыбаясь, спокойно стоял где-то сбоку.

– Это Теодор, – коротко сказал Алек.

Супруги с удивлением глядели на скромного мальчика в черной рубашке.

– Теодор? – удивленно повторил пан Пегус.

– Я же говорил вам, дядя, что это и есть тот мальчик, который спас нас от львов.

– Мальчик с зеркалом?

– ДА, ИМЕННО ОН.

– Но их, кажется, было двое?

– Второй получил задание, и ему пришлось остаться.

– Значит, ты Теодор… – повторил пан Пегус. – Дай же я тебя обниму! Спасибо тебе, отважный мальчик!

– Отпусти, ты его задушишь, – сказала пани Пегусова, – а я хочу обнять его живого.

Минут пять она обнимала Теодора.

– Тетушка, отпустите его наконец, – вмешался Алек. – Теодор пришел сюда по делу Марека.

Услышав имя сына, пани Пегусова вздрогнула:

– Ничего не понимаю.

– Теодор обещал найти Марека, – объяснил Алек.

– Это правда, мой мальчик? У тебя есть какие-нибудь сведения о нем?

– Пока нет, но я слышал об этом деле. Мне рассказывал; Чесек. Вы знаете Чесека? Дело кажется очень интересным, и мы охотно им займемся.

– Вы? Кто это вы?

– Я и мои… люди.

– Мальчик, ты, наверное, шутишь… – поднял брови пан Пегус.

– Не спрашивайте меня ни о чем, – прервал его Теодор. – Мы распутываем самые таинственные и подозрительные дела, разгадываем сложнейшие загадки, помогаем людям, попавшим в трудное положение, и поэтому должны сохранять инкогнито.

– Ты рассуждаешь вполне разумно, юноша, – сказал пан Пегус, – однако мне кажется, мы не имеем права впутывать тебя в эту историю. Ведь это не игрушки.

Теодор окинул взглядом комнату:

– Ну ладно, в таком случае я буду действовать самостоятельно.

– Мальчик, не совершай опрометчивых поступков! – испугался пап Пегус. – Я должен предупредить обо всем твоих родителей.

– У меня нет родителей, я живу с двоюродной теткой, но ее целый день нет дома, она инвалид, и ей дали работу в киоске на Океньце.[25]25
  Аэропорт под Варшавой


[Закрыть]

– Ах так! – смутился пан Пегус. – Во всяком случае, это занятие не для детей. Ты должен вернуться к своим книжкам.

– Я уже не ребенок.

– Не ребенок? Извини, но сколько же тебе лет?

– В июле будет пятнадцать.

– Пятнадцать будет в июле, – ворчливо повторил пан Пегус. – Ничего не скажешь – солидный возраст.

«Здесь дело решает не возраст, а природные способности» – так говорит пан Трепка, а он в этих вопросах разбирается. Вы, конечно, слышали о капитане Каэтане Трепке из экспериментального бюро Главной комендатуры милиции?

– Это тот, что решает сложные уголовные дела?

– Да, он распутал дело «Пристани Эскулапа», а также историю покушения на Анатоля Паттергорна.

– Ты его знаешь? – подозрительно спросил пан Пегус.

– Довольно хорошо. Я имел счастье помочь ему в одном деле, и с тех пор мы добрые знакомые.

– И милиция позволяет вам заниматься такими делами?

– У нас есть специальное разрешение; к сожалению, я не могу его вам показать, так как разрешение это секретное и мы предъявляем его только работникам милиции. Если же вы все еще не доверяете мне, позвоните в Главную комендатуру, вызовите капитана Яшчолта и спросите о Теодоре. Он подтвердит.

– Нет, мы верим тебе, мой мальчик, но нам было бы очень жаль, если бы из-за нашего сорванца ты попал бы в какую-нибудь беду.

– Этого не следует бояться. Мы работаем осторожно, и до сих пор нам чертовски везло. В конце концов, чего бы стоила жизнь без риска!

– Ты пугаешь меня, мой мальчик.

– Ради доброго дела можно пойти и на риск. Мы спасли жизнь десяткам людей, и без всяких потерь. Счет окупается. Но пора перейти к делу. Есть ли какие-нибудь сведения об Ипполлите Квассе?

– Никаких, – сказала пани Пегусова.

– Даже письменных?

– Ты думаешь, что сыщик Квасс мог что-нибудь написать?

– Если бы его схватили, он, во всяком случае, постарался бы переслать письмо, – сказал Теодор. – А если обстоятельства заставили бы его уехать и скрываться, он сделал бы то же самое.

– Никаких писем не было, – сказал пан Пегус.

– Это еще неизвестно, – сказала пани Пегусова, направляясь к почтовому ящику, – из-за всех этих происшествий мы уже дня три не вынимаем почты.

Она открыла ящик, и оттуда выпало несколько писем. Пан Пегус, надев очки, быстро прочитал адреса и стал внимательно рассматривать голубой конверт.

– Чей-то незнакомый почерк, – сказал он, распечатывая письмо. – Да, это от Квасса.

– Можно посмотреть? – спросил Теодор. Пан Пегус молча вручил ему листок. Теодор прочитал:

Привет почтенному семейству!

Я на следу. Провожу небольшие наблюдения. Вскоре наш милый птенчик получит по заслугам. Милиции не сообщать еще десять дней. Коротаю время с фляжкой. Изучаю шахматы. Из всех известных людям игр под солнцем нет игры лучше. С Пляцеком никогда не соскучишься.

С почтением КВАСС.

– Наконец хоть какая-то весточка, – облегченно вздохнула пани Пегусова. – Слава богу, Ипполлит Квасс жив… А я так беспокоилась! Подумать только, какой бескорыстный человек. Ради нашего ребенка он бросил свою хореографию, подвергается всяким опасностям!

– Да, жив, – сказал пан Пегус, – и даже ведет слежку. Вот почему он до сих пор не показывается.

– Я знал, что Ипполлит Квасс не даст съесть себя с кашей, – ввернул кузен Алек.

Один только Теодор, не говоря ни слова, внимательно рассматривал конверт.

– К чему ты так присматриваешься, мальчик?

– Удивляюсь! Удивляюсь, как это письмо успело дойти.

– И в самом деле, – заметил пан Пегус, – я и не обратил внимания. Ведь пан Квасс исчез вчера в одиннадцать вечера…

– А письмо уже дошло, – закончил Теодор. – Дошло, хотя сейчас только одиннадцать утра.

– А почтальон приходит не раньше двенадцати, – сказала пани Пегусова.

– Действительно, какая-то подозрительная история.

Теодор достал лупу и стал разглядывать почтовую марку.

– Это письмо поддельное.

– То есть, ты думаешь, что его написал не Квасс? – спросил пан Пегус.

– Не знаю, может быть, он, а может, и нет. Я не знаю его почерка. Несомненно одно – это письмо не было доставлено почтой.

– Но марка…

– Марка старая. На конверт наклеена старая почтовая марка.

– Но ведь есть штемпель! – воскликнул пан Пегус. – На штемпеле дата – пятнадцатое июня, то есть сегодняшнее число!

– Нет, там дата тринадцатое мая, – сказал Теодор. – Тройка плохо отпечаталась, она не четкая и может сойти за смазанную пятерку. А у римской цифры вместо единицы какое-то пятнышко. Это наверняка май, а не июнь.

– Но зачем кому-то понадобилось посылать такое письмо?

– В этом-то весь секрет! Боюсь, нет ли тут подвоха. Пан Квасс мог попасть в руки преступников. Преступники сфабриковали письмо, чтобы мы не беспокоились о его судьбе и не сообщали в милицию. Ведь к этому сводится содержание письма.

– Похоже на это. Преступники сфабриковали письмо, которое будто бы написал Квасс, и бросили в наш почтовый ящик.

– Нет ли у вас какого-нибудь образца почерка пана Квасса? Письма или записки, написанных его рукой? – спросил Теодор.

– Кажется, нет, – сказал пан Пегус. – Насколько я помню…

– У меня есть, – прервал его Алек. – Я попросил пана Квасса оставить автограф в моем блокноте. Сейчас посмотрим… Но при одном условии… – Алек залился краской.

– При каком еще условии? Что ты выдумываешь! – перебил его пан Пегус. – Показывай, и все!

– Нет… не могу, пан Квасс написал в моем блокноте специальное посвящение, и я могу показать его только при условии, что никто ни о чем не будет спрашивать.

– Ладно… Ладно… – с раздражением сказал пан Пегус. – В конце концов нас интересует не содержание письма, а почерк пана Квасса.

Алек вынул из кармана ключ, открыл свой ящик и вручил блокнот Теодору.

– Вот, – показал он.

Пан Пегус с любопытством заглянул в блокнот.

Моему коллеге Алеку, открывшему тайну многократных взломов в небезызвестной квартире.

Исполненный удивления

Ипполлит KBACC.

– Что это значит? – поднял брови пан Пегус. – Ты тоже работаешь сыщиком? С каких это пор?

– Дядя, ведь вы обещали ни о чем не спрашивать, – смущенно пробормотал Алек.

Между тем Теодор, разглядывая в лупу каждую букву, внимательно сличал почерки.

– Нет никаких сомнений, – наконец сказал он, – это тот же почерк. И, следовательно, сыщик Квасс собственноручно написал письмо.

– Но в таком случае, что означает эта фальшивая марка? Зачем почтенному сыщику заниматься такими манипуляциями?

Теодор улыбнулся:

– Сыщик Квасс мог написать это письмо собственноручно, но не по своей воле.

– Как это?

– Кто-нибудь его заставил?

– Преступники могли вынудить пана Квасса написать письмо, чтобы мы ничего не предпринимали и не заявляли в милицию о том, что он исчез. Странно только, что пан Квасс согласился написать такое письмо. Я всегда считал его стойким человеком, – задумчиво продолжал Теодор, – хотя, впрочем… – И он снова принялся разглядывать почерк.

– Что – впрочем? – нетерпеливо спросил Алек.

– Сейчас… сейчас, – пробормотал Теодор, не выпуская письма из рук.

Он долго разглядывал его на свет. Потом пошел на кухню и стал нагревать письмо над газом.

– Нет… не то, не то… – повторял он, – и все-таки… что-то здесь не так.

Вернувшись в комнату, Теодор снова принялся перечитывать письмо, ведя при этом какие-то подсчеты. Родители Марека, Алек и пан Фанфара с удивлением следили за ним.

Вдруг Теодор с радостным воплем вскочил со стула:

– Нашел! В этом письме зашифрованное сообщение.

– Зашифрованное сообщение? – Все глядели на него с недоверием.

– Да, посмотрите… Письмо состоит из семи строк. Первую и седьмую, содержащие обращение и подпись, я отбрасываю. Остается пять полных строк. Подсчитайте количество слов в каждой строке.

Родители Марека, пан Фанфара и Алек склонились над письмом.

– В самом деле поразительно! – выпрямился пан Фанфара. – В каждой строчке по восемь слов – это не похоже на случайное совпадение.

– Не похоже! – возбужденно сказал Теодор. – Как вы думаете, почему именно восемь? Какое это может иметь значение? Что сыщик Квасс хотел этим сказать? Ведь он, конечно же, делал это не случайно! Что означают восемь слов в каждой строке?

Теодор обвел присутствующих вопрошающим взглядом, но никто не шелохнулся.

– Ну что могут означать восемь слов? – пожал плечами Алек.

– Как это – что? – воскликнул Теодор. – Восемь шахматных полей в одной строке.

– Шахматных полей? Ты спятил, мальчик! – удивился пан Пегус.

– Предположим даже, что ты прав, – отозвался пан Фанфара, – но какой это имеет смысл, что, так сказать, из этого следует?