Текст книги "Чудозавр"

Автор книги: Эдит Несбит

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 10 страниц)

Золотой Орел и его товарищи догнали детей как раз на том месте, где сегодня утром Чудозавр зарылся в песок.

Запыхавшиеся и поцарапанные бедные дети ждали, что с ними будет дальше. Вокруг них уже блестели острые ножи и топоры, но еще страшнее был злобный блеск в глазах Золотого Орла и его свиты.

– Вы солгали нам оба: и ты, о Черная Пантера, и ты, о Красный Волк! Ты, Дикая Кошка, и ты, Бобе конного полка, тоже нас обманули если не словами, то своим молчанием. Вы солгали под флагом мира. У вас здесь нет товарищей; ваши племена теперь на охоте в дальних горах. Каков будет ваш приговор? – продолжал он, вдруг обратившись с мрачной улыбкой к другим краснокожим.

– Соорудим костер! – закричали те, и тотчас же человек двенадцать из них пошли на поиски топлива. Каждого из детей держали по два сильных индейца, а дети в отчаянии смотрели вокруг. Ах, если бы только увидеть Чудозавра!

– Вы снимете с нас скальпы раньше, чем будете жарить? – печально спросила Антея.

– Конечно, – поднял на нее глаза краснокожий. – Таков обычай. Индейцы поставили детей в кучку, а сами сели на землю вокруг и враждебно посматривали на своих пленников.

Через некоторое время то по двое, то по трое стали возвращаться краснокожие, ходившие искать сухое дерево. Все они шли назад с пустыми руками, ни одной сухой палки не удалось им найти поблизости. И немудрено: в этой части Англии дрова очень дороги и все сухое дерево начисто убирается из лесов.

Дети вздохнули было с облегчением, но вздох закончился стоном ужаса: индейцы кинулись на них и в воздухе засверкали ножи. Закрыв глаза, дети ждали, что вот-вот по головам их пройдет острая сталь. Но этого не случилось; они были выпущены индейцами из рук и, дрожа, свалились в одну кучу. Головам совсем было не больно, только как-то прохладно. Послышался топот воинской пляски. Осмелившись, наконец, открыть глаза, дети увидали, что вокруг них дико скачут четверо краснокожих и машут в воздухе скальпами с длинными черными волосами. Дети схватились за головы; их собственные волосы были целехоньки! Бедные невежественные дикари действительно сняли с них скальпы, только не настоящие, а коленкоровые.

Рыдая и смеясь, дети упали друг другу в объятия.

А в это время вождь краснокожих пел:

– Мы сняли скальпы с наших врагов! Жалкие волосы их росли без крепких корней и сами отдались в руки победителей. Без борьбы, без крови достались эти скальпы могучим воинам из племени Обитателей Скал. Не радует истинных воинов такая легкая победа!

– Сейчас они и настоящие волосы снимут, вот увидите! – говорил Роберт, стараясь перемазать часть краски со своего лица на голову.

– Справедливая и страшная месть вырвана из наших рук, – продолжалась песня. – Есть и другие муки, кроме ножа и пламени. Но медленный огонь есть древняя и лучшая казнь для врага. О, странная, дикая земля, где нельзя найти дров, чтобы по обычаю предков сжечь побежденного! Тоскует душа моя по родимой стране, где на сотни миль тянутся непроходимые девственные леса, чтобы мы, победители, могли жечь врагов своих. О, если бы вновь вернуться нам в свой лес родной!..

Вдруг как будто молния мелькнула. И на том месте, где только что сидели темные фигуры краснокожих, заблестел золотистый песок, освещаемый яркими лучами солнца: при последних словах вождя индейцы все до одного мигом исчезли. Должно быть, Чудозавр сидел где-нибудь поблизости, и он исполнил желание краснокожего…

Марта привезла домой кувшин точь-в-точь такой же, как прежний и с аистами, и с тростником, а кроме того, она, вернула Антее деньги.

– Двоюродная сестра подарила мне этот кувшин «на счастье», она говорит, что таз от него разбит, а на один кувшин все равно покупателя не скоро найдешь.

– Марта, какая ты хорошая! – говорила Антея, обнимая ее.

– Да! – весело засмеялась Марта. – Уж пользуйтесь, пока я у вас живу. Как только ваша мама приедет, я ей тотчас же скажу, чтобы искала себе другую прислугу.

– Как, Марта? – воскликнула пораженная Антея. – Неужели тебе и вправду так плохо с нами?

– Нет, барышня милая! – еще веселее засмеялась Марта. – Совсем не то! Дело-то такое, что я замуж выхожу, – за Джона, лесника. С тех пор, как вы приехали от пастора, когда заперлись на колокольне – помните? – он мне все предложения делал. А сегодня я осчастливила его и согласилась…

…Антея положила семь шиллингов и четыре пенса в миссионерскую копилку и сломанное место заклеила бумагой. Она была очень счастлива, что могла вернуть деньги. А вешают ли за взлом копилки или нет, этого она до сих пор не знает.

Глава одиннадцатая
ПОСЛЕДНЕЕ ЖЕЛАНИЕ

Ты, читатель, увидав, что эта глава последняя, конечно сразу догадались, что для Кирилла и Антеи, Роберта и Джейн пришло, наконец, время расстаться с Чудозавром. Но сами-то дети этого совсем не ожидали. Напротив, если в другие дни трудно бывало придумывать хорошее желание, то сегодня как раз явилось у детей множество самых радужных планов. «Так всегда в жизни бывает!» – горестно заметила потом Джейн.

Утром встали все очень рано и, уйдя в сад, весело принялись обсуждать свои предложения. Старая мысль о сотне фунтов стерлингов в современной монете нравилась больше всего, но были и другие хорошие идеи, например, «каждому по лошадке». Представьте себе только, как это было бы удобно: утром к вам являются лошадки, целый день вы на них можете кататься, после заката они исчезают, а на другое утро, если хотите, они опять к вашим услугам. И не надо для них ни корма, ни ухода.

Но во время завтрака случились два события. Во-первых, пришло письмо от мамы: бабушка совсем поправилась, и мама с папой будут дома не позже как сегодня к вечеру. Раздалось радостное «ура». Конечно, эта новость перевернула все утренние планы, каждому было ясно, что сегодня надо пожелать чего-нибудь не для себя, а для мамы.

– Хотел бы я знать, что ей понравилось бы! – раздумывал Кирилл.

– Ей понравится, если мы все будем вести себя хорошо, – наивно ответила Джейн.

– Да, но это так скучно для нас, – возразил Кирилл. – А кроме того, я надеюсь, что мы сумеем порядочно вести себя и без помощи Псаммиада. Нет, надо придумать что-нибудь особенное, чего нам без него не устроить.

– Ох, только не забудьте вчерашний день! – предупреждала Антея. – Помните, что теперь наши желания исполняются, где бы мы их ни сказали. Не сделать бы нам опять какой-нибудь глупости, особенно сегодня!

– Ладно, не ворчи! – попросил Кирилл.

В это время вошла Марта с чайником. На лице ее дети заметили какое-то особое выражение.

– Слава тебе, Господи, что мы все еще живы, – сказала она мрачно.

– В чем дело? Что случилось? – посыпались вопросы.

– Э, ничего! Только по нынешним временам нельзя поручиться, что тебя дома в постели не зарежут.

– Почему? – спросила Джейн, чувствуя, как дрожь побежала у нее по спине и по ногам и выбежала в пятки. – Разве кого-нибудь убили в постели?

– Ну, не совсем, – отвечала Марта. – Только и убить было нетрудно. Тут неподалеку в усадьбу забрались разбойники – Джон мне сейчас рассказывал – и унесли у леди Читтенден все драгоценности до последнего камешка. Она теперь то и дело в обморок падает и ни единого слова сказать не может, только все кричит: «Ой, мои бриллианты!» А самого-то лорда дома нет, он в Лондоне.

– Леди Читтенден? Мы ее видели, – сказала Антея. – Она носит белое платье с красной отделкой, своих детей у нее нет, а чужих она терпеть не может.

– Вот она самая, – подтвердила Марта. – Она только и дрожит над своим богатством; и вот как ей теперь удружили! Говорят, ее камни да золото тысячи тысяч стоили. Брошек, сережек, колец, у нее видимо-невидимо. Одна какая-то тарара, говорят, такая была, что и цены ей нет. Ну, некогда мне тут с вами толковать! Надо хорошенько все комнаты прибрать до приезда барыни.

– Не понимаю, на что столько драгоценностей, – сказала Антея, когда Марта вышла из комнаты. – Эта леди Читтенден довольно противная. А у мамы совсем нет бриллиантов, да и других драгоценных вещей очень мало: одно топазовое ожерелье да сапфировое колечко, что папа ей подарил, когда они были помолвлены, да еще гранатовая звездочка, да брошка с жемчугом, в которой лежат волосы прадедушки, – вот и все.

– Когда я вырасту, то накуплю маме множество бриллиантов, если она только захочет, – объявил Роберт. – Я пойду исследовать Африку и заработаю так много денег, что не буду знать, куда их девать.

– А разве плохо было бы, – сказала Джейн мечтательно, – если бы, вернувшись домой, мама вдруг нашла у себя все бриллианты, кольца, ожерелья, тарары…

– Тиары, – поправил ее Кирилл.

– Ну, да, тиары – вообще все эти пропавшие драгоценности. Мне очень хочется, чтобы она их нашла и…

– Значит, она их найдет! – воскликнул Роберт. – Ты, моя милая Джейн, сказала свое желание. Теперь нам остается только одно: скорее бежать к Чудозавру. Если он не очень сердит, так, может быть, мы его упросим все переделать и исполнить что-нибудь другое; если же нет, то я уж и не знаю, что будет. Конечно, во-первых, полиция, потом… Не плачь же ты, глупенькая! Мы тебя защитим. И папа говорит, что никогда не надо бояться, если не сделал ничего дурного; надо только говорить правду.

Но Антея и Кирилл мрачно переглянулись: они вспомнили, насколько убедительной оказалась правда о Чудозавре, когда ее однажды попробовали рассказать полиции.

То был день всяких неудач: во-первых, Чудозавра не нашли, во-вторых, не могли обнаружить и драгоценностей, хотя старательно перерыли всю мамину комнату.

– Конечно, мы их и не можем найти, – сказал Роберт. – Их найдет только мама. И, может быть, подумает, что эти сокровища лежат здесь в доме уже давным-давно, и никогда не узнает, что они краденые.

– О, еще бы! – насмешливо отвечал Кирилл. – Тогда, значит, мама утаит краденые вещи, ведь это будет еще хуже.

Снова принялись дети разыскивать Чудозавра, но опять неудачно. Грустные и озабоченные, поплелись они домой.

– Ладно! – решила вдруг Антея. – Мы скажем маме всю правду, она возвратит драгоценности – и все будет хорошо.

– Ты так думаешь? – покачал головой Кирилл. – Неужели ты полагаешь, что она нам поверит? Разве может кто-нибудь поверить рассказу о Чудозавре, пока сам его не увидит? Мама решит, что все это мы выдумали или, еще хуже, что мы помешались и нас отправят в сумасшедший дом. Как тебе это понравится? – повернулся он неожиданно к несчастной Джейн. – Хорошо тебе будет сидеть в железной клетке с мягкими стенами, где у тебя на весь день останется только одно занятие: тыкать солому себе в волосы и слушать, как воют и беснуются другие сумасшедшие? Помните же, что говорить обо всем маме бесполезно.

– Почему? – недоумевала Джейн. – Ведь мы сказали бы правду?

– Разумеется, но для взрослых этой правды еще недостаточно, – пояснила Антея. – Кирилл прав. Давайте лучше пока наберем цветов во все вазы и не будем думать о драгоценностях. Ведь до сих пор все наши несчастья кончались хорошо.

И вот дети, собрав всю свободную посуду, наполнили ее букетами цветов, комнаты Белого домика стали похожи на что-то вроде сада.

Только что успели убрать обед, как приехала мама и сразу попала в объятья восьми рук. Ужасно трудно было не рассказать ей тотчас же о Чудозавре, потому что дети давно уже привыкли поверять ей все горести и радости. А все-таки на этот раз о своих необыкновенных приключениях дети ни словом не обмолвились.

Да и мама, в свою очередь, хотела обо многом порассказать: и о бабушке, и о бабушкиных голубях, и о хромом ослике тети Эммы. Ей дико понравилась вся посуда с цветами. И вообще она чувствовала себя так хорошо, вернувшись домой к своим ребятам.

Детям даже начало казаться, что они Чудозавра только во сне видели.

Но когда мама собралась идти наверх в свою комнату и переодеться, ее сразу охватило восемь рук, как будто у нее было всего двое детей: один – Ягненок, сидевший на коленях, а другой – осьминог.

– Мамочка, милая, не ходи наверх! – упрашивала Антея. – Позволь, я принесу тебе все, что надо.

– Или я! – присоединился к ней Кирилл.

– Пойдем, мама, мы тебе покажем, какие здесь есть чудные розы, – убеждал ее Роберт.

– Не вставай, мамочка, пожалуйста! – жалобно уговаривала Джейн.

– Пустите же меня, милые мои! Что за вздор! – отвечала мать. – Я еще не совсем старушка, и мне не трудно подняться наверх, чтобы переодеться и вымыть руки, смотрите, какие они грязные!

Итак, она удалилась наверх, а дети последовали за нею, томимые мрачными предчувствиями.

Мать сняла шляпку, очень красивую, с белыми розами, и подошла к туалетному столику поправить прическу. На столике, между зеркалом и подушечкой для булавок, лежала коробочка, крытая зеленой кожей. Мать открыла ее.

– Ах, какая красивая вещь, – сказала она. В коробочке оказалось кольцо с большой жемчужиной, окруженной блестящими мелкими бриллиантами.

– Откуда это? – спросила мама, примеряя кольцо на безымянный палец, на который оно пришлось как раз впору. – Кто это принес?

– Я не знаю, – вполне искренно ответил каждый из детей.

– Должно быть, папа велел Марте положить сюда эту коробочку, я пойду вниз и спрошу Марту.

– Мама, дай мне пока посмотреть колечко, – попросила Антея, знавшая, что Марта все равно ничего не увидит. Когда мама спросила Марту, та, конечно, сказала, что никакой коробочки на стол не клала, то же самое сказала и кухарка. Мама вернулась в спальню очень заинтересованная этой загадочной историей и довольная колечком. Но когда она открыла комод и нашла там длинный ящик с очень дорогим бриллиантовым ожерельем, любопытство ее было еще более возбуждено, а удовольствие как будто совсем пропало. Открыв шкаф и укладывая шляпку, она нашла тиару и множество всяких брошек, а в следующие полчаса в разных углах комнаты были обнаружены и остальные драгоценности.

Лица детей становились все более и более смущенными, и, наконец, Джейн принялась хныкать.

Мать серьезно посмотрела на нее.

– Джейн, – сказала она, – я вижу, ты что-то знаешь об этих вещах, теперь подумай хорошенько, прежде чем откроешь рот и затем скажи мне правду.

– Мы нашли волшебника, – выпалила Джейн.

– Пожалуйста, не болтай пустяков, – нахмурилась мать.

– Не будь глупенькой, Джейн! – вмешался Кирилл и затем продолжал с мужеством отчаяния. – Слушай, мама! До сих пор мы никогда не видели этих вещей, но прошлой ночью разбойники украли у леди Читтенден все ее драгоценности. Быть может, это и есть те самые вещи?

Все глубоко вздохнули, почувствовав, что они спасены.

– Но как все это могло попасть сюда? И зачем? – недоумевала мать. – Разбойникам гораздо легче было убежать с этими вещами.

– А быть может, они хотели подождать, пока сядет солнце, то есть до ночи, я хочу сказать. Никто, кроме нас, не знал, что ты сегодня приедешь.

– Я должна сейчас же послать за полицией, – решила взволнованная мать. – Ах, хоть бы папа скорей приехал!

– Не лучше ли подождать, пока он приедет? – ухватился за это Роберт, зная, что отец приедет поздно вечером.

– Нет, нет! Я не могу ждать ни минуты! Все это меня страшно беспокоит, – воскликнула мама. – «Все это» было кучей футляров со всякими драгоценностями, наваленной на кровать. Дети убрали все сокровища в шкаф, и мать его заперла. Затем она позвала Марту.

– Марта, – сказала она, – после моего отъезда был в комнатах кто-нибудь чужой? Отвечай мне правду.

– Нет, сударыня, – покраснела Марта. – По крайней мере… Я хочу сказать… – И она замолчала.

– Ну, хорошо, – продолжала мать мягче, – я вижу, здесь кто-то был. Скажи мне все прямо и, пожалуйста, ничего не бойся. Я отлично знаю, что ты сама не могла сделать ничего дурного.

Марта вдруг зарыдала.

– Я, сударыня, хотела вам сегодня же сказать, что только дослужу до конца месяца и уйду, так я, сударыня, собиралась, потому что хочу одного молодого человека осчастливить. Он лесник, сударыня, и… Обманывать вас я не стану… Зовут его Джоном… И как вы, сударыня, раньше о своем приезде не писали, и у меня сегодня была такая спешка с уборкой… Он, по доброте сердца, говорит: «Марта, красавица моя», – говорит. Хотя я и не красавица и никогда ею не была, но вы знаете мужчин, какие они все… Так вот «я» – говорит – «не могу видеть» – говорит, «как ты будешь одна тут все мести да скрести, позволь» – говорит – «подать тебе руку помощи. А рука-то у меня» – говорит – «крепкая и вся она твоя, Марточка моя милая». Вот он мне и помогал мыть окна: только он мыл с той стороны, снаружи, а я изнутри. И вот, дай Бог мне с места не сойти, коли я что не по правде сказала!

– Ты все время была с ним?

– Он снаружи, а я изнутри, – опять повторила Марта. – Только один раз он мне сюда ведро воды принес.

– Ну, будет, – остановила ее мать. – Я недовольна тобою, Марта, но ты сказала правду – и то уж хорошо.

Когда Марта ушла, дети облепили свою мать.

– Мамочка, милая! – тараторила Антея. – Джон тут ни в чем не виноват, право же, нет! Он очень, очень хороший. Пожалуйста, мама, не давай полиции забирать его. Не надо, мамочка, этого, пожалуйста, не надо!

Положение было прямо-таки отчаянное: честного человека могли заподозрить в грабеже из-за того только, что в голову Джейн пришло глупое желание. А говорить правду было совершенно бесполезно. Детям очень хотелось рассказать все, как было в действительности, но кто бы им поверил? А тут еще приходила в голову мысль о диких криках сумасшедших и о соломе, которую придется втыкать в волосы.

– Где бы тут поблизости достать экипаж? – спрашивала мать, сильно волнуясь. – Все равно, хоть какую-нибудь таратайку, я должна сейчас же ехать в Рочестер и вызвать полицию.

Дети расплакались.

– Есть тут повозка на ближнем хуторе, но только ты не езди, ради Бога не езди! Подожди, пока папа вернется, – перебивая друг дружку, упрашивали они.

Мать не обратила внимания на эти просьбы: раз уж она на что-нибудь решилась, то обыкновенно шла прямо к своей цели. В этом отношении она была похожа на Антею.

– Слушай, Кирилл, – говорила она, пришпиливая длинной булавкой свою шляпку. – Я оставляю весь дом на твое попечение. Ты будешь в ванной комнате, сделай вид, что пускаешь лодки в ванне или что-нибудь в этом роде; скажешь, что я тебе это позволила. Но пусть входная дверь будет открыта, другую дверь я заперла. Не пускай никого в мою комнату. Помни: там спрятаны драгоценности и об этом знают только я, вы четверо да воры, которые их туда принесли. Роберт, ты будь в саду и следи за окнами, если кто-нибудь попытается влезть, ты сейчас же побежишь и скажешь двум рабочим с хутора, которых я пришлю на кухню. Помните же, что я на вас обоих надеюсь! Не думаю, однако, что воры посмеют вернуться сюда, пока не стемнеет, а потому, вам никакая опасность не грозит. Прощайте же, милые мои!

Она заперла дверь спальни и ушла, положив ключ в карман.

Дети не могли не подивиться быстроте и решительности матери. Каким полезным товарищем была бы она во многих трудных положениях, в которые они так часто попадали за последнее время!

– Она – прирожденный генерал! – сказал Кирилл. – Только я не знаю, что с нами-то дальше будет. Если девочки разыщут этого скверного Псаммиада и попросят его убрать прочь всю эту драгоценную дрянь, что лежит там в шкафу, то мама подумает только, что мы плохо сторожили, пропустили воров и дали им все унести. А то еще, пожалуй, полицейские вообразят, что мы сами все спрятали и только дурачим их. Да, на этот раз мы и в правду попали в темную историю.

Мрачно вздыхая, смастерил он бумажную лодочку и принялся пускать ее в ванне, как ему было велено.

Роберт поплелся в сад и сел на траве, опустив свою несчастную голову на бесполезные руки. Антея и Джейн о чем-то шептались в нижнем коридоре. Из кухни доносилась громкая и нескончаемая воркотня Марты.

– С нами будет что-то ужасно страшное, – причитала Антея. – Еще уверены ли мы, что пропавшие драгоценности все здесь? А если нет? Полиция подумает, мама и папа их скрыли, а отдали только часть, так лишь, чтоб глаза отвести. И папу с мамой посадят в тюрьму, а мы будем отщепенцами общества, детьми преступников. Да и для папы с мамой это будет совсем ужасно, – добавила она еще одну запоздавшую мысль.

– Но что же мы можем сделать? – жалобно заныла Джейн.

– Ничего. Разве только опять поискать Чудозавра. Сегодня очень, очень жарко, быть может, он вылез погреть эту свою баку.

– Он сегодня ничего больше нам не сделает, с каждым разом он все больше и больше на нас сердится. Должно быть, ему очень не нравится исполнять наши желания.

Антея только грустно покачала головой в ответ. Но вдруг она выпрямилась.

– Что? – встрепенулась Джейн. – Ты что-нибудь придумала?

– Наша единственная и самая последняя надежда! – трагически воскликнула Антея. – Идем!

Скорым шагом направились девочки к песчаной яме. О, радость! Чудозавр сидел на горячем песке и блаженно подставлял свою баку под лучи солнца.

Только что он завидел детей, как тотчас же повернулся и стал быстро зарываться в песок. Но Антея оказалась проворнее, она поймала его за пушистые плечи и держала осторожно, но крепко.

– Что за шутки? Пусти меня, слышишь?! – крикнул Чудозавр. Однако Антея его не выпускала.

– Милый, хороший Псаммиад! – начала она, переведя дух.

– Да, да! я знаю вы пришли опять с каким-нибудь новым желанием! Но не могу же я целыми днями с утра и до вечера исполнять всякий вздор, какой пожелают люди. Имею же я право жить и для себя самого!

– Разве вы так не любите исполнять желания? – участливо спросила его Антея, и голос ее дрожал от волнения.

– А еще бы! Конечно, не люблю! – отвечал Чудозавр. – Оставь меня, или я укушу, в самом деле укушу, я говорю серьезно! А, если ты хочешь рискнуть даже этим, так…

Антея рискнула и продолжала держать его за плечи.

– Не кусайте меня, сперва выслушайте, – заклинала она. – Если вы сделаете только то, что нам надо сегодня, так мы больше никогда во всю нашу жизнь ни о чем вас просить не станем!

Псаммиад был очень расстроен.

– Я все бы сделал, – ответил он со слезами в голосе, – я готов был бы лопнуть сегодня, исполняя одно ваше желание за другим, если только никогда и ни о чем больше вы меня просить не станете. Если б вы знали, как мне неприятно напрягать свои силы и раздуваться для того лишь, чтобы исполнить чужое желание и как я постоянно боюсь повредить себе мускул или еще что-нибудь. А кроме того, просыпаться каждое утро и ждать, что вы опять скоро ко мне заявитесь с вашими глупыми желаниями! О, вы не знаете, как это ужасно! Вы не знаете, не знаете!

Его голос надрывался от волнения.

Антея осторожно выпустила Чудозавра из рук.

– Теперь уж все это кончится, – сказала она успокоительно. – Мы даем обещание, что после сегодняшнего дня никогда и ни о чем просить не будем.

– Хорошо, говори! – ответил Чудозавр. – Покончим поскорее с этим неприятным делом.

– Сколько желаний вы можете исполнить?

– Не знаю. Насколько хватит моих сил.

– Хорошо. Во-первых, пусть окажется, что у леди Читтенден драгоценности совсем не пропадали.

Псаммиад раздулся, съежился и сказал:

– Готово!

– Я хочу, – продолжала Антея уже не так торопливо, – чтобы мама не заходила в полицию.

– Готово, – ответил Псаммиад спустя некоторое время.

– А я хочу, – вступила Джейн, – чтобы мама забыла всю историю с бриллиантами.

– Готово, – опять объявил Чудозавр, но голос его ослабел.

– Не хотите ли вы отдохнуть? – спросила Антея заботливо.

– Да, пожалуй. И прежде чем ты станешь продолжать, не будешь ли добра пожелать кое-чего и для меня?

– А разве вы свои собственные желания исполнять не можете?

– Конечно, нет. Предполагалось, что мы всегда будем исполнять желания друг для друга, хотя в добрые старые времена, когда водились ихтиозавры, и желать-то было нечего. А теперь, пожалуйста, пожелай, чтобы никто из вас всех четверых никогда и никому не мог рассказать обо мне ни слова.

– Почему? – удивилась Джейн.

– Разве вы не понимаете: если обо мне от вас узнают взрослые, то уж никогда в жизни не видать мне больше покоя. Они меня разыщут и станут требовать не таких пустяков, как вы придумывали, а вещей серьезных. Очень возможно, что ученые найдут какой-нибудь способ закреплять мои дары так, чтобы они не исчезали и после заката солнца. Взрослые потребуют прогрессивного подоходного налога, учреждения пенсий всем старикам, всеобщей подачи голосов, бесплатного среднего образования – да мало ли чего еще! И когда они все это получат, весь мир перевернется вверх дном. – Так пожелай же, о чем я просил, скорее!

Антея повторила желание Чудозавра. Он раздулся так, что дети никогда еще его таким не видели. Сократившись, он спросил:

– А теперь, что еще я мог бы для вас сделать?

– Только одно, и, я думаю, этим мы все закончим, не правда, ли, Джейн? Пусть Марта позабудет о кольце, а мама о том, что Джон мыл окна.

– Теперь, – сказал Чудозавр, – я совсем уж обессилел. Хотите еще что-нибудь?

– Нет, больше ничего. Только благодарим вас за все, что вы для нас делали, желаем вам долгого и приятного сна и надеемся, что мы вас когда-нибудь еще увидим.

– Это ваше желание? – спросил Чудозавр слабым голосом.

– Да, пожалуйста! – ответили девочки.

В последний раз в этой повести они увидели, как Псаммиад раздулся и опять сократился. Он кивнул им на прощание головой, прищурил глаза, принялся копать песок и скрылся.

– Кажется, мы хорошо сделали? – сказала Джейн.

– Я уверена в этом, – ответила Антея. – Идем скорее домой и расскажем мальчикам.

Антея нашла Кирилла в ванной комнате, где он все еще уныло пускал кораблики, и рассказала ему о своем последнем свидании с Чудозавром. Джейн то же самое сообщила Роберту.

Едва девочки умолкли, как вдруг вернулась мама, раскрасневшаяся от жары и вся в пыли. Она объяснила, что поехала было в Рочестер купить материи на школьные платья девочкам, но по дороге сломалась ось у тележки. Мама совсем не ушиблась, только ей пришлось возвращаться пешком.

– Ах, милые мои цыплятки, – говорила она, – как мне теперь чаю хочется! Сбегайте кто-нибудь на кухню да посмотрите, кипит ли вода.

– Видите, все хорошо кончилось, – шептала Джейн. – Мама и не вспоминает.

– И Марта тоже, – отвечала Антея, которая ходила справляться о чае и только что вернулась из кухни.

Под вечер пришел лесник и принес известие, что бриллианты леди Читтенден совсем и не были украдены: лорд Читтенден увез их с собой в Лондон, чтобы отдать в чистку, а горничной, которая об этом знала, не оказалось дома: у нее был свободный день.

Значит, все закончилось благополучно.

– Хотела бы я знать, увидим мы еще когда-нибудь нашего милого Чудозавра? – задумчиво сказала Джейн, гуляя вечером в саду, пока мама укладывала Ягненка спать.

– Если вы в самом деле этого пожелали, то, конечно, увидим, – ответил Кирилл.

– Мы только обещали никогда и ни о чем его больше не просить.

– И не будем, – твердо сказал Роберт.

Правда, они вновь увидели Чудозавра, но уже не в этой повести и не в песчаной яме, а совсем, совсем в другом месте. Это было в… Но это уже совсем другая история и другой рассказ.

_Конец